Кусочек пиццы

- Сунми, верни телефон! Верни сейчас же, а потом устраивай свои скандалы, это не смешно! – в дверь моей комнаты в очередной раз стучал папа. Каждый раз, когда его кулак соприкасался с дверью, я вздрагивала. - Ничего страшного, я смогу обойтись и без него, - негромко говорит Юнми, но я слышу, потому что сижу затаив дыхание. Битый час. Уже битый час я вот так вот сижу на кровати, всхлипываю время от времени, проверяю телефон мачехи и грызу уже сырой ворот рубашки Чонина. А я-то думала, что избавилась от этой глупой привычки грызть ворот одежды, которая находится на мне. Я настолько сильно вцепилась в неё из-за нервов, что один из моих зубов расшатался, но остановиться сложно, даже несмотря на то, что полюбившаяся мне рубашка уже конкретно промокла от моих слюней и слёз, мимолётом скользящих по моим щекам каждый раз, когда я думаю, что родственники выкопали ров предательства вокруг меня. - Послушай, прости за её поведение, - всё также отвечает папа, стоящий со своей новой женой за дверью. Я прикусываю ворот ещё сильнее. – Мне стыдно, что она выросла такой неблагодарной. А ещё этот телефон. Не знаю, я всегда думал, что моя дочь лучше солнца. Я не мог предвидеть такого. А моя мама? Чем она думала, когда давала согласие отцу без моего ведома? Разве она не знала, что у меня тоже есть жизнь, которую я не могу бросить просто так? Более того – не хочу. - Всё нормально, она подросток. Я проживу без телефона, а потом поговорю с ней сама. Нет сомнений, что это всё – задумка Бэкхёна. Ловко, но бесконечно глупо и подло. Я не думала, что он может быть способным на такое. Новая слеза прокатилась по моей щеке, но я тут же смахнула её. Пусан в одно мгновенье превратился в железную клетку. Я в полной растерянности. Поэтому я, возможно, отреагировала не так, как следовало. Нужно было закатить скандал, но я просто прекратила разговаривать, резко подскочила, сбивая со стола несколько тарелок и смотря на взрослых диким взглядом. Отец хорошо знает меня, так что сразу понял мой настрой. Истерика и обида разыгрывались именно внутри, не знаю, как моё состояние выглядело со стороны. Однако в какой-то момент я осознала, будто тело уже не слушается сознания – а иначе как я могу объяснить то, что я схватила телефон Юнми и заперлась в своей комнате? Отрезвление произошло только после того, как я в очередной раз заглянула внутрь полностью пустого пакета из дома Чонина. Рубашка валялась на кровати, зато листка с номером телефона не было. Он испарился, словно его и не было никогда. - Только после того, как я её отругаю, - заканчивает отец, сильно ударив по моей двери напоследок. Я даже думала, что рано или поздно она не выдержит. Мне стало так трудно дышать. Когда я увидела, что номера телефона нет. Именно Чонин казался последней надеждой на спасение, но теперь, когда я не имела возможности связаться с ним, становилось тошно. Нет, я ни в коем случае не думала, что действительно останусь в Пусане. Рано или поздно меня всё равно бы нашли, однако… Кислорода всё равно становилось меньше с каждой секундой, когда в голове уже пробегали картинки моей жизни в этом городе, которая, судя по всему, мне предстояла. Точно как в старых фильмах, всё вокруг превращалось в чёрно-белые декорации, а внутри у меня образовывалась пустота. Действительно ли моя семья являлась мне семьей? Поступила бы любая другая мать также? А брат? От такого Бэкхёна становилось противно. Я думала, что не хотела бы видеть никого из них в ближайшее время. Хотя бы потому, что просто не смогу вести себя нормально после этого. Может, мама и не понимала, что делает, но Бэк… Неужели такое вообще возможно? Я чувствовала себя сумасшедшей, когда время от времени меня окатывала волна слёз, тут же сходящая на нет. Сил не было. Вообще. Я лежала на кровати, смотрела в потолок и не могла понять, происходит ли всё это всерьёз. Уже когда за окном потемнело, я резко села на кровати, хватая сенсорный телефон Юнми и старательно набирая один номер дрожащим пальцем. Именно в этот момент я могла радоваться тому, что в моём мобильном телефоне раньше было только три номера, которые я в итоге запомнила. Теперь у меня была спасительная тростинка в лице Ким Хёкён. Подруга ответила на звонок не сразу, заставляя меня понервничать. - Да? – прозвучал, наконец, голос Хёкён в телефоне. Я вдохнула. У меня есть шанс. - Это я, - мой голос казался чужим. - Кто? – сонно протягивает подруга. В принципе, я бы тоже такой свой голос не узнала. Прочищаю горло и только потом отвечаю. - Сунми. Это Сунми. - А! Еле узнала, - цокнула Хёкён. – Звонишь потому, что домашнее задание сделать не можешь? - усмехается девушка. - Нет. Подруга, кажется, именно в этот момент поняла, что у меня что-то случилось. Она прочистила горло и заговорила только после короткой паузы. - Сунми, что-то не так? – напряжённо спросила Хёкён. – Всё нормально? Я зажмурилась. - Нет, - едва получилось выдавить. А после этого слёзы с небывалой мощью полились из глаз, стоило мне лишь прокрутить в голове всё, что произошло за последний день. Всхлипы услышала уже всполошившаяся Хёкён. - Бён Сунми! – я слышу, как она вопит в трубку. – Сунми, ты плачешь? Что случилось? Господи, да не молчи ты! Чонин тебя обидел? Сунми, одно слово, и я вылетаю надирать ему зад. - Дело в другом, - пытаясь сдерживать всхлипы, говорю я. А потом в унисон с затяжным рыданием я рассказываю подруге всё: как попрощалась с Чонином, как уехала в Пусан, как меня подставил брат. Рассказываю и думаю, что это больше похоже на сюжет дорамы с высокими рейтингами. Я бы, по крайней мере, такое посмотрела. Подруга скупится на эмоции, говорит о том, какой же мой брат засранец. Обещает разобраться во всём, просит адрес дома отца и заставляет меня успокоиться. Удивительно, но мне действительно становится немного легче только потому, что я поделилась этим с кем-то. Поэтому заснуть получается довольно скоро. А уже утром я просыпаюсь от протяжного звонка в дверь. И глаза открывать не хотелось совершенно: всё равно я должна была увидеть уже опротивевший мне белый потолок. Однако мне всё-таки пришлось избавиться от сна: я услышала громкие разговоры, услышала голос Юнми, проходящей прямо около мой двери. Стоп, а разве она не должна была уйти утром? Я тянусь рукой к её мобильнику. Восемь утра. Довольно рано. Жмурюсь. И кого ещё принесло? Мне долго не хотелось подниматься, и я лежала на кровати ещё около получаса. Глаза болели из-за вчерашних слёз, так что мне было очень некомфортно. Да и лицо точно опухло. Я разглядывала телефон Юнми и уже жалела о том, что так бесцеремонно схватила его вчера. По крайней мере, это не вина девушки. Тут же думаю о Чонине. Как он в США? Всё ли у него в порядке? Больше всего хотелось верить в то, что мы встретимся в ближайшее время. Подняться с кровати мне всё равно пришлось. Я уже не могла уснуть из-за разговоров только что пришедших гостей, а потому подумала, что было бы неплохо выйти и поздороваться с ними. Допустим, если это вдруг родственники Юнми, то будет максимально весело. Я им вообще не нравлюсь. Честно говоря, я больше была похожа на зомби в этих домашних штанах, с неаккуратным пучком и кислой миной на лице, однако я не думаю, что толком отдавала себе отчёт. Да и вообще, стоило мне открыть дверь и услышать своё имя в разговоре, внутри поселилась приятная мысль, что это, может быть, моя мама опомнилась, хотя я всё равно понимала, что это вряд ли возможно. Я бесшумно покинула свою комнату, устало потирая глаза рукавом рубашки Чонина и слушая обрывки разговоров, пытаясь понять, где все находятся. Уже определив, что разговор я слышу из кухни, я немного растерялась на подходе: видеть отца не было никакого желания. - Может, вы присядете? – доносится голос Юнми, а я напрягаюсь. - Нет. Мы торопимся, верно, ученик Ли? У меня перехватило горло. Мне же не слышится, нет? Я хватаюсь за стену и делаю финальные шаги. А потом перед моим взором открывается ну просто сумасшедшая картина: Юнми ёрзает на высоком стуле, напряжённый папа скрестил руки на груди и смотрит куда-то вперёд, а чуть поодаль от них стоит Хёкён, да ещё и с Тэмином. Я замираю. Что это? Что происходит? У меня едва ли челюсть не отваливается. Меня сначала не замечают, да и на том спасибо, потому что я даже представить не могу, как выгляжу со стороны. У меня нет даже слов для того, чтобы выразить своё удивление, да и мало того, моё тело словно в оцепенении. С ума сойти. - Ох, Сунми, мы тебя разбудили? – спрашивает мачеха смотря на меня, и в ту же секунду ко мне поворачивается Хёкён, а я по её взгляду понимаю, что сейчас начнётся спектакль. На подругу натянут какой-то серый костюм и белая рубаха, а волосы собраны в косу. - Ученица Бён! – начинает Хёкён. Я не успеваю подыграть, и мои брови уже лезут на лоб, однако я смотрю на Тэмина, а потом вспоминаю, что нужно поклониться, что я и делаю. Краем глаза замечаю, что отец немного расслабляется. - Учитель… - у меня голос дрожит. – …Ким? – Ким же, да?.. Господи, какого чёрта творится-то вообще? Просто сумасшествие – то, что придумала Хёкён. Она ненормальная, просто неадекватная, но я её обожаю. Ужасно обожаю за это. - Так вы в одном классе? – спрашивает Юнми, вручая Тэмину кружку кофе. Все сидят на стульях, кроме Хёкён и меня. У меня, честно говоря, ноги не шевелятся: кажется, что фееричный обман с минуты на минуту раскроется, но пока всё идёт очень хорошо. - Мы сидим за одной партой! – объявляет Ли, приглаживая свою чёлку. Я усмехаюсь: интересненько. – Да и Сунми сразу мне позвонила, когда вы её увезли. А когда сказала, что мы с ней в ближайшее время не увидимся, я тут же начал звонить учителю. Даже папа медленно кивает, с интересом рассматривая Тэмина, а я прикусываю губу. Господи, хоть бы всё прошло хорошо. Вот уже целый час мы трое обманываем старших с подачки Хёкён. Подруга придумала несуществующую историю: под видом моей учительницы по английскому она приехала сюда, в Пусан, для разборок с моим отцом. Мол, я у неё лучшая ученица, у меня скоро сеульский конкурс, а меня вдруг переманивают в Пусан. Она стоит и тычет в какие-то бумажки, приказы и удостоверения, у меня нет ни одной мысли о том, где она вообще их нашла. Я просто думаю о том, как сильно её обожаю. Кстати, понятия не имею, почему рядом с ней именно Ли Тэмин. Я вообще не знаю. Но парень тут, прикидывается моим соседом по парте и постоянно кивает, когда Хёкён начинает говорить. - Я знал, что Сунми очень умна, но она никогда не говорила о успехах такого масштаба, - протянул отец. Он верит, представляете? Конечно, чётко продуманному спектаклю Хёкён не поверить сложно. - А был ли у неё повод? – Хёкён уверенно хмыкает. – Директор звонил её маме! И она тоже не знала ничего! – у меня чуть глаза из орбит не вывалились. – Стоит почаще спрашивать дочь о таком. Я беспомощно смотрю на Тэмина. Тот незаметно мне подмигивает. Господи, а директора-то они как приплели? Или это очередная часть плана? Они просто сумасшедшие. - Да, её мама звонила мне за несколько минут до вашего прихода, но мы так и не поговорили, - кивает отец. С ума сойти! – Что же делать? Всё очень странно выходит. Я напряглась, вместе со мной напряглись и друзья, но Хёкён продолжила говорить уверенно и строго – как подобает истинному учителю: - Я вас умоляю, господин Бён! Странно то, что мою лучшую ученицу за несколько недель до конкурса утащили в другой город. А ей ещё готовиться! У нас вся школа на ушах из-за вашего произвола. И это я ещё не вытерпела и приехала раньше всех, потому что узнала адрес. А завтра будут собирать учительский совет! Ничего странного! Знаете, как мы за своих учеников держимся? – может показаться, что Хёкён переигрывает, но взрослые уже развесили уши. - Учитель права, - кивает Юнми, и я мысленно её благодарю: именно она становится главным толчком. - Да, так и есть. Что ж… Мы должны отменить все планы и вернуть вас в Сеул? – неуверенно спрашивает отец. Хёкён довольно улыбается: - Сегодня же! Я ещё никогда в жизни не собиралась настолько быстро, но сейчас готова ехать даже в домашних штанах. Свалив в чемодан всё, что притащила, едва сумела застегнуть его, а когда миссия была выполнена, то я прощалась со своей комнатой в Пусане, надеясь, что это последний мой раз в ней. Делайте что хотите: сдавайте кому-нибудь или переделывайте под будущего ребёнка. Мне плевать. Я сюда больше не хочу. Папа не знал, как себя вести, поэтому почти ничего не сказал на прощание, лишь пара стандартных фраз из серии «позвони, как доберёшься» и «передавай всем привет». Он собирался дать мне денег для того, чтобы я купила новый телефон, но вот сейчас мне уж явно не нужны были деньги от него. В очередной раз мысленно радуюсь присутствию Юнми: вместе с ней мы хоть как-то сумели распрощаться, сели в машину с каменными лицами. Тэмин уселся со мной на заднее сидение и лучезарно улыбался, я же не знала, как себя вести, так что просто помахала взрослым на прощание. Это всё мало было похоже на реальность, так что опомнилась я лишь на соседней улице: там машина остановилась, и Хёкён с Тэмином поменялись местами. Парень сел за руль, а моя подруга села рядом. Только сейчас мы имели возможность поговорить. - Ты с ума сошла, - мне вдруг плакать захотелось. - Знаю, - кивает Хёкён. - Я тебя обожаю. - И это знаю. Я вцепилась в её руку и положила голову на плечо. Вот сейчас я чувствую себя лучше. Чувствую энергетику родных людей. - Вообще, я очень испугалась, когда узнала. Пришлось идти на крайние меры, - Хёкён едва заметно кивнула в сторону Тэмина. - Кто это вообще всё придумал? – устало потираю глаза, потому что до сих пор не верю, что еду домой. - Я! – объявил довольный Тэмин. – С пинка Чонина. У меня горло перехватило. Чонин. Мой Чонин. Он знает? - Чонин… уже в курсе? – как же бесит тот факт, что моё сердце так сильно бьётся при одном упоминании этого парня. Всё заходит слишком далеко. - И в курсе, и в самолёте, - кивнула Хёкён. – Твой ненаглядный вылетел домой почти сразу после того, как Тэмин ему всё рассказал, - подруга выглядит недовольной, но за секунду приближается ко мне ближе и внимательно смотрит в мои глаза, говоря тише: - что ты с ним сделала, а? И каким образом? Это не мой племянник, я клянусь. Мы едем около четырёх часов на низкой скорости – движение напряжено из-за большого потока машин. За это время мне успевают рассказать многое: и о том, какой скандал начал Чонин, когда узнал, что произошло. И то, что моей маме под видом директора звонил Ли, так что она ждёт меня домой в скором времени и не удивится моему возвращению. Хоть что-то за последнее время складывалось так хорошо и шло как по маслу. Ещё и факт того, что через несколько часов я должна была увидеть Чонина, приукрашивал происходящее, обрамляя его яркой рамкой. Наконец-то всё налаживалось. Мы так и не доехали до Сеула в тот день: дорога в среднем занимает чуть больше пяти часов, однако мы выехали позднее, чем ожидали, так что к тому моменту, как до города нам оставалось только сто пятьдесят километров, времени было уже далеко за два дня, машины только прибавились, сумерки сгущались, а наши пустые желудки требовали подкрепления. Тэмин остановил машину возле забытого всеми отеля и заявил, что на ночь мы останавливаемся тут. А я даже не была против: сильно устала и очень не хотела домой. Мы взяли два двухместных номера, других в этом отеле попросту не было. На ужин у нас рамён, но это меня вообще не напрягло, даже наоборот. Я была счастлива пожевать лапшу в этой компании, где Хёкён может кидать в сторону Ли не самые лестные комментарии, но стоит подруге обжечься, и Тэмин первый, кто пытается как-то помочь ей. Я расслабленно приняла душ и была счастлива даже этому. Была счастлива и тому, что позже, вечером, мы с Хёкён просто сидели на своих кроватях и болтали обо всём. В нашем номере не было телевизора, да и вообще, тут была лишь тумба и две кровати, стоящие по бокам от неё. Но даже этот минимализм нравился мне куда больше, чем моя пусанская комната. Надо же. - Я не шутила, когда сказала тебе те слова в такси, - начала вдруг Хёкён. - Ты о чём? - Ты и Чонин. Я клянусь, я не понимаю, что ты с ним сделала. - Я ничего особо не заметила, - пожимаю плечами. – Он всё ещё продолжает говорить, что я зануда и подкалывать время от времени. - Нет уж. Это не мой племянник, которому плевать на всё и всех. Ты понимаешь сейчас вообще? Он обменял билет на самолёт сразу после того, как узнал, что ты в дерьме. Мы сейчас о ком вообще говорим? Что за Ромео? Хёкён эти слова кажутся обычными словами, и она даже не подозревает о том, какое действие они оказывают на меня. Я сижу и всячески стараюсь не лыбиться. Но получается плохо, а одни только мысли о том, что Чонин готов сделать хоть какие-то вещи ради меня, заставляют приятно содрогаться. - Я теперь реально радуюсь тому, что вы… типа… вместе, да. Мне это не сильно понравилось сначала, но меня же никто не спрашивает. А вот теперь всё круто. Ещё бы не думать о том, что он мой племянник, который временами жутко раздражает. Я усмехнулась. - Расскажи что-нибудь. Ну, как это началось вообще. Я как бы вообще не в курсе. Тэмин, наверное, даже осведомлённее, чем я, - Хёкён скрестила руки на груди. - Что рассказывать-то… - теряюсь. – Никак это не начиналось… Просто мы как-то не общались, а потом вдруг заобщались. Потом поцеловались? Нет, сначала я напилась. Ещё раньше я напросилась к нему домой. Или это было позже? Ещё один раз он снял весь зал в кино только для того, чтобы мы посмотрели фильм. А, ещё я ушла ночью из дома, потому что он просто позвал меня, - вспоминая все эти моменты, я улыбалась, однако поймав на себе взгляд подруги, тут же притихла. - Самое интересное то, что я про это слышу вообще впервые. Ты обнаглела, Сунми. Если ещё и окажется, что вы уже переспали, я с тобой не разговариваю. Я поперхнулась своей же слюной. - Эй, Ким Хёкён, ты вообще! - Я вообще? А вы уже спали? - Хёкён! - Секс? Секс у вас был? Ну? - Хёкён, я в жизни такого рассказывать никому не буду! С ума сошла. Такие вопросы задаёшь прямо в лоб. А если я спрошу, почему именно с Тэмином ты сегодня приехала, что ответишь? Других знакомых не нашлось? – иду в атаку. Мне скорее сейчас смешно и очень хорошо, так что хотелось немного поиздеваться над подругой. Позже я собиралась поговорить с ней нормально. - Эй! Что за вопросы! – мы говорили довольно громко. - Так ты отвечать не собираешься? Почему именно он? - А у тебя? Почему именно этот, м? - «Этот» хотя бы мой парень! – вижу улыбку на лице Хёкён и улыбаюсь сама. – А ваши отношения с Ли ещё не установлены, так что! Хёкён хотела уже запротестовать, однако не успела: в дверь постучали. Мы тут же притихли, играя в переглядки. - Девушки, у вас всё нормально? – послышался голос Тэмина за дверью. - Эй, а ты чего подслушиваешь? – брови Хёкён полезли на лоб. – Потеряйся где-нибудь. Я хихикнула. - Я-то могу, но со мной тут кое-кто ещё, - долгая пауза. – И он только что приехал, - мы переглядываемся с подругой вновь. – Он летел на самолёте десять часов, - я ошалело смотрю на подругу. Это тот, о ком я думаю? – И он говорит, что если вы не откроете дверь, то он полезет через окно. Я тут же подпрыгнула с кровати и подошла к двери. Тэмин продолжал спорить с Хёкён, девушка шикала в мою сторону, но я плохо слышала всё это. Мне просто хотелось, чтобы за дверью был тот самый человек, которого я так желала увидеть в ту секунду. И дверь бесшумно раскрыла обзор на тёмный коридор, но даже при плохом освещении я увидела его. Щёки немного покраснели, чёлка мешает глазам, падая на лоб. Он был в сером свитере, что так сильно обтянул его мышцы на руках. Мне показалось, что мы одни - в тот момент, когда наши взгляды пересеклись, больше всего я хотела этого. - Он прилетел два часа назад и сразу же приехал сюда, - где-то пролетел голос Тэмина. Глаза Чонина были уставшими, но обеспокоенными и злыми одновременно. Казалось бы, мы не виделись всего день, но для меня этот день был таким сложным, что по ощущениям прошла будто бы неделя. Сердце колотилось от того, что он, наконец, рядом, что всё у нас хорошо. Мне хотелось прикоснуться к его коже, вдохнуть его запах и поцеловать первой. Но мы всё равно были не одни, поэтому я продолжала стоять до тех пор, пока он не потянул меня к себе, и я упёрлась лицом в его грудь. Со стороны это должно было выглядеть невинно, но мысленно я надеялась, что меня ждёт хоть какое-то продолжение. Так хотелось ощутить его губы на своих. - Доставили в полном здравии, - Тэмин улыбнулся. - Между прочим, я могла бы забрать её к себе и не отдавать. Так что ты мне должен, - Хёкён цокнула на Чонина, а тот, кажется, кивнул. - Да, - сухо ответил Ким. – Я хотел сказать… - поднимаю глаза на него. Чонин выдерживает долгую паузу, будто слова даются ему нелегко. – Спа… спасибо. Я вижу, что в глазах Хёкён замирает удивление, та даже не знает, что ответить. Поэтому молчит до тех пор, пока Чонин не начинает вновь. - В общем, я теперь забираю её. Подруга тут же выпрямилась. - Что? Куда, чёрт возьми? - В мой номер естественно. Я снял отдельный. Ты же не думаешь, что я проделал дорогу сюда для того, чтобы перестукиваться с ней через стенку? – Чонин лукаво улыбается. - Что? Вот ещё! У вас времени до полуночи, - Хёкён бегло глянула на свой телефон. – А потом будете перестукиваться. Я не шучу! - Да оставь ты их, - смеётся Тэмин. Естественно, Чонин слушать свою тётю даже не думал. Мы быстро юркнули в соседний номер, а потом парень запер дверь и ухмыльнулся самому себе. Я включила свет. Бомбер, который валялся на кровати, дал понять, что Чонин быстренько скинул его и, скорее всего, почти сразу же пришёл к нам. Я была рада, что он наконец-то рядом. Очень глупо осознавать, но без него я чувствую себя опустошённой что ли. Будто чего-то не хватает. И даже сейчас, глядя на его нахмуренные брови и напряжённо прищуренные глаза, внутри меня всё равно бушует чувство, название которому – любовь. - Ты же обещала, что не вляпаешься в неприятности, - тихо проговорил Чонин, не сводя с меня взгляда. Виновато прикусываю губу, будто сильно провинилась. - Я собираюсь извиниться, - автоматически поднимаю руки, мол, сдаюсь. - Вот как? – Чонин скрестил руки на груди. Под его взглядом я теряю всю уверенность, которая только может появиться, и несмотря на то, что парень вновь не оставил мне и капли, я медленно подхожу к Чонину. Он продолжает смотреть, на его лице нет ни одной эмоции. Сердце колотится, но разум уже затуманен, и я не полностью контролирую себя. Говорю же: хочу его поцеловать. Между нами остаётся пара сантиметров в тот момент, когда я встаю на носочки и легонько касаюсь своими губами его. И Чонин этого явно не ожидал, а мне льстит, что он ещё не знает этой стороны меня, раз уж чуть дёргается, но не отстраняется. И я не тороплюсь заканчивать поцелуй, который только начался. Я ещё никогда не целовала его первой, но мне очень хотелось, и я не могла ничего с собой поделать. Тем более после того, как мои губы начали медленно скользить по холодным губам Чонина, он не выдержал и взял всё на себя. Сильные руки обхватили мою талию, а из-за того, что на мне была короткая майка, пальцы коснулись кожи на моей спине. Чонин целовал сначала очень настойчиво, проникая языком внутрь, потом чуть расслаблял поцелуй, лишь легонько посасывая мои губы. Чёрт возьми, всего лишь день прошёл, а я уже так сильно соскучилась по этому. - Остановимся на этом, - в губы прошептал Чонин, когда воздух в лёгких сошёл на нет. - Как твоя поездка? – тут же начинаю, разворачиваясь спиной к парню. Я собиралась поправить волосы и присесть на кровать. - Скучновато. В принципе, я рад, что быстро вернулся, потому что делать там особо нечего. За этот год особо ничего не изменилось. Но разговаривать про Америку скучно. Лучше уж расскажи, как тебя угораздило оказаться в пятистах километрах от Сеула за один день? Тебе из дома без моего присмотра выходить нельзя, судя по всему. Я нервно засмеялась. - Нет, рассказывать про это тоже скучно. Ты волновался обо мне? – я наклонила голову, присев на кровать, и Чонин сел рядом со мной. - Я? Вот ещё. Нет, был максимально спокоен. - Правда? – переспрашиваю я, а парень кивает. – И именно поэтому ты примчался сейчас сюда? И вернулся в Корею так рано? Да и Тэмин мне о другом рассказывал. Из уст Чонина вырвался непонятный звук. - Иди ты к чёрту, - хмыкнул он, а я рассмеялась. Мне хотелось быть ближе к Чонину, а его прикосновений сейчас не хватало как никогда. Поэтому я чуть придвинулась к парню, устраивая голову на его плече. - В Америке… - начала я. Изначально мне хотелось спросить о другом, но это вырвалось само, - были красивые девушки? - А в Пусане? Я тут же подняла голову и посмотрела на парня с прищуром. - Мы квиты, - он хмыкнул и пожал плечами. – Я клянусь, если ты пытаешься выиграть меня в соревновании по колким фразочкам, тебе это не удастся. Придумаю ответ на любую твою реплику. - Ты быстро вернулся из Америки только потому, что тебе так хотелось использовать эти фразочки со мной в разговоре? - Ну, не совсем. Есть в тебе ещё кое-что, - улыбается Ким. - О, и что же? Вместо ответа Чонин настойчиво тянет меня к себе, а я радуюсь, что у нас мысли сходятся: он тоже хочет меня целовать. Я ненавижу и одновременно люблю то, как он может издеваться надо мной: сначала медленно скользить губами по шее, шепча при этом что-нибудь. Потом настойчиво целовать мои губы, страстно прикусывая их. Его руки исследуют моё тело, но всё, что я могу делать в эти моменты – просто подчиняться. Время от времени краснеть, когда его рука, например, ложится на мой зад, но я не теряюсь в эти моменты и жду дальнейших его действий. Я люблю моменты, когда у Чонина сбивается дыхание, и он отстраняется, разглядывая моё лицо немного одичавшими глазами. Сейчас мне трудно вспомнить свою жизнь без всего этого. Ким курит, сидя на краю кровати. Он курит прямо в номере, и я надеюсь, что пожарная сигнализация не сработает, а администраторы не соберутся выселять нас. Я нагло смотрю на Чонина со стороны и уверена, что он знает об этом. Не зря же начинает так долго затягиваться и медленно откидывать голову назад, выдыхая дым. Я не хочу говорить с ним сегодня о том, что было до этого, в Пусане. И меня радует то, что он не расспрашивает. - Кстати, я ведь обещал тебе подарок, - Чонин посмотрел на меня. – Я привёз. - О, - моё лицо вытянулось. – Правда? Парень кивнул. Зажав в зубах сигарету, он поднялся с кровати и подошёл к тумбе. Чонин взял в руки большой бумажный пакет, который находился чуть поодаль тумбы и тут же вручил мне. Я, наверное, была похожа на счастливого ребёнка. Подарок из Америки! Для меня! Внутри бордового пакета находилась картонная коробка размером с альбомный лист. Цвет на ней был идентичным, а на крышке коробки красовалась надпись – судя по всему, название фирмы. Прежде, чем открыть коробку, я подумала, что Чонин, наверное, серьёзно потратился. Улыбнувшись ему, я, наконец, избавилась от крышки коробки. И вот тут у меня челюсть от удивления попрощалась с лицом однозначно. Окей, это Ким Чонин, я должна была рассчитывать именно на это. Ярко-красное кружевное бельё красовалось внутри коробки. Явно дорогое, с красивыми аккуратными узорами. Но у меня дар речи пропал. Алло! Ким Чонин только что подарил мне кружевной лиф и трусики! А размер он как узнал?.. - Нравится? – с едва заметной усмешкой спросил Чонин. - Д-да… А..ага. Конечно нравится, но чёрт возьми, это же так… так… - Я знал, что ты оценишь, - Чонин довольно затягивается. Конечно, как же так: взять, и не попробовать смутить меня. Он же слишком такое любит. В горле пересохло. - В комплекте были ещё чулки, - оповещает парень. Час от часу не легче. – Но это как-то слишком пошло, верно? Я киваю. У меня просто слова кончились. - Ты нравишься мне в красном, - улыбка не покидает его лицо. – Примеришь это как-нибудь для меня? Киваю на автомате, даже не расслышав вопрос толком, но Чонин уже улыбается, довольно закинув голову назад и выдыхая дым.