Кусочек пиццы

Сквозь сон я не могла понять, что за звук так настойчиво тревожит меня. Хотелось спать и дальше, но непонятная мелодия действовала на мозги, поэтому я нехотя открыла глаза. Рядом лежащий Чонин одной рукой потирал глаза, другой тянулся к тумбочке, что стояла неподалёку от кровати. Парень схватил телефон и приложил его к уху, а я замерла. Сон ещё не покинул меня окончательно, но сердце сжалось, когда наступило осознание того, что звук издавал телефон Чонина. Ему же обещали позвонить, если что-то пойдёт не так. Неужели это случилось, и Бэк всё узнал? Я вцепилась пальцами в одеяло. - Алло? – хриплым из-за сна голосом заговорил Чонин. Я бы хотела каждое утро видеть вот такого сонного Кима, который казался безумно милым, однако я не могла насладиться происходящим сполна, потому что волновалась по поводу звонка. Напряжение несколько спало, когда я увидела, что Чонин спокойно разговаривал по телефону. Он не делал резких движений или высказываний, просто мычал в ответ. - Звонила Хёкён, - озвучил, наконец, парень. Я облегчённо вздохнула. – Сказала, что надеется, что я тебя не похитил. Ей звонила твоя мама. У вас какие-то гости, тебе нужно поскорее домой. Она думает, что ты спишь, но нам всё равно лучше поторапливаться. Я простонала, а потом слабо улыбнулась. Намного лучше, чем то, что я ожидала. Я была благодарна Хёкён за то, что ей каким-то образом удалось прикрыть меня перед мамой, даже несмотря на то, что к нашим с Чонином связям она относилась максимально скептично. - Во сколько у тебя самолёт? – я посмотрела на парня, подымаясь с кровати. - Вечером, почти ночью. Ты же не собиралась провожать меня? – усмехнулся Чонин. Хоть я и не видела, но чувствовала, что он разглядывает моё тело. – Обойдёмся без этого, верно? Я слабо улыбнулась. Это глупо, да? Я хотела бы попрощаться с ним в аэропорту, удостовериться, что он удачно сел, что всё в порядке. Я никогда не летала на самолетах, потому волновалась за парня. Всякое может случиться. - Да, - киваю. – Обойдёмся без этого. Мы довольно быстро собрались и уже выехали в сторону моего дома. Часы в машине показывали только половину восьмого утра, а у меня в голове не было ни одной идеи о том, что за загадочные гости решили посетить нас в такое время. Тем более, меня и не особо это волновало. Чонин хоть и сказал, что нам нужно торопиться, но ехал с черепашьей скоростью, за что я была ему благодарна. У меня ещё было время насладиться его обществом. Я смотрела на то, как он курит, управляя машиной лишь левой рукой. У Чонина очень красивый профиль, каждый раз после затяга он приоткрывал пухлые губы и медленно выпускал дым. Его кадык медленно двигался, а я не могла отвести глаз. Курить – ужасно плохо, и, возможно, когда-нибудь я отучу Чонина делать это, но только не сейчас. Потому что теперь мне нравится смотреть на него такого. Курить плохо, но всё же и сексуально. - Если всё пойдёт хорошо, то я приеду во вторник ночью, так что постарайся эти дни прожить без приключений, – раздавал указания Чонин. - Ты пойдёшь на работу в ближайшее время? Я прижала бумажный пакет, что был на моих коленях, к груди. Ким без особых объяснений вручил мне его, а я знала, что там лежит та рубашка, в которой я ходила у него дома. Я намекнула, что хотела бы носить её во время отсутствия Кима, а парень, оказывается, понимает намёки. - Иду в понедельник. В пакете ещё лежал клочок бумажки, на котором был написан номер телефона Чонина в Америке. Я, конечно, усмехнулась этому, особенно если помнить события с моей SIM-картой. - Возьми с собой Хёкён, чтобы она присматривала за твоим напарником. Я тихонько засмеялась. - Ты что, всё-таки ревнуешь? – лукаво улыбаюсь. Чонин докурил, потому теперь сосредоточённо смотрел на дорогу. Мы уже подъезжали к моему дому. - Есть какие-то пожелания? Может, хочешь, чтобы я привёз тебе что-то определённое? – Ким переводит тему, и от этого мне стало ещё смешнее: как мило, что он не может признать. Я стеснительно качаю головой. Подарки мне дарил только папа, Бэк настойчиво давал при надобности деньги. Мне не так важно, что именно Чонин собрался привезти. Сам факт того, что он хотя бы подумал и решил, что хочет порадовать меня чем-то, уже грел душу. Чонин остановил машину около соседнего дома: мы решили, что не стоит соваться в сторону моего двора. Было уже около восьми часов утра, мне хотелось спать, но когда Ким заглушил мотор, все мысли пропали. Нам сейчас предстоит прощаться? Одно дело, когда я не вижу Чонина пару дней, но он всё же находится в Сеуле, и мы в любой момент можем созвониться. Другое дело – сейчас, когда он улетает в другую страну, и у меня вряд ли будет возможность поговорить с ним. Это я сама себе внушаю, или внутри действительно появляется пустота? - Будем прощаться? Чонин тихонько спрашивает меня, и я словно нехотя поднимаю глаза на него. Интересно, чувствует ли он то же смятение, что и я? - Без всяких слёз и тому подобных соплей, - я решила показаться независимой, но своими попытками вызвала лишь улыбку на лице Чонина. Естественно, по моему лицу, наверное, заметно, что я бы сейчас с удовольствием поныла. - Лучше бы без этого. В конце концов, я не навсегда уезжаю. Не успеешь соскучиться. - Да, я и не собиралась сильно скучать. Я под полным контролем брата, у меня школа, подруга, работа, - перечисляю я, а потом прикусываю губу. – И замечательный напарник. Я всё же желала увидеть хоть какую-то яркую реакцию Чонина на мои скользкие упоминания о Чонджи, и на этот раз Ким прочувствовал мои слова как следует. Сначала он просто прищурился, а затем двумя пальцами схватил меня за подбородок, притягивая ближе к своему лицу. Сейчас я даже могла рассмотреть своё отражение в его глазах. - И вот зачем ты это снова делаешь? – шёпотом спросил он. Вслух переспрашивать я не стала, лишь выгнула бровь в ответ, а Чонин приблизился ещё сильнее. Сначала я подумала, что он поцелует меня, потому что его губы невесомо коснулись моих. Но парень даже не торопился углублять поцелуй. Ким дразнящее провёл языком по моей нижней губе, и когда я уже прикрыла глаза, ощущая, как руки Чонина устраиваются у меня на шее, я почувствовала, как парень легонько обхватил мою нижнюю губу зубами, тем самым прикусывая её. Сначала он аккуратно потянул её на себя, а потом укусил чуть сильнее, и я смогла ощутить, что он улыбается. – Ты моя, Бён Сунми, - Чонин отстранился. – Пора бы привыкнуть. После его слов всё внутри перевернулось, но сейчас не время радоваться, а потом рыдать из-за отъезда Кима. - Всё-таки ревнуешь? Парень молчит, но я все равно победно улыбаюсь. Чонин не нуждался в долгих прощаниях, а я не хотела показаться ему сопливой, потому никто из нас не стал закатывать долгих речей. Перед тем, как выйти из машины, я почувствовала, что Чонин на мгновение сжал мою руку, но тут же отпустил. Можно сказать, что мы попрощались без слов. Он ждал, когда я скроюсь из его обзора, и лишь потом завёл машину, вновь выезжая на дорогу. Внутри у меня будто что-то глухо стукнулось, но я не стала придавать этому значение, обманывая тем самым саму себя. Дома меня ждали уже долгое время. Заметив у порога незнакомую обувь, я напряглась, однако в моей голове появилась одна догадка, которая вскоре оправдалась. На кухне меня ждала понурая мать, мой отец и его новая жена. Рот раскрылся не столько от того, что приехал мой отец, сколько я была удивлена присутствию Юнми. Где были мозги моего папы, когда он привёз её с собой? Но, если честно, мои мысленные протесты быстро испарились. Я, как любой другой ребёнок, могла позволить себе соскучиться по отцу. Юнми тоже смотрела на меня приветливо, а позже они сообщили мне цель своего визита. Конечно, папа иногда навещал нас, но не делал это слишком часто, а сегодня он приехал со своей женой не просто так. - Поедешь с нами в Пусан? – спросил отец, и мне показалось, что я увидела в его глазах надежду. – Я бы хотел, чтобы ты согласилась. - В гости что ли? – спросила я. Мой вопрос был проигнорирован, на меня просто уставились три пары глаз, которые терпеливо ожидали ответа. А почему бы и не съездить? Я могла остаться там до вечера понедельника. Это бы здорово сократило время ожидания возвращения Чонина. – Вообще, я вроде не против. В этом же нет ничего такого, верно? Мам? – поворачиваюсь к родительнице лицом. Она растерялась. Мне показалось, что она уж слишком задумалась над этим. В конце концов, не на всю же жизнь меня в Пусан отправляет. Зато я смогу навестить бабушку, да и в принципе развеюсь. Не увижу Бэкхёна, а потому смогу расслабиться. Впервые поездка в Пусан для меня была покрыта блестящей розовой пеленой. - Мы уже поговорили с твоим папой. Думаю, не такая плохая идея. Но только если это твоё искреннее желание. Я подняла брови. - В путешествиях нет ничего плохого, - улыбаюсь. Если честно, то я за несколько секунд в голове умудрилась прорисовать себе лучшее время в Пусане, потому желание поехать было искренним. Я, вроде, и реакцию мамы понимала, но как-то не заострила на ней внимание. – Могу пойти собирать вещи? – указываю большим пальцем за свою спину, но в ответ мне качают головой. - Твоя мама уже собрала необходимые вещи, всё хорошо, - оповестил папа. Он немного придерживал Юнми за талию, а я смотрела на мрачную маму. И почему в этот момент я думаю о Чонине? – Если поедем, то нужно выехать сейчас, милая. У Юнми сегодня днём важные дела, нам нужно попасть в Пусан до этого времени. «Мог бы тогда не брать её с собой», - пронеслось в голове. Я не была напряжена из-за того, что в моих вещах кто-то копался и собирал мою одежду. Несмотря на то, что в последнее время угол моей комнаты украшает свалка из школьной формы, пары футболок и носок, я старалась сохранять чистоту, в своих вещах ничего не прятала, а то, что мама могла увидеть моё нижнее бельё – вообще не проблема, она мне его и покупает. Стоило заикнуться о Бэкхёне, но я молчала. Скорее всего, он всё ещё с друзьями, видеть его сейчас я не хочу, так что напоминать о брате не стала. В конце концов, не думаю, что Бэк был бы рад таким гостям. Или это я себя так успокаиваю? Мой отъезд был слишком сумбурным, я толком не успела настроиться на дорогу. Мама обняла слишком крепко и сказала, что будет сильно скучать, а ещё надеется поскорее увидеться. Я неловко отшучивалась, а сама теперь была благодарна Чонину за то, что мы не устроили таких бесконечных прощаний. Как-то это мне не по душе. В машине со мной пытались разговаривать, но я сделала вид, что заснула, а вскоре это действительно произошло. Утром я не выспалась, полночи провела за размышлением жизни и разглядыванием спящего Чонина, так что сейчас усталость вновь взяла своё, и я сделала перерыв на двухчасовой сон. Благодаря этому дорога показалась очень быстрой, однако шея затекла, и ходить было не шибко удобно. По приезду Юнми почти сразу ушла по своим делам, оставляя нас с отцом вдвоём. Я понятия не имела, о чём теперь могу поговорить с ним. Папа лишь спросил, что случилось с моим телефоном, а когда я сказала, что всё плохо, то он пообещал купить мне новый. Я не очень люблю Пусан, не очень люблю эту обстановку в отцовской квартире, но сейчас она казалась мне очень свежей. Я была рада вернуться сюда именно в это время, когда жизнь в Сеуле приносит массу неудобств. Моя комната почти не изменилась. Я думала, её уже начали перестраивать под детскую, но огромного живота у Юнми я не заметила, а то, что на стене теперь красовалось большое зеркало, могло быть сигналом того, что моего приезда ждали. Папа выгрузил из своей старенькой машины огромный чемодан моей одежды. Именно с ним я вернулась в Сеул из Пусана, но сейчас я не считала нужным тащить так много моих шмоток. Развешивать в шкаф я всё равно ничего не стала, просто открыла чемодан, мысленно спросила у мамы, зачем она на пару дней обеспечила меня моим полным гардеробом, положила бумажный пакет с рубашкой Чонина сверху, а сама уселась на кровать, разглядывая всё это. Да, я потащила рубашку Чонина из Сеула в Пусан, и думаю, что парень будет долго ухмыляться этому, однако не могла я оставить рубашку дома. Я хотела иметь хотя бы частичку Кима рядом с собой, так что мне простительно. Дела Юнми заняли не так много времени, поэтому она вернулась довольно быстро. Ещё раз убеждаюсь тому, какая у меня золотая мама, когда Юнми опять сидит и смотрит телевизор, а папа что-то готовит. Конечно, его невеста принесла много вкусной еды, я увидела даже фрукты, которые не ела полгода точно, но в нашей старой семье всё было иначе. Мама успевала и готовить, и прибираться. Меня до ужина решили оставить в покое, чтобы я смогла вернуться в зону комфорта. Вообще-то, они это сделали зря, потому что я в Пусан приехала для того, чтобы не сидеть без дела и не давать воли эмоциям. А как только я вновь осталась в одиночестве, то тут же пропала в мыслях о Чонине. Я слышала, как на кухне разговаривают взрослые, как шипит сковородка и шумит вода, можно было выйти к ним и помочь, но на меня напала какая-то грусть. Наверное, я всё-таки зря подумала о Чонине, потому что сейчас, сидя напротив зеркала, в отражении рядом с собой я представляла его. Придуманный мною Чонин сейчас улыбается, аккуратно устраивает свою руку на моём плече, а потом его длинные пальцы проникают под рукав водолазки, чуть отодвигая лямку бюстгальтера. Симпатичные у меня галлюцинации, но какие-то пошлые. Но если бы всё это происходило на самом деле, думаю, я бы не стала останавливать парня. В последнее время я всё ближе и ближе подпускаю его к себе, не в силах сопротивляться. Мне нравится, когда он касается меня, нравится, как он целует меня в губы, о поцелуях в шею можно не заикаться. Хотелось ему соответствовать – также умело доставлять ему хоть какое-то удовольствие, но в силу своего опыта, я мало чего могу сделать. Если точнее – ничего. Я не пыталась соблазнить Чонина в прошлый раз, а если и пыталась, то не сознательно. Однако сейчас могу сказать, что когда наши проблемы немного устаканятся, я попытаюсь ещё раз. Даже если подозреваю, чем это кончится. Вспоминая поцелуи Чонина, мне вновь захотелось ощутить его где-то рядом, и теперь мне не хотелось смотреть на отражение-обманку. Я не придумала ничего лучше, чем напялить на себя его рубашку. Хотя бы на пару минут это должно было придать те ощущения, которых мне так не хватало. Застёгивая пуговицы, я подумала о том, что как-то слишком сложно находиться в другом городе без него, а уж когда он будет в другой стране, моя голова, наверное, будет взрываться от мыслей. Словно расстояние давит на мозги. Его рубашка всё так же велика, всё также пахнет порошком. Кажется, у меня начинается маразм. Зеркало теперь демонстрировало лишь меня одну. Грустную и задумчивую. Я сидела в рубашке Чонина, а подушечкой указательного пальца едва касалась своей шеи. Вот тут вчера он меня поцеловал. А вот тут прикусил кожу. Раньше я бы подумала, что это просто жуть. На деле – бесконечно приятно. Я ушла куда-то в свои мысли, а когда вернулась на Землю, то чуть не вскрикнула от неожиданности. В дверях моей комнаты стояла Юнми. Мои щёки покраснели от её взгляда. Интересно, а как бы я отреагировала на девушку, которая сидит в мужской рубашке перед зеркалом, словно зомби? - Праздничный ужин на столе. Тебя не хватает, - проговорила девушка. Её глаза с интересом блуждали по рубашке, а когда она прикрыла дверь, заходя в мою комнату, я поняла, что разговора не избежать. Юнми уселась рядом. На самом деле, её губы украшала добрая улыбка, что помогло немного расслабиться, но я всё же чувствовала себя более чем неловко. Уж тем более когда на меня смотрела пара глаз, выжидающая долгую и интересную историю. В комнате, тем не менее, было тихо, и никто из нас не начинал говорить. Но я сдалась первой. Тишина резала уши. - Красивые серёжки, - как-то вяло произношу я. - А мне твоя рубашка нравится, - дёргаюсь. Юнми держит расстояние ещё пару секунд, а затем резко сокращает его, смотря мне глаза в глаза. – Это ведь не твоя? Это твоего парня? Я вновь дёргаюсь. Мама всегда говорила, что по женщине сразу видно две вещи. Есть ли у неё вторая половинка и беременна ли она. Я в это не верила, однако Юнми сейчас развеяла мои сомнения. Я бы предпочла уйти от ответа, но уголки губ дёрнулись, превращаясь в секундную улыбку. Девушка это заметила мгновенно, цепляясь длинными пальцами в мой локоть. - У тебя появился парень? – Юнми воодушевилась, а я понимаю, что отступать нет смысла. Но всё-таки выдерживаю короткую паузу. - Ага, - с каменным выражением лица пытаюсь кивнуть, однако губы опять меня подводят. Дожили, улыбаюсь при каждой мысли о своём парне. Собеседница воодушевляется ещё больше. - Красивый? – она широко улыбается, заражая своей улыбкой меня. - Очень, - я почти шёпотом отвечаю и перевожу взгляд. И зачем-то добавляю. – Высокий и широкоплечий такой. Я словно хвастаюсь, но не могу с собой ничего поделать, особенно когда эмоциональная Юнми так улыбается и вцепляется в мои руки ещё сильнее. Я не говорила о Чонине с мамой, зато с женой своего отца разговариваю, даже хочу поделиться с ней чем-то ещё. - Как здорово! – хочется верить, что девушка радуется искренне. – Ты его любишь? А он тебя? И вот тут я примолкла. «Нравится» и «люблю» - вещи совсем разные. Я не знала, по каким параметрам определяется любовь. Мы с Чонином никогда не признавались друг другу, а значит ли это, что между нами просто влюблённость? Почему-то раньше я не задумывалась по этому поводу. Я его люблю? А он меня? Это были мои первые отношения, в дорамах краткого экскурса по этому поводу не дают, так что я прикусила губу. Если раньше мне кто-то нравился, то это всегда было не взаимно, я впервые в такой ситуации, как сейчас. Чонин говорил, что у него серьёзные намерения. Это что-то значит? Что? Если он действительно меня любит, он признается? Чтобы сказать «люблю» в отношении человека даже мысленно, нужно многое обдумать, и хоть я догадывалась о своём ответе, озвучивать это вслух я не стала, а Юнми, кажется, было важнее узнать про высокий рост и широкие плечи. Девушка что-то тараторила, я улыбалась в ответ. Позже она подскочила с кровати, советуя мне переодеться и скорее идти к столу. Конечно, я ещё не настолько тронулась, чтобы ужинать в этой рубашке. А вдруг испачкаю? Поэтому я быстро натянула на себя свободную футболку и вышла на кухню. Ужасно представить, сколько еды в меня вошло, но я просила добавку, заедая при этом всем, что было на столе. Глаза разбегались, именно по этой еде можно было скучать целый год. Отец живёт лучше, чем мы, а поэтому может позволить себе часто покупать говядину и дорогие фрукты. Я медленно пережёвывала стейк, который приготовил папа, когда заметила на полке рядом с холодильником пачку чипсов и улыбнулась. Так здорово, они действительно подготовились к моему приезду. Пожалуй, тут хорошо, вот только одного человека не хватает. - Завтра мы купим тебе телефон. Можете ещё с Юнми погулять где-нибудь, но на вечер ничего не планируй, - говорил папа, уплетая кимчи. Я знала, что их готовила моя бабушка. Следует сходить к ней сегодня. Я сильно соскучилась, да и не думаю, что папа часто навещает её. - Вечером нам нужно поехать обратно. У меня работа, - я поджала губы и последовала примеру отца, хватая палочками кимчи. Повисла пауза. Юнми громко прочистила горло, заставляя меня поднять голову, а когда я посмотрела на папу, то заметила, что он отложил палочки. Сначала он смотрел в тарелку, но вскоре обратил внимание на меня. Я напряглась. Что-то не так. - По поводу этого, - папа нахмурился. – Видишь ли, недавно я говорил с Бэкхёном. После его выписки. Я затаила дыхание. Бэкхёна выписали совсем недавно, и он тут же узнал о нас с Чонином. Бэкхёна выписали, и он говорил с отцом. Мне уже не нравится. - Что он сказал тебе? – спрашиваю я сквозь зубы. - Говорили о жизни. Бэкхён сказал, что в Пусане открывается частная школа английского языка. Курс обучения всего три месяца. Сунми, ты же делаешь успехи в языках, верно? Я так напряжена, что ни одна клеточка моего тела не двигается, а потому отреагировать я не могу. - Я собрал нужные документы, поговорил с твоей мамой, да и ты явно была не против, - рассуждает папа. – В понедельник вечером у тебя собеседование, но это формальность. Считай, что тебя уже взяли. С возвращением в Пусан. Что за?.. Всё покрыла пелена. - Постой, - я начала трясти головой, пытаясь переосмыслить происходящее. - Языковая школа? На три месяца в Пусане? - медленно повторяю я. - Это очень повысит твой уровень, милая, - папа улыбается, а у меня начинается паника. - Нужно поблагодарить Бэкхёна за отличную идею. Я онемеваю, а когда понимаю, что задумал мой брат, то хочу бежать прочь и не оглядываться. Бэкхён обещал, что сделает всё для того, чтобы мы с Чонином больше никогда не встретились, и я не восприняла слова брата всерьёз. Но сейчас меня на три месяца собираются запрятать в Пусане, а сообщить Чонину о своём местоположении будет почти невозможно. Начинаю задыхаться. - Н-нет, - только и хватает сил на это. Очередной истерики я не переживу. - Сунми, это не обсуждается. Потом мне ещё спасибо скажешь, - на секунду мне кажется, что со мной разговаривает Бэк. Я не могу поверить. Он сделал это специально. Он всё подстроил. Мой брат всё-таки решил сделать это. Бён Бэкхён - монстр. У меня нет ни одной идеи, о том что будет дальше. Всё, что хочу сейчас - увидеть Чонина. Но это невозможно.