Июньские мальчики

21. Праздник для Ясона Что такое Хелувин благодаря Рики знали уже все, но что такое – Хелувин в компании еще двадцати первоклассников блондятник до поры не ведал, и то слава Юпитер. Потому что недаром же в школе по первому этажу южного крыла старались не ходить без надобности ни старшеклассники, ни даже учителя. Эти самые учителя иначе как площадкой молодняка первый этаж не называли, и Рауль Эм, побывав здесь только раз, был согласен на все сто процентов. Грохот и топот стояли тут, словно не то туртапская кавалерия шла в атаку, не то монгольская конница… Да и крику примерно столько же было. Говорят, дети – это праздник жизни. Так праздник и есть – вечный Хелувин. Помноженный на двадцать, вестимо. Никогда до Рики подобные вещи тут не отмечались – и никогда доселе не отмечались с таким размахом, потому что монгреленыш пригласил весь класс. Самим наряжаться и разрисовывать гримом собственные лица постепенно оказалось скучно, поэтому буйные от съеденного сладкого детки начали разрисовывать всех, кто попадался под руку, и нетронутыми остались только Рауль, потому что он в блондятник приходил только иногда, и Дерил, потому что Дерила сам Рики хоть немного боялся. Ясон же честно получил по полной программе и побыв в роли Джека-Тыквы, и в роли разливальщика газировки, и в роли лошадки для забравшейся на шею девочки: - Ой, а вы правда блонди? Ой, а можно с вами сфотографироваться? А правда, что блонди никогда не женятся или это все врут? Девочку Рики шуганул, а Ясон, пользуясь случаем, окопался в кабинете. Когда гул за дверями закончился, то он понял, что, скорее всего, за малышней уже подъехали родители, как и было обещано, но где-то через полчаса зазвонил комм. Рики на экранчике выглядел скорее возмущенным, чем смущенным: - Ясон, они нас всех не пускают никуда и сказали, что заберут в полицию! Фон показался смутно знакомым – спасибо киборгу Тони и его неустанным попыткам из блонди «сделать людей»… - Зачем вас вообще на полигон понесло? - Я хотел всем показать, как работает радиоприцел… Ты за нами скоро приедешь? Праздником в итоге Рики остался почти доволен – потому что «только порулить» радиоприцелом им все равно не дали, и всех быстренько развезли по домам. Отдельный вопрос, как толпа детей умудрилась угнать кар и как их не засекли на блокпостах возле засекреченной военной базы… В любом случае, обложившийся подарками Рики был благостен и доволен. И явно хотел облагодетельствовать весь мир вокруг: - Хорошо погуляли… Очкарик, а у тебя когда день рождения? - Летом, - осторожно ответил Ясон. – В августе. - Ох, долго как… Но тут внезапно вспомнил: - Но ведь есть еще и сошествие Отцов-Основателей! День блонди! Вот повеселимся! На Амои этот праздник праздновался с немалым размахом: всюду флаги или гирлянды в цвет флага, парады и торжественные речи элиты… А вечером, ясное дело, банкет в Синдикате. В Большом здании. Рауль представил, во что способен Гаденыш превратить это пристойное и чинное действо, и предупредил: - Это не детский праздник. Здесь не полагается всяких вещей, которые ты считаешь веселыми, - ни гор шоколада до полного отравления и сахарной комы, ни клоунов… - Терпеть не могу клоунов! – честно отрапортовал Рики. - И да, извини, но гости там, как правило, серьезные и нередко терпеть не могут детей. Так что лучше… Рики не дослушал, завыв тоскливым басом: - Вы все меня терпеть не можете! И даже кинул в Рауля недоеденным печеньем, но Рауль увернулся: Мимея в последнее время наловчилась швырять кашей из ложки, как из катапульты, а делала она это очень метко… - Да фиг с ним, пусть идет, - быстренько сдался Ясон. – Скажу, с питомцем пришел, а мало ли, как у кого принято в доме держать… - Тогда не забудь, чтоб Дерил помыл этого… питомца, и чтоб когти на передних лапах ему подстриг. - Я на прошлой неделе мылся! - Вот поэтому-то детей и не все любят. Но на праздник и банкет Рики вознамерился попасть, словно принцесса Синдерелла на волшебный бал: хоть волшебством, хоть нытьем, но непременно чтоб да. Дерил воспользовался случаем мелко и подло отомстить за все грехи, не только отмыв с Рики даже половину летнего загара, но и стаскав его на стрижку в самую настоящую парикмахерскую и за приличной одеждой в гипермаркет. - Не вздумай вручить Ясону какую-то гадость, которая у вас в ходу и считается очень крутой, - заранее предупредил Рауль. - То есть, он что, вообще без подарка должен остаться?! - Рики. Это не детская вечеринка с клоунами. Подарок в таком случае если делается, то представительского класса. Дорогой и в то же время ни к чему не обязывающий – скажем, папка для бумаг или портмоне из натуральной кожи, ручной работы ручку… - А ручку-плевучку? Она стоит как месяц карманных денег! - Как месяц карманных денег для младшего школьника. И поэтому дарят такие школьникам. А ты – просто постарайся вести себя нормально, если уж напросился. - А шоколадку? - Это тоже оставь для одноклассников. - Но Ясон ест шоколадки! - А дарить принято конфеты ручной работы. Или авторские пирожные… А ты – просто веди себя по-человечески. Стараниями Дерила Рики действительно сделался похож на человека. Во-первых, волосы у Рики почти вовсе не топорщились. Во-вторых, пахло от Рики не порохом из петард, жженой резиной и ароматизаторами от леденцовых конфет, а дорогим шампунем. В-третьих, костюм Рики был отглажен, застегнут на все пуговицы, а на шее даже красовался галстук-бабочка, а из кармана, будто случайно, выглядывал краешек белоснежного носового платка… - Веди себя по-человечески. И помни, что иногда лучше жевать, чем говорить, - в который-то по счету раз предупредил Рауль. – Ничего не говори до тех пор, пока именно к тебе кто-то не обратится, не смей лезть в чужие разговоры. Бегать и кричать на приеме не полагается. Не чешись ни в коем случае. Не хватай никого за руки, даже Ясона. Показывать пальцем тоже нельзя. - Мне дышать-то можно? – огрызнулся Рики. - Можно, но тихо. Захочешь высморкаться или поковырять в носу – прикройся платком, а лучше - отойди в туалетную комнату. - Может, мне весь праздник в сортире просидеть тогда уж? - Может, остаться дома и делать что угодно? Вместо ответа Рики засопел особенно обиженно. Потом, вспомнив что-то, убавил громкость до минимума. А день Отцов-Основателей в Большом здании и вправду напоминал бал из сказки: столько ярких огней и гирлянд было вокруг! Огни и гирлянды отражались в стекле, стеклопластике и столовом хрустале, и потому огней казалось еще больше – как будто сюда под крышу принесли в огромный зал несколько маленьких солнц и радуг, и так и выпустили… Играла какая-то тихая музыка, и даже шаги по зеркально-гладким полам получались слегка звенящими – Рики только порадовался, что у новых ботинок есть каблуки, чтоб так звонко идти навстречу этому яркому свету! А идти приходилось быстро, чтоб не отстать от Ясона: не хватать же его при всех за руку! Поначалу все шло неплохо. Ясон говорил со взрослыми гостями что-то совершенно непонятное и таким скучным голосом, что впору начать зевать. Вести себя по-человечески Рики старался изо всех сил: на всякий случай он даже набил рот жвачками, чтоб нечаянно не начать говорить с кем-то. - Бедный питомец, у него что, флюс? – поинтересовался кто-то вслед. «Сам ты флюс, да меня Дерил чуть не каждый месяц висолом на всякий случай моет! Нет у меня ничего!» День блонди он и есть день блонди, потому что здесь было слишком много этих самых блонди. Похожих друг на друга, будто машинки в витрине дорогого детского магазина, – красивых, сияющих и каких-то слишком уж аккуратных. Ненастоящих. Когда все уже перемещались и почти переместились к столу, Рики все же попался. - Это и есть юный воспитанник Ясона? – спросил еще кто-то – высокий блонди… блонди все были высокими и с длинными белыми волосами, а этот отличался от большинства еще в точности как у Ясона очками. – Как тебя зовут? Рики судорожно оглянулся: Ясон слушает разглагольствования какого-то толстого старика, Рауль – где-то вдалеке соловьем разливаетсяпро какие-то проценты и их снижение… Прикрыл рот ладонью, потихоньку сплюнув туда жвачку, потом благонравно спрятал руки за спину, по пути куда-то эту жвачку прилепив, и ответил: - Рики… - Ответь как полагается господину министру образования! – зло прошипел у Рики под ухом еще один блонди, с необыкновенно чудесными золотыми волосами аж почти до колен. - То есть Ричард. Ричард Дарк. Сэр. - Ты уже ходишь в школу, Ричард? Тебе нравится учиться или больше нравится играть с другими ребятами? - Да, сэр. Нравится, сэр. Но играть тоже нравится, особенно в Воинов Галактики, только ведер на всех не хватило. Сэр. - Каких таких ведер? - Которые мы взяли из подсобки у уборщицы, чтоб из них были шлемы штурмовиков. Сэр… Можно, раз вы министр, прислать школе новые ведра? - Минк, немедленно забери своего питомца! – рассердился блонди с золотыми волосами. – Сами видите, Алвис, население планеты только деградирует и деградирует… - Ой, - пискнул Рики, поняв, что нечаянно разговорился, а жвачку прилепил уже не найти, куда. К счастью, Ясон пришел на помощь и забрал Рики, чтоб вместе сесть за стол. За столом тоже оказалось скучно: «взрослая» еда была какая-то унылая и невкусная, сок в стакане – унылый яблочный, а в стакане у Ясона пузырился не лимонад, а вовсе кислятина и гадость, глотать которую не хотелось совсем, а платок, в который Рики хотел все выплюнуть, выскользнул из руки на пол. Рики сполз под стол за платком следом. Нашел и подобрал платок. Плюнул, заодно и высморкался, отдышался – под столом царил приятный полумрак от спустившихся краев скатерти. Здесь можно было жить, словно в шалаше. А еще здесь были ноги. Очень много ног. И ноги были… разными! Например, две ноги ловко спинали друг с друга блестящие ботинки и явно с удовольствием пошевелили пальцами под носками. Еще две ноги просто счастливо вытянулись, буквально перегородив все пространство подстолья… Делать нечего, Рики двинулся обратно в сторону Ясона, но, кажется, среди обилия похожей обуви немного потерялся, вынырнув из-под края скатерти возле того самого министра образования. Министр не стал возмущаться. Он вообще ничего не стал говорить, только подмигнул исчезающему с испуганным ойком Рики, а потом протянул под стол ладонь, на которой красовались две круглые конфеты в золотых обертках. Рики, подумав, оставил в обмен на конфеты еще оставшиеся у него не открытыми жвачки, и пополз обратно. Наконец - вроде бы знакомые брюки и ботинки, и даже вроде бы знакомая рука, правда, зачем-то потянувшаяся к соседней коленке, обтянутой бархатным женским платьем. Наверно, он хотел дать сдачи, потому что чужая женская рука трогала за колено его… - Ясон! Ясон! - Минк, - рассердился тот самый противный золотоволосый блонди, - твой пэт лазает под столом, пусть его заберут немедленно! Поди прочь, пэт! Раз уж обратились, надо было извиниться: - Простите, я нечаянно! Я не хотел, сэр! Я думал, это Ясон, не подумал, что он не станет чужую тетю по ноге гладить! И что чужая тетя тоже… - Да что он себе позволяет! Сказать такое про жену господина посла!.. От возмущения противный даже вскочил. И тут Рики, наконец, понял и вспомнил, куда прилепил свою жвачку. Потому что роскошные волосы противного, приклеившись, остались мотаться на спинке стула, отвалившись начисто и оставив после себя сверкающую залысинами макушку и тощую серую косицу на затылке. - Ах! – только и ответила «жена господина посла», роняя свой бокальчик, разбившийся в наступившей тишине с чудесным волшебным «динь!». И стало совсем тихо. Тихо-тихо-тихо… А потом в недрах зала начался неясный гул. Гул становился все сильнее, сильнее, словно мяч катился сюда, чтоб тоже расколотиться о зеркальный пол громким и безудержным смехом. Все гости смеялись. И блонди тоже смеялись, сделавшись из одинаковых похожими на людей: кто-то стучал руками по столу, кто-то нечаянно плюнул отпитой из бокала шипучкой… Одним словом, балаган. - Одно слово – балаган! – возмущался Рауль по дороге домой. Но возмущался больше по привычке, чем на самом деле, потому что под шумок тоже сбежал с банкета пораньше. - И что потом? - А потом они с радостным «Ну и нафиг надо!» отправились в кино, пересматривать «Воинов Галактики» и жрать всякую гадость в соседней забегаловке! Я говорил, что детям на празднике не место, но не думал, что дети бывают настолько… взрослыми! Да и эти некоторые тоже хороши… Катце, зарули в «Мебиус», дома ни хлеба, ни молока… Так вот, и я говорил уже, что это – не вечеринка с клоунами? Забудь. В этот раз, похоже, я соврал.