Июньские мальчики

- А это еще что, последняя цересская мода? С наступлением холодов мода у всех становилась одинаковее некуда: замотаться поплотнее во что-то теплое, желательно, вообще в одеяло и так и ходить, а еще лучше – лежать в нем где-то до полудня. Чернушка бы так и сделал, если бы не одно непреодолимое обстоятельство: чтоб пожрать, необходимо было все-таки выбраться из своего теплого гнезда, да и главный обогреватель к тому времени давным-давно, как правило, оказывался на ногах. Всклоченный, будто попавший под дождь воробей, Рики сонно сопел над кружкой горячего какао, почти через силу клюя свежую булочку с изюмом: поднять-то подняли, а разбудить забыли. - Что, - поинтересовался омерзительно бодрый блонди, - парад дальтоников? Чулки на ногах Рики действительно были из разных комплектов. - Дома точно такая пара осталась. Но это даже удобно, чтоб право и лево различать: на правой надет оранжевый чулок, на левой – полосатый! Рики покачал правой ногой в полосатом чулке. - Да, удобно. И где теперь право? - Где оранжевый – там будет и право! – пояснил Рики, будто совсем несмышленому. Кажется, книжка про приключения рыжей девочки была совсем лишней для неокрепшей психики Гаденыша Рики. Его мозг и так фонтанировал разными идеями, а уж как жадно впитывал все новое! - Я уволился из приюта – я теперь бродяга, будто Расмус! – заявил Рики, однажды заявившись в блондятник с вещами и явно собираясь остаться тут зимовать. И ведь остался, зараза! И устроился сразу, как дома, раскидав по углам носки и колеса от поломанных байков, а на стене нарисовав женскую особь с дохлой крысой в одной руке и цветком в другой. - Твой пэт слишком много себе позволяет! – походя заметил Орфей и угадайте, кто получил себе над дверью тазик с мыльной водой? Ну, про воду-то понятно, а вот откуда Рики раздобыл таз – так и осталось загадкой. Но с тех пор Ясон на всякий случай старался одного мелкого не оставлять. На занятиях сначала, конечно, возмущались, что это вам не пэт-шоу, всяких зверюшек притаскивать, но как нудели, так и замолкли. Тем более, что Гаденыш мог быть довольно милым - ну, сидит себе тихонечко, рисует байки на принтерной бумаге, а когда бумага заканчивается – то на какой-то другой поверхности… К обеду Рики просыпался окончательно, как, впрочем, и все. Рауль, например. Первую половину дня он вообще, кажется, не трудился открывать глаза, но постепенно переставал напоминать ожившего мертвеца из фильмов, хотя за стаканчик с кофе хватался, как утопающий за соломинку. Оно и понятно, потому что жизнь в доме такого ночного существа, как Катце, располагала: сам-то ред до обеда благополучно дрых в родной кровати! Рауль тоже сдержанно нудел по поводу, что притаскивать монгреленыша сюда, конечно, не следовало, но это скорее от зависти, а пока он зевал, Рики щедрой рукой подливал в кофе горчицы из соусника… - Ах, гаденыш! – биолог смаргивал выступившие слезы и пускался в погоню, но эту мартышку отловить было абсолютно невозможно, а весь блондятник начинал ржать. - И какого я только с вами связался! Всегда знал, что ничего хорошего из этого не выйдет… - устало возвращался за стол Ботаник, и весь оставшийся обед проверял свою еду перед тем, как употребить. Рики возвращался минуту спустя и снова пристраивался под боком у Ясона: - Зато весело! Вот уж точно, скучать не приходилось: во время послеобеденного моциона в парке Рики первым делом бежал собирать по деревьями упавшие каштаны: напихивал полные карманы штанишек, а потом – швырялся этими каштанами в мимопроходящих. Мимопроходящие в большинстве своем делали отсутствующие лица, но попадались и те, что принимались кидаться в ответ, и тогда парк блондятника превращался в один сплошной дурдом: швырялись элитники не очень метко, попадали в кого попало, а искать зачинщика догадывались не все. Зачинщик бодрым галопом скакал по полю битвы, сидя на шее у Ясона, и командовал: - Батарея, огонь! Фас их! – и вдохновенно тянул за гриву своего блонди. – Леончик-Лимончик, это не я кинул, это Зави! - Опять швыряешься? – возмущался Ботаник. – Ах ты... хоббит! Мерзкий хоббит, подлый хоббит, лапы-шерсть! Гадкий хоббит, хитрый хоббит! Месть! Месть! Месть! В листьях щедро валяли и Рики, и Ясона. И вообще всех валяли. Извалянные в земле, траве и листьях, блонди делались похожими на людей, и Гаденыш явно был доволен проделанной работой. Вытряхивал мусор из пестрой шерстяной шапки, подбирал выпавшую из карманов мелочь и замечал: - А ничего, согрелись зато! Еще согреваться можно было в гостях у Катце, даром что в мансарде частенько вырубали отопление: у Рыжего была такая чудная вещь, как кухонная печка. И, как выяснилось, даже вполне исправная – ее можно было по-настоящему топить. Сильно протапливать нужды пока что не было, но как же было здорово просто смотреть на огонь или, скажем, печь на огне зефир или яблоки в карамели! Рауль эту печку обожал и даже Катце не очень-то доверял работу с ней, почти любовно собирая мелкую ветошь на растопку и притаскивая из сооруженного прямо на крыше сарайчика уголь в ведерке. Наверно, в этом был какой-то странный кайф, чтоб всласть пошвыряться на холоде, а потом отогревать покрасневшие руки у теплого печного бока. Хотя, может, дело в том, что Катце тоже вовсю старался помочь с обогревом, дыша и целуя в ладони? Но вечно не вовремя приходили Рики и Ясон. И да, будто им тут сгущенкой было намазано, лезли к печке. И руками, и ногами, и совались к готовящимся яблокам: - Как же я люблю в гостях-то бывать, уммм… Здесь было хорошо. Сидеть на полу – да, особенно когда на полу возле печки появился полосатый плетеный коврик, - болтать, пить согретый прямо на этой же печке кофе, и смотреть свысока унылую серость за окном. Разок Минк даже умудрился прожечь у живого тепла свои носки… Катце хвастался, что теперь снимает склад, а Рауль – ругался, что этот склад – абсолютная развалюха. И вдобавок Катце торчит там по полдня… - Развалюха, ага, - ухмылялся Очкарик. Разок интереса ради они даже поехали вместе с Рыжим – склад в самом деле оказался мелкой пристройкой на территории старой промзоны, и Минк даже предложил: - А хочешь, я тебе нормальный выкуплю? - Благодарю, не стоит! – пафосно фыркнул Катце. - А ты потом вернешь! Ну, с процентами, конечно – ты же умный, ты заработаешь… - Катце, а что значит "Осторожно, хрупкое"? - Это значит, что хрупкое и осторожно! Не хватай! Безусловно, Рики не удержался от того, чтоб сунуть в это "Осторожно, хрупкое" свой нос: - А что это… шарики? - Стеклянные. Так что ставь аккуратнее. Эти я оптом брал, через месяца полтора-два будут стоить уже целое состояние… - Какие они… цветные! Коробка была полна пестрых стеклянных шаров. На каких-то был узор, на каких-то – целые картины… - У нас такие в приюте вешали, только трогать не разрешали. - И правильно делали. Хотя фиг нам кто настоящие стеклянные повесит, обычный пластик. Периодически на Гаденыша находило, нашло и теперь, потому что пока деловые люди перетирали по поводу склада, так и завис у коробки. Даже не среагировал, когда у него перед лицом пощелкали пальцами: - Ты как, здесь ночевать останешься? Рики с явным сожалением оторвался от созерцания несметных сокровищ: - Размечтался, очкастый. Поехали, что ли… Катце догнал уже возле машины: - Эй, Чернуха, держи! В карман куртки Чернушки, ко всем каштанам, карамелькам, мусору и конфетным фантикам перекочевал большой красный шар с золотым львом на боку. В академию они возвращались совсем по темноте. Маленький кар с автонавигатором перемещался на безопасной скорости, то есть еле полз, а по паршивой погоде гонять на байке Минку что-то не хотелось. Чернушка дышал на шарик и протирал его рукавом: - Катце, дурак, больно мне оно нужно… - и на всякий случай покрепче вцеплялся в шарик обеими руками. – И праздник идиотский, для гражданских богатеев, которым некуда денег девать. А к нам припрутся попечители, а что подарят – то подарят главным, а нам какую-то хрень про какого-то Синтекласа скажут, который только хорошим дарит… во врут-то, а? - А сам-то ты слишком хороший, ага… Эй, Гаде… Рики, я ведь знаю, в чем фишка! Катце сам сказал, что шарики на дереве у вас были не настоящие! Значит, и настоящий Синтеклас из-за этого вас найти не мог! Рики даже прекратил медитировать над полупрозрачным шариком: - Так это что… как оповещатель? - Типа того… ну, чтоб знать, куда подарки везти. На перекрестке автонавигатор свернул к заправке, категорично предложив пассажирам пару минут поразмяться на свежем воздухе, и тут-то случилось невероятное: вместо противной мороси с неба начали падать белые хлопья, таявшие до состояния воды уже на асфальте. Сначала – редкие, а потом все гуще и гуще. Некоторые уже даже не таяли, а, скажем, на газонах так и оставались лежать. - А еще, - вдохновенно соврал Ясон, - вот в таких иногда прячутся микрокамеры и смотрят всем в окна – и через них-то Синтеклас и видит, кто как себя ведет! - Кыш отсюда! – замахнулся Рики на снежинки шапкой. – И не прилетайте к нашему окну! Пока я хотя бы у Орфея дохлых мышей из шкафа в ванной не уберу…