Семнадцатая вселенная

— Есть вести о номере 241? — Пока нет. Думаю, у нас есть повод начать волноваться. — Какой? Мы отвели ей четыре дня для выполнения этого задания, и сегодня — последний день. — Но… в общем, пройдёмте. Я Вам покажу. Шаги двух мужчин эхом разносились по длинному металлическому коридору. В этом здании почти всё было таким. Ведь это лаборатория. Один мужчина, дойдя до плотно закрытой двери без ручек, стал набирать на висящей рядом панели код, и дверь почти бесшумно открылась. В комнате, куда пришли двое, стояло много компьютеров и прочих приборов. — Вот, смотрите, — сказал тот, кто набрал пароль, другому. — Это — данные о номере 241. А это — результат вычислений. — Быть не может! — воскликнул второй, с грохотом опуская кулак на стол. — К сожалению, ещё как может, — ответил первый, — Видите ли, она в нашей цепи вселенных — личность нечасто встречаемая, и, как Вы сами видите, приблизительное число её копий всего лишь три из восемнадцати. Второй мужчина, одетый в белый халат, задумчиво произнёс: — Получается, мы дали ей слишком много времени? — Да. И, учитывая то, что отведённый номеру 241 срок подходит к концу, можно предположить, что ситуация выходит из-под контроля. — Хм… 241-я слишком хитра, чтобы дать нам её обнаружить. Возможно, она где-то затаилась… Спустя несколько минут мужчина в халате уже находился в засекреченном подвале лаборатории. Если бы он раньше тут не бывал, он бы почувствовал себя в этом месте очень неуютно. Все эти белые стены, зловещее оборудование, запахи каких-то химических средств, люди в защитных костюмах, двери, напоминающие герметичные люки… Неприятная обстановка. Но он был тут далеко не впервые и, обменявшись парой слов с лаборантом, направился к очередному коридору. Там вместе с другим лаборантом он прошёл в какое-то большое и, как и всё в этой лаборатории, белое помещение. — Про… Профессор? — послышался откуда-то сбоку радостный, но усталый девичий голос. Мужчина в халате, также известный, как «Профессор», обернулся и увидел, как по полу к нему медленно подползает окровавленная девочка, одетая в потрёпанный облегающий тело костюм и шлем, закрывающий лицо. Несколько охранников, также находившихся рядом, разом достали свои ружья с усыпляющими пулями, но девочка, кажется, не обратила на них внимания. Она смотрела только на своего «Профессора» и пыталась приблизиться к нему, хотя не могла даже стоять на ногах — в них недавно вкололи парализующее средство. — Ния… — мужчина опустился на корточки рядом с ней. — У меня к тебе серьёзный разговор. — К-какой… Разго-вор? — прошептала Ния и, поскользнувшись в лужице собственной крови, распласталась на холодном полу. Она хотела подняться, но руки дрожали от усталости. «Профессор» знал о том, что у девочки сегодня брали много крови и о том, что её ноги временно парализовали, чтобы проверить, будут ли двигаться чешуйчатые наросты в таком их состоянии, но всё равно ничего не сделал, когда она вот так упала на пол. Сочувствие — вредное качество для здешних работников. Здесь проводят эксперименты над людьми с такой «чешуёй». Не из садизма, скорее, из опасений. Люди боятся этой силы, что есть у мутантов, которых они исследуют, и потому пытаются узнать о ней как можно больше, чтобы знать, чего именно опасаться, ведь ещё больший страх, чем сила, может внушить, разве что, неизвестность… — Я думаю выпустить тебя на прогулку на время, — сказал мужчина девочке. Та несказанно обрадовалась: — На прогулку?! Здорово! А когда-а? .. — она снова упала на пол. — Скоро, — ответил «Профессор». — Только помни: во время прогулки тебе нужно будет исполнить одну мою просьбу… На следующий день Нию уже подготовили. Солнце садилось, временами дул тёплый, будто в тон красно-рыжему от заката небу, ветер. Девочка, радостно смеясь, бегала по траве и трогала свою новую одежду. От всего этого она была просто в восторге: траву она в жизни почти, что не видела, а из одежды на ней раньше был либо тонкий облегающий костюм, либо вообще ничего не было. А без шлема Ния могла даже почувствовать лицом тёплый майский ветер. Ей он очень нравился, особенно его запах — без химикатов и крови — такой сладостный, природный, с моря… — Ния! — позвал девочку «Профессор», и та тут же подбежала к нему: — Что? Уже лететь? А там тоже будет так хорошо? — Да. Только не забывай: никому не показывай свою чешую, — он взглянул на «носочки» на молнии, одетые на девочку. — И обязательно найди номер 241. — Это кто? Старшая? — спросила Ния, и «Профессор» ответил: — Да, «Старшая». Постарайся выяснить, почему она задерживается, и уговорить её вернуться сюда. Если встретишь сопротивление — сражайся. У тебя два нароста на ногах, а у неё только на правой руке, но всё равно будь внимательна. И да, обязательно сообщи нам, когда найдёшь её. — Хорошо! — девочка уже побежала к небольшому самолёту, стоящему рядом на специальной площадке, но «Профессор» её окликнул: — Подожди! Чуть не забыл. Поспрашивай у людей, может, узнают 241-ю… Он протянул ей фотографию, на которой была изображена никто иная, как Юки…