Понедельник

       Понедельники… Ты всегда искренне ненавидела понедельники. Похоже, это было взаимно. И совершенно не удивительно! Каждое цикличное начало будничной недели для тебя равноценно страшному сну, вот только в этом случае проснуться в любое время, увы, не получится, сколько бы раз не щипать себя до синяков и не хлопать наотмашь по щекам. Приходилось через силу разлипать тяжёлые веки в шесть часов утра под бешено орущую сирену треклятого будильника, которого ты во время одного далеко не самого бодрого пробуждения от всей своей широкой души приложила о стену. Дважды. Но это поистине адское зло так просто не искоренить, сама понимаешь.        И теперь, вместо того, чтобы с видом диснеевской принцесски просыпаться в чудесном настроении под мелодичные трели, ты закрываешь болезненно-бледное лицо руками и кроешь чуть ли не матом ошалелые и хриплые завывания будильника, заодно и себя за криворукость. Вполне возможно, что последний его полёт в стену был лишним, что-то явно сломалось… Но из каких-то своих принципов (или лени?) никак не купишь себе новый агрегат. Это же ты — и этим всё сказано.
        А ведь ты никогда не стремилась в категорию людей, кличущих себя «жаворонками». Честно говоря, ты вообще никуда не стремилась, тебе просто смертельно хотелось спать. К тому же, учитывая твой бешеный распорядок дня, когда приходилось ежедневно совмещать школу, уроки и тренировки в канализации, спать удавалось предельно мало: около четырёх-пяти часов в день. Совершенно не понятно, как ты ещё была способна стойко выдерживать монотонные бурчания учителей в школе, а после и наставления мастера Сплинтера.        
Самое важное: никто не замечал, что ты сегодня совсем не хочешь выслушать подробную лекцию о свойствах и поведении субатомных частиц, прочитать принесённый тобой же комикс про Бетмена, съесть новый вид пиццы с грибами и мармеладом или помедитировать в додзе. Особенно не прельщало последнее, потому что ты прекрасно знаешь, что твой измученный организм подобного издевательства над собой просто не выдержит. А распластавшуюся в странной позе звёздочки-инвалида и пускающую слюни на маты тебя Леонардо точно не поймёт.        Даже излишне чуткий на подобные вещи Сплинтер не замечал за маской былой взрывной девчонки уставшую амёбу. Правда иногда он так смотрит на тебя, что никакой уверенности на этот счёт не существует. Но ничего, собственно, не оставалось, как улыбаться ещё шире и продолжать с самозабвением бодро мельтешить перед глазами друзей и сенсея в Логове.        А синяки и болезненный оттенок кожи можно и тоналкой замазать.
        Вот и сегодня на календаре многообещающий только своим названием понедельник. Очередная мука на твою многострадальную во всех смыслах голову. Хотя ты к этому привыкла, пожалуй.
        Но, знаешь, на деле всё оказалось не настолько плохо, как могло бы быть. Утро началось не с яро надрывающегося будильника, а с приятной густой тишины. Может потому, что эта тварь всё-таки откинула… кхм… болтики.        Твои биологические часы не подвели (а так хотелось…). Ты провалялась в тепле пухового одеяльца на целых пять минут дольше обычного, но твоё сознание быстро сообразило, что в подобном безграничном счастье что-то определённо не так. Подвох был найден быстро, от чего твои затуманенные сном мысли моментально отрезвились. Пускай морально ты была вдребезги разбита, зато резкое пробуждение позволило успешно завести уставший организм с первой попытки, что в обычные дни удавалось не часто.        
В светлой, стерильно-чистой маленькой комнатке было немного холодно. Скорее всего от того, что форточка так и осталась приоткрытой с момента твоего прибытия (или заползания, что, впрочем, не имело никакой разницы) домой в два часа ночи. Но ты настолько вымоталась, что даже не заметила пробирающую до костей прохладу на протяжении всего времени своего глубокого сна, который для тебя показался коротким мигом. А ведь горло уже неприятно саднило…
        У тебя хватило сил только на то, чтобы обречённо вздохнуть и поджать к груди избитые колени. Кровь на ранках и порезах запеклась тонкой коркой и потеряла свой ярко-алый цвет; безобразные тёмно-бордовые пятнышки можно было уловить взглядом и на чистых простынях. Да уж, вчера была весёлая ночка, ничего не скажешь…        Одеяло лениво соскользнуло с кровати на пол, унося за собой сохранённое за ночь тепло твоего тела, от чего ты поежилась и сосредоточенно прикрыла покрасневшие глаза, мысленно настраивая себя на такой тяжёлый подъём. Сила воли колебалась где-то на грани нуля, но ты всё-таки не спеша опустила стопы на холодный паркет светло-бежевого цвета и, пошатываясь, подняла свою чуть ли не бесформенную — как лично тебе казалось — тушу с такой соблазнительной кровати. Та в ответ сокрушённо скрипнула, но ты лишь головой обречённо покачала.        Перетруженные ежедневными тренировками мышцы отзывались тупой болью во время каждого шага, но ты знала, что скоро это пройдёт. Или, на крайний случай, будет не так отчётливо ощущаться, потерпеть сможешь в любом случае. И на том, как говорится, спасибо.        Ватные ноги, которые толком не могли держать тело в вертикальном положении, сами принесли тебя к большому окну напротив кровати, где на широком подоконнике по только тебе понятому фен-шую рассредоточились массивные керамические и глиняные горшки с комнатными цветами самых разнообразных форм, расцветок и размеров. Ты, ещё будучи совсем маленькой, здорово увлеклась ботаникой. Позднее детское увлечение переросло в любимое хобби, на которое, правда, особо много времени больше не потратить, потому что у тебя появились настоящие друзья. И, как не иронично звучит, тоже зелёные. Тебе слишком везёт на этот цвет.
        Ты бегло взглянула на живописный пейзаж за окном, и твои губы растянулись в счастливую улыбку: за ночь выпал первый и долгожданный снег. А это здорово, тебе нравится снег. Особенно такой девственно-чистый, ещё совсем не тронутый ногой человека… Настоящая зимняя сказка! И предутренние густые сумерки, словно кто-то разлил на небе чернила, здорово контрастировали с яркой белизной. Лишь побледневшая луна ещё сияет над миром, отбрасывая холодные блики на перламутровый снежок, от чего всё блестит и удивительно красиво переливается.        Но это далеко не главное хорошее событие сегодняшнего дня.        Ты тут же трепетно закрываешь рот руками, чтобы не завизжать от восторга, потому что снова перебудить соседей в шесть утра тебе совсем не хочется. Да, опыт был. Родителей же дома не будет ещё неделю, на дачу уехали отпуск проматывать, а у тебя школа, тебе нельзя. Но так даже лучше.
        Причина твоего внезапно яркого импульса радости существует, не подумай: что-что, а с головой у тебя пока что всё в порядке. Дело в том, что в этот невзрачный декабрьский денёк (да ещё и в понедельник — не забывай об этом!) ты в конце концов дождалась цветения редкого растения, гордо носившего названия «Венерин башмачок». Ты, каким-то чудом откопав это не часто встречающееся на прилавках цветочных магазинов Нью-Йорка растение, несколько лет упорно мучилась с довольно прихотливым цветком, создавая для него идеальные, казалось бы, условия. И твои ожидания с лихвой окупились, когда ты несколько дней назад заметила тонкую и хрупкую стрелку соцветия. Cypripedium cordigerum или, на языке смертных, «Венерин Башмачок Белоснежный» невольно осчастливил свою хозяйку, которая от радости прибывала сейчас на седьмом небе. 
        Ты никогда не видела ничего красивее. Казалось бы, такой небольшой цветочек (пока в единственном экземпляре, но на этой же ножке вбирали в себя соки другие зеленоватые шишечки) не может быть таким удивительно красивым: белый как снег за окном, в бордовую крапинку разных оттенков. С желтоватым носиком. Чашеобразная форма чем-то действительно напоминала крохотный башмачок. Ты себя даже немного Золушкой почувствовала, у которой на руках осталась одна единственная хрустальная туфелька в память о чудесном бале и красавце-принце…        Ты почти поверила, что Проклятие Понедельников с тебя мановением волшебной палочки сняли, потому что день начался ну просто замечательно, сама посуди! Закроем глаза на безмерную усталость и ставший хроническим недосып, ладно?        Но долгое любование небольшим чудом на твоём окне совершенно не входит в твои ёмкие планы. В школу тебе опаздывать не следует (хоть ты и встаёшь очень рано, тебе ничего не стоит прозевать время выхода), всё же родителям пообещала, что ни одного дня не пропустишь, а произнесённые слова для тебя не пустое место. Время на цветочек обязательно найдётся! Ведь теперь он будет радовать тебя своим цветением каждую весну!
        С такими на удивление оптимистичными мыслями и с немного глуповатой улыбкой на лице ты, приглушённо ойкая, целеустремлённо поковыляла в ванную комнату в конце коридора, чтобы попытаться привести себя в порядок к очередному предстоящему дню фальшивой бодрости.        Бегло взглянув на устрашающее и лохматое чудовище в зеркале напротив, ты не спеша скинула с себя заляпанную кровью нежно-розовую ночнушку, небрежно забросила ту в тазик с грязными вещами и враскоряку влезла в душевую кабинку, отделанную кафелем приятного кофейного цвета.
        Ты с блаженством подставила лицо под струйки освежающей прохладной воды, зарылась в намокающие волосы пальцами и почувствовала, как все мышцы медленно расслабляются и избавляются от коротких спазмов после вчерашней стычки с фут-ботами. Становится значительно легче, боль медленно отступает на задний план, хотя раны немного пощипывают. Коленки задрожали, но ты устояла, прислонившись лбом и правым плечом к стене, жадно вдыхая наполненный влагой воздух.
        Капли воды скользили по изодранной коже ладоней и колен, смывали с неё всю грязь и кровь. Живительная жидкость становилась какого-то непонятного мутного цвета и направлялась стремительными потоками прямо в недры запутанных паутин канализационных труб. Тебя данный факт почему-то развеселил, ведь канализация — твой второй дом, так сказать.       
 Ты минут десять просто стояла без движений, наслаждаясь тишиной и любимым контрастным душем. И ради этого тебе было совсем не лень вставать пораньше. Не надо было торопиться и в панике носиться по квартире с воплями и криками, по пути вспоминая, что взяла, а что забыла; можно спокойно очухиваться ото сна под бодрящем душем, размерено попивать чашечку кофе со свежей булочкой за прочтением устного урока на этот день, а потом в относительно хорошем настроении зашагать в школу. И тебе это нравилось несмотря на то, что иногда просыпаться было очень сложно. Но даже на это запас времени был заранее учтён.
        Ты хорошенько помыла волосы любимым шампунем с запахом ромашки и ещё каких-то луговых трав, тщательно потёрла кожу мочалкой, избегая места с порезами и ранками, теперь же просто сидела на кафеле, на автомате поливала себя водой и думала. О любимых друзьях, о снеге, о комнатных растениях и, конечно же, о понедельниках. А на самом ли деле этот день недели настолько плох? Может это всё твой маразм и не более? Ведь он ничем толком и не отличается от других, сама посуди…       
 Хотя дверь ванной комнаты и была на всякий случай благоразумно заперта на щеколду (потому что к тебе уж очень сильно любили без предупреждения вламываться одни твои знакомые ниндзя), тебе всё же удалось услышать внезапные хлопки и какой-то непонятный звон в глубине квартиры даже сквозь дымку мыслей. И ты тут же моментально и немного неуклюже подскочила на негнущиеся ноги и судорожно прислушалась, предварительно выключив льющуюся воду для лучшей слышимости.        
Тут два варианта: либо футы всё-таки нашли твоё бренное жилище и решили прихватить тебя на закуску Рахзару или в форме когтеточки для Шредера, либо к Золушке в твоём лице «Прынц» пожаловать решил. Или сразу четыре, тут уж не отгадать. Да, в шесть часов утра. Да, в любом случае не через дверь, потому что «не удобно и мы так привыкли». И, да, это вполне нормально.
        Но прям так сразу сходу определить незваных гостей не получалось, потому что жизнь учила быть предусмотрительной. Всё-таки какого-то особого желания попасть в лапы вражеским ниндзя в столь непристойном виде не было. К тому же, спасать тебя придётся черепахам, что ещё хуже в твоей ситуации. Ты их всех, конечно, очень любишь, чего греха зря таить, но не настолько, чтобы забыть о чувстве банального стыда.
        Ты быстренько обмоталась чистым махровым полотенцем, тщательно заткнула его край так, чтобы ненароком это дело не слетело с тебя в самый нужный момент, только после этого на цыпочках прокралась к двери и бесшумно отодвинула щеколду в сторону.        
Больше ничего слышно в квартире с того момента не было. В тебе уже стали поселяться сомнения: на самом ли деле что-то было, или это всё шизофрения решила проявить себя таким неординарным образом? Ты бы не удивилась.        Осторожно выскользнув из ванной через узкую щёлку приоткрытой двери, ты бегло оглядела все комнаты на наличие опасностей или черепашьих сюрпризов. Подобных пока не нашлось, но на сладкое ты оставила свою комнату, откуда, если верить твоему слуху, исходили все подозрительные звуки с самого начала. Почему сразу не направилась туда? Потому что было немного страшно. Если тебе придётся столкнуться с врагами, черепахи помочь горе-бойцу в одном полотенце на этот раз не смогут. А полагаться только на себя ты не привыкла.
        Прижавшись спиной к стене у дверного проёма, ты мысленно собралась и как можно незаметнее выглянула из своего укрытия, воровато оглядываясь в случае возможной засады.
        И буквально через секунду твоя ладонь смачно хлопнула по лбу, а ты как ошпаренная подскочила с места и шагнула в комнату, уперев руки в бока с самым возмущённым видом, который только был у тебя в арсенале.
        Прекрасно знакомая тебе двухметровая черепаха-ниндзя, которая до этого живописно валялась на паркете с раскинутыми в разные стороны руками и ногами, мигом уловила твои слонопотамские шаги и приподнялась на руках, тревожно вжимая голову в плечи с видом нашкодившего пёсика.
        — Чёрт подери, Майки! — На выдохе выпалила ты, недовольно закатывая глаза. К слову, лично твоё утро начинается уж точно не с кофе…        — Ах… ну… привет? — Микеланджело шустро перекатился на бок, деловито подпёр щёку кулаком, поджал колени и воззрел на тебя со столь очаровательной улыбкой, что ты тут же растаяла и куда более снисходительно продолжила выговор голосом на тон ниже:
        — Парень, ты жутко напугал меня! Какого ты заваливаешься ко мне с утра пораньше, стесняюсь спросить? Мы же это уже обсуждали тысячу раз! Что за дела?!        Нунчаконосец виновато взглянул на тебя снизу вверх, но вдруг заметил, в каком сомнительном виде ты перед ним предстала, и совершенно потерялся во времени и пространстве, уставившись на тебя во все глаза с широко разинутым ртом.        — Про… пр… я… э-э-э… — принялся было мямлить он с появляющимся румянцем на щеках (краснеющих черепах ты в своей жизни ещё не видала…), но ты на это лишь нахмурила брови и помотала головой, словно пыталась избавиться от невидимой назойливой мухи.
        — Чего смотришь на меня как на Шредера в бальном платье? — раздражённо отозвалась ты, небрежно сложив руки на груди. Странное сравнение, не находишь? У твоего чувства юмора всегда своя атмосфера.        Микеланджело неожиданно резко оторвал корпус от пола, ловко встал перед тобой на одно колено и протянул к тебе руку. На его глаза навернулись слёзы, а зрачки расширились как в японских мультиках, что тебя почему-то повергло в глубочайший шок. В подобной ситуации только хора ангелов на фоне не хватало для пущей драматичности.        
Ты перестала соображать ещё на месте обнаружения незваного гостя в своей комнате, поэтому, в принципе, не успела сделать глупостей, вроде ора «Я СОГЛАСНА!» на весь дом на счастье спящим в такую рань соседям. Или чего похлеще, ведь твоя буйная фантазия границ не имела.        — Котейки… — завороженно пролепетал искренне восторгающийся Мики, и задохнувшаяся от возмущения ты была готова поклясться, что его глаза стали больше раза в три. Подобное вообще физически возможно?!        Ты презрительно фыркнула, круто повернулась к разомлевшей от «котейкиного экстаза» черепахе спиной и, высоко вздёрнув нос, зашагала прочь, воздержавшись от так и просящегося наружу едкого комментария.        В глубине души ты была… разочарована? Пожалуй. Ты только сейчас вспомнила, что стоишь перед, как не крути, полноценным представителем мужского пола в одном единственном полотенце, а он не по-полноценно-мужицки видит только миленький принт на ткани. Немного обидно, особенно если учесть то, что этот самый представитель — Микеланджело собственной персоной. Будь перед тобой да хоть Раф, ты бы на него и внимания не обратила, как и он на тебя. И даже этот темпераментный грубиян бросил бы шутку-самосмейку именно о твоём теле, а не о весёленьком полотенце, что уже ставит его на ступень выше Майки. Из этого следует довольно логичный вывод: ты не умеешь выбирать себе принцев.
        Тебя подобные рассуждения ввели в лёгкую депрессию. А куда в первую очередь идут заглушать меланхолию комплексующие и приунывающие девушки? …        — Подожди, ★★★★★! Куда же ты? Неужели обиделась?! — донеслось тебе вдогонку. Ты лишь неопределённо хмыкнула и, не оглядываясь, продолжила шагать на негнущихся ногах в сторону кухни, мысленно представляя, как с остервенелой яростью вонзишь зубки в мягкий бок заварного пирожного, купленного тобой ещё вчера вечером.
        Но ты даже за порог комнаты ступить не успела, как запястье твоей правой руки настойчиво обхватили сильные пальцы и осторожно потянули назад. Не ожидавшая такой внезапности ты ещё по инерции сделала несколько шагов вперёд и едва не потеряла равновесие, но немного опешивший от ситуации Майки вовремя подстраховал твоё бренное тело, сократив между вами расстояние. Твой затылок прижался к твёрдому пластрону мальчишки, а прохладные ладони нунчаконосца мягко легли на твои оголённые плечи. Тебя от прикосновения холодной кожи аж передёрнуло. Ох уж эти хладнокровные…
        — Надо же, и правда обиделась, — недовольно произнёс Мики, двумя пальцами одной руки приподняв тебя за подбородок и сжав щёки так, что твои губы смешно вытянулись в трубочку. Парень заливисто рассмеялся.        — Ха-ха, — без капли усмешки хрипло отозвалась ты, с ужасом чувствуя, как в животе забились разбуженные одними лишь лёгкими прикосновениями бабочки. Твои щёки постепенно приобретали единый с повязкой Рафаэля цвет, а пульс невольно участился, и ты в очередной раз испугалась, что для Микеланджело это не останется незамеченным, поэтому принялась с необъяснимым целеустремлением рваться из крепкой хватки приятеля. А хотя о чём ты, подруга? Мики и внимательность — совершенно не совместимые между собой объекты. - Мик, пусти!
        Ниндзя с явным недоумением косился в твою сторону, потому что для него твои нелепые брыкания были подобны вялому шевелению насекомого. Ты это тоже быстро поняла и, насупившись, встала как вкопанная, нервно сдув с глаз подсохшие локоны волос.        — Не пущу, пока не простишь, — выдвинул свой ультиматум донельзя довольный своей гениальной идеей обладатель оранжевой повязки, заключая тебя в крепкие, почти реброломательные объятия. Дружеские, конечно же, но кто скажет об этом твоему и без того ненормально колотящемуся о грудную клетку сердцу?
        И счастливо улыбающегося нунчаконосца, похоже, совсем не смущал твой видок. Но твоё отношение таким лояльным уж точно не было.
        — Мики! — осуждающе протянула ты, требовательно постукивая костяшками пальцев по руке, обхватывающей тебя за плечи. Парень помотал головой и прижался лбом к твоей макушке вдыхая аромат твоих ещё влажных волос. Ты кожей уловила, как его губы растянулись в широкой улыбке.
        Знаешь, а тебя всё вполне устраивало. Даже более чем. Но чисто из-за своих принципов допустить подобного не могла, потому что было очень больно. Ведь Микеланджело сам говорил, что никогда не влюбится. Девчонки — не его конёк. Ты тоже исключением явно не была, входила в состав этих самых «девчонок». Зачем же себя ложной надеждой тешить? Поэтому приятные прикосновения сейчас казались пугающими и совершенно необоснованными.
        — Ладно-ладно, всё. Прощаю. Доволен? А теперь отпусти, я не хочу опоздать в школу из-за тебя, — небрежно произнесла ты, отводя смущённый взгляд куда-то в сторону.       
Парень ещё несколько секунд простоял без движения, убедившись, что ты говоришь на полном серьёзе, только затем неохотно продолжил:        — Ну… знаешь, тут такое дело… — запнулся юноша, всё-таки отступив от тебя на шаг. Он скромно потупил взгляд и опустил голову, нелепо для своих габаритов шаркая пальцами правой ноги по полу. Ты поняла, что после такого ничего хорошего ждать уж точно не следует.
        — Та-а-ак. Что ты на этот раз натворил, Мики? — настороженно поинтересовалась ты, нервно поправляя сползающее с груди полотенце.
       Смутившийся (и, опять же, точно не из-за твоего бесстыдного прикида) мальчишка взглянул на тебя исподлобья своими неописуемо волшебными небесно-голубыми глазами ангелочка. Ты спешно опустила веки и повернула голову чуть в сторону, потому что прекрасно знала, как реагируешь на эти два завораживающих омута. А отключаться от мира сего именно сейчас не следует, потому что неизвестно, что потом выкинет в очередной раз Микеланджело.
        — После вчерашнего мастер Сплинтер нам разрешил денёк передохнуть. Ребята ещё не встали, а мне не спится что-то. Скучно — хоть вой. Вот я и решил тебя проведать, узнать о твоём самочувствии, всё такое… — Майки запнулся и с виноватой улыбкой продолжил, — и пиццу я у тебя в холодильнике вчера заприметил… Ты не против, правда?        
Ты тихонько вздохнула и с туманной улыбкой на губах помотала головой. Ведь пицца куплена тобою специально для него на тот случай, если он решит, как сейчас, просто так придти к тебе в гости и осесть на пол дня на диване с игровой приставкой, пока ты, устроившись в его ногах, будешь учить уроки под его восторженные вскрики. А потом Майк в шалость начнёт учтиво кормит тебя пиццей, ты жутко смутишься, а он будет заразительно и звонко смеяться над твоим малиновым румянцем… Вы проводите так всё своё крохотное свободное время. Бесспорно весело и ярко. Вместе.
        — И ещё сенсей просил предупредить тебя, что тренировок сегодня не будет. Твоих тоже, он говорил, что и тебе денёк отдыха не помешает. Но не в этом дело. Понимаешь, я хотел придти неожиданно, поэтому дождался, пока ты уйдёшь из комнаты и…        — Ты следил за мной?! — негодующе перебила его ты, не заботясь о грубости своего действия, впрочем, как и всегда. Вы с ним всегда общались непринуждённо, а когда общество само по себе приятно для души, тут уж не до этикета и морали. 
       Микеланджело отчаянно замахал перед собой руками и снова вцепился в твои плечи, должно быть, думал, что ты снова повернёшься к нему спиной. Тебя хорошенько встряхнули, от чего твои брови удивлённо изогнулись.        — Один раз всего! Или не один… И, вообще, я не об этом! — Взахлёб тараторил парень, выпустив твои плечи из своих тисков. Он нервничал — видно по глазам. Вот уж точно зеркала души. — Послушай, я только хотел окно открыть, но не рассчитал что-то… Я не ушибся, но… Пожалуйста, не злись на меня, только не злись!
        Майки перед тобой чуть ли не на колени падал и всё хватал за руки, печально поглядывая на тебя с искренним сожалением. А ты стояла истуканом, смотря покрытыми мутной плёнкой глазами куда-то сквозь друга в проём своей комнаты. И улыбка с твоего лица мигом сползла, что повергло Мики в ещё большее уныние.        Не сказать, что после сказанного ты абсолютно не догадывалась о том, что же всё-таки произошло, хотя больше обеспокоенного лепета приятеля услышать не была способна, как-будто кто-то решил выключить звук в твоей голове. Только стук сердца почему-то гулко отдавался в висках, и этот постепенно замедляющийся звонкий ритм сводил с ума.
       Ты решительным рывком выдернула свои руки из цепких пальцев испуганного твоим неадекватным состоянием мальчишки и неуловимым призраком обошла его, ловко проскользнув в комнату.
        Твой анализирующий взгляд внимательно окинул окно, подоконник, паркет. Картина, что произошла здесь несколькими минутами ранее без твоего участия, мигом воспроизвелась в твоих мыслях до единой самой крошечной детали. И внутри тебя что-то щёлкнуло, от чего искалеченное сердце отозвалось тупой импульсивной болью.
       На полу валялся вдребезги разбитый цветочный горшок.
       Ты как-то заторможено подошла к затоптанному цветку, игнорируя все оклики Майки, тяжело упала около горсти земли и глиняных черепков на разбитые в бою коленки и, не меняясь в лице, легонько коснулась указательным пальцем сломанного надвое стебля Венериного Башмачка. Ещё свежи были воспоминания от восторга, что ты испытывала, когда впервые увидела хрупкий белоснежный цветочек в сиреневую крапинку. Теперь же он был безжалостно притоптан к паркету и щедро присыпан землёй из горшка.        
Ты не была в ярости, нет. И обида на любимую черепаху в тебе тоже не играла. Подумаешь, цветок, ты бы сто тысяч таких обменяла на такого друга, как Микеланджело. Просто, знаешь, было такое ощущение, что тускло мигающая лампочка в тебе со звонким хлопком потухла. Выходка Майки, которая, по сути, была лишь случайностью, оказалась последней каплей в твоей, как тебе думалось, безграничной чаши терпения. И теперь тебе больше ничего не хотелось. Просто было на всё наплевать. На первый снег, на школу, на мёртвый цветок — на всё, что тебя так заботило несколько секунд назад.       
Ты подавленно сгорбила спину, ссутулила плечи и прижала подбородок к груди. Устала. Просто устала от всего этого. Надоело, хватит. Довольно. Пусть всё катится к чёрту… 
       — ★★★★★, прости! Прости меня, я прошу тебя! Мне так жаль! Я обещаю, что всё исправлю!
        Ты не сразу заметила, что чуть ли не плачущий от стыда и волнения Микеланджело сидел на коленях около тебя, услужливо поддерживая спадающее полотенце. Наверное, он пытался дозваться до тебя как минимум минуты две, потому что в его голосе звенело нескрываемое отчаяние. 
        Почему-то виноватой себя почувствовала именно ты. В любое другое время повернулась бы к мальчишке и ласково улыбнулась, успокаивающе положив ладонь на его макушку. Он бы смахнул с глаз набегающие слёзы и облегчённо выдохнул, без умолку тараторя всякую чушь о том, как он рад, что ты не злишься. И вы бы с ним вместе посмеялись над его выходкой, позавтракали разогретой пиццей; он бы проводил тебя до школы, поцеловал в знак прощания в щёку с лицом счастливого ребёнка… Но ты понимаешь, что в любое другое время.        Но только не сегодня.        — Я не хотел, правда… — срывающимся голосом прошептал юноша, прижавшись лбом к твоему плечу. Ты ему много рассказывала про своё увлечение. Он, возможно, понимал, что ты чувствуешь сейчас. Примерно хотя бы. Скорее всего думал, что после этого ты его возненавидишь. Микеланджело же.        — Уходи, — только и смогла прохрипеть ты, чувствуя, как к горлу подступает комок горечи и усталости. Не хотелось вылить эту ядовитую жижу на бедного и мало что понимающего нунчаконосца. Не хватало ещё сорвать свою клокочущую злобу из-за усталости на своём голубоглазом принце. 
       — Я… я так сожалею… — слёзно протянул парень, но послушно встал на ноги, отчаянно утирая мокрые глаза запястьями. Не дождавшись от тебя хоть какого-либо ответа, он с самым убитым видом направился обратно в сторону злополучного окна.        Перед тем, как залезть на мраморный подоконник, отдающий пронзающим холодом, Мики напоследок оглянулся на тебя, но ты так и не повернула голову в его сторону, продолжая нависать над истерзанным телом погибшего растения. Не из вредности или чего-то там ещё, просто тебе уже сложно было сдерживать в себе всхлипы и потоки слёз. Похоже, обладатель оранжевой маски был в похожем состоянии.        
Он ушёл, не проронив больше ни слова, плотно прикрыв за собой окно, чтобы ты ненароком не простыла под порывами зимнего пронзительного ветра.
        Ты уже не могла определить, как долго не меняла положения своего тела, но когда мышцы на ногах стали неприятно покалывать, всё-таки тяжело поднялась с паркета, на шатающихся конечностях доплелась до своей кровати и обессилено упала лицом в подушку, безжалостно сжав ту в пальцах до побеления костяшек. Полотенце окончательно слетело на пол, но тебе было всё равно. Ты лишь прикрылась одеялом от внешнего холода, затихла на долгие часы без движения и забылась тревожным сном, который не нёс в себе отдыха и успокоения, лишь усугублял состояние измученного стрессами организма.       В школу ты сегодня не пошла. Даже причину своего пропуска после тяжёлого пробуждения объяснить оказалась не способна ни родителям, ни учителям, ни одноклассникам, что названивали тебе по очереди. Хотя по твоему охрипшему голосу все они охотно поверили, что тебе сейчас действительно нездоровится, с расспросами не приставали. Только понимающе хмыкали и желали скорейшего выздоровления.        Но на самом деле причина было совсем не в этом.        Просто сегодня был злополучный понедельник…