1000 и 1 ночь или Как сохранить любовь

Дружба настоящая не старится, За небо ветвями не цепляется, — Если уж приходит срок, так валится С грохотом, как дубу полагается. От ветров при жизни не качается, Смертью одного из двух кончается. К. Симонов

Жили в деревне два друга Примерно одних годов, Вместе служили в армии, Вместе гоняли коров. Пили, конечно, тоже, Как без того мужику. И по жене вместе взяли, Из тех, что коня на скаку… Шли годы, у первого друга Был Игорь, любимый сын, А у второго товарища, Тоже сынишка — Вадим. Как их родители, с детства Дружно росли пацаны, Вместе любили валяться В зарослях бузины. Ходили вдвоём в ночное, Встречали поутру зарю. Был бы один из них девкой, Вместе б пошли к алтарю. А так, проводили весело Время они на двоих, Не зная, что уже скоро Будут в краях чужих. Прошло ещё два-три года. Окончив школу, Вадим В город уехал учиться, А Игорь остался один. Не с кем стало парнишке Топтать во степи ковыль, А после на речке плескаться, Смывая дорожную пыль. Не с кем стало ночами Разглядывать звёзды в тиши, Ах, как уговаривал друга: — Ты, только почаще пиши! Вадим, поселившись в общаге, Всё чаще о друге грустил, Но ни единой весточкой Об этом не сообщил. Душу тревожить другу, Тоской своей не спешил. Вот, если б увидеться — здорово, А писем он не любил. Высокий, почти под два метра, Косая сажень в плечах, Вадима все девушки курса, В своих поминали речах. А он ни одну не заметит, И взгляд его не сверкнёт, Ведь сердце, разлукой полно, В родную деревню зовёт. А Игорь в себе разбирался И ждал от друга вестей, Скучал, тосковал, напивался И понял, что в сущности, гей. Сей факт осознать было сложно, Тем более друг далеко. Пытался принять свои чувства, Но это далось нелегко. Проверку решил провести он: Приняв двести грамм натощак, Нагого представил Вадима — В штанах появился стояк. А далее взмахи рукою, И залитый спермой живот, Разрядка была такой бурной, Что капли попали аж в рот. И что же теперь ему делать? Как другу сказать о таком? Да так чтоб Вадим не заехал Массивным под глаз кулаком. И Игорь решил затаиться И спрятать все чувства внутри. Шло время — учеба, заботы, Минуло так месяца три. Всё также страдал Игорёха, Всё также о друге мечтал Вот выпьет — становится легче, В мозгах появлялся провал. Вадим же осваивал город, Привык к толчее, суете. Но всё же степные просторы Ночами он видел во сне: Пшеничное море колосьев, Ромашек цветущих поля. Мечтал с ветерком он промчаться, Пришпорив лихого коня, Да так, чтобы друг за спиною Смеялся всем бедам назло. Проснётся — сплошные машины, Асфальт, грязь, толпа и бабло. Мир денег, амбиций и секса. Как жить, чтоб в себе сохранить, По-детски невинную душу? Ответ очевиден — любить, Высокому чувству отдаться, Забыв этот мир суетной. Откуда ж ему только взяться Средь грязи желаний такой? На поиски личного счастья Отправился наш герой в клуб: Гром музыки, танцы, объятия И блеск в темноте алых губ… Его это лишь раздражало, И думалось, тихо скорбя, Что в этом движении жизни Он просто теряет себя. И в памяти всплыл Игорёха, Не видел которого год. Как он там? Скучает? Тоскует? И также ли весточки ждёт? А, может, забыл о Вадиме? И есть у него новый друг, С которым он вместе проводит Простой, молодецкий досуг. Гремит над танцполом рок-песня, Не слышит её наш герой. В груди разгорается ревность, И мысль: «Может, я голубой?» Иначе же как объяснить вдруг Возникшую тягу свою. Ответ прозвучал однозначно: — Я лучшего друга люблю! Все эти мытарства и поиск — Лишь повод не думать о нём. И в такт зажигательным ритмам, Заполнилось сердце огнём. Оставил он в клубе знакомых, Без сил возвратился домой, Глаза закрывает, а Игорь Стоит перед ним, как живой. — Он друг мой всего лишь, и только! Но как же себя убедить, Когда в первый раз твоё сердце Страдает и хочет любить? Как жить, если вдруг вверх ногами Весь мир обернулся вокруг. Ведь он не поймёт и осудит — Пришёл запоздалый испуг. Решил наш герой: «Будь, что будет, Но чувства свои сохраню. А Игорь о том не узнает, Как пылко его я люблю». В разгаре уж знойное лето: Жара, сенокос, звон ручья. Вновь встретились после разлуки Давнишние наши друзья. А ночью средь поля, звон смеха И жарящий пылом костёр, Как в детстве, на всём белом свете Их двое! Созвездий ковёр Над ними как высшая правда, Вот только не могут они Открыть свои чувства друг другу, Признавшись в взаимной любви. Друзья — это много иль мало? Что можно сказать тут в ответ? Ведь оба открывшимся чувствам Сознательно дали запрет. Прошло десять лет, также дружат Уж семьями правда они. Но каждый подчас вспоминает Свои молодецкие дни. У Игоря сын подрастает, Вадимом зовут сорванца. У друга же сын Игорёха, Отрада и гордость отца. И младшие Игорь с Вадимом, Как деды, отцы их дружны, Резвятся, играют и шутят, Слова им подчас не нужны. А каждый из старших мечтает, Что может хоть в детях они Со временем счастливы будут, Познав наслажденье любви. История кончилась, знаю, Не радостен этот финал. А всё потому, что о чувствах Друг другу никто не сказал.       — До Пушкина тебе, конечно, далеко, — отозвался Илья, сидя нахохлившись на кровати с видом знатока, — ни ритма, ни стиля. Набор рифмованных строк, а не стихи.       — Мог бы и похвалить, для тебя между прочим старался. А ты тут критика включил — обидно, — попытался изобразить обиду я.       — Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Лучше ты мне объясни, почему в этот раз всё так грустно. Где хэппи-энд?       — Стихи они и должны быть грустные. Весёлая у меня проза.       — Вот тогда и не опускайся до поэзии, а то сбегу быстро. Ладно, с дружбой разобрались, что там на выбор? 1) Сказка о вечном студенте 2) Сказка о сне в голубом тереме 3) Сказка о дачных играх       Быстро озвучил я варианты, радуясь, что сегодня любимый даже не вспоминает об уходе.       — Это что за голубой терем? Откуда такое название? Вот её и рассказывай.