Безвозвратно

— Кто ты такой, Савада Тсунаеши?  Десятый просто стоит на месте и смотрит на Алауди. Все было подстроено, все против него. Но почему-то именно сейчас парня волнует совершенно другое. Он в мгновение ока преодолевает расстояние, разделяющее их с Алауди, и бьет его со всей присущей Дечимо силой. Мужчина отлетает в сторону, падая на пол и глотая ртом воздух. — О чем Вы только думали?! — Саваду удерживает подоспевший Джи. — А если бы кто-нибудь погиб из-за вашего чертова любопытства? «И правда, а если все пошло под откос? — Облако начинает понимать, чем все могло все закончиться. — Если бы Тсунаеши не спас Примо? Что бы было тогда?» А Десятому становится смешно. Он откидывает голову назад и смотрит на несколько порушенный потолок. Он был готов пойти на все, чтобы скрыть всю правду о себе, но одна нелепая случайность изменила все его планы. И сейчас, казалось, жизнь разлетается на осколки, как зеркало. Сотни взглядов направлены на него. Страх. Недоумение. Недоверие. Непонимание. Все сливается воедино, давит и сводит с ума. Безумие накрывает с головой, и начинает казаться, что теперь он вновь будет один. — Если Вы пожелаете, я уйду, — переводя взгляд на Джотто, с ноткой печали произносит Тсунаеши. А в ответ тишина. На него просто смотрят, словно пытаясь заглянуть куда-то внутрь. Но что там можно увидеть? Наверное, пустоту. А осколки, которые когда-то представляли собой жизнь, продолжают осыпаться, с тихим звоном касаясь пола. Это лишь глупое сравнение, но Дечимо кажется, что он видит все это. Вот они, осколки, на расстоянии вытянутой руки. Но почему никто больше этого не замечает? Почему никто не может понять его боли? — И все же, — Примо выдергивает Саваду из иллюзий, — кто ты? Есть ответ — нет доверия, нет ответа — нет и доверия. Но что делать тогда? Где-то глубоко-глубоко внутри мелькает слабая вера в то, что его смогут понять. Взгляд Первого тоже говорит об этом. Ему смогут поверить. Вот только поверит ли он сам себе? Он ведь потерявший память подросток, разве нет? Или же Десятый босс Вонголы? Тсунаеши и сам не знает, кто он. Этот мир изменил его жизнь, заставил смириться с тем, что теперь все иначе. А теперь придется вновь вспомнить свое время, говорить о нем. Придется! — Я… «Стоять посреди разрушенного особняка и видеть, как все внимание направлено только на тебя. И даже предатель не заслужил этой боли. С самого детства я сталкиваюсь с проблемами. Моя жизнь похожа на замкнутый лабиринт. Выход из него возможен только тогда, когда человек станет достаточно силен, чтобы разрушить стену. А сколько их я уже разрушил? А они все не кончаются, только больше становятся. А может, все это напрасно? И на самом деле есть другой выход?» — Тсунаеши не мог понять, почему так сложно просто сказать, кто он. Ничего такого, просто правда. — Я Десятый босс Вонголы, — резко, чтобы не растерять всю уверенность, говорит Дечимо. Джотто просто смотрит. Кажется, эти слова ему ничего не дали. А может, сейчас он просто в шоке. Подобная информация становится для человека подобно камню, который придавливает к земле. Десятый босс Вонголы — это несколько поколений вперед, сотни лет борьбы за жизнь и просто нечто невозможное. Примо тихо повторяет за Тсунаеши, словно стараясь понять смысл фразы. — Это невозможно, — раздается голос Деймона. — Просто очередная ложь. Эти слова для Дечимо словно спусковой механизм. Ему не верят. Он так долго шел к этому и наконец смог рассказать. Однако окружающие его люди смотрят с еще большим недоверием. Та стена, которая не дает шагнуть ближе к выходу из лабиринта, до сих пор возвышается над ним. По ее когда-то гладкой поверхности «пробегают» трещины, но этого мало. Как давно Тсунаеши приравнял свою жизнь к глупым фантазиям? Наверное, с тех самых пор, как на пороге его дома впервые показался Реборн. Тогда и выхода не было: изнуряющие тренировки мешали мыслить адекватно, заставляя придумывать себе цель. — А что насчет этого? — в полумраке блеснуло кольцо. Савада небрежно запустил его в руки Тумана и, усмехнувшись, продолжил:  — Это тоже ложь? Или может игрушка? Действительно, почему бы и нет… По особняку прошелся громкий смех. Все вздрогнули и напряглись. — А я обычный поклонник мафии, который решил обзавестись сувенирчиком! — неожиданно на плечо опускается чья-то рука. — Тсунаеши, успокойся, — Джотто смотрит с неподдельными нежностью и добротой. — Я верю тебе, — он говорит через силу, ведь в голове до сих пор не укладывается мысль о том, что Алауди был прав. К этому нужно привыкнуть и, главное, принять. Сейчас Савада на грани нервного срыва и, если не поверить в его слова, может случиться нечто непоправимое. Непривычно смотреть на обычного паренька и знать, что он твой преемник. Спроси Примо, что он чувствовал в этот момент, ответа бы не было. — Мы поговорим об этом позже, — Алауди подходит к Тсунаеши и смотрит в его глаза. Ему нравится тот испуг, который так старательно пытается скрыть паренек. А в глазах Облака плещется радость от осознания того, что он победил, он добрался до правды. Дечимо до ужаса противно смотреть на того, кто не осознает своего предательства. Десятое поколение было другим, и сейчас Савада это отчетливо понимал. Хранители старались уберечь друг друга от бед, всегда помогали и у них даже мысли о предательстве не было. И Мукуро, и Хибари, который так вообще не переносил скопление народу, и Хаято, и Ламбо, и Такеши, и Рехей — все они были словно одним целым. — Как же противен Ваш взгляд, — Тсунаеши смотрит в упор и говорит тихо. Алауди становится не по себе. — На что еще Вы готовы пойти ради достижения своих целей? — Не твое дело, — Облако начинает злиться. Он не считает, что предал семью. — Все закончилось, поэтому угомонись, — Примо внимательно слушал разговор и, что странно, только сейчас понял, кто стоит за этой атакой особняка. Серьезный разговор ждал не только Саваду. — Все закончилось, говоришь? — мужчина, с которым заключал сделку Алауди, вышел из тени. Он все это время обдумывал свои действия. Сейчас они на территории особняка Вонголы, попасть сюда было несложно — Хранитель Примо постарался, бой, однако, был серьезным, поэтому сейчас защита ослабла. — Мы выполнили твои требования, но… Мужчина еще раз все взвесил. Идеальный момент взять Вонголу под свой контроль. Продолжение боя станет неожиданным для них, именно из-за этого велика вероятность успеха. Еще раз осмотрев помещение, он все же решился на это. — Но дальше мы будем действовать по-своему, — его подчиненные сразу поняли, поэтому, не дожидаясь приказа, напали. Тсунаши, уворачиваясь от удара, отпрыгнул в сторону. — Как видите, разговор переносится, — и снова бой, звук ударов, скрип железа, крики людей. Неожиданность сыграла злую шутку, из-за которой Вонгола будто стояла на краю пропасти. Любая ошибка могла стоить жизнь товарищей. Сейчас, смотря на происходящее, Алауди видит воплощение его любопытства. Его разрывает изнутри чувство вины, незнакомое ранее. Он — Хранитель, а у любого Хранителя есть свой долг. В погоне за правдой он совсем о нем забыл. Мужчине сложно принять это, ведь до появления Тсунаеши в этом времени все было гладко. Сейчас казалось, что неведомая темная сила захватила Алауди и толкнула на этот поступок. Вот только, этой силой был он сам. И предстоящий разговор уже не имеет прежнего интереса. Просто хочется избежать гнева со стороны товарищей. Конечно, если им удастся выжить в этом бою.