Безвозвратно

Это началось вечером. Тсунаеши, стоило ему проснуться, отправился на поиски Примо, который сидел в кабинете. Мужчина, оторвав на несколько секунд взгляд от бумаг, улыбнулся парню. Он, продолжая работать, внимательно слушал что-то рассказывающего Саваду. Дечимо не решился покидать кабинет, так как интуиция устроила настоящий бунт. — Ты слишком нервный сегодня, — отметил Примо, наблюдая за метаниями Десятого. Но тот лишь пожал плечами и, вздохнув, прикрыл глаза. — Что-то не так, — тихо произнёс он. — С чего такие мысли? — Тсунаеши вздрогнул и немного напрягся. Он и забыл, что здесь никто не знает о его интуиции. Стоит быть осторожнее со словами. — Просто, мне так кажется, — Савада посмотрел в глаза Примо. Ему верили, может, с неким сомнением, но верили. Стрелки часов показывали около десяти часов, когда Тсунаеши вдруг понял, что опасность совсем близко. Джотто тоже напрягся, однако ничего не сказал. Неожиданно послышались звуки выстрелов, которые заставили подскочить и Примо, и Дечимо. Они рванули в сторону, где, по всей видимости, находился враг. Атака оказалась действительно неожиданной. В последнее время мир мафии не имел особых причин для сражений. Настало довольно-таки спокойное время, однако кто-то явно хотел его нарушить. Тсунаеши сразу заподозрил неладное в действиях врага. Но особо внимания этому не уделил, так как давно привык к сражениям. Ему пришлось остаться в стороне. Савада чуть было не забыл о том, где он сейчас находится. Пока парень стоял в раздумьях, борясь с желанием присоединиться к защите особняка, Джотто пытался отбиться сразу от пятерых человек. Все они словно прорывались вглубь, стремясь получить что-то, что находится в особняке. Взрывы, выстрелы и крики людей смешались воедино. Примо старался как можно больше взять на себя, однако сил ему явно не хватало. Хранители подоспели так быстро, как смогли. Они до последнего не пускали врагов в особняк. Но те оказались далеко не новичками в плане ведения боя. Несколько хитрых атак, и соперники довольно быстро устроили чуть ли не настоящий хаос в просторной гостиной. Ситуация становилась все серьёзнее. Стоило срочно принять хоть какие-то меры, чтобы избежать большого количества жертв. Нужна была стратегия, которая поможет выбраться из неловкого положения. Обычно Джотто принимал решения, советуясь с Алауди — мужчина был силён в данной сфере —, но сейчас его по неизвестной причине не было на месте сражения. Ещё днём Хранитель словно испарился. Его и след простыл, когда Примо скрылся в комнате Тсунаеши. Облако хоть и было свободолюбивым, но всегда предупреждало о своём уходе. Он всегда знал, что если он не сообщит, могут случиться проблемы. Сегодня все было не так. Он просто ушёл, не сказав ни слова. Теперь Первый несколько растерялся, так как стратегия была рассчитана на всех Хранителей. Бой был в самом разгаре, когда соперники наконец обратили внимание на сидящего в углу Тсунаеши. У парня просто не было иного выхода, ведь все пути перекрыты, и скрыться где-то в недрах особняка не удастся. К нему приблизилось несколько человек. Однако иллюзии Деймона Спейда не позволили коснуться Дечимо и пальцем. Асари, схватив Десятого за руку, быстро перетащил его в другой угол, сказав сидеть тихо. Сражаться становилось все сложнее, да и цели врагов до сих пор не были известны. Эти странные люди, если судить по их внешности, не являлись представителями какой-либо семьи. Это был просто отряд, который включал в себя несколько десятков сильных людей. Вонгола семья, конечно, очень сильная. Однако даже у неё могут возникнуть проблемы. Сейчас нужно было срочно изменить стратегию. Джотто не смог придумать ничего лучше, чем взять на себя большую часть врагов. Его несколько напрягло то, что в этой суматохе мелькнула пара фигур, одна из которых была до боли знакомой. Силуэты скрылись за углом, ловко обходя остальных людей. И Примо хотел было последовать за ними, как рослый и слегка противный мужчина перегородил ему путь. Одного удара было маловато, чтобы разобраться с ним, поэтому пришлось забыть о загадочных личностях. Пришлось играть по чужим правилам. Однако это было понятно с самого начала. Атака не была спонтанной, её тщательно спланировали, учитывая все, что только можно. Джотто уже давно не оказывался в подобных ситуациях, из-за чего немного растерялся. Вспомнив, кем он все же является, Примо принялся более серьёзно сражаться. Очень напрягало то, что в дальнем углу комнаты сидел Тсунаеши. Парень в любой момент мог попасть под удар, чего так стремился избежать Первый.

***

Бой не затронул некоторые части особняка, что несказанно радовало. В одном из тёмных коридоров мелькнули уже знакомые фигуры. Они прошли несколько метров и остановились. Мужчина лет сорока выудил из кармана папиросу и закурил, игнорируя тихий рык со стороны собеседника. — А ты смелый, раз решился на такое, — выпустив клуб едкого дыма, произнёс он. — И что же сподвигло тебя на этот поступок? — Не Ваше дело, — голос Алауди даже не дрогнул, несмотря на то, что он был несколько напряжен. Облокотившись о стену, он смотрел куда-то вперёд. Его взгляд не выражал совершенно ничего. Абсолютное спокойствие. — Как грубо, — незнакомец зло посмотрел на Хранителя. В нескольких миллиметрах от лица Облака пронёсся кулак. — Не смей мне дерзить, мальчишка, — голос эхом пронёсся по коридору. Однако в нем никого не было, если не считать этих двоих. Разговор явно не заладился с самого начала. Обоим сторонам стоило быть осторожнее, подбирая слова. Алауди спокойно покинул место, что-то тихо сказав напоследок. Он хотел посмотреть за боем со стороны. Мужчина чувствовал, что ему удастся узнать нужную информацию, стоит только проявить ещё немного терпения. Коридоры изменились всего за миг. Теперь особняк был разрушен, словно заброшенное здание. Однако не это сейчас нужно Облаку. В гостиной все также кружил Примо, яростно защищающий Тсунаеши. Мужчина отправился туда, скрывшись за углом.

***

Джотто прекрасно понимает, что оказался не в самой лучшей ситуации. Его окружили враги, которые с радостью были готовы уничтожить его. Джотто несколько взволнованно посмотрел на Тсуну, надеясь, что с ним ничего не случится. Иначе Первый себя никогда не простит за то, что не уследил. Явно забыв о своей безопасности, Вонгола поставил на первое место жизнь парня, который сейчас наблюдал за боем со стороны. Все складывалось донельзя ужасно. Теперь не было мыслей о том, что Облако будет на стороне Вонголы, потому что все было слишком неожиданно и быстро. Да и Примо уже банально не справлялся. На основателя Вонголы несётся огромная огненная волна. Она сметает все на своём пути, оставляя после себя пепел и запах гари. Джотто просто смотрел на все это, даже не стараясь сдвинуться с места. Он просто не успеет, время словно остановилось. Мужчина не может понять, почему ноги словно налились свинцом, невозможно сдвинуться с места. И не только для него это остаётся загадкой. Все в недоумении. Все ждут, что будет дальше. Никто не верит в то, что Примо просто останется стоять на месте. Такого просто быть не может! Даже Алауди, наблюдая со стороны, не верит. Неужели его план потерпел крах. Он не собирался убивать товарищей, ему нужно нечто другое. Однако сейчас все как во сне — нереальное. Волна все ближе и ближе. А действий со стороны Джотто нет вообще. Он замер посреди комнаты, устремив взгляд голубых глаз вперёд. Кажется, он готов погибнуть в этом сражении. Однако остальные явно не готовы к его смерти. Хранители бездействуют, хоть и хотят помочь. Что-то идёт не так, внеплановые жертвы могут быть в любой момент. Алауди не выдерживает. Он, видя эту чертову волну, просто не может стоять на месте. Быстрый шаг вперёд, и он замирает, так и не дойдя до цели. Этот момент настал. Атака уже почти добралась до босса, когда послышался громкий крик: — Джотто-сан! — Тсунаеши отмер и сразу же взволнованно принялся искать Примо. Его удивлению, когда он увидел Джотто, не было предела. Мужчина мог погибнуть буквально через несколько секунд. Савада не мог смотреть на это спокойно. Он резко срывается с места, забыв обо всем на свете. Главное, успеть спасти, не позволить погибнуть столь глупо. На лбу парня разгорается огонёк пламени Предсмертной воли, руки также окутало это пламя. Тсунаеши взмывает в воздух, за доли секунды преодолевая нужное расстояние. Он успел. Прорыв точки нуля не позволяет волне достигнуть назначенной цели. Лёд покрывает огонь, замораживая его. Дечимо облегчённо вздыхает, смотря на то, как атака скрывается под льдом. Все же, он не совсем слабый и глупый. Он успел, он спас. Больше его ничего не волновало. Десятый так перепугался, что забыл все напрочь. Какая может быть мысль о чужом времени и нежелательном раскрытии страшного секрета, когда близкому человеку грозит опасность? Было все равно на удивленные взгляды со стороны остальных. Тсунаеши смотрит перед собой и глупо улыбается. Успел. Такое маленькое слово, но сколько оно значит для парня. Волнение немного отступило, отдавая место приятному теплу. Кажется, теперь он сможет помочь, ведь все карты раскрыты, терять больше нечего. Остаётся только плыть по течению, которые выберет судьба. А вот Алауди ликовал. Он наконец смог узнать главный секрет этого странного подростка. Столько времени он пытался выпытать, добыть информацию, но только столь жестокий метод позволил узнать всю правду. Она была несколько неожиданной, однако Хранитель давно решил, что примет все, что угодно, лишь бы узнать и доказать остальным. Савада Тсунаеши — далеко не обычный парень, теперь это увидели все. Вот только, что скажет Джотто, когда узнаёт правду не только о Саваде, но и о том, кто подстроил данное нападение на особняк? Навряд ли мужчина просто закроет на подобное глаза. — Это уже неважно, — тихо произнёс Алауди, медленно выходя из тени. Он хотел кое-что спросить у стоящего посреди гостиной Десятого. Тишина окутала особняк. Все были настроены не на бой, а на то, что же произошло несколько минут назад. Люди пытались прийти в себя, разобраться в произошедшем. Однако никто не знал ответа на вопрос, поэтому все просто наблюдали за дальнейшими действиями. Неожиданно в комнате появился Алауди, который медленно приблизился к Дечимо, сверля того взглядом. Все напряглись, ожидая чего угодно от Хранителя Облака. — Кто ты такой, Савада Тсунаеши? — теперь этот вопрос волновал не только Алауди.