Принцип эквивалентности

— Да ладно тебе, Форд, я думаю ты не должен так переживать из-за какой-то дурацкой выставки, — Стэнли удобно расположился на своей кровати, свесившись с неё головой вниз. Кровь быстро приливала к голове, поэтому его щеки уже покраснели. — Ты не должен так переживать. Погода на улице была откровенно поганой — третий день лил дождь, гремели молнии, а в один из дней даже пошел настоящий град (не с куриное яйцо, конечно, но тоже немаленький). Именно поэтому близнецы оставались дома, и Стэнли откровенно скучал. Форду же вынужденное домоседство, кажется, вполне себе нравилось: все эти три дня он мастерил что-то у себя на столе, что Ли никак не мог классифицировать. В отличии от брата, он просто шатался по дому без дела, хотя продолжал стабильно спускаться в подвал, где находился их маленький спортзал. По вечерам они слушали ABBA из потёртого и потасканного временем музыкального центра и изредка подпевали ломавшимися голосами. Было смешно и немного жутко. Но сейчас был вечер, внизу на кухне мать громко вешала лапшу на уши очередному клиенту по телефону, а отца же не было слышно совсем — видимо, он как обычно читал газету и крутил маленькое скрипящее радио, пытаясь сделать его менее скрипящим. Включать музыку братья не рискнули, к тому же завтра должен был пройти первый день Выставки Естественных Наук, в которой Форд, конечно же, принимал участие со своим последним проектом. Учитель физики - мистер Томпсон - гарантировал парню успех при должной подготовке. Поэтому младший близнец ходил по комнате кругами, хрустел костяшками пальцев и по сотому разу перечитывал свои записи, снова и снова сверяя все ли формулы выведены правильно и все ли подсчеты верны. Беспечность Ли его отвлекала, и он начинал перечитывать записи снова и снова, чувствуя как внутри нарастает раздражение. — Послушай, — наконец-то не выдержал Форд. — Это не «дурацкая выставка»! Это мой шанс сделать что-то значительное. Хоть раз в жизни проявить себя как личность. Мистер Томпсон сказал, что там будут комиссии из разных престижных университетов и они могут заметить меня, понимаешь? — Ну, ты же уже делал… этот, — Стэнли перевернулся на живот, умудрившись чуть было не упасть с кровати от головокружения. — Ты вообще много чего делал уже, в плане всяких штук, да и к тому же у тебя всё записано, готов свою футболку съесть, если ты не успел всю свою программу вызубрить. Стэнли немного помолчал, пытаясь сфокусироваться на брате: — Серьезно, чем больше ты беспокоишься сейчас, тем больше будешь дрожать завтра, так что прекрати нервничать и попроси маму заварить тебе немного мятного чая. Он потянулся и прикрыл глаза, проводя языком по сколотому переднему зубу. Единственное, к чему Стэнли должен был быть готов - так это к предстоящему бою, который должен был состояться только на следующей неделе. Лет восемь назад отец отдал братьев на бокс, и, нужно заметить, это была жесть. Форд свинтил оттуда почти сразу же, на носу как раз висела очередная выставка, и он довольно легко выпросил у отца отказ от бокса. Стэнли же пришлось хуже, у него не было причин, чтобы куда-то уходить, поэтому вначале он только и делал, что получал по зубам (оттуда же и сколотый зуб). Потом он приноровился, научился давать сдачи противнику, а потом этот опасный, но, как ему начало казаться, интересный спорт полностью захватил мысли Пайнса-старшего: он так и не ушел, отбросив эти мысли на самую дальнюю полку своих воспоминаний. — К тому же, как они могут не заметить эту… Штуковину, чем бы она ни была? — Ли вновь открыл глаза, опустив руки на пол. Форд фыркнул, но таки отбросил смятые листки на стол и провел пальцами по крышке коробки. Внутри таилось и ждало своего часа его детище. — Это не просто штуковина. Я же рассказывал, это аппарат, который модулирует изображение дифракции медленных электронов, — Он покосился на скучающее лицо брата и неловко прокашлялся. — Не важно. Ты готов к бою? Стэнфорд всегда втайне восхищался силой и ловкостью Стэнли и с нетерпением ждал его поединков. Он всегда приходил на них, сидел в первом ряду и переживал за близнеца. Также он частенько приносил с собой газировку, конфеты или другие сладости на которые хватало карманных денег, и после боя уводил брата к морю. Там они сидели спиной к их наполовину построенной яхте, ели слегка растаявшие от жары вкусности и смотрели на закат, а потом на звёзды. Форду не раз доводилось смывать с брата кровь или заклеивать ранки, так что пластырь и перекись у него тоже были под рукой. Но этот бой обещал быть самым жестоким и сложным. Стенфорд решил обсудить это со Стэнли и таким образом отвлечься от волнения. — А ты думал? — Ли хохотнул и, наконец-то ровно усевшись на своей кровати, провел пару шуточных ударов в воздухе. — Я в отличной форме, вот только на улицу охота. Он бросил взгляд на окно, за которым шелестел дождь. Стэнли больше всего любил тренировки на свежем воздухе: тогда и побегать можно было, и Форд мог бинты помочь накрутить, и, пока альфа-близнец бегал по заднему двору с восторженными криками, он мог тихо сидеть на отцовском шезлонге записывая что-то наверняка очень научное в дневник. — Тебе завтра помочь донести эту штуковину? — Он встал, потягиваясь вверх и разминая плечи. — Она не выглядит тяжелой, но если тебе нужна компания… Стэнли любит гулять с братом, и, если выпадала такая возможность, частенько сопровождал его на какие-то абсолютно непонятные для его ума мероприятия: научные выставки, лекции и музеи. С Фордом было почти всегда интересно, он много слушал, еще больше рассказывал, и Ли очень любил эти рассказы. Почти все из них. Младший улыбнулся. — Я был бы рад твоей компании, — он еще раз прикоснулся к коробке и заставил себя отойти от неё. — Кстати, я тут подумал, может стенд поярче сделать? — Он бухнулся на стул и вытащил из-за стола большую картонку, сложенную гармошкой. Сам картон был темно-синего цвета, и на него было наклеено много разных бумажек — пару вырезок из научных газет по этой теме, детальная зарисовка Форда собственного изобретения и множество листов с формулами. — Он какой-то неприметный. Если я хочу привлечь внимание комиссии, может стоит добавить цветов? Но я не уверен что это хорошая идея: боюсь выйти за рамки. Стэнли шмыгнул носом и склонился над вывеской. Зрение у него было чуть лучше, чем у брата, да только вот некоторые детали всё равно убегали от пристального взгляда. — Выдели просто название, — он указал пальцем на неприметные буквы в самом верху картонки. — Попробуй голубой цвет, и потом обведи черным маркером. Должно быть лучше. Он выпрямился и положил руку на плечо брата: — Ты большо-о-о-ой молодец, и поэтому я иду вниз за призовым мороженным, — он подмигнул. — Пока ты вносишь последние правки на сегодня. Форд широко улыбнулся. — Да, так и сделаю, — он замялся и слегка покраснел. — Спасибо. Младшему было трудно выразить свои эмоции правильно: люди часто принимали его осторожность или опасение за отстраненность и высокомерие. Это ранило его, но он слишком опасался снять свою защитную маску и обжечься. У него не было друзей, были знакомые и «коллеги» — другие умники с которыми он любил обсудить что-то научное. Единственным его другом всю жизнь был Стэнли. И Форда это устраивало. Вот только ему было важно правильно передать свои мысли и эмоции брату, чтобы он понял его, ощутил любовь и благодарность. Благо, близнец часто понимал его без слов. — Правда. Спасибо за поддержку. — О чём речь, бро-бро. — Стэнли шутливо взъерошил волосы Форда и быстренько ретировался из комнаты хитро посмеиваясь. Завтрашний день обещал быть насыщенным. *** Павильон, выделенный на проведение выставки, был воистину огромный. Повсюду сновали люди в деловых костюмах, двигались подростки в смешных галстуках-бабочках, иногда нелепых клетчатых пиджаках и почти всегда неизменно в очках. Стэнли буквально на минуту почувствовал себя неловко в своей обычной белой футболке и джинсах, но чуть позже неловкость прошла сама собой (как обычно и бывало), поэтому, покачавшись с пятки на носок в своих красных Конверсах, он двинулся вслед за братом. Форд разбудил его рано утром, и, если бы Ли не помнил как тот засыпал на соседней кровати, тот и не подумал бы, что младший ночью ложился. Форд вновь перечитывал свою презентацию, курсируя из одного угла комнаты в другой, изредка теряя листы разлетевшиеся белыми птицами по полу. Уснуть Стэнли уже не мог, поэтому, чтобы не проснулись родители, спустился вниз и как следует позанимался. У него всё еще хромал тот хук слева, поэтому пару часов он провёл наедине с боксерской грушей, выгоняя остатки сна. Ли выполнил обещание и помог младшему донести коробку, за что тот был очень благодарен. В павильоне он отпустил брата, и тот пошел искать автомат с шоколадками, конфетами или хоть чем-то, что могло скрасить день занудного ожидания. Форд похрустел двенадцатью пальцами и принялся за оформление. Он аккуратно вынул свое изобретение из коробки и поставил на свой стол, саму коробку закинув под него. Затем он расставил картонку-гармошку и улыбнулся. Голубые буквы и правда смотрелись весьма официально, но при этом бросались в глаза. Ли умел давать хорошие советы, даже если не был полностью в курсе дела. Под конец Форд подключил проект к розетке и разложил в углу стола свои расчеты. Он нажал красную кнопку и изобретение тихо загудело. — Работает… — прошептал близнец. Осталось только ждать. Автомат со сладостями был найден, и планка настроения Ли подскочила наверх. Жуя шоколадку, он медленно шел среди стендов других детей. В глубине души он восхищался теми людьми, которые могли что-то такое придумать. Как Форд например. У него всегда были золотые руки, которые могли создавать… Стэнли же, видимо, наоборот был создан для разрушений: что бы он сам ни делал, оно получалось либо косое-кривое, либо не получалось совсем. Зато если брать в сравнение их двоих — в спорте Ли не было равных. Хоть Стэнли раньше и не любил бокс, теперь он понимал, что хотел донести до него отец. Да и к тому же, с его низкими баллами по некоторым предметам (Стэнли умудрился не завалить литературу и физику, зато полностью провалился на истории и математике), у него были весьма низкие шансы поступить в какое-то приличное заведение, он сам это понимал. Тем временем, он добрался до места где оставил брата. Стэнфорд вновь нервничал, и это было видно. — Эй, Форд, — он протянул младшему вторую запакованную шоколадку. — Тебе стоит обязательно пройтись потом по этому месту, оно реально здоровское. Он огляделся, нашел свободный стул и опустился на него, закидывая ногу на ногу: — Но твоя машина по… — он на секунду задумался, вспоминая название проекта. — По изображению дифракции каких-то там электронов выглядит круче всех. Форд немного расслабился и принялся распаковывать угощение. — Спасибо, — он вгрызся в шоколадку и задумчиво окинул взглядом помещение. — Если ты не против, я бы действительно хотел оглядеться. Покараулишь мою машину? Ли беспечно кивнул, и Форд, махнув рукой, отправился исследовать местность. — Только ничего не трогай! — крикнул он на прощание. Стэнли закатил глаза и откинулся на стуле. Выставка правда была крутой. Форд знал многих ребят здесь — их городишко был не настолько велик, и он был знаком с большинством «коллег». Хотя работ по физике было не так много, а по математике и того меньше. Младший заметил, что в этом году стало больше работ по химии и биологии. Он не мог сказать что эти науки его совсем не интересовали, когда-то он проводил исследования и по некоторым биологическим направлениям. Но техника и сухие четкие подсчеты ему были ближе. Внезапно он услышал знакомый противный голос. — Конечно, только ничего не трогай руками. Эта детка приведет меня к победе. Форд застонал сквозь зубы. Этого еще ему только не хватало. У всех в детстве были враги. И Дрейк не был исключением. Форд невзлюбил его почти с первого взгляда за абсолютное позерство и эгоистичные взгляды на жизнь. Но тогда он не мог объяснить то, что сейчас чувствует к своему врагу, поэтому просто треснул того по лбу лопаткой. Когда Форд начал терять преимущество в драке, вмешался Стэнли, и вдвоем они отвоевали песочницу. Тонкая цепочка ненависти тянулась между ними на протяжении долгих лет, и Стэнфорду думалось, что эта ниточка никогда не разорвется. Дрейк никуда не уезжал из городка, и не было еще такого мероприятия которое посещал Форд, чтобы его враг не приперся туда и не начал качать права. Эта выставка не была исключением. Форд повернулся к недругу лицом и стал изучать его презентацию, пока тот был занят выпендрежем перед какой-то смазливой брюнеткой. И, отдавая должное проекту, близнец признавал что тот неплох. Даже очень. Работа Дрейка была по астрономии, но в общем зачёте всё равно проходила в разделе «физики». Он, используя их местную обсерваторию (и как он только получил к ней доступ?), провел наблюдение за одним далеким квазаром с непроизносимым названием. Он также наложил разные фильтры и получил потрясающие снимки излучений. Его стенд был огромен. И хоть прибора у него не было, зато количество его бумаг с расчетами превышало количество записей Форда раза в три. Также на столе лежали пресловутые фильтры — тонкие огромные разноцветные линзы, а название проекта было выделено ярко-красным и бросалось в глаза лучше, чем стенд Форда. Парень приуныл. В боку начало неприятно покалывать, а в голове гаденький голос затянул старую волынку: «Его проект хорош. Не то что твой. Ты ни на что не способен. Ты такое ничтожество по сравнению с братом. Неудачная копия». Близнец резко замотал головой, прогоняя ужасные мысли, и тут встретился взглядом с Дрейком. Тот смотрел на него немного удивленно, но поймав взгляд Форда, тут же высокомерно улыбнулся и притянул брюнетку к себе за талию. «И проект лучше, и девушка есть. Так-то». Стэнфорд прищурился, окинул противника презрительным взглядом и, развернувшись, быстро пошел прочь. Желание изучать выставку пропало. Стэнли уже третий раз пересчитывал лампы на потолке помещения. Ему было скучно, очень скучно, но так как он обещал брату последить за проектом, он исправно сидел рядом на стуле, подтянув одну ногу к груди и упираясь ею в сиденье. Ли поглядывал на проходящих мимо людей и напевал себе под нос какую-то придуманную им самим мелодию, чуть покачивая головой. Эх, вот бы сейчас домой, да включить магнитофон! Тем временем, комиссия, которая должна была оценивать проекты, показалась на горизонте и двигалась довольно быстро. На секунду Стэнли стало страшно: а что если Форд не успеет придти когда они подойдут? Он тут же встрепенулся и завертел головой по сторонам, почти сразу же увидев брата. — Эй… — Он хотел было вновь как-то пошутить, но буквально на каком-то подсознательном уровне почувствовал что что-то не так. — Что случилось? В этом был плюс того, что они были близнецами — Ли чувствовал любую перемену в настроении брата, и надо-таки сказать частенько этим пользовался. Он очень легко улавливал когда Форд злился, когда грустил и когда радовался, поэтому всегда точно знал, что нужно сказать или сделать. Сейчас он взял младшего за руку и, подведя к стулу, усадил того на него, присаживаясь на корточки перед ним. — Дрейк, да?  Комиссия подходила всё ближе, и Стэнли потянулся за папкой с информацией, которую почти тут же всучил Стэнфорду в руки. Напоследок он крепко сжал его холодные ладони и тихо шепнул: — Ты стоишь десятерых таких Дрейков, ты умнее и круче, и у тебя всё обязательно получится. А после поднялся с колен и отошел, позволяя судьям подойти к стенду брата. Форд на секунду прикрыл глаза и глубоко вздохнул, сжав кулаки. Не время для паники. Он работал, он готовился, он должен показать, чего он стоит. И Ли стоит рядом. Брат в него верит. Стэнфорд резко открыл глаза и вскочил со стула. Комиссия как раз подошла к его столу. Там было двое мужчин и две женщины, все были в деловых костюмах, с папками для записей, и на груди у каждого был бейджик университета, который он представлял. У них всех были очень строгие и сосредоточенные лица. Форд сглотнул и сдержанно улыбнулся. Он почувствовал силу внутри себя, ощутил свой внутренний стержень про который так часто забывал. В голове не осталось места для Дрейка. И он чувствовал спиной обжигающий теплотой и поддержкой взгляд брата. — Добрый день. Позвольте я расскажу вам о своей работе? .. *** — Ну подумаешь, — Ли фыркнул и развернул еще одну конфету. — Они просто ничего не смыслят там, в своем этом управлении. Они сидели на пляже, яркое закатное солнышко уже наполовину спряталось за горизонтом и отражалось от воды. Стэнли недовольно повалился на покрывало спиной, хмурясь и жуя конфету. Форду было плохо, поэтому нехорошо было и ему, но он не знал, чем может утешить брата. — Форд, ну не расстраивайся, ты еще соберешь какую-то большую-пребольшую штуковину, — когда Ли нервничал, он не мог долго находиться на одном месте. Он тут же подскочил и прошелся до воды и обратно, и посмотрел на безвольно сидящего брата. — Ну же, Форд, это не конец света. В голосе Стэнли прозвучали какие-то совсем печальные нотки. Он почувствовал их первыми, и, сжав губы, просто молча уселся рядом, обнимая колени. Форд грустил, значит и ему пора было грустить. Младший чувствовал себя препаршиво. Он вложил столько нервов и сил в этот проект, буквально переступал через страх и комплексы… А тут такое разочарование. Кто же знал, что астрономия интересует комиссию в этом году куда больше, чем всё остальное? Хотя, может дело не в Дрейке и его изобретении, а в самом Форде? Может этот противный голосок был прав? От него одни неприятности. Вот и сейчас из-за него Ли хмурится и нервничает. У Форда ком встал в горле. Так, ну плакать это совсем стыдно будет. Парень схватил начатую банку с «Пепси», осушил ее жадными глотками и, отбросив пустую железяку на покрывало, резко поднялся. Ноги у него слегка тряслись, голова кружилась, ком в горле никуда так и не делся, а глаза предательски щипало. Форд с досадой снял очки, протер их об полу потрепанной рубашки и, вытерев кулаком глаза, вернул очки на место. — Знаешь, — он развернулся к брату и, уперев руки в бока, выдавил вымученную улыбку. — Ерунда. Выпускной еще впереди, это не последняя выставка. У меня еще будет шанс всё исправить. Ли оживился и вскочил на ноги. — Правда? Ты не расстроен? Младший пожал плечами, стараясь сохранить самообладание. — Обидно конечно, но хандрить в такой чудесный вечер слишком нелогично. Внезапно ему пришла в голову гениальная идея и он стал в защитную позицию, расставив ноги и высоко подняв руки, закрывая лицо предплечьями: — Не хочешь потренироваться? На Стэнли было забавно смотреть: он весь встрепенулся и, пока поднимался с покрывала, успел едва ли не навернуться обратно. — Спрашиваешь тоже! — Ли сдвинулся чуть левее от зыбкого песка и немного попрыгал на месте. — Если буду сильно бить - скажи. Форд не раз замечал, как меняется старший, когда он тренируется. Взгляд сразу становился серьезнее, тело было напряжено, он почти что хищно дышал через нос и почти всегда пританцовывал на месте. Стэнли редко можно было увидеть серьезным, и тренировки по боксу и были тем самым местом, где брат никогда не был похож сам на себя. Ли выдохнул через нос и отвёл левую ногу назад. Покачавшись с ноги на ногу, он встряхнул руками и, сложив их в кулаки, поставил перед собой, держа защитный блок как учил его тренер. Его движение левой рукой вначале было не сразу заметно, но когда он развернулся в полкорпуса и выбросил кулак вперед, он довольно быстро достиг своей цели. Форд с лёгкостью отразил удар, да и тот был сделан в полсилы. Стэнли плотоядно улыбнулся и ударил еще раз — той же рукой, затем сразу же сменив позу атаковал правой. И еще раз, и еще. Стенфорд и раньше помогал брату в тренировках, поэтому наловчился отражать удары и уворачиваться. Обычно они использовали специальные щитки, но сейчас те валялись дома, где-то под кроватью Стэнли. Но младшего это не сильно волновало. Во время спарринга у него самого вырабатывался адреналин, и поэтому он сразу забывал про свои проблемы. То что сейчас нужно. Форд задумался на минуту, а Ли уже вошел во вкус, и, в очередной раз сменив руку, рефлекторно занес руку для хука слева — он часто заканчивал тренировки серией таких ударов, чтобы наконец научиться их делать как следует. Но не успел Форд заметить это и отскочить, как рука брата со всего маху врезалась ему в челюсть. У парня тут же поплыло перед глазами, и он, потеряв равновесие, упал на колени. Очки отлетели куда-то в песок, и Форд потерянно уставился в никуда невидящим взглядом. Его глаза стали влажными, а руки непроизвольно зарылись в песок. Ли тут же замер, с ужасом глядя на брата. Осознание того что он сделал, пришло через несколько секунд, вся хищность из взгляда Стэнли куда-то испарилась, и он поспешно опустился на колени, ощущая, как горит рука, которой он ударил собственного брата. — Форд, — когда Ли нервничал, он не просто не мог удержать себя на месте, начиная заговариваться. — Форд, Господи, ты в порядке? Ответь что-то, Форд. Он в ужасе закусил нижнюю губу, чувствуя привкус собственной крови на языке. Его руки потянулись к лицу Форда, почти нежно ощупывая кожу и зарываясь в волосы. — Форд, прости меня, прости меня пожалуйста, я не хотел, я правда не хотел.  Это был самый худший кошмар Стэнли — ломать не только вещи, но и дорогих ему людей. Он не раз переживал это в страшных снах, но всё это был не сон, и его глаза тут же защипало. — Форд, пожалуйста… У Стэнфорда перед глазами всё плыло и мелькали какие-то чёрные точки. Он честно попытался вспомнить симптомы при подобных ударах и что с ними делать, но боль в челюсти была такой сильной, что распространялась на весь череп и лишала возможности думать. Он не смог нащупать трясущимися руками очки, а без них он почти ничего не видел. Но он слышал слова брата и от них ему еще больше хотелось заплакать. Он совершенно не винил брата. Он винил себя. И еще винил себя за то что сейчас брат чувствует. Он ощутил теплые руки на лице и поморщился. Место удара невыносимо пекло. Пальцы мягко зарылись в его волосы, и он немного успокоился. Лицо брата было близко, и Форд попытался на нем сосредоточится. Стэнли словно был якорем в этом хаосе расплывчатых образов и боли. Его черты лица начали приобретать четкость. — Стэнли… — промямлил Форд — язык плохо его слушался и заплетался, двигать челюстью было слишком больно, но он продолжил говорить. — Фсё хорошо. Я ф порядке. Он неловко поднял руки и схватил брата за плечи, пытаясь притянуть его к себе. Ли ошарашено на него уставился, но намек понял и тут же обнял брата. Форд буквально тонул в его сильных накачанных руках. Он зарылся носом в его плечо и безвольно обвис, чувствуя себя очень жалким. Но в полнейшей безопасности. Из глаз сами покатились слезы, впитываясь в майку Стэнли. Стэнфорд даже не пытался их остановить. Он слегка приобнял брата, а тот начал медленно его укачивать. И Форд почувствовал себя целым. Они почувствовали себя целым. Словно две половинки одного пазла. Глаза у Стэнли тоже были на мокром месте, только он понимал что из них двоих кто-то должен быть сильным. Пускай это будет он. Ли медленно покачивался, баюкая в руках Стэнфорда и шепча какие-то глупости, мол, и очки мы твои найдем, и синяк быстрее пройдет, если лед приложить, и головная боль скоро утихнет, если посидеть немного, и слёзы высохнут, а на душе было откровенно погано. Стэнли впервые почувствовал себя никчёмным. Всё что он мог делать и что сделал — навредил самому близкому ему человеку. Свысока он посмотрел на свои руки, обнимающие Форда, и горький комок в горле подскочил чуть выше, не давая вздохнуть. Чтобы не разреветься совсем, Стэнли поднял голову вверх и сморгнул непрошеную влагу. Он только и умеет, что делать больно; он пытался убедить себя, что он годен для чего-то еще, но это всё чепуха. Его руки ломают всё, к чему прикасаются, и это страшно. Это больно. Со временем Форд затих, а Стэнли, рвано выдохнув, опустил голову, поглаживая брата по волосам. — Всё будет хорошо, Форд, — прошептал он. — Когда-то всё будет хорошо.