Случайности

Судьбой правят случайности. Забытый в машине мобильный телефон заставляет вернуться - и ты опаздываешь ровно на те пять минут, в которые страдающий депрессией подросток расстреливает в зеркальной многоэтажке всех твоих коллег. Авария на электростанции оставляет на полсуток без света, не успеваешь купить в онлайн-магазине билет на самолет. Он взорвется рождественской шутихой, а черный ящик будет полон инопланетных голосов. По мотивам снимут серию "Ошеломляющих Расследований". Украденный в метро кошелек подтолкнет к встрече со второй половинкой в отделении полиции. Некоторые верят в Провидение. Другие - в Бога, и даже ставят ему свечки в церкви. Третьи - в судьбу, четвертые предпочитают не забивать себе голову подобной ерундой. Расти Флейк, пожалуй, относился к последним. Фатума не существует. Единственный способ предотвратить кирпич над головой - надеть каску. Высшие силы потеряли кредиты доверия еще лет десять назад, когда в автокатастрофе погибли отец и мать Расти - маленький "шеви" смяло, как жвачку на зубах. Виновен был пьяный водитель грузовика. Он отделался длинной царапиной поперек лба. Фортуна с душной повязкой на глазах ничем не отличалась от броуновского движения молекул. Одним словом, Расти предпочитал надеяться только на себя. Вечером пятницы он закрывал кондитерскую и задержался из-за экономической проблемы. Вывеска "КАПКЕЙКИ ФЛЕЙКА" светилась, как будто у солнца взаймы лучей прихватила, и насколько Расти знал, счетчик наматывала тоже по-солнечному. Он размышлял, приглушить ли соблазнительно-объемное сияние люминесцентного пирожного хотя бы до утра, или оставить, как советовал его приятель Чарли Гриффин. Умник Чарли любил за кружкой пива повторять "деньги на рекламу окупаются сторицей". Три-дэ вывеска была его идеей. Чарли оказался прав, клиентов прибавилось, кондитерская вошла в моду. Но я все равно ухожу, пожал плечами Расти. Он окинул взглядом полукруглое помещение с парой столиков, стеклянным прилавком - остатки не купленных посетителями чизкейков и маффинов поблескивали маслянистой глазурью и шоколадным кремом. Остатки следует забрать, холодильник или нет, завтра они уже не будут годиться на продажу. Отдаст соседским детям, как обычно. Выключатели внизу, рядом с пекарней. Нужно спускаться в подвал. На город опустилась бархатистая июльская темнота. Днем тарахтел старенький кондиционер - давно следовало его заменить, но все руки не доходили. Расти успел приглушить его, когда звонок входной двери мелодично известил - пришел посетитель. - Закрыто, - буркнул Расти из подвала. И решил: к черту. Я на сегодня все. У меня планы на вечер: бар "Рыжая Кость" с фирменной "нефильтрашкой", болтовня с занудой-Чарли, может, потом удастся снять пару симпатичных омег. Хотя сейчас редко найдешь омег во вкусе Расти. - Простите, - донесся до Расти голос. - Жаль. Я думал, еще успею. Расти убрал руку с переключателя. Перед мысленным взором возник Чарли - сухонький бета с залысинками, как будто корова лизнула от затылка ко лбу и съела большую часть мышино-серых волос. "Не упускай клиента", - поднял тонкий палец Чарли. - Минутку, сэр, - откликнулся Расти. Он так и не выключил рекламу. В кондитерской его ждал омега. Невысокий упитанный блондин в костюме, маловатом на размер или даже два. Омега переминался с ноги на ногу, накручивая на палец прядь чуть вьющихся волос. Волосы доставали до плеч, и заставили Расти вспомнить его любимого омегу-актера, красавчика Милки из старых-добрых фильмов семидесятых, когда омеги еще не напоминали суповые наборы и не гремели костями. Красивые они тогда были. Прямо как этот - пухлый , с широкими бедрами и мягким животом (легкий синий кашемир натянут, пуговица грозит отлететь при неосторожном движении), голубоглазый, с какими-то почти детскими чертами лица. Торгуй Расти алкоголем, обязательно потребовал бы водительские права. Хотя бы чтобы узнать имя. - Простите, что заставил ждать, сэр, - сказал Расти, когда немного опомнился и сообразил, что бесстыдно пялится на симпатичного омегу. Тот, кажется, не заметил пристального внимания к себе: изучал оставшиеся пирожные. Он напоминал соседского пса Одди, учуявшего нечто вкусное. Хвоста разве недоставало. - Все так чудесно выглядит. Не могу выбрать. А если куплю все, то сразу все и съем, - сообщил омега, и улыбнулся. На щеках появились ямочки. - Фирменные эклеры Флейка, - отбарабанил Расти, мысленно хлопнув себя по рукам. Ну его - приставать к молодым омегам. В суд, может, не подаст, но обзовет озабоченным ублюдком и свалит подальше. Да и, небось, замужем. Смазливые голубоглазые омеги редко остаются без присмотра. Даром, что тот же Милки покончил с собой, наглотавшись таблеток и в прощальной записке написав "ТОЛЬКО ОДИНОЧЕСТВО". Этот, впрочем, казался вполне довольным жизнью. Расти улыбнулся в ответ. - Как вас зовут? Омегу как будто загипнотизировали сласти и карамельно-коричный аромат. Он не сразу перестал жадно рассматривать пирожные, вскинулся, близоруко щурясь: - Извините? Расти мысленно выдал себе подзатыльник. Лишь бы обошлось без обвинения в каком-нибудь, чтоб ему пусто было, "харрасменте". В каждом "Таймсе" на последней странице ворох подобных историй - ты уступаешь место в автобусе, открываешь дверь в ресторане или супермаркете, а тебе в ответ даже не пощечину, а сразу повестку в суд. - Помочь вам выбрать, сэр? Расти еще раз сверкнул зубами. Желтоватыми - курить он бросал раз десять, и все - неудачно. Все равно однажды нужно прекратить засорять себе легкие никотином, и не только из-за страшилок про рак или эмфизему: табак отбивает чутье. А без запахов кондитеру не обойтись. - А... если не трудно. Да. Буду благодарен, - кивнул омега, и спустя довольно долгую паузу добавил: - Льюис Дэй. Расти не верил в судьбу, богов и дьяволов. Но когда омега по имени Льюис Дэй уходил с хрустящим бумажным пакетом, доверху забитым сладостями, знал: вернется. Рекламу Расти так и не обесточил.