Но мы же не дуалы!

На следующий день они встретились. А Бальзак и Драйка были с ними. Дюма явно не ожидал такого вот двойного свидания, но виду не подал. - Ох, как же хорошо, что эта прелестная девушка открыла нам глаза друг на друга! – восхищённо говорила Драйзер, указывая на Достоевскую. – Без неё мы бы никогда не обратили друг на друга внимания! - Да-да, совсем не обратили бы. – Бальзак тоже пытался играть влюблённого по уши, но у него это плохо получалось. Достоевская раскусила бы его на раз-два, но надеялась, что Дюм спишет это на стеснение. - И как же она вам помогла, если не секрет? – поинтересовался он тем временем. - С помощью какой-то там типологии… Как там её? - Соционика. Но я не только её использовала… - Да, точно, она самая! – Драйзерка вдруг решила, что они с Бальзаком недостаточно хорошо притворяются, и взяла его за руку. Тот был недоволен, но не вырывался. - Неужели вы дуалы? – Дюм был удивлён. Он не много знал о соционике, но даже с этими знаниями мог понять, что этот ворчун – Бальзак. Старосту же он не мог протипировать, но то, что она не Напка, мог сказать с уверенностью. - Хм, нет. Не припомню такого слова. – Драйка вопросительно взглянула на Достоевскую. - Активаторы вы, активаторы. Но это не так важно, как то, что вы просто подходите друг другу и хорошо смотритесь вместе. В глазах Бальзака на долю секунды появился огонёк недоверия, и Драйзерка, которая сразу же это увидела и испугалась, что он сейчас всё испортит, быстро и незаметно ткнула его в бок локтём. - Да? Ну хорошо тогда. – казалось, что Дюму удовлетворил ответ на его вопрос, но при этом он всё равно казался каким-то недовольным. Достоевская взглянула на «сладкую парочку». Бальзак готов был вот-вот рассмеяться и указать глупому, как ему казалось, Дюме, на явные проколы в его поведении, не присущие даже очень влюблённому и очень стеснительному парню. Драйзерка же посмотрела на подругу печальными глазами, лицо её было измождено. Нет, хоть они и активаторы, но они явно друг другу в тягость. Либо она опять неправильно протипировала, либо в соционике всё же есть недочёты. Досточка поняла, что пора бы уже освободить их друг от друга и уединиться с Дюмой. - Ладно, что мы будем мешать любящим людям? Им, наверное, хочется побыть наедине. – обратилась она к своему возлюбленному. - Да, более, чем хочется! – Драйзер поняла, зачем Досточка это делает, и спешила согласиться. Бальзак, решивший, напоследок, показать всю свою большую и светлую, вдруг коротко чмокнул её в губы. При этом его лицо не изменилось ни на грамм, лицо же девушки приобрело выражение глубокого отвращения, смешанного с лёгким шоком. Достоевская видела, как Драйзер, схватив Бальзака за руку и оттаскивая от них, ругала его, всеми силами стараясь при этом не срываться на мат. Молодой человек лишь пожимал плечами в ответ. Мол, «А что я ещё должен был сделать?» Досточка тревожно посмотрела на Дюму и отметила, что он не заметил этой их странности. Конечно, Драйзер и Бальзак оказались плохими актёрами, но ей тоже надо было думать, кого просить. Но, тем не менее, они своё дело сделали. Не превосходно, конечно, но Дюм им поверил, и это главное. Теперь дело за самой Достоевской. И если она сделает хоть что-то не так, то винить она сможет только себя. - Пойдём, я тебе кое-что покажу, - тихо произнесла девушка, когда псевдо влюблённые скрылись из виду. - Что? Куда? – Дюма не ожидал, что после ухода Драйзера и Бальзака их с Достоевской прогулка продолжится. Он рассчитывал, что они просто разойдутся по домам. - Ко мне домой, это недалеко. В глазах парня заплескалось сомнение. Ему не хотелось никуда идти. Но любопытство взяло верх, и он, вздохнув, произнёс: - Хорошо, идём. Достоевкая лишь молча кивнула, но душа её ликовала. Согласие Дюмы априори означало, что он даёт ей шанс. Так она считала. И была права. Дюм догадывался, что девушка тащит его к себе не просто так. Она хотела доказать, что он ей не безразличен, настолько, что она готова переступить через свои принципы. Молодой человек чувствовал определённого рода вину – он фактически ломал устои этой девушки. Но, с другой стороны – он не заставлял её бегать за ним, она сама сделала этот выбор. Он её лишь подтолкнул.