Рядом

Я смотрел, как ты вьешься вокруг него, звонким смехом отзываясь на каждую его плоскую шутку. Так стараешься поддержать видимость диалога, как будто это имеет значение, как будто не знаешь, что ему плевать на слова. Ты улыбаешься и опрокидываешь в себя какое-то пойло, до последнего храбришься, но тебя уже заметно ведет куда-то в сторону. Зачем ты делаешь это с собой, Джиен? Почему не позволяешь помочь? Кажется, я случайно упустил тот момент, когда рука этого парня легла на твою талию, нахально прижимая к себе. Ты располагаешься у него на плече и закрываешь глаза, продолжая довольно улыбаться. Я вижу, что ты готов отключиться, на тебя всегда слишком быстро действует алкоголь, но похоже, у твоего дружка немного другие планы на этот вечер. Он грубо трясет тебя, а ты словно тряпичная кукла в его руках - столь же бесполезен. Я поднимаюсь как раз в тот момент, когда тебя почти отшвыривают за ближайший столик, и в одночасье бар заметно пустеет, когда вся ваша компания покидает его. - Отвези его домой, - сквозь зубы шипит твой любимчик напоследок, и мне приходится заставить себя не смотреть в твою сторону, чтобы не ударить этого ублюдка. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Когда мы остаемся одни, я позволяю волнению взять над собой верх. Быстрым шагом подхожу к тебе и на мгновение замираю, просто любуясь твоим совершенством, желанно ощущаемым на кончиках пальцев. Я почти невесомо провожу ими по твоему лицу, убирая непослушные пряди красных волос, и помогаю тебе подняться. Ты еле стоишь на ногах, поэтому кажется совершенно нормальным опереться на меня, а твоя голова опускается на мое плечо так же, как еще совсем недавно на его. Это приятно и немного больно, если слишком долго думать об этом, но после стольких раз почти перестаешь замечать такие вещи, когда они происходят. Разве что руки продолжают предательски дрожать под воздействием твоего тепла, но это та единственная слабость, которую я могу себе позволить. Час в дороге и я проталкиваю тебя в нашу квартиру, где ты сразу же врезаешься во что-то в темноте, громко выдыхая ругательства себе под ноги. Я помогаю тебе избавиться от лишней одежды, слишком дорогой для того, чтобы называть ее своей. Просто очередной подарок очередного урода, который воспользовался тобой. Ты ложишься на кровать и из последних сил ведешь борьбу со сном, проигранную еще тогда, в баре. Знаешь ли ты, насколько красив даже сейчас - с размазанным по щекам макияжем и в одной лишь мятой домашней футболке? Я мог бы наблюдать за тобой вечность, если в этой вечности ты нашел бы место для меня. - Сынри, - твой голос болезненно дрожит и затихает, но большего и не требуется, я слишком хорошо изучил тебя, чтобы понимать с полуслова. Ложусь рядом, и ты сразу же цепляешься за мою руку холодными пальцами, как за спасательный круг, который всегда поблизости, на случай, если ты решишь утонуть. Я чувствую твое неровное дыхание у своего плеча, но не поворачиваюсь лицом, мне вредно долго смотреть на тебя, я заболеваю, становлюсь зависим. Эта тишина убаюкивает нас, тянет ко дну, а сил на сопротивление больше нет. Я закрываю глаза. - Пожалуйста, помоги мне. Я так устал от твоих игр. От тебя уже не освободиться, ты занял каждый уголок в моем измученном сознании, вошел в привычный ритм сердцебиения, и иногда кажется, что даже кислород, который я вдыхаю, отмечен твоим именем. Так почему ты заставляешь меня делать это? Я не хочу быть таким же использованным, но вновь поддаюсь тебе, когда ты разворачиваешь меня лицом к себе. Тебя всего трясет, и я невольно сокращаю расстояние между нами, успокаивая легким прикосновением губ к твоей коже, но ты перехватываешь их, вовлекая в какой-то почти отчаянный поцелуй. Твои руки обвивают кольцом мою шею и притягивают еще ближе, заставляя наши тела соприкасаться. Я мягко углубляю поцелуй, не позволяя снова перенять инициативу и вкладываю в него всю свою нежность, предназначенную и бережно сохраненную только для тебя. Медленно, по капле, я делюсь ею с тобой, а ты осторожно принимаешь, чтобы потом сладостно выдохнуть мне в губы что-то неразборчиво-счастливое. Я больше не могу сдерживать улыбку, и выцеловываю каждый сантиметр на твоем лице, пока ты стараешься увернуться, оживляя нашу квартиру своим смехом. Он обрывается с первым звонком телефона, оставляя за собой мой разрушающийся мир. Ты поднимаешься, чтобы ответить, а я обхватываю себя руками, пытаясь вернуть потерянное тепло. Не выходит. Хенсын хочет приехать, а ты благосклонно разрешаешь ему это, и кажется, уже не обижаешься на его поведение в баре. Смотришь на меня умоляюще, и я киваю, как во сне накидываю пальто, привычно обнимаю тебя на прощание и захлопываю за собой входную дверь, зная, что на этот раз больше не вернусь.