Недосягаемая

Я усну. Свои думы я в сон унесу, Чтоб хоть там ощутить в своем сердце весну. Ночь – волшебный корабль, а мы – экипаж – Мною вновь овладеет тот самый мираж. И на чистом, воздушном его полотне Я рисую тебя, я пишу о тебе, Чтоб твой образ абстрактный во сне воплотить. Все ошибки – простить, о реале – забыть. Ведь охота тебя обнимать, улыбаться, А как время рассвета придет – не расстаться, А растаять снежинкой-слезою на коже У тебя. Ты же всех мне родней и дороже. Снова в сказочный рай я с тобой унесусь, К твоим сладким губам невесомо коснусь И проснусь. Ощущая, как медленно тает, Как померкнув, увянув, навек исчезает Терпкий привкус ванильного сна на губах, Только с примесью соли, горчащей в слезах. Я за сон свой держусь, ну а он улетает. Я борюсь! Я сдаюсь. Я его отпускаю. Как же боль нестерпима и горька тоска. Осмотрюсь – моя комната, все же, пуста, И в звенящей, тяжелой ее тишине Я беззвучно кричу, я грущу по тебе. Но мой крик, моя грусть… Они вновь без ответа – Нас реальность опять разбросала по свету. Не вышло растаять слезою-росою И снова пришлось мне прощаться с тобою. Но выход на время найти удается, Пока вновь луна за окном улыбнется. То чувство, что в сердце салютом искриться Порежем, раскрошим его на крупицы. Мы в несколько строчек скорей оформляем И то, как мы любим, и как мы скучаем. А то, что осталось – в стихи выливаю, Другой панацеи пока что не знаю. Я пишу И спасенье в словах нахожу, Вновь и вновь в каждой строчке с ума я схожу. С каждым словом частичку себя я теряю, Чем закончится все, я давно уже знаю. Потону в беспросветности мыслей безумных, Стану чем-то безликим и чем-то бездумным. В свою кровь эйфории немного плесну, На твоем горизонте звездою блесну. Я усну…