Хроники Аврората

Малфой пришел с собрания злой как черт. Он громко хлопнул дверью в свой кабинет, скрываясь в нем от всех разговоров и дел. Забини, прислушиваясь к происходящему за дверью, тихонько хихикнул. — УУУ, пришел наш «Мистер первая десятка самых завидных женихов!» — обронил он со смешком в голосе. Нотт на подобное заявление показательно закатил глаза. Какое-то время мы сидели в полной тишине, перебиваемой смешками Блейза и его редкими комментариями по поводу очередного участника списка «Завидных женихов». — Все никак не успокоится, — шепнул себе под нос Тео. Впрочем, Забини обладал довольно острым слухом, поэтому замечание Теодора было услышано и заслужило злую ухмылку. — А ты только сидишь и ждешь, пока я помру со скуки. Нужно же мне как-то развлечься? — Пойди прокомментируй статью при Малфое. Сразу станет весело. Причем не только тебе, но и нам с Гермионой. — Думаешь, мне слабо? — взбрыкнул Забини. Он приподнялся с кресла, вскинув подбородок. Весь его вид выражал полное высокомерие и презрение к оппоненту. И хотя я знала, что Тео и Блейз были друзьями с детства, их поведение вызывало у меня недоумение. — Прекратите вести себя как дети, мальчики. Ваше поведение просто нелепо, — я хлопнула ладонью по столу, призывая коллег к спокойствию, но не произвела и малейшего шума. Оба мужчины надулись. Тео заерзал в кресле и демонстративно отвернулся к окну. Забини, постояв какое-то время, явно из принципа, тоже вернулся к своему прежнему занятию. В какой уже раз он перечитывал эту статью? Хотя я подозревала, что он подобными ухмылками просто треплет нервы Нотту. Неожиданно хлопнула дверь, и, через пару минут, Малфой оказался на пороге нашего кабинета, весь встрёпанный и жутко недовольный. Осмотрев каждого, он, казалось, еще больше нахмурился. Сейчас он был похож на злобного дровосека, который готов был порубить всех нас на мясные котлетки. — Что делаем? Сидим, мечтаем? — Да нет, — Забини показательно потянулся и зевнул. Казалось, его первостепенной задачей стало вывести Малфоя из себя. Хотя, куда уж сильнее, тот и так уже был на взводе, — Мы тут статейками зачитываемся. Так… где же это было, — Забини заскользил глазами по тексту, и, найдя что-то поистине стоящее, дьявольски ухмыльнулся, — Мистер Малфой, бывший Пожиратель Смерти, а также нынешний друг Героя Магической Войны и любимца общественности — Гарри Поттера (увы уже женатого). Но тем не менее, он как был, так и остался великолепным магом и одним из самых красивых волшебников нашего столетия. Более того, его богатство и репутация говорят сами за себя. Молодые волшебницы все по-прежнему мечтают заполучить сердце этого неприступного и холодного красавца. Однако сам мистер Малфой не желает баловать общественность подробностями своей личной жизни, держа все в абсолютном секрете и… Малфой выдрал газету из рук друга и смял ее с явным удовольствием на лице. — Я думал, что ты вырос из возраста, когда обращаешь внимание на глупые статейки из газет уровня Риты Скитер. Вместо того, чтобы читать, мог бы подумать о том, как поймать того ублюдка, который терроризирует округу, — шипел Малфой на Забини, который не подавал ни малейшего признака раскаянья. — Мы занимались этим, — заступилась я за товарища. Малфой с недовольством обернулся ко мне. Его обжигающе холодный взгляд буквально приковывал к креслу. Я почти пожалела, что открыла рот. Но я была гриффиндоркой, а это значит, что безрассудство конфликтовало во мне со здравым смыслом и, чаще всего, выигрывало. — Мы подумали, что убийца — маглорожденный или полукровка, так как он оставляет жертв в магловских районах. А знать о том, где лучше оставлять тела может только тот, кто сам не раз там бывал. Более того, он не выделяется среди маглов. Ведь они совсем не запомнили подозрительных личностей накануне убийства. Конечно, он мог быть под заклинанием. Но это слишком сложно при большом скоплении народа. Поэтому мы сделали вывод, что он местный. — Отлично. Еще что-нибудь, Грейнджер? Я вздохнула, готовясь произнести очень длинную вереницу всех своих догадок, но внезапно Нотт перебил меня. — Гермиона высказала идею на счет образования синяков. Они все были уже довольно давними. Он мог оставить их только в том случае, если жертвы были у него достаточно долго. Но никто не заявлял о том, что они пропадали. Поэтому они, скорее всего, были мазохистами. Это объясняет то, как он их находил. Вот. — Они могли не любить причинять себе боль. Он мог просто делать с ними это, — возразила я, — Хотя, конечно, и такой вариант возможен, — я пожала плечами и смахнула с лица непослушную прядь, — Просто, какова вероятность того, что среди людей, которые связаны с Псами, есть блондинки, которые увлекаются мазохизмом, и их больше одной? Более того, они так похожи, будто мы смотрим на одного и того же человека, только с разными именами. — Еще они были чистокровными, — сказал Забини. У меня тут же вспыхнула в голове мысль, за которую я пыталась зацепится всеми силами, но которая все же ускользнула в последний момент. Я знала, что это что-то было крайне важным. Но не могла понять, с чем же это связано. — Ну, хоть не сидели без дела, — проворчал Малфой и отлепился от стены, — вы двое остаетесь в офисе, — он кивнул мальчишкам, — Нотт — продолжай работу с телами, дождись анализов крови. Забини — поройся в бумагах министерства, может еще что-то нароешь на девушек. Свидетельствовали ли они против кого-то в Визенгамоте? Или были связаны с кем-то? Может даже знакомы косвенно, через третьих лиц? А ты, — он обернулся ко мне, и я почувствовала, как дрожь волнения бежит по телу и желудок сжимается от спазма, вызванного страхом и предвкушением, — поедешь со мной на квартиру к первой жертве. Может, что-то удастся отыскать. Забини пытался что-то сказать, но Малфой уже выпрыгнул за дверь. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ним. *** Размашистыми шагами Малфой скользил вдоль широких коридоров Министерства. Его походка, осанка, манеры — все выдавало в нем аристократа голубых кровей. Высокий, статный, в безупречной мантии аврора, он, казалось, затмевал всех в радиусе километра. Единственное, к чему могла придраться любая женщина, по авторитетному мнению Лаванды Уизли — это его лицо, а точнее борода «словно у монаха, побывавшего в Азкабане». Но, по моему мнению, щетина вовсе не портила лицо Малфоя, а придавала ему мужественности, которой ему так не хватало в школьные годы. Хотя, кому ее хватало? Рону, который вытянулся за одно лето и возвышался над всеми, словно башня? Или Гарри, который до последнего курса не мог подружиться с бритвой? Да и ростом Гарри был совсем невысокого, все время ему приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть на товарищей. Однако сейчас все они стали совершенно другими. Вытянулись, за широкими плечами уже не видно юношеской неловкости и угловатости. Я вздохнула и посмотрела на спину Малфоя, который прокладывал себе путь в толпе министерских работников. Оглядевшись, я поняла, что мы находимся в атриуме. Казалось, еще недавно мы убегали из Министерства с крестражем. А сегодня я иду рядом с бывшим Пожирателем Смерти, врагом и однокурсником в одном лице, который стал свидетелем моей главной слабости. Самое обидное — даже друзья не знают о ней. А он знает. Неужели я настолько не доверяю лучшим друзьям? И хотя я не доверяла Малфою ни на галлеон, он не подвел меня. Не раскрыл мой секрет. Надеюсь. — Чего ты плетешься, — раздался голос Малфоя, — поспеши. У меня еще куча дел в Аврорате. — Тогда отправил бы меня с Ноттом или с Забини. — Ага, чтобы ты устроила свою фирменную истерику при них? Нет уж, спасибо не стоит, — Малфой зло сверкнул глазами и отвернулся. Его слова вывели меня из себя. Я схватила его за рукав мантии и дернула, что было силы. — Не смей считать меня душевнобольной! Малфой с силой отодрал меня от своей мантии и встряхнул. — Ты позволяешь себе лишнее, Грейнджер! — зло прошипел он мне в лицо. Мы уставились друг на друга с такой ненавистью, что если взглядом можно было бы убить, то нам бы устроили двойные похороны. — Ладно, пошли, — Малфой отпустил мои плечи, которые до этого судорожно сжимал, чуть оттолкнул от себя и пошел дальше, вглубь атриума. Мне бы хотелось театрально завопить что-то вроде «Эй, у меня там будет синяк размером с галактику!», но так бывает только в романах, где юная и изнеженная натура способна заполучить синяк всего лишь приземлившись на матрас не тем боком. На деле, не такая уж я неженка. Не развалюсь от мужских «объятий». Вздохнув полной грудью, я пыталась успокоить свое сердцебиение. «Не создавай трагедию на пустом месте, Гермиона! Это того не стоит!» Чуть успокоившись, я пошла следом за Малфоем. *** Дом первой жертвы, Венди Брендан, уже не раз подвергался обыску, но несмотря на это, он сохранился таким, каким и был при своей хозяйке. Венди была перфекционисткой и жуткой чистюлей. Не терпела лишнего хлама, не покупала всех этих милых вещичек для дома и уюта, наподобие свечей, статуэток в виде ангелочков и резных шкатулок. Все было гармонично и выполнено в светло-бежевых тонах. А еще — стерильно чисто. Я и Малфой переходили из комнаты в комнату, но не замечали ничего, что могло бы выделяться среди вещей Венди. Кухня была безупречной. Возникало ощущение, что на ней никогда и ничего не готовилось. В холодильнике были исключительно напитки и несколько колб с зельями. А на самом холодильнике не было никаких открыток, магнитов, писем от друзей и прочих мелочей, которые обычно навешивают на технику люди. Я посмотрела на Малфоя. Конечно, холодильником пользовались не все волшебники, многие даже не знали, что это такое, но в подобных районах, в которых жила Венди, да и я с Малфоем, квартиры очень напоминали магловские. И там у многих стояли холодильники, телевизоры и прочая магловская утварь. Даже микроволновки. Постепенно техника подкрадывалась к волшебникам, особенно этим не брезговали маглорожденные и полукровки, которые привыкли пользоваться этим у себя дома. Совсем другое дело чистокровные. Но Венди явно не была из числа тех, кто пренебрегал удобством и комфортом ради принципов. У нее было много магловской техники: тот же холодильник, телевизор, даже компьютер, одиноко стоявший в гостиной. Мне стало вдруг интересно, есть ли что-то подобное у Малфоя? Но спрашивать его об этом я все же не решилась. Остальные помещения были такими же прозрачными и чистыми. Создавалось ощущение, что дом тщательно убирали каждый день, будто у хозяйки была аллергия на пыль. И даже сейчас здесь не найти и пылинки. Я также заметила, что не было никаких фотографий или картин на стенах, зато шкафы были переполнены дизайнерской одеждой, причем в ярких тонах, а в ванной была куча всяких тюбиков, баночек и бутылок, словно этим пользовался целый гарем женщин. — Тут убираются эльфы, — заметил Малфой, когда я вышла из ванной. — Да, вряд ли она делала это сама. Мы немного помолчали, продолжая рассматривать ее спальню. — У тебя есть холодильник? — спросила я у Малфоя. — Что? — Холодильник. Ну такая белая штука, стоящая на кухне у Венди. — Да. А что? Я удивленно повернулась к нему. Малфой стоял, облокотившись на дверной косяк и смотрел на меня. — Просто… ну… — Просто я чистокровный? — сказал он за меня. — Ну, в общем … Да, — промямлила я, смутившись. Малфой хмыкнул, вернувшись к разглядыванию комнаты, а мой взгляд перекочевал к книжным полкам. Венди была образованной девушкой, которая много читала, но при этом, работала на незамысловатой работе, носила пестрые вещи, хотя и жила в квартире, наполненной исключительно светлыми вещами. Она была странной женщиной. И вполне возможно, она любила, когда ее избивают. Место преступления — заброшенный дом. Подходил ли он ей? Девушке в пестрой одежде? — Знаешь, как-то не вяжется ее пестрая одежда и такая лаконичная квартира, — обратилась я к Малфою. — Почему? — Перфекционисты стремятся во всем соблюдать порядок. Минималисты избегают деталей. И ее интерьер этому доказательство. Малфой отвлекся от созерцания туалетного столика и перевел взгляд на гардероб. — Но ее одежда не подходит, — понял он мою мысль. Мы оба подошли к шкафу. — Слишком много блесток и ярких цветов, — сказала я, показывая на одно из платьев. — Да, вряд ли она такое надела бы. Может квартиру обустраивала не она? — Если бы ей нравилось все блестящее, здесь бы повсюду висели фамильные драгоценности, вазоны и картины времен барокко. Нет, ей просто нравилось притворяться другой женщиной. Поэтому она и работала. Хотя зачем? Она ведь чистокровная. У нее есть огромный счет в банке. — Думаешь, она преследовала какую-то цель? — Думаю, она просто хотела быть обычной, — проговорила я, смотря на Малфоя, — Работа — это ведь отличный способ не думать о своих проблемах. Какими бы они ни были, — я вздохнула. Малфой внимательно посмотрел на меня. — Поэтому ты так хочешь остаться? — Поэтому ты работаешь в Аврорате? — задала я встречный вопрос, скрестив руки, раздраженная тем, что он перешел на личности. Мужчина рассмеялся. — Да, признаюсь, мне было скучно, — Малфой сел на кровать, похлопав рядом с собой, призывая и меня сесть. И я не отказалась от приглашения. — Значит, тебе было скучно? Почему Гарри вообще пригласил тебя? Его тело было очень близко к моему. Мне было так тепло и уютно рядом с ним. Было в этом что-то такое интимное, словно запретный плод, который я стремилась вкусить. И сам Малфой был этим запретным плодом. В этом мужчине сочетались все те качества, от которых я бежала как от огня. И тем не менее, я села к этому огню слишком близко, прекрасно осознавая, что получу ожог. — На седьмом курсе мы с Блейзом сблизились с Поттером. Много проводили времени в компании друг друга, травы и алкоголя. А после, когда он пошел в Аврорат, мы пошли за ним. Уизли тогда отдалился от Поттера, уехал в Румынию, потом вообще подался в колдомедицину, а мы были рядом. Повсюду таскались вместе. Признаться, он не такой, каким я его себе придумывал все школьные годы, — Малфой улыбнулся, и мне вдруг стало так невыносимо тоскливо, будто я упустила самую главную вещь в своей жизни, и теперь больше никогда ее не верну. По сути, так и было. Золотое трио больше никогда не станет Золотым. Все прошло. Время наше прошло. У каждого теперь своя история. — Ясно. Малфой посмотрел на меня, словно догадавшись, от чего мне так тоскливо на душе, но ничего не сказал. Видимо, у него еще хватало такта промолчать. Мы немного посидели, но наше молчание было настолько неловким, что мы просто морально и физически не могли больше находиться в доме Венди. Но тут я заметила странный блеск на полу. — Посмотри, Малфой, что это там? Я нагнулась посмотреть на странный предмет, который мы пропустили, когда осматривали помещение. — Что ты нашла? Совсем рядом с туалетным столиком лежал зачарованный галлеон. — Что это? Галлеон? Наверное, она просто обронила его. Я уставилась в раздумьях на монетку. Если я скажу ему, что это, то выдам ОД. Но с другой стороны, нельзя гарантировать, что он не знает о нем. Инспекционная дружина накрыла нас, но она ведь и понятия не имела о том, как мы связывались. Хотя… Гарри вполне мог открыть новому другу эту тайну. Да и разве поймать убийцу будет не важнее? — Это не простой галлеон. Он заколдован, видишь? — я показала вещицу Малфою. На этот раз он взял ее в руки и рассмотрел с разных сторон. — Рисунок не такой, какой должен быть. Но как ты поняла это? Я снова задумалась. Стоит ли ему рассказывать, что подобное средство связи создала я? Да и как объяснить его нахождение здесь? — Его создала я. Малфой уставился на меня, требуя объяснений. — Как ты знаешь, в школе существовал Отряд Дамблдора. И такие галлеоны служили средствами связи между членами ОД. — Но как он оказался здесь? Ни одна из жертв не училась в Хогвартсе. — Я не знаю, — я пожала плечами, — Однако, не стоит исключать случайности. Она могла просто найти его. — Я не верю в совпадения, — Малфой протянул мне монетку, — Возьми его. Сложно представить, чтобы вы раскидывали их по улицам, — заметил он, когда мы уже покидали квартиру. *** Кристина Райт жила своей шикарной жизнью в элитном районе Лондона. По вечерам, она частенько зависала в клубах или на модных тусовках. Одевалась она ярко и смело. Частенько ее осуждали за слишком короткие юбки и откровенные кофточки, но ей было все равно на сплетников. Она и сама принадлежала к их кругу. Ее квартира была полной противоположностью дому Венди: повсюду были развешаны картины, изображающие праздную жизнь, фотографии с вечеринок. Каналы на телевизоре были настроены на светские новости и музыку. В шкафчиках был полный хаос из вещей, обуви и украшений. На полках в ванной было очень много косметики, причем некоторая из них была давно просроченной и, на удивление, новой. Найти зацепку в таком хаосе не представлялось возможным. Однако мы с Малфоем смогли это сделать с порога. Все дело было в запахе. Этого не понять, если полностью не погрузиться в него с головой, впитать этот запах в свое тело. Дома столь разных женщин должны были пахнуть каждый по-особенному. Но они пахли так, будто в них жил один и тот же человек. Это был тяжелый, мускусный запах, который окутывал все помещение предмет за предметом. Мы искали его источник повсюду, но так и не нашли. Тем не менее, никто из нас не смог сказать, какой этот запах на вкус. Что это за запах, каковы его составляющие… Ничего. — Если у них был один любовник, возможно он пах именно так, — предположил Малфой. И я была с ним согласна. По крайней мере, ничего больше за весь день мы так и не узнали. Исключая совпадение с галлеоном. Но я не верила, что кто-то из ОД мог быть причастен к убийствам. Этого просто не могло быть. В Аврорат мы возвращались все измотанные. Ни одной зацепки о личности убийцы мы не нашли. Однако запах нам кое-что давал. Если мы его когда-нибудь встретим, мы сразу поймем, что это он. Останется только прижать его. Найти связь. И все. Тогда он будет наш. *** Теодор Нотт никогда не хотел работать в Министерстве. И уж тем более в Аврорате. Но судьба решила все за него. Когда твои лучшие друзья начинают жить жизнью, которая чуточку лучше твоей, волей-неволей, а начинаешь завидовать. Но Нотт был слизеринцем, а они не завидуют, а получают привилегии хитростью. Поэтому он из кожи вон лез, чтобы получить место в отряде Малфоя. Ему требуется эксперт по уликам? Он им станет. Научится не дышать в присутствии мертвых, снимать отпечатки, искать улики, вскрывать трупы, требовать от других экспертов невозможного — он всему научится. И он научился. Он стал лучше других в своем деле. Хотя можно ли было ожидать от него худшего результата? Оглядываясь назад, он понимал, что никогда не был так счастлив, как сейчас на зарплату аврора. В детстве он жил в одном из крупнейших поместий Англии. Семья Ноттов славилась своим богатством, которое поистрепалось после первой Магической войны. Отцу — Пожирателю смерти, пришлось туго, особенно с маленьким ребенком на руках. Мамы Теодор совсем не помнил. Когда он спрашивал о ней у отца, тот сильно расстраивался и уходил в себя, поэтому, умный не по годам, он больше не спрашивал о ней, а лишь любовался ее портретами. Флешбэк На полу сидел маленький мальчик. Исподтишка он наблюдал за тем, как домовые эльфы кружат вокруг него, подбирая игрушки, исправляя разбитую вазу и вытирая тыквенный сок с деревянных поверхностей. Сегодня он знатно напакостничал. Но добрые эльфы скрыли все следы преступления. Нет, Теодору вовсе не было стыдно. Но все же. Ему бы хотелось, чтобы прямо сейчас, пока на стенах еще красуется красочный след от сока, вошел отец. И пусть он будет ругать его, это будет всячески лучше, чем простое успокаивающее поглаживание по голове. Отец всегда, что бы Тео ни делал, трепал его по волосам и говорил: — Ничего, маленьким мальчикам можно! А ведь ему так хотелось, чтобы занятой отец уделил ему чуть больше своего времени. Чуть больше. И все равно, что он будет делать — ругать его или хвалить. И Теодор каждый раз собирается сказать папе: «Поиграй со мной!». Но каждый раз слова замирают в его горле, будто зачарованные. Тео страшно, что отец ответит ему «Нет». Но сегодня родитель сам предлагает мальчику поиграть с ним. Сегодня папа в удивительно хорошем настроении. После смерти матери он часто грустил, уходил в себя. Но сегодня, Тео сидит на коленях отца и впитывает в себя каждую секунду, которую уделяет ему папа. — Я не хочу, чтобы ты шел по моим стопам, Тео, — говорит отец устало, прижимаясь колючей щекой к спине ребенка, — Я хочу, чтобы ты был лучше. Теодор еще не понимает, что означают эти слова. Ведь его папа и так самый лучший. И он очень-очень хочет быть во всем похожим на него. Сильным, смелым, великодушным и заботливым. И он хочет, чтобы когда-нибудь у него тоже была такая же жена, как его мама. Только живая. — Я люблю тебя, сынок, — говорит отец, прижимая сына к себе. Тео жмется к своему папе, обнимая его за шею в ответ. — Я тоже тебя люблю, папочка. Конец флешбэка. Даже будучи взрослым, он продолжал любить свою семью, хоть и понимал, что отец не был прав в своих стремлениях. Грязнокровки и чистокровные — для Нотта не было различий. Хотя он и понял это лишь к самому концу войны. Не важно, какой ты по крови, главное — это кто ты такой. Но все же от своего воспитания так просто нельзя отречься. Маглорожденные и полукровки никогда не поймут тех ценностей, которые хранят чистокровные, не поймут многие обычаи. Для них магия — это другой мир, куда они иногда наведываются. А для чистокровных волшебников — это единственный мир. Это их мир. И нет ничего другого. Обследуя тела жертв раз за разом, он не находил никаких зацепок. Однако сегодня, после слов Гермионы, он обратил внимание на гематомы. Странные, расплывчатые синяки, которые были оставлены явно не перед убийством. «Неужели Грейнджер была права, и они действительно мазохисты?» — подумал Нотт, водя пальцами по своим же отчетам. Вдруг он наткнулся на интересный снимок. — Гематомы в области шеи свежие. Уже чуть зажившие, но свежие, — пробурчал мужчина себе под нос и склонился над телом Венди. После он обследовал тело Кристины, отмечая одни и те же аккуратные следы. «Зачем он их душил?» Нотт долго думал над этим вопросом, сидя в столовой, а после и в рабочем кабинете, пока в нем не было ни души, но так и не смог найти разумного ответа, кроме очевидного — убийце нравилось играть со смертью. Он душил своих жертв, потом приводил их в себя, а затем снова, с абсолютным хладнокровием, погружал в объятия смерти. — Господин Нотт, вы просили меня занести отчет, как только он будет готов, — раздался тоненький голосок над головой мужчины. Нотт повернул голову на звук, явно недовольный, что его размышления были прерваны. Рядом с ним, судорожно сжимая отчет своими хрупкими ручками, стояла одна из помощниц экспертов. Такие как она выполняли мелкие поручения. Нотт относился к ним уважительно, потому что сам прекрасно помнил, как это бегать с этажа на этаж по мелким поручениям. — Спасибо, — Нотт слегка улыбнулся и девушка, краснея, выбежала за дверь. Посидев еще немного, бездумно листая отчет, Нотт поднялся и снова спустился в лабораторию. Жертвы всё по-прежнему лежали на железных поверхностях в ожидании, когда их тела предадут земле. Они жаждали справедливости, возмездия и покоя. Для Нотта их желание было намного важнее, чем собственная потребность в отдыхе. — Так, что тут у нас, — мужчина снова и снова пролистывал отчет, будто в нем способен появиться чудесным образом ответ на мучивший его вопрос. Но в который раз в нем было пусто. Единственное, за что зацепилось его сознание, и то, понял он это не сразу, было слово «ЯД». — Отравлены?! — закричал Нотт. Он огляделся, будто своим шумом он мог разбудить мертвых вокруг себя. Но все было по-прежнему тихо. — Как я мог упустить это из внимания! Дурак, — ворчал Нотт, пролистывая отчет уже в пятнадцатый раз. Наконец-то у мужчины появилась зацепка, которая все объясняла. *** — Яд василиска? — Забини чуть привстал со стула. Он вскинул брови в удивлении и переглянулся с Малфоем. — Да, да, да, — Нотт был крайне возбужден своим открытием, он ходил по кабинету, размахивая отчетами и сотрясая ими воздух. — Успокойся и присядь, — скомандовал Малфой, протягивая Нотту и мне чашки с кофе. Нотт проигнорировал его просьбу, хотя от кофе не отказался. Он кинул отчеты на мой стол, и я тут же вцепилась в бумаги. — Где можно достать яд василиска? Не думаю, что его на каждом углу продают… Он ведь достаточно редкий. В силу не распространенности самих василисков. — На черном рынке вполне можно достать и не такое, — со злостью в голосе рыкнул Малфой, явно недовольный мельтешением Нотта. Сегодня Малфоя раздражало буквально все. — Но все же, почему именно яд и именно василиска? — растягивая слова сказал Забини, закидывая ногу на ногу. — Я тоже считаю, что это неспроста, — поддержала его я. Тут я вспомнила про галлеон и посмотрела на Малфоя. Он кивнул мне и я, вздохнув побольше воздуха, как перед прыжком в воду, выдала: — В доме Венди мы нашли зачарованный галлеон. — И что? — вставил свое Забини, явно не понимая, что такого особенного в галлеоне может быть. Я кашлянула, призывая его немного помолчать. — Это мой галлеон, — все взгляды обратились на меня, — Точнее, я его заколдовала. Они особенные и предназначены для Отряда Дамблдора. Во время войны Орден тоже использовал такие. Но они были у ограниченного круга людей. Конечно, я не исключаю, что кто-то мог воспользоваться подобным способом, в конце концов, не я его изобрела, — я пожала плечами, — Но если подумать… Яд василиска и галлеон — все это связано с Хогвартсом. — Василиск охранял Тайную комнату, галлеоны были только у членов ОД. Слишком много совпадений для одного дела, — продолжил мою мысль Малфой. — Думаю, — я решила высказать свою, внезапно возникшую, теорию, — убийца специально убивает таким способом. Он как-то связан с Тайной комнатой. — Каждый убийца хочет быть пойманным, — обронил Нотт. — Точно. Поэтому это можно принять за подсказку, — завершила я свою мысль. — Что ж, стоит за нее зацепиться, — Малфой взялся за ручку двери и толкнул ее, покидая кабинет, — Все равно больше зацепок у нас нет. Вскоре нас покинул и Нотт, который решил еще раз изучить улики с места преступления. Мы с Забини остались одни. — Как дела в архиве? — спросила я его. Забини, покачивая ногой в воздухе, вздохнул и перевел взгляд с окна на меня. — Ты знаешь, Малфой вряд ли поедет с тобой в Хогвартс. — Почему? Я была удивлена внезапной сменой темы. Ни Забини, ни Нотт не говорили о Малфое в моем присутствии. Даже статью они обсуждали поверхностно, стараясь не касаться личных моментов. Но тут. Я попыталась зацепиться за этот разговор. Но Забини хранил молчание, выглядя так, будто он сказал что-то лишнее. — Раз уж сказал, то договаривай. Я не из тех, кто болтает на каждом шагу! Забини вздохнул. — Седьмой курс никому не дался так легко, как это принято рассказывать. О многом мы предпочитаем не вспоминать. Но ты сама должна понимать… На руке у Драко метка. Она никуда не исчезала. — Но ведь он не хотел ее принимать, не хотел убивать кого-либо! — Это не имеет значения. На нем есть метка Волан-де-Морта. Она говорит сама за себя. Мы замолчали. Уже дома, сидя на своей теплой кухне и смотря какое-то глупое телешоу, я раздумывала, почему именно яд василиска убийца использовал для своих преступлений. И тут меня осенило. — Ну конечно! Я вскочила со стула и кинулась в свою комнату. Необходимо срочно поговорить с Малфоем. *** Новая жертва была так красива, что убийца слишком долго не мог расстаться с ней. Он терзал ее, мучил, оставляя на ее теле шрамы. Она была не похожа на остальных. И тем не менее она была одной из них. — Ты такая же, как и другие! — кричал он в ответ на ее мольбы отпустить. — Ты заслужила такую смерть, лицемерка! — Ты ничтожество, я истреблю всех вас с лица земли, — кричал он, заходясь в истерическом смехе, захлебываясь собственной слюной. Иногда он рассказывал ей что-то о своей жизни. Как потерял брата. Как тяжело пришлось ему на войне. Что он любил, а что просто ненавидел. Единственное, что он избегал — причин, почему он выбрал именно ее. — Ты знаешь, почему! — яростно кричал он, душа ее снова и снова. Она не могла заставить прекратить себя плакать. День и ночь она только и думала о том мгновенье, когда наконец Всевышний заберет ее душу. Не важно, в Рай или Ад, но только бы не оставаться рядом с этим монстром в человеческом теле. Она думала, что ее жизнь, изломанная войной и потерями, налаживается. Что она может быть кем-то любима. Что когда-нибудь у нее будут маленькие дети, которые будут бегать и смеяться по ее фамильному поместью. Но сейчас она не сомневалась — никто не придет на помощь. Ее мечты — это пустое. Сейчас, ее единственная мечта — это смерть, которая уже спешит забрать ее с собой. Раньше она много думала о том, больно ли будет умирать. Но стоя на пороге смерти, она знает — больно не умирать, больно ждать конца. *** — Грейнджер, неужели нельзя было потерпеть до утра?! Малфой вломился в мою квартиру весь взъерошенный, усталый и злой, будто только что расправился с бандой преступников. — Я отвлекла тебя от важного дела? — спросила я, уперев руки в бока. Мужчина посмотрел на меня, а после, оглядевшись, прислонился к дверному косяку. — Я копался у себя в доме, в документах. Нашел пару интересных вещей. — И что же ты нашел, — я уже сгорала от нетерпения, предвкушая его реакцию на мою новость и стремясь узнать, что же нарыл он. — В моем доме раньше держали чистокровных пленниц, — Малфой рухнул на диван и протянул мне свитки, — посмотри, там полно имен. Среди них и наши две жертвы. Я села рядом с Малфоем. Мне понадобилось какое-то время, чтобы изучить материалы. — Почему чистокровных вообще держали в заложниках? — спросила я, пролистывая свитки в поисках Венди и Кристины. — Кровь слишком ценна, чтобы убивать всех направо и налево, Грейнджер, — Малфой покачал головой, — Своего врага нужно знать хорошо. — Значит, эти чистокровные не поддерживали идей Волан-де-Морта, но он не мог допустить, чтобы они пострадали, борясь против него? — Что-то вроде этого. Мы немного помолчали. Я копалась в свитках, раздумывая над тем, насколько Пожирателям было выгодно держать кого-то в своих подземельях, а Малфой разглядывал мое скромное обиталище. — Так что ты хотела мне рассказать? Я отложила на несколько минут свои поиски. — У меня появилось несколько теорий про яд василиска. Первая — яд причиняет большую боль, а после, жертва остается обездвиженной и, наконец, умирает. Я знаю это, потому что василиск на втором курсе сильно ранил Гарри. Яд василиска нельзя обезвредить, к слову. Если хочешь кого-то убить наверняка… — А… — Слезы феникса. Его исцелили слезы феникса. — Поттера вечно что-то спасает. Не исключено, что он бессмертный. Я хмыкнула. Меня частенько посещала эта мысль в школьные годы. Сколько раз он был на волосок от смерти, но она никогда не могла схватить его. — Так вот. Вторая теория — мы уничтожали крестражи при помощи яда василиска. Что, если это своего рода метафора? Жертвы связаны с Пожирателями… — Малфой поджал губы, — Что, если он подобным способом уничтожал их, словно они крестражи, которые могут возродить зло. — Но почему он убивает не самих пожирателей? — Их так много? Тех, кто свободен от Азкабана? Малфой призадумался. — Нет, и они довольно известные фигуры. Если их начнут убивать, то круг подозреваемых сразу будет понятен. — Думаю, поэтому он выбирает жертв, которые косвенно связаны с Псами. — Это логично. Интересная теория. — Спасибо. Малфой поднялся, явно собираясь удалиться, но, внезапно, он повернулся ко мне и спросил: — Как твое самочувствие? Второй раз за день! Второй раз он затрагивает мое чертово здоровье! Почему его это так волнует?! — Какое тебе дело, — ощетинилась я, скрестив руки. — Ты под моей ответственностью, — рыкнул он в ответ, явно разозленный моей реакцией. Сегодня был сложный день, и мы оба были на взводе. — Я не сумасшедшая, чтобы каждый час спрашивать у меня про мое самочувствие! — Я и не утверждал этого, я просто спросил все ли с тобой хорошо! Я вскочила на ноги. — Прекрати! Что со мной может быть не так! Разве ты видишь, что я не в порядке? — Откуда мне знать, Грейнджер? Ты скрываешь свое состояние даже от друзей. Кто я тебе такой, чтобы не врать мне в лицо! — Действительно! Почему бы не врать тебе в лицо? — Только посмей солгать, и я отволоку тебя в Мунго силой! Я закричала и бросилась на него с кулаками. — Ты обещал, что не будешь лезть в это! — Только если ты сама позаботишься о своей проблеме! Но ты даже не хочешь идти мне навстречу! Он схватил меня за плечи и встряхнул. Я оказалась к нему слишком близко. — Запомни, Грейнджер, я тут ставлю условия, — прошипел он мне в ухо. Не думаю, что следующие наши действия были обусловлены чем-то, кроме ярости, злости и жуткого напряжения, но я могу бесконечно оправдывать себя тем, что первый к моим губам прикоснулся именно он.