***
Гарри пришел в себя уже в покоях Снейпа. — Я его размажу, — первое, что он сказал супругам. — Тише, родной, тише. Размажем, конечно, только поймаем. А теперь колись, что там у тебя был за план? Пещера. Обложили, суки. Со всех сторон. Даже из «Ежедневного Пророка», из-под пера этой стервы Скиттер на Светлейшее имя Альбуса Дамблдора селевым потоком льется грязь. Чистеньким уйти не удастся. Осталось только заманить Поттера в ловушку и применить ритуал. Не важно, с кем впоследствии будет трахаться этот ублюдок, главное, чтобы сына (меня) родил, желательно, конечно, в законном браке. Пусть эти шавки даже прикончат «Волдеморта». Обидно, что и эту партию он упустил. Сколько бы он ни просматривал свои воспоминания, так и не понял, где произошел надрыв в паутине интриг, искусно творимых им. Но смерть — это ведь всего лишь начало, не правда ли? Начало нового приключения. Все равно, при нынешнем положении вещей рано или поздно пришлось бы пользоваться каким-либо из трех ритуалов. Только он думал, что время еще есть… Ан нет, времени не оказалось. Слишком живучий вырос, потрох. Одним он воспользовался еще в сорок пятом — слив партию с Гриндевальдом. Неудачно. Но тогда не было другого выхода или так, или Нурменгард, где и по сей день томится Геллерт. И все же, где он так прокололся, что сейчас и эту многолетнюю партию приходится сливать? Грюм, сука, видимо, почуял, что жареным запахло еще тогда, во время Турнира. Успел смыться, предатель. Но он еще сделает по-своему. Да! Надо сделать так, чтобы «Волдеморта» прикончили в пылу схватки, а не схватили. Если схватят, то небо с овчинку покажется. Этот ублюдок, Шеклболт, копать будет как породистая ищейка. Это не Скримджер, сколопендра его покусай, которого удалось обвести вокруг пальца, благодаря тому, что принимал самое деятельное участие в его судьбе после смерти его отца. Так что Руфус пусть и не почитал Альбуса как второго папочку, но и не вмешивался, а потом самому понравилось свои грешки замалчивать. Плевать на него. На Суде Магии, а эти твари его активируют, если поймают, пощады не будет. Так что нужно именно умереть. Все равно тело уже не справляется с откатами. Что-то мальчишка не спешит проникнуться идеей, что Пророчество важно. Нужно его поторопить. Хм… Боуда уже слил. Кстати, нужно будет постараться к нему в палату в Мунго силков хоть дьявольских, что ли, пронести? Не нужны ему лишние свидетели, и так целый воз и маленькая тележка. Надо было душить всех сразу по попаданию в камеры. Но… Но при наличии их в живых, такие комбинации удавалось проворачивать! Просто блеск! Старик самодовольно причмокнул губами. Нет Норфолка — Зал Совета Лордов закрыт, да и сам Совет не соберешь. А сколько он подоил с сейфов остальных? Ведь ничего не стоило прийти в Азкабан, накарябать для этих зеленомордых доверенность на пользование счетами на предъявителя и заставить сидельцев подписать. Вуаля! Деньги ваши — будут наши! Красота! А то, что их считали в мире магов мертвыми или пропавшими без вести, так он же сам долго работал над тем, чтобы этих гоблинов, поднимавших панику, всерьез не принимали. Маги презирают зеленокожих с его подачи, вот и не додумываются обратиться с простым вопросом к этим пещерным выползням. Да и сами гоблины посодействовали ненамеренно: во-первых, со своим заявлением, что они в дела магов не лезут, во-вторых, тем, что дерут такие цены за ритуалы. Тех же, с кого поживиться было нечем, они с Грюмом выбивали сразу и без затей. Хотя кое-кого посильнее тоже припрятали в Азкабане, на них так хорошо было скидывать откаты, проводя специальные ритуалы. Да и поживиться за счет их магии… медленно, по крупицам отбирая ее у пленников и аккумулируя в своем ядре. Кто бы мог подумать, что на Светлейшего начнут планомерную охоту, как на зверя. И Орден Мерлина I степени им не указ. А я ведь специально провел этот проектик о том, что орденоносцы не подсудны и не могут подлежать судебному преследованию, чтобы подстраховаться. Только им насрать на эти законы. Они ведь в суд за мошенничество не в Визенгамот подали, гады, а в МКМ, а там законы Великобритании не котируются, там свои законы. А щенок-то точно ловушку готовит, ведь не порвал еще его узы с Замком. Надеется, что он там ему и попадется? Ну нет… Он там больше не появится ни под каким предлогом. Странно, что в прошлый раз он Альбуса не перехватил, когда тот этой дуре артефакт вручал. Или тот ритуальчик, что он провел на втором курсе мальчишки, все еще действует? Так кем бы можно было бы пожертвовать во имя всеобщего (Альбусова) блага? Мммм… Артур? Молли после откатов так и не оклемалась. Лежит пластом. А этого и так вышибли из Министерства, правда, сейчас у их Норы дежурят, но что светлейшеству эти сосунки желторотые? Значит, Артур. Решено. Старик выставил перед собой маленькое зеркало и начал читать наговор. Хогвартс. — Размажем, — согласился Северус, — но делать это надо с холодной головой, а не на эмоциях. А ты сейчас именно на эмоциях. Так что у тебя был за план? И Гарри вывалил им все, о чем думал, размышлял на протяжении всех этих месяцев, особенно с тех пор, как начали сниться эти сны про Зал пророчеств и Пророчество. — Если сон будет иметь свое развитие, то… Ему нужно узнать пророчество, но он точно знает, что там будет ловушка, и попробует сыграть в Волдеморта и уйти… Наверное… А вот нам нужно постараться, чтобы он не ушел. Я уже подготовил ритуал обрыва его связи с Хогвартсом. Потеря подпитки его дезориентирует на несколько мгновений, нужно только не упустить момент, — выложил парень свои сумбурные мысли. — Харри, — тихо начал Северус. — Ты понимаешь, что весь этот план держится в буквальном смысле на соплях? Парень удрученно кивнул. — А как? Как иначе? Он сбежал! — воскликнул он и стиснул зубы, унимая свою боль. — Только ловить на живца. Раз я ему за каким-то Мордредом нужен, я ему подставлюсь! Отчего бы нам не посмотреть это раньше? Почему мы ждали?! — Тише, Харри, тише… — Люциус обнял парня за вздрагивающие плечи. — Я… — всхлипывал Гарри, — я… я бы его запер в замке сразу! Я ведь знал, Мордред и все его приспешники, знал! Догадывался! Как я мог?! Он разрыдался. Северус и Люциус тяжело вздохнули — вот она где собака зарыта. Чувство вины за то, что мог сделать и не сделал. Дал волю старику, а в результате дал сбежать. — Ну-ну, — Северус осторожно гладил вздрагивающие плечи парня. — В тебе сейчас говорят эмоции, Харри. Да и не могли мы предположить, что он воспользуется своим Фоуксом для побега. Аппарировать в Хогвартсе даже директору невозможно. Кто ж знал, что этот Фоукс… — Я… ик… я знал… Я… ик… я мог бы не дожидаться этого момента… хлюп… ааа… сразу… еще, когда МакКошку выкинул и его… хлюп… ик… узы разорвать… И он бы… ик… не смог… хлюп… воспользоваться… Мужчины переглянулись, в их глазах сквозило отчаяние. А потом Люциус решительно поджал губы и стал разминать плечи парня, с явным намерением отвлечь того. Перевести его мысли в иное русло. Примерно с теми же намерениями Драко в своих комнатах осторожно раздевал рыдающую супругу. — Я с тобой, родная… Это уже было… Это давно прошло. Солнышко мое… — ласково шептал он, сцеловывая со щек слезы. Губы невесомо переместились на заплаканные глаза любимой. Успокоительного больше нельзя. Папа Северус еще в Министерстве влил в них целых три флакона. Руки привычно запутались в шоколадной копне, спустились на шею, огладили хрупкие плечи, невесомо пробежались по полной груди, чуть задевая соски, и снова запутались в волосах. А губы уже нежно потягивали искусанные в кровь губы Мио. Гермиона выгнулась навстречу, откинула голову, открывая беззащитную шею, ее руки с силой вцепились в плечи мужа. — Драко, не оставляй… только не оставляй… — Не оставлю, сладкая. Я всегда буду рядом, радость моя. И его губы спускались на её шею, туда, где призывно и часто бьется заманчивая венка. Чуть прикусив её и тут же зализав место укуса, Драко спустился ниже, на грудь. Шепча милые нежности на всех языках, какие только знал, успокаивая, он целеустремленно, но не пропуская ни кусочка нежной кожи, продвигается к бедрам девушки. Там… Там есть горошинка, которая заставит его любимую забыть все эти ужасы. И вот — стройные ножки привычно устроились на сильных плечах её защитника, а его губы уже терзают чувствительную плоть. Он вкладывал всю свою душу, всю нежность в эти действия, лишь бы забыть… не вспоминать… и горько жалел, что ей предстоит пережить этот кошмар ещё раз. И даже не со стороны смотреть, как сегодня, а действительно пережить. Язык, пройдясь по жемчужной горошинке, скользнул чуть ниже и обвел по краю врат пока еще запретного рая. Толкнулся внутрь и снова вернулся к источнику наслаждения. Руки оглаживали ножки, поднимались к груди: ласкали, нажимали. Прихватывали в давно и досконально изученных местах, а губы продолжали творить чудеса, пока девушка не забилась в оргазме. Ещё раз на последок чмокнув гладко депилированный лобок, Драко аккуратно снял ножки Мио со своих плеч и вытянулся во весь свой немаленький рост, он уже догнал обоих своих отцов, плотно обхватил руками своё сокровище, притягивая к себе. — А ты, Драко? — Я переживу, сердце мое, засыпай. Губы снова пробежались по закрытым векам девушки. — Засыпай, душа моя, я рядом. С горем пополам, но подростков удалось привести в чувства. Только наутро старшие маги увидели у своего ненаглядного белоснежную прядь в волосах, протянувшуюся ото лба и припорошившую висок. И эта прядь закрывала уже давно ставший почти незаметным шрам, а яркие глаза цвета Авады подернулись ледяной коркой.***
Декабрь выпал вьюжным. Погода, словно чувствуя настроение Источника, через день взрывалась то бурей, то метелью. Маги еще раз встретились с Шеклболтом, но, собственно, обсуждать-то уже почти нечего было. После просмотра воспоминаний дома, вопросы исчезли сами собой. Почти. — А кто это за Михрютка и это… что выскочило из угла? О них не упоминалось ни в одном из отчетов, — задумчиво протянул Люциус. — Малфой? Ты сейчас о ком? — удивился Шеклболт, он ничего не заметил, только странное мерцание над кроваткой маленькой девочки и еле слышный хлопок аппарации. Супруги переглянулись. Северус с Люциусом хоть и видели и слышали маленькое причитающее существо, но не знали кто это. — Это домовой, — глухо произнес Гарри. — Эм? — У нас тут домовики – призванные духи и имеющие материальную оболочку, живущие за счет магии рода, призвавшего их. А там — домовые. Чистые духи без материальной составляющей, видеть и слышать их могут только магические существа и животные. Они сами выбирают дом, в котором будут жить и незримо помогать хозяевам. Даже у магглов такие есть, хоть те их и не видят. Но у них до сих пор живет поверье о домовых. Магглы их прикармливают, приманивают молоком. Если вдруг переезжают, то просят духов последовать за ними, предлагая для этого изначально лапоть, а теперь — тапочек, который и увозят с собой на новое место жительства. — О чем вы? — требовательно спросил Шеклболт. Северус пересказал сценку с участием домового, которого, как оказалось, видели только они, ну, и Драко с Гермионой. А Гарри добавил свои размышления по этому поводу. — Этот Михрютка — домовой. Он, видимо, воспользовался пролившейся кровью малышки, чтобы создать её точную копию, а оживил этакий голем с помощью своей магии, просто-напросто вселившись в этот голем и вытолкнув с помощью аппарации девчушку из-под удара, заняв её место. Ведь мама осталась жива, а на месте преступления было найдено тело маленькой девочки, по всем параметрам подходившей на дочь Генри и Карины Риддл. А вот сам этот Михрютка погиб под дубиной Грюма. Создав голем и оживив его своим вселением, он уже не смог покинуть тело... Это как с Оборотным. Если маг будет убит во время действия Оборотного зелья, то навечно останется в «образе». А дальше уже сработала магия рода Мракс и родовая привязка. Поэтому маму нашли в Литтл-Хенглтоне без магии, из-за действия «вздоха Анума». И жила она с магглами, и выбросы у нее начались поздно, почти перед самым Хогвартсом, тоже из-за действия этого зелья. Шеклболт прикинул, что это действительно объясняет некоторые вопросы. Северус собрал воспоминания дома, так и хранившиеся в Омуте, потому что никто не знал, как такие воспоминания собрать обратно в сосуд и освободить чашу. Потом снова обсудили возможность ловли старика на живца. Снова много спорили об участии в этой операции Гарри. Магам пришлось согласиться на участие Гарри в спектакле. Снейп и Малфой понимали, что остановить малыша не смогут, а у Шеклболта были другие соображения. Те, о которых он разговаривал с начальником Отдела Тайн, но пока ещё не посвящал других. Дело было не в недоверии. Просто это было дело Аврората, и штатские к этому не должны иметь отношения. Гарри только попросил у Кингсли предоставить ему все материалы, которые уже смогли накопать на Альбуса Дамблдора. Шеклболт не отказал.***
Учеба шла своим чередом. Невилл и близнецы продолжали просветительскую деятельность. Гриффиндор все больше окультуривался и «омагичивался», так сказать. Стычки со слизеринцами почти сошли на нет. Тем более Поттер и Грейнджер почти все свое время проводили в компании Слизеринского Принца. Прозвище Драко, над которым иногда посмеивалась его жена и шурин-отчим. — Слизеринский Принц. И ведь не догадываются насколько близки к истине. Мистер Малфой — Принц. Права была Мио, когда ещё в начале года предрекла, что Гарри придется отбиваться не только от Джинни Уизли. К нему с завидной регулярностью стали обращаться за помощью то Браун, то ученицы других факультетов. Как-то Чоу Чанг сразу после завтрака попросила помочь донести ей сумку с учебниками до кабинета Истории, которая была у них совместной. То у Лавинии Тайлер тоже сумка с учебниками рассыпалась прямо под ноги гриффиндорцу. Северус и Люциус, замечая все эти поползновения на их сокровище, зверствовали на уроках, снимая с упомянутых девушек рекордное количество баллов, а Гарри действительно не понимал, что такого случилось, что все эти девушки вдруг стали обращать на него внимание. — Ох, Харри, — смеялась Мио. — Ты такой взрослый, замужний или все же женатый? В общем, состоящий в браке, и в то же время такой наивный! Ты изменился и сильно. Ты вырос, в твоих глазах плещется решимость. Ты доказал, что можешь защитить себя, а значит и «подругу». Естественный отбор в действии! — Чего? — Джинни прекратила крутиться вокруг тебя, точнее, совсем пропала из школы, теперь ты свободен и уже отличился взрослыми поступками и принятием взвешенных решений. Идеальный будущий муж! Да еще и приоделся, перестал напоминать взъерошенного воробья, этим самым говоря, что и за душой у тебя что-то есть и бедствовать девушки не будут. Титул лорда многим глаза застит. На тебя открыли охоту! — Только этого мне не хватало, — пробурчал парень. — Я, как ты там сказала, состою в браке, и мне кроме моих змеев никто не нужен. — Угу, только они этого не знают. — Пикси им под подол… — Харри! — крепкий кулачок сестры ткнул парня в бок. Приближалось Рождество, и чем ближе оно было, тем нервнее становился Харри. По коридорам замка, сплошь разукрашенного венками Омелы, приходилось передвигаться зигзагами. Под Рождество парень и увидел следующий из наведенных снов. Его тело было гладким, мощным, гибким. Он ловко проскользнул на животе по темному, холодному полу между блестящими прутьями металлической решетки. Было темно, но он прекрасно видел всё вокруг, правда, в каком-то странном, пульсирующем свете… Он повернул голову. Вроде бы в коридоре никого нет… Хотя… Там, впереди, на полу, свесив голову на грудь, сидит какой-то человек… Контуры его тела мерцают в темноте… Гарри высунул язык и почувствовал в воздухе запах этого человека. Он жив, но задремал, сидит перед дверью в конце коридора… Гарри томило желание укусить этого человека. Этому надо противостоять — у него другая, очень важная задача… Но человек шевельнулся, он вскочил на ноги, и с его колен упал серебряный плащ. Гарри видел над собой размытые, дрожащие очертания человека. Тот вытащил из-за пояса волшебную палочку, и у Гарри не осталось выбора, он высоко поднялся над полом и нанес несколько сокрушительных ударов, каждый раз глубоко вонзая зубы в человеческую плоть, чувствуя, как ломаются ребра, ощущая горячий поток крови… Человек кричал от боли, потом затих, беспомощно привалившись к стене. Кровь лилась на пол… — Харри! Харри! Гарри распахнул глаза. Его трясли за плечи встревоженные мужья. Пару минут он непонимающе смотрел на супругов, а потом выдал: — Очередной ход старика, надо проверить, кто пострадал на этот раз или это только обманка. Выпустив Патронуса для Шеклболта, Гарри кратко пересказал содержание своего сна магам. — Он, видимо, до сих пор считает меня крестражем Тома и знает, что таким же крестражем стала его змея, вот и посылает эти видения именно в таком ракурсе. Хотя, с чего бы ему считать иначе? Он же не знает, что я уже давно расправился с этой проблемой. — Кстати, Харри, а что с Нагайной? — спросил Люциус. — Да ничего с ней, — ответил Северус, — приползла еще в сентябре в Замок-на-Костях. Теперь бдит около ванны с растущим Томом. Выросла змеюка чуть ли не с удава размером. Каждый раз ругаюсь, когда она свою башку мне под руку сует: контролирует, как я раствор меняю, Шельмово отродье. Гарри захихикал. Ответ от Шеклбота они получили вечером. Да, около двери в Зал Пророчеств был найден труп Артура Уизли со следами множественных укусов змеи. Только судя по следам клыков, змеей была обыкновенная гадюка, но никак не огромная змея, а горло разорвано искусственно в попытке подделать этот самый след. Шеклболт опять ворошит Аврорат на предмет того, как уволенный из Министерства маг мог оказаться в секретных отделах Министерства, сам ли или помог кто, живой он был или уже труп подкинули, откуда у него мантия-невидимка аврорского образца? И множество других вопросов. — Он что, думает, я из-за кого-то из этой семейки рванусь в пасть акромантулу? Как это уже было на втором курсе? Так тогда я еще не знал, на что эта семейка способна… Странный он, раз считает, что я буду грудью бросаться на руку, держащую нож, снова и снова. Совсем меня за идиота держит… — недоумевал и бурчал Гарри. Рождественские и Новогодние каникулы вся семья естественно провела в Малфой-Меноре. Где Гарри познакомился и с Антонином Долоховым, и с обоими Лестрейнджами. С Беллой вышел казус. Гарри все-таки решил посмотреть на Белатрикс Лестрейндж и тихонько прокрался в гостевое крыло Менора. Почему прокрался? Да потому, что мужья с какого-то перепугу дружно решили, что Белла, увидев причину исчезновения Тома, может и кинуться на парня. Комнату он нашел быстро. Как и предполагалось, она находилась на третьем этаже. Ему только оставалось выбрать всего лишь одну из множества дверей — за которой слышался безумный визгливый смех. Но стоило только показаться на глаза страшно худой, до костлявости, растрепанной, с безумными черными омутами глаз ведьме, как смех стих как по мановению палочки. — Сын, — хрипло прошептала она. — Сынок? — и попыталась обнять парня. В первое мгновение Гарри растерялся, а потом посмотрел на магические линии, и все встало на свои места. Он Блэк. Сын Сириуса, а значит племянник самой Белле. И пусть она его из-за родовой магии ассоциирует с собственным ребенком, но это якорь! Тот самый стопор, которого не хватало женщине, чтобы выйти из боевого безумия берсерков. Явившиеся буквально через минуту братья Лестрейндж застали картину того, как их жена с удивительно ясным взглядом безостановочно обнимает и целует Гарри. — Ральфи, мой Ральфи, мой кроха… Гарри еле удалось вырваться из на удивление крепких объятий женщины. И, смываясь из комнаты, он только кинул братьям: — Мой вам совет, заделайте ей ребенка и как можно быстрее. Все у нее в порядке с репродуктивной функцией, нет никакого бесплодия. Совет да любовь, господа! — и шустро удрал по коридору. Блэк-Хаус. Уже пару дней как Блэк-Хаус был обитаем, о чем совершенно не догадывались остальные и тем более его непосредственный хозяин. Хозяин… Кричер потряс ушами, стряхивая в который уже раз ощущение раздвоения, которое появилось у верного домовика, как только Хаус наводнили хозяева — со строгим приказом не говорить о них другим хозяевам. Леди Вальбурга только рот руками зажимала, с ужасом смотря на наполнивших дом… Детей, включая родного сына Сириуса и много лет назад пропавшего Регулуса, которые здесь и сейчас готовились к страшному. Хогвартс. — Север, ты это чувствуешь? — спросил как-то Люциус, выбрав тот редкий момент, когда их чудо было занято на занятиях, а у них были окна между занятиями. Северус напряженно кивнул. — Нить раздваивается… — снова прошептал Люциус. Северус снова кивнул. — Время… — Замкнуть петлю пришло, — согласился Северус. — Видимо, этим и занимается Харри, не показываясь нам на глаза. Скоро, совсем скоро нам придется отпустить мальчика в страшный и трудный путь, а самим встретить гордого и самостоятельного льва… — Мантикору уж скорее, Север… — хохотнул Люциус. — Да и наш мальчик уже давно вполне себе самостоятельный… — Только вот его хочется закрыть от всего мира и оберегать, оберегать, оберегать… не дай Мерлин поранится, а Харри… — Он тоже наш, Север, причем даже больше, чем… Я по нему страшно соскучился. — Значит, совсем скоро, — констатировал Северус. — Мне будет гораздо легче отпустить его в полет, зная, что он к нам вернулся, — с некоторым облегчением признался мрачный зельевар. — Мне тоже, Север. Мне тоже…***
— Пссс… Харри… — кто-то тихо позвал парня, когда он спешил на ужин. Коридоры были пусты, Гарри опять задержался в библиотеке. Как они совсем недавно выяснили, та замечательная комнатка, которую они облюбовали со времен третьего курса, а потом активно использовали во время Турнира, оказалась Тайной комнатой Ровэны. Гермиона тогда хохотала как сумасшедшая: — Блин, ну, где еще могла устроить свою Тайную комнату одна из самых умных волшебниц того и этого времени? Только в библиотеке! Как мы сразу не догадались? Гарри огляделся, но кроме портретов в коридоре никого не было. — Харри… — снова послышался шепот, — я на пейзаже с горами… Гарри тотчас прикипел взглядом к указанному пейзажу. Там на секунду показалась голова Салазара, спрятавшегося за огромным валуном. — Салазар? Ты чего? — Тшшш… тише ты! Еще накликаешь этих перестраховщиков… Гарри подошел ближе. — Знаешь, они не хотели тебе говорить, но я уверен, что тебе нужно это знать… Ты должен быть готовым. — К чему? — тоже шепотом поинтересовался Гарри. — А-а-аа… вот ты где! Змей старый! С соседнего портрета на пейзаж перебралась Ровэна и из-за валуна вытащила за ухо великовозрастного мага, чья смоляная шевелюра была изрядно посеребрена сединой. — Не утерпел-таки… — ведьма отпустила ухо и зарядила Салазару Слизерину символический подзатыльник. — Не утерпел? — Гарри уже говорил в голос, поняв, что конспирироваться уже поздно. — Запомни, внук, нет ничего неизменнее, чем прошлое! Гарри вздрогнул. Именно эти слова были написаны в бережно сохраненном письме от самого себя из будущего. Он пристально всмотрелся в нарисованные глаза, и Салазар еле заметно кивнул, а Ровэна тихо шепнула: — Готовь свою ловушку, малыш. Все решится через пару-тройку дней. И оба волшебника стремительно покинули пейзаж, споро передвигаясь по картинам. Минут пять парень стоял и смотрел на опустевший пейзаж. В его голове метались сотни и сотни мыслей, а потом на мордашку выползла ехидная усмешка. Он кивнул сам себе головой и устремился в Большой Зал. — Предупрежден — значит, вооружен! — тихо пробормотал он и послал патронус Кингсли. Прошла пара указанных дней. Гарри уселся за парту в кабинете Истории Магии. Сегодня промежуточная контрольная, а ему хоть спички в глаза вставляй... Он совершенно не выспался. Два дня назад Гарри вечером поделился предощущением грядущего с мужьями, мол, Дамблдор вот-вот сделает свой ход. Попытавшиеся было возразить маги были безапелляционно остановлены уверенной поддержкой со стороны Гермионы. Не пророк, но интуит — это тоже много значит. Их закрутили дела. И вот — всё готово. Все ждут уже сутки. Гарри нервничал всё больше, ведь он не всё пересказал своим супругам, кое о чём парень умолчал. Он не мог нормально спать. А теперь вот глаза прямо слипаются, а надо писать контрольную, которая ему в принципе и не нужна… Контрольные вопросы на доске. Девственно чистый пергамент режет глаза своей белизной. Гарри опустил голову на парту и попытался потереть глаза… …он чеканной походкой, изредка переходя на бег, шел по холодному, темному коридору Департамента Тайн, полный решимости достичь, наконец, своей цели… Черная дверь, как всегда, широко распахнулась перед ним… Круглая комната с множеством дверей… Каменный пол… Вперед, вперед, к следующей двери… Вот световые блики на стенах, на полу, и странное механическое тиканье, но нет времени выяснять, что это такое, надо торопиться… Осталось всего несколько футов… Он подбежал к третьей двери, и та послушно распахнулась, как и все прочие… Огромный зал с полками и стеклянными шарами… Сердце бьется быстро-быстро… На этот раз он узнает… Ряд девяносто семь… Он повернул налево и побежал по проходу… Что это на полу? Бесформенное, черное, мечется, как раненый зверь… Живот подвело от страха… От возбуждения… Гарри заговорил высоким холодным голосом, в котором не было ничего человеческого: — Возьми его… подними… я не могу до него дотронуться… но ты можешь… Чёрное на полу шевельнулось. Гарри увидел белую руку с длинными пальцами, сжимающую волшебную палочку… это его собственная рука. Высокий, холодный голос сказал: «Круцио!» Человек на полу закричал от боли, хотел встать, но, корчась, упал. Гарри расхохотался. Он поднял палочку, сняв проклятье; человек застонал и обмяк. — Лорд Волдеморт ждет… Медленно-медленно на трясущихся руках человек немного оторвался от земли, поднял голову. Окровавленное изможденное лицо, искаженное болью, было дерзко, непокорно… — Тебе придется убить меня, — прошептал Сириус. — Разумеется, я так и сделаю, но после, — отвечал ледяной голос. — Сначала ты принесешь то, что мне нужно, Блэк. Думаешь, то, что ты испытал — это боль? Подумай, у нас масса времени, а твоих криков никто не слышит… Волдеморт стал опускать палочку… Гарри упал со стула на пол и проснулся. — Ой, прости, не думала, что так сильно получится, — покаялась Мио, толкнувшая его, чтобы разбудить. Гарри минуту похлопал глазами на сестру, пытаясь понять, где он и что с ним только что приключилось, а потом одними губами прошептав: «Пора», подскочил как ужаленный и рванул из кабинета. Гермиона и Драко выбежали за ним. Все действия на этот случай уже были оговорены и переговорены и не в единственном варианте. Северусу с Люцем пришлось согласиться с тем, что без Мио и Драко это будет не слишком достоверно, поскольку об их тесном общении не знает разве что только окончательно ослепший и оглохший. Они не знали только, чем старик выманит парня из школы. А сейчас Гарри бежал по коридору и возмущенно бурчал: — Вот ведь пакость. Отрыжка выползня, старая. Ну, конечно, Сириуса в плену я бы не вытерпел ни при каких обстоятельствах! — Он, что? — воскликнула, на мгновение сбившись с шага, Мио. — Ага. Показал, как якобы Волдеморт захватил нашего отца и пытает его в Отделе Тайн, в Зале пророчеств. — Мразь… — Отменная… — согласился с ней Драко. Они выбежали во двор и начали свое представление заранее, благо двор был пуст. — Гарри! Ты не можешь! — цеплялась за рукава его мантии Миона. — Мио, там Сириус! Я не могу бросить единственного родного человека этому на растерзание! — Гарри, Мио права, послушай… — вступил Драко, они как раз остановились у самой границы аппарационных и щитовых чар. Их было прекрасно видно и слышно, если бы за ними следили, но добраться до них не представлялось возможным, потому что за границу щитов, которые были активированы, проникнуть было нельзя. — Замолчи, хорёк! Это не твоего крестного там пытают Круциатусами! «Акцио» метла! Какое-то время подростки мерили друг друга воинственными взглядами, а потом и Драко, и Мио подняли свои палочки и тоже призвали свои метлы. Стоявший под дезиллюминационными чарами неподалеку старик, скрипнул зубами, когда трое подростков стартовали со скоростью молний. Впрочем, их «Всполохи» и были для этого предназначены. — Маленькие выродки, не достал! — зло сплюнул старик. — Что ж, вариант Б, в Министерстве, я это предусмотрел. Он обернулся на пятке и исчез. А сверху за маленьким вихрем из снежинок, поднятых аппарацией, наблюдали три пары внимательных глаз. Подростки, скрывшись в облачной пелене, тоже наложили на себя дезиллюминационные чары и спустились вниз, проверить, как сработал план. — Он даже не подумал, что свои следы тоже маскировать нужно, — процедил Гарри. — Я его стопы видел даже на расстоянии, сука! По расчетам, путешествуя на метлах, в Лондоне мы должны появиться часиков через девять. Сделаем ему сюрприз, появимся чуть раньше? И Гарри взмахнул палочкой, вызывая «Ночной Рыцарь». Вот еще, морозить задницу в полете, тем более для Мио это может быть вредно. — Я рад приветствовать… — Мы знаем, Стэн. — Аааа… ‘арри, залетай, к’уда вам? — В Лондон, Эрни, можешь не гнать, нам не к спеху! Часа три в запасе точно есть, — подмигнул Гарри водителю и расположился в одном из кресел, которые тут были вместо кроватей, ну, так в прошлый раз Гарри воспользовался услугами «Ночного Рыцаря» ночью. А вот тут произошло неожиданное. Стэн уже почти закрыл дверь, как в нее влетел Невилл и близнецы. Дверь захлопнулась, и Эрни стартанул. — Вы-то что тут делаете? — ошарашено спросил Гарри. — Помогаем тебе, — безапелляционно сказал Невилл. — Мы слышали весь тот фарс, что вы тут несли. — Но… — Не спорь! Ты мой друг, почти брат, так что заткнись и дай нам тебе помочь! — Всё… — …равно… — …уже… — …поздно и… — …мы… — …тут… — Моргана прародительница! — простонал Гарри, прикрыв рукой глаза. Через три часа они вполне спокойно вышли из автобуса в каком-то тупичке, где за мусорными баками притулилась телефонная будка. Всю дорогу подростки, срывая голос, пытались переспорить друг друга. Гарри, Мио и Драко уговаривали бесшабашных друзей вернуться в Хогвартс, а Невилл и близнецы настаивали на своем. Конец спору положил Невилл: — В конце концов, мы тоже не зеленые подростки, Харри, и «Память» тоже приняли, а фактор неожиданности для твоего, прямо скажем, очень шаткого плана, может оказаться прочной цепью! Пятеро рослых парней и одна хрупкая, хоть и достаточно высокая, девушка с трудом уместились в будке. — Пройдете через официальный ход, Харри, — давал наставления Шеклбот. — Так мы будем в курсе, что вы уже в Министерстве. — Кто там ближе всех, наберите шесть, два, четыре, четыре, два! — велел он. Невилл причудливо изогнул руку и набрал номер. Когда диск, потрещав, остановился, в будке зазвучал ровный женский голос: — Добро пожаловать в Министерство Магии. Будьте добры, назовите свои фамилии и цель визита. — Гарри Поттер, Гермиона Малфой, — быстро заговорил Гарри, — Драко Малфой, Невилл Лонгботтом, Фред и Джордж Прюэтт… Мы пришли спасти кое-кому жизнь! — Благодарю вас, — сказал женский голос. — Посетители, возьмите гостевые значки и прикрепите их к своим мантиям. Из желобка для возврата монет высыпались шесть значков. Гермиона схватила их и через голову кого-то из близнецов молча передала Гарри. Он взглянул на верхний: «Гарри Поттер, спасательная операция». — Посетители, вы должны будете пройти проверку и зарегистрировать волшебные палочки на стойке службы безопасности, расположенной в дальнем конце Атриума. Пол задрожал, тротуар за окнами пополз вверх. Мусорные баки постепенно исчезали из виду. Вскоре тьма сомкнулась над головами, и будка с глухим дребезжанием начала погружаться в недра Министерства Магии. Атриум был пуст, только шелестела вода фонтана. Гарри это не смутило, так и было запланировано. — А ничего так… — Прикольненько… Куда уж без фразочек этой безбашенной парочки. Гарри решительным шагом направился к лифту. Все прошли за ним и, когда утрамбовались в кабинке, Гарри нажал кнопку «9». Лифт с дребезжанием начал спускаться. — Хм… не помню, чтобы он так дребезжал, — пробормотал Гарри. — Тогда и народу было побольше, Харри. В общем гаме это терялось, — успокоила его Мио. Как бы решительно и уверенно ни вел себя брат, она-то чувствовала, что он на пределе, как туго сжатая пружина. — Сюда, — позвал Гарри всех, открывая дверь в Зал Пророчеств. — Мы тут на стреме постоим, Харри, — почему-то шепотом откликнулся Невилл. Парень на секунду задумался и кивнул головой. Так и получилось, что в Зал вошли только Гарри, Мио и Драко. Гарри знал куда идти, но делал вид, что осматривается и кого-то выглядывает. Они осторожно и медленно пробирались между стеллажей. Было тихо, только их шаги и дыхание нарушали эту тишину. Гермиона снова «включила игру»: — Гарри, по-моему, Сириуса здесь нет, — дрожащим голосом возвестила она. — Что это? — удивился Драко, когда они как раз остановились около нужного Пророчества, которое невыразимец вернул на полку после их прослушивания. Пророчество от 1958 года. Именно его Гарри видел в последнем сне. Именно его «Волдеморт» заставлял снять «Сириуса». Только вот теперь и под этим пророчеством была надпись «1958 Д.О. Гарри Поттер и ?». Гарри потянулся к шару, но Гермиона резко окрикнула: — Гарри, по-моему, это не надо трогать! — Почему? — спросил он. — Это же относится ко мне. Тут мое имя, — возразил Гарри. И прикоснулся к пыльной поверхности шара. Остальные столпились возле Гарри и тоже уставились на шар. Гарри стал отряхивать его от пыли. И тут сзади раздался протяжный голос: — Молодец, Поттер. А теперь медленно и осторожно обернись и отдай его мне. Отовсюду — и справа, и слева, отрезая пути к отступлению — надвигались черные тени. Сквозь прорези в капюшонах страшно горели глаза. Светящиеся волшебные палочки были направлены в сердца ребят. — Драко, Драко, ты разочаровал меня, — укоризненно покачал головой Лже-Малфой. — Мне, Поттер, — повторил тягучий голос. «Люциус Малфой» протянул руку ладонью вверх. — Где Сириус?!— крикнул Гарри. А сам соображал, как бы их выманить на открытое пространство, и под чьей личиной скрывается старик. Кто-то из Упивающихся Смертью засмеялся. Одна из черных фигур слева от Гарри торжествующе воскликнула грубым женским голосом: — Темный Лорд всегда прав! «Беллатрикс? Он скрылся под личиной Беллы?» — Гарри не мог сказать почему, но он был уверен в этом своем предположении. — Всегда, — тихим эхом отозвался «Малфой». — Ну же, отдай пророчество, Поттер. — Я хочу знать, где Сириус! — Я хочу знать, где Сириус! — передразнила женщина. Она и другие Упивающиеся Смертью подошли ближе и встали совсем рядом с Гарри и его друзьями. Свет палочек ослеплял подростков. — Он у вас, — заявил Гарри, подавляя панику, поднимающуюся в груди, страх, охвативший его еще тогда, когда они подошли к проходу девяносто семь. — Он здесь. Я знаю, что здесь. — Маенький майсик увидей космай и подумай, сто это павда, — ужасным «детским» голосом залопотала женщина. Гарри почувствовал, как дернулся Драко. — Ничего пока не делай, — пробормотал Гарри, — пока не надо… Женщина, которая передразнивала его, разразилась отвратительным хохотом. — Вы слышали? Слышали? Раздает приказания детишкам! Они будут с нами воевать! — О, ты плохо знаешь Поттера, Беллатрикс, — вкрадчиво проговорил «Малфой». — Он у нас герой. Темный Лорд умело сыграл на этом. Отдай пророчество, Поттер. — Я знаю, что Сириус где-то здесь, — с трудом выговорил Гарри, за своей спиной порезав руку и активировав связь с Хогвартсом. — Я знаю, он у вас! Упивающиеся Смертью захохотали, причем женщина смеялась громче остальных.***
Министерство. Зал Арки. После того, как Гарри, Мио и Драко скрылись за ее завесой. — Кинг, — в зал влетел Патронус-ёжик. — Фиксирую разрыв в Саттерли! — Разрыв в Дамстшире! — Патронус в виде зайца. — Разрыв в Ниттингеме! — Патронус-крокодил. — Ха! Ну что? Понеслась! — выкрикнул всё тот же звонкий голос. — Поттер? — перевел Шеклбот взгляд с Арки, где только что исчез Поттер, на… Поттера.