Большой круговорот

Часть 8. Глава 14. В класс трансфигурации тройка молодых магов влетела в самый последний момент (Драко столкнулся с гриффиндорцами на развилке коридоров). Люциуса ещё не было, но ученики сидели по своим партам и галдели. — О, Гарри! — воскликнул счастливый Невилл, заметив друга. — Привет, Нев. Как тут делишки? Невилл неопределённо осмотрел притихших ребят, которые во все глаза уставились на Поттера и Ко. — Как, как… Как всегда, Гарри. Вот статью в «Пророке» обсуждаем. — А что за статья? Мы немного отстали от жизни, — спросил Драко. — Статью прочитаете позже, мистер Малфой, попрошу занять свои места, — послышался голос Люциуса. — Урок уже пять минут как начался. Прошу прощения за опоздание, но меня задержали в учительской. Вежливость, вежливость и ещё раз вежливость. Даже если это всего лишь неразумные ученики, а отговорка про учительскую… О ней знают только муж, сын и невестка. Что ни говори, но после фееричного «побега» Дамблдора, множества обличительных статей, как от Риты Скиттер, так и от других независимых журналистов, которым не верить было уже просто невозможно, так как многое оказалось реальной правдой, что подтверждалось чуть ли не каждый день, да взявшихся, наконец, за дисциплину профессоров, в школе наступил относительный порядок, а «воинственные» умы, что ещё нет-нет да выискивались, поутихли. По-первости кто-то ещё что-то пытался кричать о Слизеринцах и Пожирателях, или Слизеринцах, как потенциальных или урождённых Пожирателях, но с течением времени это стало сходить на нет. Один только арест Розберри за попытку «убить» слизеринца многим проветрил горячие головы. Плюс ежевечерние лекции в исполнении самого Гарри, Невилла и Гермионы в гостиной Гриффиндора всё же заставили многих задуматься над своим поведением и Гриффиндор как-то притих. Этому способствовало и то, что их извечного «спасителя» от неминуемой кары других профессоров, мистера Дамблдора, в школе не было, а уж понимание, для чего Дамблдор «прикрывал» все их выходки (кто-то додумался сам, кому-то помогли лекции Невилла), заставило гриффиндорцев взяться за ум и отслеживание баллов факультета. Ведь больше нет, и не будет того, кто фактически ни за что начислит провальному в этом плане факультету пару сотен баллов, вытащив тот из ямы. Хотя расставаться со столь полюбившейся и, что греха таить, привычной для многих поколений Гриффиндорцев системой было довольно болезненной процедурой. Нельзя сказать, что пестуемая директором вражда между двумя факультетами вот взяла и исчезла, нет. Но градус накала страстей реально снизился до «неприязни» или игнорирования друг друга. Вот таким оставили Хогвартс ребята, когда начали свою авантюру с ловушкой в Министерстве Магии. Но сейчас они заметили интересное отличие: все ученики на этом уроке сидели не по факультетам (гриффы по правому ряду, слизни по левому), а в хаотичном беспорядке, вперемешку. А ведь для этих детишек всего-то и прошло три дня. Это для «путешественников» пролетели годы, а тут от падения Гарри и Ко в Арку до их сегодняшнего появления всего три дня. Операция в Министерстве произошла в пятницу вечером, той же ночью Харри с мужьями творили Магию. Субботу и воскресенье они отдыхали, а в понедельник (вчера) присутствовали на Совете Лордов. А тут такие перемены. Хотя нет, не перемены. Всё было, как и всегда, начиная с того момента, как Люциус начал преподавать. Гарри смутно припомнил, что тот на втором же занятии в их классе провел пересадку учеников. Те шипели и плевались, но возражать воле профессора не могли. Так и повелось. Кто-то даже умудрялся найти «общий язык» со своим ранее ненавистным «соседом» по парте и слизеринцы вполне успешно подтягивали «хромающих» гриффов по предмету. Утренние занятия пролетели быстро, а уже в обед Гарри был просвещен Невиллом о «течениях» и настроениях среди студенческой братии в общем, и гриффов в частности. Результаты проверки крови никого не оставили равнодушными, а уж маленькие приписки у некоторых в свитках о том, что, например, узы кровного усыновления были наложены всем известным директором, а также замечательный букет из зелий, плещущийся в их крови, разом свёл на нет остатки ненависти между двумя факультетами. Теперь маглорождённые, которые по крови ими не были, и называть их правильнее было магловоспитанные, пытались осмыслить свой мир заново. Почва у всех была основательно выбита из-под ног. А также Харри полюбовался статьей Риты Скиттер в «Ежедневном Пророке» по поводу результатов собрания Совета Лордов в этот понедельник. Сама Рита на Совете понятно присутствовать не могла, но вот на исполнении приговора, и как только туда попала, не иначе кто-то из невыразимцев подсуетился, должны же граждане знать кто, кого, за что и как, побывала. Плюс некоторые лорды не отказали себе в удовольствии дать интервью. На удивление статья была в выдержанных выражениях. Не упоминалось имён истязаемых детей, хотя сами факты, оглашённые на заседаниях, и описывались. А вот возмущения вылитого журналисткой на членов Опекунского Совета было хоть отбавляй, да и на продажные шкурки министерских чиновников тоже. Что ж, в этом Рита себе не изменила — хаяла всех, кто подворачивался под руку: и «наших», и «ваших». После обеда, на котором практически все ученики молча «поедали» глазами Харри, но не смели пока начинать допрос, слишком мало времени, уроки тоже пролетели быстро и все направились по… Кто куда, а Гриффиндорцы не сговариваясь в гостиную. Всё. Уроки закончились и можно приступать к ещё одной любимой всеми процедуре — допрос с пристрастием одного Героического парня. И по фиг веники, что с ними никто не собирался делиться сведениями. Когда это останавливало бестактных Гриффиндорцев? А уж очередное «исчезновение» этого Героя, а затем и столь эпические события в магическом мире, связать успели все. Даже несмотря на то, что имени Гарри в статьях не было произнесено ни разу. Но… Гарри вдруг с воплями и криками исчезает с занятий, и более не появляется в Грифиндорской башне, а на следующее утро этого эпического побега такие сногсшибательные новости об аресте Дамблдора. А следом статья о первом заседании палаты Лордов. В гостиной Гриффиндора Харри и Миону окружила толпа из сокурсников. — Гарри, Гермиона, а где вы всё это время были? — спросил Симус Финниган. Но по его взгляду было понятно, что его не столько волнует отсутствие Гарри в башне, да и вообще в замке, сколько он надеется на очередной эпический рассказ этого самого Гарри о «великих» приключениях и подвигах. Тем более что, как и всегда, сплетни и слухи в замкнутом пространстве Хогвартса уже успели разрастись просто до невероятных размеров. Кто-то что-то увидел, недопонял, переврал, пересказывая своему собеседнику, тот другому и пошёл работать «сломанный телефон». Так было всегда. С самого первого курса Гарри. Будь то Квирелл и философский камень в подземельях, или Тайная комната и битва с Василиском и прочие приключения Героя. Гарри догадывался, что раньше эти слухи подогревал и распускал сам Дамблдор, дабы покатать свою марионетку на «американских горках» общественного мнения. То в самый низ — из-за тебя и твоего дракона факультет потерял огромное количество баллов. То стремительный взлёт вверх — героическое спасение никому не нужного камня от вора. И снова вниз — ты страшный Тёмный маг и наследник Слизерина, а потому гад и предатель, и снова вверх — защитил и вытащил Джинни из страшного логова. Герой! Даже о происшествии на Чёрном озере, когда он и Мио спасли своего отца от стаи дементоров и что, в общем-то, должно было являться страшной тайной, для студентов этой тайной не оказалось и все вскоре оказались в курсе этой истории. Перевранной, переделанной, не содержащей в себе ни капли крупицы правды, кроме единственного момента, что именно Гарри смог выполнить заклятье «Экспекто Патронум» такой силы, что дементоры разлетелись туманом куда подальше (опять же, только Гарри, куда в этих домыслах пропал второй Патронус, выпущенный Мио, тайна неведомая). Дальше как бы Дамблдор посредством Рона Уизли не старался опять опустить Гарри на дно на его четвёртом курсе, отношение сокурсников осталось ровным, а авторитет только укреплялся. Но черное дело уже было сделано. Какими бы тупыми не были гриффиндорцы, да и остальные ученики школы, но сложить по привычке два и два: Гарри снова отсутствует, да ещё и сбежал с такими театральными эффектами, и отсутствует уже несколько дней, а тут арест Дамблдора. Значит, Гарри к этому обязательно причастен. И если раньше их мало волновали ответы самого Гарри, который, впрочем, не спешил делиться сведеньями о своих приключениях, предпочитая отмалчиваться, но Рон успешно заменял его «голос», естественно стараясь как можно больше подвигов приписать себе. И каждый раз гриффиндорцы оказывались всё же так или иначе посвящены во все перипетии происходящего. А уж качество этого посвящения — правда это или вымысел — никого не волновало. Главное — экшен. И никто из них раньше не спешил интересоваться событиями у самого Гарри, раз уж их успешно «озвучивали» журналисты и Рон Уизли. Но теперь «рупор» отсутствовал, а экшена хотелось по-прежнему. — Там, где мы были, нас уже нет, Симус. И, в общем-то, это вас не касается. — Касается, если вы опять влезли в какую-то авантюру, которая грозит нам потерей баллов… — начала было третьекурсница Лиза Лэйк. — А с каких пор гриффиндорцев вдруг стали интересовать баллы? — удивился такой постановке вопроса Харри. — Что-то я раньше не замечал за вами, мои дорогие софакультетники, особой осторожности в этом отношении. Даже наоборот, вы всячески этот аспект старательно игнорировали… Даже сейчас, когда дисциплина была ужесточена, а агрессивные настроения в школе среди студентов резко осажены, гриффиндорцы всё равно не обращали внимания на количество баллов в копилке, со скоростью света теряя эти баллы за свои проказы, недисциплинированность и иногда откровенный саботаж уроков. Совершенно не задумываясь о том, а кто эти потери теперь им будет компенсировать. Как-то уже привыкли за столько лет, что все эти баллы вдруг сваливались на них с потолка в конце учебного года. А вот провести параллели Дамблдор-непонятно-что-за-подвиг-Гарри-баллы, оказались не в состоянии. И словно вторя мыслям Гарри, высказалась первейшая сплетница курса — Лаванда Браун. А нет, всё же провели. — За много лет мы уже успели уяснить, что Дамблдор твои выходки не только не наказывает, но и может наградить баллами, — буркнула Лаванда. «Ага, ага, — транслировал Харри сестрёнке. — Особенно вспоминая первый курс и снятые сто пятьдесят баллов за „моего“ дракона!» «Баллы сняла МакГонагалл, Харри, а вот директор их возвернул сторицей в конце года», — не согласилась с ним Мио, а Лаванда продолжила: — Но теперь Дамблдора тут нет, и мы не хотим, чтобы весь факультет страдал из-за одного Героя, которому всё хочется почесать свою задницу о «приключения»… Больше тебя тут прикрывать некому. Харри с сомнением во взгляде осмотрел вставших полукругом сокурсников и софакультетников — дети, какие же они всё ещё дети! Он и сам не старик, конечно, но вот, положа руку на сердце, как-то повзрослел гораздо больше, чем даже те почти три года, что есть в «реале», слишком много пришлось пережить. Его уже давно не волнуют не только баллы, но и вообще вся эта мышиная возня с учёбой. Сюда он вернулся только для помощи другу и брату в управлении этой толпой, ну и ещё за парой моментов. — Хорошо, что вы это сами поняли и осмыслили, — усмехнулся Харри. — Но вам переживать не стоит. Разве копилка сильно опустошилась за время нашего отсутствия? Нет. Так в чём проблема? — Но если у тебя будут неприятности… — неуверенно от начавшей разговор третьекурсницы. Мио закатила к потолку глаза. «Опомнились! Где они все раньше-то были?» — Спасибо, Лиза, за пророчество, но… Разве хоть один профессор сегодня что-нибудь сказал по поводу нашего отсутствия? — спросила она. — Нет. Учителя были поставлены в известность и были в курсе и нашего ухода в пятницу, и нашего отсутствия в понедельник, а также в выходные. А вас это не касается! — Но Гарри!.. — заблестел любопытными глазёнками Колин Криви. Рядом с ним обнаружился и его брат. С такими же любопытными глазёнками, даром, что ему уже четырнадцать, как и Колину пятнадцать. Проверка проверкой, но мальчишки столько лет жили под магловскими именами, что вот так взять и перейти на свои истинные… Они ещё были не готовы. Как и осмыслить тот факт, что они не маглорожденные волшебники, а что ни на есть чистокровные, и у них даже есть близкие родственники, а ещё права… И обязанности. Хотя МакГрегор и сам пока не спешил в Хогвартс для знакомства с внуками. Слишком ошеломительны были новости для старого лорда. Нужно прийти в себя, осмыслить, наметать планы на будущее… — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, Денис. Всё, тема больше не обсуждается. Симус, ты прочитал ту книгу, что я тебе давал ещё в самом начале года? — Д-да… — И?! Тебя не научили возвращать даденное на время?! Раз прочитал, будь любезен, верни тому, кто одолжил. — А д-да, сейчас. Такой Гарри, властный, спокойный, от которого веяло какой-то просто потусторонней мощью, внушал трепет и Симус метнулся в комнату за книгой. — Ну, что? Разобрался? — спросил Харри, когда Симус вернулся и протянул ему книгу, которую Харри и спрятал в свою безразмерную сумку. — Не совсем, — смущённо покраснел парень. — И что тебя смущает? — Там говорится о… Симус начал выстреливать вопросы по теме, но его прервали. — Но, Гарри! — обижено надула губки Лаванда. — Мы жаждем знать подробности! — Подробности чего, позволь спросить? — Харри кивнул Симусу на одно из кресел у камина и ясно показал, что он ответит на все вопросы парня, как только отвяжется от остальных гриффиндорцев. — Ну, как же! Арест директора… — запальчиво начала первая кокетка и сплетница Хогвартса. — А с чего вы все вдруг решили, что я при этом присутствовал и что-то об этом знаю? — своим вопросом Харри отправил жаждущих в глубокий ступор. Плевать, что на самом деле он, действительно, в курсе всего происходящего и именно от него можно получить достоверные новости, вот только он не нанимался просвещать всех и вся. Сколько лет им было наплевать на его мнение, а теперь, когда нет Рона-рупора с его сказками и домыслами, только он и остался источником информации. Вот за неимением других возможных источников к нему и обратились. Всё равно всё переврут и испоганят на свой лад. Хоть мозги у некоторых и начали вставать на «место» после начала просветительской деятельности Невилла, но в этих детях всё ещё полно детской непосредственности, а уж Лаванда, которая и читает-то только «Ведьмополитен»… М-да. Смысла скрывать что-то уже нет, но и говорить Харри на эту тему не желал. Сами скоро обо всём узнают из привычных источников, сиречь газет и незабвенного журнала для домохозяек «Ведьмополитен». — Но… — Я отсутствовал по делам своего рода, коих у меня благодаря деятельности мистера Дамблдора накопилось невпроворот. И обо всех событиях в курсе только по тем же газетам, так что мне добавить к этому больше нечего. А теперь позволь, Лаванда… Харри с намёком посмотрел на девушку, потом на Симуса, как бы говоря, что у него и сейчас есть дела, кроме как отвечать на их необоснованные претензии. — Насколько мне помнится, не только Симус хочет в будущем стать аврором. Прошу к огню! Мы с Симусом сейчас будем обсуждать плюсы и минусы данной профессии, а заодно я отвечу на некоторые вопросы, которые возникли у Симуса после прочтения путеводной книги будущего аврора: «Устройство и функции Аврората». Лаванда, обижено поджав свои пухлые губки, отошла к девчонкам, а к Гарри и Симусу присоединился ещё и Дин Томас, и Руперт Бак с седьмого курса. Гарри удовлетворённо кивнул своим мыслям. Бак беспамятный, но чистокровный, а значит, об Аврорате и Министерстве знает куда больше магловоспитаннго Дина и Симуса-полукровки. Даже если у него и есть вопросы, на которые ответит Харри, то кое-что и сам подтвердит для Харриных сокурсников, то, что для Бака непреложная истина, как просто для любого чистокровного мага. То есть некоторым сведениям самого Харри нашлась опора и подтверждение. А с такой поддержкой и достучаться до сокурсников будет проще, и остальному они уже будут верить без скептицизма. Вот с этих прописных истин и нужно начать разговор, а потом уже переходить на те частности, что неизвестны и самому Руперту. Мио кивнула на этот манёвр брата и отошла к Невиллу, который уже пристроился с младшекурсниками в другом уголке гостиной, намереваясь продолжать нести свет знания в массы. Лекцию о статусах и чистоте крови они приберегали на более дальние времена. Всё-таки Гриффиндрцы народ упёртый и слишком уж долго находились в плену своих утопических иллюзий, навеянных директором. Вот и опасались пока «взрывать» этот нестабильный атом. Но после такого неожиданного подарка, как проведённая всеобщая проверка, пришлось лекцию всё же прочитать. Чем как раз и занимался Невилл всё воскресенье и лекция эта воспринята на «ура». Ожидаемых старостой противоречий и споров не возникло, только уточняющие вопросы. Поспособствовало этому по всеобщему мнению активистов как раз то, что практически все, за малым исключением, оказались «обижены» Дамблдором. Таких, как полукровка Симус, и тот был неприятно удивлён наличием в своей крови некоторых неприятных зелий, было меньшинство. Так что и Симус, фактически единственный у кого в родословной не всплыло никаких незапланированных родственников, слушал внимательно и не встревал со своими комментариями. К этой группке присоединились и многие постарше, что продолжали вникать в структуру и законы магического мира. Тоже из бывших маглорожденных. Чистокровные теперь на эти посиделки «заглядывали» всё реже, всё же частенько лекции были о том, что конкретно для них не являлось тайной за семью печатями, а потому просиживать в компании малышни им было не интересно, тем более что режим ужесточился. Профессора спрашивать стали больше и уроки нужно делать, да и отдыхать всё же когда-то надо. Фанатиками учёбы на Гриффиндоре «пахло» редко. Гермиона, которая всегда и везде предпочитает прочитать очередной фолиант вместо игры в плюй-камни — исключение из правил. Вечер пошёл своим чередом. А перед ужином Гарри в сопровождении профессора Флитвика и всех деканов снова заявился в директорский кабинет. Сказать, что это бывший директорский кабинет нельзя, потому что это помещение всегда было кабинетом директоров Хогвартса, а вот директора со временем становились бывшими. Пора было, наконец, «передоверить» Хогвартс новому хранителю — директору, раз уж Гарри разорвал связь Дамблдора с замком. Флитвик перестанет быть только исполняющим обязанности и ему станут доступны все счета, сейфы, архивы и прочие «подводные камни» управления замком. Может статься, что, разбираясь с этими доселе недоступными никому активами, Флитвик накопает ещё материала на бывшего директора, помимо уже изученной и переданной в Аврорат. Ещё после трансфигурации Гарри задержался в классе и передал эту просьбу-пожелание-приказ Люциусу, чтобы он довёл эту мысль до остальных деканов и профессоров. Тот только глазами моргнул. Ещё сегодня утром, не говоря уже о более «дальних» временах, об этом и речи не было. И вообще ранним утром считалось, что Гарри и вовсе в школу не вернётся, а тут уже новая реальность. Мысль молодого мужа текучая, как вода, и озарения приходят фактически сиюминутно. Вот они, старшие, о таком повороте вещей даже не подумали, уже привыкнув, что именно Флитвик исполняет обязанности директора, и нисколько не сомневаясь, что именно он станет реальным директором. А вот то, что эту процедуру ещё и нужно провести, они как-то подзабыли. Нет, рано или поздно они бы об этом вспомнили, но… Тем примечательнее, что об этом подумал Харри. И именно сегодня. — Действительно, семь пятниц на неделе, — буркнул Люц на сообщение Харри. — Ты что-то сказал? — развернулся уже почти покинувший класс Харри. — Да так… — отмахнулся Люциус. — Вспомнил кое-что. — А-а-а… — и Харри побежал на следующее занятие. Харри не обязательно было присутствовать на ритуале назначения нового директора, будь он хоть трижды хозяином замка, но ритуал этот проводился всегда в директорском кабинете, а тот по известным причинам сейчас был закрыт и попасть туда без помощи Харри не представлялось возможным. Вообще нонсенс — смещение директора с должности, а потому такая ситуация оказалась не предусмотрена Основателями. Обычно будущий директор избирается ещё при жизни прежнего. В этом помогает сам Хогвартс, давая недвусмысленные знаки действующему директору. Как правило, этот будущий директор назначается заместителем действующего, а после его кончины (п/а: все мы помним, что должность пожизненная?) не имеет никаких препятствий с попаданием в кабинет и проведением ритуала «наследования». Или же просто заместитель директора, который не собирается быть директором в будущем, такие случаи тоже случались, остаётся на своём посту и имеет возможность провести в кабинет выбранного Попечительским Советом мага для проведения ритуала назначения на должность. В своё время Диппет назначил своим преемником Дамблдора, который уже много лет был его заместителем, и Совет с ним согласился, так что привязка Дамблдора прошла в штатном режиме. А на сегодняшний момент в замке нет не только действующего директора, но и его официального заместителя, коим была МакГонагалл. А та, в свою очередь, лишилась места ещё раньше, чем сбежал сам Дамблдор, и официального заместителя у Альбуса не оказалось, а назначить нового, официально, он «почему-то» не захотел, как, собственно, и нового декана факультету Гриффиндор. Не появись тогда Люциус со своим кольцом магистра по трансфигурации, ещё неизвестно сколько бы студенты оставались и без преподавателя по этому предмету. Ведь ЗОТИ, тоже оказавшийся без «головы», просто перепоручили Снейпу вдогон к его основному предмету зельеварению. На протяжении всего этого времени замена на это место, - а конец учебного года не за горами, всего-то каких-то три месяца осталось, - так и не появилась. Это уже минус в работу Попечительского Совета, а не Флитвику, потому что если уж тогда ещё действующий директор Дамблдор не озаботился поисками на это место преподавателя, то этим должен был озаботиться именно Попечительский Совет. А уж после «побега» директора, так и подавно они должны были озаботиться положением вещей в Хогвартсе, однако проигнорировали. Пока жареный петух в виде ареста этого самого Дамблдора и разбирательств в Палате Лордов в задницу не клюнул. Но этим событиям всего пара дней «отроду», так что облажались, господа попечители, однозначно облажались. Хотя Харри точно знал, что Люц и бабушка Августа им на этот факт даже не намекали, а говорили прямым текстом. Сейчас, конечно, возможно задумались. Уже после проведённых заседаний палаты Лордов и пары уколов со стороны лорда Прюэтта, но поздно. Поздно пить «боржоми», когда почка отвалилась. На следующем собрании лорд Прюэтт проедется уже не ехидными «выстрелами», а танком по ним, попечителям. Зверствовать, как с членами Опекунского Совета, он не будет, всё же Попечительство — это добровольно взятые на себя функции, но и Мать за попустительство взятых на себя обязательств по головке не погладит. Или погладит, как поглядеть — откатами. Вот и шёл сейчас Харри по коридору, который в своём тупике заканчивался горгульей, для того, чтобы провести всё «высокое» собрание в святая святых — кабинет директора. И вряд ли кто его оттуда погонит поганой метлой, после, собственно, вошествия в кабинет для проведения ритуала. Так и получилось. Всю процедуру Харри просто тихо постоял в сторонке, но не уходил. Просто смотрел, как проводят незамысловатый ритуал, как линии магической связи оплетают маленькую фигурку профессора Флитвика. И чувствовал с какой радостью на это откликается сам замок. Вообще-то, Харри бы и сам не додумался до этого действа именно сегодня, но ему об этом недвусмысленно напомнил замок, как только он оказался в его стенах. Всё прошло быстро и безыскусно. Не было времени на торжественные выходы-пляски и церемонии, которыми в обычное время обставляется ритуал принятия поста директора. Не было даже представителей Попечительского Совета, если не считать лорда Малфоя, но тот, как уже говорилось, присутствовал тут скорее как один из профессоров. А после профессора опустились во множество кресел, открывая срочный педагогический совет, а Харри тенью выскользнул из кабинета — это его уже и вовсе не касалось. Вернувшись в башню своего факультета, он тихо попрощался с Невиллом и его мужьями, подхватил сестрёнку под локоток, и они скрылись в коридорах ведущим к комнатам, где и разделились, отправившись каждый в свою сторону и комнату, уже через минуту снова соединившись в апартаментах декана Слизерина, где их дожидался Драко. Оттуда они уже камином отправились в Малфой-Менор. Ужин прошёл в отсутствии старшего поколения, потому как те всё ещё пребывали на педсовете, и Харри улёгся в холодную постель один. Понимание важности этого совета профессоров нисколько не мешало ему тоскливо ёжиться на простынях не в силах уснуть. Но и долго грустить ему не позволили. Часы в холе не успели отзвенеть и одиннадцати раз, когда к всё-таки задремавшему парню, а потому пропустившему их появление в комнате, с двух сторон прижались горячие тела мужей. Утро выдалось ласковым и необыкновенно солнечным, но Харри проснулся не от весёлых озорников-лучиков, а по более приятным причинам: его с двух сторон в четыре руки ласкали мужья. А как только стало понятно, что Харри проснулся, то и ласки стали настойчивее, а потом едва начавшие «просыпаться» мысли вылетели из вихрастой головы. На некоторое время. Удовлетворённо вздохнув, придя в себя от оргазма, Харри понял, что вставать не хочется. Вот ни капельки. Но надо. Раз уж решил «закончить» школу как полагается, то вставать всё же придётся. Учебный день и уроки никто не отменял. — Сегодня после обеда мы обследуем тайник в директорском кабинете, — поставил Харри в известность Северус, намазывая поджаристый тост маслом. — Без тебя. Парень вздохнул, прекрасно понимая, что там может оказаться всё, что угодно, и Дамблдоровские ловушки тоже никто не отменял, а ему сейчас не стоит рисковать своим здоровьем. Но, блин, интересно же! Да, он знает, что ему всё расскажут и покажут, когда точно будут уверенны, что там нет ничего опасного, но это совсем не то, что «открывать» всё это самостоятельно. Но он только кивнул головой на слова Северуса, на что тот подозрительно покосился на Харри. Что-то он больно покладистый. Харри это заметил и показушно погладил себя по животу. Северус облегчённо выдохнул — Харри вмешиваться и героить не станет. Плотно позавтракав, все, кто должен находиться в школе, отбыли камином, и только Регулус, тяжело вздохнув, отправился в выделенный ему тестем кабинет. Пора начинать разгребать застоявшиеся без него дела рода. Хоть время убьёт с пользой, пока его половинки отрабатывают свою школьную повинность. *** Лорд Прюэтт, скривившись, оглядел вставших «на ковёр» палаты лордов Попечителей школы Хогвартс. Среди них отсутствовал только лорд Малфой. Обязательства, взятые на себя им — преподавание в этой самой школе трансфигурации, раз уж этим не озаботился остальной Попечительский Совет — оправдывали его тут отсутствие. Это не «туманные» дела Рода или прочие обязательства, которые магия не считает достойными к отсутствию. Остальным же попечителям, чтобы избежать прилордного осмеяния, только и оставалось, что или смертельно заболеть, или умереть вовсе. Хорошо, что хоть только прилордного, а не всего магического общества в целом. Несомненно, что-то из разбираемого тут сегодня и просочится в прессу, но на фоне разгорающихся дебатов в борьбе за кресло Министра, предвыборная гонка стартовала вчера и её срок был крайне обрезан (на всю эту муть исполняющий обязанности министра отпустил всего две недели сроку, а потом, собственно, выборы) мало кто обратит на это внимание. — Что ж. Дела Опекунского Совета мы рассмотрели, теперь пора разобраться и с нашими баранами. Скажите мне, уважаемые попечители, вы хотя бы помните Устав школы Хогвартс и конкретно статьи этого Устава, что обязаны к исполнению этим самым Попечительским Советом, обязательства перед которым вы все приняли на себя добровольно, но магически должны были выполнять? Разбор полётов начался. *** Персиваль Уизли зло сплюнул на загаженный пол гостиной «Норы». Когда же это прекратится? Мать уже столько времени лежит пластом в постели с обезображенным гноящимися порезами лицом и руками. Только временами страшно крича, видимо от нестерпимой боли. Но ей ничего не помогало. Уже некоторое время он был вынужден вернуться в родительский дом, чтобы ухаживать за больной матерью. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Молли покарало откатом магии. Где она его умудрилась заполучить Перси не знал. Первое время мать ещё как-то сама справлялась, а потом обессиленная отправила в последний полёт семейную сову Стрелку с нацарапанной запиской, состоящей всего из двух слов: «Вернись домой!». Стрелка была очень стара и издохла на руках адресата. Он совершенно не собирался возвращаться в отчий дом, к тем, кто поставил крест на его карьере, упрямо поддерживая старого прохиндея Дамблдора, да и самим своим существованием. Не повезло Перси уродиться именно в этой семье. Семье Предателей Крови. Уже одно это ставило крест на будущем и карьере, но он всё же попытался, даже рассорившись с родителями. Думал упорство и труд помогут ему преодолеть это существенное препятствие, что зияло на его челе. Поначалу казалось, что всё идёт «пучком», он стал одним из помощников Министра Магии и свято его поддерживал в его войне против Дамблдора. Того самого Дамблдора, из-за которого на семье Уизли и зияла Печать. Да, в своё время он увидел сон о том, как именно Уэлсли стали Уизли и заполучили уже второе украшение на своё магическое ядро. Но долго, очень долго не мог поверить, что это не просто бредовый сон, что это не шутка. Пока не стало поздно и на его челе Печать не воссияла. И во всём были виноваты его родители. Если бы они не молчали! Если бы они просвещали своих детей, возможно, что он, Персиваль, и принял бы условие покаяния Магии, и всё наладилось бы. Для него. На нём бы не возникла Печать. На родителей и остальных членов семьи Уизли ему было наплевать. Но незнание этих основ, то, что ему не рассказывали родители, не учили, сыграло с ним злую шутку. И спустя год Печать всё же украсила его ядро. Это даже Фадж заметил и тут же спустил Перси вниз по карьерной лестнице, понизив его из своего помощника до банального мальчик-принеси-подай-пшёл-вон. Пенелопа его бросила. Естественно, работая в министерстве даже на такой заштатной должности, да ещё и обида на начальство, Персиваль всё же предпринял некое расследование и тайно наведался в закрытые отделы, архивы, где и выяснил всю подноготную с этой Печатью. Как же он был зол. Если бы отец так нелепо не погиб, выполняя такое же нелепое поручение старого маразматика, а о том, что это именно так, Перси не сомневался ни секунду, ну, из-за кого ещё Артур бы «дежурил» ночью в коридорах самого закрытого отдела Министерства, да ещё и тайно, раз нашли его укрытым аврорской мантией-невидимкой, которая его отцу по штату была не положена? Он бы, наверное, сам бы его убил. Однако, тоже не верно выбрал сторону, слепо продолжая верить Министру магии, который тоже заполучил свой откат. Пришлось стать вообще ниже травы, тише воды, чтобы не турнули и с этого не шибко доходного, но всё же относительно тёпленького места, что он занимал. А теперь вот мать. И если Артура, отца, после осознания Перси возненавидел, то мать… Ему казалось, что она тут не причём. Это всё отец. Он! Ведь не Молли была Предательницей крови, она стала ею только по замужеству! Её в столь плачевном состоянии Перси бросить не мог. Тем более он не понимал, куда делись старшие братья, Билл и Чарли. Рон тоже погиб из-за подстреканий старика седобородого. Это же надо решиться на убийство лучшего друга и где?! В Хогвартсе! У всех на виду! Не мог заманить в потаённое местечко, чтобы уже не нашли труп?! Придурок! А если уж попался, то мог бы и свою миссию выполнить без накладок. Только вот сам Ронни мёртв, а этот поганец Поттер жив-здоров. Повалялся пару дней в Больничном крыле и дальше зайчиком скачет. Да и Джинни куда-то исчезла. Только Фред с Джорджем на отчаянное письмо Перси с просьбой помочь ему с матерью… Откровенно говоря, Персивалю не помощь требовалась, а банальные лохи, на которых он бы эту обузу и сбросил со своих плеч, а сам бы дальше жил своей жизнью, успокоив совесть тем, что за матерью есть кому ухаживать. Даже если бы это означало, что двое его младших братьев не смогут закончить своё обучение в Хогвартсе. Ведь за Молли нужен был постоянный контроль. Только не получилось. Эти… выродки, в отличии от Билла и Чарли, ему ответили. Но как! Они, видите ли, не являются сыновьями четы Уизли и Молли им не мать! А потому не считают возможным бросать своё обучение в Хогвартсе, проплаченное Артуром и Молли (!), чтобы ухаживать за абсолютно чужой им женщиной, тем более купировать ей последствия отката от Магии. Сволочи неблагодарные! Перси раз за разом отправлял им гневные вопиллеры, но… В ответ тишина. Делать нечего, пришлось Перси самому ухаживать за матерью и при этом пытаться сводить концы с концами, чему не способствовала обстановка в стране и в министерстве, в частности. Зелья, купленные в аптеках, не помогали — откат, что тут ещё скажешь. Он прекрасно понимал, что матери уже не поможешь, но хотя бы облегчить боль и страдания… Сам Перси даже перечное варить толком не умел, так что их приходилось покупать. На это дело за последнее время ушли все его сбережения. Все галеоны из сейфа Уизли он потратил, ещё только приступив к роли сиделки. Даже разорил небольшой тайничок в самой «Норе», о котором его родители были свято уверенны, что детки не в курсе. Ещё как в курсе! Кстати, в этом тайничке было на порядок больше, чем в семейном сейфе в Гринготсе. Но и эти деньги вскоре канули в аптеках. Дом стремительно ветшал и рушился. В бытовых чарах, как и в элементарном домоводстве, Персиваль был не в зуб ногой, свято веря, что дом и кухня — это удел женщины. Готовить он тоже элементарно не мог, а потому галеоны уходили не только на обеспечение недужной матери зельями, но и на покупку готовой еды в «Дырявом котле», что на порядок дороже, чем купить продукты и приготовить самостоятельно. Всё, что он мог — это привести в порядок собственную одежду, ещё в Хогвартсе поняв, что встречают по одёжке. Как же он ненавидел Поттера!* Он отомстит. Обязательно отомстит, но не сейчас. Нужно затаится. Выждать. Он будет умнее Роникина. Ещё одна Печать? Да и хрен с ней с этой Печатью, у него и так уже две в наличии. Ему терять больше нечего. Только вот дождётся, когда матушка отойдёт, и всё. Наверху в супружеской спальне Молли Уизли пронзительно закричала. Тьху, когда же это закончиться? _______________________________________ *Немного не логично, но где вы видели логику, когда есть огромное желание приписать свои провинности кому угодно, только не себе? Свалить вину на других, а мы бедные-несчастные, пожалейте нас. А у Перси мысль проста. Дамблдор уже получил своё или ещё получит, а вот Поттер, с которого как с гуся вода…