Большой круговорот

Часть 8. Глава 26. Секретарь встал со своего места. — Для дачи показаний вызывается хранитель ключей школы Хогвартс, мистер Рубеус Хагрид! Неуклюжий великан появился с хлопком сработавшего порт-ключа. Как бы Хагрид не рвался на разбирательство поддержать Великого человека Дамблдора, наивный полувеликан так и не понял, почему за Дамблдором велась охота после его побега и за что того арестовали, никто ему порт-ключа не дал. В том смысле, что на места слушателей не дали, а вот браслет-вызов, как заявленному свидетелю, выдали. Так что вырвали его прямо из Запретного леса, где он ходил с утра дозором. — Прошу свидетеля пройти в сканирующий круг для освидетельствования, — продолжил секретарь. Хагрид неуверенно потоптался, осмотрелся. Опустил свой арбалет, который в привычной манере по-простецки закинул на огромное плечо, но таки перешагнул рунную линию достаточно большой пентаграммы. Та вспыхнула белым светом, взяв ключника и лесника в одном лице в кольцо-столб сияющего света, и через мгновение погас. — Прошу за трибуну, — тут же огласил секретарь и обратился к судьям. — Рунный круг не выявил никаких мешающих следствию ограничений, Ваша честь. Можно приводить к присяге. — Приводите. — Мистер Хагрид, поднимите вашу левую руку и повторяйте за мной! Хагрид как-то неуверенно оглянулся, потоптался, кинул затравленный взгляд на Харри, задохнулся до кашля от вида Джеймса и его родителей, хотя и должен был знать о том, что он жив, и уже привыкнуть к этому. Непонимающе посмотрел на сидящего в клетке Дамблдора. Потоптался. — Ну… Дык… Я… — Мистер Хагрид, просто поднимите левую руку ладонью вверх, — перебил его мистер Торфингтон. — Раз уж у вас нет палочки. Хагрид поднял. Неуверенно, несколько раз дёрнул ладонь обратно и, в конце концов, полусогнув. — Повторяйте за мной, — снова повторил секретарь. — Клянусь своей сутью — магией, правдиво отвечать на вопросы следствия. — Ну… дык… клянусь… — Своей сутью — магией… — Э… э-э… — Своей магией, — упростил секретарь, видя явное недопонимание на лице Хагрида, чего от него хотят. — Своей магией… — Правдиво отвечать… — Правдиво отвечать… — На вопросы… — На вопросы. На огромной ладони полувеликана вдруг загорелся магический огонёк. — Эй… чего это? — он потряс рукой, но огонёк словно прилип к ней. — Не трясите, не стряхнете — это свидетельство вашей магии, если будете лгать на задаваемые вопросы, магия покинет вас. — Э… А-а-а?.. Но секретарь больше не обращал внимания на растерянного Хагрида. Его умственные способности были известны всем, и многих тонкостей тот не понимал. Но в то же время они были на достаточном уровне, чтобы тот мог жить и работать самостоятельно, а значит и отвечать за свои поступки и слова. Ведь этот маг некоторое время даже был профессором Хогвартса. И пусть и косноязычно, с опасными элементами, но вполне так себе со своей задачей ознакомить учеников с фауной магического мира справлялся. — Ваша честь, свидетель приведён к присяге магией и готов отвечать на вопросы. — Замечательно. Мистер Шеклболт, опрашивайте. — Мистер Хагрид, что конкретно попросил Вас сделать мистер Дамблдор в ночь с 31 октября на 1 ноября 1981 года? — Кинг не хотел ни мучиться сам, выуживая уже известную по допросам информацию, ни мучить недалёкого полувеликана, увы, до самых печёнок преданного Дамблдору, только за то, что когда-то его не выкинули из Хогвартса с волчьим билетом, устроив его сначала помощником прежнего лесника, а потом и заменив его Хагридом. Даже, вон, попытался пристроить его на профессорскую должность — опять превышение должностных полномочий, мать их итить. — Ну, так это… Я ж уже ж всё сказал… — Повторите, пожалуйста, для судей, — покорно попросил Кингсли, слегка закатывая глаза. — Ну, так… Сидел я, значит, в своей избушке… Это… Спал… Укладывался… Да… Поздно вернулся из лесу… Неспокойно тада было, ага. Зверьё всё по норам занукалось… Даже Арагог… Кхм… Неспокойно было, вот… Потому и поздно вернулся. Уже придрёмил, как… Это… Директор постучался. Ну, и г’рит мне: «Хагрид, беда случилась, надо бы мальчонку Поттеров в Хогвартс привезти». — Так и сказал? Не просто отправил Вас проверить, что там за беда случилась, а уже с конкретной целью — привезти осиротевшего мальчика в школу? — Я же г’рю, «…надо бы мальчонку Поттеров в Хогвартс привезти»! Прям тах и сказал… — Мы Вас услышали, — кивнул судья. — А что было дальше? — Ну… Я это… воспользовался портушкой… её мне директор наколдовал, и пошёл… Токмо меня чёй-то на окраине деревушки скинуло… Пока дошёл… А! Блэка встретил… он спешил куда-то, даже на меня не оглянулся, а я его летающую драндулетину приметил… взял, всё быстрее было через всю-то деревню… Вот… А там развалины… Крыши нет, стен нет… Токмо малец в кроватке ревёт… Ну, я его и забрал… Это… В Хог… Он во-о-о-от такусенький был, да…* Хагрид свёл свои огромные ладони, на одной из которых продолжал гореть магический огонёк, вместе, наглядно стараясь показать, каким малышом был Гарри в тот момент. — А почему Вы отвезли раненного мальчика в Хогвартс, а не в св.Мунго? — спросила миссис МакДугал, женщина и мать всё-таки. — Так… Это… Дамблдор велел… В Хог… Вот я и привёз… — Но мальчику была нужна колдомедицинская помощь! — воскликнул Асмус. — А чего… Там… В Хоге, это… мадам Помфри есть… Она и подлечила мальчонку-то… — Это по-вашему подлечила? — ехидно спросил Шеклболт, демонстрируя колдографии со старых газет. — Кровь продолжает даже не сочиться, а льёт потоком — это подлечила? — Ну… — смутился полувеликан. — Я… Это… Тогда газеты не это… не смотрел… Я… Это… Настойку для пегасов разводил… вот… А! Огонёк на его руке пыхнул, достаточно сильно обжигая, и снова вернулся к уже привычному виду, а Хагрид ойкнул и затряс своей лапищей, снова стараясь его стряхнуть. — Так и скажите, что пили беспробудно, не стоит врать в магическом суде даже в таких пустяках. Вам повезло, что ваше пьянство не имеет отношения к делу, а то просто сильным ожогом бы не отделались! У меня пока к данному свидетелю больше нет вопросов, Ваша честь. — Хорошо. Свидетель, вы можете занять любое свободное место. Хагрид, продолжая недоуменно трясти рукой с так и не погасшим огоньком магической клятвы, отошёл к ряду кресел, предназначенных для вызываемых свидетелей. Одно из которых резко увеличилось в своих размерах при его приближении. Туда-то он и сел, всё ещё потряхивая рукой, но упрямый огонёк не гас. Конечно, с него же присягу пока ещё не снимали, а обвинитель сказал, что вопросов «пока» не имеет, значит, в процессе его показания ещё будут выслушиваться. — Вызывается главный целитель больницы св.Мунго Гиппократ Сметвик! Хлопок, и главный целитель св.Мунго был транспортирован в центр поля. — Прошу свидетеля пройти в сканирующий круг для освидетельствования, — продолжил секретарь. Гиппократ, совершенно не смущаясь, встал в засветившийся рунами круг, тот вспыхнул белым светом, взяв целителя в кольцо-столб, на котором тут же побежали ниточки множества ярких зеленоватых нитей. Круг погас. — Прошу за трибуну, — тут же огласил секретарь. — Мистер Сметвик, — обратился к целителю судья. — Мы видим, что на Вас наложено множество обетов и клятв о неразглашении. Вам это не помешает давать показания? — Ни коим образом, Ваша честь. Это действие стандартной целительской клятвы, которая вполне позволяет давать показания при судебном разбирательстве. — Хорошо. Вы приглашены, как свидетель со стороны обвинения, и перед началом заседания, как и остальные свидетели, должны принести магическую клятву правдиво отвечать на заданные Вам вопросы. Сметвик на это только невозмутимо кивнул и без напоминаний и суфлирования поклялся. На его ладони точно так же, как и у Хагрида, появился магический огонёк, но Сметвик отнёсся к этому совершенно спокойно, просто опустив руку на кафедру-трибуну для свидетелей. Впрочем, он оставил «полыхающую» руку на виду у всех: и судей, и присяжных, и слушателей. — Прошу, мистер Шеклболт, начинайте опрос свидетеля. — Собственно, у меня к Вам, мистер Сметвик, только один вопрос. Поскольку вы уже не один десяток лет возглавляете наше единственное лечебное учреждение для магов в Британии, хотя и имеющие множество филиалов по всей стране, то именно Вам должно знать, если не всё о своих пациентах, то информация о них для вас полностью доступна, как главному Целителю. В рамках проводимого Департаментом Правопорядка и Аврората к Вам поступил запрос, ответ на который я и прошу Вас сейчас озвучить. Проходил ли мистер Гарри Поттер медицинское освидетельствование в клинике св.Мунго после произошедших событий в ночь с 31 октября на 1 ноября 1981 года? — Определённо нет. Хотя я и ждал сего знаменательного события той же ночью. Шутка ли? Мальчик пережил убивающее проклятье! Непостижимо! Ребёнка должны были немедленно направить к нам в педиатрию. Даже, если это оказалось бы бредом сумасшедшего, я про отражённую Аваду, если кто не понял. Да и в любом случае… Нападение, сражение, разрушенный дом, раненный осиротевший ребёнок. В этом случае действия Опекунского Совета весьма чётко прописаны в Уставе этого самого Опекунского Совета. Но этого так и не произошло. Ни ночью, ни в последующие три дня. Тогда я сам попытался что-то выяснить о судьбе мальчика, но получил жёсткий отпор от представительницы Опекунского Совета миссис Рипман. А через пару дней после этого разговора ко мне на встречу напросился мистер Дамблдор и «мягко» намекнул, что мальчику оказана вся необходимая помощь и он уже находиться в полной безопасности у своих опекунов. — Так и сказал? Опекунов? — Совершенно верно. — Хм… А после мальчик появлялся хоть раз в поле зрения клиники и её целителей? Всё же магический ребёнок. Он растёт, растёт и его магия, начинаются стихийные выбросы… Судя по статистике обращений родителей, каждый, если не первый выброс, то второй приносит с собой что-то такое, с чем родители не в состоянии справиться. — Нет. Более того, из архивов клиники даже исчезла карта пациента, заведённая на маленького мистера Поттера в первое обращение леди Поттер для стандартного педиатрического осмотра, когда маленькому волшебнику исполнилось полгода. У Поттеров на тот момент не было семейного колдомедика, хотя даже в этих случаях сведения о пациентах, имеющих частного колдомедика, всё равно копируются в нашу картотеку в закрытых архивах. Так называемые «Синие папки». Это сделано на случай, а такие случаи тоже весьма обыденны, когда семейный врач отходит от дел, как правило, в связи со своей неизбежной кончиной, все мы смертны, а семье срочно нужна колдомедицинская помощь, или они подбирают нового будущего целителя. Целитель должен иметь полное представление о своих пациентах. — Исчезла, говорите? — Совершенно верно. Синяя папка Гарри Поттера бесследно исчезла из закрытого архива, принадлежащего Палате Лордов. Так что мы даже не могли проследить, что с ребёнком происходит. Действительно ли он здоров и не осложнены ли его стихийные магические выбросы. Как известно, любая медицинская карта нашей клиники — это артефакт, неразрывными узами связанный с пациентом, в котором фиксируются все данные, хоть как-то влияющие на разбалансировку здоровья в организме пациента. Поднялась температура — это зафиксировалось, пациент чихнул — это тоже зафиксировалось. — То есть вы осведомлены, в каких условиях жили и какие физические и магические повреждения получали те самые сироты маги, что невольно оказались в маггловском мире, да не в маггловском тоже? Уважаемые судьи, об этом факте ещё будет вестись разговор несколько позже, когда будут рассматриваться иски этих чистокровных магов, точно так же, как и Гарри Поттер, по прихоти Альбуса Дамблдора оказавшиеся воспитанными магглами, а так же тех магических сирот, которым назначили негодящих опекунов. Но этот вопрос касается и Гарри Поттера, поэтому прошу мистера Сметвика ответить на данный вопрос. — Теоретически, да, вполне. Но никто за этим не следит специально. Это первая и наиважнейшая обязанность непосредственных опекунов обращать внимание на физическое и магическое здоровье своих подопечных, а о том, что дети и вовсе оказались у магглов, мы даже и подумать не могли. Это же нарушение не только Статута о Секретности, но нескольких статей Устава Опекунского Совета, основанного на магическом контроле, за что должностные лица, нарушившие их, непременно бы получили откат! — Что ж, Ваша позиция ясна. Но почему вы так уверенно говорите, что карта мистера Поттера пропала, раз вы не проводите регулярные проверки в этом архиве на предмет «не заболел ли кто» из представителей «Синих папок»? — Так я же готовился к приёму больного! Мистера Поттера. Поэтому уже на следующий день был в курсе этого странного происшествия, о чём был подан рапорт в Совет Лордов и заявление в Министерство магии. Но ни со стороны Совета, ни со стороны Министерства не было предпринято каких-либо действий по этому поводу. А потом был визит мистера Дамблдора. Глава Совета Лордов, герцог Норфолк, отмахнулся от меня, сказав, что ребёнок у надёжных опекунов, и цитирую: «…да что с ним там может случиться?», полностью проигнорировав тот факт, что у опекунов или нет, но «Синяя папка»-то пропала! Из закрытого архива! — То есть Вы утверждаете, что эта карта, «Синяя папка», принадлежащая Гарри Поттеру, пропала несколько раньше, чем даже произошло его осиротение и распределение на проживание и опеку к магглам? — Совершенно верно, мистер Шеклблот. — Спасибо, мистер Сметвик, Вы пока можете быть свободны, займите одно из пустующих мест. Уважаемые судьи, уважаемые присяжные-заседатели. А у Вас такая своевременная пропажа артефакта не вызывает подозрений в том, что к преступлению тщательно и плодотворно готовились заранее? Даже вот папочку похитили, а ведь именно в этой папке, точнее по сведениям, содержащимся в этой папке, мы бы точно смогли бы сказать: была Авада в лоб младенцу или там было что-то другое? Возможно, именно для того, чтобы скрыть вот это самое «другое», и была похищена «Синяя папка» Гарри Поттера? Да и дальнейшее его проживание с нерадивыми «родственниками» магглами было куда как легче прятать. А доступ к этому архиву, закрытому архиву клиники, имеют только три мага: сам главный Целитель, глава Совета Лордов, и… Глава Визенгамота! Главному Целителю, как мы понимаем и видим — такое совершенно не было нужно, даже наоборот, было ножом по сердцу лекаря. Вопрос о причастности к похищению лорда Норфолка, тогдашнего главы Совета Лордов, мы обсудим несколько позже, но уже сейчас могу заверить, он тут совершенно не при чём, и тому есть доказательства. А вот мистер Дамблдор… Кингсли сделал многозначительную паузу, а затем продолжил, как ни в чём не бывало: — Пригласите следующего свидетеля, мистер Торфингтон. — Вызывается штатный колдомедик школы Чародейства и Волшебства, мадам Пенелоппа Помфри! Хлопок. Освидетельствование в рунном круге, клятва. — Нет, в ночь на Самайн 1981 года мне мальчика так никто и не показал. О случившемся несчастье я, как и многие, узнала из газет, так как отгуливала законный отпуск и в Хогвартсе не находилась. Впрочем, Хогвартс — это всего лишь место моей работы, и то, что я часто остаюсь ночевать в выделенных мне покоях в замке, не говорит о том, что я обязана там жить и в учебное время. Директор меня не вызывал, и мне подумалось, что всё как и всегда. Сработает Опекунский Совет, и мальчика приведут в Мунго, а потом, после оказания помощи, определят к опекунам — это стандартная процедура. Я и представить не могла, что мальчика даже не подумали отвезти на осмотр и оказать медицинскую помощь. Когда же на следующий день, то есть уже получается второго ноября, я отправилась в Хогвартс, раз Гарри Поттер находился пока там, то обнаружила, что его уже передали опекунам, которые и должны позаботиться о должном колдомедицинском обследовании и помощи. В следующий раз я увидела мистера Поттера уже только по прибытию в школу — первого сентября 1991 года. — Что Вы можете сказать по состоянию его здоровья на момент поступления в школу? — Отвратительное. Но я не сразу смогла определиться. Уже на протяжении нескольких лет администрация Хогвартса стала попустительски относится к обязательному колдомедицинскому осмотру приехавших в школу детей. Особенно это — увы — коснулось маггловоспитанных и магглорожденных детишек. Если деканы Слизерина, Рейвенкло и Хафлпафф в течении первых двух недель всё-таки приводили своих пострелят в больничное крыло, то декан Гриффиндора об этом не беспокоилась! А ведь именно на её факультете в конечном счёте стали оказываться магглорожденные или маггловоспитанные. А у них ни карт, ни необходимых прививок. А ведь в магическом мире тоже были свои пандемики в прошлом, от которых сейчас необходима тотальная вакцинация, точно так же, как и в маггловском мире! Только эти болезни не физического характера, а именно что магического! Даже от той же оспы… Если от обычной Оспы магглорожденные и были привиты, а они ей вполне подвержены, потому что их магическое ядро ещё не столь сильно, как у чистокровного мага, и как того требуют санитарные нормы маггловского мира, то от магической её разновидности… Вообще… Магглорожденные — это особая прослойка магического населения, которым просто необходим медицинский контроль! Они ещё не имеют иммунитета к маггловским заболеваниям, но уже преспокойно могут словить болезнь магическую. Что маггловские, что магические лекарства на них действуют неодинаково и непредсказуемо. Всё это надо тщательным образом подбирать, выверять и записывать в карту, что бы после школы, при обращении в Мунго, у целителей было представление, чем этого конкретного магглорожденного можно поить, а чем не стоит по причине полного игнорирования лекарства организмом. Осмотр просто необходим, чтобы составить для таких детей правильную диету, рассчитать их нагрузку, что им можно делать в первые дни, что не рекомендуется. Какие упражнения стоит ввести в порядок вещей при утренней зарядке! Провести беседу о магическом здоровье их ядра! Это основы! Основы, фундамент дальнейшего успешного развития их как магов! А по поводу мистера Поттера я непосредственно получила «указания» от самого директора Дамблдора. — Какие это были указания? — Мол, не стоит беспокоиться о здоровье мистера Поттера, с ним всё прекрасно, и его опекуны обо всём позаботились. Но как такое может быть, если мальчик, как оказалось, воспитывался у магглов? Об этом преподавательскому составу стало известно в первый же день! Мальчик ничего не знал о магии и магическом мире! — И Вы последовали этому указанию? — Ещё чего! Я клятву не только на ритуальных алтарях Хогвартса давала, но и Бригитт! Вот только сам мистер Поттер шарахался от больничного крыла, аки докси от доксицида. Полноценно обследовать мистера Поттера мне удалось только после первого школьного матча по квиддичу. Тогда мистера Поттера доставили в Больничное крыло, потому что он умудрился проглотить снитч, пропахал своим тщедушным тельцем с десяток метров по полю, навернувшись с метлы, заработав при этом пару трещин в рёбрах и вывих правой стопы. Когда же я провела диагностику, то пришла в ужас. На мальчике не было ни одного живого места! И я не говорю о полученных на соревновании травмах, а говорю о застарелых, множественных, неправильно сросшихся переломах, многие из которых напоминали переломы по принципу «ручка лейки». Такие переломы случайным падением не заработаешь. Это целенаправленное членовредительство. Следы множественного применения заклинания «Круцио». Истощение как физической, так и магической составляющей на грани… На такой грани, что ещё пара месяцев — и всё… Может, мальчик бы и прожил ещё какое-то время физически, хотя бы потому, что в школе он стал регулярно питаться, но магом бы быть перестал однозначно. На зрение мистера Поттера было наложено проклятье «Тенета Слепоты», именно проклятье, а не просто ухудшение зрения в связи с негодящими условиями проживания и подготовки к урокам в маггловской школе. Но и следы естественного ухудшения зрения тоже присутствовали: и тут виноваты, опять же, не только отвратительные условия проживания мальчика, но и регулярные сотрясения мозга, получаемые им в процессе «воспитания» от опекунов Вернона Дурсля и Петунии Дурсль. Ещё свою роль сыграли и регулярные тумаки от кузена и его компании дружков. Таким незамысловатым способом они пытались «выбить» всю дурь из головы мистера Поттера, так как ненавидели колдовство и всё связанное с ним. Им казалось, что чем чаще и жёстче они его будут бить, то он перестанет колдовать! И это не единичный случай среди магглорожденных и маггловоспитанных студентов. — Что Вы предприняли в связи с этими обстоятельствами? Директор об этом был осведомлён? — Естественно! Но отчёт был проигнорирован директором. Мистер Дамблдор не позволил отправить парня в стационар в св.Мунго для кардинального обследования и принятия срочных мер под предлогом того, что мальчик и так только что пришёл в магический мир, и ему невместно пропускать уроки… Лечение заняло бы как минимум месяц! Так же мне было отказано в заказе на необходимые для этого случая зелья под предлогом того, что школа не может позволить себе столь внушительных трат. Когда же я намекнула, что мистер Поттер далеко не бедный наследник старинного рода и вполне может оплатить необходимые зелья из своего ученического сейфа, мне сказали, что в этом сейфе денег осталось впритык на учёбу и только. Так же мой отчёт был продублирован для «Синей папки», которая — увы — не отозвалась на вызывающее заклятье, но копия была снята, что даёт возможность предположить, что «Синяя папка» всё же где-то существовала. И главному целителю Мунго мистеру Сметвику. — Мистер Сметвик как-то отреагировал на этот отчёт? — Практически моментально, но в школу для осмотра пациента его не допустили. Поэтому мистер Сметвик разрабатывал систему лечения, основываясь на моих анализах диагностики, поскольку у меня самой, увы, нет необходимой квалификации. А зельями меня обеспечил профессор Снейп. — Преподаватель зельеварения в Хогвартсе и Мастер в этой же области, совсем не плохо, — хмыкнул первый дознаватель. — Магистр, если позволите. Профессор Снейп уже много лет как защитил ступень Магистра в зельеварении, но известно это только в узком гильдийском кругу, так как директор не позволял профессору заниматься научной работой, заваливая его побочной работой с изготовлением зелий не только для больничного крыла, насколько мне известно. Но не в этом суть. Профессор Снейп был вынужден закупать ингредиенты для этих зелий за свой счёт. И, несмотря на это, он всё же их варил, хотя в тот момент отношения мистера Поттера и профессора Снейпа оставляли желать лучшего. — То есть Вам удалось исправить нанесённый мальчику вред? — Совершенно верно. Медленно, крошечными шажками, в течение всего учебного года, хотя если бы директор позволил мальчику отправиться в палату интенсивной терапии в Мунго, на это ушёл бы всего месяц. Но в конце года наши усилия едва не пошли прахом. И в этом мадам Помфри не солгала. Весь тот год она методично отпаивала Харри зельями, приглашала на различные процедуры и прочее, просто умолчала о том, что в конце года ей всё же пришлось незаконно воспользоваться хроноворотом и фактически похитить и Харри, и Мио, чтобы авральными темпами как закончить всё предыдущее лечение, так и устранить последствия их приключения в лабиринте. — Вы один из тех свидетелей, которые могут нас просветить по-поводу того, что же происходило в школе в тот период. Мы Вас внимательно слушаем, — предложил мадам Помфри судья озвучить её версию событий. Мадам Помфри немного нахмурилась и начала методично описывать происходящие события первого года обучения Харри в школе. На моменте с горным троллем стадион загудел. И даже не столько тому, что этот тролль делал в замке, где проходят обучение маленькие дети, Запретный Лес не так далеко, сколько тому, почему этого не обнаружил директор этого заведения, точнее, не почувствовал того, что защитный периметр оказался нарушен несанкционированным обитателем! А ещё тому, что учитель ЗОТИ, который и обнаружил этого монстра, вместо того, чтобы как полагается профессионалу собственного дела обезвредить его, почему-то ринулся в Большой Зал, да ещё и грохнулся в обморок. Дальше — больше. Абсолютно бессмысленный приказ директора ученикам расходиться по своим гостиным, тогда как гостиная Слизерина находилась как раз там, где был обнаружен опасный для детей объект. Ну, и на закуску то, что учеников, пойманных на «месте преступления», простите, на месте упокоения этого самого тролля, даже не выслушали. Их отчитали, отняли баллы, наградили баллами… Пять баллов за жизнь студентки. Пусть в общем счёте получилось и двадцать, но это как-то… Учитывая, что вся эта ситуация и вовсе халатность профессорского состава, который не убедился, что в Большом зале во время появления там профессора Квиррела со своим шокирующим признанием присутствовали ВСЕ ученики. Профессор МакГонагалл нашла крайних во всех неприятностях — мальчишек-первокурсников, которые всего лишь хотели эту профессорскую оплошность исправить и предупредить свою сокурсницу об опасности! Профессионально, ничего не скажешь. Потом был квиддич и проклятье на метле. Нет, она не знает, кто накладывал проклятье, но оно определённо было. Почему она так уверена в этом? Да потому, что всегда присутствует на матчах, хотя ей очень не нравится эта калечащая детей игра, именно потому, что ни одного матча не проходит без увечий. Какие такие защитные пологи над полем для смягчения падения? Нет, не видела ни разу за всё время служения в Хогварсте. Были? Когда? Нет, точно не при ней. При ней студенты регулярно калечились: то на тренировках, то во время игр. И падения с высоты на поле был одним из самых травмоопасных факторов: ведь так можно приложиться, что свернуть шею раз плюнуть, тут уже даже колдомедицина не поможет, только некромант со стажем — и то, если вовремя успеет. А в школе таких не водится. Так вот, о проклятии. Не верить профессионалу своего дела, мадам Хуч, смешно, а она перед игрой всегда проверяет инвентарь. Соперничающие команды горазды на пакости друг другу, в том числе и на порчу мётел. На этом моменте все с удовольствием просмотрели на экранах, демонстрирующих появившиеся над думосбросом картинки-воспоминания мадам Помфри об этом матче. На них чётко было видно, что метла Харри была абсолютно нормальна, а потом началось светопреставление. — Метла. Абсолютно новая метла! Да если бы это был заводской брак — компания «Нимбус» уже бы обанкротилась! Откат за некачественный товар никто не отменял! Так что это могло быть только злонамеренным действием со стороны кого-то находящегося на трибунах, — прокомментировал это Шеклболт. — Кстати, уважаемые судьи, а вам не кажется ненормальной реакция на происходящие уважаемого директора? Разве он не должен предпринимать попыток исправить ситуацию? Посмотрите внимательнее — все переживают, суетятся, правда, бестолку, даже мадам Хуч пытается что-то сделать… Хотя она могла просто остановить матч, как судья. А наш Великий Светлый волшебник сидит и безмятежно улыбается… продолжайте, мадам Помфри. Следующим всплыл эпизод с Пушком. — Уж сколько мы с профессорами Снейпом и Флитвиком не накладывали на эту треклятую дверь скрывающих чар и запирающих заклинаний... Её вообще никто видеть был не должен. Нам сам Хогвартс помогал! Ну, коридор и коридор, что в нём такого особенного, дверь-то зачарована и не детям с этими чарами справляться. А то, что он запретный… Ха! Ничего умнее директор не мог придумать? Сказать детям, что там «сладкое», но вам это нельзя? Вы когда детей, отказывающихся от пирожного, видели? Да в этом коридоре день через день, ночь через ночь дежурившие профессора студентов вылавливали! И ни наказания, ни отработки не помогали. Даже больше. Такая секретность этого непримечательного коридора тянула их ещё сильнее. А вот наши заклинания кто-то весьма грамотно и постоянно снимал. И дверь становилась видимой всем желающим. И открывалась единственной Аллохоморой. Нет, что там было сокрыто, кроме очередного питомца Хагрида, я не знаю, мне это без надобности. Одно только то, что щенок цербера был в школе, меня возмущало, но Попечительский Совет не отреагировал на доклад. Директор меня даже журил по этому поводу. Как же! Мистеру Хагриду больше негде содержать своего очередного питомца, а я, такая нехорошая, на них жалуюсь. Он же принял все меры предосторожности, чтобы ученики к нему не сунулись. Он? Принял меры? Дверь, открывающаяся на заклинание, которое изучают на первом курсе? Объявил о том, что коридор запретный? — Мистер Хагрид, как Вы прокомментируете этот момент? Хагрид встал со своего места, опять потоптался. Он был донельзя смущённым. — Ну… Это… Да… Пушок. Был, да… Директор у меня его попросил… Это значица… охранять… вот… Камень… — Какой камень? — Филоф… фил… совзкий… вот. — Философский камень? — Ну, да. Его… Это… Фламель попросил… — Угу. А другого места для его хранения не нашлось? Почему в школе? — Дэк… Это… Хогвартс… самое безопасное место. Вот. А Грингос-то… того… ограбили… аккурат, как только я камень из сейфа забрал. — Самое безопасное, — протянул судья. — В этом мы уже «убедились». Почему именно Вы забирали камень из сейфов в банке? — Дэк… Это… Дамблдор попросил… только попросил… это… В секрете всё держать. Я тогда ещё Гарри по Косому водил, с покупками мы разбирались, вот… котлы там, пергаменты… палочку покупали… Вот. — Почему именно Вы сопровождали маггловоспитанного мальчика в Косой переулок? Других более компетентных профессоров не нашлось? — Дэк… это… Дамблдор попросил… — снова завёл свою шарманку Хагрид. — Садитесь, мистер Хагрид, — снова вступил в опрос Шеклболт. — Опустим пока момент содержания опасного магического животного мистером Хагридом в пределах учебного заведения. Это не единственное нарушение подобного рода в его биографии, за что был неоднократно наказан. И как мы увидим далее не последнее. Но обратим внимание на то, что директор посчитал нужным перенести опасный объект, о котором уже было известно, что за ним ведёт охоту некто весьма сильный в магии и довольно беспринципный, из самого на данный момент безопасного места в банке Гринготтс, в школу, где учатся дети, игнорируя тем самым их благополучие и безопасность. А так же ещё и «подключает» к охране этого объекта весьма опасное существо, при этом не обеспокоившись безопасностью от этого существа остальных обитателей Хогвартса. Об этом заботятся другие профессора и, как мы видим, колдомедик школы, но их усилия каждый раз оказываются тщетными, и дверь в комнату с цербером раз за разом оказывается «на виду» у всех желающих и открывается простенькой Аллохоморой. Великолепная безопасность! Прошу, мадам Помфри, продолжайте. Всплыла история с яйцом, потом вылупившимся драконом и его транспортировкой в заповедник. И, как следствие всего этого, ночная отработка в Запретном Лесу, где кто-то убивал единорогов. — Постойте! — воскликнул потрясённый судья. — Первокурсники в Запретном Лесу? Ночью? Где не далее как вчера, относительно назначенной отработки, был ранен единорог неизвестной тварью? — Совершенно верно, уважаемые судьи, — вместо Помфри ответил Шеклбот. — Но давайте снова по порядку. Дракона выращивал мистер Хагрид, а мальчики лишь хотели избавить его от возможных будущих неприятностей с законом. Но… В Омут памяти полетели воспоминания из следующего флакончика. Много воспоминаний. Ничего вроде бы незначащие разговоры между студентами. Сплетни, слухи. Косые взгляды на «героев». — Почему-то все студенты Хогвартса были уверенны, что дракона выращивал именно мистер Поттер, а не мистер Хагрид. Откуда бы такие знания? И откуда бы у мистера Поттера вдруг взялось яйцо? И тут же следующий момент. Дракона пришлось транспортировать на Астрономическую башню, с огромным риском попасться на глаза патрулирующим профессорам, потому что… — многозначительная пауза, — на территорию Хогвартса невозможно попасть! Хм… На территорию нельзя, но на Астрономическую башню, которая тоже является территорией школы, можно? Вам не кажется это нелогичным? Если уж драконологи смогли прибыть к башне, то с таким же успехом они могли спокойно приземлиться и у хижины мистера Хагрида! Зачем было заставлять детей тащить не самую лёгкую тушку уже подросшего Норвежского горбатого, а на момент транспортировки он весил уже порядка двухсот килограмм, в неудобном деревянном (!) ящике, это огнедышащего ящера-то (!), на самую дальнюю и высокую башню? Заклинаний, позволяющих провести такую операцию без напряжения и с помощью магии, первокурсники, двое из которых и вовсе маггловоспитанные, не изучали. И опять возвратимся к башне, щиты над которой на время операции оказались сняты. А тут ну никак не могло обойтись без директора, ведь только ему подвластны такие манипуляции! Значит, мистер Дамблдор прекрасно знал обо всём! Знал, но… Опять не предпринял никаких мер, подвергнув опасности жизни. Не только жизни Гарри Поттера и его друзей, но и остальных учащихся, позволив мистеру Хагриду «баловаться» со своим питомцем на территории школы! А потом ещё и наказал детей отработкой за то, что сам же и организовал. — Чем это доказуемо помимо отключённых щитов? — вопросила миссис МакДугал, чуть повышая голос, потому что гул на стадионе начал нарастать. — Я имею в виду то, что эту эпопею организовал директор. Почему школьники не обратились за помощью к другим профессорам? — Во-первых, давайте всё же сделаем скидку на возраст. Они всё же ещё только дети — это раз. Ситуация с троллем, как это ни странно, — Кингсли ехидно ухмыльнулся, — всё же была ими разобрана по косточкам, и они уже поняли, что обращение ни к чему не приведёт — это два. И… Они всё же не желали зла мистеру Хагриду, которого искренне жалели, и всячески старались его защитить от правосудия — три. Во-вторых. Кингсли подошёл к проектору и на гладкую поверхность тумбы легли исписанные листки пергамента. — Это переписка студента Рональда Уизли со своим «братом» драконологом Чарли Уизли. В ней как раз и обсуждается опасность нахождения детёныша дракона на территории школы, даются советы по его кормёжке и уходу за ним, и возможности тайной его транспортировки в заповедник, в котором работает Чарли Уизли. А так же дата сего знаменательного события и условия. Здесь чётко указано, что группа драконологов пребудет только на Астрономическую башню, и ни слова не сказано о том, что раз они могут прибыть туда, то им не составит проблем пролететь и к хижине Хагрида. — Вы хотите сказать, что в этом деле появляется ещё один фигурант, который своим потаканием младшему братцу тем самым и сам нарушает закон и брата к этому принуждает? — Отнюдь, — отрицательно покачал головой Кингсли. — Посмотрите сюда, пожалуйста. На тумбу лег ещё один пергамент. Немного выцветший, почёрканный и помятый, но на нем вполне можно было спокойно прочитать, что это черновик эссе по трансфигурации, написанный семикурсником Чарльзом Уизли. — Как видите, это образец почерка Чарли Уизли на конец его седьмого курса в Хогвартсе. Сомнительно, что всего за пару лет, прошедших с этого события, до описываемых нами событий в 1992 году, у него мог настолько сильно измениться почерк. Сравните. Кингсли специально положил два пергамента рядом. Эссе и ответ «Чарли Уизли» своему брату. — Это писали совершенно разные люди. Рональд Уизли был настолько глуп, что не узнал подписи собственного старшего брата? Хотя мы эту возможность со счетов сбрасывать все же не будем. Всё же между ними приличная разница в возрасте, и Рональд мог действительно не знать таких особенностей, хотя и сомнительно, учитывая, что младшие браться Уизли практически обучались по конспектам старших, уже закончивших школу. Или переписывался не со своим братом и прекрасно об этом знал, но друзьям говорил, что переписывается именно с Чарли. Последнее доказано свидетельскими показаниями мистера Чарльза, пусть пока будет Уизли, о чём мы с вами ещё поговорим позже при допросе этого свидетеля. А вот это финансовый отчёт директора Дамблдора Попечительскому Совету школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Рядом с письмом и эссе лёг ещё один пергамент. Схожесть почерка на письме и отчёте была потрясающая. Острый, стремительный и украшенный различными характерными финтифлюшками. — Магическая графологическая экспертиза подтвердила, что эти два документа, — Кингсли поднял «письмо» и отчёт, — написаны одной и той же рукой. Под проектор лёг пергамент с переливающейся печатью магической клятвы, содержащий в себе отчёт той самой экспертизы, о которой только что говорил Шеклбот. — Так что ситуация с оборотным зельем, которая имела место быть в 1994 году, когда мистер Грюм оказался мистером Краучем, является не единичным случаем в Хогвартсе. Об этом чуть позже. А вот мистер Уизли, Чарли Уизли, которого студенты видели во время всей этой эскапады с транспортировкой дракона, оказался кем угодно под оборотным зельем. Так как сам мистер «Уизли», Чарли «Уизли», в тот самый момент лежал в отделении интенсивной терапии колдомедицинского центра заповедника, так как, успокаивая одного из взбешенных драконов, случайно попал под струю пламени. Он физически не мог присутствовать в данный момент и в данное время на Астрономической башне Хогвартса. Так что его «заменял» всеми любимый Директор Хогвартса Альбус Дамблдор, что следует из протокола допроса мистера Дамблдора под действием артефакта правды. И Кингсли зычным голосом зачитал строки этого самого протокола, который всё же дешифровали после допроса Альбуса с применением «Зеркала Души», который для простой публики решили просто огласить как некий артефакт правды, что заменяет сыворотку правды, которая мистеру Дамблдору была противопоказана по физическому здоровью. А потом и продемонстрировали дымку воспоминаний того, как Дамблдор лично выпивает оборотное зелье и превращается в Чарли Уизли, берёт метлу и подаёт команду на взлёт. Далее они приближаются к Астрономической башне со стороны кромки Запретного Леса, забирают огромный ящик у пыхтящих детей и отбывают, опять же в Запретный Лес. Это были воспоминания Грюма, изъятые у того при предварительном допросе. — Таким образом, мы видим, что отработка, назначенная студентам первокурсникам, была весьма сомнительной законности. Да, дети нарушили пункты правил и «гуляли» по школе после отбоя, но… Сами ли они к этому пришли? Или же их целенаправленно к этому подталкивали? Да и за прогулки после отбоя, можно наказать, только… да хотя бы уборкой под руководством мистера Филча, завхоза, чем обычно такие прогулки и наказывались, помимо снятия баллов, но отправлять первокурсников в Запретный Лес? Ночью? — Мадам Помфри, Вы ещё что-то можете добавить по данному эпизоду? — поинтересовался первый дознаватель. — Нет. Момента назначения отработки и как это было озвучено я не слышала. Это надо спрашивать у мисс МакГонагалл, которая тоже была участником тех событий. Но у мистера Поттера после этой «отработки» были замечены скачки в магическом поле. А ещё ходили слухи, что на этой отработке всё же что-то случилось. Из ряда вон. Кажется, мальчики, а точнее мистер Поттер и мистер Малфой, всё же наткнулись на ту тварь, что убивала единорогов. Но их спас кентавр Фиренц, насколько мне известно. — Но достоверно Вам это неизвестно? — уточнил судья. — Нет. Я не была свидетелем именно этих событий, это всего лишь слухи и мои предположения, основанные на физическом и магическом состоянии моего пациента. — Мы здесь собрались не для того, чтобы Вы высказывали свои, — судья сделал ударение на последнем слове, — предположения, а для рассмотрения фактов. Что-то ещё добавить можете? Помфри неодобрительно поджала губы, но отрицательно покачала головой. — По этому эпизоду — нет. А дальше… Дальше пошли факты, с которыми мадам Помфри столкнулась при обследовании мистера Поттера, когда того вытащили из «лабиринта». — Кто мог бы нанести такие повреждения мальчику? Спрашиваю, как специалиста, — судья немного пригнулся над своим столом, чуть подавшись вперёд и пристально вглядываясь в мадам Помфри. — Тварь! Слово грянуло громом. Затихший было стадион взорвали вопли слушателей. Благодаря просвещению в газете «Вся правда о Магии» теперь уже даже несведущие «грязнокровки» были в курсе, что это такое. — К… как Т… Тварь, — скрипнул главный судья. — Где? — Да прямо в школе, Ваша честь. А наш дорогой и всеми любимый директор, как оказалось, весь год её пестовал как родную. — Вы подтверждаете своё последнее показание? — уточнила бледная и спавшая с лица миссис МакДугал. Мадам Помфри только подняла свою левую руку, наглядно демонстрируя всё ещё ровный и мерный огонёк магии, горящий на ладони. — Клянусь! Такие повреждения могла нанести только Тварь из-за Завесы. ______________________________ *Не исправляйте речь полуграмотного Хагрида! Он так говорит! И да, это АУ, а потому Севера в доме после убийства не было, и Хагрид отвёз Гарри только в Хог, а не сразу к Дурслям.