Глава 4. КОСОЙ ПЕРЕУЛОК.
На следующее утро Гарри проснулся рано. Он знал, что уже рассвело, но не торопился открывать глаза, пока не раздался громкий стук. Тук-тук-тук. — Хорошо, — пробормотал Гарри. — Я встаю. Он сел, и тяжелая куртка Хагрида, под которой он спал, упала на пол. Хижина была залита светом, ураган кончился, Хагрид спал на сломанной софе, а на подоконнике сидела сова с зажатой в клюве газетой и стучала когтем в окно. Гарри вскочил с постели, подошел к окну и распахнул его. Сова влетела в комнату и уронила газету прямо на Хагрида, но тот не проснулся. Затем сова спикировала на пол и набросилась на куртку Хагрида. — Прекрати! Гарри замахал руками, чтобы прогнать сову, но она яростно щелкнула клювом и продолжила терзать куртку. — Хагрид! — громко позвал Гарри. — Тут сова… — Заплати ей, — проворчал Хагрид, уткнувшись лицом в софу. — Что? — Она хочет, чтоб мы ей денег дали за то, что она газету притащила. Деньги в кармане. Казалось, что куртка Хагрида состоит из одних карманов. Связки ключей, расплющенные дробинки, мотки веревки, мятные леденцы, пакетики чая… Наконец Гарри вытащил пригоршню странного вида монет. — Дай ей пять кнатов, — сонно произнес Хагрид. — Кнатов? — Маленьких бронзовых монеток. Гарри отсчитал пять бронзовых монеток, и сова вытянула лапу, к которой был привязан кожаный мешочек. А затем вылетела в открытое окно. Хагрид громко зевнул, сел и потянулся. — Пора идти, Гарри. У нас с тобой делов куча, нам в Лондон надо смотаться да накупить тебе всяких штук, которые для школы нужны. Гарри вертел в руках волшебные монетки, внимательно их разглядывая. Он только что подумал кое о чем и ему показалось, что поселившийся внутри его шар счастья начал сдуваться. — М-м-м… Хагрид? — А? — Хагрид натягивал свои огромные башмаки. — У меня нет денег, и вы… Слышали, что сказал вчера вечером дядя Вернон. Он не будет платить за то, чтобы я учился волшебству. — А ты не беспокойся, — Хагрид встал и почесал голову. — Ты, что ли, думаешь, что твои родители о тебе не позаботились? — Но если от их дома ничего не осталось… — Да ты чо, они ж золото свое не в доме хранили! — отмахнулся Хагрид. — Короче, мы первым делом в «Гринготтс» заглянем, в наш банк. Ты съешь сосиску, они и холодные очень ничего. А я, если по правде, не откажусь от кусочка твоего вчерашнего именинного торта. — У волшебников есть свои банки? — Да, и я тебе так скажу: только сумасшедший может решиться ограбить этот банк. С гоблинами, Гарри, связываться опасно, да, запомни это. ПОЭТОМУ, если захочешь… э-э… что-то спрятать, то надежнее «Гринготтса» места нет… Разве что Хогвартс. Да сам увидишь сегодня, когда за деньгами твоими придем. Заодно и я там дела свои сделаю. Дамблдор мне поручил кой-чего, да! — Хагрид горделиво выпрямился. — Он мне всегда всякие серьезные вещи поручает. Тебя вот забрать, из «Гринготтса» кое-что взять — он знает, что мне доверять можно, понял? Ну ладно, пошли. Гарри вышел на скалу вслед за Хагридом. Небо было чистым, и море поблескивало в лучах солнца! Лодка, которую арендовал дядя Вернон, все еще была здесь, но после урагана она была залита водой. — А как ты сюда попал? — Гарри огляделся, но другой лодки так и не увидел. — Прилетел, — ответил Хагрид. — Прилетел? — Да… не будем об этом. Теперь, когда ты со мной, мне… э-э… нельзя чудеса творить. Они уселись в лодку, а Гарри продолжал внимательно разглядывать Хагрида, пытаясь представить его летящим. — Хотя… да… если по правде, глупо было б грести самому, — Хагрид покосился на Гарри. — Если я… э-э… Если я сделаю так, чтоб мы побыстрее поплыли, ты ведь никому в Хогвартсе не расскажешь? — Конечно, нет! Хагрид вытащил свой розовый зонт, дважды стукнул им о борт лодки, и та помчалась. — А почему только сумасшедший может попытаться ограбить «Гринготтс»? — поинтересовался Гарри. Он, конечно, читал о магическом мире, в том числе и о банке, и о том, что заправляют там гоблины, но ничего более подробного. — Заклинания, колдовство, — ответил Хагрид, разворачивая газету. — Говорят, что там у них самые секретные сейфы драконы охраняют. К тому же оттуда еще выбраться надо… «Гринготтс» глубоко под землей находится… сотни миль под Лондоном — чуешь? Глубже, чем метро. Даже если повезет грабителю и получится у него украсть что-нибудь, он с голоду помрет, пока оттуда выберется, да! Хагрид читал газету, которая называлась «Ежедневный пророк». Гарри помнил, как дядя Вернон твердил, что, когда человек читает газету, он не любит, чтобы ему мешали. Но сейчас оставить Хагрида в покое было нелегко, потому что никогда в жизни Гарри не хотелось задать столько вопросов. — Ну вот, Министерство магии опять дров наломало, — пробормотал Хагрид, переворачивая страницу. — А есть такое Министерство? — спросил Гарри, позабыв, что мешать читающему газету не следует. — Есть-есть, — ответил Хагрид. — Сначала хотели, чтоб Дамблдор министром стал, но он никогда Хогвартс не оставит, во как! Так что в министры Корнелиус Фадж пошел. А хуже его не найдешь. Он теперь каждое утро к Дамблдору сов посылает за советами. — А чем занимается Министерство магии? — продолжил играть наивного ребёнка Гарри, ведь уже было понятно, что именно этого от него и ждут. — Ну, их главная работа, чтоб люди не догадались, что в стране на каждом углу волшебники живут. — Почему? — Гарри стало интересно, что по этому поводу думает Хагрид, как верный подданный Дамблдора. — Почему? Да ты чо, Гарри? Все ж сразу захотят волшебством свои проблемы решить, эт точно! Не, лучше, чтоб о нас не знали. «Мдя… Маразм крепчал, деревья гнулись! — вспоминая подоплёку становления Министерства, подумал Гарри. — И это убожество должно ввести в магический мир воспитанного маглами Гарри Поттера. Мальчика, который априори будет валить вопросами и «верить» в истинность ответов за недоказанностью обратного!» В этот момент лодка мягко стукнулась о стену причала. Хагрид сложил газету, и они поднялись по каменным ступеням и оказались на улице. Пока они шли к станции, жители маленького городка во все глаза смотрели на Хагрида. Гарри их прекрасно понимал. Дело даже не в том, что Хагрид был вдвое выше обычного человека, он еще и всю дорогу тыкал пальцем в самые простые, на взгляд Гарри, предметы, вроде парковочных счетчиков, и громко восклицал: — Ну, дела, Гарри! И чего эти магглы только не придумают! — Хагрид! — произнес Гарри, немного запыхавшись, потому что ему было нелегко поспевать за Хагридом. — Ты сказал, что в «Гринготтсе» есть драконы? — Ну, так говорят, — ответил Хагрид. — Э-э-э, хотел бы я иметь дракона. — Ты хотел бы иметь дракона? — Всегда хотел… еще когда маленьким совсем был. Все, пришли мы. Они были на станции. Поезд на Лондон отходил через пять минут. Хагрид заявил, что ничего не понимает в деньгах магглов, и сунул Гарри несколько купюр, чтобы тот купил билеты. В поезде на них глазели еще больше, чем на улице. Хагрид занял сразу два сиденья и начал вязать нечто, похожее на шатер канареечного цвета, вроде тех, где устраивают представления циркачи. — А письмо-то у тебя с собой, Гарри? — спросил он, считая петли. Гарри вытащил из кармана пергаментный конверт. — Отлично, — сказал Хагрид. — Там есть список всего того, что для школы нужно. Гарри развернул второй листок бумаги, который не заметил вчера, и начал читать. «ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Форма. Студентам-первокурсникам требуется: Три простых рабочих мантии (черных); Одна простая остроконечная шляпа (черная) на каждый день; Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала); Один зимний плащ (черный, застежки серебряные). Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента. Книги. Каждому студенту полагается иметь следующие книги: «Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс) Миранда Гуссокл; «История магии» Батильда Бэгшот; «Теория магии» Адальберт Уоффлинг; «Пособие по трансфигурации для начинающих» Эмерик Свитч; «Тысяча магических растений и грибов» Филлида Спора; «Магические отвары и зелья» Жиг Мышьякофф; «Фантастические звери: места обитания» Ньют Саламандер; «Темные силы: пособие по самозащите» Квентин Тримбл. Также полагается иметь: 1 волшебную палочку; 1 котел (оловянный, стандартный размер № 2); 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов; 1 телескоп; 1 медные весы. Студенты также могут привезти с собой сову, кошку или жабу. НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ». — И это все можно купить в Лондоне? — ахнул Гарри. — Если знаешь, где искать, — ответил Хагрид.***
Гарри никогда раньше не гулял по Лондону, если не считать тот поход с преподавателем на экскурсию. Не поход, а ЗАБЕГ — малышня еле поспевала за стремительно шагающим учителем. Хагрид хотя и знал, куда им надо, но обычным способом туда никогда не добирался. Для начала он застрял в турникете метро, а после громко жаловался, что сиденья в вагонах слишком маленькие, а поезда слишком медленные. — Не представляю, как магглы без магии обходятся, — сказал он, когда они поднялись вверх по сломанному эскалатору и оказались на улице, полной магазинов. Хагрид был так велик, что без труда прокладывал себе дорогу сквозь толпу, от Гарри требовалось лишь не отставать. Они проходили мимо книжных и музыкальных магазинов, закусочных и кинотеатров, но ни одно из этих мест не было похоже на то, где можно купить волшебную палочку. Это была обычная улица, забитая обычными людьми. — Пришли, — произнес Хагрид, остановившись. — «Дырявый котел». Известное местечко. Это был крошечный невзрачный бар. Если бы Хагрид не указал на него, Гарри бы его даже не заметил. Проходящие мимо люди на бар не смотрели. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на магазин компакт-дисков, а бар, находившийся между этими магазинами, они, похоже, вовсе не замечали. У Гарри даже возникло странное чувство, что только они с Хагридом видят его. Для известного местечка бар был слишком темным и обшарпанным. В углу сидели несколько пожилых женщин и пили вино из маленьких стаканчиков, одна из них курила длинную трубку. Маленький человечек в цилиндре разговаривал со старым лысым барменом, похожим на нахмурившийся грецкий орех. Когда они вошли, все разговоры сразу смолкли. Очевидно, Хагрида здесь все знали — ему улыбались и махали руками, а бармен потянулся за стаканом со словами: — Тебе как обычно, Хагрид? — Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — ответил Хагрид и хлопнул Гарри по плечу своей здоровенной ручищей так, что у того подогнулись колени. — Боже милостивый, — произнес бармен, пристально глядя на Гарри. — Это… Неужели это… В «Дырявом котле» воцарилась тишина. — Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь! Он поспешно вышел из-за стойки, подбежал к Гарри и схватил его за руку. В глазах бармена стояли слезы. — Добро пожаловать домой, мистер Поттер. Добро пожаловать домой. Гарри не знал, что сказать. Все смотрели на него. Старуха сосала свою трубку, не замечая, что та погасла. Хагрид сиял. Вдруг разом заскрипели отодвигаемые стулья, и следующий момент Гарри уже обменивался рукопожатиями со всеми посетителями «Дырявого котла». — Дорис Крокфорд, мистер Поттер. Не могу поверить, что, наконец, встретилась с вами. — Большая честь, мистер Поттер, большая честь. — Всегда хотела пожать вашу руку… Я вся дрожу. — Я счастлив, мистер Поттер, даже не могу передать, насколько я счастлив. Меня зовут Дингл, Дедалус Дингл. — А я вас уже видел! — воскликнул Гарри, и Дедалус Дингл так разволновался, что его цилиндр слетел с головы и упал на пол. — Он помнит! — вскричал Дедалус Дингл, оглядываясь на остальных. — Вы слышали? Он меня помнит! Гарри продолжал пожимать руки. Дорис Крокфорд подошла к нему во второй раз, а потом и в третий. Вперед выступил бледный молодой человек, он очень нервничал, у него даже дергалось одно веко. — Профессор Квиррелл! — представил его Хагрид. — Гарри, профессор Квиррелл один из твоих будущих преподавателей. — П-п-поттер! — произнес, заикаясь, профессор Квиррелл и схватил Гарри за руку. — Н-не могу п-передать, насколько я п-полыщен встречей с вами. Гарри прямо прошило разрядом ворвавшейся в тело магии хаоса. — Какой раздел магии вы преподаете, профессор Квиррелл? — Защита от Т-т-темных искусств, — пробормотал Квиррелл с таким видом, словно ему не нравилось то, что он сказал. — Н-не то чтобы вам это было н-нужно, верно, П-п-поттер? — профессор нервно рассмеялся. — Как я п-понимаю, вы решили п-приобрести все н-необходимое для школы? А мне н-нужна новая к-книга о вампирах. Вид у него был такой, будто его пугала сама мысль о вампирах. А вокруг фиолетового тюрбана отчётливо виднелись потоки тлена. Гарри осмотрел бар — неужели этого никто не видит? Нет. Действительно не видели и не ощущали, а вот мириться с тем, что Квиррелл безраздельно завладел вниманием Гарри — не желали. Прошло еще минут десять, прежде чем зычный голос Хагрида перекрыл другие голоса. — Пора идти… нам надо еще кучу всего купить. Пошли, Гарри. Судя по запаху, Хагрид успел таки… Как обычно… Дорис Крокфорд напоследок опять пожала Гарри руку. Хагрид вывел его из бара в маленький двор, со всех сторон окруженный стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков. — Ну, что я тебе говорил? — Хагрид ухмыльнулся.— Я ж тебе сказал, что ты знаменитость. Даже профессор Квиррелл затрясся, когда тебя увидел… хотя, если по правде, он всегда трясется. — Он всегда такой… нервный? — Да. Бедный парень. А ведь талантливый такой, да! Он пока науки по книгам изучал, в полном порядке был, а потом взял… э-э… отпуск, чтоб кой-какой опыт получить… Говорят, он в Черном лесу вампиров встретил, и еще там одна… э-э… история у него произошла с ведьмой… с тех пор он все, другим совсем стал. Учеников боится, предмета своего боится… Так, куда это мой зонт подевался? Вампиры? Ведьмы? У Гарри кружилась голова. Здесь ТВАРЬ, поднявшая мёртвое тело, ходит, а они и в ус не дуют… А ещё эта ТВАРЬ, оказывается, преподаёт в Хогвартсе, да ещё и ЗАЩИТУ… Мальчику захотелось громко выматериться, как он однажды слышал от пьяного дяди Вернона, мрачнея с каждой минутой. Хагрид тем временем считал кирпичи в стене над мусорной урной. — Три вверх… два в сторону, — бормотал он. — Так, а теперь отойди, Гарри. Он трижды коснулся стены зонтом. Кирпич, до которого он дотронулся, задрожал, потом задергался, в середине у него появилась маленькая дырка, которая быстро начала расти. Через секунду перед ними была арка, достаточно большая, чтобы сквозь нее мог пройти Хагрид. За аркой начиналась мощенная булыжником извилистая улица. — Добро пожаловать в Косой переулок, — произнес Хагрид. Он усмехнулся, заметив изумление на лице Гарри. Они прошли сквозь арку, и Гарри, оглянувшись, увидел, как она тут же снова превратилась в глухую стену. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка. — Ага, такой тебе тоже нужен будет, — сказал Хагрид. — Но сначала надо твои денежки забрать. Гарри пожалел, что у него не десять глаз. Мысли о Квирелле сразу покинули его голову. Пока они шли вверх по улице, он вертел головой, пытаясь увидеть все сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полная женщина, стоявшая перед аптекой, мимо которой они проходили, качала головой. — Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию — да они с ума сошли… Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. «Торговый центр «Совы». Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы» — прочитал Гарри. Несколько мальчишек примерно его возраста прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней метлы. — Смотри, — донеслось до Гарри, — новая модель «Нимбус-2000», самая быстрая. Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны… — «Гринготтс», — объявил Хагрид. Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял… — Да, это гоблин, — спокойно сказал Хагрид, когда они поднимались по белым каменным ступеням. Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они входили внутрь. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки: Входи, незнакомец, но не забудь, Что у жадности грешная суть, Кто не любит работать, но любит брать, Дорого платит — и это надо знать. Если пришел за чужим ты сюда, Отсюда тебе не уйти никогда. — Я ж тебе говорил: надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк, — сказал Хагрид. Два гоблина с поклонами встретили их, когда oни прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Гарри мог сосчитать — другие гоблины впускали и выпускали через них людей. Хагрид и Гарри подошли к стойке. — Доброе утро, — обратился Хагрид к свободному гоблину. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять… э-э… из сейфа мистера Гарри Поттера. — У вас есть его ключ, сэр? — Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов. Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина. Гоблин сморщил нос. Гарри наблюдал за гоблином, сидевшим справа и взвешивавшим груду рубинов, огромных, как пылающие угли. Ему не хотелось смотреть на тот срач, который тут разводил один конкретно ушибленный великан. — Нашел, — наконец сказал Хагрид, протягивая крошечный золотой ключик. Гоблин изучающе посмотрел на него. — Кажется, все в порядке. — И у меня тут еще письмо имеется… э-э… от профессора Дамблдора, — с важным видом произнес Хагрид, выпячивая грудь. — Это насчет Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать. Гоблин внимательно прочитал письмо. — Прекрасно, — сказал он, возвращая письмо Хагриду. — Сейчас вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват! — Эээ… Хагрид! А почему МОЙ ключ у тебя? — сделав акцент на слове «мой», подёргав великана за рукав, спросил Гарри. Ему не показалось, гоблин едва-едва скалился, хитро поглядывая на мальчика. — Э-э-э… — Хагрид завис от неожиданного вопроса. — Ты это, маленьким был… Вот… а великий человек Дамблдор сохранил ключ у себя, пока ты в школу не пойдёшь… Вот… Гарри кивнул. Он помнил, что его будущее Я настойчиво советовало побывать в «Гринготтсе», но одному, без сопровождения и надзора! Ладно, сейчас не время думать об этом, мальчик уже догадывался, что СВОЕГО ключа он не получит. Крюкохват тоже был гоблином. Когда Хагрид распихал все собачьи бисквиты по карманам, они с Гарри последовали за Крюкохватом к одной из дверей. — А что такое это Вы-Знаете-Что в сейфе семьсот тринадцать? — спросил Гарри. — Не могу я тебе сказать, — таинственно ответил Хагрид. — Очень секретно. Это школы «Хогвартс» касается. Дамблдор мне доверяет. А я своей работой слишком дорожу, чтобы секреты тебе раскрывать. Крюкохват открыл перед ними дверь. Гарри, ожидавший увидеть вокруг мрамор, был удивлен. Они стояли в узком каменном коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Они забрались внутрь — Хагриду это удалось с трудом — и поехали. Сначала они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Гарри пытался запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — но вскоре оставил это бесполезное занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Крюкохват ею не управлял. Гарри обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но он держал их широко открытыми. В какой-то момент ему почудилось, что он заметил вспышку огня в конце коридора, и он быстро обернулся, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздал — тележка резко ушла вниз; сейчас она проезжала мимо подземного озера, на потолке и стенах росли сталагмиты и сталактиты. — Знаешь, Хагрид, — громко произнес Гарри, пытаясь заглушить шум тележки. — Я никогда не знал, в чем разница между сталактитом и сталагмитом. — В слове сталагмит есть буква «м», — ответил Хагрид. — И больше не спрашивай меня ничего… меня, похоже, сейчас наизнанку вывернет. Хагрид был весь зеленый. Когда тележка, наконец, остановилась перед маленькой дверью в стене, он выбрался из нее, прислонился к стене подождать, пока у него перестанут дрожать колени. Крюкохват отпер дверь. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, Гарри ахнул. Внутри были кучи золотых монет. Колонны серебряных. Горы маленьких бронзовых кнатов. — Это все твое, — улыбнулся Хагрид. «Все твое» — это было невероятно. Дурсли наверняка не знали об этих деньгах, иначе они отняли бы их у него, не успел бы он и глазом моргнуть. Сколько раз они жаловались, что Гарри им дорого обходится? «Нахлебник!», «Урод!», «Ты должен отрабатывать!». А все это время глубоко под Лондоном хранилось принадлежащее ему сокровище. Пока Гарри приходил в себя от таких неожиданностей, Хагрид ловко отсчитал 100 галлеонов из сейфа, «незаметно» пряча ключ (Гарри только головой покачал, переглянувшись с гоблином) и наставительно пробормотав: — Золотые — это галлеоны. Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это просто, да? Ладно, тебе этого на пару семестров хватит, а остальное пусть тут лежит, — он повернулся к Крюкохвату. — А теперь нам нужен сейф семьсот тринадцать… и… э-э… пожалуйста, нельзя ли помедленнее? — У тележки только одна скорость, — ядовито ответил Крюкохват. Теперь они спускались еще ниже, а тележка ехала почему-то еще быстрее, чем раньше. Воздух становился холоднее. Когда они проезжали над подземным ущельем, Гарри перегнулся, чтобы разглядеть, что скрывается в его темных глубинах, но Хагрид со стоном схватил его за шиворот и втащил обратно. В сейфе номер семьсот тринадцать не было замочной скважины. — Отойдите, — важно сказал Крюкохват. Он мягко коснулся двери одним из своих длинных пальцев, и она просто растаяла. — Если это попробует сделать кто-то, кроме работающих в банке гоблинов, его засосет внутрь, и он окажется в ловушке, — произнес Крюкохват. — А как часто вы проверяете, нет ли там кого внутри? — поинтересовался Гарри. — Примерно раз в десять лет, — ответил Крюкохват с довольно неприятной улыбкой. Гарри был уверен, что в этом сверхсекретном сейфе лежит что-то ужасно важное, как минимум драгоценные камни невероятных размеров. И он поспешно шагнул вперед, чтобы увидеть, что там. Сначала ему показалось, что там вообще пусто. Затем он заметил на полу маленький невзрачный сверток из коричневой бумаги. Хагрид нагнулся, подобрал его и засунул во внутренний карман куртки. Гарри погрузился в размышления, а зачем, собственно, его — ребёнка, посвятили в это дело, если всё настолько секретно, как талдычит Хагрид? Зачем было вообще при нём говорить про этот сейф, через слово поминая, что это секретно? Зачем вообще нужно было тащить его сюда? Съездил бы Хагрид один, пока Гарри в СВОЁМ сейфе отоваривался, так нет… — Пошли обратно к этой адовой тележке и не разговаривай со мной по дороге. Лучше будет, если я буду держать рот закрытым, — сказал Хагрид.***
Еще одна бешеная гонка на тележке — и вот они уже стоят на улице у банка, щурясь от солнечного света. Сейчас, когда у него в руках была такая сумма денег, Гарри не знал, что с ними делать, и с трудом подавлял в себе желание начать покупать все подряд. Ему нужно было определиться с ценами и прикинуть, насколько хватит ему «подачки» от Хагрида. Нет, мальчик прекрасно понимал, что великан действует не столько от себя, сколько по инструкции, того, кто направил его сюда, но пока Гарри не мог сказать кто этот направляющий, хотя определённые догадки в его голове крутились… — Ну что, надо бы купить тебе форму, — заметил Хагрид, кивнув в сторону магазина с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». — Слушай, Гарри, ты… э-э… не против, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»… мутит меня после них. «Не хр***н пить, мутить не будет!» — подумал мальчик. Но прикинув, что хоть на какое-то время останется один и сможет осмотреться, кивнул. Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды. — Едем учиться в Хогвартс? — спросила она прежде, чем Гарри успел объяснить ей цель своего визита. — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент тоже к школе готовится. В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные черные одежды. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку. — Привет, тоже в Хогвартс? — Да, — ответил Гарри. — Мой отец покупает в соседнем магазине учебники, а мама смотрит волшебные палочки дальше по улице, — сообщил мальчик скучающим голосом, растягивая слова. — А потом я потащу их смотреть гоночные мётлы. Не понимаю, почему первокурсникам нельзя иметь свои. Думаю, я заставлю отца купить метлу, а потом как-нибудь пронесу её в школу. Гарри это сильно напомнило о Дадли. — А у тебя есть своя метла? — продолжил мальчик. — Нет, — сказал Гарри. — А в Квиддич играешь? — Нет, — повторил Гарри, гадая, что же это штука такая — Квиддич, надо будет поинтересоваться в КНИГЕ. — А я — да… отец говорит, что если меня не возьмут играть за свой Дом, это будет преступлением, и, должен тебе сказать, я с ним согласен. Уже знаешь, в какой Дом попадёшь? — Нет, — ответил Гарри Только сейчас Гарри обратил внимание, что практически ничего не знает о школе. В книге этих сведений не было, видимо его будущий Я решил, что мальчик разберётся сам. Но на практике выходило, что мальчику было, не особо интересно, гораздо интереснее были другие книги: про род и родовую магию, про ритуалы, про… много чего, в общем. А о школе он знал только, что она есть и называется «Хогвартс», и его туда заберут на учёбу. — Ну, на самом деле этого никто не знает, пока туда не приедет, но я наверняка буду в Слизерине, вся наша семья училась там… Представь себе, попасть в Хаффлпафф, я бы ушёл из школы, а ты? Мадам Малкин и её помощница, которая подкалывала мантию блондина, наконец, закончили свои портновские дела и оставили мальчиков наедине, отправившись вглубь магазина. — А чем тебя Хаффлпафф не устраивает? Насколько мне известно, программа обучения на всех факультетах одинаковая?! — наугад поинтересовался Гарри, о программе обучения он ещё ничего не знал. Мальчик с ужасом посмотрел на Гарри. — Ты издеваешься? — воскликнул он. — Там же одни недоумки! — Почему это? — удивился Гарри. Но в этот момент в витринное стекло громко застучал Хагрид и радостно оскалился, когда Гарри обратил на него свое внимание. В его огромной лапище он умудрялся удерживать два рожка мороженного, и именно этой рукой он молотил в стекло, оставляя некрасивые молочные пятна. — Вот поэтому! — буркнул блондинистый мальчик, с отвращением рассматривая великана. — Явный Хаффлпаффец! Недоумок… Гарри был вынужден согласиться, насчет манер Хагрида, но не был уверен, что именно все Хаффлпаффцы имеют такие кошмарные манеры. — Это Хагрид, — представил он громилу. — Ты прав, манеры у него ужасающие, но мне выбирать не приходится, он меня сопровождает… — Сопровождает?! Этот?! А где твои родители? — удивился мальчик. — Умерли, — коротко ответил Гарри, спрыгивая с табуретки и забирая у мадам Малкин сверток с мантиями, он не хотел посвящать первого встречного в свои проблемы. — Жаль, — без тени сожаления проговорил мальчик. — А родственники, опекун? Ты же из наших, да? — Мои родители были волшебниками, если ты это имеешь в виду. А родственников у меня нет… — Как нет?! Такого не может быть! Опекун должен быть! — не понимал мальчик. — Даже, если он занят, тебя должен сопровождать кто-то из профессоров или попечительского совета! — еще больше удивился мальчик. — А этот… он всего лишь лесничий… Гарри кивком головы попрощался с блондином и вышел из магазина. Вопросов в голове теснилось очень много, но Хагриду он их не задавал. Мороженое, которое ему презентовал великан, то самое, которое так удачно состыковалось со стеклом витрины, мальчик незаметно опрокинул в урну. Попробовать хотелось жутко, но есть эту подтаявшую массу, которая, к тому же, состыковалась с пыльным стеклом, все равно, что поднять с тротуара и засунуть в рот. Они зашли в магазинчик, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немного развеселился, купив флакончик чернил, которые меняли цвет в процессе письма. — Хагрид, а что такое квиддич? — спросил он, когда они вышли из магазина. — Черт меня подери, Гарри, разве можно не знать, что такое квиддич?! Извини… э-э… все время забываю, что ты почти ничего не знаешь. — Перестань. Мне и так плохо. Ты мне так и не ответил: что такое квиддич? — Это наш спорт. Спорт волшебников. Что-то вроде… э-э… футбола у магглов. Все играют в квиддич, и болельщиков куча. В него в воздухе играют, на метлах, и там четыре мяча… ну, сложно это, в общем, тебе все объяснять, правила и все такое… — А что такое Слизерин и Хаффлпафф? — Школьные факультеты. Их четыре всего. Про Хаффлпафф говорят, что там самые тупицы учатся, но… — Готов спорить, что я попаду в Хаффлпафф, — заметил Гарри, вынуждая Хагрида побольше рассказать про факультеты. — Лучше в Хаффлпафф, чем в Слизерин, — мрачно ответил Хагрид. — Все те, кто потом плохими стали, они все из Слизерина были. Ты-Знаешь-Кто тоже оттуда. — Волде… извини… Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе? — Много-много лет назад, — ответил Хагрид. После этого они зашли за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс». Там были гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; там были книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; там были книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Эти книги не оставили бы равнодушным даже Дадли, который никогда ничего не читал. Хагриду пришлось буквально силой оттаскивать Гарри от книжных полок. А затем разразился сентенцией: зачем Гарри просматривает какую-то лишнюю литературу кроме учебников, мол, деньги надо беречь, ибо это на весь год. — А почему именно столько? Ведь в сейфе моих родителей много денег! — наивно «удивился» мальчик. — Хм… тебе это… надо закончить Хогвартс… вот как… чтобы хватило… вот… — замялся великан. — Если вот это вся сумма мне на год, то тогда мне наследства хватит до конца жизни и еще останется… — ухмыльнулся мальчишка. — Беречь, конечно, нужно, но не на столько, что бы ограничивать себя в знаниях… — А… хм… м… — засопел великан, — не вел’но… — пробормотал он. — Кем не велено? Мои тётя с дядей к этому сейфу вообще не имеют отношения! — Гарри, ну зачем тебе эти… книжки… в школе… хм… это… большая библиотека. Это значит… там всё есть! — Ну так, то в школе! А до неё ещё целый месяц жить. На этом спор прекратился, а Гарри всё же не стал покупать так уж много, только: «Расцвет и падение тёмных сил ХХ века», «История Хогвартса»; вовремя вспомнив про АРТЕФАКТ, но сделав себе заметку, что «некто», чьим голосом в этот раз был Хагрид, во-первых — владеет ключом от ячейки родителей и отдавать его, законному владельцу, по всей видимости, не собирается. Во-вторых — дал четкие указания лесничему проследить, чтобы мальчик, не позволил себе взять «лишнего» на расходы к школе. В-третьих — проследить, что бы будущий ученик, кроме необходимого ничего не покупал, и в школу приехал полным невеждой, откуда же этому загадочному «некто» было знать, что мальчик уже далеко не такой невежественный в мире магов и магии, как его хотели видеть. Ведь то, что он воспитывался среди магглов, автоматически подразумевает, что он не должен ничего об этом знать, вплоть до получения письма. Ну и на задворках мыслей проскользнул тот факт, что самое первое письмо из Хогвартса было адресовано в «ЧУЛАН ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ», последнее «… спит на полу», что говорило о том, что этот самый загадочный «некто» прекрасно знал, как несладко жилось мальчику у его родственников. При покупке котла Гарри не удержался и ещё разок подразнил сопровождающего, попробовав купить котёл из чистого золота. Хагрид не позволил, а Гарри мысленно хохотал: «У меня же столько денег нет! Придурок! Сам же только сотню отмерил!» — В списке сказано, что тебе оловянный нужен, значит, оловянный и купим. Зато они купили очень красивые и точные весы, а еще приобрели складной медный телескоп. Затем они посетили аптеку, в которой все было так волшебно, что Гарри даже не обратил внимания на ужасный запах — там пахло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. Пока Хагрид разговаривал с аптекарем — им нужно было купить всякие ингредиенты для приготовления волшебных снадобий, — Гарри изучал серебряные рога единорога стоимостью в двадцать один галлеон каждый и крошечные глаза жуков, блестящие и черные (пять кнатов за ковшик). Выйдя из аптеки, Хагрид попросил Гарри показать ему письмо и еще раз внимательно его изучил. — Не, еще не все… еще одна вещь осталась, — сказал он. — Я тебе до сих пор… э-э… подарок не купил, а у тебя ж день рождения сегодня. Гарри почувствовал, что краснеет. — Но вы совсем не обязаны… — Да знаю я, что не обязан, — отмахнулся от него Хагрид. — Вот чего… куплю-ка я тебе животное. Может жабу, хотя нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на смех подымут. И кошек я не люблю, мне от них… э-э… чихать охота. «Ну, ты же не себе подарок покупать собрался?! А мне кошки нравятся», — подумал Гарри. — Во! Купим тебе сову. О совах все дети мечтают, да и к тому же полезные они, почту твою носят и все такое. Двадцать минут спустя они вышли из магазина под названием «Торговый центр «Совы»», и Гарри зажмурился от яркого солнца, потому что в магазине царила полная шорохов, шелеста и шуршания перьев тьма, освещаемая лишь мерцанием ярких, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова. Сова спала, засунув голову под крыло. За сову мальчик искренне поблагодарил, хотя и не понимал, зачем она ему. На роль фамилиара, ему бы больше подошёл котенок, который постоянно будет рядом. Сова же будет проживать в совятне, друзей-знакомых, кому можно без конца слать письма, вообще нет, а те, что, возможно, появятся в школе… Он и так их будет видеть в школе! А летом тетка всё равно не даст писать никому, да и птицу жалко, закрывать ее будут в клетку на все каникулы — или он не знает характера своих родственников. — Ну… Ладно, нам только волшебная палочка осталась. В «Олливандер» пойдем, лучшее место для этого. Там тебе такую палочку подберут, закачаешься, да! Гарри покорился судьбе, хотя искренне, наученный книгами и своими двухлетними опытами, не понимал, зачем МАГУ палочка. Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула, на который уселся Хагрид в ожидании хозяина. Гарри чувствовал себя очень странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. Гарри рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка, когда почувствовал, как по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов, казалось, издавали почти неслышный звон. — Добрый день, — послышался тихий голос. Гарри подскочил от неожиданности. Хагрид, по-видимому, тоже подскочил, потому что раздался громкий треск, и великан быстро отошел от покосившегося стула. Перед ними стоял пожилой человек, от его больших почти бесцветных глаз исходило странное, прямо лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак. — Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри. — О, да, — старичок покивал головой. — Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. Это был не вопрос, а утверждение. У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться, просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе. — А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. Гарри чуть не расхохотался — БРЕД! Как «костыль» мага выбирать будет? Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика. — А, вот куда… Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри. — Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках. Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы… Он потряс головой, заметил Хагрида. — Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас снова… Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная, не так ли? — Так и было, да, сэр, — ответил Хагрид. — Хорошая была палочка. Но, как я понимаю, ее переломили надвое, когда вас отчислили? — мистер Олливандер внезапно посуровел. — Э-э-э… Да, так и было, сэр, — согласился Хагрид, изучая свои ноги и зачем-то вытирая их об пол. И вдруг просиял. — Но зато у меня остались обломки. — Надеюсь, вы их не используете? — строго спросил мистер Олливандер. — О, конечно, нет, сэр, — быстро ответил Хагрид. Гарри заметил, что Хагрид очень крепко сжал свой розовый зонтик. «Ну да, ну да! Не использует. Вот ни разу!» — Гм-м-м, — задумчиво протянул мистер Олливандер, не сводя с Хагрида испытующего взгляда. — Ладно, а теперь вы, мистер Поттер. Дайте мне подумать, — он вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку? — Я?.. — замялся Гарри, наконец, спохватившись. — А, я правша! — Вытяните руку. Вот так. Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы. — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой. Гарри внезапно осознал, что линейка сама его измеряет, а мистер Олливандер давно отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за другой. — Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните. Гарри взял палочку в правую руку и, чувствуя себя полным дураком, немного помахал ей перед своим носом, но мистер Олливандер практически тут же вырвал ее из его руки. — Эта не подходит, возьмем следующую. Клен и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлесткая. Пробуйте. Гарри попробовал — хотя едва он успел поднять палочку, как она оказалась в руках мистера Олливандер. — Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте ее. Гарри пробовал. И снова пробовал. И еще раз попробовал. Он никак не мог понять, чего ждет мистер Олливандер. Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась все выше и выше. Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел. — А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно…, а кстати… действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Гарри взял палочку, которую протягивал ему мистер Олливандер. И внезапно пальцы его потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах. — О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так, очень любопытно… чрезвычайно любопытно… Гарри попристальнее всмотрелся в артефакт. А сдерживающих и следящих плетений на ней сколько! Ни на одной другой уже опробованной Гарри столько не видел, значит, эту предназначали именно ему и никому другому, а весь этот балаган только для вида, ну и для поддержания осознания собственной избранности. Оу! При всём при этом, палочка была действительно «ЕГО», но при таком наслое всякой разной дряни она в его руках нормально работать не будет. Мистер Олливандер уложил палочку обратно в коробку и начал упаковывать ее в коричневую бумагу, продолжая бормотать: — Любопытно… очень любопытно… — Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным? Мистер Олливандер уставился на Гарри своими выцветшими глазами. — Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам. Оу, что? Гарри судорожно вздохнул. — Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мистер Поттер. Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но все же великих. Гарри поежился. Опять на него пытаются что-то навесить! Он заплатил за палочку семь золотых галлеонов, и мистер Олливандер с поклонами проводил их с Хагридом до двери.***
За обедом в «Дырявом котле» Гарри вытянул из своего провожающего о своих родителях, о том, как же так получилось, что он оказался у магглов. Оказывается, его мама наложила какую-то кровную защиту, которая и спасла мальчика от Авады, а чтобы она продолжала держаться, ведь не все Пожиратели Смерти были пойманы, его отправили к Дурслям. Петуния, как кровная родственница, приняла на себя бремя кровной защиты, и теперь она будет держаться на доме тётки, пока Гарри не станет совершеннолетним. Гарри хмуро морщил лоб, вспоминая всё, что читал про магию крови и ритуалы. Не попадалось ему ничего подобного! А сами принципы работы с такими потоками могут говорить только о том, что, если на Гарри и есть такая защита, то она именно на Гарри, и никак к дому тётки не привязана. После всех покупок Гарри просто выпнули в маггловский мир, с одними магическими галлеонами, бесполезными в маггловском мире, огромным сундуком и клеткой с совой — добирайся до дома, как хочешь! И это ребёнка, которому только-только исполнилось одиннадцать лет, и который ни разу в жизни не отходил от дома на Прайвет Драйв дальше, чем до ближайшего супермаркета. Разве можно сравнить тихий городок, с центром шумной столицы? Последним, что услышал мальчик от Хагрида, было: — Держи, это твой билет на поезд. Смотри не потеряй его — это очень важно! Ну, мне пора! Дело… это… срочное, до встречи в школе, Гарри! — и в следующий момент великан просто испарился. Как он добирался домой — ошеломлённый ребёнок просто не помнил, автоматически повторив действия Хагрида, когда они ехали в Лондон, только в обратном порядке. В результате оказался на пирсе, где покачивалась хлипкая лодка, а на островке с маяком маячил дядюшка. По прибытию же на Прайвет Драйв 4, Гарри выделили для дальнейшего проживания ту маленькую комнатку, в которой складировались испорченные и поломанные вещи и игрушки Дадли, который истерил не переставая, не желая делиться с уродом своей территорией. Сам же Гарри получил несколько хлёстких ударов пряжкой от ремня дяди за «украденную» лодку. Сундук с покупками тут же был водворен в чулан и заперт на семь замков. Гарри это нисколько не помешало той же ночью выкрасть из сундука нужные книжки с помощью простейшей «Алохоморы», невербальной и беспалочковой, но вот жестами Гарри пользовался — это получалось непроизвольно: взмах рукой, прищёлкнуть пальцами, повести плечом и прочее. За август Гарри прочитал все учебники и то, что купил для ознакомления с магическим миром, а так же «Историю Хогвартса». Из «Истории» мальчик почерпнул сведения о факультетах и немного о квиддиче. Если упростить, то «История» настаивала на том, что «Слизерин» — хитрые, подлые и изворотливые ТЕМНЫЕ, в смысле злые и жестокие, его антагонист «Гриффиндор» — храбрые и бесшабашные СВЕТЛЫЕ (добрые и пушистые), «Рэйвенкло» — заучки, не от мира сего, «Хаффлпафф» — все, что осталось, неудачники, но держащиеся дружно между собой. Конечно, в книге таких слов не было, там было все велеречиво и пафосно, но смысл скользил именно вот такой, и понимать по-другому мозги просто отказывались. Парня просто бесила формулировка понятий «Темные — Светлые», совершенно оторванная от магической реальности. А еще выводило из себя, что во всех дополнительных книгах через строку поминалось имя Мальчика-Который-Выжил. Его имя. Небольшая брошюрка по зельеварению порадовала. В учебнике давалась только теория (что, с чем и как взаимодействует) и рецепты к практике, а в брошюрке были ценные советы по используемому оборудованию и важности правильной обработки ингредиентов, которых в учебнике не было. Советы по правилам безопасности при работе с котлом и прочими инструментами. Например, советовалось очищать (заклинанием ли, тряпочкой ли) разделочный нож после каждого ингредиента, а то и вовсе менять на более подходящий к работе с именно этим материалом. Основным рабочим — является серебряный нож, так как серебро нейтрально само по себе, но в некоторых случаях рекомендуется использовать и простой стальной, и железный, и золотой. Особо затронута была тема ножей из некоторых кристаллов, например, из вулканического стекла. Такое стекло, так же как и серебро — инертно, но имеет большую магическую проводимость. Так брошюрка рекомендует прикупить один стандартный набор ножей, в который входят серебряный, стальной, железный, золотой и много-много «лавовых», потому как, увы, вулканическое стекло довольно хрупкое и в неумелых руках такой нож долго не живет. Многие ингредиенты не требовали к себе «особого» внимания, и к ним можно было применить режущее заклинание, которое одним взмахом палочки порежет флоббер-червя, например, на части, нужной формы и величины. Или чары «потрошения» для подготовки слизняков к дальнейшему применению, что было очень немаловажно, ибо чистка этих слизняков очень грязное и нудное занятие. Это занятие часто используется в качестве отработок на нерадивых учениках, как наказание, а если ещё и проткнуть при чистке желчный пузырь… Мм… м… Желчь тоже, кстати, идёт отдельным ингредиентом, так что, при чистке этот самый пузырь нужно аккуратно отделить, а потом и ещё более аккуратно вскрыть. Так вот, заклятье «потрошения» это и делает — аккуратно изымая все внутренности и раскладывая их по составляющим. Часто используются при заготовках ингредиентов в больших количествах и заранее. Там объяснялось, что ножи к ингредиентам применяются только тогда, когда зелье готовится индивидуально или в малой порции на один-два приёма и непосредственно во время варки. В этом случае, зелья получаются более насыщены и эффективны, чем с режущим заклинанием. А вот для заготовки ингридиентов такое заклятие — манна небесная. И много других советов по подготовке ингредиентов. Объяснялось и то, что корни Лапуса нужно резать только вдоль волокон, если корни слишком длинные, допускается их «обрезание» под углом сорок пять градусов, но никак не поперёк — это неминуемо приведёт к взрыву. И много-много ещё других мелочей и хитростей, применяемых в зельеварении. Режущее заклинание в различных вариациях мальчик отработал на многочисленном хламе, который ему не разрешали выбросить из комнаты. Отрабатывал до тех пор, пока от всего хлама только пыль и осталась, которая постепенно убиралась при уборке. Для отработки чар потрошения мальчику удалось найти дохлую ворону, которую сбил грузовик. Эпопея, как мальчик выбирался из дома ночью, чтобы добыть этот трофей до того, как её приберут мусорщики, вспоминалась с ужасом. Мальчику постоянно казалось, что за его вылазкой неотрывно следят, что его вот-вот поймают, да ещё и с таким трофеем. Что случится потом, мозг дальше отказывался представлять. Но всё обошлось благополучно. Заклинание было удачно апробировано, а останки несчастной птицы удачно прикопаны в дальнем углу сада. Гарри посмотрел прихваченные каталоги для совиной почты и прикинул, сколько у него осталось денег. Если бы он знал это до похода в Косую аллею, то купил бы набор ножей сразу. А теперь только совиной почтой и только из Хогвартса, а это чуть-чуть дороже. Дело не в том, что ему денег жалко, дело в том, что больше у него не будет, как он теперь понимает, до самого следующего года и следующего похода по волшебному переулку. Мальчик потратился на дополнительную литературу, а так же прикупил несколько самопишущих перьев, прекрасно понимая, что сам он постоянно писать этими орудиями пыток будет просто не в состоянии. Ещё из КНИГИ мальчик знал, почему магический мир до сих пор пользуется этим жутким кошмаром, особенно дети — все очень просто, это необходимо для развития мелкой моторики, которая, в свою очередь, необходима для творения некоторых пассажей в жестах при изучении жестовой магии, которую, впрочем, предлагалось осваивать самостоятельно, как и невербальную. Гарри решил оставить перья перьям, а моторику развивать другими способами, коих Книга и рисовала и описывала во множестве. Одним из таких методов был так называемый язык глухонемых. За этот месяц мальчик пересмотрел и перетряхнул весь свой гардероб, совершенно не собираясь изображать из себя чучело в обносках Дадли. И пусть всё это большую часть времени будет скрыто мантией, носить мантию на голое тело (традиционно) он не собирался, однако должно быть в приемлемом виде. Купить он, конечно, ничего не сможет, но вот поработать ножницами и иголкой (спасибо КНИГЕ, в ней даже курсы кройки и шитья нашлись), а потом и потренироваться в магии восстановления и обновления, вполне. Осваивая эти виды деятельности, Гарри оценил работу костыля-палочки: колдовать с ней было намного проще и легче, даже при сильном сопротивлении наложенных на палочку чар. Взмахи палочкой помогали структурировать плетение заклинания, палочка выступала, чем-то вроде вязального крючка, а потоки становились нитями, которые этот «крючок» вывязывал в узор заклинания, а так же усилителем магической силы, которой этот узор наполнялся. Отработав чары восстановления на паре носков, Гарри уже без помощи палочки (дар видеть потоки тоже в этом сыграл не последнюю роль) плёл заклинания, восстанавливая остальные вещи. В неприкосновенности мальчик оставил только один комплект одежды — то, в чем он поедет на вокзал, чтобы не вызывать подозрений у Дурслей.