Вдыхая дым наших призраков

Когда раздается стук в дверь я скучающе разглядываю потолок. За окном ещё темно, значит, примерно часа четыре утра. Лениво поднимаюсь и распахиваю дверь — за ней стоит, к моему удивлению, Брейден. Она толком не дает мне одеться и тащит за собой — на мне остаются вчерашние джинсы и чёрная футболка. Ещё больше я удивляюсь, когда в лифте она нажимает кнопку последнего этажа — я ожидал, что мы выйдем внизу.  — Где Лидия? — хрипловатым от долгого молчания голосом спрашиваю девушку. Она бросает на меня немного недовольный взгляд.  — На арене увидитесь, — хмурит брови и опять смотрит перед собой. Я пожимаю плечами не понимая, почему она ведет себя как маленькая обидевшаяся девочка. До крыши мы больше не проронили ни слова. Планолет бесшумно появляется над нами и оттуда выпадает лестница. Как только я хватаюсь за нее, меня пригвождает к месту — начинаю паниковать. Ощущения не из приятных, сердце пропускает удар поэтому предполагаю, что это низкий разряд тока пущенный по металлической лестнице удерживает меня на месте. Лестница поднимает меня наверх, внутрь планолета. Ток не убирают и я все ещё «приморожен» к металлу, что заставляет меня еще сильнее начать паниковать. Подходит женщина в белом халате и с внушающих размеров шприцом. Инстинкт говорит кусаться, брыкаться и не даваться доктору — не хочется, чтобы мне ввели какую-нибудь обезоруживающую хрень, но я силах лишь с ужасом наблюдать за тем, как женщина вводит мне под кожу нечто, напоминающее маленький идеально круглый шарик железа.  — Не бойся, — заметив мое состояние усмехнулась док. — Это следящее устройство. Чтобы тебя не потерять на арене. Испытываю отвращение к ней. Через секунду ток уже не удерживает меня и я быстро отлетаю от лестницы как можно дальше. Быть абсолютно беспомощным в окружении убийц мне совершенно не улыбается. Я не доверяю никому в этом планолете. Мало ли, что им взбредет в голову? В мои планы не входит умереть прежде чем как я спасу Лидию. Брейден наблюдет за мной с легкой усмешкой на губах. Агрессивно смотрю на нее и она отводит взгляд. Она же знала что так случится, сложно ей было предупредить меня заранее? К нам подходит безгласый и предлагает пройти за ним. Меня опять шарахает жалость и я послушно следую за ним. Мы заходим в помещение, похожее на столовую в вагоне поезда. На столе приготовлена еда, но при одном взгляде на нее у меня сжимается желудок. Кусок в горло не лезет, но я все же заставляю себя съесть сколько могу — есть вероятность, что на арене удастся перекусить нескоро. Заставляю себя выпить стакан воды вспомнив, сколько людей на Играх погибло просто от жажды. Смотрю в окно на природу, по которой так скучал. Мы уже давно не над Капитолием, поэтому взгляд расслабляется на зелени. В основном мы летим над густыми лесами. Планолет снижается и стекла затемняют, чтобы мы случайно или специально не увидели арену заранее. Нас ждет сюрприз, это так мило со стороны создателей Игр. Напоминаю себе, что язвить наедине с собой плохая привычка и продолжаю тупо смотреть в окно, в котором могу увидеть лишь собственное уставшее лицо. Волосы взлохмачены, круги под глазами. Ничего не изменилось за это время в Капитолии. Брейден трогает меня за плечо, заставляя вздрогнуть. Мы идем к выходу и оказываемся в подземном коридоре. Стилист тащит меня к комнате, в которой мне предстоит сменить обычную одежду на одежду для арены, а потом меня отправят на Голодные Игры. Вернее нет, не так. Меня уже отправили на Игры, когда я выступил добровольцем. В комнате скрываюсь от Брейден в душе, пытаюсь смыть страх, который медленно пожирает изнутри, сжимая сердце словно в тисках. После чищу зубы и нахожу в себе силы вернуться к стилисту. Девушка держит в руках мою одежду — она защитных цветов. Зачем они так сделали? Кровь не слишком эпично смотрится на черном? Или все-таки решили дать нам шанс спрятаться и выжить?  — Видимо, там будет лес, — шепчет Брейден, помогая мне одеться, словно сам я не в состоянии. — Одежда довольно теплая — наверняка пригодится, не потеряй куртку. Удобные и простые кроссовки — хорошо, будет удобно бегать. Одежда тоже довольно комфортная и не стесняющая движений, но не спортивная.  — Хорошо, — девушка хлопает меня по плечу, но потом притягивает к себе, чтобы обнять. Я неуверенно похлопываю ее по спине. Она сама первой отпускает меня и легким движением смахивает накатившие слезы. — Удачи, Стайлз. Делаю шаг назад и становлюсь на слегка выступающий над полом круг. Прозрачное стекло накрывает меня, отделяя от Брейден и всей комнаты. Когда задираю голову вижу кусочек голубого неба. Диск поднимает меня, оставляя стеклянные стены позади. Солнце на арене светит очень ярко, но я быстро привыкаю. Над нами - трибутами - разносится голос, оповещающий, что Голодные игры объявляются открытыми. Я быстро оглядываюсь в поисках Лидии — сейчас важно показать ей, чтобы она ни в коем случае не лезла к Рогу изобилия. Взгляд цепляется за горы и хвойный лес. Пейзаж потрясающий, дух захватывает, и все-таки неприятно осознавать, что очень скоро это место станет для двадцати трех трибутов последним пристанищем и лишь один выйдет отсюда живым. Скольжу взглядом по трибутам, равноудаленным от Рога. Многие уже приготовились бежать. Нахожу взглядом Лидию и машу ей рукой, привлекая внимание к себе. Она находиться справа от меня через три человека и тоже ищет меня взглядом. Замечает, как я машу рукой и вопросительно смотрит. Я указываю сначала на нее, потом на лес за ней. Она понимающе кивает и я облегченно выдыхаю. Мне стоит попробовать схватить что-нибудь у Рога, какое-нибудь оружие и еду, но для этого придется сразиться с трибутами. По обе руки от меня находятся Дерек Хейл и Кира. От нее следует держаться подальше, хотя куда больше меня пугает Хейл. Он уже обшарил взглядом трибутов и арену и приготовился бежать к Рогу как только истекут эти шестьдесят секунд. Раздается гонг и я бегу на всей возможной для меня скорости замечая, что Кира бежит медленнее, а Дерек держится примерно наравне. Лидию я не вижу и несказанно рад этому. С Хейлом мы одновременно подлетаем к куче добра и я хватаю черный рюкзак с непонятно чем и какой-то шуршащий пакет — судя по всему с едой. Краем глаза слежу за Дереком, который и не думает на меня нападать. Вместо этого он пытается завалить парня с кривой челюстью, который прямо сейчас машет клинком. Замечаю у себя под ногами связку метательных ножей и наклоняюсь, чтобы поднять их — в этот момент у меня над головой пролетает копье — если бы я не наклонился, оно попало бы мне в грудь и Голодные игры для меня закончились. Вижу Джексона, который несется на меня явно не для того чтобы по-братски обнять и предложить дружить. Шарахаюсь в сторону и вижу, как мимо меня летит кинжал того парня, Скотта и попадает Джексону в руку. Он вскрикивает и смотрит на руку, по которой быстро текут красные струи, поминая всех мам и бабушек которых может вспомнить. В страхе оглядываюсь — трава окрасилась в багровый, то тут то там раздаются крики и несколько человек уже убегают в разные стороны, захватив с собой как можно больше вещей и оружия. Натыкаюсь взглядом на трупы — один совсем рядом и смотрит в небо распахнутыми глазами — кажется, Скотт. Значит, это не он метнул свой кинжал чтобы спасти меня. Поднимаю глаза и вижу Хейла, который слегка кивнул мне головой. Если бы он захотел, то сейчас я был бы мертв. Понимаю, кто спас мне жизнь и несусь к лесу, у которого стоит, дожидаясь меня, Мартин. Зачем Хейл это сделал? Зачем прикрыл меня? Хочет сотрудничать, стать нашим союзником? Слышу, как кто-то бежит за мной — оборачиваюсь и вижу Дерека. Значит, мы обрели нежеланного союзника, к тому же профи. С одной стороны неплохо, а с другой — что ему мешает убить нас во сне и лишиться сразу двух противников? Пока я раздумываю, мы уже подлетаем к Мартин, которая со страхом разглядывает Дерека.  — Все в порядке. Она нерешительно кивает и мы бросаемся в лес.  — Почему именно лес, а не горы? — задыхаясь спрашивает девушка.  — В лесу есть ручьи и легче спрятаться, — тяжело дышу, Лидия тоже. Мы не подготовлены к такому долгому бегу, а вот Хейл дышит легко и бежит с одинаковой скоростью не уставая. Останавливаемся мы только через полчаса, когда Лидия окончательно выдыхается и сильно сбавляет темп. Мы ещё какое-то время идем, но потом и я не выдерживаю и прошу в основном у Хейла:  — Может, сделаем привал? Он не скрывает самодовольную улыбку — я уверен, он мог бы пробежать ещё столько же и не устать, если бы был один.  — Ладно. Привал так привал.