***
Теперь каждый день супруги сидят за одним столом то в спальне Бека, то Сэ. Иногда они вместе гуляют. Большей частью молчат, хотя если разговор начинается, то они легко его поддерживают, словно хорошие знакомые. Взаимные подколы становятся редкими. Все идет слишком ровно, появляется даже намек на теплоту в отношениях. До тех пор, пока не всплывает неприятная тема. Чета ужинает в комнате альфы. Бекхен смотрит на две новые картины по бокам от его рисунка: справа висит его гербарий, а слева композиция, составленная мужем. Омегу трогает, что именно он учил принца аппликации, и для первого раза вышло неплохо, пусть пара листьев и пострадала в процессе. Было приятно видеть, как серьезный господин превращается в мальчишку, высунув язык, приклеивающего листочек к бумаге и шипящего под нос проклятия, когда нечаянно ломает стебелек. Листья они тоже засушивали вместе. Слуги уже научились скрывать свое изумление, смотря на то, как пара выкладывает листья на солнце, перед этим придавив бумагой и камнями. После солнечных ванн они еще не до конца просохли, сохранили цвет, так что составлять из них композицию было интересно… Бекхен чувствует, что тегун волнуется, знает, что разговор предстоит нелегкий. - Я был у отца недавно. Он спрашивал о супружеской жизни, все ли у нас хорошо… - Мой тоже интересовался. Я заверил, что все норм… ально. А вы? – прищуривается омега. Сэхун наливает себе воды и осушает стакан залпом, не решаясь продолжить. - Вам ведь известно, что я единственный ребенок О? «Я-а-асно…» - Я тоже у папы один. - Министр культуры не спрашивал вас о… - принц жует губы, Бен догадывается, что тот долго готовился к этому разговору. - Отец рад, что я нашелся. Думаю, его сейчас заботит мое личное счастье. - Да! Да, именно, - оживляется Манекен, - мой отец тоже желает нам счастья и спрашивал, когда же появится наследник. Сэ выпаливает это скороговоркой и затаивает дыхание, боясь гнева супруга, ведь помнит, как тот запретил даже думать о близости. - А личное счастье выражается в детях? – саркастично хмыкает Хен. - О, я тоже сказал, что это очень серьезный шаг для вас… ведь вы потеряли память. Сейчас важнее ее вернуть. - Важнее вернуться поскорее… - Что? - Я говорю, к чему спешка? Вы еще очень молоды. Хотя, если ваши родители так настаивают, я совсем не против. - ЧТО? Тегун преображается так сильно – каждый мускул его лица приходит в движение. Омега чувствует гордость: он не видел, чтобы еще кто-либо добивался от принца такой эмоциональности. - Среди ваших наложников наверняка есть омеги. Они способны подарить вам наследника. Сэхун будто сдувается. - Я не… Их купил мой отец, я с ними даже не знакомился… - Да дело плевое. Тут даже без прелюдий можно обойтись, - фыркает Бен. - Наследник не может быть бастардом, - очень тихо шепчет принц. «Совсем скоро все эти устои канут в Лету!» - Мы никому не скажем. Я просто не буду выходить на люди. Или буду подкладывать подушку в то время, пока другой вынашивает вашего сына. - Я думал, что мы… Вы до сих пор меня так сильно ненавидите? Омега закатывает глаза. - Мои предпочтения тут непричем. Постарайтесь поверить мне на слово: я не могу. - Вы… бесплодны? - Да! – Бекхен цепляется за эту отговорку, как за канат надежды. - Ох, как ужасно, - тут же начинает сокрушаться его высочество, - я по незнанию задел ваши чувства, как омеги… Это должно быть печально: знать, что не сможешь подарить жизнь… Ведь ради этого вы и… - Нет. Я существую не ради продолжения рода, - отрезает Бен. Он порывисто встает из-за стола и уже хочет выйти, как вдруг его прижимают со спины, а чужой горячий шепот заливается в ворот и стекает по позвоночнику: - Я рад, что вы отталкиваете меня по этой причине. Я думал, что неприятен вам. И Беку хочется кинуть едкое «не обольщайся!», но воля утекает, как вода сквозь пальцы. Он горестно вздыхает и поворачивается в объятьях. Омега ощущает чувство дежавю, когда смотрит в серьезные глаза напротив. - Я говорил вам, что вы можете все. Говорил, что верю вам. Говорил, что увидел в вас достойного человека. Я рад, что именно вы стали моим мужем. - Потому что мы истинные, - буркает Хен. Сэхун чуть улыбается и сужает объятия, заставляя пубуина сделать шаг вперед. Руки альфы сильные и теплые, Бек ощущает это через ткань одежды, места прикосновений пульсируют пламенем. Его высочество наклоняется и медленно вдыхает возле мочки омеги. Выдыхает, побуждая кровь Бекхена струиться по венам с бешеной скоростью, аж сердце заходится, а внизу живота тяжелеет. Ни один альфа не мог возбудить его прежде одним лишь вздохом. Бен спирает все на длительное воздержание. - Я знаю, как действует на вас мой запах, - сладко шепчет принц, видит, что омега собирается выдать нечто гневно-возмущенное, но прикладывает палец к его губам. Тегун ловит выгоду даже в этом жесте: наслаждается мягкостью и гладкостью кожи. – Знаю, потому что точно так же пал под вашими чарами. Вы можете обвинить во всем природу, назвать слабостью, но отрицать этого притяжения не в силах, как и я… Вы правы, у меня были наложники-омеги, даже двое. Но вы глубоко заблуждаетесь, если верите, что я делил с ними постель. До вашего появления в моем дворе было четверо наложников, двое из которых были омегами, но их запах меня абсолютно не волновал. Я попросил отца продать их в те семьи, что нуждались в прибавлении. Сейчас в нашем дворе есть двое наложников-бет, но вы знаете, что они трудятся в кухне и прачечной. Искушенный в постели Бекхен даже не знает, радуется он или огорчается тому, что его муж невинен. Не верится, что этот Манекен остался нетронутым к двадцати пяти годам жизни. «Наедине с собой шалил, полюбому! Иначе как он гон переживал?» Пока омега рассуждает, Сэхун очерчивает пальцем контур его губ, поставив «точку» в правом уголке, накрыв маленькую родинку. И это словно кнопка в организме, отвечающая за «сдаюсь, делай со мной, что хочешь». Брыкаться и кусаться не хочется абсолютно. От возбуждения у обоих усиливаются запахи. Зрачки и ноздри расширяются. Сознание затапливает чем-то вязким, из которого на поверхность всплывает одно слово: - Хочу. Альфа так близко, что можно разглядеть поры на его лице, он в бессчетный раз облизывает губы, и Бен всерьез думает провести с ним лекцию по поводу незаконности сего действа. Красная нить между ними натягивается, словно тетива, не хватает стрелы, чтобы запустить куда-то глубоко в сердце. - Сделайте то, чего хотите сейчас больше всего. Отключите все остальные мысли, - тегун выдыхает эти слова в самые губы. Его высочество еле держит себя в руках, но замирает, позволяя супругу решить все самому. Бекхена ведет от вседозволенности и доверия. Он слышит свист, стрела пробивает насквозь через грудь, соединяя его с принцем. Эта боль приятная. Омега закрывает глаза и по инерции подается вперед за стрелой, утыкаясь во влажные губы. Альфа осознает, что его целуют, только когда Бен легонько прикусывает его нижнюю губу – виновницу поехавшего сознания омеги. Сэхун ахает и немного приоткрывает рот. Его руки скользят вверх по спине и нежно сжимают в области лопаток. Бек не может удержаться и оставляет влажный след на верхней губе тегуна, тут же отстраняясь в испуге, но Хун правой рукой хватает его за затылок и вжимается в губы с каким-то остервенением. Омега думает, что муж не врал насчет своей невинности – даже целоваться не умеет. Но эти попытки затмевают самые искусные ласки прежних любовников Бена, потому что никто до этого не был с ним так откровенен, не отдавал себя без остатка… Именно сейчас принц просто восполнял чашу «мне нужно» - просто склоняя голову то вправо, то влево, не отстраняясь от губ омеги. «Если научить его французскому поцелую, меня уже не спасти» Бек не знает, сколько проходит времени. Чувствует, как покалывают опухшие губы, давно отвыкшие от подобных ласк. Он и забыл, насколько чувствительны его тонкие губы. Альфа дышит прерывисто, снова и снова облизывается, будто знает, как это действует на супруга. Сэ пытается возобновить поцелуй, но Хен придерживает его, уперев в грудь ладонь. Он извиняюще смотрит снизу вверх: - Доброй ночи, - тихо говорит он и встает, зашелестев юбками ханбока. - Останьтесь, - Сэхун не может не попытаться. Его сердце все еще не вошло в привычный ритм. Омега качает головой и уходит в свою спальню.***
Бекхен надеется трусливо отсидеться в комнате ближайшие лет пятьдесят (если так и не вернется в свое время), паника захлестывает доводы рассудка: «Ничего страшного. Детский невинный поцелуй. От этого никто не умрет». Омега не решается прийти в комнату мужа, чтобы разделить завтрак. От разбушевавшихся нервов он глотает еду большими кусками, почти не разжевывая. Прислушивается к шагам за дверью, боясь, что принц решит сам к нему зайти, но тот тоже завтракает в одиночестве. Бен слышит, как позже он выходит, по разговору со слугой понимает, что направляется во Дворец. Удостоверившись, что альфа далеко, Бек выходит на пробежку. В это утро он чувствует себя необычно. Что-то в нем поменялось. Он бежит все быстрее и быстрее, сердце больно колотится в горле, проглатываемая слюна режет гортань. Хен не замечает увядающей красоты леса – глаза слезятся то ли от холодного воздуха, то ли от непонятных эмоций. Бекхен за всю жизнь не чувствовал ни к кому ничего такого, что в фильмах и книгах называют любовью. Были романы с красивыми ухаживаниями, были страстные ночи в постели, были неловкие касания тайком, пока никто не видит… но это все не то. Все воспоминания о прошлых любовниках сейчас кажутся такими нелепыми и сфабрикованными. Как будто омега играл чью-то роль, извлекая из нее для себя выгоду в наслаждении, но насытиться так и не смог. Бен думает: возможно, кресло директора и очнувшийся от глубокого сна сказочный господин Кан – именно те события, ради которых он попал в прошлое. Ведь его действия здесь изменили кое-что в двадцать первом веке. А теперь ему нужно лишь вернуться – и тогда Кан выйдет из комы. Так ведь обычно бывает в дырамах? Пробежка помогает ровно настолько, сколько длилась. Стоит омеге зайти в ханок, события вчерашнего вечера облепляют, как мухи варенье. Он наскоро споласкивает лицо ледяной водой и забивается в уголок, пытаясь отвлечься новой картиной. Творчество правда действует умиротворяюще, так что Бекхен не замечает возвращение супруга. Через час приносят обед, и они снова остаются каждый в своей комнате. Но стоит слуге раскланяться, унося разнос, как Бен слышит в дверях вежливое покашливание: - Я надеялся увидеть вас хотя бы сейчас. Омега не знает, что отвечать, но уверен, что Сэхун видит его насквозь. Дурацкая ассоциация с бабочкой, запутавшейся в паутине, вдруг приходит на ум. К чему бы? - Вы закончили картину? Принц заходит и без разрешения придвигает к себе лист. - Это водопад? Черные линии туши ровными нитями сползают вниз листа, а там разбиваются о камни, превращаясь в кляксы-брызги. - Нет, это закос под Кандинского*! Развиваю абстрактное мышление. - Я слышал о таком художнике, когда к нам приезжали торговцы из Китая. Некоторые имели его репродукции, но, к сожалению, я не видел этих работ. «Фигасе! Альфа-то мне эстет попался! И даже не скажешь «погугли» Мда…» - Вы что-то хотели? Сэхун снова натягивает лицо мученика, когда ему приходится о чем-то просить. - На сегодня мои дела закончены. Если вы не сильно заняты, мы могли бы составить партию в игре. Развлечения в двадцатом веке, конечно, не такие захватывающие, как в двадцать первом, но кайф можно поймать и от стучания костяшками домино. И стоит ли отказываться, когда заняться все равно больше нечем? Омега пожимает плечами и идет за повеселевшим О в его комнату. Там уже приготовлен стол, на котором лежит нарисованный круг с метками, Бек сразу узнает это поле: - Ют?** - попутно думает, что тегун готовился к его приходу и рассчитывал на согласие. - Вы умеете играть? - В детстве прикалывались как-то… Ой… то есть, правила смутно помню. А еще я удачлив в этой игре, готовьтесь к поражению. - Вот как, - смеется альфа, - может, нам заключить пари? - Сыграем на желание? – поддается азартный Бен. - Согласен. Как и сказал Бекхен, в игре ему очень везет. Он выводит все фишки с поля за шесть ходов, не смотря на то, что у альфы два раза подряд выпадает «мо», что для этой игры крайне редко, тегун терпит поражение. - Что будет угодно? – принц так грустно это спрашивает, что омега забывает все свои каверзные желания и просит Сэ пропеть петухом. Скорее всего, слуги во дворе О - люди, познавшие дзен, потому что никто даже бровью не ведет, когда от дома господ на всю округу разносится петушиный вопль. У его высочества получается до ужаса отвратно, поэтому Бен не выдерживает уже через секунду и взрывается хохотом. Такого приступа безудержного смеха с омегой не случалось… никогда. У него уже живот болит и слезы выступили. Принц давно перестал кукарекать и смотрит на мужа с теплотой. Сейчас он такой настоящий, неколючий и красивый. Его рот образует прямоугольник, а из-под верхней губы выглядывают небольшие клыки, глаза превращаются в слезящиеся полумесяцы. Тегун прикладывает руку к груди и отчего-то смущается. Отсмеявшись, Бек расценивает его вид как оконфуженного унизительным наказанием за проигрыш. - Рискнете еще раунд? – приоткрыв рот, омега собирает средним и безымянным пальчиками влагу в уголках глаз. Глядя на этот изящный жест, альфа понимает, какое желание загадает в случае выигрыша. И очень хочется, чтобы он случился. - У меня есть предложение, - говорит О, - помимо выигрыша я сделаю ставку на раскладку. Вы можете выигрывать сколько угодно, но если во время игры у меня три раза подряд выпадет «мо» или «ют», я загадаю желание, и вы не посмеете сказать «нет». «Что задумал этот Манекен?» Выкинуть такие редкие комбинации три раза подряд – шанс один на тысячу, а у тегуна на все две, судя по его удачливости. Любопытство и азарт толкают Бена легко согласиться на условие. Проходит еще пять раундов, за которые его высочество изображает козла, гуся, цикаду и кота. Кота дважды, потому что хорошо получается. Бекхен уже не глядя кидает палочки, зная, что победит в очередной раз, но вот на броски тегуна смотрит с опаской. Когда Сэ вдруг выкидывает «ют», сердце в испуге екает, но следующий ход – «то», и страх отступает. Они не замечают, как спускаются сумерки, слуги вынуждены вмешаться в разгар ожесточенного спора: «Я видел, что вы сами палочку подтолкнули, она не так лежала!», на отдельный стол ставят ароматный ужин. Только почуяв запах мяса, спорщики умолкают и понимают, что проголодались. После ужина проходит еще две партии, за которые принцу внезапно удается выиграть раз. Оба настолько удивлены, что Хун не сразу вспоминает желание. - Помассируйте мне плечи. Проигрыш есть проигрыш. Только вот Бен не ощущает это полноценным наказанием, когда чувствует напряженные мышцы шеи. Под его руками они расслабляются и становятся мягче. Принц сидит к нему спиной, поэтому не может видеть, как после короткого сеанса Хен на секунду подносит пальцы к носу, наслаждаясь въевшимся в кожу ароматом альфы. - До завтра, - быстро прощается он, спеша выйти, но успевает услышать: - Продолжим завтра после обеда.***
В условленный час Бен стучит в двери принца. Утром тегун снова был занят делами. Омега думает, что коротать время за игрой – самый действенный способ: время летит незаметно. - Это невозможно! – сокрушается его высочество, когда Бекхен три раза подряд выкидывает «мо». Разочарование он даже не пытается скрыть. - Вы так хотите, чтобы я исполнил ваше желание? - Разумеется. Очень хочу. - Может, я смогу сделать это и без вашей победы? Спросите. Сэхун долго смотрит в глаза мужа, но качает головой и кидает палочки. Удача в этот раз на стороне альфы – он быстрее выводит фишки с поля. - Так что же вы хотите? - Я загадаю другое желание. Принц подсаживается ближе и розовеет щеками. Хен настораживается, цепляясь взглядом за язык, который опять очерчивает пухлые губы О. - Я хочу… Чтобы вы меня научили… Как тогда, - краска все больше заливает лицо тегуна, омега начинает догадываться, о чем тот попросит, - я не знаю, как вы это сделали… языком. Можете меня… Бен храбрится и тянется к губам принца. Осторожно высовывает язык и обводит контур, а затем приоткрывает рот и по очереди вбирает в себя верхнюю и нижнюю губу О. Ему слышится слабый стон, но непонятно, чей он. Бекхен испуганно отстраняется и ровно садится. - Т-так? – сердце долбится о грудную клетку, кажется, что ткань ханбока трепещет от этого. - Да… А теперь я… попробую? Желание было – научить, значит, тегун должен показать, что урок усвоил. Но альфа сидит, не шевелясь, и кусает губы. «Ну и че замер?» Сэхун внезапно бросается вперед и впивается в губы Бена. «ТЫ ХУЛЬ МЕНЯ ЖРЕШЬ-ТО?!» Его высочество зажмуривается и продолжает терзать губы супруга. Сдержанностью тегун обладает явно не в такие минуты, - кожа начинает зудеть оттого, как сильно ее кусают. Тогда Бек берет инициативу в свои руки. Он обхватывает лицо альфы и чуть отводит, заставляя уменьшить напор. Высовывает язык навстречу и проводит им по языку Хуна. Задав ритм, омега чередует собственные ласки с попытками принца. Он быстро учится – уже не дергается, а плавно ведет прикрытыми губами по губам Бекхена. Успокоившись, О берет лицо Бена в ладони и повторяет его первый поцелуй. Получается настолько хорошо, что Хен чувствует, как возбуждается. Альфа тоже стал пахнуть резче. Бекхен еще раз чмокает мужа в губы и со смешком отстраняется: - Я исполнил ваше желание? Теперь умеете? - Это вам решать, - отвечает Сэ охрипшим голосом. - Ваш ход первый, - быстро говорит омега, вкладывая в руки тегуна палочки, чтобы увести разговор в другое русло. Всю игру супруги стараются не встречаться взглядом, бой идет на равных. Эту партию выигрывает Бекхен и загадывает принцу пропеть детскую считалочку. Удивляется, что тот ни одной не знает, до вечера учит самой простой. Ужинают снова вместе, забывают про ют, разомлев от вина. В омеге просыпается философ. Тегун поддерживает разговор о сущности бытия. Бен говорит, что не знает, зачем он здесь, но его высочество не до конца понимает эту фразу. Они разговаривают до глубокой ночи, Бек уже начинает клевать носом. Он еле ворочает языком, принц подхватывает его на руки и, не слушая слабые протесты, доносит до спальни, укладывая на матрас. - До завтра, - шепчет альфа и целует супруга в лоб. Бен засыпает быстро и видит во сне что-то очень приятное.***
Бекхен уже забывает, каково это – проводить дни в одиночестве. Всю неделю он играет с принцем в игры. Иногда они откладывают ют и развлекаются карточными играми. Но его высочество не оставляет попыток выкинуть заветную комбинацию, поэтому возвращается к юту. Омега чувствует, как холодеет внутри, когда палочки тегуна второй раз ложатся плоской стороной вверх. Предчувствие говорит о том, что желание Сэхуна касается чего-то запретного. И хоть любопытно до чертиков, но и страшно тоже. - Ну, бросайте, - торопит Бен. Альфа сглатывает вязкую слюну и теребит палочки в руках. Он выглядит так, будто от его броска зависит судьба страны… Палочки подлетают вверх, стукаясь в воздухе, от этого звука Бек зажмуривается и слушает, когда они упадут на пол. Но не спешит открыть глаза. Задерживает дыхание, слышит, что Хун пораженно вздыхает. «Неужели?..» Медленно открывая глаза, омега смотрит на палочки, считая по одной: «Раз – плоская, два – плоская, три – плоская… четыре…» - Как… это? - Вы обещали исполнить, - Сэ поднимает ту палочку, на которой взглядом остановился Бен. – Это ют. - Я вижу. Альфа убирает палочку к остальным, глубоко вздыхает, складывает руки на колени и выпрямляет осанку. Бекхен ждет его слов, будто приговора. - С этого дня вы будете спать со мной. Бен думает, что ослышался. Широко раскрывает глаза, во рту пересыхает. - С… вами? Омега хватается за завязки на ханбоке. - Да. В одной комнате. Рядом. Я хочу, чтобы вы были рядом. - А-а-а, - Бек может немного выдохнуть, - спать. - Не хотите? - Почему же? Я человек. Я хочу спать. Хен уповает на то, что его высочество невинен и телом, и мыслями. Хотя настораживает такое желание, почему альфа хочет быть ближе? Он ему нравится? Теплый пушистый комочек щекочет где-то в области четвертого ребра. Дальше они играют без желаний. Почему-то просьба принца сняла все остальные. Придумать что-то невозможно – омега мыслями уже под покровом ночи, он думает, поместятся ли они вдвоем под одним одеялом и не принести ли свое? Чем ближе час сна, тем волнительнее. Бек даже перед первым разом так не нервничал. Чувства сравнимы лишь с первой брачной ночью, но тогда супруги были друг от друга очень далеки, пусть и лежали через валик из подушек. Чтобы раздеться до нижних одежд, омега прячется за ширмой. В это время Хун тоже раздевается. Выйти к нему из-за перегородки тяжело, Бекхен несколько раз перепроверяет, завязаны ли туго все пояски. - Спокойной ночи, - слышит он голос альфы. Бен осторожно выглядывает. О уже лежит под одеялом спиной к нему. Омега на цыпочках крадется и, боясь передумать, юркает в постель, ложась как можно дальше. Он чувствует, что играет с огнем – запах истинного очень близко, его тело скрыто лишь тонким слоем ткани, так хочется уткнуться носом ему меж лопаток, огладить бок и скользнуть ладонью на грудь. «Нельзя» Бекхен отворачивается и каким-то чудом засыпает. ______________________________________________________________________________ *Кандинский Василий Васильевич (1866 - 1944) — русский живописец, график и теоретик изобразительного искусства, один из основоположников абстракционизма. **Ют – традиционная корейская игра, в которой кидают палочки, чтобы переместить фишки на поле. Возможные комбинации выпадения палочек: 1. То – плоской стороной вверх лежит одна палочка – один шаг 2. Кэ – плоской стороной вверх лежат две палочки – два шага 3. Коль – плоской стороной вверх лежат три палочки – три шага 4. Ют – все палочки лежат плоской стороной вверх – четыре шага плюс еще один ход 5. Мо – все палочки лежат плоской стороной вниз – пять шагов плюс еще один ход. Тут можно лучше понять суть игры: http://fanparty.ru/fanclubs/korea/tribune/280901