***
— Ты это серьёзно? Хочешь отказаться от профессии, ради которой жила всё это время? Эль, но ведь это глупо! Ничего страшного же не случилось! У всех бывают взлёты и падения… Этот разговор происходил спустя несколько дней после случившегося. Эльвира, понимая то, что ей не с кем обсудить сложившуюся ситуацию, позвонила Дмитрию. Всего лишь за несколько дней они стали кем-то вроде друзей. Не близких конечно, но им было интересно друг с другом. — Знаешь, мне сначала не было страшно. Нас же учили, что делать во внештатных ситуациях… А потом, когда я поняла, что от меня зависит жизнь сотен друзей. Всё как будто ватное было вокруг. Ну какой командир смог бы посадить самолёт в такой ситуации? Если бы не твоя инструктор, то сейчас мы бы все были уже в могиле. Понимаешь всю ответственность? — Но обошлось же! — не переставал упорствовать молодой человек, — для тебя будет урок! — Да не хочу я таких уроков, понимаешь? Я всегда в лётной школе вперёд всех шла, всю теорию учила, всю практику! А на деле что? На деле я испугалась и чуть в истерику не ударилась! — Элечка, — Дмитрий взял женщину за руку, — нельзя себя казнить. Многое в жизни случается, теперь всего боятся надо? — Знаешь, папа мне говорил, что не женская это профессия. Не женская! И зачем я только шла ему наперерез, пыталась как-то доказать — вот она я, сама всё, везде сама. Надо было слушать родителей и идти в педагогику. Так и сделаю, подам документы в вуз, и небо будет для меня закрыто. — Эль, — парень забежал чуть вперёд и взял женщину за плечи, — подумай о том, что ты говоришь! Ведь для тебя это была не просто профессия! Ты же жила ей! — Да, — грустно сказала женщина, — а что теперь? Ничего у меня не складывается в этой компании. Знаешь, самым правильным выбором будет уехать отсюда. Раз и навсегда. — Бежать от проблемы — это невыход. Ты не решишь её, а наоборот, лишь усугубишь. Ты всю жизнь будешь боятся встретить кого-то из бывших коллег на улице, будешь боятся летать! Нужно уметь преодолеть свои страхи. — Да это не просто мои страхи! Я — плохой лётчик! А плохой лётчик, он не способен нормально посадить самолёт, он не способен отвечать за чужие жизни. — Да хороший ты лётчик! Ну случилось и случилось, с кем не бывает? Если бы все великие учёные отрекались от своих открытий — как бы мы сейчас жили? — Причём здесь учёные? — Да, может быть, и не причём, — Дмитрий махнул рукой, — я тебе говорю о том, что нельзя сдаваться. Не в коем случае нельзя. Мне тоже было сложно бросать все свои профессии, но я добился этого, я нашёл работу своей мечты. — Вот видишь! Значит, эта профессия не моя мечта. Многие мечтали бы оказаться на моём месте, но я не хочу. У человека не может быть отвращения к любимой работе, правильно? Дмитрий медлил с ответом. С одной стороны, ему было глубоко плевать на душевные терзания женщины. Но с другой, надо было сделать так, чтобы она осталась в компании. «Хотя, если она уйдёт, то точно расстанется с тем мужиком, а значит Елене это на руку. Другой вопрос, что я ничего не сделал» А Дима был человеком честным — раз деньги дали, то их надо было отрабатывать. — Иногда даже самые любимые вещи могут надоесть, — медленно начал он, — но это не значит, что тебе следует их поменять. Просто можно отдохнуть — возьми отпуск, поезжай куда-нибудь, развейся. А потом, с новыми силами, вновь, к штурвалу, — он улыбнулся. — Спасибо тебе большое, Дим, но я уже всё решила, — сказала Эльвира, — я больше не буду летать. Вернусь в город к моим родителям. — Да я тебя просто не понимаю! — в сердцах на неё прикрикнул Дмитрий, — ты добилась этого! Не каждый мужчина, который хочет быть пилотом гражданской авиации, ухитряется пристроится в компании, и даже стать командиром Экипажа! Тебе же это блестяще удалось, а теперь что? Теперь из-за какой-то одной ситуации ты хочешь это всё бросить! А чего ты тогда добивалась? Для чего жила? Чтобы стать учителем в районной школе?! Парень вдохнул и замолчал. Женщина несколько минут смотрела на него, но позже выяснилось, что она не поменяла своего решения: — Ты прав, ты бесконечно прав. Но я боюсь летать. Боюсь, что стану причиной смерти сотни людей, стану причиной слёз их родственников. Я не понимала всех ответственности, когда решила стать пилотом. А теперь… это действительно не для женщины. — Это всего лишь одна, маленькая неприятность! Я никогда не поверю в то, что ты перед каждым сложным подъемом в своей жизни так пасовала! — Нет, не пасовала, — вздохнула Эльвира. — Вот, видишь! В конце концов, ты можешь сходить к психологу. — Я не сумасшедшая, — обиженно сказала Эльвира. — Да никто тебя не считает сумасшедшей! Я знаю много ситуаций, в особенности с работниками авиации, когда психолог помогал обратно вернутся на истинный путь. — А я не хочу возвращаться! Я просто поняла, что это не моё. У меня вообще, — у женщины стал ужасно слезливый голос, — такое чувство, будто я всю свою жизнь живу зря! — Это не правда! — Нет, правда! Я действительно ничего не добилась. Мне скоро сорок… Детей нет, мужа нет. Никого нет. И оказывается, что профессия мечты, ради которой я от много отказалась, к которой я очень долго шла, оказалось вовсе не тем, что мне надо! — Да не хорони ты себя раньше времени! Ты же совсем не старая. Если ты хочешь начать новую жизнь — твоё право, я не буду препятствовать. Наоборот, если нужна будет моя помощь, я готов тебе её предоставить. Вопрос лежит в другом — зачем тебе уходить? Можно найти компромисс, Эль! Ты сама себя понять не можешь. — Дим, я очень ценю твою поддержку, правда, — грустно сказала Эльвира, — ты единственный человек, который сейчас мне очень помогает. — А как же человек, тот мужчина, с которым ты живёшь? — осторожно поинтересовался Дмитрий. Женщина махнула рукой. — Он же сам лётчик, сам командир экипажа. Но у него этих случаев было — вагон и маленькая тележка. Он просто не понимает, как мне тяжело пережить такое. — Ну вот же! У него столько таких ситуаций было, и он же не ушёл из профессии. — Он мужчина. Им намного проще справляться с такого рода трудностями, — пожала плечами женщина. — Ты сейчас повторяешь слова своего отца! — Откуда ты знаешь, что бы сказал мой отец? — Ты права, я не знаю твоего отца. Но в отношении женщин-пилотов — мужчины выносливее, не женская профессия, такие фразы звучат очень часто. Ты же сама сломала этот стереотип! — Да ничего я не сломала! Сам видишь, что не получилось ничего… — Но, если ты уйдёшь из компании… — Что тогда? Дмитрий решился на последний аргумент, какой только мог придумать. — Тогда мы с тобой перестанем видится. Женщина искренни удивилась: — Почему? Мы сможем встречаться в городе, как сейчас, разве тебе этого мало? — Мало, Эль… Я… Молодой человек привлёк к себе женщину и поцеловал её. Сначала Эльвира пыталась как-то вырваться, а потом поняла, что не хочет. Что ей нужен этот человек. Однако, Дима не спешил с событиями. — Прости, — тихо сказал он, отстраняясь, — прости, я должен… Потом наберу. Он отвернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Женщине не осталось ничего другого, кроме как провожать его взглядом. Именно в этот момент решимость стойко обосновалась в её сердце. По дороге домой, женщина уже всё решила. Она набрала номер мамы и предупредила о том, что скоро вернётся. Раз и навсегда. Эльвира знала, что после случившегося, её отстранят от работы на неопределенный срок. Поэтому решила не ждать официальных слов начальства, уйти раньше. Не дать им себя унизить. Она заехала в аэропорт. На то, чтобы утрясти все формальности понадобилось от силы двадцать минут. Ей казалось, что Прошин с лёгкостью отпустил её, но Эльвире было всё равно. Она изначально сделала не правильный выбор. Когда она уже собиралась уезжать, её окликнули. — Привет, — сказала Сазонова, — что происходит? Что теперь с тобой будет? — Ничего, — с улыбкой сказала Эльвира, — я уволилась. — Как это? Тебя уволили? — Да нет же. Сама написала заявление. — Но… Но как же то, что мы хотели сделать… — Валечка, — снисходительно улыбнулась женщина, — ты ошибаешься. Лена хороший человек. Она спасла мне жизнь. Не только мне, всему экипажу и всем пассажирам. — Да ты что, шутишь?! Она специально это сделала, спасала свою шкуру! — Может быть и так. Но результат, есть результат. Пожалуйста, оставь сестру Игоря в покое… — Чего?! — изумлённо воскликнула Валя, — как-как ты её назвала? — Сестрой, — медленно произнесла Эльвира, — а что не так? — Сестра, — истерически засмеялась Сазонова, — и ты поверила в этот бред? — А кто она ему тогда? — Жена! — Валь, это не смешно! — А похоже, что я тут шутки шучу? Она мать Маруси, и его жена. Даже до сих пор, вроде бы. — Но… Как же… — Эльвира до конца не понимала, врёт Валентина или нет. Даже если и врёт — какая ей выгода от этого? — Ну мне не веришь — у других спроси. Сестра! Просто умора. — Но зачем им это? — У него спроси. Сестра. Сазонова удалилась — она продолжала хихикать. Эльвира вернулась в машину и ощутила себя полной дурой. Кусочки большой мозаики сложились в одно целое — вот почему Алиса так странно себя вела, когда Эля заговорила о её матери. Вот почему Игорь с Еленой, как кошка с собакой. Вот почему Лена так сильно её ненавидела — была сестрой. Не успела женщина завести машину, как ей на телефон позвонили. Эльвира была уже на грани истерики. — Что?! — Ты точно уверена, — раздался весёлый голос Валентины, — что не хочешь мне помочь? — Нет! — рявкнула женщина в трубку. Эльвира выкинула телефон на заднее сидение и завела машину. Как только женщина зашла в квартиру, она сразу же направилась в комнату, игнорируя Игоря. — Эль, да что происходит с тобой в последнее время?! — раздраженно спросил Волохов, — ты сама не своя стала! — А ты, — истерически закричала женщина, в беспорядке бросая вещи в чемодан, — ничего не хочешь мне рассказать? — А что я тебе должен рассказать?! — Про свою жену, Ирину! — О чём ты? — Ах о чём это я! Знаешь, твоя сестричка рассказала мне одну очень интересную историю! Хочешь услышать? Времени у тебя много. Игорь медленно кивнул. Ему начало казаться, что женщина не в себе. — Так вот. Оказывается, у тебя была жена, Ирина. Женщина родила Марусю, а тебе было на неё совсем наплевать. — Эля… — Нет, ты дослушай. Ирина попробовала спасти ваш брак, родила ещё одну девочку. Но тебя и это не вразумило. И тогда, — Эльвира картинно всплеснула руками, — бедная Ирочка прыгнула с окна. И умерла. Так было дело? Волохов молчал. Больше всего ему хотелось сейчас позвонить Елене и хорошенько на неё наорать. — А хочешь я тебе расскажу, как было на самом деле?! У девочек действительно была мама. Только она не прыгала с окна. И звали её немного по-другому. Лена. И никакой тёти Лены у них не было. А у тебя не было сестры. Так это или нет?! Повисло молчание. Игорь уже понял, что спасти отношения не удастся. На самом деле, он хотел сегодня поговорить с Эльвирой и предложить пожить какое-то время отдельно. Но, судя по тому, о чём она говорила, придётся пожить отдельно всегда. — Да, это так. Я могу всё объяснить… Женщина расхохоталась. — Замечательно просто! Знаешь, мне не нужны твои объяснения! Сегодня я поняла одну вещь — я не люблю тебя. Сколько времени я пыталась спасти наши отношения! Пыталась ужиться с твоим характером! Пыталась заменить твоим дочерям мать, давала всякие советы. И что в итоге?! Тебе было полностью плевать на наши отношения! За моей спиной ты спал с женщиной, которую представил мне, как сестру. Какому нормальному человеку придёт такое в голову?! — Я заботился о наших отношениях, между прочим! У меня с Еленой всё давно кончено, я просто не хотел, чтобы ты подумала что-то другое. — Именно поэтому провернул этот идиотизм! — Эля, я не хотел, чтобы так получилось! Когда появилась Елена, я думал, что наши с тобой отношения искренние. Но я не мог сказать тебе другого — как бы ты отреагировала на моём месте? — Я бы тебя поняла! Потому что я тебя любила! А ты меня, судя по всему, нет. — Эльвира… — Всё, Игорь, всё. Тебе всё равно, я знаю. Даже после того, как мы с твоей женой посадили самолёт, ты не стал успокаивать меня, нет. Ты сразу же поехал к ней в больницу. — Я поехал к ней в больницу, исключительно с целью прочистки её мозгов, — огрызнулся Игорь. — А ты знаешь, — Эльвира застегнула чемодан, — мне всё равно уже. Я ухожу из компании, ухожу из этой профессии. — Подожди, — Игорь попробовал остановить, взяв за плечи, — не руби с горяча. Да, хорошо, мы расстанемся. Я и сам хотел тебе об этом сказать, потому что понимал, что… — Что ты сам всё испортил! Не трогай меня. Я думала, что наконец-то нашла человека, который меня понимает. — Я старался тебя понять… — Я благодарна тебе за то время, пока мы были счастливы. До приезда Елены. Но, пути расходятся. Сейчас я хочу, чтобы ты забыл меня. А я забуду тебя. У тебя есть прекрасная, умная, красивая жена. Даже не бывшая, я и это знаю. Вся компания в курсе, кроме меня. Ты меня совсем за дуру держишь? — Эль… — Всё, хватит. Женщина вышла в коридор. Она не хотела никого и ничего слышать. Эльвира надела верхнюю одежду и вышла в подъезд, хлопнув дверью. Игорь с удивлением смотрел ей в след. Он ощущал весьма странное чувство — лёгкость. Как будто ему долгое время что-то не давало дышать, а теперь он мог вздохнуть полной грудью.***
Маруся нервно расхаживала по комнате. Наталья следила за её движениями, размешивая в кружке чай. — Марусь, ну успокойся, столько времени уже прошло, — спокойным тоном сказала Стебельцова. — Да как тут успокоиться, Наташ?! — воскликнула девушка, — ты представляешь, чтобы было, если бы я всё-таки полетела! — Да ничего бы не было. Это не помешало бы твоей матери, вместе с этой Эльвирой посадить самолёт, — пожала плечами женщина, — потом, первый раз что ли такая ситуация? Ты вспомни, как Игорь с остальными тогда улетели людей эвакуировать! — Наташа! — вскрикнула девушка и вздрогнула, — как вспомню тот день, аж в дрожь кидает. — Вот видишь. Поэтому не стоит воспринимать этот рейс как что-то такое, ужасное. — Неужели тебе не страшно было?! — Было страшно, — согласилась Стебельцова, — но сейчас же всё в порядке. — Да-а, — протянула Маруся, садясь рядом с Наташей, — если бы я всё-таки была на том рейсе, папка бы точно меня убил! Наталья засмеялась. — Ну не убил. Просто снова бы тебе прочёл лекцию о том, что… — Что зря я вернулась на работу, что это опасно, что место женщины на кухне, и бла-бла-бла, Наташ! Женщина улыбнулась. — В точку. Может быть он прав, не думаешь? — Вот только ты мне тут не начинай, — начала кипятиться девушка, — прав, не прав, я всё равно буду летать. У тебя тоже есть ребёнок, но ты не боишься. — Я боюсь, — пожала плечами Наталья, — но мне приходится обеспечивать Анечку в одиночку. А у тебя есть муж. — Да не буду я сидеть на шее у Серёги, ты с ума что ли сошла? — Почему сидеть на шее-то сразу? Он работает, ты ведёшь хозяйство. По-моему, во всех нормальных семьях супруги ведут себя именно так. — Ключевое слово, Наташенька, в нормальных. А наша семья, как ты неоднократно повторяла… — Ненормальная, — улыбнулась Стебельцова. — Вот, сама не раз об этом говорила. Сколько там времени-то? — Около двенадцати, а что? Ждёшь кого-то? — Да нет. Сегодня мои родители встретятся. — Да? Ты предупреди во сколько, я подальше от города уеду, — улыбнулась Наташа, — а чего они? Развод? — Да какой развод, — махнула рукой Маруся, — мы Алису будем провожать. — Куда это? — Ой, а я тебе не рассказала? — Нет. — Прости, сама недавно узнала. После всей этой истории с венами, Алиса ушла из универа. Испугалась, что пойдут слухи. А, может быть, слухи уже пошли, и её как бы и отправили в академический отпуск, я особо не вникала. — Пока понятно, — поторопила её Наташа. — Когда вы в Лондон летали, мама, оказывается, связалась с деканом какого-то вуза. Алиса в этот вуз чуть ли не с детского сада мечтала пойти. Но, кто же её, дочь не миллионеров, туда возьмёт? Мама всё устроила, и теперь Алиса улетает туда учится. — Здорово, — протянула Наталья, — это, наверное, не дешевое удовольствие. — Честно, — пожала плечами Маруся, — я не знаю. Скорее всего, мама просто решила искупить свою вину. Если бы она не бросила Алису пару лет назад, то, может быть, моя сестра и не попала бы в больницу. — Кто знает, — сказала Стебельцова, — мы не можем наверняка этого сказать. — Не можем, — согласилась Маруся, — но факт остаётся фактом. У Алисы сбывается мечта, и она нас покидает. — Скучать будешь? — Да как сказать, — замялась девушка, — с одной стороны мы друг друга знаем-то всего ничего. Но уже так привыкла к ней, не представляю, как я буду без неё. — Всегда можно позвонить, а в свободное время можно и приехать, — подбодрила Марусю Наташа. — Конечно, ты права. Ох, папка когда узнал… — Про что? Про Лондон? — Ага. Так на маму злился: Вот, почему мне ничего не сказала, почему всё вечно он узнаёт последним. — Ну, тут он не прав, — засмеялась Наташа, — про вас с Серёгой он узнал один из первых. Помнишь про лыжную прогулку? Маруся рассмеялась. — Конечно же помню, кто такое забудет. Главное, до сих пор не понимаю — что же им двигало в тот момент? — А ты спрашивала? — Конечно же спрашивала. — А он что? — Тему переводит, — засмеялась девушка. — А что ему ещё делать, — улыбнулась Наталья. — Вот он тогда упрямился! Ужас как. Я ему ведь сразу сказала, что очень сильно люблю Сергея. А он: на два дня, на два дня. — Ну, ты знаешь, его тоже можно понять. Отец всё-таки. — Да я всё понимаю, Наташ. Но знаешь, как обидно было. — Могу себе представить. Но ведь рано или поздно своего ты всё равно добилась. — Да, добилась. И не жалею об этом. Отец у меня один, ты была права. Но Серёжа. Серёжа тоже один. — И я очень рада, что ты это понимаешь. Ты же помнишь, за что переживал Игорь. Чтобы ты не пошла по материным стопам. — Да не пойду конечно. Папка мог думать так о ком угодно, только не обо мне! Я и была тем брошенным ребёнком. Я, как никто другой знаю, что такое жить без мамы. — Зато, тебе достался очень хороший отец. Конечно, может быть он и не смог полностью заменить тебе мать, но он очень любит тебя. Игорь всё готов сделать, только бы ты была счастлива. — Именно поэтому он сейчас на меня обижается и не разговаривает со мной! — Ну, — Наталья усмехнулась, — даже я не всегда могу найти логику в его поступках. Может быть, он просто чувствует себя одиноким? Ты, его единственный лучик света за последние годы, ушла. — У него есть его эта Эльвира, — фыркнула девушка, — поэтому нет, одиноким моего отца никак нельзя назвать. — Иногда человек может быть одинок, даже если живёт в большой семье, — философски отметила Наталья, — Игорь понимает, что все мы не молодеем… — Ну, стариком-то его никак нельзя назвать, — заулыбалась Маруся, — мужчина в самом расцвете сил. — Он для тебя всегда будет таким. А для него навсегда останешься маленькой Марусей, — подытожила Наташа. — Как бы мне не хотелось это признавать, но ты права. И ничего мне с этим не поделать. — Ничего, — улыбнулась женщина, — смириться и жить дальше. — Слушай, мне уже, наверное, ехать пора… Давай, потом встретимся? — Да, — усмехнулась Наташа, вставая, — я даже знаю где. — И где же? — На работе! Маруся засмеялась. — Конечно встретимся! Обе женщины оделись, вышли из квартиры. — Подбросить тебя до метро? — спросила Маруся, открывая машину. — Да нет, хочу пройтись. — Не холодно? Середина декабря на улице. — Да нет, не холодно, — улыбнулась Наталья, — давай, увидимся. — Давай… Женщина пошла вперёд, а Маруся села в машину и завела мотор. Девушка поёжилась — она забыла прогреть транспортное средство, и теперь там было достаточно холодно. Но времени уже не было. Мария подъехала к дому своего отца. Девушка вышла из машины и обозлилась: — Маруся, только не опаздывай! Маруся, только не опаздывай! А сами-то! Девушка направилась к подъезду. Внезапно, она ощутила, что на неё кто-то смотрит. Брюнетка осторожно обернулась — сзади неё никого не было, только припаркованные машины. Девушке стало не по себе, и она всё-таки решила зайти в подъезд. А откуда как раз выходила Алиса. — Ой, ты уже приехала, — улыбнулась девушка, — а я думала, ждать тебя придётся. — Ага, именно поэтому, ты наверное и опоздала, — усмехнулась Маруся, — где папка и мама? — Он идёт, а мама ещё не приехала. — Я думала она-то в первых рядах будет, — пробормотала девушка. — Они поцапались, — констатировала Алиса. — Да они всегда цапаются. Тем временем, Волохов вышел из подъезда. — Привет, пап, — с улыбкой сказала Маруся. — Привет, — кивнул ей Игорь. — Ты всё ещё на меня злишься? — обиженно произнесла девушка. — Никто ни на кого не злиться, — отмахнулся от неё Волохов, — а вот ты, — обратился он к Алисе, — могла бы и пораньше мне сказать о своём отъезде. — Я же тебе тысячу раз говорила, что это спонтанно получилось… — Послушайте, мы так опоздаем. Где мама, может ей позвонить? — занервничала Маруся. — Не надо никому звонить, — раздалось сзади, — я уже здесь, — Королёва улыбнулась. — Ну, слава Богу, — засмеялась Алиса, — жалко, что мы не сможем в аэропорту попрощаться. — Эй, нельзя говорить «попрощаться», плохая примета, — заметила Елена. — Мам, ну ты серьёзно, что ли? — засмеялась Маруся. — А у вас, у бортпроводниц, всегда на любой случай жизни найдётся дурацкая примета. — в своей манере сказал Игорь. Елена укоризненно посмотрела на него, но промолчала. — Я буду очень по вам скучать, — с улыбкой сказала девушка, — вы приезжайте ко мне, хорошо? Когда сможете. — И ты к нам, — улыбнулась Маруся, — потому что кто знает, потянет ли наша авиакомпания такие расходы? — А что ты на меня смотришь? Это у Михалыча спрашивать надо. Алисочка, а наша авиакомпания всегда тебя ждёт. — Нет, па, я тебе уже сказала. Небо — не моя стихия. — Да, — ехидно сказала Королёва, — твоя стихия — это перебирать скучные бумаги. — У каждого своя стихия, мамуль. — Посмотрим, как оно в будущем будет, — улыбнулась женщина. Маруся переминалась с ноги на ногу — молодой женщине было холодно. — Послушайте, может быть мы поедем уже? Я понимаю, вы сейчас вернётесь в тёплую квартиру, а нам, между прочим, ещё ехать, — сказала Васильева. — Алис, ты точно уверена, что нам не следует проводить тебя до аэропорта? — спросил Игорь. — Уверена! Я хочу запомнить этот момент здесь, около дома. А не в суматохе, в аэропорту. Елена обняла младшую дочь. — Береги себя, хорошо? И звони нам, по чаще. — И вы мне тоже, — девушка улыбнулась. Алиса обняла Игоря. — Пожалуйста, постарайся не поссориться с мамой сразу же, когда я уеду, — сказала девушка. — Не обещаю, но попробую, — усмехнулся Волохов, — ты звони по чаще, хорошо? Не пропадай. — Я постараюсь. Теперь всё обязательно будет хорошо. По-другому и быть не может. Маруся посмотрела на часы. — Так, всё, поехали. Раз уж я тут извозчик, то давай, поторапливайся. Васильева открыла багажник и помогла Алисе положить туда чемодан. — Я буду по вам скучать, — напоследок выкрикнула Королёва младшая и села в машину. — Позвони, когда прилетишь, — напомнил ей Игорь. — Обязательно… — Всё, — Маруся села на водительское сидение, — мы поехали. Машина плавно тронулась с места, и вскоре уже скрылась в непрерывном потоке. — Надо было ехать с ней, — пробормотала Елена, — у меня прям душа не на месте… — В церковь сходи, — издевательски сказал Игорь, — может быть полегчает. — Ты долго будешь ко мне цепляться? Она моя дочь, между прочим… — Ничего с ней не случится. И вообще, могла бы мне сказать об этом… — Я хотела сказать, но ты был занят тем, что орал на меня! — А потому что надо было мне это сказать до того, как ты пошла геройствовать. — Игорь, хватит! Тебе не на кого поорать? Хватит срывать на мне злость! Я уже даже не помню, с чего всё началось. А ты меня ненавидишь так, как будто я убила твоего родного дедушку! — Никто тебя не ненавидит. Я просто пытаюсь сделать то, что не получалось у всех людей, вокруг тебя. — Довести меня до состояния аффекта? Елена достала сигарету и закурила. — Нет. Вправить тебе мозги. — Смирись с тем, что у тебя этого не получится. Это бесполезно, по крайней мере таким способом. Когда мы поедем разводиться? — Леночка, — притворно серьёзно начал Волохов, — а ты уверена, что этот человек это то, что тебе нужно? Может быть ты ещё подумаешь? А так, ты в любом случае можешь сказать, что ты замужем и всё! — Позволь мне самой решать — кто мне нужен, а кто нет. Или ты понял, что с Марусей этот фокус не канает и решил на мне практиковаться? Интересно, а к своим бывшим любовницам ты тоже подыскиваешь кого-нибудь, чтобы нормальный человек был? — Просто не очень хочется, чтобы я потом вернулся домой и застал тебя в слезах. — А ты не переживай. Твой дом — это последнее, куда я приду! Ладно, я поеду. Не особо хочется встречаться с твоей Эльвирой. Елена докурила сигарету и отправилась в сторону такси. Волохов хотел её остановить и сказать что-то обидное, но передумал. Ему уже и самому надоела эта бессмысленная свара, но извиняться перед бывшей женой не хотелось.***
Честно говоря, если бы Королёву спросили, как бы она охаректиризовала тот день, то женщина бы назвала его хорошим. С самого утра её не тошнило, она даже съела чуть больше, чем обычно. В рейс лететь надо было вечером, а это означало, что можно отдохнуть от Игоря и его бесконечных нотаций. Алиса успешно приземлилась в Лондоне и начала подготовку к экзаменам. Маруся, не смотря на недовольство отца, продолжала работать в авиакомпании. Но больше всего Елену радовало то, что начальство всё-таки не стало на неё сильно орать из-за той грубой посадки. Через пару дней после случившегося её вызвали в кабинет директора авиакомпании и высказали слова благодарности. Жалко, что в тот момент не было Игоря, Елене хотелось бы увидеть его лицо. Поэтому, всю неделю Елена прекрасно себя чувствовала — наконец-то от её действий не пострадали люди. Её даже перестала раздражать Эльвира, хотя она её не видела. Сначала Королёва хотела спросить Волохова о ней, но потом передумала — какой смысл в очередной раз натыкаться на грубые слова? После той посадки Королёва задумалась о том, что совершенно зря так отнеслась к этой женщине. А вот такой поворот сюжета ей совсем не нравился — Королёва терпеть не могла такие моменты. Когда ей приходилось менять мнение. И она бы думала так и дальше, что стоит извиниться, пока ей не позвонил Дмитрий. — Елена Викторовна, вы уже знаете новости? — Какие? — Эльвира уволилась. — Чего? Это ты ей помог? — Ну, ей помогли вы. — В каком смысле? — После той истории с посадкой самолета она засомневалась в своих способностях. Я не смог ей ничем помочь, и она ушла из компании. — Нормально. А почему я всё узнаю последней всегда? Ты мог мне сразу позвонить? — Так я сам только узнал! Получается, что она бросила того человека. — А почему ты так в этом уверен? Она могла и дома поселиться у него… — Ну… я поцеловал её. — А дальше? — что дальше? Она ушла. — Просто замечательно. А что потом? — Мы не виделись. — Ну так позвони. Хотя, я сама всё выясню. От тебя мне больше ничего не надо. Ты прекрасно справился со своей задачей. Молодец, хвалю. — Надеюсь, это как-то отразится на моей характеристике, и меня примут в компанию? — усмехнулся парень. — А тебе мало тех денег, которые я тебе заплатила? — обозлилась Елена. — Я могу отдать часть. — Ты выполнил свою работу. — Но, получается, что не до конца? Вы же тоже… помогли ей, скажем так. — Успокойся. Думаю, что ты просто подготовил почву. Не нужны мне твои деньги. — Хорошо. Точно не хотите поужинать со мной? — Сейчас процент твоей хорошей характеристики начнёт падать, — пригрозила женщина. — Всё-всё, молчу. Если я вам ещё буду нужен, то вы обязательно звоните, хорошо? — Понравилось разбивать людям сердца? — ухмыльнулась Елена. — Да нет. Понравилось получать деньги за не трудную работу. — Зачем тебе тогда авиация? Можешь идти в альфонсы, получишь и удовольствие и деньги. Для этого даже учится не нужно, это от рождения. — Елена Викторовна, вот какого вы обо мне мнения, значит? Королёва рассмеялась. — Нет, конечно. Но если так подумать — зачем тебе работать бортпроводником? — А вот не поверите. Меня действительно тянет в эту профессию. Да и мир поведаю. — О, я тоже так когда-то давно думала. В итоге через полгода понимаешь, что никакого мира ты не видишь, а только наглых пассажиров, турбулентность и томатный сок. — Но вы же остались в этой профессии. — Осталась. А куда меня ещё возьмут с такими талантами? Ладно, это всё пустое. Теперь ты должен её отшить, если она вдруг появится. — А может быть не надо? Мало ли она… Того — Что «того»? — Ну, сделает с собой что-нибудь… — Нет, дело конечно твоё. Ты с ней что, жить собрался? — Упаси Господь. — В чём же дело тогда. — Ну, жалко её… — Ничего страшного. Она женщина опытная, переживёт. В конце концов, сама виновата — нечего было выбирать такую серьёзную профессию. Не для женщин-истеричек она. — А почему вы не в этой профессии? Вы же не истеричка… — Потому что это совсем другая история. Послушай, ты ещё что-то хотел? У меня дел по горло. — Да нет вроде… Королёва уже хотела повесить трубку, но услышала, что Дмитрий что-то говорит. — Чего тебе ещё? — Елена Викторовна, я забыл вам сказать кое-что… — Что? — Это было давно, мы ещё тогда даже не были с вами знакомы. Я в аэропорту был, провожал свою девушку на рейс. И я видел эту вашу Эльвиру с бортпроводницей. — И что? Пилоту с бортпроводниками не запрещено общаться, — пожала плечами Елена. — Они говорили, о чём-то не очень хорошем… — Да мне то что, о чём они говорили? — Елена Викторовна… Дмитрий не успел ничего сказать. Королёвой позвонили по второй линии, звонила Алиса. — Дим, я тебе потом позвоню, хорошо? Мне дочь звонит. И, не став слушать стажёра, Королёва сбросила вызов. — Да доченька, — с улыбкой сказала она. — Мамочка, привет. Вот, звоню, как обещала. Как вы там? — У меня всё хорошо, как у других не знаю. Скажи мне лучше, как ты? Ты уже сдавала что-нибудь? Самое главное, я об этом не успела позаботиться, ты жильё себе нашла? В Лондоне всё ужасно дорого… — Мамочка, мы снимаем квартиру с девочками. — С какими девочками? — Мы на одном курсе учимся. По одиночке мы не потянем, а так сможем, если расходы на троих делить. За первый месяц я заплатила, а дальше найду работу. — Прям как у Конан-Дойля, — усмехнулась Елена, — надеюсь, ты не собираешься становится детективом? — Нет конечно, — отрицательно закивала Алиса, забыв, что мать её не видит. — Замечательно. Как экзамены? — Сдавала вчера по экономике эссе, пока не знаю, как написала. — Ох, не говори мне этих странных слов. Говорила я тебе, иди за мной — ничего бы писать не пришлось. — Мам, обсуждали же уже. Ты точно в порядке? — А что со мной будет. Конечно в порядке, почему ты спрашиваешь? — Не знаю, почему-то сердце не на месте. Я люблю тебя, мам. Спасибо тебе большое за этот билет в жизнь. — Доченька, ты мне уже тысячу раз говорила это. Перестань, пожалуйста, а то у меня ощущение, что я умерла, а ты по мне некролог читаешь. — Мам, давай не будем о смерти, хорошо? — Хорошо. Я к тебе приеду. Найду время, и обязательно приеду. — Я буду ждать. В трубке послышались какие-то звуки, и Алиса быстро заговорила. — Мамулечка, я должна идти. Я тебе ещё позвоню, хорошо? — Да, конечно. — Целую! Алиса положила трубку. Елена улыбнулась, на душе у неё было тепло. «Наконец-то, собственная дочь меня не ненавидит» — подумала она. Не успела Королёва пойти к выходу из комнаты, как снова раздался звонок телефона. Елена чертыхнулась: — В гробу буду лежать, не дадут покоя! Честно говоря, Елена искренни надеялась, что звонит Олег. Потому что после проводов Алисы, вернувшись домой, женщина не застала его. Она пробовала звонить — но телефон был отключен. Но переживать особо женщина не стала — мало ли командировка важная, и нет возможности позвонить. К сожалению, именно с этого момента её жизнь стала падать в пропасть, но Елена не поняла этого. Звонил ей первый заместитель директора компании Аэрус. — Миша, мне до лампочки, где там Волохов, поэтому я никуда не полечу! — с раздражением вместо приветствия заговорила она. — Лен, сейчас речь не об Игоре. А о тебе. — А я тут причём? — Ты можешь сейчас приехать сюда, в офис? — Зачем это? Рейс вечером, что я уже отдохнуть не могу по-человечески? — Лена, — у Михаила был очень строгий голос, — это очень важно. — Кто-то умер? — осторожно спросила Королёва. — Нет! — Тогда всё остальное может подождать… — Нет, не может. Мы тебя ждём. Кудрин отключился. — Просто замечательно! Ничего нормально объяснить не могут. Наверняка случилась какая-то ерунда, а мне тащиться по морозу, ещё и в метро, — пробурчала Елена, переодеваясь из удобного домашнего костюма в блузку и брюки. У сатаны есть свои филиалы ада на земле. Два из них автор знает точно — это метро после концерта известной рок-группы и туалет в ближайшем фаствуд кофе после такого же события. Но, есть ещё более худшие места — например, метро зимой. Мало того, что там было грязно, что людей было больше, чем шпрот в банке, так кто-то ещё умудрялся в этой обстановке есть. Елена, у которой итак было стойкое отвращение к еде за последние пару месяцев, чувствовала себя из рук вон плохо. Когда женщина, уже порядком на нервах, зашла в кабинет, ей сразу же стало не по себе. Потому что-то от холодных взглядов двоих мужчин температура понизилась градусов на десять. Королёва отметила про себя, что Волохова в кабинете нет. «И слава Богу» — Зачем хотели меня видеть? — твёрдо сказала она, решив, что лучшая тактика -это нападение. — Лен, помнишь наш разговор по поводу твоего решения посадить самолёт на автотрассу? — спросил Прошин. — Да. Что, решили-таки выгнать меня? — Помнишь, я тебя оставил на пару минут в кабинете, потому что мне позвонили? — Было такое. И что? — А то, — устало сказал Кудрин, глядя на женщину, — из сейфа пропали важные документы. — Может переложили куда, — пожала плечами женщина. Мужчины ей ничего не ответили, и тут до неё дошло. — Чего? И что вы хотите этим сказать? Что… я взяла? — Больше просто некому, — пожал плечами Прошин. — Сергей Александрович, вы издеваетесь?! Я стюардесса, а не спец-агент! Я не могу банку горошка открыть, а вы мне про сейф говорите! — Сейф был открыт. — А с чего вы взяли, что именно я?! Мало ли кто тут мог ходить! — Я его открыл перед тем, как ты пришла. Когда ты ушла, я его сразу же закрыл. Ты застала меня как раз в тот момент, когда мне надо было пересмотреть бумаги. — Я не брала ваши бумаги. Зачем они мне?! — Хотела подстраховаться, — пожал плечами начальник. Королёва посмотрела на Михаила. — Ты тоже так думаешь? — Я пока никак не думаю. Но, факты… — Да какие факты?! Мало ли кто был до меня в кабинете! Нахрена мне сдались ваши документы? — Я тебе уже говорю. Ты не знала, чем кончится дело. Вот и решила, чтобы не иметь проблем, украсть бумаги. Елена закрыла лицо руками. Всё происходящие казалось каким-то дебильным сном. — Да меня же восстановили! Я знала, что никакого риска не будет. Какой смысл?! Это не я! Я же понимаю, что меня больше нигде не возьмут! — Вот, — кивнул Прошин, — именно поэтому ты и взяла бумаги. — Слушайте, вы перепили все тут? Не брала я ваши чёртовы бумаги! Нужны они мне тысячу лет. — Мне придётся тебя уволить. Не отстранить. А уволить. Если ты не отдашь мне бумаги, — холодно сказал Прошин. — Да ты можешь у меня всю квартиру обыскать! Нет у меня бумаг! В этот момент в кабинет вошёл Игорь. Елена посмотрела на него и задала вопрос: — Что, тоже мне не веришь? В глубине души она надеялась, что он или не знает, или скажет, что верит. Волохов промолчал. Женщина поднялась. — Я. Ничего. Не брала. Можете увольнять меня, но ничего этим не добьетесь. Елена смирила Игоря взглядом, полным ненависти и вышла из кабинета. Ей так сильно хотелось заорать и заплакать, но она знала, что сейчас не время для истерики. — Может быть это действительно не она? — осторожно спросил Игорь. — Больше некому. Я понимаю, что она твоя жена, что ты… — Это не имеет значения, — оборвал его Волохов, — если бы она действительно была на это способна, я бы слова в её защиту не сказал! Ты меня знаешь. — Игорь, не кипятись. Факты есть факты, — устало сказал Михалыч, — мне тоже не хочется в это верить, но факты… — Плевать я хотел на факты! Если ты не закрыл сейф, это не значит, что Елена забрала документы. Может быть ты вообще их сам переложил куда-нибудь и забыл! Лена не дура, далеко не дура. Зачем ей себя так очевидно подставлять?! — А вот может быть в этом-то всё и дело. Она вполне может отдать эти документы кому-нибудь из конкурирующей авиакомпании! — Ты в это веришь?! Ты издеваешься надо мной сейчас? Зачем ей это делать? — Деньги, всё просто. Ты сам говорил, что она оплатила для своей дочери институт. Может быть ей уже там заплатили! — Всё, больше я этот бред слушать не собираюсь. Может быть ты ещё и меня уволишь? — Игорь, не надо утрировать, — мягко сказал Михалыч, — если документы не найдутся… — То что? Может быть вы ещё полицию сюда позовёте? — сурово спросил Волохов. Он не узнавал друзей. Прошин промолчал. — Замечательно, — протянул Игорь и вышел из кабинета. В душе мужчины теплилась надежда на то, что Елена не успела далеко уйти. Но, её нигде не было. Игорь спустился на парковку, сел в машину и поехал домой. Но, сегодня удача была и не его стороне тоже. Два часа пробки — это тоже один из адов на земле. К моменту, когда Волохов доехал до дома, было уже темно. Если бы он посмотрел непринятые вызовы на телефоне, то, может быть, что-то изменилось. Но, телефон валялся где-то на заднем сидении, а звук, по закону подлости, был выключен. Игорь надеялся лишь на то, что его жена не растеряла остатки разума. Хотя, как показало время, всё-таки растеряла. Как только Волохов вышел из лифта, его глаза увидели Елену. Женщина сидела прямо на полу, около его двери. Она курила сигарету. Волосы разметались по плечам, куртка была расстёгнута. Рядом стояла полупустая бутылка коньяка, куда женщина скидывала окурки. — Лен, — Волохов наклонился к ней и пощёлкал пальцами, — ты меня видишь? — Вижу, — хрипло сказала женщина. — Что, — не удержался Игорь, — всё-таки пришлось идти в последнее место? — Он меня бросил, — со слезами сказала Королёва, — Олег. — Почему это? Говорил я тебе… — Он узнал про то, что мы женаты… Я не могу так, Игорь. Если ты выгонишь меня… Мне некуда больше идти… Волохов, который слышал эту фразу миллионы раз, удивился. Елена никогда не говорила её с таким отчаянием. Он вздохнул и открыл дверь. — Проходи. Королёва с благодарностью посмотрела на него и прошла в квартиру. Игорь зашёл следом. Он понимал, что эта ночь будет длинной.