Романс

Игорь посмотрел на часы и, убедившись, что подошло его время, толкнул дверь в кабинет. Врач, сидящая за каким-то документом, подняла глаза на вошедшего. — Да, садитесь, — кивнула на стул напротив неё и продолжила что-то заполнять, — пара минут. Игорь покорно сел напротив неё и снова бросил взгляд на часы — времени у него ещё было прилично, тем более, вряд ли его женушка начнет переживать, если он приедет домой чуть позже, чем нужно. — Так что вы хотели? — Евгения отложила ручку и уставилась на него. — Моя жена… поступила к вам два месяца назад по скорой с сильным отравлением… — Да-да, — она сняла очки, протёрла их и снова надела, — я помню. У неё ещё, кажется, была потеря памяти? — Собственно поэтому я здесь. — Не вспомнила? Игорь тяжело вздохнул, разглядывая её. — Дело не в этом. Она… стала забывать многие вещи. По мелочи, но… — Например? — Евгения поднялась и начала что-то искать в шкафу. — Может перепутать дни, забыть, что должна была что-то сделать… такое могло быть и раньше, но меня это напрягает, честно говоря. — Я вам уже говорила, — перед врачом оказалась тонкая папка с инициалами Елены, — потеря памяти — следствие шока. Она вспомнит, если постарается. Если ей это нужно. Возможно, — она пожала плечами, — её мозг не хочет, чтобы она помнила то, что произошло. Игорю стало слегка не по себе от её взгляда. Как будто он в чём-то виноват! — Ничего страшного не случилось… — Игорь Николаевич, если вы будете со мной честны — я смогу помочь вашей жене, — перебила, — в противном случае… — Я ещё раз повторяю. Я рассказал ей всё, что случилось, но она не вспомнила сама. И по-прежнему не помнит. — Хорошо… то, что она что-то не помнит… вы уверены, что это не следствие переутомления и прочего? — Я не знаю, — беспомощно признался Игорь, — это могло быть раньше, но я стал обращать внимание только сейчас… что можно сделать? Евгения устало сняла очки, откинула надоевшую прядку назад и пожала плечами. — Хотите, таблетки выпишу? Но они как обычные витаминки, в аптеках продаются. Если это переутомление — нужен отдых, возможно смена деятельности. Но… если она теряет память фатально, это плохой знак. В кабинете повисла тишина на несколько минут — Игорь пытался собраться с мыслями и понять для себя, что значит «плохой знак». — Ну должны же быть какие-то… — Игорь Николаевич, — врач глубоко вздохнула, убирая папку на место, — когда человек теряет возможность запоминать элементарные вещи, а потом забывает имена родных и близких… это начало конца. Я очень хочу надеяться, что в вашем случае нет ничего серьезного. Покажите Елену хорошему врачу. — Она не хочет идти к врачу! — Так заставьте её. Уговорите. В конце концов, — Евгения развела руками, — это её здоровье. Промедление сейчас может только ухудшить ситуацию в будущем. Сейчас, — она посмотрела в окно, пытаясь прикинуть, — ей… нужно как можно больше положительных эмоций, отсутствие сильной нагрузки. Не нужно… заставлять её вспоминать. Она всё равно смотрела на него так, будто что-то знала. По крайней мере, догадывалась. Игорь поднялся. — Спасибо большое, что нашли время и… какие таблетки надо купить? Евгения за пару секунд написала название на листочке бумаги и протянула Игорю. — Если станет намного хуже — звоните мне. — Спасибо ещё раз, — повторил Игорь и вышел из кабинета. На душе скребли кошки, но повернуть время вспять он уже не мог. — Пап, всё, — Маруся заглянула на кухню, — мы с Витей пошли гулять, да? Игорь поднял на неё взгляд и улыбнулся. — Не холодно там, — он бросил взгляд на часы, — вечер уже всё-таки. — Там нормально, не ворчи, — Елена, которая застегивала мальчику куртку, бросила взгляд на мужа, — Марусь, купи мне мой чай, ладно? Соскучилась по нему неимоверно. Васильева улыбнулась, согласно кивнула, и через пару минут дверь за ними закрылась. Елена тяжко выдохнула и подошла к мужу. — Эти новомодные комиксы — вещь жуткая, — авторитетно заявила она и посмотрела на Игоря, — я так не хочу на работу… Игорь задвинул вытяжку, убрал прядку Елены за ухо и улыбнулся. — А как ты хотела, а? И если опять скажешь мне про то, что ты хочешь быть в кабине, я тебя выпорю. Елена рассмеялась и уткнулась носом в его плечо, ощущая сильные руки на своей талии. — Ты пьешь витамины для памяти, м? — Игорь убрал со стола все комиксы, ибо у Елены проснулся инстинкт бабушки (правда быстрее, чем материнский, ну не суть), и модель очередного самолёта, — крыло вот здесь кривое, — он постучал по пластику ногтем. — Сам ты кривой, — обиделась Королёва, отобрала у него еще не до конца высохшую модель ту-154 и унесла в комнату, которую снова занимала её дочь. Они вернулись из Америки пару дней назад, а ощущение было, что не отдыхали вовсе. Тем более, что с памятью стало хуже — Елена вышла на балкон и остановилась — забыла, зачем пришла. Рассеяно пыталась найти что-то в коробке — но как можно найти что-то, если не помнишь, что именно надо? В итоге за этим делом её и застал Игорь. — Ленка, сигареты на подоконнике, — он опёрся корпусом о косяк, изучая свою жену. Она поднялась и уставилась на него. — Да причем тут сигареты, а? — она села на старое кресло, поджав под себя ногу, — я… я не помню, зачем я сюда пришла. Что-то искала… ампулы, — Елена вытащила какую-то коробку из-под завалов и отрыла, — блин… пусто. Игорь тяжело вздохнул, забрал у неё тарелку, потом присел перед женой на корточки, беря её руки в свои. — Ленка, ты мне сама говорила, что их было три, и все три уже использованы. Одну разбила Эльвира. Она смотрела на него беспомощно, сжимая его пальцы. — Не помню, Игорь, — наконец произнесла она, — теперь знаю, но… не помню. — Таблетки пьешь? — Пью, — равнодушно сказала Елена и поднялась, беря сигареты, — не помогает, как видишь. Зажигалка облизала пламенем сигарету, и через пару секунд Елена выпустила дым, даже кашлянув. Как-то в Америке не до сигарет было, не в том количестве. Но всё снова вернулось на круги своя. — Лен, может отдохнешь от работы? — устало сказал Игорь, разглядывая её. Волохов, мы только из отпуска, — равнодушно сказала Елена, сбрасывая пепел, опираясь, на окно. — Я не об этом говорю. Уйди с работы с концами, Королёва. — В смысле?! — она развернулась на него и пристально уставилась, — в смысле «уйди», Игорь? Ты всё равно не довольна тем, чем занимаешься, — развёл руками, — посидишь дома, отдохнёшь… — Добавь туда еще «сдохнешь», и вообще прекрасно будет, — прошипела Елена, выкинула бычок и ушла с балкона. Пошёл к чёрту, а? Из рук, впрочем, всё валилось. Она открыла шкаф, на неё сразу же просыпался кофе. — Игорь, — рявкнула она, ощущая, как подкатывает истерика. — Ну вот аккуратнее же надо, — покачал головой Волохов, отбирая у неё банку с растворимым и убирая обратно, — иди теперь, вычёсывай. — А водой мне пользоваться нельзя? У нас теперь общажный режим, да? — агрессивно вытряхивала кофе из волос, — господи, как же меня всё достало! Я тебя предупреждала, что мне нельзя в Германию, Волохов?! Игорь сделал глубокий вдох. — Ну вот причём здесь Германия? — Да притом! Всё наперекосяк пошло. Гитлер капут, — с грохотом открыла холодильник, — кроме гребанного молока можно что-то еще купить? Ему стало смешно. Игорь осторожно развернул свою жену к себе и взял её лицо в свои ладони. — Нормально прошёл рейс в Германию. Вон, с подругой своей пообщалась, когда бы еще такая возможность представилась? — Это я сейчас преставлюсь! — обозлилась она до крайности — ну вот хреновое настроение у человека было. — Кстати говоря, — Игорь вовремя выключил духовку, — а о чем она просила подумать? Елена приподняла бровь, потом наконец поняла — английский-то он знает. — Да не важно, — поправила свитер, а то как озноб пробил, — не бери в голову. — Лен, а если серьезно? Она прямо настаивала. — Игорь, а не надо было подслушивать чужие разговоры! — А ты мне жена, а не чужой человек! Она сделала глубокий вдох, пожала плечами и налила себе воды, отвернувшись от мужа. Потом наконец сказала. — Она… звала меня к себе, в Германию. В авиакомпанию — ездить на работу с водителем, сидеть в шикарном кабинете, перебирать бумажки с логотипом «GermAir» и тратить всю зарплату в бутиках Милана, — скороговоркой проговорила она и выпила еще воды. На пару минут повисло молчание — Игорю было необходимо отойти от такой чудной новости. Потом он наконец произнёс: — Лен, я надеюсь, у тебя хватило мозгов согласиться? Это совершенно другой уровень. — Нет, Игорь, — она достала две тарелки и поставила их на стол, — я не согласилась. Я отказалась, вот и всё. — Лен, совсем дура? Ты понимаешь, что это твой шанс на нормальную жизнь? — Игорь, ты готов поехать со мной? — от него не последовало никакой реакции, и Елена скривила губы, — вот и не начинай. Ты понимаешь, что сейчас всё относительно нормально? У нас с тобой, чёрт тебя дери! — солонка стукнулась о столешницу, — и я не хочу ничего менять. — Королёва, ты понимаешь, что там будут совершенно другие возможности? — он встряхнул её за плечи, — ныть наконец перестанешь. Да… да для тебя это лучший исход, не понимаешь, нет? Его голос звенел. Конечно, она права — сейчас у них действительно всё более-менее хорошо, но почему-то в глубине души Игорь был уверен, что это всё… ненадолго, что ли. Ей он про это, конечно, не говорил, но… не мог до конца поверить ей, кажется. — Игорь, — она уложила ладони ему на плечи, — послушай меня. Я не хочу снова бросать тебя и свою дочь. Я устала, знаешь? Меня правда устраивает моя работа. Потому что я в небе. Я рядом с тобой. Я не хочу в Германию. — Ты не хочешь туда из-за меня или из-за того, что там тебя замучает ностальгия по Саше? — перебил её Игорь, смотря в её глаза, которые сейчас отливали насыщенной голубизной. — Если я туда уеду, то как мы будем жить? Со мной ты не поедешь. — Вот с чего ты это взяла? Может поеду. Она рассмеялась. — Я же знаю, что нет, Игорь. Не захочешь. Да и потом… на илах там никто не летает, пока переучишься… — Ну да, пока переучусь, там уже и списывать меня нужно, да? — Давай закроем эту тему, пожалуйста, — уткнулась в его плечо носом, — не хочу никуда уезжать. Раз суждено таскать тележки — то буду таскать тележки. — Идиотка, — резюмировал Волохов, — это действительно твой шанс. На нормальную жизнь, Лен. С каких пор между мной и карьерой ты выбираешь меня? — Хорошо, — она вырвалась и уставилась на него с раздражением, — мне уйти? Я уйду, если так надо. — Вот тебе все белое и черное, а! Лен, ты уже взрослая женщина и… Елена цокнула языком так, что тарелки в шкафу задрожали. Она подошла к окну, уселась на подоконник и закурила. — Вот приколебался теперь к моему возрасту. — Да пойми ты наконец! — рявкнул Игорь, — это не игра, а твоя жизнь. Ну спишут тебя через год из стюардесс, и что ты делать будешь? Жить на эту пенсию? Ты же не протянешь, Королёва! — Слушай, смотри, чтобы тебя не списали, а? — она демонстративно отвернулась от него, изучая взглядом квартиру, — вот это, кстати говоря, куда более вероятно. Как твой последний ВЛЭК? Игорь развёл руками, изучая жену. Все равно сейчас она в таком состоянии, что особо вслушиваться не станет. — Всё нормально и со мной и с моим ВЛЭКом, не переводи тему! Ты же потом жалеть будешь. Пройдет у тебя это помутнение — остаться с мужем, и ты уедешь, но уже по-английски. — Да ты достал меня! — она сорвалась с подоконника и в два шага преодолела расстояние между ними, — так хочешь, чтобы я уехала, я не пойму?! Я не хочу уезжать, Игорь. Меня здесь все устраивает. Ну спишут меня, и что? Если ты не заметил, мне уже давно наплевать на то, сколько я получаю. Азарт пропал, понимаешь? Садись ешь. Да оставьте вы меня все в покое! — Елена его отодвинула и пошла в прихожую, начиная выискивать на вешалке свое пальто. — Ну вот куда, а, — Игорь догнал её и вернул одежду на место, — куда ты собралась, а? У нас рейс завтра, выспаться нужно, а ты опять собираешься вещи в Москву-реку выбрасывать? — Ничего я не собираюсь, отцепись, — рявкнула она, но потом устало посмотрела на него, — ну вот что опять что случилось, что ты решил меня выгнать, а? Игорь обреченно вздохнул и обнял её. Елена сразу же обняла в ответ, не желая его отпускать от себя никуда. — Я к тебе приезжать буду, — улыбнулся он, успокаивающе гладя её по спине, — или ты сюда… — А чем ты будешь в свободное время заниматься-то? — Елена посмотрела на него и сузила глаза, — а то вьются вокруг тебя всякие… Игорь усмехнулся. — Ты же сказала, что не ревнуешь? — Больно ты мне нужен, ревновать тебя, — обняла посильнее, — но то, что вокруг тебя вьются — это же правда. — Пошли ужинать, — он увёл её обратно на кухню, — но серьезно, Лен, если ты захочешь уйти, я тебя отпущу. Я и не сомневаюсь, — она хмыкнула и уселась за стол. Хотелось выпить. На трезвую голову все это нормально обдумать не получалось от слова совсем. — У тебя есть что выпить, а? — спросила она через какое-то время, с тоской смотря на Игоря. Тот пожал плечами и исчез на пару минут в спальне, потом положил перед ней небольшую вещицу. — Есть кое-что получше. Михалыч просил тебе передать, а то ведь дозвониться невозможно. Елена аж подавилась чаем. Она осторожно взяла значок с надписью «Chief cabin» и улыбнулась. — Ну наконец-то наше руководство поняло, что я заслуживаю большего, чем стажерский уровень? Приятно, что уж тут сказать. Ну вот видишь, жизнь налаживается, какая Германия? И потом… для моего заболевания мне лучше быть здесь. — Чего? — Ну… я имею в виду свою кровь, которой почему-то не нравится бегать по моим сосудам, и она отчаянно стремится на выход из организма. — Опять? — встревоженно спросил Игорь, разглядывая её. Елена откинула от лица рыжую прядку и пожала плечами. — Пока нет… может ты прав был… когда мне плохо, то это ухудшается… у меня кончились все ампулы, и если меня накроет в Германии, все равно лететь сюда, да? Игорь молча кивнул, показывая, что понял её. Больше они к этой теме не возвращались.

***

Естественно, первым рейсом после отпуска был Новосибирск, куда, собственно, весна прийти забыла. Поэтому, стоя на трапе и ожидая загрузку питания, Елена успела проклясть всё и вся — долбанное колёсико от зажигалки уже оставило мозоль на большом пальце, но сдаваться Королёва не собиралась. Чёрт бы тебя побрал, а, — сигарета загорелась на долю секунды, а потом снова погасла. — Ну хватит мучаться-то уже, — раздался голос Алины сзади. Елена обернулась и искренне улыбнулась. На рейсе сюда они даже не успели толком пообщаться, ибо компоновка была полная, а теперь, будучи законным инструктором, Елена буквально погрязла в обязанностях. — Ну, что, как вы тут без меня? Дай угадаю… кто-то опять забеременел? Или я пропустила очередную драку? Алина цокнула языком, протянула старшей коллеге зажигалку и усмехнулась. — Да нет, все было тихо и спокойно. Как отпуск? — Прекрасно. Америка, дорогие магазины, вкусная еда, а самое главное, — Елена затянулась и прикрыла глаза, давая ей угадать. — Присутствие дорогого мужчины рядом? — Алина тоже закурила. Елена хмыкнула и открыла глаза, потом поморщилась — пейзаж был, конечно, не для картины в Эрмитаже. — Скорее отсутствие будильника. Ну правда, как вы тут? — Да все хорошо, — Алина пожала плечами, — без вас скучновато конечно, но в целом всё спокойно. Даже странно немного. — Готова поспорить на блок сигарет, что на обратном рейсе обязательно случится какая-нибудь хрень, — безапелляционно заявила Елена, снова затягиваясь. — Ну давай, давай, накаркай мне еще, — проворчал Игорь, который уже пару минут подслушивал их разговор, — красавицы, вы вообще в курсе, что здесь курить нельзя, м? Алина, в прочем, вручила сигарету Елене, проскочила мимо Волохова, нервно буркнув «извините» и исчезла в самолёте. — А что ты мне сделаешь, а? — рассмеялась Елена, затушивая обе сигареты и разглядывая мужа, — рапорт напишешь или выпорешь? — Буду выгонять курить на улицу, — усмехнулся Игорь, разглядывая её. — Очень страшно, — закивала Королёва, а потом они оба рассмеялись. Второй медовый месяц пошёл на пользу. — Игорь, ты так смотришь на нашего зятя, что меня терзает желание сесть за штурвал, — проговорила Елена, прищуриваясь — везли питание. — Пока ещё зятя, — недовольно сказал Игорь, и на его лице мелькнула тень раздражения, — мне тебе опять лекцию про штурвал читать? — Игорёк, лекции ты будешь читать, когда тебя спишут, — пожала плечами Елена и быстренько ретировалась в салон, а то ещё придушит, кто тогда будет жизни нерадивым бортпроводникам спасать? Но потом Елена пожалела, что не осталась с мужем на трапе — в тот момент, когда она уже была готова отдёрнуть шторку средней кухни, до неё донеслись знакомые голоса. Королёва, чувствуя себя при этом отвратительно, встала чуть поодаль и прислушалась. Ну так оно и было. — Как выходные провёл? — голос Алины, которая наверняка сейчас пыталась расчесать свои волосы и пристроить пилотку — скоро встречать пассажиров, а на этот раз именно она и стояла на входе. — Сходили с Витей в кино, на очередной детский мультик, — голос Сергея показался Елене таким знакомым, и одновременно с этим чужим. Королёва замерла, вслушиваясь дальше. — Ого, прикольно, — в этот самый момент Куницына действительно вертела пилотку, пытаясь пристроить её поудобнее на волосах. А чёртовы невидимки ей отказывались поддаваться. Серёге надоело смотреть на эти мучения, поэтому он цокнул языком и встал к ней ближе. — Дай, сделаю, — осторожно начал прикреплять пилотку к волосам. В эту секунду Елену чуть с ног не сбила Олеся, и Королёвой пришлось зайти на кухню. — Так, — она опустила глаза в документацию — встречаться взглядом с Васильевым не было желания, — Алина, готовься, скоро принимаем пассажиров, Олесь, пита… хотя нет, — на лице отразилось удовлетворения, — Ната-алья Александровна, а почему прохлаждаемся? — и с нескрываемым ликованием уставилась на вошедшую Стебельцову. Наталья выдохнула — чуть ли не бежала от трапа и посмотрела в пол, потом на Елену. — Извините, Елена Викторовна, — голос абсолютно ничего не выражал — как будто говорила с особо недовольным пассажиром, — я говорила с дочерью. — С дочерью надо говорить дома. Сейчас подвезут питание, разберись, будь добра, — Наташе на руки упали документы, — и да. Я всё проверю. — Хорошо, — тем же тоном ответила Наталья. Сергей почувствовал себя не в своей тарелке и, извинившись, прошествовал в кабину. На удивление всем, у командира экипажа настроение было хорошее. То ли отпуск так повлиял, то ли наконец хоть какой-то отдых от жены, но факт остаётся фактом: Волохов даже на Серёгу лишний раз не рявкал. — Ну что, Борисыч, как там Софья Моисеевна? Какие вообще новости за прошедшие две недели? — Игорь даже документацию сам заполнял — заскучал, — только не начинай опять про то, что к пенсии ты теперь ближе на четырнадцать дней. Гена, увидев выражение лица Михаила, усмехнулся. — Игорь, вот и что ему теперь говорить? — у Сапронова тоже было прекрасное настроение, даже несмотря на холодную Сибирь, — одна ж заезженная пластинка. — А вот не надо мне вечно напоминать про то, что я старый еврей, — рассмеялся Бершидский, — ну, а, что, Игорёк… Гена прав. Это у тебя в жизни страсти кипят, куда уж нам, пенсионерам. — Ой, — усмехнулся Игорь, надевая наушники, — ой, ой. Ну ладно, наговаривать-то? Можно подумать, что в этом одни положительные стороны. — Не, правда, Игорь, — улыбнулся Сапронов, — вам обоим этот отпуск на пользу пош… В эту секунду он как раз впускал Серёгу, а из салона донесся вопль Елены, очень похожий на «да ёпт вашу мать», и Геннадий поспешил закрыть дверь, дабы не нарушать идиллию. Васильев, который не разделял всеобщей радости, уселся в своё законное кресло, надел наушники, хотя толку-то — всё равно никто пока ничего не говорил, пассажиры только начали заходить в самолёт. — Чего там такое? — спросил Игорь, переворачивая очередной листок и одновременно сверяясь с Геннадием по поводу топлива. Васильев пожал плечами. — Да вроде кто-то опять какой-то музыкальный инструмент приволок, не знаю. — Ох, мужики… что-то у меня такое предчувствие, нехорошее, — Бершидский, как обычно, дарил всем вокруг оптимизм и веру в лучшее. — Ещё один, а, — Игорь с досадой откинулся на спинку кресла, — что Ленка этой… новенькой жаловалась, теперь ты. Покаркать хочешь? Зря, — обернулся и кивнул на Геннадия, — это вон его работа. Гена скептически цокнул языком и отвернулся от всего этого бренного мира к своим приборам. Через какое-то время в кабину заглянула Наташа, которая оповестила экипаж о том, что готовы к взлёту, в впрочем, Игорь на неё даже не посмотрел, хотя, в глубине души понимал, что немного соскучился по ней. Но также понимал, что скорее в целом скучал по экипажу и работе. Разгон, отрыв, набор высоты и переключение на автопилот — стандартный набор действий, который прошел без происшествий. Серёга, в середине полёта, благополучно отпросился у командира в салон, с желанием пообщаться с Алиной, но наткнулся на дорогую тёщу, которая живенько трясла Олесю с торговлей. — Что-то хотели, товарищ второй пилот? — Елена, темно-рыжие волосы которой чуть-чуть растрепались, подняла на него взгляд. — С возвращением, — с улыбкой произнёс он, но глаза выискивали Алину в салоне. Елена пожала плечами. — Спасибо, конечно, но… что тебе тут надобно-то? Чай, кофе? Пойдём на кухню, стоим здесь, народ нервируем. В маленьком помещении она благополучно налила ему ещё кофе и стала поправлять волосы. — Как у вас с Машей, м? — она развернулась и смерила его взглядом, — или что, всё? Сергей покачал головой. — Лен, мы сами разберемся. Я не хочу чтобы ты или, тем более, Игорь в это лезли. Ей почему-то захотелось рявкнуть. Вот захотелось и всё-тут. — Потому что у нас у самих всё через одно место? Наташа, которая зашла на кухню за очередной порцией питания, покачала головой — вот сейчас был тот редкий случай, когда она была согласна с Еленой на все сто процентов. Они оба подождали, пока Стебельцова уйдет, а потом Васильев тихо сказал. — Это дело двоих, Лен. Сейчас она у вас живёт? — Да. С сыном, слава Богу, — Елена махнула рукой, — хоть где-то не в меня пошла, — стало больно от собственных слов, — ты ещё что-нибудь хотел? — Нет, — он, кажется, догадался, что Елена их видела, поэтому предпочёл оставить её в гордом одиночестве и уйти в кабину. Зато потом на кухню явилась чуть-чуть растрепанная Куницына. — Уф, — она села на сидение и прикрыла глаза, вытянув ножки, — так устала. Сколько нам ещё лететь? — Два часа, — пожала плечами Лена, отмечая что-то в своём листе — инструктор же, — а ты ничего, действительно освоилась. Уже на пассажиров, по крайней мере, не гавкаешь. Алине такая смена настроения не понравилась — она удивленно приподняла брови. — Что-то не так? — спокойно поинтересовалась, не отрывая взгляд от Елены. Та усмехнулась и уже было хотела сказать, что не так, но, как обычно, появилась Наташа. — Лен, там… — Опять кто-то рожает? — Ну вот иди, сама посмотри, — Наташа выглядела какой-то… странной в общем. Елена, скептически подняв брови, пошла в салон, в конец, как обычно. Собственно в хвосте сидела девушка и натурально плакала, размазывая косметику по лицу. — Эй, — Елена уставилась на неё, — у вас всё в порядке? Что с ней? — Не знаю, — беспомощно сказала Стебельцова, которая ухитрилась даже присесть перед рыдающей пассажиркой (профессионал), — что случилось? — Наталья осторожно взяла её за руку. Дальнейшее Елена слушать не стала — отправила ей на помощь Алину, а сама пошла к своим лётчикам в кабину. Точнее, к одному и единственному. А вот девушка, которая наконец-таки перестала рыдать, все-таки поведала — в Москве важное собеседование, а она выложила всю приличную косметику, случайно переложила в другую сумку. — Господи, вот трагедия, — недовольно цокнула языком Алина, — подумаешь. Без косметики поедешь, что такого-то? — Ты просто ничего не понимаешь, — перебила её Олеся, разглядывая девушку, — у неё же встреча, понимаешь? Ты вот когда сюда пришла устраиваться, наверное лучше выглядела. — Ой, — Куницына махнула рукой, — в общем, я в этом цирке участвовать не хочу. Тем временем, несчастная пассажирка заплакала ещё сильнее, и Наташа цокнула на Куницыну. — Иди, проверь бизнес, ладно? Алина посмотрела на них, пожала плечами и пошла спокойно в другой салон, хотя все её мысли раз за разом возвращались к Сергею. Черт, ведь он грамотно сработал — Алина думала о нём слишком часто. Даже тот факт, что Елена что-то могла понять, не смущал её. В конце концов — если Маруся захочет вернуться к нему, Куницына отойдёт в сторону. Но сейчас ей что мешает проводить с ним время, гулять, думать о нём? Она тоже имела право на сказку и романтику. Тем временем, несчастную пассажирку привели на большую кухню в хвосте. Олеся с Натальей, как ответственные девушки, решили поделиться с несчастной пассажиркой своей косметикой. Конечно, это не очень гигиенично, да, но с другой стороны — они смогут купить себе новую, а у человека здесь судьба решается. Елена, которая вернулась из кабины минут через десять, даже не стала сильно ворчать — наоборот, отдала бедной девушке свою помаду, только начатую. — Надо же, какой широкий жест, — уже потом, когда Влада (а именно так её и звали) сидела в ожидании посадки, произнесла Наталья на той же кухне. Королёва оторвалась от своего листа, где отмечала качество работы каждого сотрудника. — Мне просто не подходил этот цвет, вот и всё. А ей нужнее. — А я не думала, Лен, — Наташа посмотрела на часы, — что ты так просто своё отдаёшь. Губы Елена искривила усмешка. — Наташ, я ненужное отдаю, — подмигнула ей, — с большим удовольствием. А то, что нужно — на это не надо даже рыпаться, ясно? — Вы друга друга стоите, — терять лицо перед ней не хотелось, — только всё равно понять не могу — зачем ты меня в это втянула? — Что? Кто тебя во что втянул? — Лен, секунду, — она глубоко вздохнула, чтобы хоть как-то успокоить нервишки, — ты же сама меня нашла, сама хотела, чтобы… или нет? — Так, всё, мне надоело слушать этот бред, — Елена махнула рукой, — Наталья Александровна, вы сначала разберитесь в себе и своих поступках, а потом мне что-то говорите, хорошо? — и, откинув шторку, вышла. Наталья осталась стоять в полном шоке — только она и тихий шум. Но ведь она-то права была, почему тогда Елена так сказала? Стебельцова не была поклонницей этой женщины, но все-таки знала — так спокойно под дуру косить не будет. — Эй, — Игорь, появившийся перед ней как черт из табакерки, пощелкал пальцами, — ты здесь, нет? Наталья отвлеклась от своих мыслей и даже улыбнулась ему. Не могла не улыбнуться. — Прости, задумалась, — пожала плечами, — ты что-то хотел? — Вышел ноги размять. Тяжело, — Игорь улыбнулся в ответ, — контролировать всё это после отпуска. — Понимаю, — она пожала плечами, чуть облокотившись на стену, — сама иногда после отпуска забываю, как двери открывать. А потом все-таки решила поинтересоваться. — С Леной всё хорошо? Игорь пожал плечами. — Да, вроде бы, а что? Она никому не нахамила за время рейса? Наталья чуть качнула головой. — Это тоже нет, но… она странно себя ведёт, Игорь. Не могу объяснить… Игорь перебил её и достаточно грубо. — Тебе опять что-то мерещится? Я повторяю ещё раз: оставь мою жену в покое. Наташ, ну ты же взрослый человек, самой не смешно? Стебельцова хотела все-таки что-то добавить, но потом передумала. А зачем? Зачем она будет переживать за человека, который её терпеть не может? — Ты прав. Извини, я действительно отношусь к ней предвзято, — развела руками, — как-то иначе, видимо, не получается. Но, я так понимаю, ты знаешь причину, да? — Конечно я во всем виноват, — Игорь махнул рукой, — ты опять это хочешь обсуждать? Наталья, я тебя не узнаю. — А я… Собственно, в этот раз рейс такой выдался — все члены экипажа оказывались не в том месте, не в то время. На этот раз, Алина нагло зашла на кухню — ну срочно нужно было сок взять. — Извините, — по их лицам поняла, что появилась не вовремя, — Наталья Александровна, там… Игорь даже не стал нормально разговор завершать — просто вышел из помещения и пошёл обратно. Если бы он все-таки доверился бывшей любовнице и дал ей рассказать про Елену, то, может быть, дальше все было бы по другому, но… — Игорь, — Елена перехватила его уже у входа в кабину, — пойдём сегодня куда-нибудь, а? Такой короткий рейс, а я вымотана на все двести процентов. Игорь усмехнулся, покачал головой и погладил её по плечам. — Посмотрим, Лен. Я же тоже устаю, понимаешь? — Вот и прекрасно. Хотя, — она улыбнулась, — если ты захочешь выпить с Мишей, то я поеду домой и вытрясу из семейного бюджета все деньги. На ванну. Волохов улыбнулся, смотря на неё. — Отпускаешь меня на пьянку? — Ну, я тебе больше не собутыльник, ведь так? — она пожала плечами. Игорь прикинул, подумал, потом кивнул. — Золото, а не жена, — поцеловал в щёку, — завтра погуляем, обещаю, — и, благополучно, исчез в кабине, а то надо к посадке готовиться. Вопреки ожиданиям, рейс прошёл относительно спокойно.

***

После очередного суматошного рейса, Игорь, отправив жену домой, догнал свою дочь. — Маруся! Марусь, — подожди, — развернул её к себе. Васильева тепло улыбнулась. — Пап, что такое? Рейс был очень тяжелый, ноги устали жутко, я хочу домой, к сыну. — Просто мы с тобой так и не поговорили… по поводу твоего этого Серёги. Маруся пожала плечами и отвела взгляд. Как же она хотела, чтобы её все, черт побери, оставили в покое с этой темой, честное слово. — Пап, я не хочу это обсуждать в аэропорту, правда. Но… наверное пять лет назад ты был прав, — признать это ей было нелегко, очень нелегко, — да и потом, какая разница? У мальчика будет отец, так что… правда, давай отложим этот разговор? Я взяла паузу чтобы подумать. Игорь улыбнулся, погладил её по плечу. — Но ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне, дочь. Ты моя самая любимая, единственная дочь, и я все сделаю. Маруся улыбнулась, поцеловала отца в щёку, обняла. — А чего мама домой уехала? — Потому что твоя мать бросила пить, — усмехнулся Игорь, — а мне очень нужно встретиться с… Его дочь рассмеялась и пожала плечами. — Я всё прекрасно понимаю, папа, можешь не продолжать. Мама заберёт или я могу? Игорь недовольно на неё посмотрел. — Конечно, Лена меня заберёт, не хватало ещё тебя эксплуатировать. — Ладно, — Васильева посмотрела на часы, — я, наверное, уже поеду, а то мне еще с мамой Серёжи… Волохов криво усмехнулся. — О да. Лариса, не помню, как её по батюшке, кого угодно доведёт. Маруся неодобрительно покачала головой и смешалась с толпой пассажиров, а Игорь направился в кабинет к лучшему другу. Да, чёрт побери, он переживал за свою дочь. И не хотел, чтобы она повторила судьбу Елены. А ведь он её предупреждал, конечно, зачем слушать собственного отца? — Игорь, — Наташа окликнула его абсолютно спокойно. Она стояла чуть поодаль от других, удерживая в руках пальто. Волохов улыбнулся и подошёл к ней. — Чего хотела? Извини, я не смогу тебя сегодня подвезти. — Другие планы? Я всё понимаю, не переживай, — снова улыбнулась, изучая его. Разглядывая, — как отпуск прошёл? — Ты знаешь… лучше чем обычно, — пожал плечами, — как твои дела? — Не могу ответить также. Твоя работа? — Ты о чём? — О Лене конечно же. Игорь… это смешно, правда, — она развела руками, — сам не понимаешь? Волохов усмехнулся, оценивающе смотря на неё, потом пожал плечами и посмотрел на часы — стандартный набор его действий, когда кто-то рядом оказался прав. — Смешно то, что ты до сих пор пытаешься увидеть в Лене врага. — Игорь, я не хочу с тобой говорить о твоей жене. Но ты знаешь… я наблюдаю её уже несколько рейсов, и с ней что-то явно не так. И вот только не надо сейчас мне говорить, что с ней всегда всё не так. Присмотрись. — Что ты имеешь в виду? — Игорь посмотрел ей в глаза, — разбираться в её поведении я не собираюсь. — Хорошо. У неё проблемы с… памятью что ли. Мы случайно заговорили о событиях годовой давности, и она не помнит. Игорь начал раздражаться — ещё и совесть заела. Хотелось просто посреди аэропорта встать и заорать «да, я знаю, что это я испортил жизнь своей жене, я знаю!» — Откуда ты вообще можешь знать, какие там события происходили год назад, а? Год назад ни тебя ни её здесь вообще не было! Наталья прикусила язык — ну этого вот ещё не хватало для полного счастья. — Игорь, я пыталась поговорить с ней о тех вещах, которые… ладно, прости, что я начала этот разговор. Ей было больно. Больно смотреть на то, как они счастливо идут по терминалу. На мимолетные прикосновения, на то, как она спокойно готовит ему кофе в полёте, на все остальные, казалось бы, неважные вещи, которые такая обыденная часть супружеской жизни. А выкинуть Игоря из головы не получалось. Наталья корила себя за это, злилась, но ничегошеньки не могла поделать. К сожалению. — Извини, я тебя отвлекаю, да и мне уже пора, ребёнок ждёт, — и быстро пошла в сторону стоянок такси, но напрасно: Игорь за ней не пошёл. Волохов сам не знал — почему после Америки, после отпуска с законной женой, с человеком, с которым ему вроде как хорошо, он все чаще и чаще вспоминал их роман с Наташей? Он уже давным давно перестал её расценивать как потенциальную любовницу — даже Елена на эту роль подходила больше, а в конце концов закрепилась за правом законной жены. Вновь. С такими странными, запутанными и, в целом, невеселыми мыслями, Игорь зашел в кабинет к Кудрину, где его уже ожидали. Выпили. Еще выпили. Закусили. И, как обычно, разговор скатился в никуда, а именно: — Так это… что у них там с Серёгой? — поинтересовался Михалыч, отрезая кусок от лимона, — уже месяц, по моему, друг другу глотки грызут. Игорь театрально развёл руками, раскуривая трубку. — Я вообще в этом перестал что-либо понимать. — А ты и не понимал, — «поддержал» его Бершедский, наливая себе ещё, — ты же всё время был против… вот она и вышла за него назло тебе. — Ой, — Волохов отмахнулся, пододвигая к себе бутылку, — давай ты еще меня обвинять во всех грехах будешь. И Лена от меня ушла из-за меня. — Кстати, — Михаил, который начальник, улыбнулся, — всё, все конфликты двадцатилетней давности исчерпали? — Разбитую кружку ей прощать никто не собирается! — А сердце, значит, можно, да? — усмехнулся Борисыч, разглядывая командира, который сидел ровно напротив. Кудрин недовольно цокнул языком — мол что ты человеку настроение портишь? — Сердце это всё благополучно… — съел лимон и даже не поморщился, — пережило, — даже своим друзьям он не говорил, что мотор стал давать сбои, — а вот кружку правда жалко. — А Наташа? — А Зоя?! — не выдержал Игорь, прожигая друга взглядом, — слушайте… вот что вы все ко мне пристали, а? С Леной — плохо, без Лены — тоже плохо. Когда уже нормально мне, по вашему мнению, будет. Оба Михаила переглянулись, покачали головой, мол, пить человеку нельзя. — Всё, Игорь, всё, — ободряюще произнёс Кудрин, — если тебе сейчас, как ты говоришь, нормально, то так и оставь всё. — Ну, а что… Ленка женщина хорошая, — Михаил влил в себя ещё, — красивая… умная… с юмором… — Эй, эй, эй, — Игорь чуть сменил положение и подался к другу. — красивая, умная, с юмором, а Софью Моисеевну тоже такими комплиментами одариваешь? — Игорёк, — развёл руками штурман и расплылся в улыбке, — я же правду сказал? Правду. А ревность тебя ещё никогда ни к чему хорошему не приводила. — Вот-вот, — поддакнул Михалыч, выискивая в шкафу следующую бутылку. Игорь недовольно откинулся на спинку дивана. — Вы просто не знаете, что это такое — жить с Леной. Вон вился вокруг неё этот… приятно смотреть было? Нет. — Игорь, ну вы же разошлись из-за этого! — Так, а вот не надо, ясно? Разошлись мы, — Игорь отобрал у хозяина кабинета бутылку и наполнил новую рюмку, — потому что ей приспичило пожить красиво. Пожила? Нет. — Ну, зря ты так… определенных целей все-таки добилась, молодец. И могла бы достигнуть большего, если бы осталась среди пилотов. — Миш, ты ей об этом скажи! — Игорь аж голос повысил от возмущения, — я ей по тысяче раз на дню повторяю — «Лена, вернись в кабину», не хочет ничего слышать. Говорит, что старая… Борисыч, если она старая, то мы с тобой кто? — А я всегда говорил, что пенсия, — Михаил щёлкнул пальцами, — не за горами. И от своих слов не отказываюсь! — Это ты ждешь свою пенсию, потому что как минимум — дача, как максимум — Израэль. А у меня с Королёвой ни дачи ни Израиля. Кудрин рассмеялся. — Если ты переживаешь только за этой, то вполне себе поправимо. Купите дачу, в чём проблема? — Мы дома-то практически не появляемся, — Игорь махнул рукой, — а ты говоришь — дача! Вот ты хорошо устроился — медпункт всегда рядом. Борисыч усмехнулся, подливая другому Михаилу еще — по пьяне хоть морды друг другу не набьют… и то не факт. — Ой, — пожал плечами Михалыч, — ой, ой. Вы бы пластинку сменили, оба. Со своим медпунктом. У меня с ней, между прочим, всё нормально. И никакие стажеры не бегают. И пенсии никакой… — Ну на пенсии легко рассуждать о пенсии, — «философски» отметил Игорь и опрокинул ещё одну рюмку, — ты бы лучше… узаконил что ли вот то, что… — Борисыч, да ты посмотри, как его жизнь с женой изменила! Чтобы Игорь Волохов говорил что-то про женитьбу? Они двое рассмеялись, а Игорь выпустил дым. — Потому что всё то время, когда я это говорил — я уже был женат. У нас с Леной в следующем году… тридцать лет свадьбы. Из которых мы вместе будем только… двенадцать. И то… это далеко не факт. А если снова уйдет, что тогда? — Игорь, далеко не все вообще способны двенадцать лет-то прожить… — Да и мы не способны, — он рассмеялся — ну пьяные они все были, что поделаешь, — отдыхаем друг от друга… много. Полезная вещь, скажу я тебе. Только не семнадцать лет, нет… Даже через дымку алкоголя до Игоря потихоньку стали доходить важные вещи, но думать он пока над этим не хотел — сейчас нужно было расслабиться. Время все бежало, они пили, обсуждали всё на свете — собственно, так и положено настоящим друзьям, а они именно такими и были. — И все-таки, по поводу Серёги, — Михалычу Васильев был, как-никак, не чужой человек, — ты сам с ним разговаривал? Игорь, которому уже хотелось спать и домой к жене, перевёл пьяный взгляд на друга. — А ты думаешь, что после того, что случилось, их разговор дольше пяти секунд продержится? — Борисыч, как обычно, вставил свои пять копеек, — дальше просто будут по полу кататься. — Так, вот не надо, — Игорь развёл руками, — ещё нет. Да с другой стороны… это ж действительно их жизнь, чего я должен лезть-то? — Ты не должен. Но… ты же всё равно полезешь, кому ты говоришь, что нет, а? — снисходительно спросил Михалыч Игорь обвел комнату взглядом, посмотрел на друзей, махнул рукой и полез за телефоном — звонить жене. Точнее, в их квартиру, ибо телефон Елена по прежнему считала просто неприличной роскошью. — Буду смотреть по ситуации, — наконец выдавил из себя, когда его сонная Королёва пообещала явиться в аэропорт со скалкой, — может быть, если бы мне кто тогда двадцать лет назад сказал, что с Леной делать… — Ты бы всё равно не послушал, — хором ответили оба мужчины и выпили ещё по рюмке. — И Серёга, — Кудрин развёл руками, — вряд ли тебя послушает, но… попытаться, может быть, стоит. В конце концов — такой пример перед глазами, должны же, наверное, хоть что-то понимать? — Это вот ты сейчас так красноречиво намекнул на меня и Леночку? — Игорь усмехнулся, фокусируя зрение. — И на Леночку. И на всех остальных «твоих», — пожал плечами Михаил, — а то, знаешь ли, уже начали ползти слухи… — Вот, про него уже слухи ползут, а он жену по-прежнему к стажеру ревнует! Кудрин покачал головой, пытаясь, наконец-то, сформулировать мысль. — Я не про Игоря говорю, а про его зятя. — Про «пока» зятя, — не забыл исправить Игорь, выливая остатки одной из бутылок к себе в рюмку. — Ну… ты же понимаешь, что я имею в виду, зачем перебивать? — обиделся Миша, — так… о чём это я? — О… слухах. Которые бродят вокруг его зятя, — Бершидский указал на Игоря, — и… его жены. — Так! Товарищ штурман, как давно вы проверялись у врача? Со слухом проблемы? Серёга этот ваш — одно дело, моя Лена — это совершенно другое, — возмущенно развёл руками, — вот знаешь, вот так эти самые слухи и рождаются! А люди думают потом — что, откуда и куда. Михаил, которого напрочь сбили с мысли, уже даже оставил вялые попытки вспомнить, что хотел сказать. Безусловно, это было важно, но… А вот через какое-то время, когда собственно уже давно были похоронены мысли хозяина кабинета под количеством выпитого, на пороге возникла Елена собственной персоной. — Так, — посмотрела на часы и вздрогнула — небольшой озноб, — Волохов, на выход. Имей совесть, а? У меня выходной, я имею полное право спать, а не караулить, когда же тебе придет в голову, что нужно перестать пить? — Лен, — Игорь поднялся и обнял её, при этом на лице Королёвой отобразилось крайнее удивление, — ты лучшая женщина, понимаешь? За его спиной раздался откровенный гогот, и Игорь поспешил шикнуть на них, не открывая взгляда от глаз Елены. Та, в свою очередь, накинула на мужа куртку и, попрощавшись с его коллегами (пообещав Бершидскому, что Софья Моисеевна заставит его пробежать кросс), увела мужа к машине. — Игорь, ну куда, скажи мне, пожалуйста, столько пить, а? А вот если бы не было меня у тебя, м? — она чуть приоткрыла окно, пропуская холодный воздух. Игорь, который всячески боролся с желанием поспать, проворчал в ответ что-то невразумительное. — Да ты же в дрова пьяный, Игорь, — но вообще она говорила спокойно, без желания потрепать ему нервы, — я всё понимаю, но… Хотела сказать про маленького ребенка в доме, но ухитрилась предугадать его ответ. — Но что? — через минут десять спросил Игорь — сформулировал наконец-таки. — Здоровье своё гробишь… ладно, закрыли тему, прости, — улыбнулась, прикрывая окно — а то ветер, — хочешь воду? — Леночка, воду мне с утра принесешь, — он улыбнулся, — тогда нужнее будет. — Хорошо… м, Игорь, — она затормозила на светофоре, — мне нужно тебе кое-что сказать… мы же, все-таки, семья, вот я и хотела бы узнать твоё мнение. Если не захочешь, то… — Лен, пожалуйста, — Игорь поморщился, — я спать хочу. Я устал, понимаешь? Давай завтра, а? Всё равно сейчас ничего дельного не скажу, но… ты же не собираешься от меня уходить? Это прямо-таки жалобно прозвучало, Елена даже окинула его нежным, что ли, взглядом. — Игорь, ну куда я сейчас от тебя денусь, а? Тебя же надо привезти, уложить, водичку поставить, за пивом сходить… — Пытаешься таким образом вернуть те семнадцать лет? — усмехнулся Игорь, откидывая голову на подголовник и прикрывая глаза — дикая, но в целом даже приятная усталость по всему телу. — Да, — просто сказала Елена, — пытаюсь понять — как это, заботиться о ком-то, кроме себя. Пытаюсь понять, как это работает с тобой… ещё, Игорь, — она прикусила губу, чуть увеличив скорость, — я хотела с тобой обсудить еще один момент, он не так важен… или все-таки важен, не суть. Я тут видела нашего Серёгу с Алиной и… Она перевела на него взгляд и усмехнулась — естественно, её муж, командир экипажа, благополучно уснул после тяжелого дня (или пьянка была тяжелее), на переднем сидении машины. — Стареешь, — прошептала Елена, выключая радио, включая печку и чуть прибавляя скорости. Очень уж хотелось домой. С ним, рядом, даже если он, с чего-то вдруг, напился. Но её это не волновало. Почти.

***

Маруся догнала его в аэропорту. — Серёж, Серёж подожди, — она немного задохнулась, но все-таки догнала своего стажёра Васильева, — ты куда так быстро собрался? Васильев пожал плечами и посмотрел на часы, потом проводил взглядом Наташу, так стремительно исчезающую в толпе. — Ну, как куда? Домой, — улыбнулся, — рейс был не самый простой. Маруся на секунду поникла, потом улыбнулась. — Не хочешь прогуляться, а? Немножко. Он пожал плечами, выглядывая её отца. А то мало ли что. Да и, честно говоря, хотелось поговорить с Наташей, ибо какого чёрта происходит? Но Маруся едва ли руки в молитве не сложила, да и как таким глазам можно отказать? — Ну… если только ненадолго, — усмехнулся, смотря на неё. Маруся прямо-таки просияла и благополучно утащила его гулять. По всяким разным кафе, напрочь игнорируя то, что телефон прямо-таки разрывался от звонков отца. — Может снимешь уже, а? — усмехнулся Сергей, когда они сидели в каком-то кафе. Она пожала плечами, покачала головой, но все-таки сдалась. Диалог с отцом длился от силы минуты полторы и содержал одни лишь «да, ч поняла, да, да, пока, нет, я с подругой, целую». Маруся наконец нажала «отбой» и продолжила тянуть сок через трубочку. Потом посмотрела на него, отставила в сторону стакан и улыбнулась. Красиво, как будто тренировалась. — Ну что? Как тебе? Сергей сделал ещё один глоток кофе и пожал плечами. — Что мне что? — Ну… кафе, торговый центр… я, — кокетливо прищурилась, — наконец? Он подавил в себе кашель — с него явно слезать не собирались. — Кафе вкусное, торговый центр как везде, а ты… — улыбнулся, — а я вот не знаю, какие комплименты можно делать таким московским красавицам. Конечно, такие слова ей польстили. Да и странно бы было, если бы наоборот. — Комплименты, Сергей Васильев, они и в Москве комплименты, — авторитетно заявила Маруся и рассмеялась. Он засмеялся в ответ — с ней было легко с одной стороны, но с другой… Маруся все равно казалась ему куда взрослее, чем была на самом деле. Внутренний стержень что ли… за этими глубокими, красивыми глазами с искоркой пряталось что-то глубокое, что Сергей хотел непременно познать. — Мороженого ещё хочешь? — опомнился он, когда пауза затянулась. — Мороженого? — она покачала головой, пожала плечами и улыбнулась, — нет, спасибо. А то горло заболит, как я летать-то буду? Как вот таких как ты удерживать, чтобы пассажиров не били? — и очаровательно засмеялась. Сергей пожал плечами и махнул рукой. — Ну ты же понимаешь, что он это заслужил? — Понимаю, Серёж. Но клиент он всегда прав, знаешь? Их лучше не трогать лишний раз. А то в лучшем случае просто орать в два раза больше будет, а в худшем кляузу на всю компанию напишет. — Этому вас тоже учат на курсах стюардесс, да? — Да-а, — протянула она и театрально развела руками, — нам приходится знать даже больше, чем некоторым лётчикам. — Да что вы говорите? Например? — Ну, — она продолжала улыбаться, да и в целом — держалась уверенно, — как правильно людей успокаивать, как им помочь, как трап выпустить… а у вас так, автопилот нажать. Сергей удивленно посмотрел на неё, но не успел ничего сказать, ибо Маруся как будто мысли его прочла. — Да шутка это, — засмеялась, — ты чего? Он выдохнул, продолжая смотреть в её глаза. Сергей сделал глоток, поставил рюмку на стол и пробормотал, глядя перед собой. — Искорки… — Что? — поинтересовался Игорь, закрывавший окно — женушка опять забыла, что живёт в квартире, а не в курилке в Шереметьево (которые, к её великой обиде, закрыли два года назад) Сергей мотнул головой, допил водку в рюмке и посмотрел на Игоря. — Да так, ничего. О своём… слушай, говори уже, раз я здесь. Вот так, вдвоем, в доме Волоховых они ещё не сидели. Да в принципе как-то не приходилось быть один на один, а тут ещё ситуация… не самая располагающая к добрым семейным беседам. Игорь усмехнулся, сел напротив него и уставился на зятя. — Что там у вас с Марусей происходит? Серёга глубоко вздохнул. Вот разве что Игорь ему этот дебильный вопрос не задавал, но Васильев прекрасно понимал — разговора с тестем уже не избежать. — Ушла она от меня. Думаю ты это понимаешь, как никто другой, — абсолютно спокойно сказал Сергей и посмотрел на собеседника. Игорь криво усмехнулся — спасибо, Елена Викторовна, сделала ему репутацию брошенного мужа с разбитым сердцем. — В том, что Лена от меня ушла, как раз нет ничего необычного. Она не устраивала такие сцены родителям ради меня, которые мне устраивала Маруся, чтобы я перестал тебя гнобить. Сергей пожал плечами. — Значит, ты все-таки признаешь, что был не справедлив по отношению ко мне? Игорь махнул рукой. — Ты еще вспомни что-нибудь. Я тебя сюда позвал с миром, потому что Маруся — это самое дорогое, что у меня есть, ты прекрасно знаешь это. Я не думаю, что она бы вот так взяла, — он щёлкнул пальцами, — и просто так от тебя ушла. — Я ещё раз говорю. Ехали домой после моего рейса… это как раз из Америки было, когда Елена еще… Игорь цокнул языком — давайте еще раз напомним его о нелегкой судьбе бортпроводников. — Я помню. Потом что было? — Да что было, что было… пока ехали — все нормально было. Разговаривали, смеялись. Домой пришли, — он налил себе ещё, — резко стала смурная какая-то… ну я подумал, может устала просто, а она ушла. Сказала, что больше так не может и ушла. Сына мне оставила, — многозначительно подчеркнул Сергей, смотря на Игоря. Тот махнул рукой и тоже выпил. — То есть ты сейчас мне хочешь сказать, что это Ленкины гены виноваты в том, что она от тебя ушла? А может ты там… не нагулялся? Сергей возмущенно на него уставился. Были бы они в других отношениях — обязательно бы заявил, что по себе людей не судят. — Игорь, ты понимаешь, что говоришь? Я любил твою дочь, — развел руками, — зачем мне кто-то другой, если есть она? Игорь продолжал на него смотреть с недоверием, ибо видел он все-таки в Серёге свои черты, и это беспокоило. — Ну, знаешь как оно бывает, — с усмешкой. — Не знаю и знать не хочу, — отчеканил Сергей, — у нас уже давно были… так скажем, недопонимания. — Так, а вот это уже интереснее. Давай, рассказывай. Серёга замялся, но потом все-таки решился. — Тебе же тоже не понравилось, что она на работу вышла? Игорь медленно кивнул. Ну, а кто вообще в этой семейке когда его слушал? — И мне это тоже не понравилось. Чтобы я там ей не говорил — а сына кто воспитывать будет? Нет, я понимаю, что тоже работаю. Но кто-то же должен деньги в семью приносить? Игорь медленно кивнул. Ну, а кто вообще в этой семейке когда его слушал? — И мне это тоже не понравилось. Чтобы я там ей не говорил — а сына кто воспитывать будет? Нет, я понимаю, что тоже работаю. Но кто-то же должен деньги в семью приносить? Игорь согласно кивнул — в целом, он был такого же мнения, более-того, ему это не понравилось именно потому, что Маруся, вся в мать, сможет забыть про собственного ребёнка. — Нет, не послушала. Сказала, что я буду под присмотром. Как будто мне тебя мало, честное слово. Мы даже в разных экипажах летаем часто, какой присмотр?! Игорь пожал плечами. — А как ты хотел? Женщина — существо ревнивое. Да все люди ревнуют, — начал философствовать, — Ленка мне недавно сказала, что не ревнует. Но ведь ревнует. — Это ты её ко всем подряд ревнуешь, — махнул рукой Сергей и налил себе ещё, — я тоже мог Маруське что-то сказать, но это ведь не повод, чтобы уходить? — Хоть Витю забрала и уже хорошо, — пожал плечами Игорь, — потому что Ленка в принципе вычеркнула меня из жизни. — Она о разводе говорит, понимаешь? — покачал головой Серёга, — Лена хотя бы от тебя просто ушла. — Ой, это ничего не значит. Вопрос в другом. Скажи мне, как человек, который пять лет назад был уверен, что ты — её судьба, вот так поступает? А? — Я не знаю! — рявкнул Васильев, — хоть режь меня, но я не знаю! Нормально все было. Не хуже чем у других. А сейчас она решила от меня уйти. С концами. Я подумал, что да, что ей нужно время, — его уже несло, — все понимаю, устали друг от друга, но… она спокойно, с улыбочкой на лице говорит мне, что мы ещё тогда ошиблись. Но, черт подери, я уверен, что это была не ошибка. Как же так можно ошибиться, а? — Успокойся, — перебил его Игорь, и они оба выпили по очередной рюмке. Волохов поднялся, прошелся туда-сюда по комнате, потом пожал плечами и выудил из полки пачку сигарет. Жены, конечно же. Ну, что поделать? Раз уж здоровье стало отказывать, значит время угробить его до конца. Серёге он не предложил. Обойдется. — Ну и что дальше, а? Ты сам что делать собираешься? — окно снова открылось. — А что я могу? Силой её к себе привязать? Ты сам пробовал с ней говорить? — Пробовал, — развёл руками Игорь, потом затянулся, пододвигая к себе пепельницу, — сказала, что не надо в это лезть — сами разберетесь. Разобрались? — насмешливо. — Хорошо, а Лена? Ей она, как матери, могла сказать? — Я сомневаюсь, что Лене она рассказала больше, чем мне, — процедил Игорь — в конце концов, кто ближе Марусе? Он или… Сергей моргнул — перед глазами всё поплыло. Ещё бы — столько выпить. — А где они все кстати? — осипшим голосом спросил он, обернувшись на Игоря. Тот усмехнулся, потушил сигарету о пепельницу и налил себе ещё. — Маруся с Витей у подруги. Эта… — память тут отказывала не только у Елены, — Генкина… ну ты понял. А Лена, — посмотрел на часы, — что-то там выясняет в аэропорту или… короче, понятия не имею. Сергей усмехнулся. — А я вот всегда знал, где моя жена. — Ты мне сейчас будешь выговаривать что-то относительно моего отношения к жене?! — вскипел Игорь, хлопнув дверцей шкафа. — Ничего я тебе не буду выговаривать, — покачал головой Сергей, — сами… разберетесь. Просто не хотелось бы здесь наткнуться на Маруську, а то знаешь ли… Игорь рассмеялся. Голова все-таки немного пьянела. — Может быть запереть вас двоих в одном помещении? Тогда и помиритесь. — Конечно, — хмыкнул Васильев, — обязательно помиримся. Вы бы с Еленой помирились? Игорь почувствовал, как терпение медленно, но верно угасает. Он захлопнул дверь холодильника, откуда достал какую-то закусь, поставил на стол, потом вытащил из нижнего шкафа ещё одну бутылку, только уже коньяк. В общем, сегодня запасы Елены здорово уменьшились. Ну, она всё равно не пьёт, так что? — Я не буду ждать двадцать лет, пока она вернётся, понимаешь? — А ты думаешь я прямо-таки эти двадцать, точнее семнадцать лет ждал Ленку? — коньяк полился в рюмки. — Нет, — отрицательно покачал головой Васильев, пытаясь собрать мысли в кучу, но получалось с трудом. С большим. — Ты любишь мою дочь? — наконец задал вопрос Игорь, который ещё давно надо было задать. Серёга поднял на него взгляд и долго молчал. Сначала он пытался понять — о чем вообще спросили, потом найти в себе силы дать правильный ответ… в итоге медленно и несколько неуверенно кивнул. — Значит, ситуация уже намного лучше, чем моя, — устало сказал Игорь, вливая в себя ещё. — Это в каком смысле? — А в прямом. Ты думаешь, я как-то переживал, когда Ленка ушла? — отрицательно покачал головой, — нет, ну как… да, неприятно. Да, обидно. Да — двойное предательство. Жена и друг, коллега. А, и бонусом маленький ребёнок. Еще и работа лётчика испытателя — прямо-таки набор. Сергей откинулся на спинку стула, внимательно слушая исповедь. Потому что ни на что другое это не было похоже. — Но справился, вон, дочка-красавица, как ты знаешь. Надо было только оберегать её… вот от таких как ты. — Так, но… — Согласен, ты может быть другой случай, но опять-таки… ай, — махнул рукой, — не о том речь. Но я не думал о ней. Наверное, я должен её ненавидеть, но… да вышвырнул бы её за дверь, когда явилась пять лет назад. А мне даже интересно было, — усмехнулся, — как дальше-то пойдет? Конечно, я бы выгнал её потом, тем более… — выпил ещё, — Наташа… и ты вокруг Наташи, — строго, — а Лена… дома. Доступная, красивая женщина. Серёга ухмыльнулся. — Ну да, зачем добиваться ту… — Помолчи, а? — устало, — Ленка под машину попала. Я её уже на этом этапе бросить не смог. Потом кровь её эта… — махнул рукой, — сейчас понимаю, что надо было действительно за дверь её выставить. Сергей пожал плечами. — Сейчас же у вас все хорошо, разве нет? Отпуск, Америка… живете вместе. Разве ты этого не хотел? — Я слишком хорошо её знаю. И себя тоже. Ты прав — ждать семнадцать лет — это глупо. Тем более, у тебя, скорее всего кто-нибудь обязательно появится. И Маруське, я надеюсь, хватит ума не поступать так, как её мать. Но в этом тоже есть моя вина, — он усмехнулся, концентрируя внимание на пустой рюмке, — я, наверное, только сейчас понимаю, — перевёл взгляд на него и умолк на пару секунд. Сергей покачал головой, но был готов слушать его дальше. А сам Игорь понимал, что никогда в этом никому не признавался. Даже себе. Но сейчас… или алкоголь так действовал или разговор с человеком, который был в похожей ситуации. Или он просто устал. — Ленка… интересный человек, красивая женщина… любовница хорошая, я не спорю… но применить слово «любовь» ко всему этому я не могу. Изначально не надо было все это начинать. Ты любишь мою дочь. Поэтому сейчас злишься, не понимаешь, — договаривать другую часть предложения, про себя, Игорь не собирался, надеясь, что Сергей поймет. И тот понял. — Начинать… ты имеешь в виду вообще всё? Игорь согласно кивнул и выпил ещё. — Сейчас мне с ней хорошо, спокойно… потому что я понимаю, что если она уйдет — я не расстроюсь, мягко говоря. Васильев пожал плечами, налил себе и посмотрел на Волохова. — Я думаю, что если бы вы изначально не начали, то сейчас мы бы так не сидели, — развел руками, — Маруси бы не было, вот и все. Игорь усмехнулся. — Да причём тут это… я надеюсь, ты не совершаешь такую ошибку… потому что если ты пудришь мозг моей дочери, — холодно, — и она это просекла, то я тебя прибью, понял? — Получается, Елене ты так же пудрил мозг, — чуть ли не ощетинился Сергей, — только понял это ой не сразу, да? Игорь утвердительно кивнул. — Собрался учить меня жизни? — Маруся права. Самим нам разобраться надо. Ты сначала разберись с Леной, с Наташей и с остальными! Снова кивок, потом горячая жидкость разлилась по пищеводу. На их несчастье, точнее, на несчастье Игоря, Елена, стоящая в коридоре уже давно все слушала. Нет, подслушивать специально не хотела — они не услышали, как она зашла, а услышав свое имя, Королёва не смогла просто зайти. И сейчас она чувствовала, как боль, обида и отчаяние медленно расползаются от сердца по всему телу. Первый раз ей стало так больно и обидно от его слов. Вообще первый раз кто-то смог это сделать. Колкий комок застрял в горле, и она сделала два шага назад — тихо, всё тихо. Просто не хотела больше оставаться в этом доме. Никогда. Входная дверь в квартиру закрылась также тихо, как и открылась, а через пару минут на верхних этажах, рядом с выходом на чердак, щёлкнула зажигалка.