Маленький (не)опасный зверь

— Орлей? Бал? Игра? Черт возьми, как меня достали эти людские игрища, — грубо протянула Адаар, скрестив руки на груди и наклонив увенчанную рогами голову набок. Я искоса поглядела на нее, мысленно согласившись. Поездка в Халамширал не доставляла мне никакого удовольствия. К тому же на Совете было обговорено, что умная я буду играть не последнюю роль. А то как же? Единственный ручной дракон да еще и с Инквизитором. Да еще и соображающий — найти какие бумаги, притащить что-то, напугать… — Кажется, Монетка тоже не в восторге, — озвучил весьма дельную мысль Варрик, в ответ получив мое согласное фырканье. — У вас мозги в рога ушли, да? — невежливо откликнулась Лелиана, однако тут же сконфуженно вздохнула и опустила голову, из-за чего темно-рыжие ее волосы закрыли глаза. Акита вскинула бровь, ожидая, что бард продолжит мысль, но та молчала. — Это необходимость, Инквизитор, поймите. Нам нужно заручи… — вступила в уговоры Жозефина, как всегда эмоциональная и бурная. Она дернула рукой, в которой был зажат «планшет» со свечой и бумагой, из-за чего несколько капелек прозрачного горячего воска взлетели в воздух и обрушились мне на нос. Ощутимое тепло, ничего более. Вот они, прелести пребывания в драконьем теле — никаких ожогов, никаких простых царапин и урона от зарослей крапивы, в которые я вчера влетела по воле Сэры. Интересно, откуда это растение так обильно тут растет?.. Задумчиво счистив когтем уже застывший воск, который мелкими катышками упал на каменный серый пол, я подняла взгляд на людей. Жозефина, Лелиана и Вивьен наперебой вещали о полезности поездки на бал, в то время как коссит лишь скептически на них поглядывала, перечить явно не желая. Интересно, зачем она так доводит своих советников? — Да ладно вам, — наконец заговорила Адаар, заставив всех разом замолчать и в ожидании, томительном и мучительном, уставиться на нее. — Я же не говорила, что не поеду. Я просто сказала, что меня достали эти человеческие игрища, — едва сдерживая нехорошую улыбку, протянула женщина, после чего стрелой Сэры вылетела из комнаты совещаний. Мимо моей головы, зацепив рога, пролетел огненный шар, любезно пущенный Вивьен. Из-за толстенной и почерневшей от пламени двери разнесся дикий хохот эльфийки и рогатой, стремительно затихающий по мере их удаления. Я покачала головой и вздохнула — Акита очень любила трепать нервы своим людям, причем почти всем, поголовно. Кажется, общение с Сэрой не идет ей на пользу. — Расходимся, — тяжело вздохнул Каллен, махнув рукой, после чего с деловитым видом переставил несколько… как эти штуки называются?.. В общем несколько своеобразных шахмат на Орлей. Я задумчиво облокотилась передними лапами на огромный стол, смутно припомнив его историю, вычитанную в артбуке по игре, и ткнула когтем в одну из фигурок. — Не. Смей, — четко произнес Командор, сверкнув в мою сторону глазами. Состроив самое невинное выражение безусловно красивой морды, да такое, что даже Фенрис с его взглядом позавидует, я ткнула когтем еще раз. Взгляд стал еще более злым. Каллен потянулся за чем-то под стол, и я смутно догадывалась, что это был тапок. Или сапог. Акита как-то со злости швырнула в меня старым сапогом, когда я ее достала, и бывший храмовник явно понял фишку. Забравшись на стол, я деловито прошлась по нему, сминая когтями карту, и уселась посередине. Хвост небрежно скользнул по темной изрисованной бумаге, впрочем, не задев ни одну фигурку. Взгляд командора темнел все заметнее, однако где наша не пропадала. Драконы смертных не боятся. Как танки — грязи российских дорог… Уперев когтистый темно-красный с золотыми «звездочками» палец в одну из фигурок, я с самым умным выражением морды столкнула ее со стола. Встретилась взглядом с Калленом, растянула пасть в зубастой широкой улыбке и под яростный крик скрылась за дверью в два прыжка. В многострадальное дерево врезался сапог, грохот перешел в громкий смех сопартийцев и рассерженное фырканье. Когти цокнули по грубому камню, когда я сделала очередной прыжок, и зацепились за ворсинки ковра. Кажется, Адаар постелила их везде назло мне — знает же, что я вечно цепляюсь за них, словно кошка, никогда не точившая коготки. Раздражает. Что сказать? Скайхолд, теплый и приятный Скайхолд, с его крапивой и упертыми стражниками, все-таки стал крепостью моего сердца. А Инквизиция — его хранителями. Я чувствовала странную магию этого замка, понимала, что уже не смогу уйти. И скучала. Впрочем, тоска по дому и долийцам не ела меня так, как раньше. Словно кто-то… сгладил, наложил на трещину в стене штукатурку. Дрикк вскинул голову, издали заметив мое приближение, и приветственно кивнул. Поскольку для большой меня забор перестал быть таким удобным насестом, пришлось перепрыгнуть через него и усесться прямо в засохшую грязь, обмотав длинным хвостом лапы, как это делают красивые породистые кошки. «Значит, бал в Орлее? Рогатая соизволит взять себе породистого коня или снова я?» — как-то устало поинтересовался драколиск, отводя от меня взгляд и устремляя его за линию гор. «Вряд ли она променяет тебя на кого-то», — проурчала я, сощурившись от смутного удовольствия. Я же знаю, что на самом деле Дрикк безумно любит Акиту и, если бы та выбрала другого скакуна, закусал бы его до смерти. Собственник, привязавшийся к нашему рогатому руководителю. «Она тяжелая, я устал», — притворно жалобно протянул драколиск, однако светлые его глаза полыхнули азартным огнем. Кажется, чешуйчатый решил проявить себя во время поездки, показать свой норов, доказать, что он достоин места под Инквизитором. Это будет кстати. Я уже представляю нашу делегацию — косситка, едущая на драколиске, а рядом покорно семенит дракон. У нормальных дворян рядом бежали мабари или тонконогие борзые. «При мне можешь не прикидываться. Я знаю, что тебе в радость», — хмыкнула в ответ я, царапнув когтями по сухой вздыбленной земле. Дрикк только зафыркал, но язвить в ответ не стал, отвернувшись к наполненной мясом кормушке. Под вечер пришлось ползти в башню, то и дело озираясь. Дети. Эти чертовы вездесущие дьяволята могли доконать даже, наверное, Кошмара, у которого «крышей» был бы сам Думат. Один ребенок — терпимо, но когда их шестеро… кажется, Инквизитор сделала ошибку, когда набирала в отряд опытных убийц и воинов. Ей просто нужны дети. Однако сегодня маленькие монстры меня не заметили, так что я вполне успешно добралась до комнаты Акиты, где жила уже около недели. Адаар выделила мне несколько шкур, любезно постеленных рядом с огромным камином, и разрешила там спать, при условии, что я не буду ничего громить. С усталым вздохом опустившись на свое место под насмешливым взглядом косситки, которая только снимала с себя доспехи, готовясь ко сну, я вытянула передние лапы к пламени. И медленно, растянувшись на мягком и теплом меху, уснула.

***

Судорожно дернувшись от дикого воя ветра, я испуганно отскочила в сторону. И с изумлением уставилась вперед. Совсем рядом, в нескольких метрах, стояли ряды лучников и мечников. Мужчины нервно переминались с ноги на ногу, позвякивали доспехами и оружием, и полными испуга взглядами смотрели на темный, искореженный ночью лес. Серые старые башни темными изваяниями уходили вверх, и на поломанных пиках хлестали изорванные флаги. Трещало пламя на факелах, позвякивали под дрожащими пальцами струны, и паника почти видимым зверем бродила среди рядом людей, насмешливо и дико скаля огромные черные зубы. Несколько мабари разразились лаем нервным, даже обреченным, но направленным на устрашение невидимых противников. Почти невидимых. Там, в черном лесу, я видела тени тех мразей, которых предпочла бы никогда не видеть. Тошнота подступила к горлу вязким комком, и весь алый лириум показался мне слишком легким, слишком нестрашным. Потому что порождения тьмы… были не просто уродливы. Остагар. Пропахший кровью, пеплом и горечью Остагар, ставший вратами, которые стремительным потоком сломили искаженные твари. Мор начинался отсюда. Я видела Дункана и Кайлана, и видела этот испуг и обреченность в глазах обоих. Король слишком поздно понял, что эту битву ему не выиграть, даже с войсками Логейна. Стоял почти вплотную, лихорадочно блестящим взглядом смотрел на огни факелов вдали. — Сон… сон ведь? — хрипло шепнула я, сделав шаг назад, и резко отвернулась. Эта игровая сцена была болезненной. Она гнала по венам кровь, но и заставляла ее леденеть в жилах; она сушила глаза, но заставляла соленые слезы стекать к самым губам; она пугала до лихорадочного стука и останавливала сердце когтями отца-ужаса. — Прости. Ты… ты знаешь Остагар в таких подробностях, в каких его не видел я, — видение развеялось, а люди медленно рассыпались пеплом. Остался пустой Остагар, целые знамена и солнечный день. И робко улыбающийся Солас, замерший напротив. — Решил проверить? — как-то глухо спросила я, нервно озираясь по сторонам. Эльфийский Бог коротко кивнул и медленно оглядел потертые временем башни старой крепости, едва заметно улыбаясь. — Может, ты уже примешь облик? Не особо приятно разговаривать с духом, — наконец заметил маг, кивнув на меня, после чего стал ждать. Я опустила взор на руки, тут же заметив, что это были… именно руки. Они были ярко-белые, словно я была каким-то призраком, и «туманными», с нечеткими линиями. — А… как это сделать? — растерянность в голосе убрать не удалось. Солас все-таки как-то смог вытащить меня из драконьего облика, пусть только в Тени, и теперь предоставлял мне свободу. Которой я не знала, как пользоваться. — Попробуй представить. Я помогу, — ладони коснулась его теплая рука, тут же скользнувшая сквозь мои пальцы. Тепло, но как-то едва ощутимо, как если бы меня касался ветер. Зажмурившись, я старательно рисовала в голове свой человеческий образ. Впрочем, ничего, помимо внешности в своем мире, у меня не выходило. Разве что чуток подправила форму носа и длину волос, и все. А, еще уши. И зачем-то валласлин. Спустя долгую минуту я ощутила холод. Промозглый, пробирающий до костей горный ветер, заставивший поежиться. Я думала, в Тени не бывает… таких ощущений. Открыв глаза, я встретилась взглядом с эльфом, который с неподдельным интересом разглядывал меня. — Я думал, ты знаешь о значении метки на крови, — наконец нарушил тишину Ужасный Волк, сделав шаг назад. Потом несильно потянул на себя прядь моих ярко-алых волос, в которых затерялись тонкие золотистые пряди, и хмыкнул. — Знаю, но он достаточно красивый, — пожала плечами я, после чего направилась в сторону. Мне было крайне интересно осмотреть оплот Серых Стражей — может, найду чего. Судя по тихим шагам, Солас направился за мной. — Ты ведь должна учесть, что именно этот образ будет у тебя и в реальном мире. Когда я смогу перенести его… Я застыла, сжав в руках теплую ткань синего флага с серебристым грифоном, и принялась слишком увлеченно разглядывать вышивку. Значит, этот эльф решил действительно вернуть мне человеческий образ. Но… мне же было так хорошо в драконьем. — А мне нравятся крылья, — наконец ответила я, покосившись на мага. Он равнодушно оглядывал светло-голубое небо с редкими перьями белых облаков, скрестив руки на груди. В который раз я поймала себя на мысли, что это очень странно… стоять в Тени, в Остагаре, разговаривать с эльфийским богом, который, по идее, лишь выдумка людей из BioWare, и любоваться им. — Хочешь оставить драконий образ? Я… подумаю над этим, — кивнул остроухий, даже не глянув в мою сторону. Рассудив, что разговор на время окончен, я вернулась к созерцанию флага, трепещущего в руках от порывов сильного ветра. В молчании мы провели минуты три, потом Солас заговорил вновь: — Я скучал, знаешь. Испугался, что ты погибла, но нигде в Тени не находил следов твоей смерти. Я застыла, услышав в его словах не просто скромную тоску, смешанную с какой-то неловкостью. Нет, в тоне, в жестах, во взгляде прочла гораздо большее — радость, чувство вины, смущение и облегчение. Светлые глаза блестели и бегали от одной арки к другой, ловили безучастным взглядом высокие исшитые куски ткани, но нигде надолго не останавливались. Пальцы сжимали светлую ткань извечной накидки, лежащей на теле слишком плотно: я видела, как напряглась спина мужчины, как свелись лопатки. — Я тоже скучала, — я улыбнулась, положив одну руку на его плечо, заставив мага чуть дрогнуть от неожиданности. Он легко улыбнулся в ответ самыми краешками губ, после чего опустил руки, доселе скрещенные на груди, но так и не сделал дальнейших движений. Хотя я видела — он хотел обнять меня… — Думаю, пора просыпаться. Предстоит нелегкий путь в Халамширал, — хмыкнул Фен’Харел. Я только вздохнула, порывисто обняла его за плечи на несколько секунд, почувствовав его пальцы на своей талии, и… И распахнула глаза, уставившись на уже остывшие угли и сидевшую рядом Адаар, вчитывающуюся в очередное письмо. Ничего не скажешь, прекрасное утро. Не дай Эру мне увидеть битву с Архидемоном, когда ушастый садюга снова придет во снах по мою душу.