Я снова вижу звезды

Sometimes I wish I could save you  And there’re so many things that I want you to know  I won’t give up till it’s over  Simple Plan - Save You

      1       Мы обошли почти всю территорию вокруг дома Мей Кастеллан в поисках места, где могли бы устроиться со всем возможным удобством и при этом не попасться на глаза Луке.       В конце концов, мы дошли почти до самого побережья. Там было нагромождение скал с многочисленными пещерами и маленький, но невероятно густой лес. Идеальное место для засады, учитывая, что с этого места виден был и городок Уэстпорт, и дом миссис Кастеллан, и все подходы к нему, а трейлер легко можно было поставить за деревьями, при условии, что мы организуем там поляну.       — Итак, место у нас есть, осталось выпить по чашке кофе и подогнать машину, — заключил Аполлон. — Как думаешь, есть у них тут кофе в Уэстпорте?       — Очень на это надеюсь.       Руки у меня озябли, ноги устали от бесконечного хождения по снегу и льду.       Вправо от нас расстилалось бесконечное поле снега, укрывающего участок Мей Кастеллан и город за ним, слева тянулись каменные стены утёсов, с чёрными провалами пещер и гротов. В воздухе пахло солью с океана, и где-то в сером небе перекликались чайки. Ничего особенного, но Феб вдруг остановился, прислушиваясь и, как обычно, принюхиваясь.       — Что? — тихо спросила я.       Он покачал головой, вслушиваясь, потом вдруг потащил меня в сторону пещер. У меня хватило благоразумия не выдираться и не кричать и я только старалась двигаться как можно тише и быстрее. Следы за нами исчезали сами по себе и это меня изрядно нервировало - до этого Феб такими мерами предосторожности не занимался. Через несколько секунд я тоже услышала странное причмокивание и рычащее шипение - несомненно, эти звуки издавали монстры, не люди.       В следующий же момент мы оказались в неглубокой пещере, в самом тёмном закутке, и я была прижата к стене телом Аполлона. Вот тут мне всё же захотелось возмутиться, но Феб зажал мне рот ладонью.       — Тихо, — едва слышно шепнул он мне на ухо. — Это не шутки.       Тут же я почувствовала что-то странное, нечто сходное с теми ощущениями, когда ты смотришь на бога, принимающего свою истинную форму, но гораздо слабее, к счастью. Через секунду темнота вокруг нас, казалось, сгустилась ещё больше, словно мы были в каком-то коконе, и Аполлон отнял руку от моего лица, чтобы не придушить меня ненароком.       — Теперь они нас не почуют, но орать всё равно не рекомендую.       — Я и не собиралась, — пристыженно пробурчала я, пытаясь устроиться поудобнее. — Что это?       — Лестригоны.       — Боги бессмертные, — я сглотнула.       — Вот именно, — мрачно подтвердил Аполлон. — Придётся пересидеть тут, драться с ними у меня желания нет.       У меня тоже не было.       — Но что они тут делают?       — Есть одна нехорошая мысль. Возможно, это значит, что Лука где-то поблизости.       Шипение послышалось совсем рядом с нами, и мы замолчали. А что, если Аполлон прав, что, если Принцесса Андромеда действительно где-то неподалёку и Лука в это самое время направляется к дому своей матери?       — Ну и сколько мы тут будем торчать? — спросил недовольный голос снаружи.       Меня мороз продрал, когда я услышала эти жуткие звуки, как будто наждачной бумагой что-то тёрли. Если лестригоны нас заметят...       — Сколько понадобится, — отрезал второй. — Сказано тебе проверить территорию, вот и проверяй.       — Пускай полукровки проверяют.       — Они и проверяют, дурень, в другом секторе.       — С чего ты слушаешь этого мальчишку?       Послышался звук тяжёлого удара и гневный рёв.       — Мальчишка - ничто. Скоро наш настоящий хозяин возьмёт всё в свои руки.       Тот лестригон, которого только что ударили, что-то недовольно пробормотал.       — Сказано проверить, проверяй, — повторил ему его товарищ и дальше они шли в тишине.       Я стояла совсем рядом, прижатая спиной к стенке пещеры и слушала их разговор, уговаривая себя дышать. Безусловно, мы от них спрятались, но вздумай лестригоны проверить пещеру и мы с Аполлоном окажемся в западне. Он-то, конечно, бессмертный, но мне в схватке с лестригоном придётся туго.       Это было страшно. Я, конечно, отважная Охотница, но не бесстрашная, совершенно точно. Однажды я чуть не умерла, мне хватило.       Аполлон крепко прижимал меня к стене в единственном тёмном, совсем маленьком, закуточке пещеры, одной рукой опёршись о стену, а другую зачем-то положив мне на талию, но, как бы то ни было, это было приятное чувство, словно он заботится не только о моей безопасности, но и о чём-то вроде психологического комфорта, выражая так поддержку.       Я вдруг обнаружила, что уткнулась лбом ему в грудь, туда, где расстёгнутый, как обычно, пуховик открывал белую футболку, и туда же положила озябшие ладони. На улице была зима, минусовая температура, а он ходил расстёгнутый, и при этом тело его так и дышало жаром, согревая и меня.       Хуже. От его близости я таяла и задыхалась, но и задыхалась как-то странно - вместо того, чтобы отодвинуться и вдохнуть, мне, как какой-то дочке Афродиты, хотелось придвинуться ближе, положить голову ему на плечо, томно вздохнув, и предоставить защищать меня от всего мира.       Мысль эта меня разозлила и отрезвила, и я сердито тряхнула головой, выкидывая эти мысли из головы, и, кажется, едва не задела лицо Аполлона, чем, вероятно, заработала недоумённый взгляд. Я была рада, что в этой кромешной темноте не видно было моего горящего пунцового лица.       — Они ушли, отпусти меня, — буркнула я, упираясь кулаками ему в грудь, пытаясь хоть как-то увеличить расстояние между нами.       — Ммм, — протянул Аполлон, — не думаю, что это хорошая идея, детка. Потерпи пару минут, у меня есть одна мысль и, боюсь, она может тебе не понравиться.       Я напряглась и попыталась увидеть его лицо, но абсолютно безрезультатно. Тысячи различных вариантов промелькнули у меня в голове и все они меня ужаснули своей направленностью. Это всё темнота и духота, иначе мне никогда не пришло бы это в голову.       — Что ты придумал?       Мои опасения (или надежды?) не оправдались.       — Принцесса Андромеда где-то здесь, у нас под боком. А на ней и Лука, и весь костяк его армии, верно? Нам не мешало бы знать его планы.       Это было не то, о чём я думала. Я молчала, ожидая продолжения. То, что он сказал, я знала и без него, это уже сто раз обсуждалось.       — И чтобы это узнать, нам нужно проникнуть на борт. Это не так просто сделать, если только ты не попадёшь в плен.       Я молчала, медленно осознавая, что он только что сказал. Плен? Он хочет сдать меня в плен врагу? Я ударила его в грудь, рванулась, пытаясь освободиться и ударить уже по-хорошему, но он ещё больше навалился на меня, сильнее прижимая к стене и перекрывая любую возможность ему навредить.       — Тихо, тихо, — быстро заговорил он прямо мне в ухо. — Я предупреждал, что это тебе не понравится, я и сам не в восторге. Но, детка, подумай, нам правда нужно знать как можно больше о его планах, как иначе?       — И для этого нужно сдать меня?!       Я продолжала бешено выдираться, он продолжал меня удерживать безо всяких усилий, что бесило меня ещё больше.       — Мы, конечно, можем ворваться туда с оружием в руках, но тогда они нам точно ничего не скажут. Насколько я успел изучить этих ребят, они предпочитают поведение злодеев-неудачников из голливудских фильмов и с радостью рассказывают свои планы пленным и врагам.       Я устала и обмякла, просто слушая его бред. Нет, капля логики там была, но идея мне всё равно категорически не нравилась.       — Ну, милочка, посуди сама, может быть, что пока Лука пойдёт к матери, его монстры нападут на лагерь или у них есть ещё какой-то хитроумный план? Нам нужно об этом знать.       — А что потом? Ну попаду я в плен, ну расскажет он мне о своём плане? Дальше-то что?       — А дальше я тебя вытащу оттуда, — он, кажется, пожал плечами, как делал это постоянно. — Постараюсь сопроводить это максимально возможными разрушениями.       Я молчала, переваривая эту информацию. Я совершенно не была убеждена.       — Не волнуйся, тебе ничего грозить не будет, на тебе благословение Артемиды и будет ещё моё. Ты Охотница, никто тебя не тронет.       — Хотелось бы надеяться, — буркнула я и, наконец, решилась. — Ладно. Это звучит невероятно бредово, но я согласна. Я пойду туда и постараюсь разузнать всё, что смогу. В конце концов, мы даже не знаем, зачем ему нужно окунаться в Стикс.       Я вдруг почувствовала, как он напрягся.       — Детка, — неуверенно протянул Аполлон, на секунду запнулся, но продолжил, — не хотел тебя пугать, но вообще-то есть одна идея по этому поводу.       Он помолчал, словно подбирая слова, и у меня кровь заледенела в жилах в предчувствии чего-то очень плохого. Раньше проблем со словарным запасом у него не наблюдалось.       — Дело в том, что Кронос собирается использовать его тело. Он не станет возрождаться в своём теле, которое разрубили на куски, он как бы вселится в Луку. И именно для того, чтобы принять в себя дух Кроноса и не распасться на молекулы, Луке и нужна неуязвимость.       Ноги у меня вдруг превратились в желе и я не упала только потому, что была прижата к стене. Я хотела переспросить, потребовать опровержения, объявить это чушью, но могла только открывать рот, ловя воздух, неспособная вдохнуть.       — Я подумал об этом сразу же, как только ты поняла, что мы идём по ложному следу, а Аид и Ахиллес подтвердили мою догадку.       — Боги бессмертные, — прошептала я, — неужели... Неужели он на это пойдёт?       Я не знала, кого из двух - Луку или Кроноса - я имела ввиду. В голове царили сумбур и паника. Мир, казалось, уже начал рушиться, а я была не способна остановить этот процесс.       — Боюсь, его дни сочтены, — ответил мне Аполлон, говоря, вероятно, о Луке. — Он сделал выбор.       Аполлон, наконец, прекратил размазывать меня по стенке и чуть отодвинулся, но руку с моей талии не убрал и я была даже рада этому. Мир рушился, но я хотя бы не была одна.       — Сделал, — повторила я.       Меня била мелкая дрожь. Я попыталась представить, каково теперь Луке, попыталась понять, что могло толкнуть его на этот путь, но не смогла. Я сглотнула.       — Я пойду.       Аполлон, вероятно, пытался увидеть выражение моего лица, но в темноте это было невозможно.       — Я понимаю, что тебе это не нравится... — он вздохнул.       — Альтернатива нравится мне ещё меньше.       Я пихнула его в грудь - не сильно, но достаточно, чтобы он меня отпустил, пока мне в голову снова не полезли странные мысли из-за его руки на моей талии.       — А теперь пойдём организуем мой плен.       Мы осторожно выбрались наружу, убедившись, что лестригоны уже далеко, и пошли искать тот «другой сектор», что проверяли полукровки, справедливо рассудив, что в том случае, если меня найдут герои, у меня больше шансов добраться до корабля целой.       Наконец, мы их увидели - двое мальчишек едва ли старше Перси Джексона, они даже не скрывались, шли себе вдоль побережья и болтали. В океане за их спинами мы, наконец, увидели Принцессу Андромеду.       — И какой у нас план? — поинтересовалась я.       Аполлон указал на спуск к океану, в сторону которого шли мальчишки. Его прикрывал длинный пологий холм, за которым он и предлагал дождаться полукровок. Я кивнула и мы отправились туда.       Учитывая, что герои почти не смотрели по сторонам, а только трепались, это не составило никакого труда и мы быстро оказались в нужном месте.       — Думаю, лучше бы им найти тебя без сознания, чтобы избежать потасовки.       Я вопросительно приподняла брови и недовольно глянула на него.       — И что, ты собрался меня вырубить?       Как будто мало того, что я сдаюсь в плен. Аполлон тихо засмеялся.       — Не бойся, я в любом случае буду рядом.       Он чуть подвинул меня, так, чтобы полукровки наверняка заметили меня, когда поднимутся на холм, и взял моё лицо в ладони.       — Я бог медицины, детка, помнишь? И я прописываю тебе глубокий сон.       Больше он ничего не сказал и не сделал. Тут же в голове у меня полегчало, а зрение потеряло чёткость. Всего момент - и мир исчез. Я спала.       2       Проснулась я, слыша настойчиво повторяющиеся просьбы очнуться.       — Эй, Охотница, давай. Ну же, открывай глаза.       Я как раз пыталась поднять веки, когда жуткий на слух голос, похожий на трущиеся друг о друга куски наждачки врезался в эти увещевания.       — Да что ты с ней сюсюкаешься.       В следующий миг на мою щёку обрушился жестокий удар и я грохнулась на пол, вместе со стулом, к которому была прикручена верёвками. Не считая того, что я здорово приложилась плечом, моя голова ударилась об пол, я почувствовала острую ослепляющую боль в районе виска и тут же кровь потекла по лицу.       Лестригон, меня ударивший, почему-то стонал и завывал и, скосив на него глаза, я увидела, что он одной рукой поддерживает другую, которая оказалась раза в три меньше и очень слабенькой. Судя по недавним событиям, это случилось, когда он ударил меня.       — Посмотрите, что она сделала! — завывал он. — Её надо прикончить!       — Хватит, — перебил усталый, но властный голос. — Выведите отсюда этого болвана и поднимите Охотницу.       Меня подняли двое полукровок, которые сразу же отпрянули, опасаясь, что достанется и им, лестригона вывели.       Я сидела на стуле посреди роскошной каюты и прямо передо мной возвышался огромный письменный стол - широкий, длинный и очень высокий - за которым сидел какой-то пожилой мужчина и что-то писал.       — Уходите все, — сказал мужчина, откладывая ручку и поднимая голову.       Я лишь большим трудом удержалась от крика. Передо мной сидел Лука, которого я приняла за пожилого человека из-за поседевших прядей. Ну конечно, ведь он какое-то время поддерживал небосвод, а это даром не проходит. И всё же на горе он выглядел лучше, как мне показалось.       Очевидно, «все» относилось не совсем ко всем. При Луке остался одноглазый парнишка и кто-то из монстров в дверях, остальные поспешили выскочить из помещения. Я поморщилась от боли: щека горела, на виске уже начала запекаться кровь и на пострадавшее место попали волосы, лицо было грязным от крови.       — Итак, ты жив, — констатировала я.       Лука приподнял брови, полукровка рядом с ним надменно фыркнул.       — Ещё бы. На нашей стороне духи ветра, которые подхватили Луку.       — Заткнись, Накамура, — бросил ему Лука. — Да, я жив, хотя без потерь не обошлось, спасибо вашей замечательной компании.       Он недовольно кивнул на свою ногу, которая виднелась под столом - от самого бедра она была закована в гипс и покоилась на стуле.       — Духи воздуха уронили тебя лишь однажды или были ещё гипсы? — я мило улыбнулась.       Одноглазый дёрнулся было ко мне, но Лука ударил по столу рукой и он быстро отступил.       — Тебя это всё не касается, Охотница. Лучше расскажи, что ты тут делаешь.       — Уверяю, я удивлена не меньше, — язвительно ответила я. — Последнее, что я помню, моя победа над монстром. Вероятно, я потеряла много сил и лишилась сознания, а вот кто приволок меня на твой корабль, я не знаю.       — Вот теперь можешь поведать о своих подвигах, — буркнул Лука.       Накамура принялся разоряться о том, как он нашёл меня и сразу понял, что я враг, но прежде чем уничтожить меня, решил продемонстрировать хозяину и дальше по списку.       Я в это время не отрываясь смотрела на Луку. На столе были сотни и тысячи бумаг, которые он то и дело просматривал, ставя отметки, но едва ли он выглядел так плохо из-за них. Я вообще не могла представить, что может заставить молодого человека выглядеть настолько убитым, кроме повелителя титанов. Светлые волосы потускнели там, где их не коснулась седина, щёки впали и скулы, казалось, вот-вот проткнут серую кожу, глаза запали и потускнели, их едва видно было за чёрными тенями под ними.       Если бы на моём месте была Талия или Аннабет, непременно разрыдались бы, что одна, что вторая. А может, любая на их месте, я не знаю.       — Ну поздравляю, — презрительно бросила я, когда одноглазый замолчал. — Вот, я здесь. Что дальше? Будешь требовать за меня выкуп у Артемиды?       Накамура расхохотался в лучших традициях злобных гениев.       — На что нам твоя богиня? Совсем скоро восстанет Кронос и она будет уничтожена, как и ты!       Лука поморщился и, кажется, побелел при упоминании Кроноса. Я же мысленно довольно улыбнулась - план сработал. Лука никогда не стал бы говорить мне ничего подобного, а вот одноглазый - запросто. Кастеллан выглядел попросту слишком уставшим, чтобы затыкать этот фонтан подробностей. Ещё немного...       — Рада за вас. Вы думаете, он вас пощадит? Какая вам отведена роль при его правлении? Полы подметать? А с одним глазом выйдет?       — Мы - важнейшие звенья в его воскрешении, — торжествующе заявил мне Накамура. — Так что...       — Эфан, — окликнул его Лука. — Уймись.       Одноглазый злобно зыркнул на него, благо Лука этого не видел, но послушно заткнулся, чтобы дожить до воскресения Кроноса и стать «важнейшим звеном».       — Когда Кронос восстанет, он уничтожит богов, наших врагов, — сказал мне Лука. — Их дни сочтены.       — Врагов? Твой отец бог, кажется? — я пожала плечами, видя, как его челюсть напряглась. — Точно то же самое, про уничтожение, боги говорят о твоём хозяине и они гораздо более убедительны, знаешь ли. Просто удивительно, что ты собрал столько последователей.       Лука впервые улыбнулся, но так слабо, что это было больше похоже на жалкую гримасу боли, чем на улыбку, о которой как-то говорили при мне Аннабет и Талия.       — Не имеет значения, во что ты веришь, Охотница.       — А во что веришь ты, Лука Кастеллан?       Он не ответил. Лука махнул рукой, подзывая монстров, что были за моей спиной у двери, и я увидела двух дракониц.       — Уведите её. Пускай посидит в темнице пару-тройку дней. Хозяин потом решит, что с ней делать.       — Хозяин, не ты? — с гаденькой улыбкой переспросил Накамура.       Лука выглядел так, словно готов прямо пальцами лишить его оставшегося глаза. Драконицы подняли меня вместе со стулом и понесли прочь.       — Лучше иди готовься к завтрашнему делу, Эфан Накамура, — холодно сказал Лука, прежде, чем меня вынесли из каюты. — Выступаешь на рассвете.       Услышать больше мне не удалось бы. Следовало бы сказать спасибо Накамуре за его бесспорную глупость. Мне теперь было, что рассказать и о чём подумать, пока меня проносили по этажам, которые я тщательно считала и запоминала. С конспирацией у них тут явные проблемы. Видимо, они думали, что через пару дней меня уже не будет в живых?       Итак, почему Эфан Накамура вообще оставался при Луке, если ясно было, что пользы от него никакой, а глупые выходки выводили из себя Луку так же сильно, как сам Лука бесил Накамуру? Кто он вообще такой, этот одноглазый? Я не могла вспомнить, чтобы кто-то из моих знакомых в Лагере Полукровок хоть раз упоминал его, такую фамилию я непременно запомнила бы.       Что за нападение готовилось? Ведь это непременно было нападение. Оно, вероятно, должно было отвлечь внимание от действий самого Луки, но что является его целью? И уж не подозревает ли Лука, что за ним кто-то охотится?       И что это за бумаги у него в кабинете? Несомненно, если он занимался их просмотром, а то и составлением, это нечто очень важное, а значит нам это было очень нужно.       Меня всё несли и несли куда-то, вероятно в самую глубь корабля. Всё ближе раздавался рокот машинного отделения. Наконец, мой стул опустили перед здоровенной железной дверью и одна из дракониц громко постучала. Кольцо на двери повернулось, и из неё шагнула другая, намного старше и куда более страшная, если только это возможно. Две прежние мои тюремщицы, не утруждая себя словами, кивнули на меня и пошли прочь, а новая драконица так же молча отвязала меня от стула (разумеется, руки у меня так и оставались связаны) и потащила внутрь.       За дверью оказался длинный тёмный коридор, разгороженный на комнатушки, закрытые решётками. В первых пяти или шести сидели какие-то дети и монстры, но прочие были свободны.       Тем не менее, меня драконица довела до самого конца и запихнула в тесную тёмную камерку, за стеной которой, похоже, находилось машинное отделение. Дверь захлопнулась с оглушительным треском, и я осела на пол, прислонившись к стене головой, всё ещё гудящей от удара об пол.       Кроме этого, пока всё шло прекрасно. Возможно, план Феба был не совсем безнадёжен. Оставалось только дождаться самого Аполлона.