Потомок

      «Мне снился сон, сон, в котором все умерли!» — слова Джин и её полные ужаса глаза никак не выходили из головы Чарльза. Ему удалось успокоить её, убедить, что это был всего лишь сон. Но сам он в это не верил. Он пытался связать происходящее в мире с её вчерашним сном. Пока ничего существенного и тревожного не происходило. Однако, он явственно ощущал колебания равновесия среди мутантов. Словно, вмешалась какая-то необъяснимая пока сила. После событий в Вашингтоне прошёл ровно год. Выполняя данное Логану обещание, Чарльз, с помощью верного Хэнка, начал восстанавливать школу одарённых подростков — мутантов. Тем самым, он словно по кусочкам собирал свою расколотую когда-то жизнь. Сейчас в школе находилось совсем немного ребят: Питер Максимофф, Джин, Скотт и Алекс — Хавок. И, хотя полноценное обучение пока не началось, их нахождение здесь было куда лучше, чем бесцельное шатание по миру что, с учётом их способностей, было нежелательно. Они помогали восстанавливать школу, постепенно совершенствуя свои способности. Несмотря на хорошее состояние дел, было кое-что, что доставляло профессору сильную душевную боль: о Равен и Эрике не было ничего слышно. Они пропали и Чарльз, как и обещал, не искал их. — Профессор? — Чарльз поднял глаза и увидел, что он так погрузился в свои мысли, что незаметно доехал до своего кабинета, где Хэнк перебирал старые бумаги, бережно складывая нужные в разноцветные папки, а ненужные мял в комочки и, метким броском отправлял в камин, где они мгновенно обращались в пепел. — Есть новости? — Ксавье подъехал к столу и взял одну из папок красного цвета, где находился список еще не найденных мутантов. — Вы про глобальные катастрофы? Кроме сильнейшей песчаной бури столетия в пустыне, недалеко от Аль-Каира — ничего — покосившись на стоявший в углу телевизор, сообщил Хэнк. — А в Египте есть мутанты, как думаешь? — от невозможности понять происходящие в последнее странные колебания, Чарльз решил хвататься за любую возможность. Зная, что означает это задумчивый тон, Хэнк ухватился за ручки кресла и, толкая его перед собой, зашагал в направлении Церебро.

***

      Как же надоело, скрываться, прятаться, словно трусливый таракан, боясь высунуться на свет! — Эрик с отвращением отшвырнул зависшую перед ним в воздухе алюминиевую миску с едой. Повинуясь его дару, она отлетела и, ударившись о каменную стену убежища, рухнула на пол. Совсем не жалея о потерянном ужине, Магнето начал мерить шагами небольшую комнату. Как так получилось, что он вынужден снова находиться в добровольном заточении, потеряв смысл существования? Обычному человеку, возможно, его жизнь показалась бы вполне обычной. Двухэтажный домик в тихой деревеньке, в сотнях километров от Берлина, милая девушка, которая каждый день приносит ему еду. Она была дочерью одного из местных фермеров, худенькая, маленькая, почти прозрачная. Каждые три дня в течение этих долгих одиннадцати месяцев она приходит и убирает его жилище, приносит приготовленную еду, и, обязательно, яблочный штрудель. И всегда несмело поглядывает на Эрика, разговаривает о всяких пустяках. Она увидела его в день приезда и возникла на пороге вечером, держа в руках свежий штрудель. Эрик никак не реагировал на её присутствие. В другое время, возможно, она бы стала кем-то вроде постоянной любовницы, коих у него, в разное время, было достаточно. Но сейчас, отрешенному от происходящего вокруг него Эрику было совершенно безразлично. Пришла — хорошо, не пришла — ещё лучше. Местные считали его отшельником и не беспокоили. Идеальная, с точки зрения многих, жизнь. С точки зрения же Магнето — это жалкое существование. Внезапно всё: посуда на полках, ночник на столе, да и сама мебель, без видимых причин затряслись, а, через несколько секунд и пол заходил ходуном. Эрик медленно поднялся с места и вышел за дверь — происходящее его заинтересовало. Его дом находился на окраине деревни — сразу за дверью начинался лес. Сейчас, не смотря на еще не поздний вечер, стояла непроглядная темень, словно перед грозой, деревья ходили ходуном. Можно было предположить, что начался ураган, но это никак не объясняло лихорадки предметов в его доме. Повернув голову, он увидел ту самую девушку, ухватившуюся за ближайшее дерево. Вглядевшись в её полные ужаса глаза, Эрик, наплевав на предосторожность, движением руки зашвырнул её в дом, заперев дверь. Это заняло доли секунды, повернув голову, он не поверил своим глазам.

***

      -Египет…именно там появились первые древние мутанты — Хэнк бережно надел шлем на профессора и начал настройку приборов. — Да, и они были чудовищно сильны, заставляя людей поклоняться им. Их считали божествами, сошедшими с небес — Чарльз потёр виски. — И куда они потом исчезли? Вымерли? — Об этом ничего неизвестно. Их следы теряются в песках времени. Неизвестно, откуда они появились, как и неизвестно, куда исчезли. — У них были потомки? — Возможно. Они вступали в связи с людьми, в основном, из культа жрецов. Вероятно, от этих связей и рождались одарённые дети. Кто знает, может, среди современных мутантов и есть потомки древних — Чарльз поправил шлем. Недавно модифицированный по просьбе профессора, дабы стереть окончательно воспоминания о прошлом, шлем являлся гордостью Хэнка. Теперь он был буквально сплетен из витиеватых узоров, напоминавших средневековье. При активации Церебро, узоры начинали светиться бирюзовым светом. — Всё готово — Хэнк отошёл от приборной панели. — Начинаем — профессор кивнул и закрыл глаза, готовясь погрузиться в бесконечную череду человеческих судеб. «Чарльз, помоги! Ты нужен мне! …Я свободен, свободен ото всех цепей… Тебе не помешать неизбежному… Я вижу сон, круговорот, в котором гибнет всё живое… Не достойны…— картинки и звуки врезались в мозг профессора, двигаясь, словно пазлы, составляя нечто единое., но в то же время, до конца не понятное. Хэнк, стоявший неподалёку, с ужасом наблюдал за Чарльзом, которого трясло, словно в лихорадке, он напоминал марионетку в неумелых руках. Раньше такого не случалось, но показатели приборов были стабильны, и понять что происходит было сложно. Шлем полетел на пол. — Они идут, Хэнк, идут за нами, собери всех — хриплый голос, словно принадлежащий человеку с раком горла, донесся из кресла.