Карнавал трупов

1896 год. Настал очередной тягостный момент, когда молодому человеку в самом расцвете сил и лет, предстояло выбрать из своего обширного гардероба всего лишь одну единственную шляпу. Слишком тонкая для мужчины рука с белоснежной кожей, которая сейчас обтянута дорогой материей черных перчаток, безостановочно мельтешила от одной полки к другой, порою, возвращаясь к своему владельцу и теребя подбородок. Пока Фугаку изучает содержимое своего гардероба - зная его, можно смело утверждать, что это затянется на час, - Микото, его молодая красавица-жена, слегка улыбаясь, стояла в дверном проеме и пыталась затянуть теплый шерстяной шарф, который сама и связала на шею своего десятилетнего сына, настойчиво пытавшегося, со свойственной детям активностью, выбраться из изящных рук матери. - Я не хочу уезжать, - плаксиво выдал ребенок, яростные порывы которого уже сходили на нет, позволяя женщине, наконец, завязать узел мешковатой материи у него под горлом. Было немного неудобно, и шарф при каждом движении неумолимо кололся; про себя парнишка подумал, что все-таки подарит матери на Рождество несколько клубков ниток материи более приятной на ощупь. Оторвавшись от созерцания своего мужа, Микото неторопливо, как бы успокаивая, слегка погладила своего сына по голове, но объятия размыкать не спешила, от чего мальчик уже немного покрылся испариной. Все же, стоять в помещении полностью одетым было плохой идеей, но его отец, в очередной раз, забыл свою шляпу у университетского друга, с которым случайно столкнулся в ювелирном магазине и, в следствии, провел весь вчерашний вечер, а значит, придется ждать, пока он подберет к своему темно-синему пальто с черной отделкой подходящую шляпу из своей многочисленной коллекции. - Ну, потерпи. Ты едешь к бабушке всего на два дня, - тепло улыбнулась Микото, снова засматриваясь на своего мужа, примеряющего перед идеально чистым зеркалом очередной головной убор. - Не ной, Итачи, - поворачиваясь боком и разглядывая свой профиль, слегка грубо ответил мужчина. Микото поджала нижнюю губу и незаметно нахмурилась. Ей казалось, что Фугаку был слишком требователен к их детям, но ее муж упорно доказывал, что пытается воспитать двух серьезных и умных мужчин, которые будут думать собственной головой, и, в чем он был уверен, далеко пойдут по карьерной лестнице. Не было секретом, кем станут оба его сына, когда вырастут. Так или иначе, их обязанность будет связана с полицией, ведь вся эта большая семья, что носила фамилию Учиха, в большинстве своем боролась с преступностью в их небольшом, но густонаселенном городке, где всегда было достаточно работы. - Но пап, - запротестовал мальчик и слегка дернулся по направлению к родителю, но руки матери по-прежнему крепко держали его и он недовольно засопел, - почему тогда мама с Саске не едут? – ему было обидно, понял Фугаку, держа в руках очередной предмет гардероба, что остальные члены семьи не могут поехать с ними, а не то, что он хотел бы остаться. - Что поделать, так надо - ответил Фугаку, как бы завершая этим самым разговор, окончательно останавливая свой выбор на небольшой черной шляпе, что мерил одной из первых. «Как всегда», - тепло подумала Микото, совершенно не чувствуя раздражения и недосказанности, что, казалось, пропитали воздух в этой комнате. Итачи надулся и отвернулся, изо всех сил желая, чтобы его отцу стало стыдно. *** - Значит, они уехали? – негромко поинтересовалась молодая женщина, в которой, пожалуй, при всем богатстве и значимости в обществе ее семьи, совершенно не было ничего особенного или приоритетного, разве что вполне выдающихся способностей игры на фортепьяно, но, в их-то время, разве удивишь этим кого-нибудь. Тем не менее, молодая, все еще незамужняя женщина, вела себя так, словно знает все и обо всех. Все же нет, помимо игры на фортепьяно эта дама считала своим святым долгом разносить всяческие слухи, сплетни и новости быстрее, чем это мог сделать даже молодой и активный почтальон. - Да,- так же тихо ответила Микото, пытаясь комфортнее устроиться на совершенно неудобной софе. К сожалению, то, что положив голову на ее колени, посапывал их младший сын – Саске, удобства тоже не приносило, вот только она пыталась сделать все возможное, чтобы не разбудить его. Ведь каждый раз, переводя взгляд на эти пухлые детские щечки, покрытые детским румянцем, и длинные ресницы, чуть подрагивающие во сне, она ничего не могла с собой поделать, и с тем теплом, которое разливалось в ее груди. Приходилось терпеть. - И что ты собираешься делать? – резко спросила подруга, поправляя пару русых волосинок, которые имели наглость выпасть из ее высокой и уложенной прически. Микото только устало вздохнула. Ее подруга, не обремененная семейными тяготами, посчитала своей обязанностью вывести Микото из так называемого «однообразия семейной жизни». То ли, ей не давало покоя, что теперь она вынуждена путешествовать и проводить свой отдых не с лучшей подругой, а может, все дело в том, что она просто не понимала, как можно находить счастье в постоянной готовке, уборке и воспитании детей, когда даже собственный муж вчерашним вечером развлекался с друзьями в баре. - Не знаю, - честно ответила женщина, она искренне не хотела оставаться одна дома, и с удовольствием поехала бы к Фугаку к его матери, но, та, по неизвестным причинам, совершенно невзлюбила избранницу своего сына, хотя и не особо отговаривала последнего от свадьбы, - Есть предложения? – слегка взбудоражено спросила женщина, думая о том, что действительно давно нигде не была. В ней стали просыпаться давно забытые чувства, похожие на легкие покалывания, свойственные молодым любопытным особам, которые оставались на несколько дней без родительской опеки. Анри слегка склонилась к лицу Микото, словно бы собиралась поведать какую-то страшную тайну: - Я слышала, что в город приехал необычный цирк, - произнесла она, но ее слова никак не отразились на лице собеседницы. - Ну и что в этом такого? – разочарованно спросила Микото, поглаживая своего сына, дыхание которого стало немного быстрее, по волосам. Ее совершенно не поразила эта новость. Она не очень-то любила эти цирки, никогда не смеялась над шутками клоунов, а животных, которых загоняли в большие клетки с толстыми металлическими прутьями, было слишком жаль, чтобы спокойно наслаждаться представлением. Анри закатила глаза и немного поерзала в кресле: - Ты не понимаешь, - уверенно изрекла она, но при этом ее глаза подозрительно забегали, а руки рефлекторно сжались, - Ну, пойдем, сходим, - жалобно произнесла она, слегка касаясь руки Микото тонкими пальцами, - И сына своего возьми, - пытался убедить ее немного плаксивый голос, - Уверена, ему понравится. Микото, которая уже было хотела пресечь все попытки убедить ее прямо на корню, слегка удивленно посмотрела на своего шестилетнего сына, который даже не думал просыпаться. Теперь все ее мысли крутились только вокруг того, что, возможно, Саске по достоинству оценит труд акробатов и канатоходцев, что, возможно, она увидит ту улыбку, что так редко появляется на его лице. - Не знаю даже, - чуть слышно и задумчиво произнесла женщина, перебирая между пальцев темные локоны. Ее плечи слегка поникли, а взгляд стал затуманенным, и Анри поняла, что практически добилась своего. - Может быть, спросишь у Саске, когда он проснется? – произнесла она, внутренне ликуя, ведь какой ребенок откажется от такого развлечения? - А как ты узнала про этот цирк? – поинтересовалась темноволосая женщина, вскидывая взгляд на свою подругу и успевая подметить румянец, вспыхнувший на бледных щеках. - Ну, проходя по главной площади, - она немного запнулась, - там было несколько мужчин – циркачей. Они раздавали афишки, вот, - она порылась в небольшой сумочке, извлекая на свет слегка помятый небольшой кусочек маленькой бумажки. - Кто-то из них тебе приглянулся? – беря в руки бумагу, с улыбкой поинтересовалась Микото, догадываясь о таком странном поведении своей подруги. - Вот еще! – резко воскликнула Анри, отчего Саске беспокойно завозился и она, виновато посмотрев на цокнувшую собеседницу, приняла свой обычный спокойный вид. Она слегка пригладила свою прическу, все еще упорно отводя взгляд. Микото пригладила немного загнувшийся краешек бумажки, внимательно читая содержимое. Текст сопровождала небольшая картинка, изображающая веселого, но все же, немного жуткого клоуна, держащего в руках развернутую колоду карт. Текст объявления гласил: «Надоела скучная и однообразная жизнь, или же вы просто желаете повеселиться? Не хотите ли развлечься? Как насчет праздничной атмосферы, замешенной в неповторимый пряный коктейль из радости и веселья? Гарантируем, ваша жизнь больше не станет прежней, просто не сможет. Мы ждем вас» « А не слишком ли многообещающе?» - с едким, дурным предчувствием, подумала Микото.