Everybody Wants To Rule the World

==> Будь Дейвом. Ты сидел на скамье перед домом и курил уже шестую сигарету. Недавно прошел дождь, от этого по асфальту образовались лужи, заполнившие ямки и вмятины бетонного покрытия. В воздухе приятно пахло после дождевой свежестью, но ты перестал ощущать ее из-за сигаретного дыма. Джон… Боже, все так запуталось. В тот день он просто уснул в твоих объятиях прямо во время поцелуя. Ты не стал его будить, ведь так поступил бы только конченный мудак. Да и разве это было не к лучшему? Утром Джон проснулся раньше тебя и собрался идти к Роуз в больницу, чтобы навестить подругу. Ты обнаружил его в прихожей, когда он уже надевал куртку. Его широкая улыбка, твоя ирония — обычное прощание. Но все это звучало как-то натянуто, прошлая ночь негласно стала запретной темой, а ваши настоящие чувства остались недосказанными. Ты захотел просто забраться к нему в голову и узнать о чем он думает на самом деле. Мимо, к подъезду, прошли две молодые девушки, ты кротко кивнул им. Они смущенно улыбнулись и скрылись за дверью. Как, наверное, было бы просто, если бы Джон был девушкой. Ты запросто мог представить себе милую Джоанну, все в тех же нелепых очках, с темными волосами, заплетенными в косу, тонкими руками, покатыми плечами. Из него вышла бы прекрасная девушка. Но ты влюблен в парня и дело даже не в том, что ты мог бы считать такие отношения невозможными, вовсе нет. Так считает Джон и это просто убивает в тебе всю надежду. Ты стал вести себя как какой-то чертов школьник! Когда он смотрит на тебя, ты смотришь в сторону, но каждый раз, когда Джон отворачивается, ты смотришь на него. — Хэй, друже! — позвал знакомый голос. — Привет, — ответил ты, выдыхая яд вместе с воздухом. Гамзи присел на скамью, поставив рядом чехол со своей гитарой. Ты знал, что он каждый день играл в переходе метро и даже слышал несколько раз. Его голос был немного с хрипотцой, но это ни капли не мешало ему. Гамзи пел в своей неповторимой манере, зачаровывая этим проходящих мимо людей. — Чего ты сидишь здесь весь такой одинокий и депрессивный? — Просто жизнь иногда — такая сложная херня. — Пхах, верно, мужик, — усмехнулся джаггало. — У меня самого сейчас не лучшие времена. Ты с пониманием кивнул, взгляд зацепился за его руку. — Давно ты завязал? — Месяц назад, — он отдернул рукава, закрывая следы от уколов. — Вовремя понял, что эта дрянь попросту жрет мой мозг. — Поэтому ушел из семьи? Макара надменно ухмыльнулся, взглянув на тебя, и облокотился на спинку лавки. — Все-то вы знаете, Страйдеры. Некоторые поговаривают, что ваши доносчики — городские птицы. Но так говорят у нас, а там, сам знаешь, и зеленые слоны могут парить как дирижабли. — Почему-то я не удивлен, — ты избавился от окурка сигареты. — Я ушел от них примерно неделю назад, — начал рассказ Гамзи, смотря в небо. — Когда сознание более или менее прояснилось и до меня дошло, какие ужасы мы все это время творили. Скандал с отцом, братом, потом собрал вещи, немного своих сбережений и хлопнул дверью. Классика жанра. Дерситы почти все друг друга знали, поэтому ты был в курсе деятельности Макар. Как крупные наркоторговцы они делали для развития своего бизнеса все. То есть абсолютно все. Поэтому их и боялись, считая ненормальными убийцами. — А с тобой что? — спросил парень. — Сидишь здесь совсем один. В чем твоя проблема? — Джон — вот моя проблема, — ты опустил голову. — Мне нужно сказать ему о двух важных вещах, но я не могу. — Каких вещах? — О моем прошлом и о своих чувствах. Ну, ты понимаешь, … к нему. — А что же плохого в том, чтобы признаться ему в последнем? Я думаю всем приятно услышать, что их любят. — Не от парня он ожидает это услышать. Джон не гей, как он часто любит напоминать об этом окружающим. У нас ничего не получится, даже пытаться бесполезно. — Ну, знаешь ли… гетеросексуалы не целуются со своими лучшими бро. На тебя нашел мгновенный шок, и ты вскинул голову. — Постой-ка! Ты-то откуда узнал?! — Искал где помочиться. Вам, парни, в следующий раз стоит закрывать двери. Я ведь у вас впервые, открыл первую попавшуюся дверь, а там такая порнография на кровати. Прекрасно, вас еще и видели! Великолепно, Дейв, отлично сработано. — Ох, мужик, мне жаль, — ты поправил свои темные очки. — Ничего, друже, было неловко, но все нормально. И я считаю, что тебе стоит рассказать Эгберту обо всем, серьезно. Если не скажешь сам, это выползет в самый неподходящий момент и БАМ! — он ударил кулаком по ладони. — Объясниться станет еще труднее. — Наверное, ты прав, не выйдет и дальше скрывать от него все. Просто я не хочу причинить ему боль этими признаниями. — Нельзя прожить жизнь и не причинить кому-то боли, чел. Ты обреченно выдохнул и обернулся к парню, что сидел рядом с тобой. — Хотел бы я научиться приносить ее как можно меньше. Гамзи как-то печально посмотрел на тебя, словно почувствовал все твое отчаяние на себе. Ты не любишь, когда тебя жалеют, поэтому отвернулся. — Чувак, ты ведь и сам знаешь, что тебе может помочь только одно, — сказал Гамзи, расстегнув молнию на чехле. — Алкоголь, сигареты, наркотики? — Нет, ничего подобного! Вот, слушай, все просто, — он взял в руки гитару. — Мужик, ты же не серьезно, — сказал ты, но тебя прервали. Парень коротко ударил по струнам, и полилась музыка. У уличных музыкантов она особенная, с какой-то примесью печали и одиночества, но, между тем, от чистого сердца. Ты узнал мотив, все должно быть знают эту песню. — Нельзя сделать то, что невозможно. Не спеть и то, что слишком сложно. Не знаешь, что сказать? Учись по правилам играть, Это просто! — О мой Бог, — ты спрятал улыбку в ладони. Макара продолжал петь, ударяя по струнам акустической гитары, прохаживаясь из стороны в сторону. — Не сделать то, что не произвести. Не спасешь то, что не спасти. Не знаешь, что делать? Ничего, со временем поймешь! — Это просто, — допел ты. — Все, что тебе нужно — это любовь. Все, что тебе нужно — это любовь. Все, что тебе нужно — это любовь. Любовь — это все, что тебе нужно… Ты не мог сопротивляться и против воли тихо подпевал ему. Все это больше походило на сцену из какого-то мюзикла, не хватало только синхронно танцующих прохожих и пешеходов. Хотя вам удалось развеселить проходящую мимо старушку, видимо, еще заставшую по молодости творчество Битлз. Неподалеку остановилась парочка детей, с интересом слушая уличный концерт. — Ну и кто из вас Леннон, а кто Маккартни? — неожиданно подошел Джон. — С-сап, Эгдерп, — ты быстро вернул себе серьезность. — Привет, друже, — махнул рукой Гамзи. Он зачехлил гитару обратно и, попрощавшись с вами, зашел в подъезд. Джон присел рядом с тобой, сминая в руках автобусный билет. — Так тебя пустили в палату к Роуз? — спросил ты. — Да, к счастью ей уже можно принимать гостей. — И как все прошло? — Я подарил ей букет хризантем и пакет фруктов, знаешь, стандартный набор, — он хохотнул. — Врачи сказали, что ее состояние стабилизировалось, они выписывают ее на следующей неделе, если ничего не случится. — Отличные новости, которых нам сейчас не хватало. А Рокси все еще с ней? Джон взглянул прямо тебе в глаза и кивнул. — Каждый день приходит к ней, уходит только ночью на работу, а утром возвращается снова. Рокси бывает в палате даже чаще, чем Канайя. Роуз пыталась объяснить, что с ней все хорошо, но та все равно проводит с ней все свое время. Наверное, она чувствует вину. Рокси всегда была такой, она очень переживала за близких ей людей, делала все, что было в ее силах для их блага. А если с ними что-то случалось, то во всем винила себя. Старшая Лалонд никогда не скажет, что ей трудно или тяжело, будет нести на себе свою огромную ношу, но не переставать улыбаться. Она как-то сказала тебе — «Широко улыбнуться проще, чем объяснить, почему тебе грустно». Они с Джоном разделяли эту особенность. — Ей не стоит винить себя, — брюнет печально усмехнулся. — Ведь это я был причиной всего. Только на мне лежит ответственность… — Нет, даже не смей так говорить! — ты развернул его к себе за плечо. — Если бы не ты, мы бы до сих пор работали на этих засранцев. И если ты еще хоть раз обвинишь себя в чем-то, я сорвусь, исполню акробатический пируэт и типа выиграю сраную медаль или еще что. Его удивление сменилось благодарностью за твои слова. — Спасибо тебе, — он опустил голову на твое плечо. — Я не знаю, как бы справился со всем этим один. — Без проблем, — ты похлопал его по спине. — Дейв, ты сможешь всегда быть со мной? Вопрос абсолютно невинный, не несущий в себе никакого подтекста. Особенно тяжело его слышать от того, к кому ты испытываешь совсем не дружеские чувства. — Я был бы с тобой всегда, даже если бы ты не попросил.