Everybody Wants To Rule the World

==> Будь Джоном Эгбертом. Когда вы вернулись обратно в квартиру Страйдеров, Дирк и Джейк были уже там. На часах — девять вечера, за окном стремительно становилось темно и холодно. Вы с Дейвом потратили много времени, разъезжая на байке, сначала к тебе, а потом у Роуз, что жила на другом конце города. Он вдруг засуетился, бегал по квартире, пока ты переодевался в домашнюю одежду. Слова о том, что сегодня его смена, огорчили тебя, поскольку ты хотел повеселиться в этот вечер с Дейвом. Блондин, собираясь, разъяснил, что в «Sphere» работают два ди-джея и сменяются они через два дня. Ты вспомнил, что той ночью Дейв забрал тебя к себе, а вчера до полуночи играл с тобой в приставку. Он не ходил на работу те два дня, а теперь пришла его смена. На самом деле, тебе не хотелось никогда его отпускать. Джон Эгберт, да вы, оказывается, эгоист! И все же, что-то внутри горело, сжималось, мотивировало просто встать в дверном проеме, заграждая ему путь. Однако ты усилием воли поборол это собственническое нечто, наблюдая, как Дейв зашнуровывает красно-белые кроссовки. Для работы он переоделся в более подходящую для клуба одежду. Классический костюм сменился серыми джинсами, футболкой и рубашкой. Пальто так же осталось забытым висеть на вешалке, взамен его Дейв надел куртку. — Ну, — он поднял и закинул на плечо спортивную сумку, — я пошел. — Во сколько вернешься? — спросил ты. — Чертовски поздно, даже не думай ждать меня. Ты погрустнел, ведь действительно собирался это сделать. — Что я тебе говорил про излишнюю заботу, Эгдерп? — он покачал головой. — Ложись спать без меня, я приду только под утро. — Ладно, до скорого, — выдавил улыбку ты. — Не скучай, чел, — попрощался Дейв и взъерошил тебе напоследок волосы. Парень в солнцезащитных очках открыл дверь и вышел из квартиры. С характерным щелчком замка стало немного одиноко на душе, ведь Дейв все это время был рядом с тобой, не отходил ни на шаг, а тут уходит на всю ночь. Так, что это еще за мысли такие?! Он свободный человек, волен делать то, что хочет и не обязан все время быть рядом с тобой! Дейв тебе не нянька, если идет куда-то, пускай, тебе какая забота? С такими мыслями и тяжелым сердцем ты вошел в гостиную. На диване сидел Джейк и тряпкой чистил какие-то запчасти. Тебе все равно было нечем заняться, поэтому решил посмотреть за его работой. Ты присел на кресло, что стояло возле дивана, а Джейк, подметив, что ты опустился рядом, слегка улыбнулся, продолжая работать. Теперь ты, когда находился с ним совсем рядом, заметил, что у него было проколото правое ухо, на его мочке красовалась сережка-гвоздик яркого оранжевого цвета. Ты подумал, что ему больше бы пошла зеленая, но оторвал взгляд от сережки и перевел его на запчасти, с которыми работал парень. Поверх стола была накинута белая ткань, а на ней лежали металлические детали черного цвета. Оглядев их, ты узнал некоторые, мысленно собрал все воедино. Стоп… это же! — Джейк, — ты удивленно вскинул на парня глаза. — Это запчасти пистолета? — Да, — легкая улыбка растянулась шире. — Но… откуда? — Это то, чем я зарабатываю. Дирк собирает или ремонтирует механизмы, а я — оружие, в основном огнестрельное. Должно быть, твое лицо выражало нехилое удивление, потому как Джейк, посмотрев на тебя, тихо хохотнул. — Все это вы делаете прямо на дому? — Ага, ты бы видел нашу комнату, там все в запчастях да инструментах. «Нашу комнату»? Он говорит об общей комнате с Дирком? Наверное, Джейк все же имел в виду что-то вроде мастерской… — И, что же получается, вы с Дирком работаете нелегально? — Грубо говоря, да…, но не по своей воле, — улыбка стала печальной. — Что? Почему? — ты в непонимании нахмурился. Инглиш не ответил, с тихим лязгом положил железку обратно на стол и взял следующую, тоже принявшись тщательно натирать ее тканью в руке. Ты почувствовал, как в груди кольнули неловкость и раскаяние, видимо не стоило затрагивать эту тему. — Извини за вопрос, — поджал губы ты. — Давай забудем об этом. — Нет, — Джейк грустно вздохнул. — Думаю, что я должен рассказать. Мы же все теперь в одной лодке, ты бы все равно когда-нибудь узнал. В тебе проснулся журналистский интерес, стало любопытно, что же все-таки скрывает семья Страйдеров. И хоть ты не знал, будет ли Джейк что-нибудь говорить про Дейва, ты почему-то был уверен, что речь пойдет и о нем тоже. — Понимаешь, Джон, то, что я тебе расскажу, принято держать в секрете. Ты должен пообещать мне, что не будешь говорить об этом кроме как с теми, кто живет здесь. Твой уверенный кивок стал началом серьезного разговора. — Дейв что-нибудь говорил тебе о своих родителях? — Нет, ни разу. — Они были… не самыми приятными людьми. Последние слова были произнесены Джейком так, что ты понял их скрытый смысл. «Они были подонками» — говорила за него интонация. — Родители Страйдеров были небогатыми, из семьи работал только один отец. Они были из такого рода людей, где каждый день отмечался алкоголем. Значит, родители Дейва… были пьяницами? Кажется, воспитание Джейка не давало ему грубо говорить о людях, пусть и о таких низких. Он изъяснялся деликатно, но ты прекрасно все понимал. — С каждым днем жизнь братьев становилась все хуже и хуже, а когда Дейву исполнилось тринадцать, то и вовсе все стало плохо. Дирк на тот момент стал совершеннолетним и вполне мог оформить опекунство над младшим на себя, но, все же, появились проблемы. Дирк пока не имел постоянной работы, собственного жилья, возникли проблемы с органами опеки. Именно тогда ему и помог один начинающий политик. — Политик? — Да, теперь-то он стал известным и богатым, так что ты хорошо его знаешь. Его имя — Калиборн, — с отвращением произнес Джейк. Слова брюнета прошлись по твоему слуху как острое лезвие. По телу пробежало нервное оцепенение, глаза в шоке раскрылись до болезненного широко. Дирку помог ни кто иной, как лидер партии Дерс. — Зачем? — ты спросил единственное, что сейчас крутилось в твоей голове. — Его идея состояла в том, чтобы получить как можно больше людей зависимых от него. К тому же все эти вложения он предъявлял общественности как великодушные или благотворительные поступки. Калиборн помог Дирку с документами, договорился с органами опеки и мать с отцом лишили родительских прав, а Дирк стал официальным опекуном для Дейва. К тому же, он выделил им денег и подыскал Дирку работу в мастерской. — И что же было потом? Калиборн потребовал чего-то взамен? — Да, — Джейк угрюмо нахмурился, — потребовал. Через шесть лет он вернулся и стал запрашивать возвращение долга. Парни тогда только купили квартиру, у них не было чем платить. Пользуясь положением, он сказал, что они теперь будут работать на него, расплачиваясь за его доброту. — Как же это подло! — ты не сдержал гневных слов. — Не могу не согласиться с тобой, Джон. — А что случилось с тобой? Джейк вопросительно посмотрел на тебя, так и не прекращая полировать металлическую деталь пистолета. — Ты ведь тоже как-то стал зависим от Калиборна? — Ах, это, — он снова улыбнулся с печалью в глазах. — Я просто переехал сюда жить из Англии, мне нужна была помощь с работой и квартирой. После «благородной» помощи он тоже потребовал выплаты и завербовал меня как своего нелегального работника. — Те же самые проблемы… Значит у него много связей в сферах трудоустройства и недвижимости? — А ты очень сообразительный, — тот усмехнулся. — Именно так, эти области являются его основными рычагами давления. Ты задумался, откинувшись на спинку кресла. Этот разговор показал, насколько большая власть есть у Дерса, да и у самого Калиборна. Вся семья Страйдеров и Джейк стали его заложниками. «Мне надоело быть марионеткой в руках Дерса!» — прокричал в твоей голове голос Дейва во время ссоры с Дирком. Теперь ты стал понемногу понимать всю ситуацию и, что одолеть этот политический механизм будет совсем не непросто, а практически невозможно. Но все-таки, ты журналист, а силу прессы часто недооценивают! К тому же, сейчас с тобой Джейк, Дирк и… Дейв. — Джейк? — он обернулся на твой голос. — А что насчет Дейва? — О чем ты? — Ты сказал, что Дирк специалист по механике, ты по оружию, а чем оплачивает свой долг Дейв? Руки, начищавшие черный металл впервые за весь разговор остановились. Спиной ты почувствовал, как натянулась атмосфера в гостиной, воздух будто бы загустел, и в нем утопало само время, замедлив свой ход. Лицо Джейка изменилось, печальная улыбка исчезла, привычная теплота в его взгляде сменилась ледяным холодом. — Будет лучше, если он сам расскажет. Голос сильный, тон повелительный, вкрадчиво произносивший каждое слово отдельно. Ты сглотнул скопившуюся во рту слюну, боясь сделать лишнее движение. — Ах, — его лицо расслабилось. — Извини, Джон, просто… — Да ничего, — хрипло сказал ты. -…Все так сложно, пойми. Это должен рассказать тебе лишь Дейв, а не я. — Я понял, — ты несколько раз кивнул в ответ. Джейк поднял свои очки, помассировав уголки глаз большим и указательным пальцами. Неожиданно ты услышал тихую мелодию вызова за стеной, то звонил твой телефон. Ты немедленно вскочил с места и выбежал в коридор, оставив парня в гостиной, наедине с его работой. В комнате Дейва ты спешно подошел к стулу, на котором висели уличные джинсы, в кармане быстро отыскал свой телефон и взглянул на экран. «Вриска» — гласила надпись под фотографией улыбающейся девушки. — Алло, — взял трубку ты. — Привет, Пупа! — из динамика донесся бойкий голос Вриски. — Как жизнь? — Да нормально вроде, как сама? — Лучше не бывает, правда вот волнуюсь за одного идиота. Представляешь, он два дня не выходил на работу и на домашний не отвечает. Не знаешь случаем, где он? Черт, точно, из-за всей этой истории с переездом, Дерсом, бандитами, ты совершенно забыл о работе. Пришло запоздалое чувство вины. — Прости, Врис, у меня тут такой ужас творится, — ты медленно подошел к письменному столу у окна. — Можешь попросить у Арании, чтобы она отпустила меня в недельный отпуск за личный счет? — Воу! Так, Джон, отпуск за свой счет? Что произошло? Включив настольную лампу, чтобы в комнате было не так темно, ты подошел к окну. — Я приболел. — Лжешь, — ее голос серьезный. — Возможно, — ты тихо хохотнул. — Но Арании передай так, хорошо? — Ладно, я скажу ей, что ты простудился. А теперь и ты мне скажи, какого черта у тебя там творится? — Я не могу. — Что? — она опешила. — Что еще за тайны?! — Прости, Врис, но дело реально серьезное. Настолько серьезное, что для твоей же безопасности лучше не лезть в это. Девушка на минуту умолкла, а ты перевел взгляд на улицу. За окном было уже темно, на небе сгущались грозовые тучи, вдоль по дороге горели фонари. Люди, чувствуя надвигающуюся непогоду, ускоряли шаг, некоторые бежали. На том конце провода послышался шумный вздох. — Я поняла, — негромко сказала Серкет. — Тебе точно не нужна моя помощь? — Пока что я не вижу, в чем ты здесь можешь мне помочь. — Ясно, но ты дай мне знать, если будет совсем плохо, — еще один вздох, на этот раз опечаленный. — Кстати, ты знал, что в нынешнем году SKAIA внесет решающий голос в выборах? Ну знаешь, в том голосовании за Проспит или Дерс. — Да, я в курсе, — при упоминании о Дерсе ты невольно крепче сжал трубку. — Поднялся такой переполох, все друг у друга спрашивают, кто за кого. Арания сказала, что в конце месяца все проголосуем, подсчитаем и дадим свой результат. Мы как организация даем лишь один голос, то есть партия, кому мы отдадим предпочтение, получит себе голоса от всех сотрудников SKAIA. И не важно, за кого ты сам выступаешь, решение касается всех поголовно. — Вот оно как, — тихо ответил ты и положил руку на оконное стекло. Ладонь ощутила колючий холод, но руки ты не убрал. В слабом свете настольной лампы поверхность стекла показала тебе свое собственное полупрозрачное отражение на фоне пасмурного осеннего неба и городских крыш. Черные волосы в беспорядке, домашняя кофта свисает с худых плеч, на лице, за очками, застыло потерянное выражение. Ты смотрел в собственные печальные глаза, испытывая жалость к самому себе. Вриска продолжала что-то говорить, но ты уже не слушал. В твоей голове возникли мысли, одна хуже другой. Сколько же еще людей стали зависимы от Дерса? Сколько судеб уже погубил Калиборн? Как остановить это безумие? Вопросов с каждым мгновением становилось все больше, но ответов ты пока не нашел. Знание давало тебе ответственность, ты чувствовал это. В твоих руках буквально находится ключ к тому, чтобы открыть дверь этим людям и освободить их из лиловой темницы. Ты должен…, но ты не знаешь как. Эти мысли убивают тебя и ломают изнутри, заставляя только снова и снова задавать себе один и тот же вопрос: «Что я должен делать?» Вдруг на стекло прямо возле левого глаза твоего отражения упала прозрачная капля и медленно потекла по щеке вниз. Словно бы тот зеркальный ты плакал дождевыми каплями, в то время как твои глаза были совершенно сухими. Упала третья, четвертая, пятая, шестая… И сентябрьское небо обрушило на город дождь. -…А мы с сестрой конечно же будем голосовать за Проспит, но ты пойми, что и Дерситов тут немало собралось… — Дождь, — тихо шепнул ты, еле слыша себя. — Что? — Дождь пошел. Начался ливень, такой, что за пять метров ничего не разглядишь. Капли стучали по стеклу так громко, словно шел град. Люди на улице сорвались с места, кто попрятался под навесами, кто забежал в магазин или жилой дом. Вскоре на мокром тротуаре стало видно лишь одинокие зонты, да проезжающие по дороге машины. — Прям ливень, да? — донеслось из трубки. — Не повезло тем, кто сейчас оказался на улице без зонта. — Это точно, — сказал ты, наблюдая за уличной суетой из окна. — Ну, мне пора, а то меня тут куча дел ждет! Угадай что с ними? — Они горят? — ты вяло улыбнулся. — Верно, Джон, — она засмеялась в привычной для нее манере. — Доброй ночи! — Доброй ночи, — попрощался ты и отключился, положив смартфон на стол. Внезапно на тебя накатила усталость, и ты упал на кровать. Ее запах обнял тебя, словно уютное пуховое одеяло, наполнил легкие и разум. Слабый аромат яблока, какого-то одеколона и сигарет. Так пахнет Дейв. Ты открыл глаза и увидел белый потолок, под которым спишь уже третью ночь. Где же сейчас Дейв? Успел ли он добраться до клуба, перед тем как пошел ливень? Чем он сейчас занят? Когда вернется? Вопросы кружились в твоей голове, но всех их заглушал успокаивающий шум дождя. Перед глазами промелькнул весь сегодняшний день. Завтрак вместе со всеми, поездка с Дейвом на байке, Роуз с Кан, драка на твоей кухне с агентом Дерса и… тот момент в прихожей. Зеркала рядом не было, но ты уверен, что твои щеки покраснели. О чем ты только думал тогда?! Это ведь ненормально! Но, все же,… это он первый взял тебя за руку. Затем Дейв пообещал тебе, что снимет очки, покажет тебе свои глаза. В груди разлилось ласковое тепло, а на губах появилась улыбка. Скорее бы увидеть их, скорее бы увидеть его, настоящего. Ты знал его как Дейва Страйдера, ироничного парня в темных очках и костюме, на лице которого нет ни единой искренней эмоции. Он всегда собран, бесстрастен, производит впечатление серьезного мужчины. Но дома Дейв другой: он носит растянутую белую футболку, черные джинсы и литрами пьет яблочный сок. Вы постоянно устраиваете шуточные перебранки, играете в изрядно старенькую приставку, смотрите фильмы, и Дейв не замолкает ни на минуту, то жалуясь на игру киногероев, то указывая на бреши в сюжете. Когда же вы остаетесь наедине, с вами происходит что-то странное. Его руки приятно теплые, объятия нежные и заботливые, а слова то дарят сердцу покой, то заставляют его беспорядочно метаться в грудной клетке. Воспоминания ожили в голове, вспыхивая перед глазами словно фотографии, мелькали один за другим. Как он отвел прядь со лба, нависая над тобой, как крепко обнимал тебя, утирал одинокие слезы в подъезде, как сжимал твою холодную руку в своей. Глаза постепенно закрывались, в теле чувствовалась странная тяжесть, мысли ускользали и ты понял, что засыпаешь. Но ты не хотел спать, ты хотел дождаться Дейва, когда тот придет с работы. Да, он сказал не делать этого, что вернется слишком поздно. И все же сейчас ты желал снова упасть в его крепкие теплые объятия, ощутить запах сигарет и яблока, почувствовать себя в безопасности. Потому что… ты никогда не чувствовал себя лучше, чем в тот момент, когда он обнимал тебя, зарываясь одной рукой в волосы и наклоняясь, чтобы прижаться сильнее. — Почему? — прошептал ты безмолвной темноте и провалился в сон.