Одиночество рядом с тобой

О том, что Сурин не ходит в школу, Чанёль узнал спустя три дня. Быстро сориентировавшись, Пак сухо ответил позвонившему ему учителю, что девочка простудилась и активно лечится. Удовлетворившись ответом, преподаватель пожелал Ли скорейшего выздоровления и торопливо попрощался, даже не представляя, какая буря разразилась в душе мужчины после этого звонка. Чанёлю хотелось срочно уехать из офиса, найти прячущуюся дома Сурин и вновь отхлестать — за непослушание, отвратительное поведение, за все испорченные нервы и новые седые волосы на голове. Но после пары выкуренных сигарет мужчина немного успокоился и постарался мыслить трезво. Ясно было одно — решать и эту ситуацию конфликтом не вариант. Им с племянницей нужно было поговорить. Не как возможные любовники, и даже не как родственники. Как друзья. И Пак очень надеялся, что ему это удастся. Джунха, прекрасно видевшая в каком состоянии находился Чанёль, не рисковала вытаскивать его на откровенный разговор. И даже Ифань после злосчастной вечеринки не поднимал тему непростых взаимоотношений между родственниками. И, положа руку на сердце, Чанёль был благодарен за это невмешательство в свою личную жизнь. Он был уверен, что сам во всём разберётся, пусть на это и понадобится уйма времени. — Будешь ужинать? — привычно улыбнулась Джунха, стоило им переступить порог дома. — Да, но чуть позже, — снимая пальто, ответил Пак. — Хочу поговорить с Сурин. — Ты уверен? — насторожилась женщина, не спеша сменять новые сапоги на мягкие тапочки. — Абсолютно. Поднимаясь по лестнице, Чанёль в сотый раз подумал о том, что не ошибся с выбором спутницы. Джунха, если быть объективным, идеальна — красива и умна, неконфликтна, заботлива. Она обладала удивительным даром понимания и никогда не лезла к Чанёлю в те моменты, когда он был не настроен на диалог или взвинчен. Джунха была похожа на тихую гладь живописного озера. Но что-то подсказывало Паку, что внутри неё, под толщей спокойствия и безмятежности, бушевали такие смерчи и воронки, о которых ему только предстояло узнать. Постучав в комнату племянницы и не дождавшись ответа, мужчина мягко нажал на ручку, удивившись, что дверь оказалась не заперта. Увидев лежащую на кровати Сурин с книгой в руках, Чанёль облегчённо вздохнул и переступил порог, почти неслышно щёлкнув замком. — Уже нажаловались? — шумно перелистнув страницу, равнодушно поинтересовалась Ли. — Может, объяснишь, что происходит? — А может, ты начнёшь хоть иногда обращать на меня внимание? Возможно, тогда ты будешь узнавать о моих прогулах не от учителей, а от меня самой. — Сурин положила книгу на живот и прищурилась. — Я ведь даже не делала вид, что хожу в школу. Тупо не выходила из комнаты. И вам никому не было до этого дела. — Я много работаю. — Я знаю. Чанёль молча наблюдал за девочкой, свернувшейся клубком, и не решался ни выйти, ни подойти ближе. Ему вообще было страшно делать хоть что-то — казалось, что любое слово или касание могут вызвать новый конфликт, а мужчине меньше всего хотелось стать участником очередного скандала. — Давай поговорим. Ты можешь мне доверять, — предпринял робкую попытку Пак. — После того, как ты меня избил? — Боже, Су, это не было избиением! — возмутился Чанёль. — Хорошо, извини, что поднял на тебя руку. Я действительно этого не хотел! Девочка даже не пошевелилась, продолжив смотреть в стену и крепко обхватив себя руками. Если приглядеться, то можно было заметить, как мелко её трясло. То ли от нервов, то ли действительно заболела — Чанёль не знал. Он вообще ничего не знал, потому и топтался у двери, проклиная тот момент, когда Чжесок умер, свалив на его неподготовленные плечи заботу о дочери. Зачем Пак во всё это ввязался? Разве он обязан был это делать? — У меня нет друзей, понимаешь? — неожиданно заговорила Сурин, проглатывая окончания слов. — Мне не с кем поговорить по душам, некому рассказать о своих проблемах. Мне даже погулять не с кем! От меня все уходят, все отворачиваются. Наверное, Сехун был прав, когда назвал меня эгоисткой. Я только требую любви и ничего не даю взамен. — А Сехун больше не хочет быть твоим другом? — нахмурился мужчина, подходя чуть ближе к кровати, на которой лежала Ли. — У него другая жизнь. Он нашёл девушку, завёл новых друзей. Ему больше неинтересно со мной. — Малышка, у тебя ещё всё впереди. Ты обязательно встретишь настоящих друзей, которые непременно поймут тебя и поддержат. Матрас прогнулся под весом Чанёля, и уже в следующую секунду Сурин расслабилась, позволив дяде обнять себя и прижаться максимально близко. Мужчина осторожно гладил её по затылку, сжимал дрожащие плечи и понимал, что совершенно не умеет успокаивать девушек и находить нужные слова. — Я не хочу идти в школу, потому что надо мной все смеются и издеваются. Они считают меня уродкой. И учителя их поддерживают в этом, — жаловалась Ли, растирая бегущие по щекам слёзы. — Со мной никто не разговаривает, только гадости делают — то куртку в меле испачкают, то толкнут на перемене. Я даже в туалет боюсь заходить! — Малыш, хочешь переведём тебя в другую школу? — неожиданно предложил Чанёль. — Или хочешь учиться в другой стране? Япония, Китай, Англия, США — благодаря моим связям я смогу устроить тебя в иностранную школу, а впоследствии и в университет. Выучишься на журналиста, как ты и хотела, и будешь работать в моей редакции. — Не лги. — Сурин обернулась и пристально взглянула на дядю. — Хочешь избавиться от меня? Вот только я никуда не уеду, потому что люблю тебя. Вновь свернувшись в объятиях мужчины, Ли закрыла глаза и попыталась уснуть, нарочито проигнорировав огорчённый вздох за спиной. Пусть Пак не старается выкинуть племянницу из своей жизни — это бесполезно. Сурин просто умрёт вдали от него. — Это правда, что меня пригласили на фотосессию? — уже сквозь сон спросила девушка. — Это тебе Рэй наболтала? — недовольно раздалось из-за спины. — Я не буду против, если ты решишь сняться для журнала. Ты, главное, сама для себя реши — хочешь ли ты, чтобы на тебя в таком виде смотрела вся страна. Человек должен гордиться своей внешностью только тогда, когда искренно ей доволен. Если ты не чувствуешь похожего, но решишься сделать эти фото, то счастливее не станешь. Ты понимаешь о чём я говорю? — Понимаю, — выдохнула Сурин, окончательно засыпая.

***

— Ты уверена? — Чонин так и застыл у кромки бассейна, рискуя рухнуть в воду от любого неосторожного движения. — Уверена, мне надо сосредоточиться на учёбе, — серьёзно кивнула Сурин, стараясь не прятать взгляд. — Но ты делаешь большие успехи в плавании. Через пару месяцев я мог бы выставить тебя на соревнования… — Извините, но мне пора идти. До свидания! Девушка едва ли не выбегала из здания, с головой ныряя в пелену мокрого тяжёлого снега. Ну почему тренер Ким не понимал очевидных вещей и не желал прислушиваться к всё сильнее разрастающимся сплетням? Сегодня, в первый учебный день после «больничного», Сурин услышала такое, от чего ей хотелось взять в руки биту и разбить головы всем тем, кто распускал подобные слухи, очерняя не столько её, сколько имя учителя. — Серьёзно, Сурин была в клинике и делала аборт! Кто-то из парней видел, как Чонин её трахал в раздевалке, не просто же так она к нему в бассейн таскалась, — сплетничали девчонки перед зеркалом, пока Ли бесшумно сидела в кабинке, боясь пропустить хоть слово. — Да ладно? У тренера фетиш на лысых уродок? Как у него встал-то? — захохотали подружки, даже не предполагая, что объект обсуждения задыхался от слёз за стенкой. Это было настолько мерзко и унизительно, что Сурин впервые задумалась о массовом убийстве. Найти бы где автомат, завалиться в столовую на большой перемене и перестрелять всех этих зажравшихся сук, для которых унизить кого-то — сомнительное, но всё же удовольствие. Сурин пришла в себя вместе со звонком на урок. Чуть больше часа ей понадобилось, чтобы принять осмысленное решение и озвучить его тренеру Киму. Пусть лучше он обидится на неё, чем будет страдать от необоснованных слухов и обвинений в педофилии. Чонин не заслужил этого. А для занятий в бассейне можно записаться в любой спортивный клуб. Так будет лучше для всех. Выйдя за пределы школьных ворот, Ли почти не удивилась, заметив на стоянке знакомый автомобиль. Сев на переднее сиденье, она улыбнулась подкрашивающей губы Рэй и пристегнулась ремнём безопасности. — Как тебе новый цвет моей помады? — смешно надув ярко-красные губы, спросила женщина. — Смело, — одобрила Сурин. — Я рада, что ты согласилась составить мне компанию сегодня вечером. В последнее время я страдаю от одиночества, даже посидеть и поболтать не с кем! — Я чувствую что-то похожее, поэтому хорошо понимаю тебя. — Хочешь пиццу? Вспомнив последний поход в пиццерию, Ли поморщилась и помотала головой. — Может, лучше в кондитерскую? — робко предложила девочка. — А давай! Не сказать, что Сурин была счастлива проводить время рядом с Рэй, но её звонок и вправду оказался как нельзя кстати. Меньше всего Ли хотелось сейчас возвращаться домой или таскаться по заснеженному городу в одиночестве. А Рэй предложила ей компанию, рассказывала много историй, делилась опытом и не давала сосредоточиться на негативных мыслях, коими была полна голова Сурин. Кафе находилось недалеко от школы. Уютное, пропахшее ароматом кофе и свежей выпечки помещение сразу же понравилось Ли. Сделав заказ, она вновь окинула взглядом небольшие столы, застеленные красными скатертями, и остановила его на сидящей напротив Рэй. — Ты подумала над предложением о фотосессии? — разрывая салфетку на крохотные кусочки, поинтересовалась женщина. — Да, и решила в ней не участвовать. — Почему? — Рэй недоумённо выгнула бровь, явно удивлённая подобным ответом. — Мы с дядей поговорили, и я решила, что он прав. То, что я лысая — не угода моде или желание выделиться. Я очень сглупила, когда сбрила волосы. Это был подростковый каприз, желание добиться внимания любой ценой. И это не то, чему должны следовать другие подростки. — Но ты бы могла начать карьеру модели… — О, я мечтаю стать журналистом! Поэтому мелькать на глянцевых страницах в роли объекта для съёмок не входит в мои планы, — рассмеялась Сурин, тут же предвкушающе покосившись на приближающегося с подносом официанта. — Приятного аппетита! — пожелал улыбчивый юноша, после того, как все тарелки и чашки перекочевали на стол. — Спасибо, — кивнула Ли, тут же вооружившись вилкой. — Обалденно выглядит! Быстро съев пирожное, Сурин вытерла губы салфеткой и подняла взгляд на продолжающую сидеть неподвижно Рэй. Недоумённо округлив глаза, девочка поправила съехавшую на нос шапку и невольно нахмурилась. — Всё в порядке? Женщина вздрогнула, словно очнувшись от сна, и вяло улыбнулась. — Ты уже всё? — Да. — А у меня что-то аппетит пропал. Может, сходим в кино. Хочешь? Сурин растерянно пожала плечами, пока Рэй попросила официанта принести счёт. Почти утерянное чувство дискомфорта вернулось в тот момент, когда они уселись в автомобиль. Вместо того, чтобы завести мотор, женщина вытащила из сумки пачку сигарет с зажигалкой и закурила. Ли старалась смотреть по сторонам, но из-за снега и сгущающихся сумерек силуэты прохожих было трудно разобрать. — Будешь? — Рэй протянула пачку и подмигнула удивлённой девочке. — Я ругать не буду! Чуть помедлив, Сурин кивнула и вытащила сигарету. Положила её между губ, позволила Рэй чиркнуть зажигалкой и поджечь кончик. Самым главным было не раскашляться, словно неопытный подросток, решивший выпендриться перед взрослыми. Поэтому девушка преувеличенно серьёзно затягивалась и подавляла малейшие признаки начинающегося кашля. — Я серьёзно люблю твоего дядю. — Рэй крепко затянулась, оставив на фильтре след от красной помады. — Он классный мужик, такие редко встречаются. А Джунха так легко его отбила, словно у нас и не было ничего — ни встреч, ни свиданий, ни общих воспоминаний. Грустно это всё. — Ага, — кивнула Сурин, продолжая давиться терпким дымом, от которого начинала кружиться голова. — Ты же видишь — они не подходят друг другу. Джунха — стерва, которая втирается в доверие к Чанёлю. И в её планы не входит воспитание тебя. Как только они поженятся, тебя отправят в приют. Я уверена, что Джунха уже даёт Паку непрозрачные намёки. — Серьёзно? — Сурин напряглась и едва не вскрикнула, когда женская ладонь легла на её бедро, ободряюще сжав. — Серьёзно. Поэтому в наших интересах избавиться от неё, пока не стало слишком поздно. — Ты надеешься, что Чанёль к тебе вернётся? — насторожилась Ли, неспешно докуривая сигарету. — Нет. У нас с ним всё кончено, тут без сомнений. Я просто не хочу, чтобы он достался Джунхе. Можно сказать — это личные счёты. С твоей помощью мы сможем её уничтожить. Ты ведь тоже её ненавидишь, не правда ли? Рэй запрокинула голову, выпустив через губы поток дыма, и Сурин неожиданно зависла, ощущая лёгкие, но всё более настойчивые поглаживания ноги. — Что ты делаешь? — сжав в пальцах сигарету, процедила Ли. — В смысле? Тебе неприятно? — искренне удивилась женщина, отдёрнув ладонь. — Извини, я не думала, что тебе это не понравится. Я всего лишь хотела тебя поддержать. — Не стоит так делать. И мне уже пора уходить. Сурин едва ли не кубарем вылетела из автомобиля, выронив сигарету в снег. Не обращая внимания на крики Рэй, выскочившей следом, она быстро смешалась с толпой прохожих, торопясь убрать отсюда ноги. В голове не укладывалось только что произошедшее событие: она что, реально к ней приставала? Или это была действительно просто дружеская поддержка? И что она там говорила про Джунху? Неужели всё это правда и подружка дяди только и ждёт момента, чтобы от неё избавиться? Девушка резко затормозила и закрыла глаза. Прислушалась — улица жила своими звуками. Слева раздавались шорохи шин, справа шаги и голоса прохожих. Усилившийся мороз щипал за щёки, а снег таял на лице, оставляя после себя прозрачные капли воды. Зима была совсем близко. Она опаляла Сурин ледяным дыханием, ввинчивалась под кожу ощущением колких льдинок — опасно острых и отрезвляющих. Распахнув ресницы, Ли остановила взгляд на застывшей напротив фигуре, тут же испуганно дёрнувшейся и свернувшей в ближайший переулок. Удивлённо проморгавшись и осознав, кто только что в упор на неё смотрел, Сурин сорвалась с места и побежала за удаляющейся фигурой. — Стой! Не убегай! — надрывая лёгкие, кричала девушка, пару раз едва не упав носом в снег. К счастью, убегающей тени повезло меньше. Подскочив к фигуре, с криком распластавшейся на скользкой тропинке, Ли упала рядом и перевернула неподвижное тело на спину, вглядываясь в невероятно усталые глаза. — И зачем ты убегал от меня, Минсок?! — А зачем ты за мной побежала? — тускло донеслось в ответ. Парень с болезненным стоном сел и ощупал руки на предмет повреждений. Сурин заботливо отряхнула его куртку от снега и помогла подняться. — Что ты здесь делаешь? — Вообще-то я здесь живу. А вот ты что забыла? — Минсок принюхался и поморщился. — Ещё и курила? — Прости, это в последний раз, — непонятно зачем извинилась Ли, ощущая на языке мерзкий привкус табака. — Мне, в принципе, всё равно, — отрезал Ким, попытавшись уйти. — Давай поговорим! — вцепилась в него девушка. — Я тебе звонила много раз, но телефон был… — Я сменил номер! И это значит, что я не хочу с тобой общаться. — Но ты же должен понимать, что мы с Сехуном не виноваты в произошедшем. Это всё сделала Мина, но как всегда она вышла сухой из воды! — Да не важно, кто подсыпал эту гадость в наши стаканы. Неужели ты так ничего и не поняла? — Минсок поморщился, словно ему было в тягость объяснять очевидные вещи. — Хуже всего пришлось Оми. Но за те несколько недель, что успели пройти с того случая, ни ты, ни Сехун не пришли и не поддержали её. Вы не сделали никаких попыток сблизиться и разделить её печаль. Она чертовски любила О, и она считала тебя своей подругой. Но ни один из вас даже не попытался поговорить с ней по душам! — Она бы не стала с нами говорить… — Откуда ты знаешь, ты пробовала? — Мин покачал головой, делая шаг назад. — Я несколько раз пытался, но её родители не пустили меня и на порог. Но я хотя бы попробовал, в отличие от вас. — А что сейчас с ней? Где она? Обещаю, я навещу Оми в ближайшее время! — Да ты что? Правда? Вот только ей это не нужно. Пока ты решала собственные проблемы, у Оми появилась новая подруга. Ты знаешь, кто её успокаивает и развлекает? Кто скрашивает её одиночество? Кто лечит её раны? Кого единственного она подпускает к себе? Оми держит рядом ту, которая, как ты говоришь, во всём виновата, — насмешливо, но с явной болью в голосе, протянул Ким. — Оми общается с Миной? Ты шутишь? Она же знает, что это вина именно Хан! — Ну ты же хотела увидеться с ней в ближайшее время, вот и узнаешь причину. — Окинув Сурин полным презрения взглядом, Минсок стремительно ушёл, и догонять его пропало всякое желание. Осталось лишь отчаянное стремление понять, что вообще происходило вокруг.