Желтая Молния

      После разговора с Орочимару, я чуть было сразу не кинулся на одну из главных торговых улиц Конохи. Ведь для овладения расенганом, как и для большинства техник, необходимы какие-то подручные средства. В моем случае — резиновые шарики, много резиновых шариков. И было бы неплохо их прикупить, но мой живот думал иначе. Почти сразу же подав мне условный вербальный сигнал, оповещающий меня о том, что ему требуется дозаправка. И не простая дозаправка, а в виде рамена. Ну, кто я такой, чтобы ему отказывать? Да и к тому же, на горячих источниках я пробыл достаточно долго, чтобы проголодаться. К тому же не стоит забывать тот факт, что я целых три дня питался больничной едой. Она конечно вполне нормальная, на вкус, и полна всяких полезных веществ, но я дико соскучился по нормальной еде, с приправами, большим количеством мяса, насыщенным бульоном и бесподобным ароматом. Конечно же, я имею в виду рамен.       Решение было принято и обжалованию не подлежит! Быстренько собравшись, я смотался в Ичираку и съел свою обычную большую порцию с двойным мясом.       — Ооох, как же мне этого не хватало… — с блаженством облокачиваюсь на столик. — Теучи, ты просто не представляешь, какой силой ты обладаешь. Я не ел твой рамен три дня, и мне становилось так тоскливо при виде больничной еды. Твой рамен не отпускает никого, кто его попробовал.       — Опять ты мне льстишь, сколько раз ты еще будешь мне это говорить? — добродушно отозвался Теучи, а после нахмурился и немного обеспокоенно посмотрел на меня. — Да, и ты что-то сказал про больницу. С тобой все в порядке?       — Да так, небольшая драка, — я перестал облокачиваться на столик и сел ровно. — Наткнулся на хулиганов в переулке, пришлось отбиваться, — я неловко почесал макушку. Даже как-то стыдно стало перед Теучи, он же теперь волнуется. Вот зачем я сказал ему про больничную еду? Сказал бы, что просто был занят, тренировками например, или еще чем-то.       Теучи нахмурился. Видно, что ему неприятна мысль о том, что бывают такие дети. Он же их любит, как-никак, это очень легко понять. Не зря же, он продает мне рамен в два раза дешевле, чем остальным клиентам.       Я это уже давно заметил, но решил не смущать мужика. Он в прибыли практически ничего не теряет, что ему какие-то гроши, а вот помочь сироте, он очень даже рад. Если я потребую для себя такой же ценник, как и для остальных, он найдет какой-нибудь другой способ обо мне позаботиться. Делать мне двойные порции, например. Или добавлять больше ингредиентов или специй. Если он уже этого не делает. Эхх, какой же добрый человек. В моем прошлом мире таких людей, наверное, уже и не встретишь…       — Какие же это были хулиганы, что ты потом отправился в больницу? — ловлю на себе немного укоризненный взгляд. — Я не просто сижу в своей раменной, а еще слушаю, что говорят мои клиенты. Ты уже можешь дать фору почти всем своим одноклассникам. Некоторые из их родителей иногда бывают у меня компанией. Они часто обсуждают успехи своих детей, особенно их мамы. Так что ты точно подрался не с простыми хулиганами, а с учениками академии. Простые хулиганы не отправили бы тебя в больницу. Минато, обманывать нехорошо, я же не собираюсь тебя ругать за то, что ты защищался. Да и вообще я тебя ругать не собираюсь, ты же будущий шиноби, а значит не простой ребенок. Просто пойми, что я волнуюсь за тебя, ты же мне не чужой человек.       Мои глаза удивленно расширились. Серьезно? Он, правда, так считает? Это неожиданно… или наоборот? Но в любом случае это неплохо. Ведь так себя ощущают в семье? Такое же чувство, я испытываю с Симидзу-сан, с Даичи, Тодао и остальными. Чувство, что ты кому-то не безразличен.       Все это пронеслось у меня в голове за долю секунды. Надеюсь, я не выдал как-то свои эмоции. Мне на самом деле довольно неловко от этого. Ведь, я, по сути, для него действительно чужой, мы общаемся всего-то год, и то только тогда, когда я забегаю к нему покушать и морально отдохнуть, а он так о чужом человеке переживает.       — Ну, не знаю насчет всех, но вот двое из них были генинами, — на этом моменте глаза Теучи сравнились по размеру с тарелками, в которых он подает рамен. — Но все в итоге кончилось нормально. Я им так просто не дался, и мы хорошо друг друга потрепали. Не знаю, чем бы все в итоге кончилось, если бы мне на помощь не пришел один знакомый. Он-то потом меня до больницы и дотащил, — моя рука опять машинально потянулась к макушке.       На моих словах про знакомого, Теучи перестал хмуриться: — Рад, что ты учишься вместе с такими ребятами. Было бы очень неплохо, если бы ты нашел там себе верных друзей. Тебе, как шиноби, это очень пригодится…       Я еще немного поболтал с Теучи, заверил, что со мной теперь все в полном порядке и уже сытый направился в сторону рынка. Добравшись до него, я купил два мешка шариков и потащил их домой. Благо, финансы, которые у меня скопились в порядочном количестве, позволяли.       Тащить эти мешки было не очень весело, но ошарашенное выражение лица продавца, у которого я купил эти шарики, не давало раздражению испортить мне настроение. Напротив, с каждым шагом во мне все больше нарастала радость и предвкушение. Я наконец-то смогу начать настоящие тренировки настоящих техник. Пусть пока у меня в арсенале, нет ничего, кроме сносного тайдзюцу, в котором мастерство я компенсирую скоростью, и умение ходить по вертикалям. Но теперь это не продлиться долго! Я, наконец, заимею один из своих главных козырей.       Придя домой, я сгрузил мешки с шариками около кровати, взял один шарик и наполнил его водой на кухне. Сажусь на стул и начинаю размышлять, все же это только в каноне смотрелось легко. Купил шарики, почувствовал чакру и все получилось, а на деле нужно знать с чего начать.       Итак, что мы имеем? Чтобы сделать расенган, надо пройти три этапа: Первый. Напитав шарик с водой своей чакрой, заставить ее вращаться в хаотичных направлениях, тем самым управляя потоками воды внутри шарика. Этап будет считаться пройденным, когда водяные потоки разорвут шарик изнутри. Второй. Проделать то же самое, но с одной оговоркой, шарик должен быть надут воздухом, что в разы усложняет задачу, так как водой управлять гораздо легче, чем воздухом. Но главная задача не в этом, а в том, чтобы научиться контролировать все эти хаотичные потоки чакры и держать их в узде. Третий. Заключительный этап состоит в том, что надо проделать то же самое, что и на остальных этапах, но уже безо всякого шарика. Как итог получается расенган — святящаяся, гудящая, голубая сфера чакры, которая обладает огромной мощью и пробивной силой.       Звучит просто, но также, я помню, что Джирайа показал Наруто неправильный расенган, в котором потоки чакры крутились лишь в одном направлении, что в итоге существенно снижало мощь техники, даже след от удара таким расенганом отличался от нормального. Он был в виде спиралевидной воронки, когда полноценный расенган оставлял после себя кратерообразные углубления. Отсюда делаем вывод, что тот вариант этакая демо-версия расенгана и именно ее я и собираюсь показать Орочимару, ведь это как раз и есть «минимальный уровень», как он и просил. Полноценный расенган, мне пока не под силу, в этом я полностью уверен. Нет, я, конечно, попробую его сделать, но лишь для галочки, у меня нет никакой уверенности в успехе.       — Ну-с, пора приступать, — с этими словами я сосредоточился на шарике, что держал в руке. Я решил делать это одной рукой, чтобы сразу привыкнуть создавать расенган без помощи другой руки или клонов. К тому же, тратить клонов на создание расенгана для меня непозволительная роскошь. Я не Узумаки, так что океаном чакры похвастаться не могу. Резерв у меня хороший, но и только. Сверхобъемов, как у Наруто или других представителей клана Узумаки, я не достигну никогда. Это немного печально.       Чакра послушно потекла в шарик, подчиняясь моей воле. Когда шарик и вода в нем были полностью напитаны моей чакрой, я начал потихоньку двигать ее вокруг своей оси. От напряжения на моем лбу проступили морщинки.       Некоторое время спустя.       — Уфф. Чувствую себя, как выжатый лимон. Чакры совсем не осталось, — я валялся на кровати в состоянии амебы. Дико хотелось кушать и спать. Я возился с этим шариком весь оставшийся день. Сейчас на улице уже темно, и мне очень нужен отдых. Чакры не осталось вообще, ни капли выдавить не могу.       Собравшись с силами, я пошел на кухню. Лапша быстрого приготовления и душ, больше мне ничего не надо. Хотя это и не рамен Теучи, но на вкус тоже неплохо, а главное сытно. Правда, я едва не уснул, пока ждал, когда она заварится, а стоило выйти из душа, как силы и вовсе меня покинули. Отрубился я уже падая на кровать.       Три дня пролетели как миг. За это время я существенно продвинулся в изучении расенгана. Ну, его демо-версии. Просто сделать его рукой у меня уже получается, но вот удержать, пока не выходит. Не хватает контроля. Хотя и так смотрится круто! Да-да, знаю, что глупо, но не удержался, специально встал перед зеркалом в пафосную позу и сделал расенган, хоть он и развоплотился спустя три секунды, выглядел я очень эпично! Весь такой блондинистый и с расенганом в руке. Орочимару точно оценит.       Осталось немного, я чувствую. Всего лишь подтянуть контроль, и все получится. Хм, может попробовать сделать это, стоя на потолке? Это сильно усложнит задачу и позволит быстрее прогрессировать. Главное, не пробить пол расенганом, падая с потолка, — улыбка само по себе вылезла на мое лицо. — Я просто представил лицо соседа с низу, смотрящее на меня через дыру в моем полу. Жаль, что с этим придется повременить. В смысле с такой тренировкой, а не пробиванием головой пола! Все же, как бы это не было печально, но мой больничный кончился и Академия уже ждать не может моего «триумфального» возвращения. Особенно Аоба-сенсей. Уж он-то точно по мне соскучился, но у меня для него есть сюрприз. Я принесу ему справку о больничном отпуске. Вот он расстроится! Наверняка уже придумал с десяток наказаний за мои «прогулы».       На следующий день я встал пораньше (хотя я всегда рано встаю, привычка) и пошел на пробежку, после которой сделал разминку и только после этого пошел умываться, да завтракать. Мне стоило хорошо подготовиться к походу в «храм знаний».       Добрался я быстро и без приключений. На улице было удивительно мало детей, что показалось мне немного странным, но я не придал этому особого значения.       На входе в саму Академию, я также не встретил ни души, что меня немного удивило.       Я быстро добежал до своего класса и зашел внутрь. Там никого не оказалось. Класс был полностью пуст. В смешанных чувствах я пошел в учительскую, путь до которой я выучил уже давно. После вежливого стука я открыл дверь и зашел внутрь кабинета. Там меня встретил немного удивленный Аоба-сенсей, сидящий за какими-то бумагами. Что его так удивило? Я толстовку надел наизнанку?       — Ну, привет, Минато-кун. Интересное время ты выбрал для похода в Академию. Или совесть так замучила?       — Я не совсем понимаю о чем вы, — я слегка растерялся. О чем он вообще говорит? — Я пришел на первый урок, но все классы пусты и внутри нет ни одного ученика.       — Ты что совсем считать разучился? — Он отложил в сторону бумаги и скрестил руки на груди. — Сегодня какой день?       — Понедельник.       — Верно, и что это значит?       — Эмм, я что-то совсем потерял нить разговора…       Аоба резко покраснел и словно выпрыгнул со своего места: — Да то, что с сегодняшнего дня начинаются каникулы!!! Как можно было этого не знать?! Чем ты слушал меня на прошлой неделе, когда я все объяснял твоему классу? Ах, да, точно! Ты же прогуливал целую неделю! Я-то думал, что покончил с этой твоей дурной привычкой! Но ты снова взялся за старое! Думаешь, что ты можешь плевать на дисциплину, раз учишься хорошо? Так вот знай, что ты обязан…       Да… Вот это я дал маху. Проворонить собственные каникулы, это надо быть гением. Со всей этой чехардой тренировок, я совсем перестал обращать внимание на то, что происходит в академии. Я, наверное, и итоговые контрольные также на автомате писал. Все равно они для меня не представляют ничего сложного. Теперь понятно, почему не было детей на улицах. Они просто спят. Но пора прекращать этот ор, иначе я рискую оглохнуть.       — Кхм! — я картинно кашлянул в кулак, привлекая внимание вошедшего в раж сенсея, который в пылу своей речи похоже совсем потерял контакт с реальностью. Достаю сложенную в четыре раза больничную справку из левого кармана и протягиваю сенсею. Тот молча ее берет и медленно разворачивает. В течение всего чтения его лицо сохраняло каменное, нечитаемое выражение. Он молча положил справку в ящик стола и сел обратно на стул. Но поза была уже другая, из него словно вынули стержень, так он необычно для себя выглядел.       — Что же, теперь понятно, где ты был. Прости за мое недавнее поведение, но ты же сам понимаешь, что первое мне пришло на ум, — он постарался сделать раскаивающееся лицо, что уже в новинку! — Да, теперь у вас каникулы. Жду тебя в следующем семестре, и постарайся впредь не забывать смотреть на расписание… — его глаза странно забегали по комнате, словно меня в ней вообще не было, и он разговаривал сам с собой. Вдруг он перестал говорить, но его взгляд продолжал гулять по кабинету не оставаясь на одном месте ни на секунду.       — Спасибо, я тогда пойду? — я приоткрыл дверь и встал к нему полубоком. Мне что-то совсем не нравится тут находиться.       — А? Да, конечно. Можешь идти, — он плавно перевел взгляд на меня и словно пробудился из какого-то транса. Его взгляд стал четким и осознанным.       — До свидания, — с этими словами я вышел за дверь.       Брр, как-то неуютно мне там было. Пойду я лучше отсюда.       Уже сидя за обедом в Ичираку, я мысленно вернулся к этому утреннему разговору с Аобой. Ведь, не бывает так, что у какого-то человека на пустом месте возникает какой-то бзик или мания. В случае Аобы — это его повернутость на дисциплине. Ведь тут по любому кроется какая-то история, связанная с его прошлым. В этом мире войн и конфликтов, наверняка найдется множество случаев, когда шиноби или простые люди сходили с ума или получали какую-то фобию. Тут это не редкость. Скорее всего Аоба неспроста так печется о дисциплине. Возможно, он когда-то нарушил какое-то правило или приказ, и это послужило причиной какой-то трагедии или несчастного случая. Или кто-то из его знакомых или друзей был причастен к такому инциденту? Ведь то поведение, которое он продемонстрировал в учительской, явно было ненормальным. Он просто не замечал меня, пока его взгляд блуждал по всему кабинету.       Я, конечно, могу ошибаться, и все может быть простым и банальным. Например, сенсей мог просто не выспаться из-за суматохи, связанной с окончанием учебного года и из-за этого скатываться в некую полудрему во время разговора со мной, но мне почему-то слабо верится в такую простую причину. Если вспомнить, что это за мир, то становится понятно, что тут ничего не происходит просто так.       Ладно, — я залпом допил бульон из тарелки. — В любом случае, это не мое дело. Может, в будущем я узнаю об этом чуть больше, когда буду сидеть в кресле Хокаге. А может, и нет.       Наскоро перекусив раменом, я вернулся домой и продолжил тренировки. Мне еще много нужно сделать. Демо-расенган у меня худо-бедно получается, но вот настоящий я еще не пробовал делать. Благо, пока я тренировал этот упрощенный расенган, я значительно продвинулся в контроле формы, и сейчас у меня появились шансы. Да и нужно, как-то оправдать покупку такого огромного количества мячиков, пора серьезно сократить их количество.       Прошла еще неделя. За это время я довел демо-версию расенгана до довольно приличного уровня. Я мог делать его на бегу, стоя вверх ногами, в прыжке и в любом другом положении тела в пространстве. Загвоздка лишь в том, что могу я это делать только правой рукой, ведь тренировался я именно с ней. Левой рукой я тоже могу сделать демо-расенган, но только стоя на месте. Связи с этим, мой старый кунай переехал из моего правого кармана в левый, чтобы я, в случае чего, мог пользоваться им левой рукой, одновременно делая расенган правой.       Касаемо нормального расенгана, я смог продвинуться только до второй стадии. Я могу разорвать шарик с водой потоками чакры, вращающимися в разные стороны, но вот сделать этот самый расенган безо всякого шарика у меня пока не выходит. Возможно, спустя неделю или может чуть больше я бы смог сделать это, но ждать больше нельзя. Время утекает сквозь пальцы как вода, а напряжение перед войной прямо витает в воздухе. У многих шиноби хмурые лица, а количество охраны по периметру Конохи увеличилось в два раза. Полиция стала чаще делать внеплановые обходы, и довольно часто в разговорах взрослых можно было услышать слово «война», а это значит, что очень скоро тройку будущих санинов отправят воевать и плакала моя тренировка у Орочимару. А когда он вернется, не факт, что это уже не будет сильно поехавший на бессмертии маньяк. Тогда он скорее сам ко мне придет для «тренировки». Только вот тренировка будет у него другая. Вероятно, он будет тренироваться в искусстве препарирования молодых мальчиков. Насколько я помню, в будущем он будет большим профессионалом в этом деле.       Именно поэтому я сейчас иду по лесу от восточной окраины на полигон №5. Именно там и проходит тренировка учеников Третьего каждый понедельник. Конечно, я немного волнуюсь. Ведь, там будут они все, и все они скорее всего увидят мою «презентацию новой техники ранга А». Я, конечно, не сомневаюсь в расенгане, но ведь я не освоил его полностью! А это значит, что весь потенциал этой техники так и останется лишь на словах. Моих словах. А я — простой ученик Академии.       Так я и шел по лесной тропинке, предаваясь легкому волнению, пока не услышал звуки боя. Звучал то грохот земли, то рев огня, то свист ветра. Все это перемежалось звоном металла и криками, которые отсюда было сложно разобрать.       — Бабах! — тут раздался особенно громкий грохот.       — Тсу-чан, ты меня чуть не убила! — а этот крик мне уже знаком. Думаю, я знаю, что это был за грохот.       Думаю, мне стоит сделать привал под этим деревом, которое дает такой прекрасный тенек. Соваться на полигон во время тренировки шиноби довольно опасно, а учитывая личности тренирующихся, стоит быть еще более осторожным. Поэтому, я лучше подожду здесь, пока звуки не утихнут, а вот потом уже пойду к ним.       Спустя где-то минут десять-пятнадцать крики и грохот прекратились. Что же, пора.       Я резко прыгнул вверх и приземлился на ствол дерева. Взбегаю выше и прыгаю на соседнюю ветку. Прыжок, еще прыжок. И вот я уже несусь в сторону полигона. Спрашивается, зачем я так несусь? Сбрасываю нервное напряжение. Такая пробежка по деревьям неплохо приводит в чувство.       Вот и просвет между деревьями, в котором я вижу пространство полигона и несколько человеческих силуэтов. Спрыгиваю на землю и спокойным шагом выхожу на свет. Сами будущие санины сидели на траве и, возможно, о чем-то говорили до моего прихода. Сейчас же они все уставились на меня.       — Эмм, здравствуйте, — я постарался улыбнуться как можно дружелюбней. — Я тут к Орочимару-сану пришел.       Взгляды теперь скрестились на нем.       — А, точно. Ты же тот парень с источников, который попросил поучить его взамен на технику «А» ранга собственного изобретения, — сказал он это с такой долей сарказма и издевки, которую только он и может вкладывать в речь.       Взгляды Тсунаде и Джираи, которые сидели молча с самого начала разговора вновь переместились на меня.       — Да, вы все верно помните. И вот я здесь со своей новой техникой. Мне ее прямо сейчас показать?       — Было бы неплохо, — ответил Орочимару.       Тут уже наблюдатели нашей с ним беседы не выдержали и подали голос.       — Орочи, а ты не говорил нам, что будешь кого-то учить. Ты же всегда был против этого и поэтому отказал тому парню с нашей прошлой миссии. Как его звали? Соичиро? Санджи? — Тсунаде приложила руку к подбородку. — А, неважно. Главное — это с чего вдруг ты согласился учить какого-то ребенка? Он же маленький, чему он сможет научиться?       Я вообще-то тут! Обидно, между прочим, такое слышать, когда считаешься одним из лучших в потоке.       — И что ты там сказал про источники? — На лице Джираи выскочил румянец — Эй, малец, тебе тоже не чуждо чувство прекрасного? — на последних словах он многозначительно подвигал бровями.       — Бум, — кулак Тсунаде впечатывается в лицо беловолосого парня.       — Смотря, что вы считаете прекрасным, — я сказал это, продолжая улыбаться. Вежливость еще никому не мешала.       — Просто он предложил взамен технику «А» ранга, вот я и подумал, что это будет интересно — посмотреть на нее, а если у него ничего не получится, я все равно ничего не теряю, — Орочимару развел руки в стороны.       — «А» ранг? Ты серьезно? Я думала, ты пошутил, — она смерила меня удивленным взглядом.       — Вот увидите, такую технику еще не видел никто, она принципиально отличается от остальных техник.       — Хоо, я что-то сомневаюсь в этом. Ты действительно как-то маловат для таких заявлений.       Да сколько можно акцентировать свое внимание на моем возрасте?! То Тсунаде, то Джирая. Я и так на взводе, так они еще отпускают эти комментарии.       — А как по мне, так это ты маловат для похода на источники! Вон, в прошлый раз вообще перепутал мужскую часть с женской. Тебя в Академии читать не научили? Или ты перепутал право и лево?       Лицо жабьего отшельника выражало полное охренение.       — Хахахах!!! Ну что, Джи-кун? Хах, получил по заслугам? А нечего было подсматривать за мной, извращенец!       — Да, Джирая. Он, между прочим, был тогда с нами на источниках, и вы с Тсунаде испортили ему, как и всем остальным посетителям, отдых своей потасовкой.       — Ей, а причем тут я?! — Тсунаде воспылала праведным гневом. — Это он первый начал, подсматривая за мной! — указательный палец на вытянутой руке вытянулся в сторону неудачливого вуайериста.       — По-моему, это именно ты разрушила почти все здание. Не Джирая.       — Ну, может я и вправду немного погорячилась.       — Немного?! Да ты же потом сама меня еле откачала! Я чуть там не погиб!       — Ой, да ладно тебе. Что ты так ноешь? Ты же живой, вот и хватит постоянно ныть! Надоел уже!       — Я не ною! Я просто волнуюсь за свою жизнь!       Я смотрел на эту семейную перебранку и понимал, что меня начинает бесить этот театр абсурда. Я пришел сюда, показать технику, которую я тренировал днями и ночами, постоянно сваливаясь с истощением. Мне пришлось проспать все прошлые сутки, чтобы оклематься от этого. И тут меня встречают комментариями о моем возрасте, а потом вообще уходят от темы, словно меня тут нет! Бесит!       — Кхм! Я вообще-то тут! — Тсунаде и Джирая прервались на полуслове и уставились на меня, будто увидев меня впервые. Орочимару, который уже давно молчал, слушая перебранку своих сокомандников, лениво перевел взгляд на меня.       — Давайте, я просто покажу свою крутую технику, вы ей восхититесь, я начну тренировку с Орочимару-саном, а потом уже вы продолжите выяснять свои отношения?       Прежде чем Тсунаде успела заикнуться, про какие такие отношения я там сказал, Орочимару спешно начал говорить: — Ну, давай посмотрим на твою технику «А» ранга. Покажи ее «уникальность», — он особенно выделил последнее слово.       — Что же, для начала, небольшое вступление. Как вы, наверное, знаете, для большинства техник нужны ручные печати, складывая их вы управляете чакрой внутри себя, давая ей разные «команды». В итоге, при правильном управлении чакрой и сложением нужных печатей можно добиться разных эффектов, которые и являются техниками.       — Прости, но мы это уже давно знаем, покажи уже саму технику, — прервал меня жабий отшельник.       — Да, мы все учились в академии и знаем, что такое техники, — Тсунаде тоже решила вставить свои пять копеек. Орочимару же продолжал слушать, не меняя выражения лица.       — Просто подождите, я скоро подойду к сути. Так вот, для моей техники печати не нужны совсем. Вот смотрите, — я создал на руке демо-версию расенгана. Сфера как обычно гудела и светилась ярким голубым светом. Будущие санины удивленно уставились на нее. Вряд ли они видели что-то подобное хотя бы раз в своей жизни — восьмилетний ребенок держит в руке какую-то сферу чакры.       — Эту технику я назвал «Расенган». Он состоит из потоков чакры, вращающихся вокруг центра сферы. Он создан для ближнего боя. Один удар расенганом и враг получит огромный урон, — на этих словах я пошел к ближайшему дереву. Встав перед ним, я со всей силы впечатал свой расенган в ствол дерева, стараясь пробурить воронку как можно глубже. Результат был довольно впечатляющим, дерево получило нехилую дырку в стволе в форме воронки.       Кидаю взгляд на санинов и с удовлетворением замечаю, что они впечатлились. По крайней мере, по их лицам не скажешь, что они разочарованы.       Первым спросил Орочимару: — Это ведь еще не все, не так ли?       Как он догадался? Вот же хитрый змей!       — Верно, это была лишь демо-версия той техники, которую я изобрел.       Вот теперь, я их точно заинтересовал! Это прекрасно видно по выражениям их лиц.       — В полноценной версии потоки чакры движутся в разных направлениях, а в упрощенной версии лишь в одном. Таким образом, будь у меня в руке полноценный расенган, я бы запросто смог снести все дерево с одного удара. Эту полноценную версию я смогу освоить где-то через неделю, мне чуть-чуть не хватает контроля.       Первой прокомментировать мою технику решила Тсунаде: — Даа, удивлять ты умеешь. Твоя техника очень необычна, она полностью зависит от контроля формы чакры. Это действительно новаторский подход.       — Отличная техника! А уж в твоем-то возрасте! — Джирая показал мне большой палец. — А как тебя, кстати, зовут? А то мы все к тебе на ты обращаемся… Как-то невежливо получается. Меня можешь звать просто Джирая.       — Тсунаде Сенджу, — сказала девушка, приветливо улыбнувшись.       — Меня ты уже знаешь, — сказал Орочимару. — И ты так и не представился в нашу прошлую встречу.       Ой, и вправду как-то забыл тогда об этом. Вся голова была забита совершенно другими мыслями, не до того было.       — А меня зовут Намиказе Минато. Приятно познакомиться. Ну, так как Орочимару-сан? Как вам техника?       — Хм, технику ты сделал отличную. Контроль формы у тебя очень неплохой. Может из тебя что и получится.       — Орочи, не будь таким грубым. Минато-кун отлично справился, кто еще может похвастаться тем, что изобрел технику в таком возрасте? — сказала Тсунаде.       — Да уж, парень точно не промах. Даже ты в его возрасте такого не смог, — Джирая ехидно улыбнулся.       — Да я и не отрицаю, что он молодец, — Орочимару ответил раздраженно, ему явно не нравилось такое сравнение с собой, при этом не в лучшую для него сторону. — Ладно, уговорил. Как освоить этот твой расенган?       — Вам понадобятся резиновые мячики. Много мячиков.       В это же время, в другом месте.       В кабинете было полно табачного дыма. Он был таким густым, что свет из окна еле проникал в помещение. За рабочим столом сидел уже немолодой шиноби и что-то кропотливо писал на бумаге. Эта работа сильно его раздражала, но он уже давно привык подавлять это раздражение, работать-то все равно надо. Вдруг, дверь без стука открылась, и в нее вошел другой человек. Его правый глаз был прикрыт повязкой, а левый было почти не разглядеть из-за недоброго прищура.       — Ты меня вызывал?       — Да, ты как раз вовремя, — человек за столом откинулся на спинку кресла и сделал долгую затяжку из своей трубки. — Что докладывает твоя разведка?       — Камень ведет переговоры с Облаком. И, похоже, что они завершатся удачно для обеих сторон. Мои АНБУ уже засекли пару отрядов разведки, состоявшей из шиноби обеих стран. Пару раз они прошли недалеко от Узушио. К счастью будущий сосуд для девятихвостого еще вчера прибыл в деревню, но это ты уже и так знаешь.       — Да, нелегко придется девочке. Мито-сама чувствует себя все хуже и хуже. Ей осталось не больше года…       Кабинет погрузился в молчание. Ведь, кто бы эти двое не были сейчас, они оба помнили жену Первого, которая часто давала им советы и помогала залечить раны после тренировок с Тобирамой-сенсеем. Она была старше их обоих и еще детьми они очень уважали ее. Со временем это уважение никуда не исчезло. По крайней мере, у одного из них точно.       — Ладно, предоставь тогда полный отчет сегодня вечером на совете. И еще кое-что. Я, конечно, понимаю, что скорая война требует больших человеческих ресурсов, но будь добр, не забывай, что ты не можешь вербовать в корень каждого приглянувшегося ребенка, — он смерил собеседника внимательным взглядом из-под своей широкополой шляпы.       — Я не понимаю о чем ты, Хирузен.       — Надеюсь, что не понимаешь. Просто знай, что у меня тоже есть глаза и уши, а в академии тем более. Давай не будем мешать такому перспективному мальчику учиться.        Недовольно пожевав губы, Данзо ответил: — Я учту. Это все, что ты хотел мне сказать?       — Да, конечно, мой друг, — Хирузен добродушно улыбнулся.       Его собеседник, молча, развернулся и бесшумным шагом вышел из кабинета.