Взгляд с обочины 1. Митрим (Сбежавшие из рая)

House Kurufin. You think you have daddy issues?

Тьелпэ отложил молот и вытер пот. Не от жары, в кузнице было скорей уж холодно: здесь и стен поставили всего две, а между ними свободно гулял осенний ветер. Прямо от наковальни открывался вид на тёмное, почти чёрное озеро, поблескивающее поодаль между шатрами, а за озером холмы уходили ещё дальше на северо-восток, перерастая в горы и растворяясь в темноте под пасмурным небом. Не кузница - одно название. Нет, ковать здесь можно было, нагревая сталь до мягкости, но вот лить - разве что медь или свинец. Для чего-то серьёзней нужно строить нормальную печь, а в походной мастерской в этом нет смысла, всё равно скоро опять сниматься с места. За лето и осень они нигде не оставались дольше, чем на пару недель. Даже после смерти Феанаро собирались сниматься с места, но когда его старший сын попал в плен, то Макалаурэ, оставшийся за старшего, не стал сворачивать лагерь. И вообще ничего не стал делать. Не то чтобы это кого-то удивило: от лучшего поэта первого дома никто не ждал решительных действий. Но прошла осень, зима, за весной мелькнуло холодное короткое лето, и ещё одна осень подошла к концу, прежде чем Макалаурэ наконец согласился перенести лагерь на более удобное место и укрепиться там уже всерьёз, не валом по окружности, а крепостными стенами. Выбирать подходящее место как раз уехали позавчера отец и Тьелкормо. За эти два дня Тьелпэ успел починить весь доспех, который отец не доверял ни верным, ни братьям, и от безделья взялся ковать сталь: интересно же попробовать, раз выплавлять пока негде. Затея грозила затянуться. Нагреть, согнуть, проковать, повторить - и состав никак не хотел получаться равномерным. С выплавкой было бы гораздо проще. Зато так на поверхности проступит красивый узор после травления. Вдвоём гнуть непослушный металл было бы гораздо удобней, но работать с кем-то, кроме отца, Тьелпэ не любил, а в одиночку уже удалось приноровиться, и его радовало уже то, что никто не мешает. Новостей не было, а из всех братьев отца он более-менее общался только с младшими, но близнецы с отрядом давно сбежали в предгорья распугивать орков и вернутся нескоро. По крайней мере, так Тьелпэ думал, пока не услышал за стеной голоса: кто-то возбуждённо переговаривался, упоминая Амбаруссар. Неужели вернулись? Сняв фартук и накинув взамен куртку, он вышел наружу. Между шатрами у озера уже показалась небольшая кавалькада, неторопливым шагом двигавшаяся к центру - и большому шатру, расшитому восьмиконечными звездами. Тьелпэ направился туда же, высматривая две одинаковые рыжие головы, яркими пятнами выделяющиеся на фоне в основном темноволосых нолдор. На кавалькаду оборачивались - чем дальше, тем больше, - и быстро стало ясно, почему. Между дозорными ехал незнакомый... даже не эльда, майя. Безоружный, но державшийся весьма уверенно. На пленника он не походил. В нескольких шагах от шатра Макалаурэ Тьелпэ остановился, сначала дожидаясь всадников, а потом пропуская их мимо. И разглядывая гостя - и его лошадь. Точней, паутину странных приспособлений, которую на неё зачем-то нацепили. Что-то вроде кресла на спину, да ещё и с подставками для ног. Ремни, укреплённые каким-то образом у лошади во рту, чтобы можно было за них тянуть, заставляя поворачивать в нужную сторону... Зачем такие сложности? Когда животное и так радо помочь всаднику, которому доверяет. Вблизи стало видно, что ремни крепятся к какой-то металлической штуке во рту у лошади. Штука ей не нравилась, и она то и дело принималась её пережёвывать. Последним ехал Питьо, и Тьелпэ пристроился рядом, дождавшись, когда тот с ним поравняется. - Алар. - И сразу же, не дожидаясь ответного приветствия: - А кого это вы привезли? - А на кого похоже? - из-за кавалькады показался Тэльво. Спрыгнул на землю, потрепал по шее коня и скептически добавил, обернувшись: - Говорит, что от Моринготто. И хочет говорить о мире. Видимо, это послужило знаком, что путь окончен. Следом за близнецами стали спешиваться другие дозорные, спрыгнул на землю и посланник. Тьелпэ снова посмотрел на него с любопытством. Интересно, под миром Моринготто понимает безоговорочную капитуляцию? Пока уводили лошадей и уносили чужое оружие, Тьелпэ снова обернулся к Амбаруссар: - Отца нет в лагере. Значит, решать будет Макалаурэ? - Макалаурэ старше, - сказал Тэльво, как будто кто-то этого не знал. И как будто это что-то меняло. Он мельком оглянулся, убедившись, что о лошадях позаботились, и подошёл к шатру, у входа в который замер Луиннаро. Одёрнул плащ и спросил. - Лорд Макалаурэ готов нас принять? Луиннаро коротко поклонился младшему брату своего лорда: - Да, лорд Амбарусса. Посланник может войти. Один. Из чего Тьелпэ сделал вывод, что близнецы успели сообщить старшему, кого везут. Надо бы и отцу сообщить. Только узнать побольше сначала. Рыжие переглянулись, и Питьо приглашающе указал посланнику на шатёр: "Тебя ждут." И пошёл вперёд, указывая путь. Тэльво вошёл в шатёр следом за ними, тоже проигнорировав недовольного Луиннаро. Тьелпэ только кивнул ему на прощанье и, оставшись один, направился к кузнице, но свернул, не доходя, и по дуге вернулся к шатру Макалаурэ - но уже с другой стороны. Где часовых не было, а натянутая к колышку верёвка приподнимала верхний полог, деля боковую стенку напополам и помогая скрыться от глаз случайных прохожих. Слышимость (если подойти вплотную) была немногим хуже, чем внутри, а горевшая в шатре лампа бросала на плотную ткань искажённые, но узнаваемые силуэты Амбаруссар. Остальные, похоже, стояли дальше. - Твой хозяин даже не потрудился сказать тебе, к кому отправляет с посольством? - раздался насмешливый голос Макалаурэ. - Как я уже говорил, у меня нет хозяина, принц Макалаурэ, и я не являюсь ничьим подданным. - Незнакомый голос был спокойным и, пожалуй, даже мелодичным. - Что касается камней, Тано Мелькору они совершенно не нужны, и он как раз собирался вернуть их твоему царственному брату, но... К сожалению, не смог по не зависящим от Тано обстоятельствам. - Что ж, если они не нужны ему, с тем большей радостью он вернет принадлежащее нам. Но прежде всего - вернуть нашего брата, - снова Макалаурэ. Пару секунд в шатре молчали. Потом посланник ответил: - Король нолдор не вещь, чтобы его можно было вернуть, принц. Но Тано безусловно собирался отпустить пленного и уже предложил ему свободу - как раз перед моим отъездом. - И на каких же условиях? - спросил Макалаурэ. - Я бы не называл это условиями. Нас интересует мир, ничего более нам не нужно. - Мир с тем, кто убил нашего отца и нашего деда?! - оказывается, Карнистир тоже был в шатре, просто молчал до сих пор. А сейчас не сдержался. Странно, что близнецы молчат, только тени дёрнулись. Посланник на выкрик не ответил, и заговорил снова Макалаурэ: - Мир. Ты говоришь о мире, но никак не объясняешь, что имеешь в виду под этим. Хватит красивых слов. Говори ясно, что вам нужно. - Ты напрасно ищешь в моих словах скрытый смысл, принц Макалаурэ. Я уже сказал, что нам нужно. - Посланник говорил по-прежнему доброжелательно. - Нам нужен именно мир - чтобы на нас перестали нападать, чтобы нас перестали ненавидеть. Чтобы наши народы могли сосуществовать - я не говорю дружить, ибо для этого должны пройти многие годы, - не проливая крови друг друга. - Равно как и я сказал, что нам надо, - опять Макалаурэ. - Возвращения Майтимо с сильмарилами. А затем все переговоры. Ты говоришь о прекращении ненависти, о прекращении войны. Но не мы первыми пролили кровь, не мы погубили Древа, не мы вызвали из небытия отвратительных тварей. Тьелпэ начало казаться, что разговор пошёл по второму кругу. А затем и по третьему. Макалаурэ требовал вернуть камни и отпустить Майтимо, посланник твердил, что короля нолдор никто не удерживает, и стоит ему согласиться на мир с Моринготто, как его отпустят. В чём при этом состоит цель визита посланника в лагерь, не понимал ни Тьелпэ, ни, кажется, Макалаурэ. Внимательно следить за таким разговором было сложно, и следующие несколько реплик Тьелпэ пропустил мимо ушей, разглядывая, как ветер рвёт облака, и в прорехи то здесь, то там проглядывают звёзды. Пока его не вывел из задумчивости возмущённый голос Тэльво. Видимо, переговоры вновь зашли в тупик. - Тебе объяснить, за что мы ненавидим убийцу Феанаро и Финвэ? Или ты приехал оскорблять валар и сравнивать нас с тварями Моринготто? И у тебя ещё хватает наглости рассуждать о чести! Да что тут вообще разговаривать! В какой-то момент Тьелпэ показалось, что Тэльво и вовсе кинется в драку: так резко его тень прыгнула в сторону и увеличилась, сжимая, кажется, кулаки. Но остановилась. - Оскорблять валар... - в голосе посланника сквозил сарказм. Неудивительно, что близнецы сорвались. - Да, принц Тельофинвэ, объясни, за что вы ненавидите того, о ком ничего не знаете. Или может быть, тебе что-нибудь говорит название Лаан-Гелломе? И, кстати, объясни заодно, что ты знаешь о том, чьё имя носишь - и истории собственного дома? Тьелпэ тоже было интересно послушать про историю дома и загадочный Лаан-Гелломе, но тут голоса послышались с другой стороны. Нинкветинко спрашивал про него у Луиннаро, так что он не стал дожидаться, пока его найдут. С сожалением ушёл от шатра, обогнул соседний и вышел к ним. Луиннаро заметил его первым и указал движением головы. Нинкветинко обернулся: - Лорд Тьелперинкваро, я тебя как раз ищу. - Да, что такое? - подходя. - Когда возвращается лорд Куруфинвэ? - Я точно не знаю. Он срочно нужен? - Нет, но я думал... - Верный отца неопределённо кивнул на шатёр. - Тут посланник Моринготто. - Я сообщу ему. - Надеюсь, с ними всё в порядке. Тьелпэ кивнул. Ему хотелось дослушать разговор, чтобы потом было, что сообщать. - Хорошо, - верный отца поклонился и, наконец, ушёл. Когда Тьелпэ так же кружным путём вернулся к шатру, историю там больше не обсуждали. - ...и если ты принц, решишь поступить, как эти кровавые преступники валар, - говорил посланник, - то и относиться мы к вам будем не как к братьям по крови, которыми мы фактически являемся, а как к ним. По моему настоянию Тано поклялся, что не позволит использовать меня в качестве заложника - как бы ему ни была дорога моя жизнь. Мы не собираемся причинять твоему брату вреда, но если через восемь дней я не вернусь в Аст-Ахе, утром девятого король нолдор будет казнён, а камни уничтожены! - Я не слышал ничего, что можно назвать переговорами. - Голос Макалаурэ был усталым. - Два дня, говоришь? Прекрасно, у тебя есть время составить ясные требования, что твоему Тано нужно непосредственно от нас. Пока что я слышал только расплывчатые угрозы и сообщения о переговорах с Майтимо. Амбаруссар, помогите Карнистиру устроить нашего... гостя. Внутри шатра раздался шорох, потом Карнистир сказал: "Идём!" Из чего Тьелпэ сделал вывод, что прямо сейчас переговоров больше не будет, и пошёл обратно к кузнице, на ходу формулируя новости как можно короче и чётче, чтобы свести осанвэ к минимуму. *** Куруфинвэ поднялся на холм и остановил коня. Камни и жухлая трава под копытами только успели просохнуть, а воздух уже снова пах дождем... В Форменосе они привыкли к холодной погоде - возможно, что к лучшему. Здесь погода похожая, только сезоны меняются поразительно быстро. И постоянная ночь. С тех пор, как погибли Древа, и здесь, и в Амане светят только звёзды. Неужели, теперь так будет всегда? Разве может всё живое существовать без света Лаурелина? Как ни привыкай к холоду, но если вечная ночь сменится вечной зимой, к этому привыкнуть будет сложно. Стояла удивительная тишина, только ветер трепал полы плаща, да переступавшие с ноги на ноги лошади приминали сухой стелющийся кустарник. Сквозь тучи то там, то здесь просвечивали звёзды, и угадывались очертания застывшей на самом севере Валакирки и, чуть правее - Вильварина, указывавшего путь к хребту Эред-Ветрин и дальше, через равнины Ард-Гален к самому Ангамандо. Куруфинвэ невольно поёжился, поправил плащ. Дважды нолдор уже пересекали эти горы, и в первый раз это стоило жизни Феанаро, а во второй - свободы Нэльо. Хватит. Больше так быть не должно. Позади прошуршал камешек, скатываясь по склону. Куруфинвэ обернулся. Тьелкормо всё ещё поднимался, выбирая дорогу поровнее. С каких пор он осторожничает? Раньше бы полез напролом, наперегонки с Хуаном. Если даже Турко поддался всеобщему унынию... С этим надо что-то делать. Кто-то должен повести нолдор за собой. Не Кано же, в самом деле. - Ну где ты там? Езжай вперёд, показывай дорогу. И так уже второй день катаемся. "Днями" время продолжали мерить, скорей, по привычке, ориентируясь на движение звёзд. Тьелкормо хмыкнул, обгоняя. - Сам виноват, надо было на первое же место соглашаться. - Вот сам бы и строил крепость на болоте, - беззлобно отмахнулся Куруфинвэ. Язвительный Турко ему нравился гораздо больше, чем унылый. Тронул коня, пристраиваясь рядом. Какое-то время оба ехали молча, потом Тьелкормо спросил: - Как тебе королевский тон нашего дорогого брата? Губы Куруфинвэ тронула лёгкая улыбка. - Он очень старается. Делает то, что должен. И не его вина, что многое ему просто не под силу. Будь всё... Будь всё правильно, Кано никогда бы не пришлось надевать венец. - Не будь он старшим, я бы и пальцем не пошевельнул. Откуда у него это вообще? Он же только и сочинял свои песенки... - Я уверен, он бы и сейчас с радостью занялся тем же самым. - Куруфинвэ усмехнулся. - Но слишком много думает о долге. Он вряд ли признает, что бремя лидерства ему не по плечу, но это и не нужно. Думаю, Кано будет только рад, если мы... поможем ему со всеми этими заботами, не утомляя излишними деталями. - Считаешь, он не заметит? - протянул Турко. - Не заметит чего? Он сам поручил нам обустройство нового лагеря. Точно так же ему придётся попросить нас помочь и в подготовке к войне, и в изготовлении оружия, и в исследовании земель... И ещё в сотне вещей, в которых он не разбирается. - Куруфинвэ пожал плечами. - В принятии решений ему придётся руководствоваться нашими выводами и советами. Тьелкормо помолчал, глядя перед собой. - Наверное, ты прав. А что же Морьо и Амбаруссар? - Им тоже найдётся дело. Работы хватит на всех. Тьелкормо прищурился, оглянувшись: - И на меня? Куруфинвэ наградил его серьёзным взглядом. - И на тебя, брат. И на меня. Ты сам знаешь, когда мы сможем отдохнуть. Потом они снова молчали, поглядывая на темнеющие на востоке горы и иногда останавливаясь дополнить карту. Из кустарника то там, то здесь торчали белёсые верхушки камней, кое-где поросшие мхом, а ниже по склону холма начинался сосновый бор. Несколько лет назад здесь, видимо, прошёл пожар: кусты и трава уже успели отрасти заново, но от деревьев остались только покорёженные стволы и почему-то белые ветви, поднимающиеся из травы, как кости каких-то невиданных существ. На вершине холма, посреди пожарища эльдар должны быть хорошо видны даже издалека. Эта мысль немного насторожила Куруфинвэ, он огляделся, вслушиваясь в шорох ветра. Нет, так не пойдёт... Открывать сознание здесь было непривычно и неприятно. Как будто сильный диссонирующий звук резко бил по ушам, виски сдавило. Куруфинвэ поморщился, пытаясь среди этой какофонии уловить знакомые мелодии... Вот земля, совсем тонкий слой, и камень - его уверенная мелодия, как всегда, успокаивает, - сосны, что-то живое и мелкое... Больше никого поблизости, кроме них двоих, лошадей и Хуана. Хорошо. С облегчением закрывшись, Куруфинвэ обернулся к брату. - Ты говорил, что видел камень где-то. Какой и где? Он, конечно, не ожидал, что Турко сможет определить строительные качества камня, но цвет, форма и место выхода камня на поверхность уже могли кое-что значить... - А какой тебе нужен? Я видел серый с рыжими прожилками. - Тьелкормо махнул рукой: - Там, неподалеку. - Ладно, покажешь потом. Вскоре послышалось тихое журчание речушки, скатывающейся с холмов к озеру, зеркало которого поблёскивало под звёздами чуть севернее. Тьелкормо улыбнулся Хуану - именно тот нашел здесь воду в прошлый раз, во время охоты - и обернулся к брату: - Вот на том холме. Точнее, на восточном его склоне. Посмотри, он достаточно пологий, чтобы разместиться. А на вершине удобно поставить башню, обзор хороший, враг не подойдет незамеченным. И вода есть. Куруфинвэ приподнялся, осматриваясь, потом легко соскочил с коня, похлопал его по шее, отпуская отдохнуть. - Идём посмотрим, хватит ли здесь места. Хуан первым подбежал к речке, перепрыгивая по чёрным от влаги камням, полакал воды и довольно встряхнулся, так что на спешившегося Тьелкормо полетели капли. Охотник тихо рассмеялся, подходя, и потрепал пса по загривку. - Сначала дело. Нам надо спешить. А потом на привале я тебе покажу, как брызгаться. Нам сюда, Курво, здесь деревья низкие, но посмотри, какие у них кроны. Очень пригодится во время дождя. Куруфинвэ на деревья даже не глянул - всё равно под вырубку. Зато на склоне холма его интересовал каждый камень. - Стены нужно поставить так, чтобы ручей оказался внутри, - задумчиво произнёс он. - На первое время можно сделать земляной вал с частоколом, потом заменим на каменную кладку. - И что для этого нужно? - Много работы, - хмыкнул Куруфинвэ. - Ладно, на первый взгляд, место неплохое, но нужно смотреть внимательнее. И камень. Это далеко? Но ответ он перестал слушать уже через пару слов, отвлёкшись на осанвэ сына: "Амбаруссар привели в лагерь посла от Моринготто. Он угрожает убить Майтимо и уничтожить сильмарилы." Куруфинвэ остановился, словно налетел на стену. Сквозь диссонанс речь Тьелпэ доносилась как будто издалека, пришлось полностью сосредоточиться, чтобы не упустить ни слова. "Мы возвращаемся." - Турко, нам немедленно нужно вернуться в лагерь, - сказал мастер уже вслух и только потом понял, что брата рядом нет. Только покачивались ветви кустов впереди. Куруфинвэ ускорил шаг и придержал полы плаща, продираясь через колючки на поляну. - Турко! Тьелкормо обернулся, и Куруфинвэ заметил, что на полянке кроме него и Хуана стоял какой-то незнакомец. Меч словно сам прыгнул в руку. - Это ещё что за тварь?! - Это лаиквендо, - как-то слишком беспечно отозвался Тьелкормо, но, обернувшись к брату, заволновался. - Что-то произошло в лагере? Куруфинвэ остановился, подозрительно глядя на до сих пор не проронившего ни слова незнакомца. С виду обычный эльда: волосы светлые, но не в серебро, как у Тьелкормо, а, скорее, золотистые, явно походная одежда, сумка через плечо. Из оружия - только лёгкий лук да пара ножей. Лаиквендо смотрел открыто, не отводя взгляда, но и не вызывающе. За оружие схватиться не пытался. Куруфинвэ снова покосился на брата: - Ты уверен? Может, это шпион, подосланный Моринготто? Меч он так и не убрал пока. Если до исхода эльдар в Аман лаиквенди были безобидными лесными отшельниками, это ещё не значит, что за века соседства с тёмными ничего не изменилось. - Думаешь, Хуан не учуял бы в нём врага? Я предлагаю взять его с собой, если он действительно лаиквендо, то может быть нам полезен. Лаиквендо продолжал рассматривать братьев как будто даже с любопытством. - Действительно... - Куруфинвэ сощурился в ответ. - Разве квенди не могут служить врагу? - Он перевёл неприязненный взгляд на незнакомца. - Кто ты и как тут оказался? Ты следил за нами? "Курво, он пришёл с другой стороны. Не следом за нами." - Я охотник, - наконец заговорил незнакомец. - И следопыт. Меня зовут Эндир. Следить надо всегда, я не знал кто вы. Речь лаиквендо звучала странно: вроде как и другой язык, а вроде как и понятно. Только окончания проглатывал и некоторые слоги совсем иначе произносил. На телерин чем-то похоже. Куруфинвэ поморщился, но меч опустил. - Ты здесь один? Где живёт твой народ? - Мой народ живет далеко. Семь звёзд на небе, семь рек на земле. - Чужак, похоже, тоже понял, что языки различаются, и нарочно говорил неспешно и короткими фразами. - Но Серединная Земля большая, на ней живут и другие квенди. Здесь мало, здесь близко враг, я пришёл сюда один. Как невовремя. С одной стороны, местные квенди - это действительно интересно. С ними так или иначе придётся выстраивать соседские отношения, так что охотника надо бы расспросить. С другой, сейчас нужно спешить в лагерь, а после сообщения сына у Куруфинвэ проснулась природная недоверчивость. Может ли быть совпадением, что посланник Моринготто и "охотник" появились одновременно? Куруфинвэ заставил себя улыбнуться и убрал меч в ножны. - Хорошо. Мы очень рады встрече с родичами. Приглашаем тебя в наш лагерь, где мы сможем поговорить обо всём подробнее. То, что шансов отказаться от "приглашения" у охотника нет, Куруфинвэ решил пока не озвучивать. - Я рад, - улыбнулся в ответ Эндир. - У тебя есть лошадь? - спросил Тьелкормо. - Нет, - тот отрицательно покачал головой. - Я хожу ногами. Куруфинвэ недовольно побарабанил пальцами по бедру. - Но у нас срочное дело в лагере. Турко, давай я поеду вперёд, а ты проводишь нашего гостя. Тьелкормо оглядел лаиквендо: - Поедем вдвоём на моей лошади? - Я смогу найти ваш лагерь, - улыбнулся Эндир. - Или пусть твой пес проводит меня. Я не убегу. Вы спешите, не нужно нагружать коня. Это интересная возможность. Куруфинвэ посмотрел на брата: "Хуан его не упустит?" "Шутишь? Не упустит." - Хорошо. Пусть будет так. Тьелкормо благодарно погладил Хуана по холке, и оба брата, ещё раз кивнув Эндиру, поспешили к своим лошадям. Куруфинвэ уже всеми мыслями был в лагере. Что за посланник? Откуда взялся и чего хочет? И почему Макалаурэ ничего им не сказал? Как невовремя им пришлось уехать... Если только... Если только Кано не сделал это специально. Кто знает, когда Амбаруссар сообщили ему о посланнике? Не может же быть, чтобы Кано намеренно выслал их с Турко из лагеря, чтобы самому договариваться с посланником... О чём? Или может? В конце концов, он всегда был слабоват и труслив, отец тоже это видел и не доверял ничего важного. Надо вернуться как можно скорее. За этими мыслями Куруфинвэ почти не замечал, следует ли за ним Тьелкормо. Пока тот не спросил прямо над ухом нетерпеливо: - Ну, что там? Почему ты молчишь? Что за тайны от меня? Куруфинвэ вынырнул из своих тревожных мыслей. - Не от тебя. От этого... охотника. - Он сделал паузу, пока забирался на лошадь. И только направив её в сторону лагеря и перейдя на быструю рысь, продолжил. - Амбаруссар притащили откуда-то посланника Моринготто. Ещё одного. - Зачем? Откуда они его взяли? И откуда ты знаешь? Тьелпэ? - Да. Поэтому больше ничего толком не знаю. Проклятый диссонанс! Но мне очень не нравится, что идея отправить нас искать новое место для лагеря пришла Кано в голову именно в этот момент! - Он поднял лошадь в галоп. Некоторое время братья мчались молча, оставив выбор дороги лошадям и только выдерживая нужное направление. Затем немного замедлили ход, чтобы дать им отдохнуть, и Турко спросил: - Ты думаешь, Кано нарочно отослал нас? Но зачем ему? Он же должен понимать, что в случае чего без нас не справится. Куруфинвэ быстро взглянул на него. - Не знаю, Турко. Но, в любом случае, нам нужно вернуться и разобраться, что там творится. - Он помолчал, вглядываясь вдаль. Под копытами лошади хрустели заиндевевшие травинки. - И мне кажется очень странным появление этого... охотника. Почему именно сейчас? Что он тут делает один? Где его соплеменники? - Мы это выясним. Хуан не даст ему скрыться. - Да, я очень на это надеюсь. Однако не стоит давать ему понять, что мы что-то подозреваем. Пусть думает, что его план удался. А пока разберёмся с этим новым "посольством". Куруфинвэ усмехнулся, и его выражение лица не предвещало ничего хорошего. - Да чего разбираться? Прикончить вражьего выкормыша, и всё! - рубанул рукой воздух Тьелкормо. Куруфинвэ подумал, говорить или нет, но всё-таки решил, что скрывать не стоит. - Тьелпэ сказал, они угрожают убить Нэльо. - А до этого его что, развлекали приятной беседой? Они надеются сломить нас этим? - Как раз и выясним, на что они надеются. - И он снова поднял лошадь в галоп. *** Тэльво остановился у берега озера, глубоко вдохнул по-осеннему прохладный воздух. Голова постепенно прояснялась. В шатре у старшего он несколько раз чуть не кинулся на посланника с кулаками. Зря, пожалуй. Но говорить такое! Питьо догнал его почти сразу и остановился рядом, у самой кромки воды, заткнув большие пальцы за пояс и молча глядя, как слабеющий ветер гонит по озеру мелкую рябь. Ночное озеро казалось совсем непрозрачным. В стороне, где шатры спускались почти к самой воде, кто-то набирал воду в вёдра. Он тоже был зол, но всё-таки не настолько, чтобы бросаться на посла. Прямо в шатре на глазах у старших. Ничего, вот вернутся Курво и Турко... Тэльво повернулся резко. - Не надо было его сюда привозить вообще. Пристрелили бы прямо там! - Как только увидели? Ты готов со всеми так здороваться? Тэльво посопел и продолжил немного спокойнее: - Ты слышал, что он нёс? Со стороны лагеря к ним тихо подошёл Тьелпэ и остановился молча в паре шагов. Питьо оглянулся на него мельком и, пока думал над ответом. Убрал за ухо рыжую прядь. - Может, он хочет, чтобы его убили? Может, Моринготто его затем и послал, чтобы мы убили посла и у него появился повод свалить вину на нас. Не может же этот Лоэллин не понимать, как мы отреагируем на такие оскорбления! - А может, он просто по привычке? - подал голос Тьелпэ. - Ну, Макалаурэ и Карнистир тоже там перед ним Мелькора Моринготто называли... - и смутился и замолчал, когда близнецы резко к нему обернулись. - А врал он тоже по привычке? - снова завёлся Тэльво. - А с орками сравнивал? Тьелпэ не стал спорить. Пожал плечами только. Тэльво снова обернулся к озеру, кусая губы. Ветер стихал, и в тёмном зеркале колыхались звёзды. Здесь их было видно больше, чем на востоке Амана, и они казались ещё красивей. За его спиной Питьо уточнил у племянника: - Курво ты уже рассказал, кто кого как называл? Тьелпэ снова пожал плечами. Сказал только: - Они возвращаются. Можно было и не спрашивать, подумал Тэльво, кому охота такие подробности по осанвэ пересказывать, когда тут от одной фразы голова болит. Он присел на корточки, раздвигая жёлтую сухую осоку, зачерпнул воды, умылся. Тряхнул головой, стянул шнурок с косы - всё равно безнадёжно растрепалась - и посмотрел на брата сквозь упавшие на лицо пряди: - А ведь неплохо придумано. Теперь если мы его не отпустим, они убьют Нэльо. И получится, как будто мы виноваты. А если мы примем его условия... А какие условия? Просто пообещать, что мы не будем больше нападать? И верить, что они отпустят взамен Нэльо? - Он усмехнулся скептически. - А они скажут, что им нужно слово Нэльо, а он его не дал, - задумчиво сказал Питьо. - И никак не проверишь. - А если мы возобновим войну, то получится, что нарушили слово! Куда ни кинь... - Вот вы где. К младшим шёл Макалаурэ. За ним следовал Луиннаро с небольшой корзиной. Поставив её на землю рядом с поваленным деревом, оруженосец коротко кивнул феанарионам. - Спасибо, Луиннаро, можешь отдыхать, - Макалаурэ сел рядом с братьями, протянул им и Тьелпэ по лепёшке. Тэльво взял лепёшку и открыл рот с извиняющимся видом, но Питьо его опередил: - Спасибо, - садясь рядом и беря себе тоже. Тьелпэ тоже поблагодарил и сразу принялся жевать. - Братья, - начал старший. - Вас бесполезно отчитывать. Вы все наши упрёки наизусть знаете и пропустите мимо ушей всё равно. Но согласитесь, что это очень детский подход: потерпеть, пока ругают, и дальше делать, что хочешь. Да, я не отец и не Нэльо, я могу быть неправ. Но с этим можно разобраться после. Если вы не уважаете меня достаточно для того, чтобы наедине выполнять мои требования, хотя бы при чужих ведите себя подобающе. Ещё не хватало, чтобы враг решил, что здесь заправляет пустое место, которого родные братья не слушают, а значит, можно его и вовсе не принимать в расчёт. Близнецы сникли. - Да мы уважаем... - не очень внятно, но, похоже, искренне сказал Тэльво, глядя в землю. Конец фразы виновато зажевал лепёшкой. Питьо поднял голову: - Извини. Мы не подумали. Тьелпэ молча ел, пока старшие разговаривают. Макалаурэ кивнул, разлил по четырем кубкам вино, разбавил водой. - Понимаю. Ладно. С этим разобрались. Далее - я бы не хотел, чтобы вы ходили общаться с нашим пленником. Он наговорит много такого, что лишь причинит вам боль. Это касается всех троих. Он - ученик Отца Лжи. Он способен заморочить голову, вселить смятение в сердце и затем провоцировать как ему заблагорассудится. А убивать его нельзя. По крайней мере, сейчас. - А что он имел в виду? - негромко спросил Тьелпэ, принимая вино. - Когда говорил про родство и историю дома. Кубок он поставил на песок рядом собой, придерживая пальцами. Тэльво поднял голову. Тоже заинтересовался. - Мне видится, - сказал Макалаурэ, - что он имел в виду - все мы дети Эру. Если бы Моринготто называл зло - злом, вряд ли у него было бы столько последователей, еще и майар. Никто не хочет думать "я на стороне Тьмы", все хотят считать свое дело правым. Поэтому я даже допускаю, что сам он верил в то, что говорил - родство, стремление к миру... Тем он и опаснее. Своими ядовито сладкими речами он способен одурманить, ведь что подкупает больше, чем искренность! Либо ты веришь - и начинаешь думать, как враг. Либо ты не веришь - и хочешь убить его за отвратительную ложь. Только сейчас мы не в том положении, чтобы просто убить посланника. Я не слишком верю в то, что удастся выторговать за его жизнь - жизнь Нэльо. Но мы не можем не попытаться. Тьелпэ кивнул и вернулся к лепёшке. - И что ты теперь собираешься делать? - спросил Тэльво, доев свою и запивая вином. - Думаешь, завтра он предложит более чёткие условия? - спросил Питьо, тоже доедая и стряхивая в воду крошки с пальцев. - Или надо слать кого-то в Ангамандо? Тэльво поднял бровь заинтересованно. Ты имеешь в виду то, о чём я думаю? Питьо смотрел на Кано и на бровь не реагировал, но не реагировал утвердительно. - Не надо пока никого слать в Ангамандо! - решительно заявил Макалаурэ. - Пусть посидит, немного подумает, поговорим завтра ещё раз. Возможно, он скажет что-то ещё. Тэльво хмыкнул, и Макалаурэ обернулся к нему: - Что-то не так? Вместо него ответил Питьо: - Если ты хочешь поговорить с ним один и не у Мандоса, то лучше не сильно откладывать. Потому что кое-кто позвал Курво. Кое-кто невозмутимо дожёвывал. Макалаурэ взглянул на него и кивнул. - Отдохните. Нам предстоит много работы. Тэльво опустошил кубок и вернул его в корзину. - Хорошо, Кано. Мы так и сделаем. Питьо кивнул, сказал Тьелпэ позвать, когда начнётся интересное, и близнецы почти одновременно поднялись и пошли к своему шатру. Макалаурэ тоже поднялся, коротко потрепал по плечу племянника: - Я очень не советую говорить с этим посланником. *** Тьелпэ недолго просидел один у озера, допивая вино - разбавленное ровно настолько, чтобы сбить крепость, но не аромат. Каких-нибудь года четыре назад было гораздо проще, думал он, ополаскивая свой кубок, а потом заодно и остальные из забытой старшими корзины. Каких-нибудь года четыре назад никто вообще на тебя внимания не обращал, можно было ходить куда угодно и слушать чьи угодно разговоры. А теперь и незаметно не зайдёшь, и всерьёз не воспринимают... Объяснение Макалаурэ его не убедило: посол явно имел в виду что-то вполне определённое, а не родство всех детей Эру. Но это всё равно пустое любопытство, которое ни на что не влияет. Он сложил кубки обратно, отряхнул с одежды песок, встав, и пошёл с корзиной к лагерю. Пока для любопытства есть более практичный повод: чем таким была обвешана посольская лошадь? Поэтому, вернув корзину Луиннаро, оставшееся до возвращения отца время Тьелпэ провёл у левады, осматривая чужое снаряжение и обсуждая его с Сулиндо и ещё парой эльдар, смотревших за лошадьми и объяснивших, как всё это было надето. Ремни на голове явно служили для того, чтобы поворачивать её в нужную сторону, и Тьелпэ заинтересовали мало. А остальное походило на то, как при дальних походах крепят на спины лошадей сумки, только здесь вместо сумок было небольшое сиденье для всадника с подставками для ног на ремнях регулируемой длины. Со всем этим, наверное, можно и спать, не сходя с лошади. Вот только зачем? И так же удобно - если не спать. И просто скакать, и стрелять из лука. Да и лошади сложней понять сквозь жёсткую кожу и мягкую подкладку, чего ты от неё хочешь. Неожиданно вспомнилось первое... посольство. То, во что оно превратилось. И мечом, и копьём, пожалуй, гораздо удобней орудовать с такими подножками. Можно бить сильней за счёт упора. А сиденье почти плоское, движений не стесняет... Тьелпэ немного нахмурился, поднимая глаза от сиденья на лошадей и дальше, на тёмные кроны и звёзды в прорехах облаков. Ещё бы резню в Альквалондэ вспомнил. Воевать с Моринготто - ещё куда ни шло, но там-то... Кто бы мог подумать ещё год назад, что эльдар могут убивать друг друга. "За кровь вы заплатите кровью и будете жить вне Амана..." В Амане ему нравилось больше. *** Дорога обратно заняла у Куруфинвэ и Тьелкормо существенно меньше времени, чем дорога туда. Хорошо, что коней привезли еще из Амана: местные лошадки вряд ли бы выдержали бешеный темп. Но и аманские скакуны не всесильны, всё равно приходилось переходить то на рысь, а то и на шаг, давая животным время прийти в себя и отдышаться. К тому же далеко не везде склоны холмов позволяли скакать, не разглядывая землю впереди. Эти задержки ужасно раздражали, но лучше так, чем остаться без коня. Холодало, и когда до озера было уже рукой подать, с неба начал срываться первый в этом году снег. Снежинки кружились мягко и бесшумно, как крупные мошки или мелкие листья. И таяли, садясь на разгорячённый лошадиный круп. Или задерживались на меховом воротнике плаща или в чёрных собранных в хвост волосах Куруфинвэ. Он этого не замечал. Лагерь проявлялся из темноты постепенно. Сначала с очередного взгорья стали заметны огни, затем показались и сами шатры, перемежающиеся кое-где временными дощатыми постройками. И расшитое полотно шатров, и свежие ещё доски казались то просто тёмными под пасмурным ночным небом, лишённым даже звёзд, то красноватыми от отблесков костра. В Амане эльдар жили в городах или в отдельных посёлках на несколько домов, но эти тысячи шатров смотрелись на низком берегу инородно и странно. Наверное, такого переселения мир не видел с самого Великого похода, когда три рода согласились по призыву Оромэ оставить здешние края и отправиться в Аман. Хотя и тогда их было гораздо меньше. За то время, пока первый дом шёл от побережья на восток, зрелище успело примелькаться, но после нескольких дней вдвоём снова впечатляло. С юго-западного края лагеря устроили леваду с выходом к воде, куда лошади и направились сразу, не дожидаясь команды всадников. Там их уже заметили и вышли встречать: двое конюхов и, чуть в стороне, Тьелпэ. Куруфинвэ легко соскочил с коня, кивнул Сулиндо и сразу же направился к сыну. Останавливаться, впрочем, не стал, уверенный, что Тьелпэ последует за ним. Тьелкормо устремился за братом, неосознанно стиснув рукоять меча. Тьелпэ пристроился следом, на полшага пропуская отца вперёд. - Рассказывай, - скомандовал Куруфинвэ. - Близнецы привезли майя от Моринготто, он представился Лоэллином, - начал Тьелпэ. - С ним говорили сначала в шатре у Макалаурэ, потом заперли в кузнице Карнистира. Он говорит, что Моринготто хочет мира и отпустит Майтимо, если тот пообещает больше не нападать. И что убьёт его и уничтожит сильмарилы, если посол не вернётся через восемь дней. Куруфинвэ шёл, не сбавляя шага и молча слушая сына. Дослушав, кивнул. - А сюда он зачем приехал? Сообщить нам эту новость? - Я не знаю. - Давно они приехали? - Часа четыре назад. Развитие событий Тьелпэ планировал наблюдать из-за отцовской спины. Отец вряд ли погонит - ему будет не до того. А остальные или не обратят внимания, или решат, что Куруфинвэ разрешил. Куруфинвэ задумчиво пожевал губу, прикидывая в уме. Получалось на грани... Он кивнул. - Хорошо. Так Кано в своём шатре? - Думаю, да. Куруфинвэ кивнул и направился туда. *** Куруфинвэ вошёл первым, без предупреждения отбросив полог шатра и спросил вместо приветствия: - Почему мы узнаем такие новости последними и не от тебя? Снежинки в его волосах блеснули в свете лампы. Макалаурэ, делавший отметки в каком-то свитке, поднялся навстречу братьям. - Тьелперинкваро вам сообщил. Почему я должен дублировать сообщение? - Почему нам не сообщил ты, так что это пришлось делать Тьелперинкваро? "Тьелперинкваро", надо же, подумал Тьелпэ, сразу отступивший в сторону, чтобы не загораживать вход и поудачней сделать вид, что его тут нет. Как они все рады друг друга видеть. - Я был немного занят, допрашивал посла от Моринготто! - И где этот посланник? - Тьелкормо оттёр брата в сторону. - Надеюсь, уже кается перед Мандосом? - Братья, осадите коней! - вспылил Макалаурэ. - Успокойтесь, и я посвящу вас в подробности. Я не намерен говорить в таком тоне. Куруфинвэ тронул локоть Тьелкормо: - Кано прав. Прости, мы ещё не успели остыть после дороги. Всё это можно выяснить потом. Сейчас важнее, что он говорил о Нэльо. - Во-первых, Нэльо жив, - начал Макалаурэ. Поднял руку, упреждая возражения вскинувшегося Тьелкормо. - И я собираюсь организовать обмен заложниками. Поэтому убивать его нельзя. Пока что. - То, что Нэльо жив, мы знали и так! - всё равно возмутился Тьелкормо. - Но теперь мы получили подтверждение. Это раз. - Макалаурэ немного подождал новых возражений, и не услышав их, заложил руки за спину и прошёлся по шатру. - Два - он заявил, что приехал вести переговоры. Это ложь. Он приехал морочить головы. Поэтому я очень не рекомендую с ним говорить. А если всё же решите - постарайтесь не убить его. Пока нельзя. Вот если Моринготто не вернёт нам Нэльо - тогда я первый за то, чтобы вырезать его лживый язык. Куруфинвэ усмехнулся. - Что нового он рассказывает? - Что нас всю жизнь обманывали. Ничего нового. - Макалаурэ раздражённо дёрнул щекой. - Вопрос в том, как он это делает. Поверить вы не поверите, конечно, но прикончить его захотите. - Так чего он хочет? - Куруфинвэ наконец снял плащ, огляделся и перекинул через руку, не найдя, куда повесить. - Утверждает, что хочет мира и прекращения кровопролития. - Это после всего?! - перебил его Тьелкормо. Куруфинвэ остановил его жестом: - Ну а что он должен говорить? Что хочет всех нас убить? - И, не дожидаясь ответа, обернулся к Макалаурэ: - Но он приехал как переговорщик, так? Значит, предлагает какие-то условия? - Не предлагает он никаких условий. Я сказал ему, что какие бы то ни было переговоры возможны только после возвращения Нэльо с сильмарилами. На что он заявил, что это условие они и так выполнить хотят. Тьелкормо фыркнул и уселся на походный стул, положив ногу на ногу и облокотившись на стол. На высоком голенище сапога блеснули капельки растаявшего снега. - И? Что же им мешает? - Куруфинвэ скептически поднял бровь. - Он несёт какую-то чушь на эту тему. Конкретного ответа ни на один свой вопрос я не получил. Посему рассудил, что настоящая его цель - не переговоры. - Это как раз понятно, - отмахнулся Куруфинвэ. - Вопрос - что ему нужно на самом деле? Свалить на нас вину за убийство Нэльо? Или сломать Нэльо, сказав ему, что братья бросили его и отказались от переговоров? Раз другими средствами за год не удалось? - Возможно, ещё и третья цель. Выставить нас злодеями, убивающими безоружных парламентеров. И четвёртая - посеять между нами рознь. То, что он рассказывает... - Макалаурэ поёжился. - Я готов это послушать, - тут же бросил Тьелкормо. - Обещаю тебе, что не начну потом всем рассказывать о доброте Моринготто. - Возможно, он преследует и все четыре цели, отчего нет? - Куруфинвэ пожал плечами, не обращая внимания на Тьелкормо. - Я с ним поговорю. Может, удастся что-то узнать... - Попробуй. Вряд ли он скажет тебе что-то, что не сказал мне, - без удовольствия ответил Макалаурэ. - В любом случае, я намерен везти его к Ангамандо. Кто-то хочет со мной? - Ты?! - возмущённо вскинул голову Тьелкормо. - К Ангамандо? - скептически переспросил Куруфинвэ. - Тебе хочется составить компанию Нэльо? - Кано, ты сам говорил, что Моринготто не откажется от ещё одного феанариона! - Да сколько можно со мной спорить! - Макалаурэ хлопнул ладонью по столу, заставив Тьелкормо удивлённо убрать локоть. - А вы думали?! Кого с ним отправлять?! Луиннаро? - Так бы и говорил, что мечтаешь геройски погибнуть! Думаешь, станешь больше похож на отца? - Тьелкормо ещё язвил, но тоже уже закипал. - Хватит! - Куруфинвэ подошёл ближе и положил руку на плечо среднему. - Я вижу, одной из своих целей Моринготто уже добился. - Не первый раз вы не желаете меня выслушивать. - Макалаурэ сбавил тон, но всё равно хмурился. - Но вам придётся, потому что я не намерен сидеть сложа руки. - Давай мы ещё раз обсудим это все вместе. - Куруфинвэ отступать тоже не желал. - После того, как мы поговорим с ним. - Хорошо. Но убивать его нельзя. - Да помним мы, - угрюмо отозвался Тьелкормо. - Мы пойдём к нему безоружными, - пообещал Куруфинвэ. - Вы знаете, я и голыми руками хотел... Куруфинвэ только скептически усмехнулся. - Хорошо, - кивнул Макалаурэ. - Что успели узнать вы? - Ну... - Куруфинвэ провёл ладонью по волосам, размазывая капли, в которые успели превратиться снежинки. - Мы нашли неплохое место. Удобный склон холма, рядом ручей, достаточно твёрдая для строительства почва. С холма хороший обзор на юг и восток. Конечно, ещё нужно проверять тщательнее, но, на первый взгляд, там получится хороший лагерь. - Вы не дополняли карту? - Дополняли, - кивнул Тьелкормо, коснувшись мешочка на поясе. - Правда, мы так и не добрались до камня... - добавил Куруфинвэ. - А, да. И встретили какого-то охотника, который назвался лаиквендо. - Да? И где он? - Скоро будет здесь. - Куруфинвэ покосился на Тьелкормо. Тот кивнул: - Хуан ведёт его сюда. Макалаурэ помолчал, задумчиво побарабанил по столу пальцами, и кивнул тоже: - Когда вы пойдёте к послу? Куруфинвэ стряхнул капли с меха на воротнике плаща. - Думаю, нам всё-таки нужно немного отдохнуть. - Да, - согласился Турко. - И потом решим, кто его везёт. - Поговорим об этом все вместе, - сказал Куруфинвэ. - В конце концов, это слишком важный вопрос. - Хорошо, - старший не стал спорить. - Я скажу Морьо и близнецам. - Близнецам я сам скажу, - предложил Куруфинвэ. - Их шатёр рядом с нашим. - Ничего, Курво, мне не сложно навестить их самому. - Как хочешь. - Куруфинвэ кивнул, похлопал ладонью по плечу Тьелкормо и вышел из шатра, хмурясь немного. *** Обернувшись через несколько шагов, Куруфинвэ увидел, что за ним последовал только сын, но возвращаться и узнавать, что ещё обсуждают братья, не стал. А ещё через пару шагов Тьелпэ спросил: - А что ты хотел от близнецов? Куруфинвэ с интересом на него покосился. - А почему ты решил, что я от них что-то хотел? Тьелпэ пожал плечами. - Я тут вспомнил, что они просили их позвать, когда ты приедешь. - Да? Интересно. Ну позови. В шатре близнецов было тепло, темно и сонно. Тьелпэ опустил за собой полог, прошёл вглубь и присел рядом со спящими, разглядывая растрёпанные шевелюры и пытаясь понять, где кто. У Питьо волосы чуть темнее, но в темноте не разобрать. В конце концов, просто положил руку на плечо тому, кто ближе. Тот немедленно открыл глаза, приподнимаясь на локте, и оказался Тэльво. Зевнул, увидев Тьелпэ, и сонно потёр глаза: - Ну чего? Питьо рядом тоже открыл глаза и сел, выглядывая из-за брата. - Вы просили позвать, когда интересное начнётся. - А что началось? - Тэльво совсем не хотелось вставать. - Отец и Тьелкормо приехали, уже поругались с Макалаурэ, теперь хотят идти слушать посла. - Думаешь, нас туда пустят? - Тэльво покосился на брата. - Надейся. - Питьо зевнул. - Сколько времени хоть прошло? - Часа три. - Тьелпэ задумался немного и добавил: - Я бы не стал будить, просто отец хотел с вами о чём-то поговорить. Но может, не срочно. Они сейчас с Тьелкормо сходят к послу, а потом будет общий совет. - Ну давай я его спрошу, - Тэльво принял удар на себя и улёгся обратно на спину, заложив руки за голову и глядя в потолок шатра. С Куруфинвэ близнецы всегда общались ближе, так что осанвэ даже сквозь диссонанс давалось куда проще, чем с тем же Макалаурэ. Но всё равно приятного мало. Тьелпэ остался сидеть, наблюдая, как Питьо тоже улёгся обратно и закрыл глаза рядом с недовольным братом. Несколько секунд Тэльво просто хмурился в потолок, а потом покосился на старшего: - Когда мы встретили посланника? - Ну... - не открывая глаз. - Позавчера, часа за два до стоянки? И Тэльво продолжил смотреть в потолок и морщить лоб. Судя по страдальческому лицу, щедро приправляя ответ эмоциями: чтобы Курво хорошо прочувствовал, как хочется спать и как раздражают дурацкие вопросы спросонья. Наконец, Тэльво поморщился, закрыл глаза и сонно проговорил, переворачиваясь на бок: - Всё, можем спать дальше. Дурацкие вопросы у твоего отца... Тьелпэ тоже пока не понимал, почему отец так прицепился к точному времени. - Он спросил, сколько вы ехали до лагеря? И всё? - Его почему-то волновало, когда именно мы сообщили Кано, что везём этого... как его... - зевнул. - Дай поспать, а... Тьелпэ кивнул, вставая: - Спокойной ночи. Да, так понятней, отец хотел узнать, когда Макалаурэ узнал про посла: до или после их с Тьелкормо отъезда. Когда Тьелпэ вернулся, Куруфинвэ как раз закончил переодеваться и уже убрал в корзину дорожную одежду. Коротко обернулся, завязывая шнуровку свежей туники. Спросил сына, ужинал ли он, наскоро перекусил сам и собрался уходить - один. "Я скоро вернусь." Тьелпэ уже встал и тоже шагнул к выходу, но тут остановился. План незаметно просочиться за отцом как-то очень быстро и обидно провалился. - Можно с тобой? - К послу? - Да. - Зачем? - Куруфинвэ несколько удивлённо посмотрел на сына. Тот помолчал немного, прежде чем ответить. - Я не понимаю, почему Макалаурэ так упорно всем запрещает его слушать. Это же просто слова. Ясно, что он служит Моринготто, а валар ненавидит, но что он такого может сказать? Куруфинвэ ненадолго задумался. - Хорошо. Послушаешь, как убедительно могут говорить его слуги. - И я думаю, нам всем ещё не раз придётся с ними сталкиваться... - Поэтому я и хочу тебе это показать на примере. Идём. Меч Куруфинвэ оставил в шатре, как и обещал старшему. По дороге к ним присоединился Тьелкормо, и через несколько минут они уже подошли к холму на краю лагеря, где под временное жильё для посла отвели одну из кузниц. Из других построек в лагере были разве что сараи и навесы, и все они подходили на эту роль хуже, чем небольшой грот, вход в который Карнистир успел по такому случаю забрать решёткой и навесить замок. Сейчас возле ворот стоял один из его верных. Куруфинвэ небрежно кивнул на его поклон, первым подходя к решётке, и некоторое время стоял молча, разглядывая спящего посланца. Выглядел он вполне как эльда, как и все ранее виденные майяр. Только тёмный. Тьелкормо нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Куруфинвэ недовольно покосился на него, сложил руки на груди и кашлянул. - Нам нужно поговорить. Лоэллин открыл глаза, медленно осмотрелся. Потом молча кивнул. - Ты сам назначил нам очень короткий срок, так что мы вынуждены торопиться, - сухо сказал Куруфинвэ. Лоэллин снова кивнул, усмехнулся. - Говорить будем через решётку? Куруфинвэ немного поколебался, потом пожал плечами. - Ключа у меня нет. Да и это для твоей же безопасности, поверь. - Он криво усмехнулся. - Судя по тому, что мне рассказывает брат, ты любишь говорить такое, за что вполне можно поплатиться головой. - Не сомневаюсь. Неприятная правда ещё не до того доведёт. Вот только... - Майя бросил на него быстрый взгляд. - Я рассказал твоему брату достаточно, чтобы он понял, с кем и с чем имеет дело. И понял, что я готов к любому развитию событий и ничего не боюсь. А если это понял он, это понимаешь и ты. - К сожалению, мой брат не пересказывал мне ваши беседы в подробностях. Так что всё, что я знаю, - это что ты приехал от Моринготто и как будто предлагаешь мир. - Мира будет легче достичь, если ты и твои братья перестанут оскорблять Тано Мелькора. Я здесь говорил со многими, но ещё ни разу не отозвался непочтительно ни об одном эльда. - Может быть, это потому, что ни один эльда не убивал твоего отца? - взгляд серых глаз стал холодным. - Многие эльдар пытались убить моего учителя. Твой отец был одним из них, - нравоучительно возразил Лоэллин. - Курво, тебе не кажется, что мы услышали достаточно? - поморщился Тьелкормо. - Да и Тьелпэ тоже. - Ничего, пусть слушает, - отмахнулся Куруфинвэ. И снова обернулся к посланнику. - Да. И жаль, что ему это не удалось. Но ты же приехал сюда не для того, чтобы поучить нас манерам, так ведь? - Так. И не так тоже. Иногда войны начинаются с плохих манер. - Он картинно повёл рукой: - Ты хотел говорить - о чём? О ненависти? Как быстро закончится этот разговор, если я начну отвечать тебе в тон? - Я задал вопрос о мире, - напомнил Куруфинвэ. - Могу повторить: верно ли, что ты предлагаешь мир? И если так, то на каких условиях? - Я предлагаю мир. Без условий. Куруфинвэ усмехнулся. - Хорошо. Мы согласны. Что теперь? - Как это согласны?! - снова возмутился Тьелкормо. Его все проигнорировали, и Лоэллин усмехнулся в ответ. - Теперь вы приносите от имени всех нолдор клятву прекратить вражду между нами и получаете свои камни - кроме одного, который вернётся с королём. - Курво! - А почему нет? - Куруфинвэ обернулся, наконец, к брату. - Война с Мелькором - это война валар, и не мне тебе рассказывать, что мы не обязаны делать для них что-то приятное. Нас сюда привела клятва, так? Если они, - Куруфинвэ кивнул на посланника, - помогут нам её выполнить, мы будем свободны от обязательств. Он обернулся к посланнику. - Как именно мы получим сильмарилы? Лоэллин пожал плечами. - Как угодно. После того, как вы все дадите клятву, вы можете отправить со мной любого эльда, и мы передадим ему камни. Или мы можем встретиться на полпути к Аст-Ахэ, и я передам вам их лично. - Мы все - это кто? И как будет звучать клятва? - Ты ещё записать попроси! - снова перебил его брат, и Куруфинвэ не выдержал: - Да помолчи уже наконец! - И не мешать тебе заключать мир с Моринготто? - Давай мы выясним отношения позже и наедине! - Не забудь только предупредить, на чьей мы теперь стороне! А то обидим ненароком твоих новых союзников, - Тьелкормо сплюнул и ушёл, неосознанно шаря по поясу в поисках оставшегося в шатре меча. Куруфинвэ проводил его взглядом и обернулся к посланнику с выражением вежливого внимания на лице. Тот пропустил перебранку мимо ушей и охотно продолжил вещать: - Вы все - это принцы нолдор, от собственного имени и от имени всех ваших подданных. Вы поклянётесь оставить распри между нами в прошлом, отказаться от ненависти и не поднимать оружия против нас. Куруфинвэ задумчиво покрутил на пальце кольцо. - А в клятве будет формулировка "в том случае, если тёмные обеспечат условия выполнения нашей предыдущей клятвы"? - Я не помню, чтобы вы давали нам какую-то предыдущую клятву. - Вам нет. Но мы поклялись дважды. Сперва в Тирионе и потом - над телом отца. И если вы ожидаете, что мы сдержим новую клятву, то было бы странно считать, что мы можем нарушить предыдущую. А так как они противоречат друг другу, то, прежде чем давать новую, надо выполнить старую. Лоэллин поднял бровь. - Как мы можем отвечать за клятву, о содержании которой ничего не знаем? - Думаю, что прекрасно знаете. Иначе ты не говорил бы столько о "камнях". - Ты обвиняешь меня во лжи? - строго нахмурился Лоэллин. - Мне казалось, что наш разговор обретает какой-то смысл... - Ну раз ты настаиваешь... - Куруфинвэ пожал плечами. - Мне несложно напомнить тебе, что эти самые "камни" мы поклялись вернуть себе. И не сможем успокоиться, пока они не окажутся снова у нас. Так что сам видишь, мы не можем поклясться не преследовать вас и не нападать, пока сильмарилы не окажутся у нас в руках. - Как я уже сказал, один вернётся с королём. Остальные вы получите практически сразу после принесения клятвы. - То есть, сначала вернётся Майтимо, а потом мы принесём эту новую клятву? - Возможно. Это зависит от короля. Если он согласится принести такую же клятву, то вернётся немедленно с одним камнем, а вы свою клятву дадите сразу после этого и получите остальные. Если нет, то мы отпустим его с последним камнем через год. В любом случае. - Местный год или валинорский? Это совсем разные сроки. - Валинорский. - А первые два камня? Мы получим их до или после клятвы? - После, разумеется. - Лоэллин пожал плечами. - Можете упомянуть, что клятва действительна только в том случае, если первые два камня будут вам переданы как оговорено. - Он усмехнулся. - Главное, не забудьте прийти за ними в назначенный день. Куруфинвэ усмехнулся, кивнул. - Понятно. Обернулся к Тьелпэ. - Ты услышал достаточно? Тьелпэ кивнул. - Хорошо. - Куруфинвэ молча развернулся на каблуках и пошёл прочь от кузницы, по дороге кивнув стражнику. Отойдя подальше, дождался следовавшего за ним сына и спросил: - Теперь расскажи, что ты услышал и какие выводы сделал. Тьелпэ помолчал немного, задумчиво трогая подол куртки. - Если на самом деле им не нужен мир, значит, клятва от нас им нужна для того, чтобы мы ещё год не нападали. Может, им надо подготовиться к чему-то. А если мир им правда нужен надолго, а Майтимо отказывается, то получается, он предлагает дать клятву в обход Майтимо и короновать кого-то из вас, кто согласится дать клятву. А Майтимо отпустят потом, когда будет уже поздно. Куруфинвэ кивнул. Ему нравился ход мыслей сына. - И тем самым вызвать междоусобную войну, если она почему-то к тому времени ещё не разгорится. Ты же видел реакцию Турко. Пока Тьелпэ раздумывал, задавать ли уточняющие вопросы, у них появилась возможность ещё раз посмотреть на реакцию Турко, потому что тот как раз появился из-за шатра. Видимо, ждал где-то неподалеку и за время ожидания успокоился, но, зная его характер, ненадолго. - Ну? - воинственно поинтересовался он. - Договорились? - Как сказать, - улыбнулся Куруфинвэ. - Я узнал всё, что хотел. И твоя помощь, кстати, тоже пригодилась. - Моя помощь? В заключении мира с Моринготто? Не надо сваливать на меня свои подвиги! - Турко, перестань. Я просто решил ему подыграть и посмотреть, что будет. А твоё возмущение как раз помогло ему поверить в мою искренность. - Он помолчал. - Или не поверить, но продолжить реализовывать план. - Ну хоть теперь ты соблаговолишь посвятить меня в подробности? - Разумеется. Но давай поговорим об этом уже на совете. Нам всё равно нужно решать, что с этим посланником делать. - Прекрасно. Как насчёт прямо сейчас? - Это плохая идея, Турко. Близнецы спят. И нам самим тоже не мешало бы отдохнуть, чтобы потом решать на свежую голову. - А если он за это время кого-то убедит всё-таки? - Я думал, в этой семье я самый подозрительный. - Куруфинвэ устало улыбнулся. - Ничего не случится за несколько часов, Турко. Успокойся. - Условия располагают к подозрительности, знаешь ли, - угрюмо ответил Тьелкормо. - Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Куруфинвэ кивнул. - Встретимся на совете, у Кано. - И неспешно пошёл в сторону своего шатра. Информации было много, мыслей ещё больше. И всё нужно было уложить в голове... Итак, чего хочет Моринготто? Ясно, что за год ему сломить Нэльо не удалось. И теперь он рассчитывает, что сыновья Феанаро, пусть и не все, но заинтересуются таким сказочно выгодным предложением. Кто-то поклянётся, остальные поднимутся против тех, кто поклялся. Если поклянётся старший, его право на власть начнут оспаривать младшие... А Моринготто камни, разумеется, не вернёт. Найдёт повод. Например, скажет, что условия не выполнены, поклялись не все. Или что на орков продолжают нападать, и что отдаст камни, как только это безобразие прекратится. Камни ведь ему не нужны. Таким образом, он получит половину нолдор на своей стороне. Через каких-то сто лет уже поздно будет вспоминать, из-за чего всё началось и кому что обещали. Куруфинвэ усмехнулся. Ему всегда нравились хорошо разыгранные партии. Даже если их разыгрывал противник. Правда, до сих пор противники встречались только в играх. Вопрос: что делать с посланником. Разумеется, никто к Моринготто не поедет. Хватит и одного Нэльо в плену. К тому же, Моринготто ни за то не послал бы кого-то, чьей жизнью он дорожит. Сдержанность феанариони ему хорошо известна. Осталось подумать, как сделать так, чтобы Кано сам это решил. Неудобно быть пятым по старшинству. Ну, зато тренирует ум... Итак. Если его убить, это даст Моринготто право убить Нэльо и обвинить в этом нолдор. Но Нэльо и так в его власти, а обвинять эльдар... Перед кем? Перед эльдар же? Или перед орками? Ни то, ни другое не поменяет ничьё мнение. Хуже другое: он может использовать отказ от переговоров, чтобы сломить сопротивление Нэльо. "Они тебя предали, отказались от тебя". И пусть не сразу, пусть не сейчас, через сотню-другую лет, у него может появиться ручной король со всеми правами на престол. Нэльо, конечно, умён и вряд ли поверит просто так на слово врагу. Ему потребуются доказательства, и вот убийство посла как раз может быть таковым. С этой точки зрения лучше, чтобы угроза была правдивой, и Нэльо убили. Это бы решило массу проблем. Но именно поэтому Моринготто так и не поступит. Так что убийство посла не очень-то выгодно. А если его отпустить? Что полезного он может вынести из своего посещения? Что тут все грызутся друг с другом? Та ещё новость. Местоположение лагеря? Это они и без того знают. Тем более что лагерь собрались переносить. Идеальный вариант - это продемонстрировать, что он не собирался сдерживать слово и вообще не хочет мира, а потом отпустить. И пообещать, что всех следующих посланников будут встречать стрелой в глаз. Вопрос - как его спровоцировать? Тем более что он может и не врать. Раз приехал сюда, значит, готов на всё ради хозяина, в том числе и умереть. Моринготто мог ему нарассказывать сказок, как он умеет, а майя и поверил. Он вообще, похоже, любит яркие описания больше, чем факты. Поэт, одним словом. А тех, кто умеет думать сам, Моринготто не прислал бы: таких лучше беречь и ими не разбрасываться. Получается, только отпустить его и сказать, чтобы без Нэльо и сильмарилов не возвращался. И скоро увидим, что не собирается Моринготто сдерживать никаких обещаний. Мда. Тяжело будет убедить братьев. Нарушить клятву. Куруфинвэ резко помрачнел. Какая разница, что выгодней? Если отец ещё в Амане всё за всех решил. Из задумчивости его вывел вопрос Тьелпэ: - А что ты хочешь делать с послом? Оказывается, они уже успели дойти до шатра. Куруфинвэ вздохнул, входя внутрь. Потёр подбородок. Получается, придётся делать то, что на руку Моринготто. Действительно, прекрасно разыгранная партия. - Ты считаешь, что у нас есть выбор? - Ну... Макалаурэ хочет попробовать его обменять, Тьелкормо и Амбаруссар хотят убить, но не хотят давать Моринготто повод свалить на нас вину за смерть Майтимо. Это уже два варианта. - С тех пор, как мы поклялись, у нас у всех есть только один вариант, - мрачно отозвался Куруфинвэ, начиная злиться. Он терпеть не мог проигрывать. - Остальные могут говорить, что угодно, но в итоге всё решает клятва. - Разве клятва требует убивать посла? У него же нет сильмарилов. И вряд ли это он убил Феанаро. Почему его просто не отпустить? - Да что ты знаешь про клятву?! Ты не стоял там, ты не видел... - Куруфинвэ осёкся, выдохнул и закончил спокойнее, но тоже жёстко: - Не лезь, куда не просят. Займись лучше делом, и чтобы я больше тебя не видел рядом с этой моринготтовой тварью! Тьелпэ молча кивнул и ушёл в свою часть палатки. *** Макалаурэ тихо заглянул внутрь шатра. Близнецы спали. Он остановился завязать за собой полог - чтобы резкими порывами ветра не нанесло снежинок, - и снова обернулся к братьям. Даже жаль их будить. Вспомнилось, как в Амане, ещё до Форменоса, мать иногда просила его позвать младших к завтраку. Шума от них тогда было ещё больше. И управляться с ними всегда умел только Нэльо... Хватит, - одернул себя Макалаурэ и слегка потормошил за плечо одного из близнецов. - Ну, что опять? - отозвался Питьо, сонно моргая. Тэльво открыл один глаз, но сразу закрыл обратно и натянул одеяло выше ушей. - Собираем совет, будем решать, что делать с пленником. Придёте? - Да что там решать, - сказал Тэльво сквозь зевок и одеяло. - Убейте его уже, и можно спать дальше. Питьо сел, тоже зевая и сдёргивая одеяло с младшего. - Идём мы, идём... - Хорошо. Приходите в мой шатёр, - Макалаурэ кивнул и оставил близнецов приводить себя в порядок. Соседний шатёр был поделён пологом на две части, и в обеих царили тишина и полумрак. Куруфинвэ спал, не раздевшись. Скудное освещение скрадывало многие детали, и так он ещё больше походил на отца. Но иллюзия долго не продержалась: стоило прошуршать, закрываясь, пологу шатра, как он открыл глаза и сел, вопросительно глядя на старшего брата. - Собираем совет, - кивнул тот приветственно. - Приходи. Тьелпэ возьмёшь? Куруфинвэ тряхнул головой, запустил пятерню в волосы. - Зачем? Думаешь, он давно не видел, как братья ссорятся? - Ты уже приготовился к тому, что мы будем ссориться? Куруфинвэ усмехнулся, легко вставая и подбирая гребень. Как ни краток был отдых, а волосы успели спутаться. - А ты помнишь хоть один наш совет, который заканчивался иначе? - Помню. Когда здесь был Нэльо, - вздохнул Макалаурэ и поспешил уйти. *** Тьелпэ проснулся незадолго до того, успел привести себя в порядок и ещё раз вспомнить вчерашний разговор. Ему показалось, что отец придумал какое-то решение, вот он и спросил. А отец, получается, не придумал, а вспомнил про клятву? Тьелпэ и дальше собирался лезть куда не просят, конечно. Но он и правда не понимал. Хорошо, надо отомстить Моринготто и забрать у него сильмарилы. Но почему для этого надо убивать безоружных и жечь корабли? "Да что ты знаешь!" Возьму и тоже поклянусь, хмуро думал Тьелпэ, слушая тихие шаги сквозь занавесь. Чтобы он не говорил: ты ничего не понимаешь, ты там не был, ты не с нами. А что? Хуже не будет, прокляты всё равно все. В глубине души он прекрасно понимал, что - будет. И что рад, что не клялся. Разговор отца с Макалаурэ он за этими мыслями слушал вполуха. Отметил только, что вставать пока необязательно: подслушивать лучше идти последним, чтобы не лезть им на глаза лишний раз. Видимо, Куруфинвэ думал о том же самом. Потому что, заглянув через пару минут сообщить, что идёт на совет, неожиданно продолжил: - Мы с Турко нашли новое место для лагеря. В ближайшее время нужно будет начать строительство. Я не успел посмотреть, что он там за камень нашёл, съездим проверить. Подготовь всё необходимое для работы и для жизни вне лагеря на несколько дней. Скорее всего, мы отправимся сразу после совета. Тьелпэ кивнул ещё раз, вставая. И обиженно думая: да что там такое будет на совете? И зачем врать? Никуда вы сразу не поедете, вам ещё этого лаиквендо расспрашивать. По меньшей мере. Куруфинвэ удовлетворился этим молчаливым ответом. Недовольство он прекрасно видел, но не счёл нужным менять инструкции. С сомнением посмотрел на меч и вышел всё-таки без него. *** В соседнем шатре тем временем активно готовились к совету. Для начала Тэльво, оставшись без одеяла, запустил в наглого похитителя подушкой, но похититель перехватил снаряд на взлёте и приплюснул на место - только уже поверх головы Тэльво, задавив бунт против старших в зародыше. Они ещё немного повозились, брыкаясь, щекочась и отплёвываясь от волос, прежде чем собираться, и в шатёр Макалаурэ зашли последними. Старший кивнул им на свободные походные кресла, сам тоже сел. И заговорил, дождавшись, пока все устроятся. - Итак, что мы делаем с пленником? - Ты хотел спросить, как именно его казнить? - немедленно отозвался Тьелкормо. Близнецы буркнули невнятное, но одобрительное. Куруфинвэ молча хмурился. - Отпустить, - коротко бросил Карнистир. - Пусть катится к своему Тано Мелькору и передаст ему, что мы не поймались на поэтические легенды о кровожадных валар. - Мы не можем просто отпустить его! - горячо возразил Макалаурэ. - И убить тоже! Как вы не понимаете, каким бы ничтожным ни был шанс, мы не можем его упускать! - Какой шанс? - спросил Тэльво. - Присоединиться к Нэльо? - поддержал его Питьо. - Кано, - вздохнул Карнистир, - нет этого шанса. Этот... не затем сюда пришёл, чтобы предлагать условия. Он пришёл именно поймать нас на этот ничтожный шанс. Не для того Моринготто крал камни, чтобы возвращать. В них сила Древ, она нужна ему. - Я согласен с Морьо, - кивнул Куруфинвэ. И после паузы добавил. - Почти во всём. - Я понимаю, что он лжёт, - сказал Макалаурэ. - Но совесть позволит вам не попробовать обмен? - Как ты себе это представляешь? - Тьелкормо вскочил. - Стоять у врат Ангамандо и кричать "меняю тёмного на светлого"? Близнецы одновременно фыркнули. - Отличная идея, - сказал Тэльво, просмеявшись. - Давайте все пойдём! - Очень смешно! - Макалаурэ начал злиться. - Предложите идею лучше! - Так мы ещё когда предлагали идти на Ангамандо! Куруфинвэ поморщился. - Вы сюда развлекаться пришли? - Кано первый начал! Макалаурэ яростно вскочил: - Братья, вы обезумели? Речь идёт о жизни Нэльо! Это уже так весело? Мы обсуждаем, кто разбил тарелку, или посланника Моринготто?! Что это за "первый начал"?! Мы будем ругаться между собой или принимать взвешенные решения?! Амбаруссар, первый и последний раз напоминаю о нашем разговоре о подобающем поведении! Надеюсь, больше не придётся! Близнецы вскочили одновременно. - Да что тут обсуждать? - выкрикнул Тэльво. - Ты сам глупость предлагаешь, а хочешь, чтобы тебя слушали! - Ехать в Ангамандо одному - это взвешенное решение, по-твоему? - поддержал Питьо. - Глупости предлагаю? Что предложили вы? Убить? Зачем мы тогда вообще с ним разговаривали? Отпустить, как считаешь ты, Морьо? Неужели мы так легко пожертвуем своим королём и братом? - Макалаурэ, закусив губу, принялся мерить шатёр быстрыми шагами. - Вот именно, зря разговаривали! - ненамного, но тише отозвался Питьо. - Он же ничего внятного не сказал! - Надо было сразу стрелять! - добавил Тэльво. - Мы никем не жертвуем, Кано. - Куруфинвэ слегка повысил голос, но говорил спокойно и уверенно. - Мы обязательно ударим и вызволим Нэльо. Но твой план нам его не вернёт, только подарит ещё одного заложника Моринготто, и ты сам должен это понимать. Не ты ли отговаривал нас от самоубийственной атаки на Ангамандо? То, что предлагаешь ты теперь, - ещё более самоубийственно. А вы, - он обернулся к близнецам, - что вы тут устроили? Сейчас не то время, чтобы нападать ещё и друг на друга. Даже если кто-то в чём-то и неправ. Близнецы переглянулись. - Ну... - начал Тэльво. Куруфинвэ остановил его жестом. - Давайте вернёмся к обсуждению. - Да, - вмешался Карнистир, - может, хватит выяснять, кто прав, кто неправ? Даже если мы не согласны друг с другом, надо проявлять уважение. Предлагаю взвесить плюсы и минусы всех вариантов. Близнецы ещё раз переглянулись и сели. Судя по лицам, ненадолго. Макалаурэ кивнул. Наконец, перестал метаться и сел обратно. - Хорошо. Тогда я начну. Главный минус моей идеи - её рискованность. Тот, кто повезёт пленника, действительно рискует жизнью. Но Моринготто поймёт, что ему не удалось посеять раздор между нами, что мы не поверили его посланнику. Ну и... на то, что он вернёт по доброй воле сильмарилы, я совершенно не рассчитываю, конечно. Но есть крошечная возможность, что он вернёт Нэльо. - И ты в это веришь? - тут же перебил его Тьелкормо. - Если так хочется убить посланника, мы можем предоставить тебе эту честь. Как старшему. - Предлагаю не марать руки убийством, - снова заговорил Карнистир. - И не становиться на одну доску с Моринготто. Если идти с оружием, то против вооруженных. - Кстати, об убийстве посланника, - опять встрял Тьелкормо. - Курво, чего молчишь? Ты говорил с ним и обещал рассказать, о чём. Куруфинвэ кивнул ему в знак того, что услышал, но обернулся к Макалаурэ. - Кано, у меня самого было искушение попробовать то, что предлагает посланник... Так заманчиво оно звучит. Но нельзя поддаваться иллюзиям, как бы приятны они ни были. Моринготто никогда не отправил бы на переговоры к нам никого, чьей жизнью бы дорожил хоть сколько-нибудь. - Куруфинвэ хмыкнул. - Если допустить, что он вообще дорожит чьей-либо жизнью. И ещё, у меня сложилось впечатление, что этого Лоэллина специально прислали сюда на смерть. Он хочет, чтобы его убили. Именно потому и ведёт себя так вызывающе. Макалаурэ молчал, только побледнел ещё больше. - А разве мы можем не убивать? - удивлённо спросил Тьелкормо. - Он тёмный. А мы давали клятву. - Турко прав. - кивнул Куруфинвэ. Макалаурэ глубоко вдохнул. Он несколько раз пытался начать фразу, потом махнул рукой. - И как вы желаете его убить? Торжественно казнить посреди лагеря? На глазах у всех? Морьо прав - чем мы будем отличаться от Моринготто? - Пусть уходит, - упрямо повторил Карнистир. - Мы давали клятву преследовать и ненавидеть любого, кто захочет завладеть сильмарилами, но мы не клялись убивать. - Уходит?! - вновь вспылил Тьелкормо. - Хорошо, где наш лагерь расположен, тёмные и так знали. Но он успел в подробностях рассмотреть, сколько нас, где у нас что, и так далее, и со всеми этими сведениями он пойдет обратно в Ангамандо? - Мы всё равно собирались переносить лагерь, - отмахнулся Куруфинвэ. - Я бы тоже предложил отправить его восвояси, если бы не клятва... - Он нахмурился. - Мы что, будем теперь соизмерять свои действия с точностью формулировок? Может быть, ещё начнём искать лазейки и обходные манёвры? Раз этого слова мы не произнесли, то и делать этого не будем? Или, может быть, важнее память об отце и продолжение его дела? Вы разве забыли, что обещали ему тогда, в последние его минуты? - Он обвёл тяжёлым взглядом братьев. - Или вы считаете, он одобрил бы такое решение? Может, ещё и на мир согласимся, как этот майя предлагает? В самом деле, мы же клялись преследовать, а не воевать, верно, Морьо? - Мы договорились обойтись без переходов на личности, - железным тоном заметил Макалаурэ. - И не надо передёргивать, никто не собирался соглашаться на мир. - Курво, не нужно делать глупости, даже во имя клятвы и памяти отца, - возразил Карнистир. - Чего мы добьёмся, убив посланника Моринготто? Испугаем так, что он вернёт нам Нэльо и камни? Куруфинвэ облизнул губы. - Мы не выбираем, имеет смысл то, что мы делаем, или нет, принесёт оно нам пользу или нет... С тех пор, как мы поклялись, мы больше ничего не выбираем. И ты сам это знаешь не хуже меня. - Тогда почему ты не убил его сразу, если мы ничего не выбираем? - спросил Карнистир. Куруфинвэ открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл обратно. Помолчал и всё-таки ответил, но теперь в его голосе уже не было полной уверенности. - Потому что сначала нужно было вытянуть из него план Моринготто. - Кстати, ты действительно так и не сказал, что он говорил тебе, - напомнил Макалаурэ. Куруфинвэ помолчал, явно с трудом возвращая мысли к предыдущей теме. Остальные ждали. Слышно было только как ветер треплет полог шатра, размазывая по нему отсветы качающейся лампы. - Ничего совершенно нового он не говорил, - всё-таки начал Куруфинвэ через несколько секунд. Сперва говорил медленно, словно думая ещё о другом, но постепенно увлёкся. - Тоже предложил мир. Я сделал вид, что готов согласиться, и вытянул несколько деталей. Но он сам постоянно путался в предложениях, так как выдумывал их на ходу, как мне показалось. Суть его плана сводилась к тому, чтобы уговорить кого-то из нас согласиться на мир, тем самым развязав войну среди нолдор и выгадав время для себя. Неплохой план, в сущности. Мог бы даже сработать... - Он усмехнулся. Макалаурэ покачал головой: - Ну нет. Полагаю, хоть в этом мы едины - мира между эльдар и Моринготто быть не может, - он обвёл братьев хмурым взглядом. - Не настолько велика глубина нашего падения. И поэтому нельзя его убивать. Уж лучше отпустить, хоть эта мысль и противна мне. От Куруфинвэ возражений не последовало, и голос подал Питьо: - Давайте мы отвезём его туда, где встретили. - Или до Ангамандо, это всё равно в ту же сторону, - поддержал Тэльво. - А то вдруг заблудится, опоздает... - Нет, вот вам до Ангамандо совершенно не обязательно ехать, - нахмурился Макалаурэ. Карнистир подкрепил его слова увесистым подзатыльником по ближайшей рыжей голове. Близнецы подскочили одновременно, громыхнув стульями. - Тебе подраться не с кем?! - сжал кулаки Питьо, шагая к нему. - Хватит! - Макалаурэ тоже встал. - Но он нас ударил! - возмутился Тэльво. - Зато послов Моринготто отпускает с благодарностями, - хмуро добавил Питьо. - Хватит, я сказал! - опять повысил голос Макалаурэ. - Морьо, это было лишнее. - Будут думать в следующий раз, прежде чем говорить, - буркнул Карнистир. Куруфинвэ поднял голову: - Мы с Турко встретили одного лаиквендо недалеко от лагеря. Не может ли это быть связано? Не подослан ли он специально, чтобы засвидетельствовать, как мы убьём посла? После этого нам может быть сложнее найти союзников среди местных квенди. - Ничего нельзя исключать или утверждать, - нахмурился Карнистир. - Но если это так, то тем более нельзя действовать по сценарию Моринготто. Близнецы ещё разок покосились на него исподлобья, Тэльво буркнул себе под нос что-то невнятное и нелестное, но оба уселись обратно. Куруфинвэ кивнул. - Согласен. Этот лаиквендо, кстати, скоро будет здесь. И не думаю, что ему стоит встречаться с послом. - А кто ему даст? - фыркнул Карнистир и повернулся к старшему. - Кано, так что мы решили? Макалаурэ помолчал, оглядывая братьев. И ведь всем ясно, что его решение будет номинальным... Провёл руками по лбу, убирая в стороны выбившиеся пряди. - Отпускаем. Проводим до места, где Амбаруссар его встретили, действительно. Чтобы волос с его головы не упал, - с нажимом напомнил он. - Что с ним будет твориться дальше - не наша ответственность. Наше мнение он знает. Куруфинвэ кивнул и поднялся. - Я буду ждать вас у кузницы. Собирайтесь, - кивнул Карнистир близнецам, тоже встал, поклонился Макалаурэ и вышел из шатра. Близнецы вышли почти сразу за ним. - Давно тебя ни к чему не пришивали, - сообщил Тэльво, обгоняя его слева. - Рукава к бокам, например, полезно. Чтоб не распускал, - добавил Питьо, обгоняя справа. *** Куруфинвэ быстро вернулся к шатру, всё ещё размышляя о словах Морьо, о клятве, о местных квенди... Да, убивать посла бессмысленно... Но они не клялись делать только то, что имеет смысл. Альквалондэ сложно назвать очень уж осмысленным выбором. Не совершают ли они ошибку? И не нарушает ли это стратегическое решение клятву? Да, он сам притворялся, что согласен с послом, чтобы вытянуть нужные сведения. И чем это отличается от решения Макалаурэ отпустить одного тёмного, чтобы не давать преимущества остальным и, главное, самому Моринготто? Вроде бы всё верно, но слишком попахивает полумерами, трусостью и... Что бы ещё сказал отец? Он тряхнул головой, отбросил полог шатра, шагнул внутрь и остановился, недоумённо глядя на разложенные по полу вещи. Отдельными кучками лежали одеяла, тёплая одежда, инструменты, немного посуды. Рядом сидел на корточках Тьелпэ, укладывая поровней стопку шуршащих свёртков, но при виде отца оторвался от этого увлекательного занятия и поднял голову. Куруфинвэ некоторое время разглядывал картину, прежде чем понял, что это и зачем. - Ты закончил? - Да. И замолчал. Куруфинвэ хмыкнул. Обиделся, значит, тонкая натура. Будет теперь разыгрывать исполнительного дурака. Тем лучше. Пусть лучше молчит, чем лезет с вопросами про клятву. Куруфинвэ ещё раз оглядел вещи и ткнул пальцем в одеяла. - А это что? Почему только два комплекта? - А сколько надо было? Я думал, ты с Тьелкормо поедешь. - Тьелкормо с нами поедет, конечно, - несколько раздражённо отозвался Куруфинвэ. - Но и ты мне тоже понадобишься. И не думаю, что тебе понравится спать на земле. "И хватит уже прикидываться идиотом". Но Тьелпэ явно полагал, что пока не хватит. - Хорошо, я сейчас соберу вещи для себя. Ещё что-нибудь нужно? Послал же Эру сыночка, думал Куруфинвэ, всё больше раздражаясь. И в кого ты такой спокойный? Даже наорать не за что. Но тебя-то что не устраивает? Считаешь, я плохо с тобой обращаюсь? Да тебе просто сравнить не с чем! Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Тьелпэ - с подчёркнутым почтением, Куруфинвэ - с рвущейся наружу яростью. Наконец, старший махнул рукой. - Иди. (И чтоб глаза мои тебя не видели.) Тьелпэ встал, обозначил вежливый поклон и вышел. Он тоже злился, но не собирался давать отцу повода сорваться - особенно, когда он так хочет этот повод найти. Хорошо, тебя бесит, что клятва расходится со здравым смыслом. Но я-то здесь при чём?