Твой голос слишком сладок

❧ ❧ ❧

— Куросаки, что случилось? — повторила она в надежде, что сможет всё-таки дозваться до него. Но Ичиго лишь беззвучно мотнул головой, продолжая стоять как стоял. Не выдержав, Орихиме подошла, чтобы заклянуть к нему в лицо. Когда Ичиго увидел медную копну волос перед собой, то на этот раз не пытался отвернуться, но закрыл глаза и стиснул зубы так, что на скулах начали перекатываться желваки. Он еле сдерживался, чувствуя себя последней скотиной, и, стоило только Орихиме произнести его фамилию, очередная волна жара прокатилась по его телу, начиная от корней волос и заканчивая кончиками ступней. Чёрт! Даже не имя! Не имя, а он уже готов стиснуть её в кольце своих рук так, чтобы она не смогла отвести от него взгляда. О, боги! Как же ему хотелось сказать всё невысказанное, как же ему хотелось услышать её ответ, но он не мог этого себе позволить. Ещё было не поздно вернуть всё между ними на прежние места, и Куросаки отчаянно надеялся, что сможет это сделать, лишь бы она от него не отвернулась совсем. А она и не собиралась отворачиваться. Даже, напротив, сама пыталась попасть в поле его зрения. — Ичиго, пожалуйста, посмотри на меня, — тихо взмолилась Орихиме. Но никакой реакции не последовало. «Прошу, Орихиме, не мучай меня», — взмолился про себя Ичиго, с трудом удерживаясь на грани совершения того, о чём он и истово мечтал, и чего не менее сильно боялся. И у него было два варианта: один, если она уйдёт, и второй, если… Впрочем, ни одной мысли у него в голове не осталось, стоило только расхрабрившейся Орихиме прикоснуться к нему, положив руку на его плечо. Ичиго мгновенно распахнул удивлённые глаза и снова встретился взглядом с серебром, в котором блестели искорки тревоги. За него. Куросаки почувствовал, что начинает терять последние крупицы самоконтроля. С отчаянием он решил, что сейчас возьмёт и просто отсюда… — Ичиго, ну что с тобой? — В каждое слово Орихиме вкладывала всё своё желание позаботиться о нём. — Ичи. Ичиго знал, что цветом лица он породнился с китайским фонарём. Щёки его пылали, а здравый смысл был готов ему сделать ручкой. И наконец он сдался. Сдался её взволнованному взгляду, сдался её робкому прикосновению, сдался её персиковому аромату… Следуя зову своих скрытых желаний, он взял её руку и прижался к ладони сухими горячими губами, не отрывая прямого взгляда от лица и глаз Орихиме. И теперь настала очередь её щёк полыхать румянцем. — Скажи ещё раз, — сипло сказал Ичиго. — Что? — Моё. Имя. Прошу, повтори ещё. Ичиго говорил и не слышал самого себя. А когда Орихиме ему ответила, он услышал только её голос. Всё остальное на мгновение перестало доходить до его слуха. — Ичи. Он продолжал смотреть на неё тем же пристальным и просящим взором, так что она невольно начала вновь и вновь повторять его имя: — Ичи… Ичиго, Ичиго, Ичи. м-м-м! Потеряв наконец самообладание, а заодно все существующие мысли, Ичиго порывисто подался вперёд. Сухие, как от долгой мучительной жажды, губы нашли драгоценный источник, которым могли её утолить. Он зарылся пальцами в медовые струящиеся волосы, втягивая её в нежный поцелуй. Издав от неожиданности короткий тонкий стон, Орихиме даже поначалу не поверила, что с ней произошло то, о чём она сама грезила столько лет! Но, быстро придя в себя, она прикрыла веки в долгожданном блаженстве, чувствуя тепло его тела. Ладонями она пока ещё немного робко провела по его груди, где неистово билось сердце воина. Ныне уже влюблённого. В неё. Теперь она это точно понимала. Почувствовав прикосновение, Ичиго вздрогнул и тут же решился на следующий шаг. Продолжая посасывать её губы, он медленно очертил кончиком языка их контуры, страстно желая большего, но стараясь не быть слишком напористым. Каково же было его изумление, когда эти два мягких и сладких лепестка открылись и ему навстречу скользнул её язычок! Ичиго на мгновение отстранился и тут же столкнулся с разочарованным вздохом девушки и её блестящими, потемневшими от манящего желания глазами. Он понял! Она тоже хочет. Она тоже ждала. Ичиго не успел ничего сделать, как Химе снова его удивила. Она встала на цыпочки, обвив руками его шею, и прижалась к нему так тесно, будто стремилась поделиться исходящим от неё нарастающим жаром. Куросаки издал короткий утробный стон, обнимая её в ответ и снова вторгаясь в её рот. Его горячий и влажный язык опять встретился с тёплой желанной нежностью её щёк и острого язычка, сплетаясь с ним, углубляя поцелуй так, как только было возможно. О, если бы было возможным показать всю любовь одним лишь поцелуем, то Ичиго однозначно не требовалось спрашивать об этом Орихиме! Робкая и стеснительная целительница сейчас блаженно улыбалась уголками губ и смело продолжала ласкать Ичиго, стараясь быть к нему как можно ближе, хотя их тела разделяла лишь одежда. Ичиго медленно попятился назад, продолжая с прежней настойчивостью и жаждой изучать каждый потаённый уголок её сладостного рта, а руками нежно водить по её спине и прижимать к себе. Когда ноги его упёрлись в диван, он со звонким причмокиванием разорвал поцелуй. Смутившаяся от такого явного сладострастного звука, Орихиме удивлённо взглянула на Ичиго, который, не мешкая, утянул её за собой. Поза смутила её ещё больше. Но Куросаки не дал ей возможности засомневаться, а внутренним страхам — пробудиться. Он обнял её за талию, смотря на неё снизу вверх самым преданным и честным взглядом. Мгновенно сердце девушки растаяло, будто оно, как и его глаза, было сделано из сладкой-сладкой карамели. Она сама склонила голову к его губам и начала новый поцелуй. Орихиме буквально одно мгновение подвигала бёдрами, устраиваясь на его коленях удобнее, и Куросаки в секунду лишился всех запасов воздуха, почувствовав, как его паха коснулся её сокровенный жар между ног. А она, в свою очередь, издала короткий тихий стон, когда почувствовала через тонкую ткань трусиков его напрягшееся под джинсами естество. Пока страсть и вожделение окончательно не затуманили его сознание, Ичиго сделал над собой усилие, с огромной неохотой снова прервавшись. Химе по инерции потянулась следом, чтобы продолжить ласку, но он остановил её. — Ори-химе, — голос его едва слушался, Ичиго тяжело дышал, но, увидев немой вопрос и лёгкую обиду в её взгляде, глухо рассмеялся, — нет, Орихиме, мы продолжим, обязательно продолжим, — словно в доказательство, он рукой погладил её по оголённому бедру, — но я хочу с тобой… В более удобной обстановке… Ичиго не договорил, однако всё было понятно без слов. Орихиме невесомо чмокнула его в улыбающиеся губы и хотела слезть с него, но не успела. Он незаметно сглотнул, когда его руки надёжно обхватили её, как оказалось, мягкие и гладкие ягодицы, и затем рывком встал, вынуждая девушку обхватить его бедра ногами. Необъяснимым для себя образом Ичиго взлетел со своей ношей на второй этаж по короткой, но крутой лестнице, безошибочно вошёл в нужную из трёх дверей и аккуратно пересадил девушку на кровать. Отойдя на шаг, он начал было раздеваться, как его Принцесса снова преподнесла ему сюрприз. Приятный.

❧ ❧ ❧

❧ ❧ ❧

Увидев, что Ичиго опять решил отдалиться, Орихиме, не раздумывая, вскочила с кровати. А когда тот через голову снимал футболку, собрала всю смелость, которую только смогла в себе найти, и потянулась к нему. Она лизнула его ключицу, пульсирующую точку на шее, подбородок. Ичиго в миг отбросил надоедливую ткань и взволнованно выдохнул, когда Орихиме припала губами к его мочке, щекоча дыханием ставшей неожиданно чувствительной кожу. В плавящемся от удовольствия сознании выплыла мысль, что неплохо было бы уровнять их в количестве снятой одежды. Чем он и занялся, пока кончик её языка обводил контур его уха: потянув за атласную ленту, развязал маленький узел на поясе, и мягкая юбка упала к их ногам. Затем Ичиго потянулся к пуговицам на её блузе, но настойчивые руки заставили вновь замереть от новой горячей волны, прокатившейся по спине: одной ладонью неспешно массируя его мускулистую грудь, Орихиме царапнула сосок, ставший вмиг жёским комочком, а другую положила ему на шею, безмолвно прося поцелуя. И в то же мгновение желание её было исполнено. Пока Ичиго стискивал её в своих объятиях, Орихиме потянулась к его ширинке. Ичиго, пребывающий в полусознательном мареве, понял, что стоит в одних трусах, со спущенными штанами, только когда застёжка ремня с весёлым звоном ударилась об пол. — Вот значит как? — Он посмотрел на своего ангела, но увидел в глазах далеко не самый невинный блеск. — Хм, а я думал, что один такой из нас двоих. — Ухмыльнувшись, он начал намеренно медленно и лениво вышагивать из штанов, валяющихся на полу. А закончив, резко шагнул к девушке и поднял её. — Ичиго! — удивлённо ахнула Орихиме, оказавшись в горизонтальном положении. Почти полностью голый Ичиго навис над ней и тут же остановился. — Ичиго? — Орихиме, — эхом отозвался парень. — Ичиго… — Она была взбудоражена приземлением на кровать и не понимала, что он хочет. И из-за этого первая волна возбуждения чуть откатила. — Не останавливайся. Ичиго наклонился и медленно коснулся её в немного припухших губ, вкусных и сладких, своими. Затем оторвался от них и начал покрывать лёгкими поцелуями её щёки, виски, нос, лоб… При этом не прекращая ласкать её не только своими прикосновениями, но и словами: — Моя милая Орихиме, моя нежная Орихиме, моя ароматная и мягкая Орихиме… Не молчи же, повторяй моё имя. Я хочу его слышать из твоих уст. Прошу, повтори ещё раз… До девушки дошло, какое влияние оказывал на любимого её голос. Многое тут же… Да что там «многое»? Всё встало на свои места! Ичиго продолжал целовать её лицо, постоянно спускался лёгкой дорожкой к её груди, затем нежно проводил одними губами по её маленьким и невероятно изящным ладоням, тонким пальчикам, на фоне которых его казались грубыми, корявыми и совсем не достойными того, чтобы касаться такого совершенства. А Орихиме всё это время продолжала произносить его имя, меняя голос на все лады: еле слышно шепча, вскрикивая, выстанывая, когда он снова и снова находил самые чувствительные места на её теле и запечатывал их маленькой, но заметной влажной меткой. При этом Ичиго благородно сдерживался, не позволяя себе забираться руками под её блузу или спускаться вниз, к ягодицам и бёдрам. Орихиме отвечала на каждый поцелуй дрожащим вздохом, на каждый влажный узор, который оставлял его язык, — изгибом спины, стараясь быть к любимому ближе. Запах персиков, который словно источало само её тело, дурманил разум лучше любых восточных благовоний и, получив наконец возможность утолить своё разгоравшееся желание, Ичиго испробовал на вкус её атласную кожу. И Орихиме незамедлительно отозвалась на его действия горячим, но по-прежнему тихим, стоном, запустив в его мягкие волосы свои пальчики и несильно сжав их. Прикрыв глаза, он продолжал её ласкать, с упоением вдыхая еле заметный цветочный аромат шиповника и розы — теперь он точно знал, какими цветами веяло от её волос. Скольких усилий ему стоила вся его покамест непоколебимая выдержка, только сам Король Душ мог знать, наверное. Но в Орихиме даже такая ласка, почти невинная, смогла разжечь огонь, ещё более жаркий и сильный, нежели раньше. Сгорая от нетерпения, она обвила руками шею Ичиго и притянула его к себе, и тот тут же втянул её в новый поцелуй, ещё более горячий и влажный от скопившейся жажды. Медленное сплетение быстро сменилось безумным танцем, граничащим с соперничеством — кто первее и больше завладеет ртом другого? Обхватив Орихиме одной рукой, Ичиго прижал её к себе — теперь они почти полностью соприкасались друг с другом. Почувствовав, как сильные пальцы провели по гладкому бедру и сжали её ягодицы, она тихо застонала и выгнулась, стоило новой волне желания прокатиться по всему телу и сгуститься в сокровенном месте, куда так сладостно упёрся возбуждённый член Ичиго. Страсть между ними нарастала, и Орихиме неосознанно двинула бёдрами, потеревшись о приятную твёрдость. Ичиго напрягся и отстранился. Только она хотела недовольно вернуть его обратно, как перед её глазами начали расплываться тёмные круги: Орихиме почувствовала, что блуза с её тела, оказывается, испарилась, а Ичиго вожделенно накрыл её грудь, забравшись ладонью под бюстгальтер, одновременно с этим зажав между пальцами её набухший сосок. Прикасаясь лишь подушечками пальцев, Ичиго второй рукой прошёлся по её впалому животу, очертив кружок вокруг ямки пупка. Спустившись ниже он погладил через трусики её лобок, после чего, не думая уже ни о чём, кроме как тихих вожбуждающих всхлипах, которые он жадно глотал, нажал большим пальцем на набухшую вершину клитора и слегка помассировал. — Ма-а-ах! Почувствовав, что задыхается, Орихиме мгновенно оторвалась от измученных губ Ичиго, выгнулась навстречу его пальцам и сладострастно вскрикнула, удивлённо распахнув глаза. Сознание её заполнили жаркие и немного щекотные импульсы между ног, отдавшиеся во всём её теле несколькими короткими волнами. Ичиго остановился и выгнул бровь, наблюдая за тем, как его любимая пытается отдышаться. — Ты?.. — Смысла продолжать не было, как и ждать ответа: раскрасневшаяся пуще прежнего девушка впервые достигла пика наслаждения и сейчас тихо издавала полустоны на каждом выдохе. — Какая же ты чувствительная, — мягко сказал Ичиго, стараясь не обращать внимания на то, что он сам уже готов был взорваться. Погладив бархатный живот, Ичиго вновь устремился вверх, прокладывая дорожку поцелуев. Снова прижав к себе Орихиме, он нащупывал крючки бюстгальтера и давал ей возможность перевести дыхание, уткнувшись лицом ей в шею. Проведя пальцами по тонкой полоске ткани, он ничего не обнаружил и удивленно взглянул в лицо Орихиме, чтобы встретиться с неловкой улыбкой девушки: — Он спереди расстёгивается. Её невероятно умилило внезапно растерянное лицо любимого, который столкнулся с доселе невиданным элементом женского нижнего белья. Поняв, наверное, как выглядит, Ичиго сам прыснул. Легко чмокнув её в нос, он расправился с предпоследним кусочком ткани, который не давал ему насладиться видом Орихиме, самой желанной, самой прекрасной, почти полностью нагой. Выпрямившись, он посмотрел на девушку, которая лежала перед ним. Которую он любил, которую сейчас хотел, которую готов был осыпать поцелуями каждый божий день до самой смерти, если она ему позволит это сделать… Он не касался Орихиме, но она вся трепетала от нежного, почти осязаемого вожделения, плескающегося в его глазах, когда он любовался её обнажённым телом. Не выдержав, она опустила взгляд и тут же густо покраснела, увидев внушительно выпирающее достоинство парня. Это смутило её ещё больше, но она не могла перестать смотреть. Орихиме подумала, что испытав краткий, пронзивший всё тело оргазм, она теперь переносила ожидание кульминации их близости наверняка легче, чем Ичиго. Страсть и желание немного отступили, открыв путь любопытству неопытной девственницы, знавшей о мужских половых органах и сексе в лучшем случае из книжек или кино, а так же тёплому и искреннему стремлению доставить удовольстие Ичиго, как он только что сделал это для неё… Глубоко вздохнув для храбрости, Орихиме подалась вперёд. Словно под гипнозом, Ичиго не сводил глаз с её соблазнительных раскрасневшихся пухлых губ, которые она от волнения начала покусывать. Стоило ей прижаться к нему грудью, как он вышел из лёгкого оцепенения. — О-орихиме, — прошептал он не то вопрос, не то утверждение. На большее его не хватило. — Я тоже хочу… — Что? — Голос Ичиго мгновенно охрип, стоило ему только подумать о смысле этих слов. — Ичиго, я тоже хочу, чтобы… тебе было… тоже х-хорошо. — Голос её едва заметно дрожал, а щёки пылали. Не дожидаясь ответа, Орихиме запуталась пальцами в его волосах и поцеловала, чтобы тут же снова отстраниться и не дать Ичиго себя обнять. Тот не успевал переваривать информацию и понимать, что же его пылкая, импульсивная возлюбленная будет делать дальше. А Орихиме уже прочерчивала языком щекотную влажную дорожку по его шее и дальше, ниже, иногда оставляя то едва заметные, то яркие и почти болезненные засосы. Когда спускаться ниже в том же положении стало неудобно, она мягко надавила на его грудь, беззвучно прося его откинуться назад. Ичиго повиновался и сейчас разглядывал рыжую макушку девушки, её длинные опущенные ресницы, красные щёчки, влажные губы, которые рисовали немыслимые линии на его коже… В, казалось, постепенно раскаляющемся воздухе разнёсся низкий, протяжный, томный стон, и Ичиго только через секунду понял, что тот принадлежал ему. Он смущённо посмотрел на Орихиме, у которой, к его удивлению, несмотря на смущённый вид, торжествующе блестели глаза. Догадавшись наконец, к чему и зачем она может стремиться, Ичиго дёрнулся, чтобы её остановить. Не передать словами как он сам жаждал этого, вот только он нисколько не хотел заставлять или как-то принуждать её делать это: — Орихиме, стой, ты же не… Ха-ах! — пока он непослушным ртом выговаривал несколько слов, Орихиме положила свою ладонь на его член, пусть и под тканью боксёров, и сжала. Ичиго упал на спину, оглушённый её действиями. — Ори… Орихиме! Ты не обязана… — и тут осёкся, — тьфу, опять грёбаная манга! — с досадой проворчал Ичиго, поняв, что штампами делу не поможешь. На это Орихиме лишь рассмеялась, снимая нервное напряжение с них обоих. — Ичиго, — сказала она, — я хочу, чтобы тебе было так же приятно, как и мне. И ещё… — Она запнулась. — Я… Мне интересно, — тихо закончила она. Ичиго поднялся на локтях и встретился взглядом с серыми глазами самой Честности во плоти. «И невинной наивности», — тут же услужливо дорисовали картину мысли. Вздохнув, он молча кивнул ей, с трудом сглатывая скопившуюся слюну. Орихиме склонилась к паху Ичиго, напоследок оставив несколько лёгких поцелуев на животе под пупком, и, затаив дыхание, начала медленно стягивать с его бёдер последнее бельё. «Вот уж не думал, что первым из нас окажусь совсем без одежды», — пронеслось в мыслях Ичиго, которые мгновение спустя улетучились все и сразу. Тихо ахнув, Орихиме, раскрасневшаяся до предела, уставилась на обнажённый член Ичиго и от вновь всколыхнувшихся в ней интереса и волнения даже задержала дыхание. Переборов первый «культурный шок» девственницы, она опустила глаза к лобку, на котором мелко вились чёрные короткие волосики. «Ага, значит он тоже бреет это место себе», — несколько отстранённо промелькнула в её сознании мысль, внезапно принёсшая непонятное облегчение. Напряжённый покрасневший ствол не был каким-то гигантским, толстым и длинным-предлинным, как рисуют обычно в развратной манге, но Орихиме с трудом представляла, как он сможет в неё войти. Изучая, она не отводила взгляда, однако пока что не решалась дотронутся. Края пухлой розовой головки были скрыты нежной с виду кожей; на вершине в маленькой и узкой дырочке блестели остатки естественной смазки, которая немного стёрлась, когда Орихиме стягивала с Ичиго бельё. По всей длине выделялись редкие тонкие вены. Не выдержав долго без кислорода, она наконец вздохнула, опалив горячим дыханием возбуждённый член. Ичиго засопел — видимо, не одна Орихиме была сейчас чувствительна. Облизнув мгновенно пересохшие губы, Орихиме набралась смелости и коснулась наконец его плоти. Сначала кончиками пальцев. Было тепло и немного мягко, несмотря на видимую каменную твёрдость. Но девушка не удовлетворилась такой скудной новой информацией и сделала следующий шаг, мысленно перескачив через штук десять таких же «шажочков»: сжала всей ладонью напряжённый член. Ичиго что-то невнятно простонал, продолжая наблюдать за её действиями. Услышав, что точно делает ему приятно, Орихиме провела по всей длине ствола пару раз вверх-вниз, на сей раз хорошо ощутив, насколько он был мягким прямо под кожей и твёрдым в сердцевине. Мельком посмотрев на Ичиго она увидела его лицо, почти что всё красное и блестевшее от выступившего пота. Снова опустив взгляд, Орихиме немного сжала ладонь, глядя на то, как набухают сильнее венки и подрагивают небольшие тугие яички у основания. Движимая одновременно любопытством, желанием доставить удовольствие Ичиго и собственным, потихоньку нарастающим внизу живота томлением, девушка решилась на отчаянный, по её мнению, шаг: оставив прежнюю ласку, она прикрыла глаза и прижалась губами к головке. Услышав, как Ичиго с шумом втянул в себя воздух, она открыла глаза и вновь посмотрела не него. Тот задержал дыхание, сжимая простынь в руке. Глаза его странно блестели, а ствол в её ладони начал еле заметно пульсировать. Догадавшись, к чему она его подвела, Орихиме почувствовала за саму себя некоторую мимолётную, чисто-женскую гордость. Не выпуская его член из рук, она привстала и потянулась к губам своего Ичиго. Молниеносно в её рот вторгся горячий язык, кажется, ещё горячее, чем был, а поверх её руки легла его, направляя и задавая более ровный темп. Ичиго начал жадно втягивать её слюну, её дыхание в себя; лаская её губы вновь и вновь; изгибаясь, чувствуя её тело рядом. Когда Орихиме отодвинулась на секунду, чтобы сделать глоток воздуха, Ичиго крепко обнял её свободной рукой, вынуждая яростно, как никогда доселе, соединиться в поцелуе вновь. Чувствуя скорое приближение разрядки, Ичиго попытался предупредить Орихиме. — Ори… химе, — почти прохрипел он, — я с-сейчас… В ответ Орихиме не произнесла ни слова, а вместо этого прижалась к нему грудью так плотно, как могла, снова поцеловала его и, почувствовав уже явную пульсацию под рукой, сжала его член. Ичиго низко простонал в губы Орихиме, смотря прямо в её серые блестящие глаза. Невообразимый фейерверк затмил его взор, заглушил его слух и лишил дара речи, не оставив ему ничего, кроме расширенных зрачков в серебряном обрамлении её тихого: «Ичиго…» и терпкого цветочно-персикового аромата. В ту же секунду они оба почувствовали как выплёскивается горячее семя, покрывая их руки и животы. Когда последняя сладостная судорога прошла, Ичиго обессиленно упал на спину, утянув на себя Орихиме. Пальцы их сами собой сплелись и не собирались разъединяться. Девушка лежала на его тяжело вздымающейся груди и, даже не нуждаясь в такой физической и эмоциональной передышке после уже испытанного блаженства, всё равно ощущала приятную лёгкость вкупе с почти полным отсутствием мыслей в голове. Будто она испытала второй оргазм вместе с ним. Улыбаясь непонятно кому и чему, Орихиме вдруг подумала, что у рыжика нет подушки под головой. Зацепив позади себя ногами одну из них, она притянула её поближе и взяла свободной рукой. — Ичиго, — позвала она. — М-м? — Подушка… — Орихиме, — приподнял голову парень, самым серьёзным видом глядя ей в глаза, — поверь мне, я сейчас могу и готов лежать хоть на камнях, — его голова устало опустилась обратно на кровать, — лишь бы ты была рядом. Последние его слова дошли до Орихиме через секунду… От радости она была готова распасться на десятки, нет, на сотни маленьких Орихиме, после чего начать скакать, прыгать везде и всюду. Огромным-огромным, пушистым-пушистым, мягким-мягким облаком счастье расплывалось по её телу и сознанию. Но ничто не длится вечно, и медленно нарастающая неприятная прохлада заставила её вынырнуть из эйфорического состояния. Решив укутаться одеялом, Орихиме собралась встать с Ичиго, однако почувствовала липкую влагу на животе. — Ичиго, — вновь позвала она его. — Да, согласен. — Даже не спрашивая, Ичиго сел и, не отпуская её пальчиков, которые до сих пор были сплетены с его, притянул Орихиме к себе. Встав с кровати он обнял её и взял на руки. — Хи-хи, третий, — рассмеялась тихонько под нос собственным мыслям девушка, но её услышали. — Что «третий»? — не понял Ичиго. А Орихиме растянула губы в улыбке и поцеловала его в щёку. — Третий раз ты меня несёшь куда-то на руках, Ичиго. — Вот оно значит что, — сказал Ичиго и с напускной серьёзностью во взгляде и голосе хмыкнул, — ты считать разы брось, — Орихиме удивлённо захлопала ресницами. — Потому что я буду тебя носить на руках так часто, что ты быстро собьёшься со счёта. — Не собьюсь! — радостно пообещала девушка, и они вышли из комнаты. Открыв дверь, соседствующую со спальней, Ичиго опустил Орихиме на краешек небольшой ванной и включил тёплый душ. Найдя взглядом крючок с мочалками он снял первую же. Ею оказалась мягкая перчатка, усыпанная со всех сторон маленькими изображениями клубники. — Орихиме? — повернулся он к девушке с двусмысленной мочалкой в руках с недвусмысленным вопросом на лице. Та зарумянилась. — Это… Не поверишь, но это совпадение! — на это Ичиго только ухмыльнулся. Следующим шагом был поиск мыла. И сразу же его взгляд упал на баночку с гелем для душа с ароматом персика и сливками. — Ха! Секрет раскрыт! — сам не зная почему, довольно лыбился Ичиго, выдавливая на «клубничную» мочалку прозрачный гель. — Ичиго? — передразнивая его недавнюю манеру спросила Орихиме, вставая. — Это не то о чём ты подумала! — поддержал игру рыжик и рассмеялся. Но, притянув девушку к себе под приятные струи воды, он сказал со всей серьёзностью: — А если серьёзно, то я последнее время постоянно ощущал исходящий от тебя запах персика и медленно сходил с ума. — Склонившись, от невесомо коснулся её губ, после чего одной рукой начал аккуратно растирать гель по её телу, второй помогая ей выбраться из трусиков, которые она до сих пор так и не сняла. — А я и не знала, что в этой прошлогодней банке ещё сохранился какой-то запах, — задумчиво протянула Орихиме. — Что? — У меня эта баночка давно лежит. У неё удобный объём и крышка, и я в неё постоянно переливаю гель из другой огромной банки. — Она показала на объёмную бутылку, не меньше литра точно, и добавила, немного смутившись: — Эконом-вариант. Лучше, чем много маленьких. Ичиго нисколько не отталкивало скромное положение Орихиме, ведь он всё знал и прекрасно её понимал. Но новые мысли заставили его улыбнуться ещё шире и продолжить намыливать её с удвоенным рвением. — Что ж, раз в моём помешательстве виновато не какое-то там бездушное мыло, значит, ты и правда неземная. Орихиме удивилась последним словам и хотела спросить, что он имел в виду, но не успела: притянув её себе, Ичиго снова погрузил их в блаженство поцелуя. Проведя мочалкой по её спине, он, так же не разрывая объятий, слегка подтолкнул Орихиме к водным струям душа, смывая пену. — Ты неземная, Орихиме, — повторил Ичиго, полностью вымыв её и отдавая ей мочалку. — Неземная персиковая Принцесса. Потому что обычные девушки не пахнут фруктами просто так. Орихиме беспрестанно улыбалась. Каждому его слову, каждому жесту, потому что всё это было наполнено искренним порывом доставить её удовольствие, с чем Куросаки впервые за время их знакомства справился на все сто из возможных десяти. И ей хотелось ответить ему тем же. Всегда хотелось. И теперь она может это делать сколько угодно. Снова вылив на мочалку немного геля, она с готовностью встала перед Ичиго. Который, кажется, не ожидал ответной помывки от любимой. — Орихиме? — Теперь очередь Ичиго! — подозрительно хитро улыбаясь, возвестила девушка. Но Ичиго почему-то был уверен, что она просто играет и веселится, поэтому спокойно дал ей себя вымыть, попутно украдкой касаясь губами то её волос, то виска. Быстро закончив с душем, Ичиго насухо вытер тело Орихиме и вытерся сам, пока она возилась с феном. Ичиго на минуту его присвоил, не дожидаясь конца воздушных процедур, и наскоро подсушил свой яркий ёжик на голове. Не дав закончить Орихиме с сушкой волос, он достал пушистое сухое банное полотенце, завернул её в него и понёс на руках обратно в комнату. — Это уже четвёртый, верно? — шутливо спросил он, укладывая Орихиме на кровать. Откинув одеяло, он уже собрался лечь с ней рядом, как она его остановила: — Подожди, надо вещи поднять. — Потом. Они никуда не ускачут, а спать я хочу сейчас, — возразил Ичиго и лёг, прижав к себе девушку, которая нисколько не собиралась сопротивляться этой идее. Проваливаясь в сон, Ичиго уже на пороге мира грёз услышал тихие слова Орихиме. Когда он засыпал, на его губах поселилась улыбка. И пусть внутри, где-то на самом-самом дне, дрожала не очень приятная мысль, Ичиго уже не понимал и не помнил, что же его беспокоило.

❧ ❧ ❧

Лязгающий неприятный стук заставил Ичиго поморщиться. Ещё толком не проснувшись, он попытался отмахнуться от чего-то, что норовило его разбудить. Но попытка вышла совсем неудачной, закончившись падением с кровати, сопровождаемым соответствующим грохотом. Выругавшись, парень потёр ушибленный бок и, к своему крайнему неудовольствию, обнаружил, что из тёплой постели его выдернула ворона, наглейшим образом царапающая клювом оконное стекло и стучащая о железный подоконник. Рядом зашелестели простыни. — Ичиго, ты чего? — Да ворона, гадина… — недовольно пробурчал парень. — Ворона? Он повернулся и встретился с немного удивлённым и сонным взглядом серебряных глаз. — Прости, — Ичиго виновато улыбнулся, — я тебя разбудил, малыш? — Да, — Орихиме приподнялась на локте и подпёрла голову, — и, знаешь, я хочу компенсацию. — Она поправила съехавшую завязочку розовой ночной сорочки и похлопала ладонью рядом с собой. — Я жду тебя, мой «клубничный» воин. — И она растянула губы в одну из тех новых соблазняющих улыбок, перед которыми невозможно было устоять. «Бьюсь об заклад, что тут свою кошачью лапу приложила Йоруичи», — всегда думал Ичиго, но никогда не противился перспективе быть соблазнённым первым, особенно если это делала его «персиковая» Принцесса. Дважды упрашивать его не пришлось, и уже через секунду он снова был в постели, притягивая мягкое изящное тело к себе. — И что же тебе такое снилось, что ты умудрился упасть с кровати? — всё-таки спросила между поцелуями Орихиме, окончательно избавившись от сонной неги. — Ничего серьёзного. Уже не помню, — быстрее, чем нужно ответил Ичиго, потянувшись вновь к манящим пухлым губам. — Нет, помнишь! — Поцелуй был безжалостно остановлен её ладошкой. — Я знаю, что ты никогда не забываешь свои сны сразу. Скажи, что тебя потревожило. — В миг от игривой Орихиме не осталось и следа. Глаза её всё ещё блестели в предвосхищении дальнейших ласк, но она, как никто, умела ставить Ичиго и любые, даже самые незначительные, его проблемы превыше своих желаний и капризов, что делало Орихиме в глазах всего семейства Куросаки настоящим ангелом самопожертвования. Уж не говоря о её способностях видеть Ичиго насквозь, словно он для неё был открытой книгой. — Говорю же, ничего серьёзного, — начал заверять её Ичиго, успокаивающе поглаживая по спине. — И это не был один из кошмаров из прошлого? — уже немного мягче, но с теми же по-матерински требовательными нотками спросила Орихиме. — Нет. — Он начал мягко пощипывать изгиб её шеи губами. — И не из детства? — Сама того не подозревая, она начала поощрять его ласку, запустив пальчики ему в яркие волосы на затылке, отросшие до плеч. — Это тоже относится к прошлому, — уточнил Ичиго, медленно опускаясь к её плечу, чтобы нежно прикусить там кожу. — Тогда объясни мне, с каких это пор ты завел традицию падать с кровати без помощи своего отца? — Несильно сжав в кулаке его волосы, она потянула за них, безмолвно требуя, чтобы Ичиго посмотрел ей в глаза. — Куросаки Ичиго, ты никудышный врун. И никакие поцелуи тебя не спасут от ответа. Чуть не издав стон разочарования, когда Орихиме от него отодвинулась и прикрылась одеялом, Ичиго немного покраснел, вспоминая подробности своего сна. Вместе с тем он ощутил усилившуюся потребность возобновить начатое, но, когда дело касалось малейших проблем с ним и его семьёй, Орихиме невозможно было остановить или переубедить в чём-либо. Даже если проблема в итоге оказывалась сущим пустяком. — Если я скажу, мы продолжим? — Я подумаю. Ну же, — нетерпеливо подгоняла его к ответу девушка. Ичиго прочистил горло, вспоминая детали сна о недалёком прошлом. — Мне приснилась ты. — И от этого ты упал с кровати? — Она выразительно выгнула свою прелестную тонкую бровь. — Ну, спасибо. Если это был комплимент, он тебе не удался. Орихиме собралась уже встать, но Ичиго её опередил, опрокинув обратно и осторожно разместившись сверху. Стягивая с неё одеяло, которое она безуспешно пыталась оставить на своём месте, он хитро улыбнулся, не давая ей выбраться: — О, моя милая Принцесса, это был не просто сон. Это были воспоминания четырёхлетней давности, — он наклонился к ней так, что девушка ощутила на своей коже его тёплое дыхание, и начал перечислять, — это был наш первый поцелуй. — От удивления Орихиме перестала сопротивляться, после чего тут же заработала упомянутое. Ичиго мягко, но по-мальчишески быстро и даже целомудренно поцеловал её, сразу отстраниашись. Их глаза встретились, и он продолжил: — Это было наше первое объятие без одежды, конечно же, с ещё одним поцелуем. — На этот раз Ичиго не просто прикоснулся к её губам своими: он нежно провёл по ним языком, в точности повторяя свои действия в прошлом. А когда с нетерпением скользнул внутрь, то почти зарычал от удовольствия, ощутив её сладость. И взаимное желание. Чувствуя, как контроль начал потихоньку давать слабину, Ичиго тем не менее хотел ещё подразнить любимую и для начала откинул подальше надоевшее одеяло, чтобы оглядеть тело Орихиме. Нарочито пристально, не спеша. Он наблюдал, как она только из-за этого задышала чаще и наконец наклонился к ней. Неотрывно смотря её в глаза, он медленно-медленно потянул за завязки на её плечах. Когда она приподнялась, чтобы самой его поцеловать, он резко дёрнул вверх коротенькую сорочку и, почти сняв её, тканью зажал руки Орихиме над головой. — Попалась! — Ичиго весело улыбнулся, потёрся носом о её щёчку и чмокнул в нос, отчего девушка засмеялась — то, как парень сочетал нежность, страсть и веселье всегда её радовало, одновременно интригуя, ведь, если сама Орихиме в принципе часто вела себя непредсказуемо, у Ичиго момент «сюрприза» включался только в постели. Собственно, она была совсем не против. Орихиме быстро забыла все обиды, лишь немного напоминая о том, как она не любит когда от неё Ичиго пытается что-то скрыть, то прерывая поцелуи, то подставляя щёку, продолжая хихикать, когда он промахивался мимо её губ. — Орихиме, не вертись, — с небольшой досадой попросил Ичиго. — Я могу лежать неподвижно, но для этого тебе нужно меня не касаться и отойти, как минимум, за дверь. — Она лукаво улыбнулась. — Расценивать ли мне это, как приглашение к дальнейшим и более серьёзным действиям? — прошептал Ичиго ей на ушко, вызывая волны мурашек, после чего освободил наконец её руки из мягкого захвата, отбрасывая сорочку к одеялу. Вместо ответа Орихиме прижалась к нему, обвив его шею руками и призывно выгибая спину. — Кстати, так что же ещё там тебе снилось? Ты так и не рассказал. Ичиго вновь улыбнулся и провёл пальцем по её нежной ключице. — Твой запах, — он погладил её живот, — твои стоны, — подняв руку, он несильно сжал её грудь, зажимая между пальцами затвердевший сосок, — твоё лицо, раскрасневшееся одновременно от смущения и возбуждения. — На последних словах он легко чмокнул её в щёку и стал опускаться ниже. Ичиго провёл носом по виску Орихиме и вдохнул её сладкий запах, на секунду уткнувшись лицом её в изгиб шеи. Затем начал осыпать её кожу поцелуями, двигаясь ниже и ниже, не переставая поглаживать изящное тело, послушно выгибающееся под его ладонями. — А как сам краснел, словно помидор, запинался и не знал, куда руки девать, — тоже снилось? — спросила всё-таки Орихиме, не сдержавшись. — И как ты заговаривалась, запиналась, случайно царапалась и многое другое тоже. — Ичиго ехидно ухмыльнулся и заговорил высоким голоском: — Ичиго, я тоже хочу… Тоже чтобы тебе было… — Ладно, ладно! — запротестовала Орихиме, покраснев. — И я совсем не таким писклявым голосом говорю! — Ты просто не слышала себя, когда сильно смущена, Химе. — Дурачок, — буркнула Орихиме, но в итоге всё равно улыбнулась. — Знаю, но когда ты краснеешь, мне очень хочется с тобой сделать что-то неприличное, чтобы ты смутилась ещё сильнее. А когда ты в этот момент ещё и обнажена, то мне начинает сносить крышу. Словно в подтверждение своих слов, Ичиго рывком снял через голову свою любимую футболку, которую ему недавно подарила Орихиме, с черепом, как на его удостоверении шинигами, и числом «пятнадцать» под ним. Футболка полетела в общую кучу к одеялу и сорочке. Нагнувшись обратно, он опустился к груди Орихиме. Поцеловав сначала каждую, он губами обхватил левый вздёрнутый сосок, неспешно то дразня его языком, то посасывая, обязательно причмокивая погромче. Звуки эти пробуждали у обоих воспоминание их первой близости, пусть она тогда и не закончилась тем, чем заканчивалась в дальнейшем. На то, чтобы перейти к серьёзным «движениям» у них ушло почти полгода, даже несмотря на то, что спать и принимать душ вместе они без особого стеснения начали сразу. Пока Ичиго распалял Орихиме языком и мягко поглаживал так возбуждающие его изгибы, то опускаясь до бёдер и несильно их сжимая, то поднимаясь обратно, она перебирала его волосы на затылке своими тонкими пальчиками и тихонько постанывала сквозь сжатые губы — привычка, оставшаяся ещё с тех времён, когда Ичиго рассказал отцу и сёстрам, что теперь они встречаются. Никто не был против, когда Орихиме оставалась ночевать у него в комнате, только приходилось иногда сильно сдерживаться. Обоим… — Я уже теряю хватку? — Ичиго усмехнулся, когда заметил сдержанность Орихиме. В ответ та густо покраснела. Не дав ей по ещё одной привычке извиниться, он стиснул на секунду её груди в ладонях посильнее, пощипав напряжённые вершинки, и начал опускаться ниже. — Ничего, Рыжая Шапочка, от волка не уйдёшь. Оставляя замысловатый след поцелуями и языком на её животе, Ичиго пальцами поддел тонкие края её розовых, в тон отброшенной в сторону сорочке, трусиков и начал их снимать. — Ох, Ичи, не стоит… — Цыц! Сняв последний кусочек ткани с девушки, Ичиго поудобней расположился меж её раздвинутых мягких бёдер и проигнорировал слабые протесты в свою сторону, прекрасно зная, как сильно подобное нравилось, пусть даже одновременно смущало, Орихиме. Прочертив языком влажную линию на внутренней стороне её бедра, он посмотрел на неё. Раскрасневшаяся Орихиме наблюдала за всеми его действиями из-под полуопущенных ресниц, закусив при этом припухшие губы. Зная себя, она уже ухватилась за простынь, чтобы ненароком не схватить Ичиго за волосы, как обычно — то ли в порыве страсти, чтобы притянуть его ближе, то ли смущения, чтобы оттолкнуть. Ухмыльнувшись воспоминаниям, он раздвинул бёдра Орихиме чуть шире и опустился к её средоточию женственности. Горячее и влажное от скопившегося желания, оно источало такой возбуждающий аромат, что Ичиго чувствовал себя диким животным во время сезона спаривания, у которого напрочь отключен мозг с тормозами. Осталось только желание. Орихиме зашипела, когда почувствовала прикосновение горячего языка Ичиго, выписывающего немыслимые узоры вокруг её напряжённого клитора, вынуждающего напрочь забыть о контроле, кружащего по набухшей бусине, вылизывающего влажные складочки и мимолётно проникающего внутрь лона. Вцепившись намертво в натянувшуюся ткань, Орихиме стонала, громче и громче по мере наступления кульминации. Её бедра задрожали, и, когда она была уже готова взорваться на миллион искр, Ичиго отстранился. — Ичиго, пожалуйста… — дрожащим голосом взмолилась о продолжении Орихиме. Он поднял на неё глаза. Тяжело дыша, девушка раскинулась на кровати. Её серебряные глаза увлажнились и стали похожими на переливающийся турмалин. Для Ичиго не было в мире ничего эротичнее возбуждённой смущённой Орихиме, которая к тому же жаждала продолжения, и он невольно облизнулся. — Пожалуйста — что? — нахально поддразнил он её. — О, не издевайся! Довольный своей выходкой, как кот, слопавший кувшин сметаны, Ичиго ухмыльнулся и погрузил в её горячую глубину палец, вызвав новый прилив дрожи и стонов. Немного подвигав им внутри, он добавил ещё один и подтянулся выше, к её вишнёвым покусанным губам. Усилив ласки, он подложил вторую руку ей под голову и, почувствовав, как лоно Орихиме начинает сжиматься вокруг пальцев, согнул их, надавив при этом большим пальцем на её клитор. Разряд оргазма прошёлся по телу Орихиме. Ичиго не без удовольствия сцеловал финальный стон и продолжал целовать её, пока она наслаждалась мелкими сладостными конвульсиями. Когда он отстранился, Орихиме ещё некоторое время лежала, восстанавливая дыхание. — Издевательство прощено? — Ичиго изобразил раскаяние, пытаясь не улыбаться от уха до уха — настолько он был доволен собой. На что Орихиме сузила глаза, копируя его ухмылку: — Только после твоего наказания.

❧ ❧ ❧

— Издевательство прощено? — Только после твоего наказания. Ичиго продолжал улыбаться, до тех пор пока Орихиме не повалила его на спину. — И почему я тебя так люблю? — наклонившись над ним, вдруг спросила Орихиме, отчего Ичиго немного опешил. Несколько прядей её медных волос щекотно скользнули по его лицу, и он машинально протянул руку, чтобы заправить их ей за ухо. «Это риторический вопрос или она серьёзно?» Его Принцесса никогда раньше не поднимала подобную тему. Она его просто любила. Он это знал, хотя и сам не раз задавался подобным вопросом. Но ему всегда хватало того, что он её тоже любил всем сердцем, они были вместе, он терпел её кулинарные «шедевры» и она никогда ни на что не жаловалась. Кроме того, он сегодня собирался… — Не могу перестать думать о том, как сильно я хочу быть с тобой, Ичиго. Особенно в последнее время, — она рассмеялась, — ой, это так по-девчачьи вышло, — и тут же серьёзно нахмурилась, — наверное, мне надо меньше читать Джамп или это просто… Девушка ещё хотела что-то сказать, но, только открыв рот, тут же его закрыла, лучезарно улыбнулась и коснулась губ Ичиго своими. И он тут же забыл все мысли, не успев хоть как-то отреагировать на шалости Орихиме с её сверхбыстрой сменой настроения, в последнее время просто зашкаливающей. Её мягкий язык сводил с ума, неважно, что она им делала: целовала Ичиго, лизала его кожу… Поцелуй кончился так же внезапно, как начался. Напоследок Орихиме мягко клюнула его в нос, легонько царапнула зубами подбородок и медленно скользнула губами вниз по горлу. Найдя чувствительную точку над ключицей, она оставила на ней влажный прохладный след, вызвав лёгкую дрожь по телу Ичиго, и спустилась к ярёмной ямочке. Словно по некоему безмолвному уговору, она действовала сейчас как Ичиго: повторяла почти что один в один то, что они впервые пережили несколько лет назад. Только на сей раз она двигалась увереннее, а её язык и руки дарили более сладостные ощущения, чем раньше, когда она была ещё совсем неопытна и слишком сильно смущалась любых более смелых действий. Орихиме не переставала легонько скользить своими ноготками по его коже всё ниже и ниже, невесомо её царапая и на сей раз специально задевая соски, уже зная, как ему нравится эта дразнящая ласка. Попробовав на вкус каждый из них, она покрыла поцелуями его живот. Натренированные многими годами мышцы напрягались при каждом касании, а дыхание Ичиго стало более поверхностным. Зацепив кончиками пальцев резинку на его чёрных боксёрах, Орихиме остановилась. Приподнявшись, она посмотрела в любимые карие глаза, которые потемнели и стали похожими на тёмный тягучий мёд. Не отводя взгляда, Орихиме лишь подушечками пальцев прошлась по напряжённому бугру под тканью вверх-вниз, пустив новую волну дрожи по телу Ичиго. Ичиго сглотнул и облизал пересохшие губы. — Ч-что? — хриплым голосом спросил он. ― Милая, ты решила меня помучить? ― Нет. Я просто хочу, чтобы тебе тоже было хорошо. ― Она улыбнулась, вспомнив собственные давние слова. Мысленно вернувшись в тот день, Орихиме решила всё-таки ещё немного подразнить Ичиго. Наклонившись, она начала нарочито неторопливо стягивать с него боксёры. Полностью освободив член от ненужной ткани, она подалась вперёд и начала его рассматривать, будто впервые подобное видела. Усмехнувшись про себя, когда Ичиго от нетерпения глубоко вздохнул, Орихиме погладила пальчиком головку, размазывая капельку естественной смазки, и провела им по всей длине. Мягко взяв твёрдую плоть в руку, Орихиме начала не спеша массировать и поглаживать её, поглядывая на Ичиго из-под опущенных ресниц. Решив в какой-то момент, что надо переходить к более серьёзным действиям, она изящным движением заправила непослушную прядку за ухо и склонилась к бархатной головке. Орихиме действовала медленно-медленно, рисуя круги кончиком языка по чувствительной уздечке, дразняще спускаясь и поднимаясь по всей длине его плоти. По тихому ворчанию Ичиго было ясно, что она скоро заиграется, поэтому Орихиме больше не стала мучить бедного парня. — Как ты хочешь, чтобы я это сделала? — вдруг спросила она. — Милая, просто открой рот и действуй, иначе ты рискуешь убить меня, — просипел Ичиго. — Что бы ты ни делала, мне всё нравится. Дважды повторять не пришлось: раскрыв губы, девушка сразу взяла его на всю длину, какую смогла, вызвав тем самым довольный стон Ичиго. Орихиме нечасто делала ему минет, но каждый раз для неё был как первый: лёгкая неуверенность и смущение поначалу (которое, впрочем, быстро испарялось), желание сделать приятное любимому, и в самом конце странная гордость за то, до какого состояния она смогла его довести. Эти чувства никогда никуда не пропадали. Ещё немного поиграв кончиком языка с головкой, Орихиме снова начала облизывать член по всей длине, возвращаясь обратно и погружая его в рот до конца, обхватывая плотно губами. Чувствуя мужской вкус, ощущая терпкий запах, Орихиме и сама начала возбуждаться. Она чувствовала, как влага стала медленно стекать по её бедру, а груди снова налились и заныли, настойчиво требуя к себе внимания. Ичиго ещё раз издал короткий стон и зажал её волосы в руке. Но не сделал ничего из того, на что ей время от времени жаловались подруги, рассказывая о своих парня. Бойфренды иногда чуть ли не душили бедных девушек, заставляя брать больше того, что те могли. Ичиго же просто придерживал её длинные волосы и максимум сжимал их в кулак, когда подходил к наивысшей точке наслаждения, однако никогда не причинял ей боли, никогда не двигал бёдрами навстречу. Это ей в нём очень нравилось. Посасывая, Орихиме начала двигаться резче, постепенно ускоряясь. Одной рукой она придерживала его член у основания. Другой взяла его яички, начав их нежно поглаживать и массировать, от чего Ичиго откинул голову, снова издав полный наслаждения стон. Чувствуя, как ствол начал немного увеличиваться в размерах, а яички напряглись, Орихиме захотела дойти до конца, но Ичиго мягко потянул её за волосы, отстраняя. Стоило ей отстраниться, как Ичиго буквально набросился на неё, с утробным рыком повалив на спину, словно на секунду превратился в рогатого Белого. Он прижался к ней грудью, вызывая у неё странное удовольствие от того, как её вздёрнутые соски потёрлись о него. — Осторожнее, девочка моя, — прошептал он ей в самые губы, — я хочу быть в тебе в этот момент, а не… Охм!.. Улыбаясь с невиннейшем видом, Орихиме протянула руку вниз и схватила член Ичиго, тут же начав быстро его массировать. Это буквально выбило воздух из лёгких Ичиго, заставив застыть не в силах пошевелиться. Ему оставалось лишь уткнуться в её грудь и содрогаться, изливая своё семя ей на бёдра. Когда всё закончилось, он с досадой, но некоторым удовлетворением вдохнул сквозь зубы и поднял голову. Глаза его сначала приковала к себе озорная улыбка, в которую растянулись самые соблазнительные во всём мире губы. Потом он взглянул в серебряные глаза, и всё его недовольство смиг улетучилось. Но виду он не подал. — Маленькая моя феечка, ты же понимаешь, что этим только разбудила голодного и большого зверя? — Это которого я только что усмирила своей рукой? — подколола его Орихиме. — Нет, — Ичиго расплылся в коварной и широкой ухмылке, — который гораздо больше и страшнее, который давно дремал и ждал своего часа. — Аж со вчерашнего вечера! — притворно удивилась Орихиме. — Ах, ты, маленькая! — довольно зарычал Ичиго, подхватывая девушку и закидывая её на плечо, от чего та вскрикнула. — Ичиго. Ичиго! Куда ты меня несёшь? Ай! — слабая попытка сопротивления была мгновенно пресечена звонким шлепком по ягодице. Но тем не менее не очень болезненным. — В душ, моя Принцесса! Раз уж мы, не сговариваясь, решили повторить наш первый раз от начала до конца. — Тогда не было никого «первого раза». — Пока ехала в сторону ванной, Орихиме дотянулась до его задницы и попыталась ущипнуть. Однако Ичиго, словно зная о таком намерении, опять хлопнул ладонью по её попке, окончательно пресекая дальнейшее сопротивление. Включив душ, Ичиго отрегулировал температуру воды до комфортной и наконец опустил девушку на кафельный пол ванной комнаты. Он взял с полки потёртую старую мочалку-перчатку с выцветшими клубничками, выдавил на неё немного геля с ароматом персика и начал намыливать тело Орихиме. Когда он закончил, девушка была вся покрыта пеной. Но, вместо того чтобы смыть водой мыло, она обняла парня за шею и притянула к себе. Целуя Ичиго, Орихиме тёрлась своим скользким телом о его и тихонько постанывала, выгибая спину навстречу его рукам, которые уже блуждали по её спине и бёдрам. С каждым новым касанием, движением языка, стоном Ичиго вновь возбуждался и становился твёрже. Когда его член упёрся в живот Орихиме, Ичиго перевернул её к себе спиной и подставил под тёплые струи душа. Он сжал её груди, услышав одобряющий вздох. Каждое движение отзывалось сладостной волной по всему телу, скатываясь вниз и заново усиливая томление между её ног. Орихиме тяжело дышала от его движений, а Ичиго прикусил её за шею, оставив засос. Вздёрнутые затвердевшие соски тёрлись о его ладони. Мозоли на них усиливали ощущения, вызывая ещё более громкие стоны из её горла и подводя Ичиго к следующему шагу. Опустив одну руку вниз, он раздвинул её нежные складки, мокрые то ли от воды, то ли от новой волны возбуждения, и погрузил внутрь сразу два пальца. Ахнув, Орихиме теснее прижалась к спине Ичиго, положив на его руку свою. — Ичиго… — выдохнула Орихиме. — Хватит меня дразнить, Ичиго. — Поговори ещё со мной, милая, — низким голосом пророкотал Ичиго. Девушка хихикнула. — Неужели тебе так нравится мой писклявый голос? Ичиго вынул пальцы из Орихиме, чем вызвал её разочарованное «Оу». Но тут же развернул лицом к себе и поцеловал настойчиво и глубоко. Чувствуя, как от движений его языка ноги становятся ватными, Орихиме вцепилась в плечи Ичиго, но он не дал ей упасть, подхватив под ягодицы и прижимая к противоположной стене душевой. По его спине продолжала литься вода. Орихиме пришлось скрестить ноги, чтобы не сползать, однако, казалось, ему не доставляло серьёзного труда удерживать её в таком положении. Отстранившись, Ичиго уткнулся носом в изгиб шеи Орихиме и несколько раз глубоко вдохнул. — Я очень люблю твой запах, Орихиме, — прошептал он, наконец. — Я чувствую себя словно какое-то животное, пёс, готовый радостно вилять хвостом, стоит только учуять твой аромат. — Он несильно нежно провёл языком по оставленной на её плече розоватой метке, что вызвало у Орихиме улыбку: чуть-чуть, но она боялась щекотки. Потом он вновь вернулся к её губам. Коротко поцеловав и посмотрел ей в глаза, — я люблю твой вкус. А твой голос… Не договорив, Ичиго немного приподнял Орихиме и в следующую секунду опустил, почти полностью войдя в неё. От неожиданности девушка выкрикнула его имя и застонала. Он начал двигаться в ней, вдавливая в кафельную стену. И, наверное, ей было бы немного больно… Если бы не было так хорошо. Её целиком затопили сладостные ощущения, мысли выветрились. Во всей Вселенной осталась только она, он и бесконечное удовольствие, которое рождалось только между ними. Которое только они могли дать друг другу. Как будто были друг другу предназначены. С самого начала. И до самого конца. Узкая и горячая, Орихиме сводила Ичиго с ума, заставляя желать её мягко, нежно, страстно, неистово, жёстко… Как угодно, сколько угодно, пока ноги не подогнуться от изнеможения. Сильнее, сильнее, ещё сильнее. Пока фейерверки не зацветут всеми оттенками перед глазами. Слушая только её дыхание, её голос, её сердцебиение. Орихиме царапала его спину и плечи, двигалась ему навстречу, выгибала спину… И стонала. Выкрикивала его имя. Снова и снова. Громче и громче. Сжимаясь до самой сладкой на свете боли вокруг его плоти тесным кольцом мышц. — Не останавливайся, — почти охрипшим от возбуждения голосом молил Ичиго. — Я хочу ещё слушать твой голос. Он так сладок. — Слаще моего любимого анко? — умудрилась пошутить Орихиме, улыбнувшись. Ичиго тут же с упоением накрыл её рот своим, втянул в себя её губы и скользнул внутрь языком, в очередной раз наслаждаясь её вкусом. Но, чувствуя скорую разрядку, отстранился и посмотрел в её глаза: — Моя Принцесса, твой голос слишком сладок. Слаще чего угодно. Я его так люблю. Я так тебя люблю… Ичиго ускорился и несколькими сильными толчками довёл до оргазма и Орихиме, и себя. Горячо в неё изливаясь, он прижал её к себе как можно плотнее. Когда последние спазмы утихли, Ичиго вышел из Орихиме. Обессиленная, она могла только цепляться за его руки и плечи, стараясь не осесть на пол. Надёжно удерживая её, Ичиго быстро омыл её, выключил воду и усадил на край маленькой ванной. Схватив полотенце, он хорошо её обтёр и наскоро высушил длинные волосы, затем вытерся сам. После чего подхватил на руки, будто она была не тяжелее ребёнка. Он отнёс её обратно в постель и сам устроился рядом, обнимая и согревая своим теплом. — Ичиго… — через некоторое время расслабленно протянула Орихиме, — а нам разве никуда не нужно было идти сегодня? — Куда надо, там перебесятся, — не менее расслабленно признался тот. — Насколько я помню, там ничего экстренного. — Там Исида был… — Ну вот, говорю же — перебесится. Недолго между ними царила тишина. Но снова Орихиме её нарушила. — Ичиго… — Перебесится, — повторил ворчливо тот, обняв Орихиме чуть сильнее. — Я тебя тоже люблю. Очень. И знаешь, я… Ичиго не дал ей договорить, в миллионный, наверное, раз целуя мягкие и такие желанные губы.

❧ ❧ ❧

Эпилог.

— Ты ЧТО?! — Девушка аж вскочила со своего места за столиком маленького уличного кафе в центре Каракуры. — Тише, Тацки, тише! — шикнула на подругу рыжая. — Мы же не у себя дома! — Нет, ну ты можешь мне объяснить, что я сейчас только что услышала? По выражению лица Арисавы Тацки, боевой брюнетки и самой сильной девушки Японии в возрасте до двадцати пяти, было сложно понять, что же она чувствовала сильнее: возмущение, удивление, недоверие, шок или вообще ярость. — Почему я об этом узнаю последняя?! — почти взвизгнула Тацки, преисполненная, как ей казалось, праведным гневом, а на деле простым негодованием и тем, что она привыкла слушать от своей подруги детства обычно разговоры про её любимого рыжего шинигами, странные эксперименты в кулинарии или на крайняк про очередной визит маленькой брюнетки в чёрном шихакушо под ручку с татуированной пожарной каланчой. Но это обычно, а сейчас… — Бу-у, Тацки-чан, ты первая. Клянусь! — демонстративно надула губы от обиды Орихиме. Подобный жест, её последнее признание и то, что она назвала её по-старому, с суффиксом «чан», остудили голову каратистки. — Ладно. — Она перевела дух и окончательно успокоилась. — Куросаки-сан об этом знает? — Э? Почему ты его первого вспомнила? — удивилась Орихиме, забыв на секунду о ложке с мороженым, остановленной в нескольких сантиметрах от её рта. — Ичиго тупой, — просто констатировала Тацки и на вмиг сердито сдвинутые брови Орихиме подняла руки, словно сдаваясь, — не, ну согласись же, он тот ещё тугодум. — Тугодум и тупой — большая разница, Тацки. — Близкие по значению слова, — махнула рукой брюнетка. — В любом случае если Ичиго узнает, то будет молчать как рыба, треснутая головой об лёд: только рот разевать. Потом заорёт, как бабуин, стиснет тебя в объятиях так, что дух весь вышибет из лёгких, и потом будет скакать на месте или вокруг тебя, снова изображая бабуина. — Это не смешно, — сухо прокомментировала Орихиме тираду Тацки. Положа руку на сердце, за те четыре года, что они с Ичиго вместе, Орихиме уже устала выслушивать ото всех, и даже от своей лучшей подруги, то, какой Ичиго тормоз. Или недалёкий, или грубый, или тупой, или, или, или… Много «или». Её Ичиго был ответственным, весёлым, любящим, надёжным и очень даже умным. И многое-многое другое. Был бы тупым — не закончил бы с отличием школу и не поступил бы со стипендией в Токийский медицинский. Вместе с ней. — Можешь кредит под мои слова брать, — пожала Тацки плечами. — Ну, скажи мне, сколько лет он в упор не замечал тебя? Как девушку, с грудью, бёдрами и задницей? — Тацки! — Я двадцать три года как Тацки уже. А вы, юная леди, между прочим, двадцать два. — Скоро будет двадцать три. — Это ещё через месяц! И не перебивай. Так вот, тебе, милая моя, двадцать два, и ты даже не замужем. Ты ещё даже не работаешь! — Я параллельно прохожу стажировку в клинике Куросаки сейчас, а в Токио — в университетской больнице. Когда выпущусь, то буду уже с опытом и легко устроюсь… — Куда? К Куросаки-сану? При всём моём уважении к нему, Химе, сейчас твоё положение не самое удачное… — КХМ! И чем же я и моя клиника так плохи для моей любимой малышки Орихиме, Тацки-кун? Столик и сидящих за ним девушек накрыла большая тень. Папа-медведь, как его ласково называла Орихиме (что Иссину почему-то очень нравилось), навис над ними и поочерёдно бросал взгляд, наполненный удивлением, недовольством и любопытством, то на Тацки, то на Орихиме. — А-а-а… Э-э-э… — стушевалась вмиг Тацки. — Сидели на трубе. «А» упала, а Тацки всё мне сейчас объяснила, — закончил за неё Иссин. — П-просто… Орихиме, не молчи, ну же! — Я тебе говорила быть потише, — пожала плечами та, делая вид, что её совсем не беспокоит стоящий рядом человек-шкаф. Она не знала, чего могла от него ожидать, расскажи о своём положении. Ну, или точнее так: она не знала, что тот сделал бы с Ичиго, а не с ней. Она в первую очередь об Ичиго волновалась. — Девочки, я жду. — Орихиме? Тацки?.. ПАПА? К ним подошёл Ичиго. Орихиме закрыла лицо руками от нахлынувшей волны паники, после чего сделала несколько глубоких вдохов и выдохов «Нырять в прорубь, так с головой! Божечки, меня сейчас стошнит…» — Химе, в чём дело? Тебе плохо? Тебя действительно тошнит? — забеспокоился Ичиго. — Ой… Я это вслух?.. — синхронный кивок трёх голов был ей ответом. — Ты заболела? Может, тебе надо к врачу? Давай я поймаю такси, и мы поедем к нам в клинику, она близко. — За секунды всё недовольство испарилось из Иссина, уступив место заботе о девушке, которую он полюбил, как свою дочь. — О, да-а, — не удержалась от сарказма Тацки, — врач скоро понадобится нам всем! Оба Куросаки — старший и младший — уставились на неё. А Орихиме подскочила как ужаленная, и побежала в туалет. — Ты ведь не собираешься как-то нам помогать, верно? — скрестил руки на груди Ичиго, хмуро смотря на Тацки, которая приняла самый невинный вид, на который только была способна. — Ни капли. — И демонстративно захлюпала своим коктейлем, втягивая его через соломинку. — В чём дело, по какой причине собрание? — раздалось удивлённо со стороны. К ним приблизились Рукия и Ренджи, держась за руки. На руках у обоих блестели новые кольца, надетые всего лишь три месяца назад. — Химе, кажется заболела, — несколько растерянно произнёс Ичиго. На это Рукия и Ренджи ответили изумлёнными взглядами. Но через минуту Рукия как-то хитро ухмыльнулась и, прислонившись вплотную к Тацки что-то тихо-тихо ей начала нашёптывать. Каратистка хмурилась, затем выражение её лицо просветлело и она кивнула, с чем-то соглашаясь. После этого Рукия притянула к себе Ренджи и точно так же начала что-то ему шептать. Красноволосый шинигами аналогично хмурился, но затем засмеялся и обнял любимую брюнетку-колючку, как он её иногда называл. С любовью, конечно же. Обоим Куросаки оставалось только недоумённо переглядываться. Через некоторое время вернулась Орихиме, немного бледная, неуверенная, и вяло опустилась на свой стул. ― Орихиме, так что с тобой случилось? ― спросил ещё раз Ичиго. Орихиме встала, резко, будто бы снова собралась бежать в туалет, и Иссин отступил в сторону, чтобы не помешать. Но девушка никуда не собиралась. ― Со мной что? Да ничего особенного. ― Она как-то странно заулыбалась и начала мять в руках юбку. ― Просто я… ― Просто ты… ― подгонял её Ичиго. ― О небеса, ― немного раздраженно от нетерпения выдохнул Иссин, ― детка моя, ты что, беременна? Или ты вылетела из университета, а нам… ― Ой, а как вы угадали? ― искренне удивилась Орихиме и… Так и застыла. Наступило молчание. Ичиго выпялился на Орихиме, та смотрела поочерёдно на каждого, Тацки уткнулась взглядом в свой стакан, Иссин буравил взглядом Ичиго, а Рукия и Ренджи смотрели на Орихиме с Ичиго и ухмылялись, как парочка Чеширских котов. ― Химе, ― севшим голосом очень неуверенно начал Ичиго, нарушив наконец всеобщее молчание, ― что из произнесённого бородачом правда? От такого неуверенного тона, такого несвойственного ему, Орихиме и сама засомневалась, а будет ли её новость всем в радость? «Прорубь. Помни о проруби.» Орихиме перевела дыхание, успокаиваясь и унимая дрожь в коленках. ― П-первое. Ичиго, я берем-менна…

❧ ❧ ❧

― Я говорила тебе, что под мои слова ты можешь брать кредит в банке? ― довольно улыбаясь во все тридцать два, спрашивала Тацки, оглядывая весьма скромное кремовое платье невесты на Орихиме, которое подарил ей Иссин. В этом же платье за него когда-то выходила Масаки, разве что пришлось немного распустить нитки на поясе, чтобы ткань не сдавливала уже немного округлившийся живот. ― Если бы мне давали по миллиону йен за каждый раз, то мои внуки до старости могли бы не работать, ― пожала плечами Орихиме. ― Но, согласись, когда Ичиго узнал о твоей беременности, то действовал в точности, как я описывала. ― Только ты не предугадала, что Куросаки-сан повторит всё за ним. ― Она рассмеялась. ― Это было очень мило, хотя меня вновь затошнило и пришлось ещё раз бежать в туалет. ― Ну, тошнотный период пройден, так что можно не бояться за церемонию. ― Угу, ― кивнула Орихиме. ― А клубника у нас есть ещё? ― Есть, есть. Урахара КАМАЗ клубники тебе привёз, не переживай, ― успокоила подругу Тацки. ― Кто бы мог подумать, что беременность сделает из тебя нормального едока с обычными вкусовыми пристрастиями, а Рукия, наоборот, полюбит пломбир с кетчупом? ― пробормотала брюнетка, смотря вслед уходящей Орихиме. Всё-таки рыжая могла на неё за такое и обидеться. Минут на пять, не больше.

❧ ❧ ❧