«У меня нет особого желания жить. У меня нет особого желания умереть. Для меня это безразлично. Я не думаю, что вообще прав» (с) Альберт Фиш
«Приснится же такая гнусность», - это было первое, что подумала Йана, проснувшись в собственной постели. Перевернулась с бока на спину и поняла - не приснилось – тело просто взорвалось болью. С тихим воем она приподнялась на локтях, попыталась сесть, но завалилась на бок, болезненно скорчившись в позу зародыша – низ живота и промежность, казалось, разрывались он каждого движения, отдаваясь болью в поясницу и под ребра. Она немного полежала неподвижно, надеясь, что боль утихнет. Бесполезно. Скуля и ругаясь сквозь зубы, Йана кое-как сползла с кровати, встав на дрожащие ноги, походя отмечая собственную абсолютную наготу. В полусогнутом состоянии, держась за низ живота, доковыляла до стенного шкафа, и открыла его. На внутренней стенке дверцы было зеркало в полный рост. Цепляясь за косяк, тихо поскуливая, она выпрямилась, и посмотрела на свое отражение. - Твою ж мать, - пространно выругалась она, оглядывая себя. Темные следы на плечах и предплечьях, на ребрах, на бедрах и голенях, основном длинные и гибкие, словно следы от змей. Или от щупалец. Но на бедрах и ягодицах синяки имели явные очертания больших ладоней. И все эти «украшения» переливались всевозможными оттенками темно-бордовых, синеватых, и желто-зеленоватых оттенков. Многочисленные глубокие царапины – на бедрах, на груди, на руках. Йана чуть выставила вперед и развернула ногу – на внутренней стороне бедер были черные, уже засохшие разводы. Девушка коснулась пальцами этой корки, и брезгливо отдернула руку. - Вот чертов урод, - это ругательство уже имело вполне конкретного адресата. Она устало прислонилась головой к стене, посмотрела в глаза своему отражению. – Поздравляю, ты стала взрослой. Глаза были странные – какие-то пустые и равнодушные. Йана прислушалась к себе – ее тело болело, но чувства прибывали в отрешенном молчании. Она не испытывала никаких эмоций по поводу того, что прошлой ночью лишилась девственности с безликим монстром в оплату сделки. Хотя, соглашаясь на сделку, девушка была уверенна, что после всего, целый легион дурных мыслей будут атаковать ее голову. А вот нет. «Странно», - подумала она. Вернее не так – она подумала, что это должно показаться ей странным, но не казалось. По факту, Йане было все равно. Девушка захлопнула дверцу шкафа, и, морщась, поплелась в ванную. Ей хотелось забраться под максимально горячую – насколько выдержит кожа – воду, чтобы смыть с себя воспоминания о прошлой ночи, но ее синякам нужен был холод. Как ни странно, она не почувствовала особого сожаления по этому поводу, только подумала, что холодная вода никогда не доставляла ей удовольствия. Под холодным душем Йана выстояла чуть больше минуты, после чего не выдержала, и включила теплую воду. Она вспоминала ночные события, огладывая собственное тело. Было больно, физически. А ночью было еще больнее… и страшнее, и омерзительнее, и еще не пойми как… Так почему эмоционально Йана так спокойна? Конечно, приятно, что она оказалась не истеричкой, которая не может пережить последствия собственных решений, но все же… Пальцами девушка осторожно коснулась себя между ног, чтобы убедиться, что там нет повреждений. Было больно… Но, похоже ни ран, ни разрывов Оффендер после себя не оставил. По крайней мере – внешних. Йана смыла с ног черную корку, которая, по-видимому, была ничем иным как семенем Безликого. И снова – никакого отвращения, вообще ничего. «Может, это шок так проявляется?» - отвлеченно думала Йана, намыливая кожу куском белесого мыла без запаха. – «И полноценная истерика меня еще накроет?» После воды и мыла боль как будто поутихла. Йана вышла из ванной, завернутая в полотенце. И только сейчас заметила что-то красное на своей кровати, рядом с подушкой. Подошла, и взяла в руку… розу. Красивую, пышную, на длинном стебле и острыми шипами. На шипах засохла кровь. Ее кровь. Это была та самая роза, которую она приняла у монстра. Оффендер всегда оставляет свои цветы рядом со своими жертвами. И хоть Йана и не была жертвой, традицию Безликий, по видимому, решил не нарушать. - Еще и издевается, сволочь, - произнесла девушка, разглядывая этот сомнительный подарок. С розой в руках она вернулась в ванную. И не дрогнувшей рукой оборвала с нее все лепестки, кидая их в унитаз. Потом сорвала все листья со стебля, и мелко изломала сам стебель, несколько раз уколовшись о шипы, отправив это вслед за лепестками. И нажала на слив. Водоворот закрутил истерзанный цветок и утянул его в канализацию. Или куда-там ведут трубы из этого дома… Она обнаружила свои джинсы и белье в ногах кровати. Поискала свитер, но вспомнила, что Оффендер порвал его. Вздохнув, полезла в шкаф, обнаружила там джемпер – на пару размеров больше нужного, невнятного зеленовато-серого цвета. Мерзкий цвет, если честно, но Йану находка вполне устроила. Она оделась, снова посмотрелась в зеркало. Синяки и царапины скрылись под одеждой, лицо бледное до серости, почти в тон джемперу, волосы растрепаны, как перья, губы почти бесцветные, темные круги под глазами, сами глаза – пустые и бессмысленные. Вполне сносный вид – как у свеженького трупа.***
На кухне несмотря на утренний час было непривычно многолюдно. Клокворк что-то колдовала у плиты. На плите, на крошечном огне, стояла мятая алюминиевая кастрюлька, радом на столе – целая россыпь коробочек, баночек, бумажных пакетиков. Девушка запускала пальцы то в одну коробочку, то в другую, то в один пакетик, то в другой, руководствуясь какими-то своими расчетами, и сыпала в воду какие-то травки, корешки, листики. Часовщица никогда не пила что-то, кроме своих отваров. Почему – никто не знал. Разве что Тоби был в курсе, но он молчал. Сам Роджерс был тут же, сидел на тумбе возле раковины, сосредоточенно водил оселком по лезвию одного из своих топоров. Второй лежал рядом – то ли готовый, то ли ожидающий своей очереди. Двое других прокси тоже обретались на кухне. Тим с максимально возможным удобством расположился на высоком стуле, и с ленивым видом потягивал пиво из бутылки темного стекла. Худи тоже сидел за столом, поедая какое-то консервированное мясо прямо из банки. - Привет, красотка, - Маски, ухмыляясь, отсалютовал ей бутылкой. – Ну и видок у тебя. Чем занималась всю ночь? Йана смерила его взглядом. После того, как Тим пытался изнасиловать ее, прошло чуть меньше месяца, и все это время она старалась держать осторожную дистанцию. Ей было неприятно видеть его, а когда он оказывался на расстоянии вытянутой руки, она стремилась оказаться от него как можно дальше. Но сейчас… она смотрела на его довольную ухмыляющуюся физиономию, и не чувствовала ни раздражения, ни страха… Вообще ничего. - Развратом, - коротко ответила Йана, подходя к столу, не потрудившись добавить хоть какие-то эмоции в интонацию. - Серьезно? – Брайан вгляделся в нее, шкрябая вилкой по жестяным бокам банки. – А выглядишь так, будто тебя долго жевали и выплюнули… - Или не выплюнули, - подал голос Тоби, продолжая обрабатывать оселком кромку лезвия. – Долго жевали, проглотили, переварили и… - Хватит, - подняла ладонь Йана. – Я знаю, что бывает с переваренной пищей… - То есть ты осознаешь, что выглядишь как кусок дерьма? – провокационно уточнил Маски. Йана смерила его равнодушным взглядом: - Если ты думаешь, что выглядишь лучше, то сильно ошибаешься… Тим только хмыкнул, и глотнул пива. Он находился в том благодушном настроении, когда оскорбить его было сложно. Клокворк отвернулась от плиты и смерила Йану взглядом единственного глаза. - Нормально выглядишь, - бросила она, снова поворачиваясь к своему вареву. – Вполне сочетаешься с местной обстановкой. Маски глянул на часовщицу, покосился на Тоби и смолчал. Хотя на языке у него явно крутилась какая-то гадость. Вместо этого он выудил из кармана мятую пачку сигарет. Чиркнула зажигалка, и воздух наполнился тяжелым запахом табачного дыма. Клокворк раздраженно передернула плечами, обернулась, зло уставилась на старшего прокси. - Райт, мать твою, затуши свою гребанную сигарету! – у Клокворк было очень тонкое обоняние, резких запахов она не переносила в принципе, а сигаретный дым доводил ее сперва до бешенства, а потом – до астматического кашля. Маски об этом знал. - Иди на хер, - меланхолично отозвался он. - За языком следи! – это уже был Тоби. - Ты тоже можешь пойти на хер, вместе с ней, - милостиво разрешил Тим, демонстративно выпуская между зубов облако сизого дыма. Отрешенно слушая их перебранку, Йана прошла к одному из шкафов, и полезла в его недра, в поисках бумажного пакета с кофейными зернами. Пакет был небольшой, грамм на двести, но кофе в нем не переводился. За то сам бумажный кулек совершал постоянные миграции по самому большому шкафу, и, ставя его на вторую полку снизу, можно быть точно уверенным, что в следующий раз его там не будет. Как правило, он оказывался где-нибудь на верхних полках, у самой стены, и лезть за ним приходилось со стула. Почему так происходило, кто или что шпыняло несчастный кофе по всем полкам – было неизвестно. Джейн говорила, что сделать с этим ничего нельзя, и надо просто смириться. И повнимательнее обшаривать шкаф. Но сегодня Йане повезло – пакет нашелся почти сразу, действительно у самой стенки, но на самой нижней полке. В кухню, распахнув дверь с ноги, влетел Джефф. Обвел всех свирепым взглядом бесцветных глаз, и злобно рявкнул: - Какая сука убила девку?! - Какую девку? – спросил Маски, затягиваясь дымом. - В лесу, к дереву была привязана девка, - Джефф со злостью впечатал костистый кулак в столешницу. – Я оставлял ее там живой, вернулся – она уже была дохлая. - Может у нее сердце не выдержало? – предположила Клокворк, недобро косясь на Райта. – От вида твоей рожи? - На свою рожу посмотри, штопанная, - не остался в долгу Киллер. Девушка хотела ответить, но не выдержала, и судорожно закашлялась. Тоби метнул на Джеффа быстрый взгляд, но, соскочив с тумбы, подошел к Маски. Один топор перекочевал в петлю на его ремне, второй остался в правой руке. - Туши, - коротко сказал он Тиму, неотрывно глядя на него сквозь желтые стекла очков. Райт смерил того взглядом, отпил еще пива, и отставил бутылку, чтобы сжать освободившуюся руку в кулак и продемонстрировать Роджерсу оттопыренный средний палец. - Пояснения нужны? – издевательски поинтересовался Тим, снова затягиваясь дымом. Пояснения Тоби были не нужны. Да и вообще какие-то слова. Когда дело касалось Натали, он вообще становился на редкость немногословным. За то, очень деятельным. Топор лихо крутанулся в умелой руке Роджерса, и стальной тяжелый обух с грохотом обрушился на столешницу. Все вздрогнули, и посмотрели на прокси. Опоздай Маски хоть на секунду его кисть, вместе с провокационным пальцем оказалась бы раздроблена. Но Тим не зря столько лет был прокси – раззявы в таких условиях долго не живут. Он словно ожидал чего-то подобного, поэтому тут же схватил Тоби за запястье, прижимая его руку с топором к столу. Зло сузившимися глазами глянул в желтые стекла: - Попытаешься еще раз, и я тебе очки в череп вобью, ты понял? Тоби дернул рукой, Тим не отпустил, лишь сильнее стиснул его запястье. Клокворк снова закашлялась. Левая рука Роджерса потянулась ко второму топору на поясе – угроза Райта его явно мало волновала. Маски тоже понял это, и теперь надо было решать – либо уступить, либо здесь и сейчас начнется настоящая бойня, с его – Тима – участием в главной роли. У тихого и меланхоличного Тоби периодически срывало крышу. С учетом того, что оружием его были топоры, и он наловчился мастерски обращаться с ними, что называется, по-Македонски, его срывы могли кончаться очень и очень плачевно для окружающих. Похоже, сейчас приближался именно такой момент. - Маски, - предостерегающе позвал Брайан, напрягаясь – перспектива оттирать кухню от мозгов старшего прокси, ему не прельщала. Джефф замер с маниакальным блеском в глазах и явно жаждал кровавого мордобоя. Клокворк тревожно следила за Тики, прикрыв ладонью нос и рот, чтобы не вдыхать дым. Йана оглядывала всех по очереди, чувствуя, что ей совершенно наплевать, на то, чем это закончится. Тим презрительно хмыкнул, покосился на свою сигарету, истлевшую до окурка, и с вызовом глядя на Тоби, затушил о плоское лезвие топора. - Доволен, Ромео? – сквозь зубы поинтересовался Маски. – Теперь съебался от меня, быстро. И резко разжал пальцы, отпуская руку Роджерса. К чести того, он действительно среагировал быстро. Дернул топор на себя, проводя его под поднимающейся рукой Тима, одновременно проворачивая его вокруг оси, направляя лезвие вверх. - Ах ты тварь! – взвыл Райт, вздергивая руку вверх – Тоби сумел-таки достать его режущей кромкой, глубоко поранив ладонь. На столешницу и на пол тяжело закапали алые капли. - Извини, - сказал Тоби, и по тону чувствовалось, что он ухмыляется под своей повязкой. – Какой-то я неловкий сегодня… И невозмутимо отошел к Клокворк. Что-то едва слышно спросил у нее. Девушка качнула головой. Райт дернулся было к нему, но был остановлен рассудительным голосом Худи: - Руку перевяжи, придурок, сейчас зальешь тут все кровью. По уборке соскучился? Тим зыркнул на него, но, видимо, решил внять совету и отложил месть на потом. Руку, правда, перевязывать не пошел – ограничился тем, что сунул кровоточащую ладонь под холодную воду. Йана отрешенно разворачивала бумажную горловину пакета, и думала о том, что теперь будет с этой пролитой кровью – она так и останется сохнуть бурыми пятнами или пресловутое темное пространство все же приберет ее себе? «Что за чушь лезет в голову? - равнодушно подумала девушка, заглядывая в пакет. Кофейный запах щекотнул ноздри… и оставил совершенно равнодушной. – Хм… не хочу кофе». - Так, - рявкнул Джефф, возвращая себе всеобщее внимание, - Я вас, ублюдков, спрашиваю: кто придушил девку?! - Так это была твоя девка? – скучающе спросил Худи, отставляя опустевшую банку, и утирая рот рукавом. – Ты бы хоть ярлык на нее повесил… - Ты?! – вызверился на него Вудс. - Ну, я… - прокси поглядывал на маньяка с сытой ленцой. - Убью, - процедил Джефф, вытаскивая нож, и напружиниваясь всем телом, как хищник. - Из-за какой-то девки? – Нагло ухмыльнулся Брайан. Джефф утробно зарычал, метнувшись вперед. Естественно, на девку ему было плевать, но вот то, что кто-то убил жертву, которую он уже счел своей собственностью, предсказуемо выбешивало Киллера. Но Худи был готов. Он уперся одной рукой в столешницу, второй ухватился за спинку стула. И когда Джефф приблизился на достаточное расстояние, Брайан подскочил, опираясь на руки, и сильно ударил Джеффа ногой в грудь. Тот, не ожидавший такой прыти от прокси, отлетел назад, рухнул на пол и основательно приложился спиной о стену. Шаткая полка, державшаяся, не иначе, чем на честном слове, скрипнула и отвалилась, повиснув на одном гвозде. На голову Джеффа обрушилась несколько пустых жестяных банок, горсть какой-то сушеной травы, и пыльный, плохо завязанный, небольшой мешок, из которого просыпалось что-то вроде пересохшей фасоли. Йана подумала, что после такого Киллер окончательно взбесится. Однако, в больном мозгу Джеффа снова что-то перещелкнуло. Он по-совиному хлопнул глазами, покрутил головой, стряхивая с волос сушеный мусор, уселся на полу, скрестив ноги и с любопытством уставился на Худи. - И как? – поинтересовался он. – Понравилось? - Вполне, - хмыкнул прокси, оскалившись. – Никогда на меня еще не смотрели с такой надеждой… - С надеждой? – Переспросил Тим, выключая воду, и глядя как порез на ладони медленно, словно бы нехотя наполняется кровью. - Угу… - кивнул Брайан, дотянулся до оставленной Тимом бутылки. Глянул ее на просвет, убедившись, что там еще что-то есть, и приложился к ней на хороший глоток. – Я обнаружил эту малышку, привязанной к дереву. Бедняжка так трогательно плакала, так умоляла развязать ее, – прокси зло улыбнулся. – Даже когда я трахал ее, она еще надеялась, что после я развяжу ее, и она сможет спастись. Такая милая наивность… - Ты хоть придушил ее до того, как кончил, или после, - глумливо поинтересовался Маски. - После, - не смутился Брайан. – Никогда не возбуждался на мертвечину… - Все же вы кучка аморальных мудаков, - презрительно сказала Клокворк – тема изнасилования была для нее болезненной. - Да, Клоки, - хмыкнул Райт. – Мы - все, и твой Тоби тоже… Ты же в курсе, что он весьма не против таких развлечений на охоте? - Заткнись! – вызверилась на него часовщица. - Что такое? Маленькая Джульета не хочет слышать правду о своем Ромео?.. - Маски, почему бы тебе действительно не заткнуться? – с какой-то обреченной усталостью поинтересовался Тоби. Топор в его руке мерно покачивался и прокси не спешил убирать его. Йана же думала о том, что крипи сейчас все же устроят поножовщину. И что у нее нет никакого желания ни смотреть на это, ни, тем более, участвовать в этом. Девушка свернула пакет с кофе и не глядя забросила его в шкаф. Захлопнула дверцы, и пошла к выходу, с кухни, пока тут не началась баталия. Но спокойно уйти ей не дали. Когда она проходила мимо сидящего на полу Джеффа, тот вдруг встрепенулся, словно только что заметил ее. Он выбросил руку, схватил Йану за запястье. Она вздрогнула, но высвободить руку не попыталась, просто выжидательно посмотрела на Киллера. Тот несколько секунд таращился на нее своими круглыми глазами, и на его изуродованном лишенном мимике лице проступило что-то вроде недоумения. - Что с тобой такое? – спросил он, шаря по девушке взглядом. - А что со мной? – без особого интереса спросила Йана. Джефф рывком поднялся на ноги, не выпуская ее руки. Приблизил свое лицо к ее, словно принюхиваясь. Запустил пальцы второй руки ей в волосы, чуть оттянул ее голову назад. Йана не пыталась ему помешать, равнодушно ожидая, то он еще скажет. - Не понял… - озадаченно сказал Киллер. – Тебя как будто… нет… Йана не удивилась его словам. Умом она понимала, что он несет какую-то странную чушь, но по факту, ей было все равно. - Как скажешь, Джефф, - она отступила на шаг, и крипи отпустил ее. Он выглядел растерянным, и Йана подумала, что никогда раньше не видела такого выражения на этом исполосованным шрамами безносом лице. Ее слега удивляло, что она не испытывает никаких эмоций на этот счет. Но…- Считай, что меня нет. И Йана вышла из кухни, сопровождаемая растерянным взглядом Джеффа Убийцы и нарастающей перепалкой прокси. На улице было пасмурно и ветрено. Йана постояла на крыльце, рассеяно думая, что в свое время, в той далекой другой жизни, она правильно записала в тетрадке – над этим домом действительно никогда не бывает солнца. Она спустилась по скрипучим ступеням, огляделась, выбирая направление, и неторопливо углубилась в лес. Йана не знала, куда она идет, и зачем. Она не собиралась охотиться, не хотела идти в города, видеть людей. Но при этом упорно куда-то шла. Не спеша переставляя ноги, она провалилась в какое-то безмыслие. Наверно, это и называется – идти куда глаза глядят. Сколько она шла? Минут пятнадцать? Или пару часов? Она не представляла, да и было ей все равно. А потом… Йана так и не поняла, с какой стороны он появился. Он всегда умел появляться неожиданно. Особенно – в своем собственном лесу… Черный вектор крепко и больно обхватил ее пояс. Йану рывком вздернуло в воздух, сильно тряхнуло. В следующий миг в ее волосы вцепились жесткие длинные пальцы, а ее глаза смотрели на пустое бледное лицо. Некоторое время Слендер смотрел ей в глаза своим невидимым взглядом. И Йана кожей ощущала его раздражение – Безликий явно был очень зол. Но она смотрела на него, и отрешенно отмечала, что не боится его. Не боится явно разозленного чем-то монстра. - Как ты посмела сделать это?! – Низкий рокочущий голос больно толкнулся в виски. - Сделать что? – спокойно спросила девушка, поморщившись от неприятных ощущений. Слендер зарычал и швырнул ее на землю. Упала она довольно удачно – по ощущениям ничего себе не отбив. - Как ты посмела связаться с Оффендером? – вектор охватил ее подбородок, запрокинул голову, заставляя смотреть на Безликого. - А что, - Йана удивленно приподняла брови, - нельзя было? Я не знала… Йана поднялась на ноги, отворачивая лицо – щупальце было холодным, и от его прикосновения немела кожа. - Незнание не освобождает тебя от последствий твоей глупости! – прогрохотал Безликий. Обычно, от такого рева, у Йаны бы сердце дезертировало в район стоп, вслед за шуганувшейся душой, но сейчас она только снова поморщилась – ярость Следера больно давила на виски. - Ладно, пусть будет так, - девушка подумала, что не может понять, слышит ли она голос Палочника у себя в голове, или он исходит извне. Потом у нее возник вопрос, и она тут же задала его, даже не задумавшись, что может разозлить им Безликого еще больше. – А что вообще случилось, почему тебя вдруг взволновала моя личная жизнь? А задуматься бы следовало… Монстр зарычал, схватил щупальцем ее за шею, и снова вздернул в воздух. Йана захрипела, почувствовав, что задыхается. - Твоя личная жизнь?! – голос Слендера наполнился едким сарказмом. – Ты, похоже, не понимаешь своего нынешнего положения. Я тебе объясню – у тебя нет твоей жизни! Твоя жизнь принадлежит мне, слышишь, ничтожество. И только я решаю, что делать с этой жизнью! Он разжал хватку, и Йана снова свалилась на землю. Она судорожно вдохнула воздух, потирая передавленную шею… но по-прежнему не испытывала страха. Ей был безразличен тот факт, что Слендер в ярости, и в таком состоянии вполне может убить ее. - Я учту… - сдавленно произнесла девушка, поднимаясь с земли, - на будущее… - На будущее? – раздраженно рявкнул монстр. Он снова подхватил ее вектором, и снова швырнул. Йана прокатилась по земле, и врезалась спиной в дерево. Это было больно – синяки и ссадины скрывающееся под ее одеждой дали о себе знать. Казалось, все разом. - Дура! На данный момент у тебя нет никакого будущего – ты не доживешь даже до конца дня. Наверное, Йане положено было испугаться. По крайней мере, известие о такой скорой кончине не могло оставить ее равнодушной. Но вот оставило. Йане было все равно, она медленно поднималась на ноги, цепляясь за древесный ствол, и думала о том, что если он швырнет ее так еще пару раз, все ее тело станет желто-лиловым, как чумной леденец из антиутопического кошмара. «Чумной леденец? – молча удивилась Йана собственным мыслям. – Глупость какая» - Почему? – спросила девушка, наконец выпрямившись, и глядя на Безликого снизу верх. – Ты меня сейчас убьешь? - Убил бы с огромным удовольствием, - Слендер сложил руки на груди. – Только этого не требуется. Ты уже умираешь. Йана озадаченно посмотрела на свои руки, прислушалась к себе, признала: - А я ничего не чувствую… - Вот именно. Ты ничего не чувствуешь. Где твой страх? Твои эмоции уже отмерли. И это только начало. Еще пара часов – и начнет умирать твое тело. И, поверь мне, эта смерть не будет легкой. - Но… почему? - Потому что ты – слабоумное и никчемное создание, - чуть подуспокоившийся было Слендер, снова начал злится. – Впрочем, как и все ваше человеческое племя. Ты сунулась в магический контракт, ничего не зная ни о возможных последствиях, ни о существе, с которым ты этот контракт заключаешь. - Но мы проговорили условия, - Йану злость Безликого совсем не беспокоила. – Оффендер говорил, что их нельзя нарушить, и он не мог сделать ничего, что повлечет мою смерть. Получается, он нарушил условия? Или солгал? - Нет, бестолочь, - рыкнул Сендер. – Он не лгал, и не нарушал этих ваших условий. Ты сама сотворила то, что теперь разрушает тебя… Йана нахмурилась, прикинула, что она могла сделать такого – на ум приходило только одно: - Людям нельзя заниматься сексом с монстрами? Щупальце со свистом рассекло воздух. Йана лишь успела выставить руку, защищая лицо. Вектор хлестнул ее скользящим ударом по выставленной руке, груди и животу. Боль сверкнула, подобно молнии, и девушка опрокинулась на спину. - Ты больше не человек, - сказал Безликий. – И секс тут не при чем… по крайне мере – не сам процесс… - Не понимаю… - прохрипела Йана, осторожно отвела руку, и глянула на Слендера. Она по прежнему его не боялась… Как он там сказал, эмоции умерли? Похоже на то – ей даже не была особо интересна причина ее скорой смерти, впрочем, как и сам ее факт. - Ну, еще бы… - презрительно бросил монстр. Окинул девушку невидимым, но от того не менее злым взглядом – она больше не пыталась встать, оставшись сидеть на земле. - Оффендер тянул темные потоки сквозь тебя, - снизошел до объяснения Слендер. – Тебе, видимо, это не понравилось. Йана припомнила то гнусное тянущее чувство, что смешивалось с удовольствием и болью и неуверенно кивнула. - Ты стала сопротивляться. И… - Безликий замолчал на пару секунд, словно обдумывая то, что собирается сказать. – И у тебя, почему-то, получилось… Всего на несколько мгновений, но растлитель упустил контроль над тобой… и ты потянула силу обратно, уже из него самого. Девушка снова посмотрела на свои руки. Те тоненькие серебристые ниточки, что привиделись ей, когда она пыталась столкнуть с себя Оффендера… Выходит, не привиделись? - И… что? – наконец спросила она, вскидывая взгляд на монстра. - Разные видовые принадлежности, - ответил Слендер после недолгого молчания. – Ты втянула в себя силу Безликого, совсем крохи, но все же… Твое человеческое тело не в состоянии принять эту силу… - Но ты же сказал, что я не человек, - припомнила Йана. - Да, - Слендер кивнул, - но твоя природа изначально человечья. И сила, взятая тобой, не может быть усвоена твоим слабым телом, поэтому она стала разрушать тебя, чтобы освободиться… Йана снова попыталась прислушаться к себе, и снова – ничего. То, что сказал Слендер было интересным, но не более. Любопытное явление… но в целом – ничего, что стоило бы особого внимания. «Надо же, - подумала девушка, - похоже, для меня действительно все кончено». - И что? – спросила Йана. – Теперь - все? Моя история закончилась? Я – умру? - По уму, - произнес Безликий, делая шаг к ней, - мне надо бы оставить все как есть. Я бы с удовольствием посмотрел, как ты будешь корчиться от боли, когда чужая сила начнет жрать тебя изнутри. - И что тебя останавливает? – равнодушно спросила девушка. - Я слишком много сил и времени потратил на тебя… Может, Йаной и владела полная отстраненность, но у нее хватило ума не интересоваться, когда это он тратил на нее «много сил и времени». Монстр щупальцем поднял ее с земли, поставил на ноги. - Идем, - велел он, и двинулся через лес. Пожав плечами, Йана пошла следом. Вернее сказать – потащилась. Почему-то ноги было переставлять тяжело, как если бы она двигалась под водой. Это было не слишком удобно, но девушку особо не беспокоило. Снимая с рукава нацеплявшиеся на него сухие еловые иголки, она вяло размышляла о том, когда же появится обещанная Безликим боль, которая должна начать ее жрать. И насколько сильной она будет. Из размышлений ее вывел раздраженный рык Слендера. - А? – переспросила девушка, поняв, что ей был задан какой-то вопрос. - Я велел тебе идти за мной, - повторил монстр. Он успел уйти довольно далеко, но, обернувшись, не обнаружил Йаны, и ему пришлось вернуться. – Что ты ползешь, как улитка? - А… - Йана задумалась, почему отстала от него, и ответила. – А я не могу быстрее… почему-то… - И мозгов, как у улитки, - буркнул Слендер. Он протянул к ней длинные руки, с широкими ладонями, и Йана отрешенно подумала, что он все же передумал ее спасать, и сейчас ей просто свернут голову. Или станут медленно рвать на куски. Но монстр лишь подхватил ее на руки, как ребенка, усадив на сгиб правого локтя, и придерживая вектором, чтобы Йана, в своей равнодушной апатии, вдруг не свалилась ему под ноги. Осознав свое нынешнее положение, девушка послушно прижалась к груди монстра, сквозь его и свою одежду ощущая холод его тела. Слендер молча шагал сквозь лес, Йаной на его руках владело пустое безмыслие. Но мерная поступь монстра убаюкивала, и девушка почувствовала, что у нее начинают закрываться глаза. Она опустила голову на обтянутое черной плотной тканью плечо Безликого, покорно опустила веки. И тут же ее щеку обожгла несильная, но хлесткая пощечина. - Не смей отключаться! – Рыкнул Слендер. – Если заснешь сейчас, больше не проснешься. Не закрывай глаза! - Не могу, - равнодушно откликнулась та, потирая щеку. – Не получается не закрывать глаза… - Тогда говори, - велел Монстр, чуть встряхивая ее. – Говори, чтобы не заснуть. - О чем говорить? - О чем угодно! – похоже, он снова начал злится. – Просто открывай рот, чтобы не закрывать глаз. Йана задумалась. Говорить? О чем? Слендер велит ей говорить о чем угодно. А спрашивать можно? Вопросы, это же тоже разговор. А у нее их столько было. Еще вчера. Где же они теперь? Ни одного не осталось. Нет, остались – просто кажутся такими незначительными, что не один не вспомнить. Девушка подняла голову, посмотрела на его бледный безликий профиль. - Знаешь, - вдруг сказала Йана, - а ты ведь популярен там, в моей плоскости, в определенных кругах. - Неужели? – хмыкнул он. - Ага. Про тебя истории сочиняют, - она снова устроила потяжелевшую голову у него на плече. – Они фанфики называются. Правда… если бы ты прочел большинство из них, ты порвал бы авторов на куски. - Они настолько бездарны? – в низком голосе Слендера послышалась усмешка. - Они… - Йана задумалась. – Нелепы. Смешны… Да, некоторые бездарны. - И что же там пишут? - Ну… - начала Йана. Потом припомнила, что ей доводилось читать (из десяти историй девять хотелось удалить вместе с автором) и честно призналась, - нет, ты не хочешь этого знать. Безликий вдруг остановился. Повернул голову, глядя на нее. Йана подняла взгляд. Ей показалось, что под кожей глазниц сверкнули колкие белые искры. - А ты думаешь, что знаешь, чего я хочу? – в его голосе причудливо смешались любопытство, угроза, раздражение и насмешка. Умирающую девушку на его руках этот коктейль абсолютно не тронул: - Не знаю. Даже предположить не берусь. Но про фанфики знать ты не хочешь. Точно. Йане показалось, что он борется с собой, чтобы не приложить ее головой о ближайшее дерево. Но Слендер обладал сильной волей, которая могла подчинять как окружающих, так и его самого. Он снова пошел вперед. - А какие они, - снова заговорила девушка, - эти темные плоскости? - Разные, - коротко ответил монстр. - А та, из которой ты родом? - Откуда ты знаешь, откуда я родом? - КагеКао говорил… - Трепло двулицее, - фыркнул Слендер. Но, чуть помолчав, ответил. – Похожа на человеческую плоскость. Там есть города, и пустоши, леса, горы, пустыни… - А живут там монстры? – спросила Йана. - В большинстве своем… - И все Безликие? Слендер… рассмеялся. Йана впервые слышала его смех - низкий, рокочущий, идущий откуда-то из живота, похожий на далекий раскат предгрозового грома. - Нет, - ответил он, - Безликих очень мало… - А, да, - вспомнила Йана, - Каге это тоже говорил. Вас… только трое, да? - Я оторву ему язык, вместе с его маской, - с какой-то усталостью произнес монстр. - Ты, Оффендер и Сплендор, да? – Йана чувствовала, что ей нравится разговаривать с ним, и даже немного жалела, что это удовольствие притупляется предсмертным равнодушием. - Это единственное, что тебя интересует? – Чувствовалось, что на эту тему он разговаривать не хочет, но не рискует просто приказать ей заткнуться. Видимо, опасаясь, что она так и сделает, и к месту назначения он придет уже с трупом на руках. - Нет, - не смутилась девушка. – Еще много чего, но я не помню…- Она чуть подумала, спросила. – А почему так со мной произошло? Так постоянно случается с теми, кто заключает сделки. - Нет, - ответил Безликий. – Ты должна была промучиться слабостью и тошнотой сутки-двое, возможно – заболеть. Но ты начала умирать. - Его голос вдруг наполнился раздражением. – Вот объясни, если ты согласилась на сделку, зачем ты начала сопротивляться Оффендеру? - Если бы он сразу забрал это темное пространство, я бы не сопротивлялась. Но он… - Йана задумалась, как бы выразиться покорректнее, но осознала, что не видит в этом смысла, и равнодушно закончила. – Но он слишком долго и жестко трахал меня перед этим. Видимо, для меня это оказалось слишком много. - Ты знала, с кем заключаешь договор, - заметил Слендер… - Угу… Наверное, я не осознавала это до конца, - она чуть помолчала. И вдруг спросила. – А тебе-то я зачем? Зачем ты привел меня в Дом? Зачем «тратил силы и время»? И сейчас со мной возишься? - Ты не довольна, что я пытаюсь спасти твою жизнь? - с едва уловимой угрозой поинтересовался монстр. - Довольна… наверное. Но я не понимаю, зачем? - Мы пришли, - коротко сказал Слендер, и давая понять, что разговор «за жизнь» окончен. Йана отлепилась от его плеча, огляделась. Они вернулись к Дому. Огромный, мрачный, гротескный, он застыл на фоне темного леса и серого неба. Никого из крипи видно не было. Монстр пересек поляну, поднялся по скрипучим ступеням крыльца, и вошел в Дом. С девушкой на руках, он направился к высокой двери, ведущей в левое крыло дома. Йане вспомнились слова Джейн Вечной: «…Левое крыло дома. Там комнаты Слендера, туда лучше не ходить, если у тебя все в порядке с инстинктом самосохранения. Там слишком много темного пространства». Она никогда не бывала там. И честно говоря, ее не тянуло. И теперь она ощутила легкое удивление – разве не это темное пространство убивает ее сейчас. Или она снова чего-то не поняла? Она хотела спросить об этом Безликого, но поняла, что ей снова… все равно. И промолчала. Слендер переступил порог, и высокая дверь захлопнулась за его спиной. Йана огляделась. Длинный коридор, стены из крупных серых камней, словно кладка в каком-нибудь древнем замке. По обе стороны коридора – высокие стрельчатые окна, сквозь которые проникает скупой красноватый свет, немного разгоняющий царящую вокруг темноту. Других источников света не было. Потолок терялся во тьме, а по полу стелилась белесая туманная дымка. А еще здесь было холодно – градусов на шесть-восемь холоднее, чем во всем остальном доме. Когда Слендер нес ее по этому коридору, Йана бросала взгляд в окна. Она ожидала увидеть знакомый лес, и противоположное крыло дома. Но пейзаж был другим. Низкое багрово-красное небо, над пустыней серого песка. Ветер гнал песчаную поземку, и закручивал маленькие песчаные вихри. Темные и какие-то плотные тени бродили по этой инфернальной пустыне. Йана подумала, что в своем обычном состоянии, ей стало бы страшно. Коридор кончился небольшим круглым холлом, из которого вело еще четыре высоких арочных проема. Слендер прошел в крайний слева. Еще с десяток метров коридора, и большая черная дверь. Откуда-то Йана знала, что это выход из дома. Когда Безликий потянулся к дверной ручки, девушка беспокойно сжалась у него на руках. Она подумала, что сейчас они выйдут в эту бескрайнюю серую пустыню под красным небом, к этим темным теням. Ей не хотелось туда. Монстр открыл дверь, переступил порог, и они оказались… в лесу. Не было не песка, ни красного неба. Была чернота ночи, были стволы исполинских деревьев, кора которых, казалось, слегка светилась призрачным белым светом. Были бесконечные шепоты и шорохи среди плетей безлистых кустов, которые шевелились, явно живя своей жизнью. Были черные согнутые силуэты, длинные, сгорбленные, передвигающиеся на четырех конечностях. Они бродили поодаль, прячась в лесной чаще, и опасливо глядели на высокого Безликого алыми, светящимися в темноте, глазами. А еще здесь был тяжелый, пахнущий металлом воздух, который было трудно вдыхать и проталкивать в легкие. - Где мы? – тихо спросила Йана. Даже в ее нынешнем состоянии ее проняло. - Темная плоскость, которая так тебя интересовала, - ответил Слендер. – Самый ее стык с человеческой плоскостью… - А зачем мы тут? - А это уже как получится, - ответил Безликий, и в голосе его проскользнула явная усмешка. Он опустил ее на землю. – Либо ты выживешь, либо умрешь. В любом случае, я послушаю, как ты воешь от боли. - Эээ… - Йана не нашлась, что ответить. Она сидела на холодной жесткой земле смотрела на монстра снизу вверх. С этого ракурса он казался неимоверно высоким. – И что мне надо делать? - Тебе? – Из-за спины монстра появились несколько длинных гибких векторов. Они метнулись к девушке, ухватили ее за запястья и за щиколотки, уложив ее спиной на землю, растянув руки и ноги в стороны. – Орать погромче. Она все не могла испытать страх. Прижатая к земле, Йана смотрела, как еще три вектора тянутся к ней. Девушке показалось, что они, как клинки, пробьют ее насквозь. Но когда они почти коснулись ее тела, черные щупальца вдруг утратили свою плотную структуру, превратившись, казалось в сгустки черного плотного тумана. И этот туман рывком вошел в ее тело – в живот и в грудь. Йана дернулась – ощущения были не из приятных. Она ощутила холод. Холод заполнял ее изнутри, а за холодом пришла боль. Ледяными когтями боль резанула ее внутренности. Девушка вскрикнула, коротко, но звонко. - Что… - выдохнула она, чувствуя, как у нее перехватывает дыхание, - что ты делаешь? Вектора, проникшие в нее, шевельнулись, и холодная рвущая боль продернула ее как ток: - Я освобожу силу Безликого из твоего тела, - в голосе Слендера слышалось мрачное удовлетворение, - здесь, в этом пространстве это может получиться. Но выдержишь ли ты этот процесс, вот в чем вопрос. Щупальца в ней шевельнулись снова, и Йана снова закричала. Боль. Она была такой сильной, но совершенно не похожей на ту боль, которую она испытала с Оффендером. Это были какие-то новые грани. Йане казалось, что все ее кости приходят в движение, все внутренности смещаются со своих мест. Что-то острое и безжалостное полосовало ее изнутри, разрывало, выворачивало наизнанку. Йана кричала, извиваясь на земле, стараясь вырваться из держащих ее векторов, чувствуя на себе взгляд Слендера. Боль жгла, сжирала, уничтожала. В какой-то миг Йана поразительно ясно осознала – она не выдержит. Она просто не сможет. Есть приделы, которые просто невозможно переступить. Ее сердце грохотало как набат, бешено качая пропитанную агонией кровь – еще немного, и оно просто разорвется, не выдержав нагрузки. Горло болело от воплей, из глаз текли слезы. «Скорей бы умереть, - пронеслась мысль в ее обезумевшем сознании. – Скорей бы это закончилось». С новым воплем ее тело прогнулось, выгнув позвоночник дугой. Черная ночь в глазах кричащей девушки озарилась белой вспышкой, и… все закончилось. Крик затих, Йана перестала дергаться, слезящиеся глаза закрылись, ее тело бессильно обмякло. Безликий убрал вектора, немного постоял, глядя на распростертую девушку. Он смог освободить силу, но, похоже, девчонка все же не выдержала. Что ж, это было предсказуемо – слабое человеческое тело, впитавшее чужую силу, разрушается очень быстро. Процесс принудительного извлечения оказался для девчонки непосильным. Теперь остаётся лишь оставить ее здесь, на радость обитающим в этом лесу тварям… Йана пошевелилась, застонала, перекатилась на бок. Опираясь на руки, она медленно приподнялась. Со второй попытки ей удалость сесть. Девушка подняла на монстра расфокусированный взгляд. - Надо же, - хмыкнул Слендер. – А ты крепкая оказалась. - А? – рассеяно протянула она. Чувствовала себя отвратительно – синяки и ссадины, нанесенные накануне Безликим-насильником, разболелись с новой силой, голова гудела, как медный колокол, болело горло. В добавок ко всему еще и мутило. – Ох… Сдохнуть, наверное, было бы проще… - Успеешь еще, - пообещал монстр. – Вставай давай. Обратно я тебя тащить не собираюсь. - А? – в голове Йаны царил полный сумбур. Но смысл сказанных Следером слов все же дошел до нее. – Ага, сейчас. Встать удалось только со второй попытки – голова кружилась, как на карусели. Пошатываясь, она пошла за Безликим. Йане было настолько плохо, что ни таинственное левое крыло Дома, ни инфернальная пустыня за стрельчатыми окнами темного коридора, не могли завладеть ее вниманием. Но главное, Йана чувствовала – ее отрешенная апатия прошла. Ей было интересно – как вышло, что через левое крыло они вышли в какое-то другое место, а не на знакомую поляну; ей было досадно, что из-за своего паршивого состояния она не может ни рассмотреть ничего, ни спросить; ей было страшно – она печенкой чувствовала, что Слендер просто так не забудет ни ее сделки с Оффендером, ни того, что ему пришлось спасать ее. «Возможно, я еще пожалею, что осталась в живых», - подумала девушка, выходя вслед за Слендером в просторный холл Дома. - Оклемайся, - бросил Безликий, не оборачиваясь, - а потом поговорим о твоих выходках. - Ага, - вяло ответила она, глядя в его черную спину. – Поговорим. И потащилась к себе в комнату. Оклемываться.