«Лучше забудь о «дороге домой»,
Мясцо. В этом лесу все дороги
ведут только в жопу.» ©
«Darkwood»
Йана растерянно оглядывала свою новую локацию. К эстетической стороне претензий не было — невероятная красота. Бесконечное небо отражало звёзды в озере, таком огромном, что противоположный берег угадывался невнятной тенью. Серебристый песок под ногами, мелкий, как манная крупа. Пляжик был полукруглым, радиусом метров пятнадцать — создавалось ощущение, как будто озеро высунуло песчаный язык. И всю эту красоту окружал лес высоких сосен и ещё каких-то деревьев, которые Йана не могла опознать. Лес, вроде бы, выглядел обычно, но чем больше крипи смотрела на него, тем тревожнее ей становилось. — Что это за плоскость? — пробормотала Йана, переводя взгляд с леса, на песок под ногами, потом на небо над головой, и на озеро. — Как я, чёрт возьми, сюда попала? И куда делся Дом? Она присела на корточки, зачерпнула горсть песка. Песок был тёплым, словно весь день впитывал в себя солнце. Ссыпав его с ладони, девушка подошла к кромке озера, присела на корточки, опустила ладонь в воду. Вода была прозрачной, и неожиданно холодной — видимо, в озере било много ключей. На дне был такой же мелкий белый песок. Словом — отличное место для пикника… — Но как мне вернуться домой? — спросила Йана пространство, выпрямляясь и стряхивая с пальцев капли воды. И поскольку пространство с ответом не торопилось, крипи ответила себе сама. — Понятное дело — через лес. Она посмотрела на тёмный массив — как будто, лес как лес. Вокруг Дома, пожалуй, и пострашнее будет. Но Йана печёнкой чувствовала в нём что-то чужое, что-то инакое. Инстинкт нашёптывал, что соваться туда не стоит. Но вот только выбора у неё не было — сидеть и ждать под звёздами, пока её найдут и спасут, можно до бесконечности. И это при условии, что кто-то вообще озаботится её поисками. Конечно, Оффендер не мог не заметить, что стряслась какая-то чертовщина, но рассчитывать, что монстр рванётся на помощь, теряя шляпу… Йана вздохнула, почёсывая бровь. Конечно, учитывая, всё то, что Безликий втирал ей про дружбу и всё такое, может он и предпримет какие-то действия. Но жизнь в КрипиПасте учила, что если случается какая-то херня, то рассчитывать лучше только на себя — целее будешь. Йана привычно погладила рукоять ножа на бедре, поглубже вздохнула свежий чистый воздух, и решительно потопала к лесу. И чем ближе она подходила, тем сильнее хмурилась. В отличие от пляжа с его приятной атмосферой, лес выглядел враждебно и как-то хищно. Йана вошла под разлапистые ветви сосен, и сразу ощутила, насколько тут холоднее. Температура упала градусов на пять, не меньше. Она прошла несколько шагов, ёжась не то от холода, не то от нехорошего предчувствия. Остановившись, она обернулась. Водная гладь приветливо сверкала звёздами меж густых переплетений ветвей, словно приглашая вернуться. Снова коснувшись рукояти ножа, Йана решительно пошла вперёд. Под ногами не было даже намёка на тропинку, но крипи не зря столько времени топтала замороченный лес, обходя тропинки. Она привычно лавировала, между стволами, спутанными кустами, перешагивала через коварные ямы и канавы, перебиралась через буреломы. В лесу было темно, но крипи это не смущало — в темноте она видела весьма пристойно. И при этом, всё это время её не покидало чувство тревоги. Лес как лес, вроде бы. Но хотелось какой-то конкретики. Конечно, ей было бы интересно взглянуть на тёмную плоскость, но при этом хотелось бы при этом иметь за спиной знакомого страшного монстра, который одним своим видом отпугнёт остальных. А пускаться в исследования вот так, в одиночку, с неприкрытыми тылами — идея так себе. Поэтому, крипи изо всех сил надеялась, что выбросило её, всё-таки, в человеческом мире. Но убедиться в тщетности этих надежд ей довелось уже совсем скоро. Когда она увидела первых обитателей этого леса. Твари, похожие на огромных сколопендр, длиной с Йанину руку. С множеством тонких коленчатых ног, и тёмными телами, покрытыми короткой бурой щетиной. А ещё у них были лица. Серые, с провалами глаз, очень напоминающие маску «крик». Вертикальные щели ртов беспрестанно открывались и закрывались с мерзким хлюпаньем. И эта шевелящаяся масса из тел, ног, щетины, ртов облепила ствол высокого кряжистого дерева, и беспрестанно шевелилась, издавая мерзкий хитиновый скрежет. Йана почувствовала дурноту, стараясь обойти это паразитское гнездо как можно по более широкой дуге, но при этом не терять его из виду. Несколько тварей остановили свои хаотичное движения и следили за перемещениями крипи, не переставая хлюпать пастями, и шевелить верхними парами ножек. Йана безумно боялась, что эти многоногие пакости сочтут её достаточно аппетитной, чтобы слезть со своего дерева, и познакомиться поближе. Слишком их было много, и даже на вид они были очень верткими. Но обошлось. То ли эти сколопендры первыми не нападали, то ли предпочитали какую-то другую пищу, нежели шастающие по тёмной плоскости крипи. Уйдя на достаточное расстояние от дерева-гнезда, Йана остановилась, огляделась, тщательно прислушиваясь — не подкрадывается ли кто в тёмной листве. Никакого подозрительного движения, вроде бы, не наблюдалось. Убедившись, что нападения пока можно не ждать, Йана задумалась. Она сунулась в лес, надеясь, что это обычная человеческая плоскость, и она сможет найти проход к замороченному лесу, или в какой-нибудь город. Но это оказалась тёмная плоскость, и что ей теперь делать, она не знала. Куда её выведет этот лес? В какие города? Кого она там встретит? И кого встретит в этом лесу? Может, стоит вернуться на пляж? Но если там тоже тёмная плоскость — что может выползти из воды? И, если она вернётся туда, что будет там делать? Сидеть и ждать? Конечно, рано или поздно, Слендер спохватится, что его эксперимент куда-то запропал. Да и Оффендер не станет молчать об её незапланированном выходе в окно. Но сколько пройдёт времени? Как Безликие вообще ориентируются в тёмных плоскостях? Да и… станет ли Слендер вообще её искать? Или решит, опять же, в рамках эксперимента, посмотреть, как она будет выкручиваться из этой ситуации? — Нет, — пробормотала Йана. — Спасение утопающих — дело самих утопающих. Значит, надо искать Дом. Он пересекается с тёмным пространство, иначе Йана бы просто здесь не оказалась. Да и всё левое крыло, в котором обитает Слендер, почти целиком стоит в тёмном пространстве. Шансы есть. По крайней мере, Йане очень хотелось в это верить. Она выпрямилась, прикрыла глаза, стараясь почувствовать пространство. Так же, как она уже делала раньше, когда обнаружила, что может отыскать Дом, где бы ни находилась. Это была одна из причин, по которой Йана так смело сходила с тропинок в замороченном лесу — она не боялась заблудиться. Как будто в её груди был компас, и его стрелка всегда поворачивала крипи в нужном направлении. Она не знала, получится ли этот фокус в этом странном месте. Но вот Йана почувствовала, словно тонкая ниточка едва ощутимо тянет её где-то в районе груди. Не открывая глаз, она шагнула за «ниточкой» и поняла, что нашла верное направление. Открыв глаза, крипи ещё раз огляделась, убеждаясь, что никто не подобрался к ней, пока она медитировала на пространство. Лес вокруг шуршал — угрожающе и настороженно. Йана медленно пошла в выбранном направлении. Хотелось идти быстрее, но крипи не рисковала. Хоть этот лес и был чем-то похож на привычный замороченный в КрипиПасте, но всё же был другим — чужим и незнакомым. Воздух был холодным, и имел какой-то едва уловимый специфический запах — островато-сладкий, чем-то напоминающий запах уксуса. Не сказать, чтобы не приятный, просто… чужой. Она кралась уже полчаса, потихоньку начиная верить, что это приключение закончится для неё благополучно, когда ощутила взгляд. Кто-то неотрывно смотрел на неё. Йана резко остановилась, огляделась, чувствуя, как кожа покрывается ледяными мурашками. Безумно захотелось крикнуть «Кто здесь?!» и Йана покрепче стиснула зубы. Глупо кричать в темноту, когда точно знаешь, что там кто-то есть. Она чувствовала взгляд затылком, спиной, при этом, кто-то неотрывно смотрел ей в лицо. «Он не один» — поняла крипи, и сердце ускорило ритм. Страх ещё не взял её за горло, но уже стоял рядом, вожделенно потирая когтистые лапы. Йана нервно оглядывала переплетения ветвей и кустов, тени и серого полумрака, но так никого и не увидела, пока он не показался сам. Он вылез на бурелом метров в десяти от Йаны, и крипи почувствовала предательскую слабость в коленях. Он был похож на собаку — тощую, длиннолапую — с содранной шкурой. Сероватые мышцы перекатывались под тонкой мутно-прозрачной плёнкой, заменяющей твари кожу. И с раздвоенной мордой. Под низким лбом тускло поблёскивали три красных глаза, а ниже скалили острые жёлтые зубы две узкие длинные пасти, расположенные как бы буквой V по отношению к черепу. Они рычали и капали вязкой слюной. Не заорала Йана только потому, что знала — крик провоцирует. Нож возник в руке раньше, чем Йана успела подумать. Справа раздался шорох. Стараясь не терять тварь из вида, Йана глянула туда. Из-за дерева вышла ещё одна трёхглазая ободранная «псина» с двумя пастями. Третья тварь вылезла на бурелом, и встала рядом с первой. На крипи уставились девять мутных красных глаз, шесть пастей скалились и капали слюной. Йана стала медленно пятиться, стараясь держать в поле зрения всех троих. — Х-хорошие собачки, — проблеяла она, чувствуя себя полной дурой. Псина на буреломе утробно рявкнула и соскочила с брёвен. Вторая последовала за ней. Третья, справа, сделала шаг вперёд. Сердце у Йана колотилось, как бешенное. Она понимала, что с ножом против этих тварей ни черта не сделает. Даже против одной шансы были весьма сомнительны. А их трое. Тот, кто сказал, что от собак ни в коем случае нельзя убегать, явно никогда не стоял напротив трёхглазых, двупастных, адских тварей, истекающих голодной слюной. Они сорвались с места одновременно: псы скакнули вперёд, Йана длинным прыжком отскочила назад. Псы столкнулись лбами в том месте, где только что стояла крипи. Случилась небольшая свалка — твари принялись бестолково кусаться между собой. Йана не стала дожидаться, пока они разберутся — развернулась и рванула прочь, на ходу сунув нож в ножны. К сожалению, твари оказались не настолько тупыми, как понадеялась крипи — они быстро сообразили, что добыча драпает — подорвались и сорвались следом. Йана бежала быстро. Но прекрасно понимала, что совсем скоро две ноги уступят четырём. Бежать по прямой по лесу было невозможно, а петлять — выматывающе. Несколько минут гонки, и Йана понимала, что начинает сдавать. Выносливость у крипи была высокая, но со звериной, всё-таки, на сравнится — слишком недавно она перестала быть человеком. Сердце грохотало, кожу под одеждой щипало от пота, а ноги начинали тяжелеть. Но Йана понятия не имела, что можно тут ещё сделать, кроме как бежать. То, что она сделала в следующий миг, не имело под собой логического объяснения. Сработал инстинкт — молниеносно, раньше, чем мозг успел понять и проанализировать намерение. Взгляд выцепил толстую ветку дерева, нависающую над землёй метрах в двух. Наддав из остатков сил, Йана ещё чуть ускорилась, подпрыгнула, ухватилась за ветку руками, и подтянула ноги вверх. Твари по инерции пронеслись под ней, вломившись в густой кустарник. Йана услышала пёсий визг, и треск ломающихся веток, с которым три четвероногих тела скатывались по почти отвесной стене оврага. Руки крипи соскользнули с шершавой коры. Она ударилась о землю сперва ступнями, потом коленями, и рухнула на четвереньки. Не меньше минуты ушло на то, чтобы отдышаться. Шебуршание в овраге за кустами приобрело какую-то упорядоченность, и Йана поняла, что твари пытаются выбраться. — Надо убираться отсюда, — хрипло произнесла она, поднимаясь на подрагивающие ноги. Она старалась двигаться как можно быстрее, понимая, что овраг надолго тварей не удержит, но получалось плохо. Тело ныло после забега, и требовало прекратить пытку. К тому же, кругом в земле много дыр и каких-то небольших ям. То, что Йана не угодила ни в какую из них, и не сломала ногу во время гонки с тварями, не иначе, как чудом не назвать. Впереди, между деревьями, мелькнул просвет. Йана встрепенулась, стараясь обрадоваться не слишком сильно и не спугнуть удачу. Но уверенность, что впереди та самая поляна, на которой стоит Чёрный Дом, была железобетонной, как свершившийся факт. Добравшись до просвета, Йана поняла, что спугивать было нечего, а железобетон оказался дрянного качества. Это была не та поляна. Да это была даже не поляна, а так — проплешина в лесу. Небольшое пространство, свободное от деревьев, но покрытое невысоким — Йане по колено — кустарником, довольно мерзким на вид. Лысые ветки сплошь обмотанные какой-то паутиной. Посреди полянки возвышался земляной холм, чуть больше метра в высоту. В боку холма имелась дыра, похожая на нору. Вход в нору был забит нагромождением каких-то палок, каждая из которых была как бы согнута пополам. Не нравилось Йане это место. Веяло от него какой-то жутью. Йана сосредоточилась на воображаемом компасе, который указывал ей направление. Ей нужно было пересечь поляну, и снова углубиться в лес. Она прислушалась — пёсьих тварей, вроде бы, слышно не было. Крипи решила обойти поляну по самому краю. Очень ей не хотелось приближаться к этому холму, похожему на гигантский прыщ. Тут всего-то шагов двадцать-двадцать пять по краю. Не теряя времени, она сделала несколько быстрых шагов. Мелкие кусты цеплялись ветками за джинсы, словно были живыми. Отвратительное ощущение накрыло Йану, но она никак не могла сформулировать, в чём оно выражается. Выступив из-под деревьев, она обратила внимание, что воздух на полянке поддернут едва заметной дымкой, и казался каким-то плотным. «Может, тут испарения какие-то из земли идут?» — думала девушка, раздражённо выдёргивая ногу из цепучих кустов. Идти из-за них было едва ли не сложнее, чем по лесу. Йана на миг остановилась, чтобы оглядеться. И вздрогнула — у кромки поляны, там, где она вышла из-под деревьев, крутилась собакоподобная тварь, с раздвоенной мордой. — Вылезли, суки, — выдохнула Йана, одновременно пытаясь отыскать взглядом остальных двух, и сообразить в какую сторону бежать. Вторая тварь мелькнула по другую сторону поляны. Третья прошмыгнула буквально рядом с Йаной, отделённая лишь частоколом деревьев. — Окружили, волчары позорные, — поняла крипи, непроизвольно отступая к середине поляны. Но тут же вспомнила про подозрительный холм, и замерла, затравленно озираясь. Она положила ладонь на рукоять ножа, напружинилась, ожидая, когда твари, наконец, кинутся. Но ожидание затягивалось. Псы бегали вокруг поляны, рявкали, жадно смотрели на Йану красными глазами, но не выходили из-под деревьев, и не нападали. — Они боятся, — поняла вдруг Йана. — Боятся выходить на поляну. Поняла, и почувствовала, как волоски на руках становятся дыбом — если эти адские твари бояться выходить на эту плешь, то не стоит ли боятся и ей?! Йана повернулась, и уставилась на холм. Если тут и есть какая-то опасность, то она исходит от этого земляного прыща. И почти сразу она услышала… какое-то странное не то постукивание, не то треск. Звук был негромким, но чётким… и неприятным. Йана обошла холм, стараясь держатся от него как можно дальше, но не забывая о бегающих вокруг пёсьих тварях. Она остановилась напротив норы, забитой ветками. Звук шёл оттуда. Ветки подрагивали и явственно шевелились. Отвратное чувство, владевшее крипи с момента, когда она ступила на эту поляну, переросло в страх. Поляна была опасна, то что обитало в этой норе было опасно, но Йана не могла сбежать от этого, потому, что там, под деревьями, её караулили эти проклятые псы. Ветки дрожали всё сильнее, и начали вываливаться из норы. Но как-то странно — они не рассыпались, а словно бы выпрямлялись, оставаясь сцепленными вместе. Красновато-бурые, бугристые, они торчали из норы, как… ноги огромного уродливого паука… — Мать твою, — почти проныла Йана, когда осознала, наконец, что видит. Оно вылезало из норы рывками, судорожно подёргиваясь. Гнутые «палки» распрямлялись, упираясь заострёнными концами в землю. Одна, вторая, третья… всего семь. Следом из норы вытянулось тело — обтянутый тёмной, как будто обгорелой кожей, скелет, с выпирающим позвоночником. Узкие плечи, с тощими длинными руками. На месте ладоней — четыре длинных суставчатых отростка, которые с натяжкой можно было назвать пальцами, с загнутыми когтями. Ещё пара таких же рук, но чуть поменьше, росла из груди, и постоянно шевелилась, ощупывая пространство перед собой. На длинной тощей шее — голова, обтянутый тёмной кожей череп, с остатками торчащих во все стороны тёмных волос, с широко раззявленной пастью, усеянной игольчатыми костяными зубами. В глубоких глазницах ворочались белёсые бельма глаз. Оно стояло на семи изогнутых, как у паука, ногах, поводя всеми четырьмя руками. Оно постоянно подёргивалось, словно его нервные окончания постоянно било слабым током. Омерзительная тварь ростом больше двух метров, трещащая и пощёлкивающая при каждом движении. Йана смотрела на него, не в силах пошевелиться — таким инфернальным ужасом, такой первобытной силой веяло от этой тощей твари, что ноги буквально прирастали к месту. Крипи осознала, что сжимает в руке нож, хоть и не помнила, как его достала. Тварь дёрнулась ещё раз… и двинулась на Йану, дёрганными движениями переставляя свои паучьи ноги. Йана шарахнулась назад. Она даже подумать не могла, чтобы дать отпор этой многоногой мерзости из темной плоскости. Она чувствовала его силу, и понимала, что стоит этим когтистым пальцам сцапать её — и её моментально разорвут на части, и сожрут. Поэтому — только бежать. Она развернулась, и уже собралась рвануться прочь… как из-за деревьев на неё уставились девять красных злобных глаз. «В ловушке!» — молнией мелькнула мысль, и Йана бросилась резко вправо. И очень вовремя — буквально через секунду мерзкая четырёхпалая лапа полоснула воздух там, где была её голова. Йана упала на землю, придавливая собой кустарник, тот продолжал назойливо цепляться за одежу, перекатилась, вскочила на ноги. Тварь уже развернулась в её сторону. Йана перебежала по поляне, чтобы между ней и тварью был холм. Она надеялась выиграть время, но тварь чертовски быстро просеменила к ней напрямую, легко перебежав холм. Йана глянула на лес, но там её караулили двухпастые псы. Вот теперь ею владела самая настоящая паника — она не представляла, что теперь делать. Она бегала по мелкому пяточку земли, по которой за ней гонялась чудовищная тварь; а за её пределами её жаждали растерзать другие твари. Йана снова увернулась от протянутой к ней лапы, но пропустила выпад другой — той, что росла из груди. И оказалась на земле. Кусты тут же вцепились в её одежду. Крипи не успела вывернуться, как четыре острых когтя, впились ей в щиколотку. Тварь схватила её за ногу, и потащила к себе. Йана заорала, полоснула ножом по тёмной руке твари. Кожа у нее оказалась как резина — от ножа на ней осталась лишь едва заметная царапина. Крипи попыталась воткнуть нож в руку твари, но та перехватила её запястье. Йана заорала уже от отчаяния, задёргалась. Тварь противно заклёкотала, приподнимая крипи с земли. Йана в панике пыталась ударить тварь свободной ногой в грудь, или куда придётся, но рука, росшая из груди, ухватила и вторую ногу. Крипи чувствовала абсолютную беспомощность, ужас душил её. Живя в КрипиПасте, она была уверена, что готова к смерти… но не к такой же! Она не хотела быть сожранной какой-то помесью паука и обгорелого трупа! Ещё одна рука с груди твари потянулась к её лицу. Крипи снова заорала — ей просто не оставалось ничего другого… Тварь зарычала с ней в унисон — громко и утробно. Точнее, Йана подумала, что это рычит тварь. Но потому, как паукообразный монстр закрутил головой, Йана поняла, что рычал кто-то другой. Сперва она подумала на трёхглазых псов, но, когда рык раздался снова, поняла, что это кто-то значительно крупнее этих ободранных шавок. Тварь встряхнула Йану, как тряпичную куклу — она едва не прикуса себе язык — и заверещала. Больше всего это напоминало звук старой бензопилы. А в следующий миг на поляну буквально хлынул сгусток тьмы. Тварь снова заверещала. Йана изогнула шею, чтобы увидеть и понять, что ещё за напасть свалилась на её голову. Рёв повторился — он шёл из клубящейся на поляне тьмы. В чернильной густоте вспыхнули два сиреневых огонька, под ними оскалилась зубастая пасть. В массе тьмы проступил чёрный размытый силуэт. Проступили очертания головы, плеч и рук. Силуэт рванулся вперёд… И что было дальше Йана не видела — тварь, словно защищая, прижала крипи к костлявой груди. От твари пахло сухой землёй и старым мхом. Йана же исхитрилась, и смогла ткнуть тварь ножом по рёбра. Лезвие вошло в сухую плоть до самой рукояти. Тварь заверещала, и разжала руки, и отбросила Йану на бок холма. Мелкие кусты тут же вцепились в крипи. А тёмный силуэт с рёвом накинулся на тварь, явно пытаясь бить её с ног. Но это оказалось непросто — та крепко цеплялась паучьими лапами за землю. Тьма, словно тонкая ткань соскользнула с головы силуэта, обнажив белое лицо, с чёрными провалами на месте глаз, в которых сверкали злые сиреневые огни, и искажённой от ярости зубастой пастью. Белые широкие ладони, схватили тварь за голову. Но та не оставалась в долгу — запустила все четыре лапы в тьму, что составляла тело напавшего, и струилась с его плеч длинным плащом. Йана почти ничего из этого не видела — она пыталась подняться на ноги, но проклятый кустарник, как живой, цеплялся за её руки, ноги, за волосы. Йана вырывалась, пока не ощутила, что земля под ней начинает проседать. Нет, не проваливаться, но словно мелко вибрировать, и от этой вибрации крипи словно бы погружалась в землю. Медленно, но верно этот чёртов холм засасывал её в себя! Йана в панике попыталась рвануться вперёд, но это было всё равно, что рваться из зыбучих песков. Но она не была бы крипи, если бы сдалась просто так — она рвалась и выворачивалась изо всех сил, прежде чем поняла, что от этого её только сильнее затягивает. Крипи отыскала взглядам тварь и напавшего на неё — как раз вовремя, чтобы увидеть, как из гущи тьмы появляется несколько белых щупалец. — Оффендер? — не слишком уверенно пробормотала Йана. Щупальца опутали тварь, схватили её, подняли вверх, и с силой вдарили её о землю. Тварь взвыла, и забарахталась, путаясь в своих ногах и руках. Безликий же, развернувшись, метнулся к холму. Тьма бесконечным саваном тянулась за ним. Пара щупалец с ходу вспахали холм, как два плуга. В воздух взмыли обрывки проклятых кустов, комья земли… и ворох выбеленных костей. Йана с отвращением обнаружила у своего лица что-то, напоминающее обломок рёберной клети. А в следующий миг тьма накрыла её, и скрыла весь окружающий мир. Но испугаться Йана не успела — ощутила, как что-то обхватило её поперёк туловища, и выдернуло из земляной ловушки. Она вскрикнула от неожиданности, и тут же её прижало к плотному и тёплому… с запахами роз и выделанной кожи. Тьма перед глазами рассеялась. Но Йане понадобилось ещё несколько секунд, чтобы сообразить, что происходит. Она увидела развороченный земляной холм с целым кладбищем костей. Услышала мерзкий скрежещущий вой твари. И увидела саму тварь, бегущую на неё с хищно скрюченными пальцами всех четырёх рук. Точнее — не на неё… — Оффендер? Безликий стоял у разорённого холма. Он держал Йану на сгибе локтя, как ребёнка, и вектором прижимал к себе. Шляпы на нём не было, зато на лице были глазницы с сиреневым пламенем вместо глаз, губы истончились, а зубы напротив, вытянулись раза в два больше обычного. Привычного плаща не было, была тьма — струящаяся и плотная, укрывающая монстра от шеи, непрерывным потоком стекающая по телу, и волнами густого чёрного тумана расплывающаяся по земле. Монстр рычал на одной низкой ноте, и от этого звука в жилах стыла кровь. Паукообразная тварь оказалась почти вплотную, когда из-за плеч Оффендера снова метнулись вектора, и схватили тварь. Она заверещала, впилась когтями и зубами в щупальца, по бледной коже Безликого потекла чёрная густая кровь, но он не обратил на это внимания. Он напружинился всем телом, поднял тварь в воздух, и с размаху вдавил её прямо в центр разорённого холма — в кости, во взрыхлённую землю. Тварь визжала и извивалась. Оффендер вдавливал её в землю, казалось, стараясь закопать целиком. Йана съёжилась на руках у Безликого, вцепившись пальцами в ту материю, что была тьмой, и заменяла монстру плащ, и расширившимися глазами смотрела на происходящее. В какой-то момент, Оффендер резко убрал вектора, и выбросил вперёд руку. Йана увидела, как из ладони монстра просыпалась горсть чего-то мелкого — то ли камушки, то ли семена. Они упали на копошащуюся в своём разрушенном гнезде тварь, и рассыпались вокруг. А Оффендер, прижав Йану крепче к себе, в несколько прыжков выскочил с поляны под деревья. Потом остановился, и повернулся к поляне. Йана не рискнула ничего спрашивать, она чувствовала — Оффендер находится в каком-то изменённом, непривычном ей, состоянии. Сейчас он принадлежал тёмной плоскости, и крипи казалось, что по инстинктам он сейчас близок к той твари, что сейчас возилась в развалинах своего гнезда. Поэтому, крипи просто смотрела. Земля вокруг гнезда зашевелилась, заходила волнами. И почти сразу же её прорвали толстые, серо-зелёные стебли. Они тянулись вверх с невероятной скоростью. Росли, ветвились. На стеблях вырастали острые тёмные шипы, и редкие совсем маленькие листочки. Стебли прорастали сквозь разорённый холм, сквозь крупные кости, сваленные в нём… и сквозь плоть твари, успевший встать на свои паучьи ноги, но не успевшая вырваться. Стебли вгрызались в её тело, вытягиваясь из груди, из живота. Они оплетали её многочисленные ноги, и жилистые руки. Тварь орала, не затыкаясь. Рвалась, разрывая собственную кожу, но шипастые стебли держали крепко. Не прошло и нескольких минут, а посреди поляны красовался огромный клубок из переплетения серо-зелёных стеблей, с огромными шипами. Кое-где на них слабо краснели маленькие бутоны роз. В середине этого кокона слабо подёргивалась насквозь прошитая паукообразная тварь. Она продолжала верещать, но как-то глухо и обречённо. Безликий теперь прижимал к себе Йану обеими рукам, и она чувствовала, как напряжение уходит из его тела. Она подняла взгляд к его лицу. Глазницы на нём всё ещё оставались, но сиреневый огонь уже не горел так яростно, а тлел двумя искрами в черноте черепа. И оскал всё больше походил на привычную ухмылку монстра-насильника. — Да, девочка, — наконец заговорил он, — ты потрясающе везучая. В его голосе всё еще слышался свирепый рык, но и он понемногу утихал. — В смысле? — настороженно спросила Йана. Она ещё не знала, как относиться к этому Безликому в тёмной плоскости. Но ответил он вполне привычным, слегка развязным тоном: — В прямом. Не успела попасть в тёмную плоскость, как тут же нарвалась на одну и самых тупых, и самых опасных тварей. Йана поёжилась, посмотрела на кокон из стеблей. — Что это такое? — Местный житель, — усмехнулся Оффендер. — У него нет названия на языке людей. — И что с ним теперь будет? — Не знаю. Он бессмертен, так что не сдохнет. Но сам выбраться не сможет — стебли скоро окаменеют. Так что он в этой клетке, пока кто-нибудь его не освободит. А это вряд ли случится в ближайшее время. — А… А что это за стебли? — Это мои розы. Неужели не поняла? — Ты… рассыпал семена… — вдруг поняла крипи, вспомнив, как россыпь чего-то мелкого слетела с ладони Оффендера. — И они проросли… так быстро? Монстр пожал плечами: — У меня много талантов. Йана молчала, пытаясь придумать, что спросить ещё. Но мысли путались, а сама она чувствовала себя, как перетянутая струна. Каждый мускул в теле был напряжён, и она не могла заставить себя расслабиться. Оффендер несколько секунд разглядывал девушку, потом развернулся, и пошёл через лес. Лес теперь казался Йане враждебным, без оговорок. И она непроизвольно теснее жалась к Безликому, когда какая-нибудь ветка задевала её. Вскоре ей послышался знакомый шорох сухих сосновых игл и жухлой листвы — как будто сухой наст шуршит под лапами животных. Крипи встрепенулась и заозиралась. — Что случилось? — спросил Оффендер. — Тут бегают ещё твари, — нервно сказала она. — Такие, на собак похожи, с двумя пастями… В этот же миг упомянутая тварь вынырнула из ближайших кустов. Совсем близко, буквально в двух шагах. Йана вскрикнула. Безликий обернулся, коротко рыкнул, и пнул ободранную псину тяжёлым ботинком по оскаленной морде. Та даже огрызнуться не посмела — жалобно заскулила и уползла обратно в кусы. Йана судорожно выдохнула. — Не бойся, девочка, — сказал Безликий, снова возобновляя шаг. — Эти — трусливые падальщики. Кидаются только скопом и на мелочь. Йана поёжилась: — Меня они вполне посчитали мелочью. — Хм… Хочешь, отловим их и выпотрошим? — Нет, — Йана снова прижалась щекой к груди монстра. — Хочу убраться отсюда поскорее. — О, ну мы это и делаем, — усмехнулся Оффендер, и вдруг осторожно погладил крипи ладонью по белым растрёпанным волосам. — Не бойся, Йана, сейчас самая страшная тварь в этом лесу — это я. — Это самые прекрасные слова, что ты мне говорил, — с нервным смешком сказала Йана. Оффендер коротко рассмеялся. А из чащи ему в спину смотрели красные глаза чумных шакалов — свирепых и голодных. Но вынужденных смотреть, как их добычу уносит более крупный и опасный хищник. — Что вообще случилось? — наконец определилась с вопросом Йана, хотя внутреннее напряжение никак не оставляло её. — Почему я оказалась… непонятно где? Оффендер молчал некоторое время, потом ответил: — Я не совсем уверен, но похоже Дом решил тебя… ммм… поберечь. — Это как? — Джек и Сплендор сильно взбаламутили тёмное пространство. Дому такая встряска не понравилась, тем более, он чувствовал возвращение Слендера. Тощий вернулся через несколько минут, как тебя выбросило. Вот когда началась самая настоящая буря… Даже меня пробрало. А Дом, — Безликий на миг задумался, — Дом явно к тебе благоволит. Вот он и выпустил тебя в то место, которое тебе понравилось, чтобы ты не попала под разнос. — Почему он не выпустил меня вместе с инструкциями? — несколько ошарашенно спросила Йана. Монстр снова пожал плечами: — Это всё только мои домыслы. Но я думаю, что прав. Хотя, от инструкций я бы тоже не отказался — как только ты исчезла, окна затянуло туманом, и они стали выходить чёрт знает куда. Мне пришлось изрядно побегать, чтобы отыскать тебя, девочка. Йана подняла на него взгляд. Глазницы уже исчезли с его лица, осталась только знакомая ухмылка. — Спасибо, — сказала крипи, — что не бросил. Меня бы та хрень сожрала, если бы не ты. Оффендер радостно оскалился: — Ну, как я мог тебя бросить, девочка? Мы же друзья! Йана только вздохнула. Видимо, действительно — друзья.