По осколкам своей Искры

Хеней медленно приходила в себя после… память подгружалась очень медленно, а странное чувство опасности сжимало искру как тиски. Открывать окуляры до жути не хотелось, словно в реальном мире её ждёт что-то ужасное и страшное. Вся гидравлика в корпусе напряглась, а вентсистема стала гонять воздух быстрее. «Так, анализировать ситуацию, как учили в академии», — фем кинула все силы на сенсоры и принялась сканировать пространство и радиочастоты. Первое, что поняла юная выпускница, было тем, что она в небольшой комнате, полностью забитой оборудованием, рядом находилась незнакомая, как будто искорёженная сигнатура и это не позволяло нормально прочитать электромагнитное поле. Хеней заволновалась, но так и не сдвинулась с места, продолжая попытки пробиться в эфир, который, кстати, тоже оказался заблокированным, пока восстанавливались данные с слегка повреждённых блоков кэша. Все каналы связи продолжали раздражать своей опустошённостью, а страшная догадка скраплетом начала грызть маленькую искорку, заставляя последнюю замирать от страха к новому болезненному укусу. Фем в отчаянии заскреблась по всем частотам, надеясь на спасение от жуткого обладателя или обладательницы отвратительного давящего на нейросеть ЭМ-поля. Однако в этот раз Праймас оказался не благосклонен к своему созданию, и единственное, чего добилась пленница, именно пленница, в этом уже Хеней не сомневалась, так ещё более противное, чем тишина, шипение. Фем воздержалась от желания встать и убежать из этого места или свернуться в комок, поэтому мрачно продолжила по новой прокручивать уже чуть ли не заученные данные относительно её положения, пытаясь отогнать мрачные мысли и вспомнить что-то хорошее. Искра замерла где-то на брийм, как показалось самой Хеней, когда она увидела предыдущие события. Нет, это было определённо не то, что она хотела вспоминать, однако сделанного не воротишь, и фем с отчаянием продолжила смотреть картинки из недалёкого прошлого. Пока не увидела это. Голубая оптика резко загорелась и вперилась взглядом в фиолетовый корпус, чей хозяин обладал странным рисунком поля. Сказать, что она испугалась, это не сказать ничего. Фем почувствовала себя жалкой органической букашкой на фоне его... однолинзового боевикона с огромной пушкой вместо левого манипулятора. Большой красный окуляр находился в опасной близости от её фейсплейта, и Хеней нервно сглотнула подступивший к горлу энергон. Обычно не слишком трусливая автоботка поняла, что значит настоящий страх. На этой основе в процессоре мелькнула шальная мысль о том, что этот тип переплюнет в своей уродливости даже Юникрона, повелителя хаоса. Из воколайзера фем вырвались нервный смешок и сухое, сказанное дрожащим голосом приветствие. Механоид отстранился, пробежался оценивающим взглядом по корпусу пленницы и ровным механическим голосом выдал короткое «нелогично». Хеней невольно поняла, что забыла, как вентилировать, и вжалась в платформу в жалкой попытке слиться с ней. Подпрограммный страх овладел ею от кончиков стоп и до самой макушки, продрал до самой искры, медленно, но уверенно заполняя яркий комочек света чувствами безнадёжности и обречённости. Это сводило с ума, заставляя дёргаться на платформе и что-то всхлипывать осевшими динамиками, по жемчужно-белой лицевой пластине потекли прозрачные капельки омывателя, придавая хозяйке жалкий вид, на который сейчас никто не обращал внимания. Мир медленно стал меркнуть перед оптикой и окончательно потух, когда где-то рядом раздался оглушающий взрыв. Подмога всё-таки прибыла…