Печать Договора

Уже неделю Джууширо скитался по побережью. Конечно, прошел он совсем мало, останавливаясь в поселках, попадающихся по дороге на ночлег, и понимал, что такая жизнь ему нравится. Он никогда не видел мир дальше поместья или Академии, и теперь с удовольствием наверстывал упущенное. Жемчуг и деньги очень помогли, Джууширо мог бы купить себе еще кристаллов телепорта, но посчитал это напрасной тратой. Он уже столько прошел пешком, почти не отдаляясь от береговой линии, и повидал столько, сколько не видел за всю свою короткую жизнь. Потратиться пришлось только на новые сапоги, потому что соломенные варадзи разлезлись почти сразу. Еще он приобрел добротный непромокаемый кожаный плащ и очень гордился своей покупкой. Потерял ли его след Охотник за головами, он не знал. Он просто шел на север, вдоль побережья, вот и все. В поселках он немного подрабатывал, в основном за еду и ночлег. Осень разгулялась вовсю, и Джууширо часто приходилось идти под холодным дождем. И неудивительно, что через неделю он слег в жару на каком-то постоялом дворе. Первые сутки он вообще не помнил, заходил ли к нему кто-то или нет. Его колотило в ознобе, перед глазами плавали алые круги, а голова немилосердно кружилась так, что он невольно цеплялся за кровать, опасаясь, что падает. Кажется, его кто-то поил водой, и он благодарил, но хоть убей, не мог вспомнить, кто это был. Он очнулся ночью. На столике, рядом с кроватью стояла миска с водой, на лбу Джууширо ощутил мокрое полотенце. Значит, кто-то все же зашел к нему в номер и увидел его состояние. Дверь скрипнула и в комнату вошла пожилая женщина в платке, в черном кимоно. - Очнулся, значит, - произнесла она, улыбнувшись сухими губами и снимая с его лба полотенце. – Что ж ты творишь, беспутный? Ты до чего себя довел, несчастный? - Простите… - прохрипел Джууширо, приподнимаясь на кровати. Он откровенно не понимал такой экспрессивной отповеди по поводу простуды от незнакомой знахарки. – Я немного простыл. - Лежи, непутевый! – женщина подошла к нему и силой уложила обратно. – Вот еще на мою голову… Простыл он! А о ребенке не подумал, когда под осенним дождем мок? - Ч-что? – Джууширо показалось, что он ослышался. - Еще скажи, что ты никогда и ни с кем, - она подала ему стакан. – Обряд же проводили целители? Или с йокаем спал? Те даже дырку в заборе обрюхатят, паршивцы. Джууширо мучительно покраснел, взяв посудину в руку, чтобы хоть немного отвлечься от стыда, и принюхался. - Это яблочный сок. Тебе сейчас самое оно, - усмехнулась странная женщина. – Папаша-то знает? - Я туда не вернусь, - насупился Джууширо, внезапная горечь подступила к горлу, прокатив от живота вверх ледяной волной. Одно дело путешествовать самому, и совсем другое – нести ответственность за еще одну жизнь. У него в голове не укладывалось, как это все получилось. Ведь он ничего не чувствовал? - Дело твое. Так вот, ребенок, - усмехнулась знахарка. – Вы, маги, непотребство выдумали, но пока баланс не восстановится, и такое сойдет. Плоду примерно три месяца. Есть тебе надо больше, за двоих, понял? Ему расти и развиваться надо. И тебе вес поднабрать, а то будешь через сезон похож на дрын с пузом. И куда тебе в зиму-то бродяжить? Мой тебе совет: если есть куда идти – иди. Друзья, родители, все равно. И засунь свою гордость куда подальше, маг. Я заметила, что ты сильно магичил не далее чем недели две назад. Сильно выкладывался, чуть ребенка не угробил, остолоп. - Я спасал другого ребенка, - глухо ответил Джууширо. – Так было надо. - Эх, мужчины, - фыркнула знахарка, отбирая у него пустую кружку. – Неуж сам не чувствовал, что что-то не так? - Нет, - пожал плечами Джууширо. – Ну, мутило немного, и магический фон сбои давал. Я думал из-за ограничителя. - Думал он, - фыркнула знахарка. – Точно йокая не было? Джууширо отрицательно качнул головой. - Тогда целители постарались, их работа, - знахарка протянула ладонь и потрогала его пылающий лоб. – Лихорадить еще пару дней будет. Присмотрю за тобой, покуда не выздоровеешь. - Мне долго оставаться нельзя тут… - тихо произнес Джууширо. – За мной Охотник за головами идет. - Что ж ты натворил-то такого? От мужа никак сбежал? Джууширо отвернулся к стене, прикусив губу. - Ну, ну, - уже мягче произнесла знахарка. - Дело твое, конечно. В жизни всякое бывает. А сейчас отдыхай. А то, может, поешь? - Нет, спасибо, - Джууширо вздохнул, поглубже зарываясь в хорошее пуховое одеяло. Он все еще мерз, но уже не так яростно, как вчера. Тихо стукнула дверь – знахарка ушла. Смежив веки, он попытался представить, что вот в нем уже есть новая жизнь, еще совсем крохотная, но уже нуждающаяся в его тепле, любви и заботе. Его и Шунсуя. Представлять получалось плохо, все же злость и глубокая обида на супруга так и не прошла. А еще где-то глубоко в душе сидел тот самый позорный ледяной страх. Страх встретиться с Шунсуем. Потом его мысли перескочили на целителей, которых он видел в последний месяц перед свадьбой больше, чем свое отражение в зеркале. Теперь понятно, что задумал отец, сговорившись с отцом Шунсуя. Джууширо прикусил губу, сворачиваясь в комок. И никто не сказал ему об этом ни слова. Держали в неведении, чтобы он не нарушил их планов. Знал ли об этом Шунсуй? Джууширо опять ощутил себя преданным. Отец, брат – ведь они все знали, почему не сказали ему? Неужели он совсем недостоин их доверия? Стало горько и противно, он с трудом заставил комок тошноты отступить он горла. За что они с ним так? Проворочавшись в жесткой постели почти до рассвета из-за невеселых дум, Джууширо все-таки уснул. И уже утром его разбудил свет – окна здесь не имели жалюзи. Юноша с трудом сползал в ванную, совмещенную с уборной, и кое-как привел себя в порядок. Он посмотрел на себя в маленькое зеркало – вид был изможденный и усталый, под ввалившимися глазами залегли почти черные тени. А еще Джууширо с подозрением посмотрел на свой все еще плоский и подтянутый живот. Ну вот как такое может быть? Он прикоснулся ладонью к горячей коже и поспешно отдернул. Отчего-то стало стыдно, и он вернулся в кровать. А через какое-то время пришла знахарка, имени которой он так и не знал. Она принесла небольшой поднос, на котором стояла миска с бульоном, кружка с очередным лекарством и пара рисовых колобков, от запаха и вида которых Джууширо опять замутило. - Не морщ нос-то, - проворчала знахарка, ставя поднос на столик у кровати. – Есть тебе надо, а больше ничего с утра в кухне нет. А травок я тебе с вечера еще запарила. Только их после еды пить надо. Давай-ка подымайся, поешь хоть чего-нибудь. - Не могу я, - страдальчески произнес Джууширо, пытаясь не вдыхать запахи еды. – Простите… - Как же ты до этого ел-то? – съехидничала знахарка. – Ладно, я кое-что сделаю, чтобы ты поесть смог, только оно с час и продержится. Зовут-то тебя как, а? - Джууширо. - Четырнадцатый сын, значит, - удовлетворенно хмыкнула знахарка и протянула сухую ладонь к его лицу, коснулась лба. Джууширо прикрыл глаза – волна тепла прокатилась ото лба вниз, к бунтующему желудку, который вдруг успокоился. И юноша ощутил, что хочет есть. Очень сильно, словно не ел дня три. - Вот и умница, - похвалила его знахарка, глядя на то, как Джууширо накинулся на еду. Съев все до крошки, юноша выпил лекарство и снова лег. Ему было уже лучше, но в дорогу он еще отправиться не смог бы. Мышцы противно дрожали от слабости, и в груди клокотал кашель, иногда прорываясь наружу. - Я даже не спросил вашего имени, - хрипло произнес Джууширо. – Извините мою невежливость. - Ты лежи да выздоравливай, - усмехнулась знахарка. – Зови меня Аму, потому что свое полное имя я давно не использую. Ну-ка заголись чуток, посмотрю, как там твое дите. Джууширо снова не удержался оттого, чтобы не покраснеть. Но послушно стянул с себя одеяло и раздвинул полы простого юката, в котором лежал. - Ну чего краснеешь, как девственница в брачную ночь? – насмешливо фыркнула знахарка, положив теплую ладонь на низ живота Джууширо, чуть поводила. – Эх, чуть не загубил дитё. Или избавиться хочешь? - Нет, - побледнел Джууширо даже от самой мысли о том, чтобы убить беспомощное существо. – Ему плохо? - Да уж не хорошо, - проворчала Аму, достав из-под кровати мешок. – Все, прикрой срам. Поправить можно, но лежать надо. Примерно неделю. Может больше, не знаю, как оно пойдет. - Наверное, у меня нет этой недели, - вцепился в одеяло Джууширо. – Но если Охотник потерял след, то я смогу вылежать. Денег мне хватит… надеюсь. Сколько вы берете за лечение, Аму-сан? - Ох уж, - проговорила знахарка. – Возьму жемчуг, что в твоем рюкзаке. У тебя там две золотые жемчужины есть, которые я отсюда чую, вот их и возьму. Ты знаешь, как называют такие жемчужины? - Нет, - улыбнулся Джууширо. Легенды он очень любил. Он призвал рюкзак и покопался в мешочке, выудив две идеально круглые жемчужины мягкого золотого оттенка. Он добыл их в один день из раковин, лежащих рядом. - Их называют «слезы Сусанно», - любуясь жемчужинами, произнесла Аму. – Бога обидели, и он унесся за море, роняя по пути слезы. А слезы бога обернулись жемчугом и были упрятаны в раковину. Ты знаешь, что найти их в паре – большая редкость? - Никогда не слышал, - подал плечами Джууширо, отдавая «слезы бога» знахарке. Та спрятала их куда-то в кимоно и взяла свой мешок. - Ты слишком доверчив, Джууширо, - покачала головой знахарка, перебирая травы из мешка. – Неужели тебе не жаль такую редкость? Сам ведь добывал? - Ну да, - Джууширо отправил рюкзак на место и поправил одеяло на себе. – А чего жалеть-то? Вам он нужнее, наверное, в лекарство какое-нибудь пойдет. - А как же, - кивнула Аму, отложив нужное. – В детские лекарства хорошо добавлять порошок из «слез», да от нервных болезней. Ну да, тебе это неинтересно. Она ненадолго вышла, по-видимому, за кипятком, потому что вернулась уже с чайником, из носика которого вился белый парок. Знахарка измельчила травы в миску и залила это кипятком. Поставила парящую миску Джууширо на колени, накрыла его голову полотенцем и велела подышать над паром. А сама занялась очередным приготовлением лекарства. Джууширо покорно дышал, пока вода не остыла. В груди почти сразу перестало клокотать, и мешать дыханию, а летний запах трав успокаивал. Аму убрала миску и полотенце и сунула ему в руки очередное пойло, которое он покорно выпил. Знахарка долго смотрела на Джууширо и потом произнесла: - Вернулся бы ты домой, маг. Какой ни есть, а муж все-таки, что бы он там ни натворил, а ребенок ваш общий. Ему сейчас все больше будет требоваться магическая подпитка вас обоих. А один ты справишься или нет, не знаю. В нашей глуши такого срама нет, чтобы мужики детей вынашивали. Баба б справилась, а ты ведь можешь и совсем без магии остаться. Подумай об этом.