Драбблы по фандомам

В первые годы своей жизни Джоффри чётко осознавал: он - дороже любых сокровищ. Он - будущий законный король Семи Королевств. Он - сын Роберта Баратеона, короля, свергнувшего Таргариенов. И мама боготворит своего львёнка, любит больше всего на свете. Но многих королей свергают. И настал день, когда и маленького Баратеона свергли. Но самое обидное, что свергла его простая девчонка! Красная, лысая, орущая - она была ещё и уродиной. Словом, олицетворение зла. Но мама, дядя, отец и кучка придворных слуг столпились у её колыбельки, воркуя что то про материнские изумрудные глаза. И никто, НИКТО не вспомнил в этот день про Джоффри, про своего будущего короля!!! Тогда маленький львёнок возненавидел свою сестру. Возненавидел люто, сильно и яростно. Вся злость, таившаяся в его сердце, обрушилась на малышку. Мирцелла! Ещё и имя отвратительное. Одно радовало принца - отец разочарованно вздохнул, услышав имя, данное его дочке (без его же ведома). Проходили недели, месяцы... И Джоффри понял, что даже с такой ужасной сестрой можно быть счастливым. Мама по прежнему обожала своего первенца, своего единственного сына. В конце концов, именно он, Джоффри, однажды сядет на Железный Трон. Он будет королём, наследником, а противную Мирцеллу скоро выдадут замуж за какого-нибудь старика и урода и отошлют в дом её мужа. Джоффри успокоился, стал надменно глядеть на сестру и усмехаться, думая о её незавидной участи. И тут мама снова забеременела!!! Принц был в ярости, но никто не обратил внимания на его гнев. Все хлопотали вокруг мамы. А мама - единственный человек, которого Джоффри любил и которому доверял... Мама предала его, и горечь обиды заполнила сердце мальчика до краёв. Долго ещё он вспоминал радостную улыбку королевы и счастье, светившееся в ярко-зелёных глазах. Приближалась пора родов. Джоффри, никогда не веривший в богов, начал усердно молиться, чтобы у него появилась вторая сестра, а не брат. Не хватило ещё потерять статус единственного наследника! Пока его мама рожала, Джоффри лихорадочно припоминал услышанные от служанок молитвы и сжимал руки в кулаки. Ногти вонзались в плоть и оставляли кровавые полосы на ладонях, но мальчик не замечал боли. Он жадно ловил каждый звук, доносившийся из-за закрытой двери, и отказывался уходить. Заслышав пронзительный детский крик, Джоффри замер... - Ваше Величество, прекрасный здоровенький мальчик! - Прохрипел старый мейстер Пицель из-за двери, обращаясь к своей королеве. Джоффри хотелось разрыдаться в голос. А ещё больше - убить Пицеля, Мирцеллу и парочку глупых кудахтающих служанок. Но вместо этого мальчик кинулся прочь, спотыкаясь, падая со ступенек и врезаясь в стены. Глаза застилала пелена слёз. Джоффри разочаровался во всём мире. В маме, которая родила мальчика и наверняка сейчас страшно радуется этому. В богах, которые не услышали молитвы будущего короля и не послушались маленького Баратеона. А из-за стены доносился радостный визг Мирцеллы. Ей только что обьявили о родившемся братике и она была счастлива новому товарищу для игр. Джоффри обиженно пнул стену ногой. Ничего, он первенец, он старший сын, и именно ему суждено занять железный трон. Проклятый мальчишка его не получит! А король волен делать всё, что пожелает. Пусть даже казнить младшего брата. Эти мысли приносили Джоффри хоть какое то утешение. А вечером мальчик увидел своего брата. Мама держала малыша на руках, на лице её читалось абсолютное блаженство, глядела она на младшего сына с искренней любовью и восхищением и нежно прижимала его к себе. Но Джоффри, как не странно, не возненавидел малыша, не разозлился на него за то, как любит его мама. Да и разве можно возненавидеть такое жалкое, крошечное создание? Младенец не плакал, как Мирцелла, и вокруг него не хлопотала орава служанок. Абсолютно красный, с золотистым пушком на круглой голове, с бессмысленными изумрудными глазами, мальчик выглядел жалко и... мило. Раньше Джоффри презрительно фыркал, заслышав это глупое слово от очередной знакомой девчонки или женщины. Но теперь он чуть не улыбнулся, глядя, как малыш тянет к нему крошечные ручонки. - Хочешь подержать братика? - Прошелестела мама, бледная, ослабевшая от родов, но безмерно счастливая. Джоффри кивнул, подумав. А перенимая из материнских рук слабое, крошечное тельце, он решил, что не станет казнить этого мальчишку. Ладно уж, пусть живёт. Трон то всё равно займёт старший сын. А с этим парнем они вполне могут быть друзьями... Джоффри пытался найти тысячу причин, почему не стоит убивать мальчика. Принц отчаянно не хотел признаться даже самому себе, что полюбил своего младшего братишку