Sink or Swim

Меньше чем через неделю после того как он оставил сообщение, Эрик, хмуро глядя на постепенно заходящее солнце, забрался в Магнето. Мужчина и не осознавал, насколько уже поздно, и теперь чувствовал себя паршиво, заставляя детей ждать. Он знал, что Мойра не против присматривать за ними, но терпеть не мог злоупотреблять добротой женщины. Схватив телефон, он набрал ее номер. - Эрик? – ответила та, - Ты закончил? - Ага, извини, что так поздно. Я уже еду. - Нет, хм… тут… - Мойра редко когда колебалась, так что сейчас это по-настоящему привлекло его внимание. - Что-то случилось? – спросил он, крепче сжав ключи в руке. - Тебе нужно подъехать к докам, - сказала она. - Что? Зачем? - Там кое-кто хочет с тобой увидеться. Эрик, сбитый с толку, откинулся на сидении. - Клиент? Разве не Азазель должен бы был сказать мне об этом? - Не клиент. Эрик, поверь мне, тебе нужно туда. Док пять. Док пять. Тот же, где много всех этих месяцев тому назад находилась на стоянке яхта Шоу. С всплеском зашкаливающего адреналина Эрик спешно завел грузовик. - Я еду сейчас же. - Удачи, - добавила Мойра, прежде чем он отбросил трубку в сторону. Не может быть… С пульсом, стучащим настолько громко, что тот отдавался в ушах, мужчина пересек город. Этого никак не может быть. Он абсолютно вкривь и вкось встал на парковочное место и, не позаботившись это исправить, спрыгнув с грузовика, бегом бросился вниз к докам. Рыбаки уже ушли, так что, за исключением шума волн и поскрипывания судов, было на удивление тихо. В поле зрения показался док пять, и там… До боли знакомый силуэт - от растрепанных волос до неожиданно крепких плеч - мужчина, опершись о перила, смотрел на воду. - Чарльз, - сорвалось имя с губ Эрика. Чарльз обернулся, глаза его почти что светились в свете заката. У Эрика перехватило дыхание. - Привет, Эрик, - сказал тот. Эрик сделал к нему еще один шаг. Он столько всего хотел сказать, но вышло только: - Что ты здесь делаешь? Чарльз натянуто улыбнулся, и Эрик узнал это сдержанное выражение из тех первых недель, что они провели вместе. - Были кое-какие незавершенные дела. - А. - Я получил твое сообщение. Пожалуйста, конечно, но деньги твои по закону. - Мне не нужны твои деньги, - сказал мужчина с таким ожесточением, что Чарльз вздрогнул. Сердце Эрика при виде этого сжалось, - Извини, - выпалил он, изо всех сил стараясь найти верные слова, - Я не это имел в виду. Черт… Я в этом просто ужасен. Я имел в виду, что не заслуживаю их, не после того, что сделал. Эрик беспокойно переминался, пока Чарльз в течение долгого момента разглядывал его. - Ты не мог бы… подойти? – попросил мужчина, указывая на место рядом с собой. Эрик, кивнув, осторожно двинулся к нему, до сих пор не вполне веря, что Чарльз стоит прямо перед ним. На мужчине были пальто-бушлат и брюки, и все это выглядело отнюдь не дешевым, Эрику не хватало вида его в старой футболке и рваных джинсах. Он остановился рядом с Чарльзом, неуверенно положив руку на перила. - Не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова, - он попытался поймать взгляд мужчины, но тот смотрел в даль над водой, - Я хотел попросить прощения лицом к лицу. Извини меня. Тому, что я сделал, нет прощения. Чарльз глубоко вздохнул. - Жалеешь об этом? Эрик какое-то мгновение пожевал губу. Честность – это все, что он сейчас мог дать Чарльзу. - Мне жаль, что я сделал тебе больно, и я жалею о том, как все это закончилось, но не о том, что повстречался с тобой. И я определенно не жалею, что влюбился в тебя. Чарльз прикрыл глаза. - Я не был уверен, что было по-настоящему, а что – ложью. Мне нужно знать. - Знаю, выглядит так, словно все, что я делал – это лгал, - сказал Эрик, отчаянно желая объяснить и прилагая все усилия, чтобы сохранить собственный голос спокойным, - но все, что я чувствовал, было настоящим. - Знаю, - произнес Чарльз, и глаза его, наконец, затрепетав, открылись, - Я чувствую каждую из твоих мыслей – все они звенят правдой. Эрик даже и не осознавал присутствия мужчины в своем разуме, но, опять же, до того ужасного дня он и не знал, что Чарльз - телепат. - Уверяю, я не роюсь в нем, - прибавил тот, - Лишь поверхностные мысли или особенно сильные чувства. Их мне трудно блокировать. - Все нормально, - сказал Эрик, махнув рукой около своей головы. Больше ему скрывать было нечего, - Можешь смотреть все, что хочешь. - Прости, что так грубо вторгся в твой разум тогда, - произнес Чарльз, - Я никогда так не поступаю. Это было ужасно. - Я заслужил это, и даже больше, - невесело рассмеялся Эрик, - И уж точно не заслуживаю твоих извинений. Чарльз наконец-то полностью повернулся к нему лицом, и Эрик вновь был поражен его красотой. Собирая каждую деталь, он внимательно рассматривал лицо мужчины вблизи. Каким-то образом, хоть Чарльз, пользуясь его телефоном, за все эти месяцы и сделал бесчисленное количество фотографий Эрика и детей, у него самого была лишь одна фотография мужчины - групповой снимок, сделанный после их победы на собрании городского совета: лицо Чарльза на экране было маленьким и нечетким, на нем не была поймана истинная краснота его губ или рассыпанные по щекам веснушки. Эрик, упиваясь видом их настоящих, точно умирающий в оазисе, сделал глубокий, длинный вдох знакомого прекрасного аромата, донесенного вечерним бризом. Щеки Чарльза порозовели. - А у тебя и впрямь очень громкий разум, да? - Громкий? – переспросил Эрик, застигнутый врасплох его заинтересованным взглядом. - Громкий, - повторил Чарльз, - люди с таким редко встречаются. Эрик, не уверенный в том, плохо это или хорошо, просто кивнул, ожидая, когда мужчина заговорит снова. - Я развелся с Себастьяном, - сказал Чарльз, и сердце Эрика чуть не выскочило из груди, - Процесс химического развода закончился на прошлой неделе, даже метка почти что сошла, - взгляд Эрика метнулся к шее Чарльза, но он не смог ничего увидеть из-за пальто, - Это было дорого и болезненно, но я бы, не колеблясь, сделал это снова. - Ты женился на нем не потому что любил, - каким-то образом Эрик всегда знал об этом, просто все то время, что Чарльз был с ним, отметая эту мысль прочь. - Нет, - сказал мужчина со вздохом, - Пять лет назад он предпринял попытки соблазнить мою семнадцатилетнюю сестру. Она была юна, а он - очарователен и очень приятен в общении, уверял, что покажет ей весь мир. Я пытался предупредить ее, что он не тот, кем кажется, но она восприняла мои слова в штыки, заявив, что у них настоящая любовь. Ему было сорок шесть, а Рейвен сказала, что хочет выйти за него. Эрик сделал долгий медленный выдох. - Ты не мог позволить этому случиться. - Нет, - печально искривил губы Чарльз, - Не мог. Я был в Англии на учебе в Оксфорде, но поторопился домой. Она отказывалась прислушиваться к голосу разума, а его способности делали для меня невозможным прикоснуться к его сознанию, так что, в последней отчаянной попытке спасти ее, я сам обольстил Себастьяна. Эрика задурнило. -Мне было двадцать, и я был также глуп, как и Рэйвен, - продолжил Чарльз, качая головой, - но я хотел ее уберечь. Себастьян заставил меня бросить учебу, так что я так и не закончил свою магистерскую диссертацию. - Магистратура в двадцать лет? Чарльз послал Эрику колеблющуюся улыбку: - Видимо, я и в самом деле быстрый и умный. Эрику так сильно хотелось, протянув руку, коснуться Чарльза, что у него ныли пальцы, и, сдерживаясь, он крепче сжал рукой перила. - Я всегда знал, что это так. Улыбка мужчины стала уверенней, и от этого зрелища у Эрика болезненно сильно забилось сердце. - А ты действительно тот еще льстец, - сказал Чарльз, и на какое-то мгновение они словно вновь, влюбленные друг в друга, стояли в доме Эрика, и все было хорошо… Нет. И никогда и не было, ведь так? Лицо Чарльза помрачнело. - Связав себя узами с Себастьяном, я начал пить: беспрестанно, просто чтобы отгородиться от мира. Оказавшись в ловушке, я был зол и набрасывался на каждого, кто приблизится; я был слишком занят, заглядывая на дно бутылки, чтобы увидеть, что делаю все только хуже. Не видел, к чему идет, - взгляд его был захвачен водой, - той ночью Себастьян столкнул меня за борт… - Перила под рукой Эрика изогнулись, - … и, проснувшись тогда на пляже, я так сильно хотел, чтобы это прекратилось, чтобы все закончилось, - Чарльз тяжело сглотнул, - Я запечатал собственные воспоминания и запер подальше телепатию. К горлу Эрика подкатила сильная тошнота. Его месть, те ужасные вещи, что он сделал… сделал с тем, кто и без того так сильно страдал. - Прошу, не жалей меня, - опустил глаза Чарльз. Рука Эрика соскользнула с перил. - Я не жалею, Чарльз. Ты невероятно сильный и вовсе не нуждаешься в моей жалости: ты сам позаботился об этом ублюдке. Чарльз снова бросил на него беглый взгляд. - Да, что ж, в конце концов, я победил… В итоге оставшись со счетом за все его преступления, но меня это не беспокоит, просто… Мне пришлось увидеть все, что он натворил: всех тех людей, кому он сделал больно, все причиненные им страдания. Я должен был… Должен был предпринять что-то раньше, - руки Чарльза сжались в кулаки, - А я, вместо того, чтобы пытаться найти выход, лишь тонул в жалости к себе, и мне… - Чарльз, - так мягко, как только мог, перебил его Эрик, - Ты не можешь винить себя во всем этом. Ты тоже был жертвой. Ничто из этого - не твоя вина. Чарльз все также напряженно хмурился. - В ходе расследования я узнал, что Себастьян сделал с тобой и твоей семьей. Эрик застыл. - Думаю, он и не предполагал, что кто-то внимательнее взглянет на небольшой магазинчик, иначе заметал бы свои следы куда аккуратнее, - сказал Чарльз, - Понимаю, это, вероятно, слабое утешение, но, Эрик, ты был ключом к тому, чтобы вывести его на чистую воду. Просто хочу, чтобы ты знал: я понимаю, почему ты хотел отомстить, и надеюсь того, что он, обанкротившись, гниет в тюрьме, будет для тебя достаточно. Знакомая ярость, многие годы бывшая спутницей Эрика – движущая сила, делающая его мстительным и хладнокровным – полностью выгорела. Он чувствовал одну лишь пустоту. - Достаточно. Более чем. Одержимый им, я потерял больше, чем у меня когда-либо могло быть, научись я просто отпускать прошлое. Вся фигура Чарльза чуть расслабилось, будто ему удалось сбросить что-то, давящее на него, но в глазах его по-прежнему была глубокая печаль: - Рад это слышать, - он, ища что-то, внимательно вгляделся в лицо мужчины, прежде чем заговорить снова, - Я хочу, чтобы ты жил хорошо, Эрик, пусть и не смогу быть здесь, чтобы убедиться в этом. Слова неожиданным ножом вонзились в грудь Эрика; он был настолько глуп, чтобы думать, что, быть может, Чарльз вернулся, чтобы быть с ним, что у них, возможно, все еще есть шанс. Это было смертью последней из его надежд. - Постараюсь, - выдавил он. Морской ветерок разметал волосы по лбу Чарльза. - Я собираюсь вернуться к учебе - получить степень, которую не позволил мне Себастьян. - Оксфорд? – спросил Эрик с таким чувством, словно мужчина уже исчезал вдали, хоть тот и все еще стоял прямо перед ним. - Да, - откинул волосы с лица Чарльз, - Год, по меньшей мере, может, больше. - Это здорово, - сказал Эрик, стараясь именно так и думать, - Удачи. Знаю, она тебе не нужна, но все же, удачи. - Спасибо. И тут Эрик вспомнил кое о чем важном. - Чарльз, подожди тут. Всего секунду, ладно? Лоб Чарльза в замешательстве наморщился, но он кивнул, и Эрик, бросившись к Магнето, открыл свой ящик с инструментами и, взяв то, зачем пришел, с растущей в груди паникой от мысли, что Чарльз мог уже уйти, бегом бросился обратно к доку. Все еще стоявший там Чарльз настороженно наблюдал за ним, и Эрик, немного запыхавшийся, подбежал к нему. - Вот. На удачу, - протянул он руку. Чарльз уставился на металлическую мышку, и глаза его чуть покраснели. Эрик вдруг понял, что, возможно, ему она вовсе не нужна, и, чувствуя себя дураком, начал закрывать ладонь, сжимая фигурку. С чего бы мужчине хотеть напоминание всего произошедшего с ним кошмара… - Нет! – выкрикнул Чарльз, схватив Эрика за руку и вырвав из той мышь, - Я возьму! Они, одинаково пораженные этой вспышкой, моргая, уставились друг на друга, и Чарльз, прикусив губу, сделал шаг назад. - Прости, я… Спасибо тебе, - сказал он; рука его дрожала, когда он бережно прятал мышку в карман, - Пожалуйста, скажи детям, что отдал ее мне. - Я… - поколебался Эрик, боясь сказать им, что Чарльз приходил, но не задержался встретиться с ними. - Я виделся с ними чуть раньше, - сказал мужчина, - Сначала я остановился у Мойры: сказал им, что сожалею о том, что ушел, что люблю их и объяснил, что собираюсь учиться заграницей. Дал Мойре ноутбук со своим скайпом, так что они смогут связаться со мной в любой момент, когда захотят, - глаза Эрика расширились, и Чарльз, увидев это, заговорил быстрее, торопливо выталкивая слова изо рта, голос его вдруг задрожал, - Не стоило? Я не знал, что делать… Не хотел, чтобы они думали, что я бросил их. Нужно было связаться с ними скорее, но я просто… Все было так запутанно. Я просто хотел, чтобы они знали, что я все так же люблю их … - Чарльз, - прервал Эрик его лепет, - Конечно же, все нормально. Спасибо, что делаешь это для ребят. Они по тебе скучали, - он проглотил собственное «Я по тебе скучал». Чарльз, подняв на него внимательный взгляд, несколько раз сморгнул грозящие пролиться слезы: - Я тоже по тебе скучал, - прошептал он, отвечая на мысль Эрик, - И я люблю тебя, даже сейчас. Не переставал любить ни на секунду. У Эрика сдавило горло, сердце его скрутило в груди. - Я тоже тебя люблю, - сказал он ломким голосом, - Думаю, всегда буду. Сорвавшаяся слеза скатилась по щеке Чарльза. - Но я не простил тебя. Сердце Эрика дало трещину, острые края которой резали его с каждым болезненным ударом. Он ненавидел себя. В этот момент он действительно ненавидел все свое существо. Он никто иной, как… - Нет, - Чарльз обхватил лицо Эрика руками, чуть водя большими пальцами по щекам мужчины, - Нет. Ты не монстр, Эрик. Ты не Себастьян, - его влажные щеки блестели в угасающем свете солнца, - Сказанное мной – неправда. Ты совсем на него не похож. Ты безрассуден, но в тебе есть и хорошее, - он судорожно вздохнул, - Так много хорошего. Эрик вгляделся в заплаканное лицо Чарльза – мужчины, которого любил больше собственной жизни и которому причинил боли больше, чем когда-либо сможет хоть отчасти искупить. - Мне так жаль, - снова повторил он, потому что больше тут сказать было нечего. - Мне тоже, - шепнул Чарльз, а затем медленно притянул мужчину в долгий томительный поцелуй с привкусом слез. Эрик прикрыл глаза, желая, чтобы время остановилось. Тепло рук Чарльза оставило его лицо. - Береги себя, Эрик. Он, не шелохнувшись, стоял, пока шаги уходившего Чарльза медленно затихали в отдалении. В конце концов, он услышал, как завелась машина и как зашумел гравий под шинами, когда та поехала прочь, и, сумев открыть глаза, уставился на воду в лучах исчезающего солнца. - Прощай, Чарльз.