Узник разума / Prisoner of the Mind

Ками уже выпила достаточно вина, так что всё казалось дружелюбным и немного туманным, а она почти всё время хихикала. Лукас выпил лишь один бокал, а не два, как она, но Ками была уверена, что этим вечером он улыбается гораздо чаще, чем за всё то время, что они были вместе. И еда была потрясающа. Ками допила вино и снова огляделась вокруг. - Жаль, что ты не можешь забрать это всё и просто сбросить в центре Лондона. Это действительно красивое место. - Почему-то я думаю, люди бы жаловались на испорченный пейзаж, если бы мы просто сбросили бы всё это в центре Гайд-парка. - Глупые люди со своими мнениями. Она поднесла бокал ко рту, а затем сообразила, что он пустой. Лукас поднял бутылку вина, чтобы наполнить её бокал, но она накрыла его рукой. - Мне больше не стоит. Ками встала и улыбнулась, так как Рочестер мгновенно рванулся к ней и подставил свою голову, чтобы она почесала за ушком. Она исполнила его просьбу, и щенок пришёл в полнейший восторг. - Ты такой хороший щенок, - выпрямилась Ками и посмотрела на Лукаса, который наблюдал за ней, широко улыбаясь. - Что? Он – хороший щенок. - Да. - Тебе нужно будет найти дом с достаточно большим садом, чтобы ему было где бегать. Лукас склонил голову и несколько раз моргнул. - Что это было? - Ну, у тебя нет причин здесь жить, если ты ненавидишь это место, и мы оба работаем в Лондоне. Но этот парнишка, - Ками наклонилась, чтобы погладить щенка по голове, - нуждается в саду, чтобы было где побегать. - А что насчёт школы? - Я увольняюсь, - сказала она Рочестеру, вперёд-назад качая головой, а он начал повторять её движения. - Ты увольняешься? Ками выпрямилась. - Да. Если ты можешь уволиться из МИ-5, то я могу уволиться из школы. Оказывается, что раз я люблю изучать иностранные языки, то это не означает, что мне доставляет удовольствие преподавать их. Так что вчера, выставив последние оценки, я подала заявление об увольнении. - И что ты теперь собираешься делать? - Не имею ни малейшего представления, - она действительно не знала, и это пугало немного, но лучше бояться, чем скучать. - А что наверху? Лукас улыбнулся в ответ на её неуклюжий намёк. - Я тебе не всю экскурсию провёл, да? - Да. Меня, типа, куры сбили с пути. - Я не возьму кур в Лондон. - Нет, конечно. - Но я перееду в Лондон. Лукасу показалось забавным, как легко она перестроила его жизнь, и что он совершенно не чувствует раздражения по этому поводу. - Ну, конечно, ты не обязан. Кажется, что время, проведённое в пути на работу и обратно, будет даром потраченным временем, которое ты мог бы провести, - Ками уставилась на высокий потолок, - как ты сказал тогда, о, да, - она перевела взгляд на Лукаса, взгляд её был невероятно озорной, словно в её глазах танцевала сотня фей, - убеждая меня поцеловать тебя. - Правда. И полагаю, мне следует убедить тебя поцеловать меня прежде, чем я снова начну паковать коробки. - Ну, может быть, упаковка нескольких коробочек не будет совсем уж преждевременной. Кроме всего прочего, мы уже целовались раньше. Её дразнящая улыбка стала нежной и интимной, в то время как сама Ками погрузилась в свои воспоминания. - Я помню те поцелуи. Помню те несколько часов, которые провела обнажённой в твоих руках, помню их так чётко, словно это произошло вчера. Мэйсон был милым, но скучным. Но дело не только в Мэйсоне. Все, с кем я встречалась в этом году, растаяли как прошлогодний снег в отличие от воспоминаний о тебе. Так что прости, что мне больше не хочется проводить ночи, скучая по тебе, в то время как я могу быть рядом с тобой. - Ну, тогда позволь мне устроить тебе грандиозную экскурсию. Лукас взял Ками за руку и повёл к лестнице. - Гостиная, столовая, кухня, дальше туалет, рабочий кабинет, прачечная и кладовка. Вот лестница, смотри под ноги, сделанная из настоящих брусьев, что были в конюшне, а здесь у нас то, что раньше было сеновалом. Если спустишься здесь, то увидишь две спальни и ванную. Мы сейчас стоим в своего рода открытой галерее, которую я планировал во что-нибудь превратить, но теперь не буду заморачиваться на этот счёт, а за этой дверью моя спальня. Лукас закрыл за ними дверь, чтобы Рочестер не совал свой холодный и мокрый нос туда, куда его не просят, и в самый неподходящий для этого момент, а как только повернулся, то ему в лицо ударила рубашка Ками. Он поймал её, когда она падала, и поднял бровь. - Ты за это заплатишь, дорогая. - Хорошо. Она рассмеялась, в то время как он швырнул её на кровать и пригвоздил её руки у неё над головой. Его улыбка растворилась, когда он посмотрел на Ками. - Я мечтал об этом. Весь последний год мечтал о том, чтобы вернуть тебя в свою кровать. - Иногда мечты сбываются. Лукас отпустил её руки, так что мог теперь провести ладонью по её лицу, чтобы убрать волосы. - Ты лучше, чем мечта. Он поцеловал её, и поцелуй был нежным, но лишь секунду-другую, а затем сдерживаемые за год разлуки сильные желания обрушились на них, и Ками принялась дёргать его рубашку. Лукас сел на колени, стаскивая рубашку, и отбросил её в сторону. Ками отбросила свой лифчик и их руки столкнулись, так как они оба потянулись к пуговицам на джинсах друг друга. Лукас отвёл в сторону руки Ками, расстегнул её джинсы, нетерпеливо стянул их, прихватив и чёрное кружево трусиков. Его руки легко и плавно скользили вверх по её бокам, обвели округлости её грудей и свели обе груди вместе, затем он поцеловал Ками, одной рукой держа её за подбородок, а другую оставив на груди и разминая тяжёлую плоть, пока её сосок не затвердел под его пальцами. Они целовались, снова и снова, горячо и мокро, и иногда замирали и просто смотрели друг на друга. Лукас проводил большим пальцем по нижней губе Ками или она прикасалась к его щеке и качала головой, словно не могла поверить, что он настоящий. А затем они снова целовались. И снова. Её губы распухли и лишь затем Лукас принялся целовать другие части её тела: лизал нежную кожу шеи, укусил плечо, несильно надавив зубами, так что Ками смогла почувствовать отпечаток каждого зуба, но не почувствовала боль. Лукас передвинул руку на её живот, ощупывая пальцами каждую клеточку тела, затем передвинул руку дальше, желая осязать всю Ками и запечатлеть в мозгу её подлинность. Когда его рука опустилась между её ляжек, Ками подняла бёдра, задрав их вверх, чтобы он смог ввести палец внутрь. Лукас так и сделал, и она на выдохе пробормотала “бл*дь”. Её ногти вонзились в его спину, и он медленно повёл пальцем, внутрь и наружу, и тихо выругался, ощутив её жар и сжатие плоти, и ввёл второй палец. Его ладонь расположилась на её клиторе, в то время как он согнул пальцы внутри Ками, а её руки крепко обвили его шею и тело выгнулось дугой. - Лукас, пожалуйста, просто возьми меня. - Нет. Пока ты первая не кончишь. - Пожалуйста. Пожалуйста, я хочу ощутить тебя внутри. Мне нужно ощутить тебя внутри. Ками провела рукой вниз по его груди и охватила его член сквозь джинсы. - Ты тоже этого хочешь, - она потёрла рукой о его твёрдый член. - Пожалуйста, я не хочу дольше ждать. Одного года было вполне достаточно. Её слова причинили ему боль, и она воспользовалась его заминкой, чтобы расстегнуть ему джинсы и стянуть вниз молнию настолько, чтобы можно было засунуть руку внутрь джинсов. Член его был твёрдым и обжигающе горячим, и Ками обвила пальцами ствол, а Лукас громко застонал, уткнувшись ей в шею. Он быстро убрал руку, что была между её бёдер, и стянул вниз свои джинсы немного, но достаточно для того, чтобы освободить член из тесноты, а Ками пробежала пальчиками по всей длине его твёрдой плоти. Она ахнула, когда Лукас рукой схватил её за попу, а затем провёл своими длинными пальцами по внутренней поверхности её бедра и подцепил под колено. Он забросил её ногу себе на бедро, и Ками повернулась, чтобы увидеть его лицо, в то время как сама зажала его член между своих ног, ощущая, как он толкается напротив её входа. Лукас схватил её за ягодицу и ввёл член в её жаждущее тело. Она прикусила распухшую красную губу, стараясь приспособиться к неожиданному вторжению. Горло её завибрировало под губами Лукаса, ибо она застонала от его поцелуя, а его пальцы впились в её попу, в то время как он начал толкаться в ней, ещё и ещё и ещё. Их тела тёрлись друг о друга – кожа о кожу - и появился слабый отблеск пота. Ками сильнее прижала ногу к бедру Лукаса, упёршись пяткой в его ягодицу в том месте, где могла чувствовать, как напрягаются мышцы при каждом толчке его бёдер. Она целый год страстно желала этого момента, и кровь её закипела оттого, что Лукас хотел её так же сильно и с таким отчаянием, что даже не снял полностью джинсы, прежде чем погрузиться в неё. Раньше Ками думала, что Лукас устроил свою жизнь и забыл про неё. И пыталась забыть его, и устроить свою личную жизнь, но забыть не смогла ни его, ни его редкие улыбки, ни ощущение его тела, обнимающего её в темноте ночи. Он просунул руку между их телами и погладил её клитор. По всему её телу пробежала мелкая дрожь, а Лукас круговыми движениями быстро массировал её клитор и носом тёрся о её шею. Ками начала дрожать. Он сконцентрировался на сладкой боли, что причиняли её ногти, впившиеся ему в спину, в то время как Ками кончила, он сдерживался, слушая её крик, эхом отразившийся от потолочных балок, и наблюдая за её лицом - как оргазм потряс её тело. Год прошёл с тех пор, как Лукас видел что-либо столь восхитительное. Он стал двигаться медленнее и принялся целовать её шею, плечи, груди, вышел из неё и засосал один из сосков. Он зубами поскрёб сосок, а затем отпустил его и перевернул Ками на живот, поцеловал между лопаток. - Давай, дорогая. Коленно-локтевая поза. Лукас наконец стянул джинсы, пока она старалась встать на колени. Дыхание Ками всё ещё было прерывистым, и Лукас нежно провёл рукою по её попе. Кожа была красной с той стороны, где он держал попу рукой, и он поцеловал её. Его губы прошлись по её коже, успокаивая и согревая. - Я люблю тебя, Камвин. Она на секунду задержала дыхание, осознавая его слова. Он никогда раньше не произносил этих слов, и они, даже больше чем глупые куры и переезд в Сюррей, убедили её, что в этот раз Лукас действительно останется. У неё не было иллюзий, что будет легко или даже что это обязательно сработает, но в этот раз они оба предпримут искренние усилия. Ками через плечо посмотрела на Лукаса: его тёмные волосы на её кремовой коже – он всё целовал и целовал её тело, словно собирался искупить все те дни, что отсутствовал, оставляя на её коже нежный поцелуй за каждый день. - Я тебя тоже люблю, Лукас. Он поднял голову и пристально посмотрел на Ками. - Ты не обязана говорить это, только лишь потому, что я это сказал. Я могу подождать, пока ты на самом деле не будешь так думать. Ками села на колени и, повернувшись вполоборота, взяла лицо Лукаса обеими руками. - Я люблю тебя, Лукас. Святая правда. Мои чувства никогда не ослабевали, пока мы были в разлуке. За девять месяцев у меня было семнадцать первых свиданий, и ни одно из них не заставило меня перестать о тебе думать. Его дыхание обдувало её губы, уже сухие из-за собственного затруднённого дыхания, и она потянулась ими к его губам. Они соприкоснулись носами, а затем губами, и Лукас взял рукой Ками за затылок. - Я в своём мобильнике храню твоё фото. Я смотрел на него, когда не хотел идти на очередной сеанс терапии, чтобы напомнить себе, почему позволяю кому-то ковыряться в моих мозгах. - Я люблю тебя, Лукас. - Я люблю тебя, девочка Ками. Он нежно поцеловал её, и снова и снова, пока её кожа не стала покалывать от его щетины. Он уже и позабыл, каково это - пробовать её на язык. А затем Лукас легонько шлёпнул Ками по попе. - А теперь обратно в коленно-локтевую, - он легонько укусил её за шею. - Мы ещё не закончили. - Да, сэр. Она подняла руку к голове, чтобы отдать честь, но затем остановилась, так как поймала себя на одной мысли. Ками погрызла кончик пальца, собираясь с духом, и озвучила эту мысль. - А у тебя теперь есть униформа? - спросила она, пытаясь не раскраснеться от собственного смущения. Лукас потёр рукою щёки, пряча улыбку. - Да. Она всё ещё держала кончик пальца во рту. - А ты её наденешь? Лукас рассмеялся – Ками ещё не привыкла к этому звуку, но была убеждена, что никогда не устанет его слышать. - Не сейчас, моя дорогая. - Но когда-нибудь? - Когда-нибудь. - Хорошо. Ками опустилась на локти и потянулась, распрямляя позвоночник позвонок за позвонком. Лукас наблюдал, как выгибается её спина, а затем позвонки снова выравниваются, и издал глубокий гортанный рык. - Ты хоть имеешь представление, какой эффект на меня оказываешь? Ками снова посмотрела на него через плечо, опустила глаза на его член, который салютовал ей, а затем снова подняла их и посмотрела на Лукаса. - Некоторое. Он ухмыльнулся, огладив рукой её попу, а затем ввёл средний палец в её мокрую вагину. Ками от удивления открыла рот и уткнулась лбом в простыню, заскулив, так как Лукас потёр пальцем глубоко внутри. - Кажется, я тоже на тебя кое-какой эффект оказываю. Ками оттопырила попу, а спина её выгнулась как горнолыжный склон, так как Лукас каждым толчком пальца задевал её точку “g”. Другой рукой он охватил её бедро и зафиксировал её на месте, пока она не начала скулить от его прикосновений. Без какого-либо предупреждения, он вынул палец и вставил вместо него свой член, рукою надавив на её поясницу, чтобы подстроить её бёдра под нужный угол. Лукас подался вперёд и обнял Ками рукой, схватившись за её плечо, и вышел из неё, а затем снова жёстко толкнулся внутрь. Она запрокинула назад голову, из открытого рта вырвался стон удовольствия, а Лукас носом зарылся в её волосы, добрался до кожи за ухом и пососал её. Ками рукой схватила его за затылок, прижала Лукаса к себе, и они двигались, как единое целое. Он пальцами нежно взял её за горло, потянув её голову вверх, и теперь мог целовать её шею. Тело Ками сформировало красивый изгиб, и Лукас мог видеть её груди, качающиеся при каждом его толчке. Для него она была такой прекрасной, и ему всё ещё казалось, что это сон, что она с ним здесь и сейчас. В течение последней недели Лукас каждый вечер выматывал до изнеможения Рочестера пробежками, пытаясь избавиться от нервозности в ожидании Ками. После целого года было странным, что неделя показалась вдвое длиннее, но Лукас каждый вечер нёс по просёлочной дороге спящего щенка домой, а потом всё ворочался и вертелся в постели, задаваясь вопросом: какой будет та ночь. Правда, он раньше никогда не мог представить ничего подобного этому безупречному совершенству. Лукас опустил руки на матрас рядом с руками Ками, и она схватилась за них, как тонущий за спасательный жилет, зацепившись пальцами за его пальцы. Ками выкрикнула его имя – страстный и отчаянный крик вырвался из неё, освобождая её от страданий, потому что волны жара прокатывались по ней и вызывали напряжение каждой части тела и туго натягивали каждую мышцу, сворачивались кольцом в её животе подобно пружине под давлением, были сладкой мукой, не позволяющей кончить, не сейчас, по крайней мере, а Ками нужно было кончить, так как она не могла уже выдерживать эти накал и напряжённость. Его грудь тёрлась о её спину с каждым толчком его члена, руки обнимали её, а ноги удерживали её колени в разведённом состоянии. Ками была полностью в его власти, подчинена прихоти его тонких губ на её шее. - Пожалуйста, Лукас! Он ощутил, как сжалась её вагина вокруг его члена, и застонал и толкнулся сильнее, подняв одну руку и принявшись натирать клитор Ками. Она теперь свободной рукой схватила его за волосы, ещё сильнее выгнула шею, а он укусил её за плечо, а затем посасывал эту отметину и зализывал покрасневшую кожу. - Боже, я люблю тебя, Ками, - произнёс он сиплым и прерывистым голосом. Её пальцы сильнее сжались на его шее, а спина выгнулась дугой, натянувшись под ним. Лукас быстрее натирал клитор Ками, найдя идеальную скорость, а она, с каждым поворотом его пальца, дёргалась под его рукой. Своды её стоп упёрлись в его икры, так как Ками пыталась сохранить стабильное положение. Затем она закричала – секунды настоящего наслаждения обрели голос. Её вагина ритмично сжималась вокруг его толкающегося члена. Лукас громко застонал, ощутив содрогание собственного члена, предоргазменную пульсацию, а спустя несколько жёстких толчков он кончил одновременно с Ками, глубоко, горячо и изумительно. Ками рухнула на кровать, а он развалился рядом – его рука на её спине. Когда она снова смогла пошевелиться, то поцеловала татуировку на его плече и улыбнулась. - Полагаю, мне следовало прихватить с собой дополнительную пару трусиков. - Под раковиной в ванной есть новая зубная щётка. - Ты не против, если я останусь здесь на ночь? Не хочу потеряться, пока в этой темноте буду вести машину домой. - Можешь остаться здесь настолько, насколько хочешь. Я никуда не собираюсь.