Узник разума / Prisoner of the Mind

Заметки Действие происходит между 4 и 5 сериями 8 сезона. Сразу после 7:30 Ками открыла дверь и увидела Джереми, стоящим на крыльце, с раскачивающимся в руке пакетом еды на вынос. Он поднял его, чтобы она могла рассмотреть. - Вы начинаете усваивать науку. Она сделала шаг назад и впустила его, он поставил еду на столик у входа рядом с вазой с лилиями, пока вешал пальто. Ками проверила улицу прежде, чем закрыть дверь, - странное чувство, что за ней наблюдают, призрачными пальцами прошлось по её затылку. - Сатэй из курицы, рис, жареный с ананасом, и тайская лапша. - М-м-м, хороший выбор. Он последовал за ней по коридору в сторону кухни, и был удивлён, когда она, не останавливаясь, пошла дальше. - Пойдёмте в сад. Маленькое зелёное пространство позади дома было обихожено с любовью. Маленькие деревья нависали над каменной горкой, по которой стекала вода, и далее она текла по маленькому руслу по краю сада, а затем струйкой втекала в маленький пруд, окружённый рогозом, хвощом и осокой. Багряные и жёлтые ирисы были разбросаны по округе, проглядывая средь более высокой травы. Несколько кувшинок плавали на поверхности, и там и сям квакали лягушки. Изящные белые и жёлтые цветки водяного лютика качались на отмели. Маленькая терасса из серого сланца вела к пруду, на ней стояли стулья и маленький стол, на котором Ками уже поставила блюда. Они ели молча, тихое журчание воды, стекающей с камней, создавало успокаивающее звуковое сопровождение ужину. Ками наконец отодвинула тарелку. - Итак, Джереми, должна ли я волноваться о ваших приоритетах? Скорбная улыбка появилась на его лице, он опустил глаза и смотрел на остатки тайской лапши в своей тарелке. - Нет, не должны. - Ну хорошо, поговорим о чём-нибудь другом. Он прищурился, подняв глаза и посмотрев на неё. - Вы это так и оставите? - А вы мне правду говорите? - Да. Она чуть выпучила глаза. - Так почему мне нужно выпытывать? Его губы скривились в горестной ухмылке. - Это то, что вы делаете. Вы выпытываете всё. Выпытываете и подшучиваете и подкалываете. - Вы не обязаны говорить мне то, что не хотите. Так что раз вы говорите, что мне не нужно волноваться, то я оставлю это как есть. Джереми поставил локти на стол и сцепил пальцы под подбородком. - Вы в игру со мной играете. Ками инертно наблюдала несвойственное проявление явной силы, которую он демонстрировал своим телом. - Играю? - Вы пытаетесь вынудить меня сказать что-нибудь самоинкриминирующее, чтобы вы могли наброситься на это. Она откинулась на спинку стула и положила голову на руку, а локтём упёрлась в подлокотник. - Вы очень подозрительны. - Это то, что я делаю. - Как Сара? Ками ещё сильнее склонила голову набок. Джереми откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. - Она в порядке. - Рада слышать. Обычно Ками ждала, когда пациент разнервничается и начнёт говорить, чтобы оправдать свой ответ, но с Джереми это не сработает. - Вы думали о связи, которую ваш мозг проводит между Сарой и Даршавиным? - Они ни малейшего отношения друг к другу не имеют. - Неужели? - Да. Она в удивлении выгнула бровь дугой. - Я так полагаю, что как минимум один общий пунктик у них есть. Он с вызовом приподнял подбородок, но Ками была удивлена, увидев в его взгляде любопытство. - И что же это? - Они оба агенты иностранных разведок, с которыми у вас были интимные отношения. Джереми сдержал гнев - она увидела как проявилась и запульсировала вена на его лбу. - Мы с Даршавиным никогда не занимались сексом. - Я не сказала "сексуальные", я сказала "интимные". На его лице заходили желваки. - И вас беспокоит, что я встречаюсь с агентом иностранной разведки? - Я не уверена, что "беспокоит" это правильное слово. Полагаю, что это интересно. Его губы скривились в презрительную ухмылку. - Ненавижу, когда вы находите что-либо интересным. - Почему? - Потому что это ваш вежливый способ сказать "в полной жопе по полной". Это как назвать жертвы среди гражданского населения "сопутствующим уроном". Ками чуть наклонилась вперёд, положила руки на стол, чтобы показать свою открытость. Даже если он не читал её сознательно, она знала, что подсознательно он поймёт её жест. - Я не уверена, что вы в полной жопе. Но ваше стремление доверять Саре даже после того, как она попыталась установить в вашей квартире прослушивающие устройства, в сочетании с вашим стремлением привести в вашу квартиру мужчину, который издевался над вами годами, с точки зрения психологии... стоит проанализировать. Он поднял шпажку из сатэя и начал возиться с ней, горизонтально её вращая. - Они не связаны друг с другом. У Сары выбора не было. Она делала свою работу. У меня выбора не было - мне нужно было, чтобы Даршавин мне доверял. - И вам нужно было, чтобы вам доверяла Сара. Джереми наблюдал как шпажка всё больше и больше набирала обороты, вместо того, чтобы посмотреть на Ками. - Я не нуждался в том, чтобы Сара мне доверяла. - Что произойдёт, если она не будет вам доверять? Если она подумает, что вы угроза? Плавное вращение шпажки дало сбой, но затем снова возобновилось. - Возможно она бросит меня. - Бросит вас. Снова. Как Даршавин. Он накрыл рукою шпажку, прекратив её движение, и в тот же момент поднял глаза и пристально посмотрел на Ками. - Это не одно и то же, - каждое слово прозвучало как отдельное предложение. - Почему? - Потому что она любит меня. Шпажка сломалась в его руке. - А вы любите её? Джереми ничего не сказал, а предпочёл наблюдать за бабочкой, которая села на влажный камень возле пруда. Ками позволила ему посидеть в раздумьях некоторое время, а затем изменила тему разговора на ту, которую он никак не ожидал. - Как вы купаетесь? Он снова посмотрел на неё. - Извините? - Я хотела бы узнать, как вы купаетесь. Ранее вы упомянули, что теперь можете спать в кровати, а не на полу. Я видела, что вода в лицо провоцирует у вас паническую атаку, и я хотела бы знать, как вы переносите душ, или ванна для вас более комфортабельна. - Я могу принимать душ. Горячая вода решает исход дела, - он несколько раз моргнул. - Я просто фокусируюсь на чём-нибудь... приятном. - Так вы можете принимать душ. - Да. Он чуть прищурился и чуть приподнял подбородок. Ками практически ощущала резкий и горький привкус адреналина во рту, и знала, что Джереми должен был чувствовать, как адреналин курсирует по его венам, хоть он сам и заставлял себя оставаться спокойным. - Точно? - Я, что, воняю? - Нет. Но есть разница между "быть в состоянии сделать что-то" и "на самом деле делать что-то". "Заставлять себя переносить душ" в противоположность тому, чтобы "быть в состоянии без проблем принять душ". Вы регулярно находите оправдание тому, чтобы обмыться губкой в тазу? Он ничего не сказал, но встал и пошёл в противоположную сторону сада, подальше от стекающего тонкой струйкой ручейка. - Вас пытали водой, Джереми. Здесь нечего стыдиться. Тишина. - Вас напрягает звук воды в ручье? - Немного. Ненавижу звук текущей воды. Я сижу здесь и жду, что она прольётся мне на лицо. Ками кивнула, получив ответ, который ей был нужен, чтобы определить для него отправную точку. Он справился с собой во время ужина, но в тот момент, когда она начала говорить о воде, он отошёл от воды подальше. - Пойдёмте в дом. Джереми последовал за нею в дом, на кухню. Он наклонился над разделочным столом, пока Ками молча наполняла раковину холодной водой. - У вас правая рука доминирующая, правильно? - Да, - он сглотнул, задаваясь вопросом: что она планирует делать с полной раковиной воды. Она взяла его за левую руку и закатала рукав до локтя. - С вашего разрешения, я собираюсь погрузить вашу руку в воду. - С моего разрешения? Ками подняла глаза и посмотрела на него, подождала, пока он сфокусируется на ней. - Вы полностью контролируете всё, что с вами происходит. Как только вы скажете "Стоп", мы прекратим это. Вы полностью это контролируете. Она подождала пока Джереми осознает это, и когда он кивнул, она взяла его за руку и осторожно погрузила руку в воду. Он пытался выглядеть безучастным, но Ками видела, что его зрачки расширились и нижняя челюсть слегка задрожала. - Вы всё ещё не принимаете ванны, нет? - Нет. - А пытались, с тех пор как домой вернулись? Джереми посмотрел на свою руку, которую она удерживала под водой, и сглотнул. Он чувствовал давление её руки, и хотя Ками не удерживала его руку насильственно, но вес её руки уже был причиной того, что он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. - Нет. Я подумал однажды принять ванну. Она была в списке вещей, которые я хотел сделать, чтобы уменьшить стресс. Но одной мысли о ней достаточно, чтобы я почувствовал себя так, словно мои лёгкие заполняются водой. Ками кусала нижнюю губу, когда наблюдала, как он пристально смотрит на свою руку. Теперь Джереми дышал ртом и, насколько она могла судить, боролся со старыми воспоминаниями. - Расскажите мне что-нибудь о вашем детстве. Он окинул её взглядом. - Что угодно? - У вас были домашние животные? Джереми улыбнулся. - У нас всегда была как минимум одна собака. Мой папа... он был сторонник того, что у мальчика должна быть собака. У нас был английский сеттер. Слишком большой для своей породы. Иногда я на нём катался, когда я был маленький. Мама разрешала мне бегать по окрестным холмам с этим псом. Она говорила, что это гораздо более разумно, чем то, что я делал, и поможет мне избежать неприятностей. Мы возращались домой запачканные грязью и репейником, а в моих волосах были листья, а в карманах - лягушки, и мама мыла нас из шланга во дворе, - он замолчал и Ками ждала пока он переворошит свои воспоминания, - Хитклиф. Мой папа назвал пса Хитклифом. Я годами о нём не вспоминал. - Похоже, что у вас было хорошее детство. Он кивнул, призрак улыбки промелькнул на его лице. - Не думаю, что детство подобное моему сейчас ещё существует. Теперь мы слишком боимся чужаков. Родители позволяли мне бегать без присмотра по всей округе. Мой папа, он был священником. Он даже малость ссорился с некоторыми местными из-за меня. Папа верил в крещение окунанием в воду, "как Иоанн Креститель крестил Господа Иисуса", - Джереми сымитировал сильный папин акцент, - и он всегда использовал одно определённое озеро для крещения. Каждые Пасху, Рождество, День Святой Троицы, День Всех Святых... большие календарные праздники, он вёл прихожан на берег этого озера и призывал креститься верующих. На Пасху всегда отклик был больше, чем на Крещение. В декабре озеро было холодным. Джереми про себя рассмеялся. - Однажды несколько старушенций шли вдоль озера и увидели, что я крещу Хитклифа. Мне было не больше шести и Хитклиф был даже больше меня, но у него было терпение святого. Видимо я решил, что он был одержим дьяволом, и я всё крестил и крестил его, пока он чуть не потонул. Старухи промаршировали в дом приходского священника и потребовали, чтобы папа порол меня розгой, пока из меня не вышел бы дьявол. Он сказал им, что я следую путём Святого Франциска и это знак мне, что я был полон благодати. Если бы вы слышали фырканье этих старых дам. Многие годы после того случая они каждое воскресенье смотрели на меня злым взглядом. Ками не смогла удержаться, чтобы не рассмеяться, представив маленького Джереми, идущего в церкви по проходу между рядами к первому ряду скамей под зловещими взглядами седовласых старых дам. - И что сделал ваш папа, когда вы вернулись домой? - Он поблагодарил меня за моё старание, что Хитклиф получил божью благодать, но объяснил, что хотя мы и должны проповедовать слово божье всем существам, животные не нуждаются в причастии. - Вы поверили ему? - Нет. Я спросил его: почему люди гораздо более значимы, чем все остальные животные, созданные богом. Ками прислонилась спиной к разделочному столу и скрестила руки на груди. - Вы всегда были скептически настроенным, да? - Я доводил своих родителей до отчаяния. Я знаю, что дети всё время почемучкают, но я был хуже большинства из них. Она покачала головой и улыбнулась. - Каков был папин ответ? - Он сказал, что бог создал дождь, чтобы крестить всех животных, потому что они не могут говорить и, соответственно, не могут совершить таинство причастия. Ками наклонила голову набок, наблюдая как он улыбается своим воспоминаниям. - И как вы поняли его ответ? Джереми хихикнул и опустил глаза вниз подобно нашкодившему ребёнку, пытающемуся избежать выговора. - Когда пошёл дождь я выгнал всех курей из курятника и проследил за тем, чтобы они все промокли. Ками засмеялась, и когда Джереми посмотрел на неё взглядом, в котором плясали чёртики, она сдержала победное восклицание. - Спорим, ваша мама не сильно обрадовалась. - Нет. Куры неделю не неслись. И мама в течение двух недель заставляла меня на завтрак есть овсянку вместо яиц с тостами*. Я ненавижу овсянку. А мой папа весь год называл меня Мокрым Франциском. Ками задавалась вопросом: как глубоко Джереми похоронил этого озорного ребёнка и счастливое прошлое. - Вы можете вынуть руку. Джереми посмотрел вниз и удивился, увидев, что сам держит руку в воде. Он не мог вспомнить, когда Ками убрала свою. Он вынул руку и она протянула ему полотенце. - Да у вас талант в этом. - В чём? Он сконцентрировал внимание на Ками, у него был вопросительный взгляд. - Это называется экспозиционная терапия. Контролируемый запуск того, что продуцирует стресс. Мы ужинали во дворе потому, что я хотела посмотреть, насколько вы восприимчивы к водным раздражителям. Вы были в состоянии контролировать свои ответные реакции, пока мы не стали напрямую говорить о воде. А здесь вы держали руку в воде, а я умышленно вызвала у вас негативную ответную реакцию. Когда я спросила вас о воспоминаниях, то вы начали рассказывать мне воспоминания, связанные с водой. Как вас поливала мама из шланга, как вы крестили свою собаку, как вы играли под дождём. Обычно я вынуждена побуждать клиента на ответную реакцию, чтобы получить хоть одну по существу, но ваш разум свободно и без побуждения предложил сразу несколько. - Это хорошо? Ками улыбнулась в ответ на слабую надежду, прозвучавшую в его голосе. - Очень хорошо. Мы будем это делать всё больше и больше, чем дальше будем продвигаться. Будем тщательно обсуждать ваши воспоминания. Часть вашего лечения будет основана на обсуждениях. Вам просто нужно вычистить этот яд. Но с вашего согласия, я бы также хотела продолжать и экспозиционную терапию. Мы изменим воспоминания, которые ваш мозг мгновенно связывает с определёнными раздражителями. - И вы в итоге просто столкнёте меня в бассейн и будете смотреть смогу ли я из него выбраться без того, чтобы утонуть, - его смех прозвучал фальшиво в уютной кухне. - Может не так экстремально, но вы будете достигать всё большего и большего комфорта по отношению к воде. Теперь же я хочу, чтобы вы старательно принимали душ каждый день и больше никаких обтираний мокрой губкой. Он кивнул. - Я справлюсь. - У меня матч в понедельник вечером. Как вы хотите - прийти в воскресенье после обеда или в понедельник поздно вечером? - В воскресенье после обеда, - Джереми опустил глаза на чёрно-белый кафель на полу. - Мне сказали где моя могила. Мне хотелось бы узнать: вы пойдёте со мной? - Конечно. Он поднял глаза и посмотрел на неё, в его взгляде читалась признательность, которую он не мог высказать вслух. - Я заеду за вами в два? - В два.