***
Дорога заняла около часа, и за это время у обоих всё-таки промелькнула мысль об отступлении, но некая паника сковывала действия, а также обещание, данное днём ранее друг другу, — довести всё до конца. Когда машина свернула с главной дороги, в салоне, казалось, воздух стал свинцовым, а когда водитель в чёрном смокинге — видимо, подосланный Какаши — остановил автомобиль напротив шикарного особняка, все мысли об отступлении отошли на задний план в предвкушении скорой расправы. Покинув средство передвижения, Саске с Сакурой оказались на продольной дорожке, выложенной из редкого камня, ведущей прямиком ко входу в резиденцию Эриберто Ласкано**. Взявшись за руки, они разглядывали неописуемую красоту и величие открывшегося их взору произведения искусства. Когда они изучали особняк в теории — смотрели схемы, чертежи, читали историю его построения, пытаясь на всякий случай найти потайные ходы, — он не казался им таким необъятным, каким предстал перед ними сейчас. Огромный, массивный. Возведён в стиле барокко: поистине величественный мраморный фасад, украшенный позолоченной лепниной, присущий именно испанскому стилю данной эпохи; колонны и арки высотой в несколько этажей. Если сравнивать с обычным зданием, оно будет казаться таким мелким, незначительным по сравнению с этим гигантом. Вокруг на травяном покрытии располагались фонтаны, статуи — ни одного изъяна в архитектуре и декоре. Ко входу во дворец вела широкая массивная лестница, по краям которой располагались позолоченные рычащие львы. Зрелище было воистину прекрасное. Поднявшись по широким мраморным ступеням, они проследовали непосредственно ко входу, где их ожидал свирепый на вид мужчина в чёрном смокинге со списком в руках. — Представьтесь, — монотонно проговорил он. — Семья Икимуро. Окинув список скучающим взглядом, мужчина что-то чиркнул в нём, а затем отступил немного в сторону, показывая жестом, что они могли пройти. — Господин Ласкано на месте, он примет вас через несколько минут, — послышался женский голос неподалёку. — Пройдёмте за мной, пожалуйста, — женщина услужливо кивнула в сторону коридора. Неспешно продвигаясь по замку за молодой брюнеткой, Саске то и дело оглядывался по сторонам, изучая бесчисленные картины, статуи, поделки, принадлежащие известным творцам всех времён, таким как Пикассо, Дега и даже Рафаэлю. Семья Учих была довольно сведущей в искусстве. Микото, будучи по молодости реставратором, часто водила сыновей на выставки, рассказывая своим чадам о любимых картинах и скульптурах. Саске знал истории создания многих полотен, он проводил ночи напролёт с матерью, изучая тот или иной шедевр, но это были лишь жалкие копии, а тут, он был уверен, висели оригиналы. Чувство самого настоящего восторга не покидало его, ведь за каждым новым поворотом взору открывалось новое чудо истории. В отличие от своего любимого, Сакура шла вперёд без какого-либо восторга: она чувствовали лишь страх вперемешку с волнением от того, что им придётся встретиться с самим Ласкано, и не дай Бог, если он раскроет их обман. Завернув за угол, Саске и Сакура поняли, что пришли в первый пункт назначения: их взору предстали массивные двери, а рядом находился стол, за который поспешила сесть приведшая их сюда девушка. С её лица, казалось, ни на минуту не сходила улыбка, словно ей платили за каждый фальшивый жест и взгляд. — Пожалуйста, присаживайтесь, — с наигранным радушием произнесла она, указывая на позолоченную скамью. — Что это только что было? — прошептала Сакура, подвинувшись ближе к Учихе. — Ты о чём? — непонимающе спросил он. — О том, что ты светился, как радужный пони, и носом водил из стороны в сторону, — выпалила она. — Сакура, — начал было он. Но сказать что-либо ему не удалось — тяжёлая дверь потихоньку начала отворяться. — Господин Ласкано вас ожидает, всего наилучшего! — и снова фальшь на красивом лице, ведь девушка знала, что многие не возвращались живыми из этого кабинета. Торопливо поднявшись со скамейки, Сакура с Учихой прошли к открывающимся дверям и с некой опаской преодолели порог святая святых особняка. Едва они оказались внутри кабинета, их взгляд сразу же пал на мужчину лет пятидесяти, вальяжно восседавшего на кресле, по обе руки от которого стояла охрана. — Проходите, присаживайтесь, — хриплым голосом произнёс главарь мафиози. Многие удивлялись его правилам — лично встречать и общаться со своими подчинёнными, если их можно было так назвать, однако невозможно было не заметить его манер и уважения даже к мелким сошкам. Саске сразу двинулся вперёд: ему так хотелось как можно скорее закончить разговор с Ласкано и отправиться выискивать Данзо, что страх перед главой мафиози постепенно сходил на нет. На несколько секунд Саске даже проникся к нему чувством солидарности и уважения — то, что он жил, будучи окружённым такой роскошью, говорило о превосходном вкусе и чувствах к прекрасному. Сакура же ступала немного позади, но это было отнюдь не из-за страха. Здесь скорее в силу вступал менталитет страны, который она должна была соблюдать и уважать: мужчина должен быть главным в доме, должен принимать важные решения и отвечать за последствия, а женщина служить ему поддержкой и опорой. Может, Саске с Сакурой и не совсем успели перенять многолетние устои своей страны, но семья Икимуро, опираясь на показания, следовала такому принципу всю жизнь. Присев напротив Ласкано на старинные кресла с деревянными ручками, Саске протянул мужчине папку, содержащую в себе все преступные деяния, совершённые семьей Икимуро за последние полгода. Охранник, что стоял по правую руку от своего господина, наклонился и, взяв из рук Учихи документ, отдал его боссу уже в открытом виде. Ласкано, не торопясь, начал просматривать документы. Выражение его лица периодически сменяли различные эмоции — он то задумчиво хмыкал, поджимая губы, то улыбался, слегка приподнимая краешек левой губы, но особенно ярких эмоций мужчина не проявлял. — Ну что же, — прочистив горло, начал он. — Малый бизнес редко меня подводит, — удовлетворённо ответил он. Отложив бумаги в сторону, Ласкано окинул взглядом семейную пару, смирно сидящую напротив него. — Меня интересует только одно: гуляют слухи, что вы были пойманы и экстрадированы на родину, — медленно произнёс он, не сводя взгляда с гостей. Саске прорабатывал с Какаши такую версию, но всё же что угодно могло пойти не так, от чего в горле словно застрял тугой комок. Выдержав паузу в несколько секунд, он еле заметно кивнул головой. — Всё верно, господин Ласкано. Нас взяли на границе между Эль-Сентро и Мехикали, а уже через несколько дней мы были экстрадированы в Японию; там нас долго допрашивали, но наши должники на родине сделали нам поддельные документы, и нас отпустили, подумали, что ошиблись, — завершил рассказ Саске, победно ухмыльнувшись. — Место жительства мы, конечно, сменили, но бизнес не оставили. Через какое-то время мы планируем наверстать упущенное. — Какая красивая история, — подперев подбородок рукой, Ласкано сощурился, пристально оглядывая сидящих напротив. — Всё так и было? — перевел он взгляд на Сакуру. Она несколько растерялась поначалу, не думала, что ей придётся вступать в диалог, ходили слухи, что Ласкано уважал менталитет и принципы людей, которые были ему верны. — Совершенно точно всё было так, как сказал мой муж, — негромко, на одном дыхании пролепетала Харуно. Какаши напрочь запретил ей открывать рот в присутствии Ласкано, ведь её говор и манеры так не похожи на миссис Икимуру. — Ну что же, тогда, думаю, можете быть свободны. Энрико, — Ласкано махнул рукой подчинённому. — Проводи дорогих гостей на праздник, — потянувшись к столу, мафиози взял тлевшую до сего момента сигару и, закуривая, добавил уходящим вслед: — Наслаждайтесь вечером! Дверь в кабинет Ласкано захлопнулась, и, оставшись наедине, они облегчённо вздохнули. — Всё слышали? — будто-то самому себе, тихо задал вопрос Саске. Сакура непонимающе уставилась на него, но потом осознала, что вопрос был адресован людям, находившимся по ту сторону микронаушника, который Какаши настоятельно рекомендовал надеть своему подчинённому и ей самой. От волнения она даже позабыла об этом — хорошо, что ничего лишнего ненароком не сказала. В их распоряжении были лишь жесты и тактильный контакт. Благо Учиха смог отговорить Какаши от камер. — Да, пока всё по плану. Двигайтесь дальше, постарайтесь закончить всё побыстрее, у меня нехорошее предчувствие! — раздался голос в их ушах. — Понял, — лаконично ответил Саске и двинулся вперёд. Взяв Сакуру под руку, он повёл девушку прямо по коридору навстречу ещё одному испытанию. Пока они приближались ко входу в зал, массивные двери открылись перед ними автоматически, и на Учиху с Сакурой сразу же нацелилось множество взглядов: бандиты, наркоторговцы, контрабандисты — вся местная фауна оглядывала их оценивающим взглядом. Но так же быстро это внимание испарилось, и все вернулись к своим делам. Данный приём славился тем, что весьма благосклонно влиял на бизнес мелких преступников, которые находили себе же подобных для сотрудничества; или более опытные, более весомые в этом бизнесе люди могли взять их под своё крыло, помогая расширить сегмент рынка за определённый процент. Все находили для себя выгоду. Зал был огромен: роскошный поток высотой порядка двадцати метров был украшен фресками, огромная золотая люстра, висевшая по центру, лаконично вписывалась в атмосферу и даровала приглушённый свет наряду с лунным, который освещал зал сквозь широкое венецианское окно***, создавая некую таинственную атмосферу. Повсюду располагались столы, переполненные деликатесами и дорогим алкоголем; прислуга суетилась, снуя на цыпочках туда-сюда, дабы всем угодить и выполнить каждую прихоть гостей. Над гигантским арочным окном, обрамлённым шикарными бордовыми бархатными шторами, в свете луны играл оркестр, под музыку которого в танце кружились несколько пар, скорее всего, приглашённых специально, чтобы нагнать пафоса и придать роскоши. Ласкано никогда не жалел денег на подобные приёмы. Озираясь по сторонам, они медленно двинулись в сторону одного из столов, присоединяясь к пиру, дабы не выделяться из общей массы. — Выпьешь? — Саске протянул Сакуре бокал, наполненный пузырящейся жидкостью. «Кхм-кхм», — в ушах обоих раздалось характерное покашливание, сулящее явное недовольство. Но тем не менее, Харуно приняла бокал, осушив его практически залпом. — Я уже и забыла, каков на вкус алкоголь, — вертя бокал в правой руке, она с некой долей ностальгии посмотрела на Саске. — Не забывайтесь, вы на задании, — снова дал о себе знать Какаши. — Вернёмся домой — разрешу тебе напиться, — по-доброму усмехнулся Саске, делая глоток игристой жидкости. Учиха не сводил взгляда с Сакуры, закидывающей в рот канапе из фруктов и запивающей всё это шампанским. Он невольно вспомнил, как сильно она любила экзотические фрукты вроде манго, папайи, лонгана и как сильно радовалась, когда ему удавалось достать их в Токио. Ведя практически отшельнический образ жизни, они кочевали из мотеля в мотель, продукты приходилось покупать в маленьких магазинах без камер или заказывать доставку, что получалось не во всех районах их пребывания, поэтому об экзотических фруктах, которые можно было купить только в супермаркетах или больших городах, речи не шло. Но вдруг улыбка стёрлась с его лица, а эмоциональный окрас сменился на более холодный. Сакура, заметив перемену в настроении, устремила на него вопросительный взгляд. — Он здесь, не оглядывайся, — холодно пояснил Саске. Харуно заметно напряглась. Поставив наполовину пустой стакан на стол, она начала теребить рукава платья. Ужас сковал её, когда Сакура увидела половину его лица — он прошёл мимо них. Куча воспоминаний обрушилась на неё разом: убийство тренера, смерть родителей, долгие годы скитаний, их провалившийся план по его убийству, а затем четыре года пыток и одиночества. И вот Данзо здесь: ходил, скалился своими ровными зубами — как же ей хотелось прострелить ему башку прямо здесь и сейчас. От упоминания его имени лицо непроизвольно сморщилось, отвращение и ненависть к этому человеку достигали вселенских масштабов. — Эй, ты чего? — обратился к ней Саске, слегка встряхнув за плечи. — Всё нормально? Он видел, что нет, просто не мог ничего предпринять, не знал, как ей помочь: ни сказать что-либо, ни обнять — и в том, и в другом случае это могут неверно расценить. Поэтому он старался хоть как-то привести Сакуру в чувство. В нём самом разгорался пожар, но он знал, что выдать себя сейчас равносильно самоубийству, поэтому изо всех сил старался взять эмоции под контроль. — Простите, где здесь уборная? — Сакура остановила проходящего мимо официанта. — Позвольте, я вас провожу, — услужливо ответил ей он на ломанном английском. — Я на пару минут, — выпалила Харуно и скрылась из виду с официантом. Уставившись Сакуре вслед, Саске никак не мог осознать до конца, что сейчас произошло. Он, конечно, был не глупый и понимал, что волнение имело место быть, преследуемое по пятам страхом, но в их отношениях всегда именно Сакура скрывала свои чувства более умело, держала любую ситуацию под контролем. Но, видимо, долгие годы порознь давали о себе знать: за это время их характеры приобрели более точные очертания. Он всё это время провёл на воле, оттачивая и укрепляя внутренний стержень, а Сакуру, напротив, изо дня в день пытались сломать. В какой-то мере им всё-таки это удалось. И сейчас Саске явно понимал, что ему наконец пришло время сделать то, что раньше всегда делала Сакура, — действовать. Ведь он уж точно не хотел, чтобы его любимая переступала через себя и сходила с ума из-за внутренней борьбы, находясь рядом с человеком, который являлся причиной всех её страданий, он не хотел, чтобы она испытывала страх, глядя на него, — страх, что всё произошедшее с ней могло повториться. И Саске сделает то, что должен. Погруженный в свои мысли, Учиха стоял у столика, не сводя взгляд с бокала. Но затем, встряхнув головой, поставил фужер на стол, окинул острым взглядом помещение и, остановив свой взор на цели, двинулся вперёд. Забежав в уборную, Харуно скрылась в одной из просторных кабинок. Встав напротив зеркала, она опёрлась руками на массивный мраморный умывальник и тяжело задышала. Она и не думала, что эта встреча будет для неё настолько тяжелой, но стоило ей лишь увидеть Данзо, как воспоминания из прошлого обрушились потоком, не давая сознанию чётко мыслить. Сакура даже не могла понять, чего действительно она хотела в тот момент: убежать так далеко, как только возможно, вцепиться голыми руками в Данзо, чтобы разорвать его на части, или же просто уткнуться Учихе в плечо и горько зарыдать. Но вариант был только один. Взяв бумажное полотенце, Сакура аккуратно принялась вытирать выступивший на лице, шее, груди пот, стараясь не повредить толстый слой макияжа. Как же хотелось встать под холодный душ или хотя бы умыться ледяной водой. Выкинув атрибут туалета в помойку, она опустила крышку унитаза, плюхнулась сверху и облокотилась на спинку, запрокидывая голову назад. Полнейший хаос творился у неё внутри: ни одной ясной мысли, кроме той, что нельзя надолго оставлять Саске одного. Слегка приподнявшись, Харуно выпрямила спину, стараясь успокоиться благодаря технике правильного дыхания. Этому их когда-то учили в школе боевых искусств. Спустя несколько минут Сакуре заметно полегчало, и, поправив макияж, причёску, платье, она вышла из уборной с высоко поднятой головой, словно и не было этого временного помутнения. Она вернулась в зал; её глаза забегали в поисках Саске, которого на прежнем месте не оказалось. Сакура прошла немного вперёд, ближе к центру, и ей открылся более полный вид на всех присутствующих. Вдруг она заметила знакомую фигуру в углу. Облегчённо выдохнув, Харуно зашагала в нужном направлении, но по мере приближения каждый её шаг становился всё медленнее, а движения скованнее. Рядом с Саске стоял он — человек, лишивший её всего, — Данзо Шимура. Сакура была обескуражена и зла, что Саске пошёл к нему без неё, но одновременно и благодарна ему за это. Подойдя вплотную и взяв его под локоть, она поймала на себе вопросительный взгляд Данзо. — Аната, извини за задержку, — робко проговорила Сакура, пытаясь соответствовать стандартам семьи Икимуро. Улыбнувшись краешком губ, Саске положил свою ладонь поверх её руки и произнёс: — Данзо-сама, хочу представить вам мою жену, Рисау Икимуро. Натянуто улыбнувшись, Сакура слегка поклонилась, демонстрируя дань уважения якобы новому знакомому мужа. — Очень приятно, Рисау-сан, мы как раз обсуждали с вашим мужем возможность нашего сотрудничества в будущем, ведь люди одного края как никто будут понимать друг друга, — прокуренным голосом проговорил Данзо, хитро улыбаясь. Вблизи он казался ещё более мерзким, чем когда-либо: лицо, точнее та часть, которую можно было разглядеть, покрывали многочисленные шрамы, да и морщин прибавилось за прошедшие годы. — Полностью с вами согласна, Данзо-сама, — сдержанно улыбнулась Сакура, вцепившись сильнее в руку Саске. — Ну что же, Наоки-сан, — молвил Данзо, снова переводя взгляд на Саске, а затем протянул ему перебинтованную руку. — Буду весьма рад нашему сотрудничеству. — Взаимно, — ответил на его рукопожатие Учиха. — А сейчас извините, но мне пора откланяться — неотложные дела, — важно проговорил мужчина с одной половиной лица. — Я свяжусь с вами в ближайшее время. Саске кивнул, не удостоив словесным ответом Шимуру, который вальяжным шагом направился в сторону выхода. — Почему ты пошёл без меня? — сердито спросила Харуно, следуя за Саске, который вёл её в толпу танцующих людей. — Тебя не было слишком долго, — парировал он, притягивая девушку к себе, вовлекая в медленный танец. — Врёшь! — насупилась Харуно. — Я видел, в каком ты состоянии, ясно? — вскинул бровь Учиха. — Так было лучше и… — опомнившись, что их прослушивали, Саске прервался, хотя ему и было что сказать. — Неважно, давай просто ещё некоторое время побудем здесь, а потом свалим. — Нам нужно поговорить ещё с кем-нибудь, — прошептала она ему на ухо. В ответ Сакура получила кивок. Остановившись, они, как и подобало, сцепили руки и направились в сторону фуршета навстречу новым знакомствам. Время летело достаточно быстро, Сакура с Учихой даже и не заметили за общением с некоторыми, что прошло чуть более двух часов. Были, правда, и ужасно вредные и заносчивые экземпляры, считающие себя пупами земли, но имелись в этой фауне и более-менее приятные люди. В основном это были мошенники и воры, Саске нашёл с одним из них общий язык на почве искусства, а Сакура поддерживала его во всём, лихо общаясь на практически любую тему. Распрощавшись с очередным собеседником, они решили на этом закончить сегодняшнее приключение и двинулись в сторону выхода, но немного иным путём, нежели пришли сюда. На выходе их уже ожидала машина, и, только сев внутрь, Саске озвучил их маленькую победу: — Мы вышли, — объявил он. И на той стороне наушника раздался облегчённый выдох. — Хорошо поработали, — раздался голос Какаши. — Теперь отдыхайте, пока на это есть время; завтра утром, Саске, я с тобой свяжусь, — задумчивым голосом проговорил начальник и повесил трубку. Машина тронулась в сторону их временного пристанища. Сакура поспешила сбросить надоедливые туфли, а Саске в расслабленной позе уставился в окно. Всё было как никогда хорошо…***
Тем временем на другом конце провода
В небольшом хостеле неподалеку от особняка Эриберто Ласкано Какаши с Хьюгой тщательно наблюдали за всем происходящим, вслушиваясь в каждый шорох по ту сторону микронаушника. Они понимали: случись что, Саске и Сакуру спасти уже будет нельзя, по крайней мере пока эти двое находились за стенами особняка. Поэтому Неджи и Какаши искренне надеялись, что фокус с маскарадом удастся и пара затеряется в толпе подобных им. К их счастью, всё шло хорошо: разговор с Ласкано завершился успешно. Саске и Сакура работали слаженно, словно проверенные временем напарники: дежурные фразы были отточены до мельчайших деталей; они подхватывали друг друга на полуслове, дополняя и помогая, что слегка насторожило Хатаке. Не знай он о подставе, никогда бы не подумал, что эти двое абсолютно чужие друг другу люди. Единственное, что могло объяснять их прекрасное взаимодействие, — природная педантичность Саске. Какаши был уверен, что за время их совместного проживания мастерство вести диалоги оттачивалось ежеминутно. Но тем не менее Какаши не покидало странное чувство тревоги: ему казалось, что обязательно что-то пойдёт не по плану, хоть он и слышал, насколько точно приводился в исполнение разработанный ими план. Внутреннее чутьё никогда его не подводило, будь то жена с любовником или пара серийных убийц, — он всегда оказывался прав. — Неджи, что ты думаешь? — переведя внимательный взгляд на Хьюгу, поинтересовался Хатаке. Хьюга нахмурился, не понимая, к чему именно относится данный вопрос. — О командной работе, — пояснил Хатаке. — Всё слишком гладко, слишком… — заглянув Какаши в глаза, ответил Неджи. — Ни одной запинки, всё как с иголочки, даже у нас с Учихой работа в команде не была отточена так чётко, — вынес вердикт Хьюга. — Но мы должны быть только этому рады, если всё пройдёт по плану — мы отделяемся минимальными потерями. — Ты прав, — заключил Какаши. — У меня, кажется, уже паранойя развивается на старости лет, всё кажется слишком подозрительным и неправдоподобным. — Так всё и есть неправдоподобно, Какаши-сан: Саске с Харуно играют, причём довольно успешно, так, что даже мы верим в их историю, — пояснил Хьюга свою позицию. — Почему мне кажется, что они не играют? — Вы полагаете?.. — Неджи удивлённо вскинул бровь. — Учиха хоть и мужик, но он явно не идиот, тем более за годы работы с ним никогда не слышал, чтобы он упоминал хотя бы одно женское имя, — рассуждал он. — Но даже если взять в расчёт ваше предположение об их интрижке, у неё не было мужика сколько — четыре года? А про Учиху я вам уже всё сказал. Даже если они перепихнулись, оба должны понимать, что это не навсегда, — смешок сорвался с его губ. — Он держал её за руку, — пробурчал Хатаке себе под нос. — Ино говорила, что никогда на заданиях он не шёл на телесный контакт, разве что один из них был ранен. — Но разве им на задании приходилось когда-либо играть роль женатой пары? Их задания всегда носили иной характер: разведка, захват, проникновение. Миссий по внедрению Учиха не выполнял в принципе. Тяжело вздохнув, Какаши потёр виски. Аргументы, приведённые Хьюгой, были точны и справедливы, но предчувствие твердило об обратном. Словно кто-то, сидя у него на плече, нашёптывал о том, что он упускал огромную деталь общей картины. — Должно быть, я просто напряжён из-за этой миссии. Давненько я не сидел в засаде, — на выдохе проговорил мужчина, отгоняя от себя подозрения. Разговор на этом был закончен. Тишину нарушали только разговоры на том конце провода. Саске и Сакура умело продолжали вести беседы с разными представителями преступного мира Мексики. Время тянулось ужасно медленно; Какаши и Хьюгу очень напрягала данная ситуация, хотя они оба понимали, что уйти сразу после разговора с Данзо было бы очень подозрительно. Но волнение за напарника не давало здраво мыслить, оттого в голову и лезли мысли абсолютно разного характера. По крайней мере, Какаши в итоге списал свои ничем не обоснованные предположения именно на это. «Мы вышли», — раздался голос из устройства. Хьюго и Какаши облегчённо вздохнули. Ещё один день можно жить спокойно.***
Дорога назад казалась им намного быстрее. После на «отлично» выполненного задания у обоих на сердце стало легче, словно тяжёлый груз свалился с плеч. В машине было прохладно, играла мелодичная классическая музыка — спокойствие разлилось внутри. Усталость накрыла пуховым одеялом, а мягкие удобные сидения только добавляли комфорта. Клонило в сон. А от того, что они смыли с себя грим и сняли неудобную одежду, даже дышать стало чуть легче. Створка, разделяющая пассажиров и водителя, была закрыта, но, даже несмотря на это, до Саске доносились невнятные, сказанные будто бы шёпотом слова на чужом языке. Пусть он и учил испанский ещё в школе, но без практики язык совершенно выветрился у него из головы, да и не было нужды ему вслушиваться в чужой разговор и подозревать. По крайней мере ему не казалось это нужным. Не показалось ему странным даже то, что водитель не исполнил их просьбу остановиться у магазина, приведя абсолютно глупый аргумент, однако после этого сонливость как рукой сняло. Впереди сидящий мужчина показался Саске чересчур грубым, о чём он решил по приезде незамедлительно рассказать Какаши, но спустя несколько минут передумал. Слишком уж велик был остаточный эффект эйфории. Подъехав к дому, Саске и Сакура спешно покинули машину, превозмогая желание уже поскорее лечь в тёплую кровать и выспаться после тяжёлого дня. Распахнув входную дверь, он увидел то, что ожидал меньше всего на свете. На диване сидел мужчина с половиной лица, мужчина из их прошлого, вокруг которого стояли люди с автоматами, направленными на Учиху и Сакуру. Саске моментально потянул Харуно к себе, скрывая за своей спиной, а она, в свою очередь, дёрнулась к двери — тщетно. Видимо, об этом уже кто-то позаботился. — Браво! — раздался мерзкий голос Данзо с дивана, а затем мужчина хрипло, надменно засмеялся. — Ну, здравствуйте, мои юные друзья, Ромео и Джульетта, Саске и Сакура. Не ожидал вас здесь увидеть… — добавил он, хлопая в ладоши. — И вы действительно думали, что это сработает? Думали, что я об этом не узнаю? — продолжал он нахально глумиться. — Мразь, — прошипел Саске. — Ну, давай, убей нас, чего ты ждёшь? — выкрикнула Сакура, встав рядом с Саске, прикрывая его левую руку, чтобы он смог подать сигнал бедствия. — Ну уж нет, моя милая, сначала вы пройдёте девять кругов ада, и только потом, возможно, я позволю вам умереть, — закончил он свою тираду, указывая рукой на стоящих напротив него. — Обыскать их. Вцепившись в руку Саске, Сакура виновато посмотрела ему в глаза, взглядом прося прощения за то, что из-за её прихоти они не смогут прожить жизнь так, как всегда мечтали. Ведь теперь они наверняка погибнут.***
Столько всего они сделали ради успешного выполнения этой миссии: побег Харуно из тюрьмы, перелёт, приём у Ласкано, и только было ему почудилось, что можно спокойно вздохнуть, — всё вокруг снова пошло наперекосяк. Он не ожидал этого. Только не в этот момент. Кнопка тревоги сделала своё дело — на браслете Какаши раздалась вибрация, сопровождаемая миганием красной лампочки. Сначала он надеялся, что это лишь недоразумение и Саске совершенно случайно набрал на телефоне трёхзначный код, но предчувствие кричало об обратном. Опомнившись, Хатаке по спутниковому наблюдению отследил некогда заброшенный домишко, около которого сейчас стояло несколько чёрных джипов. Хьюга принялся звонить водителю, только вот телефон не отвечал, и это означало лишь одно — их предали. Он понимал, что бездействие погубит его подчинённого и Харуно, но не мог ничего предпринять сейчас, так как попросту не знал, кому можно доверять. Из раздумий его вывел вибрирующий телефон, на экране которого высветилось: «Ино». — Ино, не сейчас! — ответил он лишь потому, что искренне надеялся на её поддержку в этом деле, ведь ей, одной из немногих, он доверял всецело любые секретные дела. — Это срочно, Какаши-сан, — голос её был подавленным и отстранённым, чего Хатаке нисколько не заметил из-за сложившейся ситуации — его мысли были лишь о том, что нужно срочно собирать новую команду из доверенных лиц и отправляться выручать своего подопечного. — Ино, Саске и Сакуру похитили. Данзо, — пояснил он. — Нас предали. — Вылечу ближайшим рейсом.