Сказка дедушки Фила

      - Давным-давно, в одной далекой-далекой гал… э-э, стороне, на острове Бошка-на-Колине* существовало одно небольшое, небогатое, но очень красивое королевство – Сансетус Армазоне. Правил в нем старый мудрый король Филиппе. И был у него внук… Эй, коротышка, ты вообще меня слушаешь? – окликнул Арнольда старик, заметив, как тот разглядывает что-то через застекленный потолок своего чердака.       - Конечно, слушаю, дедушка! Ты можешь продолжать, - убедил его парнишка.       - Ладно, головастик. Ты сам попросил рассказать что-нибудь перед сном, так что не отвлекайся.       Итак. Королевство Сансетус Армазоне славилось своими видами: на берегу, усыпанном белым песком, возвышался каменный город, окруженный с одной стороны горой, заменяющей часть крепостной стены, а с другой – высокими зелеными лесами. Но прямо к небесам тянулись шпили на башнях великолепного королевского дворца, наполовину врезанного в скалу. И он так возвышался над всем городом, что был виден подходящим к острову кораблям издали. Он был построен еще в те стародавние времена, когда королевство процветало. В этом дворце и жил король Филиппе со своим внуком…       - Подойди ко мне, Арнольдинио, - прохрипел старый король, возлежа на широкой кровати в своей опочивальне. Шелковое одеяло наполовину скрывало от глаз его немощное тело, облаченное в некогда богатое одеяние, уже порядком потертое; костлявые руки были сцеплены на груди; стеклянные глаза навыкате невидяще сверлили расписной потолок. Старик был мертвенно бледен, и, казалось, вот-вот рассыплется в прах.       К его постели подошел симпатичный юноша с непропорционально большой головой и торчащими в разные стороны пшеничного цвета волосами. Он был невысок ростом, но неплохо сложен, в камзоле цвета морской волны, из-под которого выглядывала привычная клетчатая рубаха. Его чело венчала маленькая непонятно как держащаяся на голове золотая корона, простая и без инкрустаций, но довольно изящная, добротно сделанная. Она была дорога принцу как память о родителях, которых он лишился в далеком детстве, и как их последний подарок, а не только являлась символом его высокого положения в королевстве.       Принц послушно опустился на край кровати и положил ладонь на руку короля. Она была холодна, точно ледышка.       - Я здесь, дедушка.       - Мое время на исходе, внучок, - с трудом повернул голову старик. - Помнишь, я говорил тебе о проклятье нашего рода? Никто из моих предков не прожил больше 91 года**. Через три дня мне как раз исполняется 91, а, значит, на исходе второго дня, в полночь, я испущу дух. Пора покупать ферму.       - Зачем тебе ферма, дедушка? – удивился Арнольдинио.       - Так говорят: купить ферму, врезать дуба, склеить ласты. Это означает, что мне недолго осталось, - Филиппе закашлял как бы в подтверждение своих слов, сотрясаясь всем телом.       - Может, все не так плохо, а? – взмолился принц. Вообще-то, он привык к подобного рода заскокам старого короля, и раньше удачно с ними справлялся. Просто пытался не казаться безучастным, ведь старики очень ранимы в этом отношении. Арнольдинио любил деда, но порой его выходки действительно утомляли. – Давай позовем доктора, он осмотрит тебя.       - Нет, коротышка, это бесполезно. Я не обращался к докторам уже тридцать пять лет, и, если бы ни это глупое проклятие, прожил еще очень долго, - король иронично усмехнулся, но, вместо смеха, из его легких снова исторгся прерывистый кашель. Видимо, для него время иронизировать давно прошло. – Нет, внучек, мне уже не на что надеяться. Десять лет назад такое уже было, помнишь? Тогда мы ошиблись, но теперь все точно, как в аптеке: проклятие говорит о возрасте 91 год, а именно столько мне и исполняется.       Принцу было всего девять, когда дед в очередной раз начал готовиться к смерти. Свой «последний день» он провел с поистине королевским размахом: гулял по городу, заходя чуть ли ни к каждому в гости; взобрался на самую вершину горы, - ни много ни мало, семьсот футов в высоту; купил игрушечный кораблик и пускал его по горному ручью, а потом бегал за ним к подножию; полдня плескался в море, ловя мурен и скатов голыми руками; отправился на охоту в Лиановую рощу, которую любой адекватный житель королевства обходил за тысячу шагов, и вернулся оттуда с целой сворой диких свинопсов. Одного он даже подарил принцу в качестве домашнего любимца. При этом никаких предсмертных мук старик не испытывал, и развлекался бы еще много часов к ряду, если бы так коварно не наступила роковая полночь. Однако ничего не произошло, и только много позже королевские мудрецы и министры разгадали эту тайну: оказывается, у короля было в запасе еще десять лет. Но теперь и они миновали, как и все неизбежное.       - В прошлый раз ты здорово всех напугал, но так и не объяснил, откуда взялось это проклятие. Честно говоря, я в него до сих пор не верю, - почти без упрека сказал принц, вспоминая те события.       - И напрасно. Вот, послушай, как все началось: давным-давно, когда еще даже меня не было на свете, мой прадед повздорил со старой ведьмой, мадам Бланше, жившей на другой стороне леса. В то время она была известной травницей нашего королевства, хотя ее деятельность нельзя было назвать законной. Своим колдовством она защищала себя, поэтому не каждый мог отыскать дорогу. Прадед хотел получить какое-то зелье, но ее не устроила плата. Он был еще довольно молод, и, начиная с его деда, наши предки умирали в возрасте 91 года. Не знаю, почему она выбрала именно такое наказание, да только сказала, что снять его сможет принц нашего рода, который принесет ей свое сердце.       - Принесет сердце? Что это значит, дедушка? – не то чтобы Арнольдинио начал верить в какое-то там проклятие, - выражение глубокого скептицизма так и не сходило с его лица, - но услышанное переходило всякие границы. Так и пошел принц резать сердце из груди и посылать его ведьме бандеролью с красным бантом.       - Не знаю, Арнольдо, но никто из нас так и не смог разгадать эту загадку и снять проклятие. Поверь, мы пытались: и мой отец, и мой дед. Моя собственная глупая попытка сделать это в далеком детстве привела к тому, что ведьма украла мою любимую сестру-близнеца, Митцеллу, - тень жгучего сожаления накрыла мертвенно-бледное лицо короля. Арнольдинио показалось даже, что он увидел влажную струйку на его щеке. Но это наваждение быстро пропало, и только ностальгическая грусть в голосе выдавала чувства Филиппе. Сделав глубокий вдох, он продолжил. - С тех пор я ни одну, ни вторую не видывал. Мы пошли с ней вместе к дому колдуньи; прошли все ловушки и убили всех чудовищ, охранявших дорогу к ведьме, но, в конце концов, проиграли. И в наказание за дерзость ведьма забрала Митци.       - Но как же так, дедушка? И вы не пытались вернуть твою сестру?       - Пытались, и не единожды, но больше никто не смог найти дом колдуньи, хотя я в точности рассказал, каким маршрутом мы следовали. Но солдаты не смогли найти ни единого опознавательного знака. Ни одна из вылазок не дала результатов. Мне кажется, что это под силу только принцу нашего рода. Такому как ты, Арнольдинио: самоотверженному и храброму, стойкому и находчивому. Я верю: ты сможешь отгадать загадку старой ведьмы.       Где-то вдалеке заиграла торжественная музыка, неизвестно к чему приуроченная. Арнольдинио вжался в себя от непонимания, да еще дед смотрел на него какими-то молящими глазками, отчего еще больше становилось не по себе. Казалось, будто он перекладывает на него, как минимум, миссию по спасению мира от Апокалипсиса. Почему только он решил, что принц справится с тем, с чем не совладали до него люди не менее, а даже более достойные и надежные? Впрочем, ожидать невозможного от своих наследников – естественное состояние старшего поколения. Так что Арнольдинио начал с поиска слабых мест в безупречном плане дедушки, надеясь из таких мелочей собрать весомый довод увильнуть от ответственности.       - Постой, но если это случилось давно, ведьма, должно быть, уже умерла. Она ведь была такой старой.       - Включи мозги, коротышка: она же колдунья! Не удивлюсь, если она, ко всему прочему, бессмертна, - устало вздохнул Филиппе. Все же, факт оставался фактом: если она дожила до его попытки, почему бы не дожить и до очереди его внука?       - А как я смогу ее найти, ведь я никогда даже не слышал о ней? – не сдавался принц.       - Ну, это просто, - оживился король, будто ждал именно этого вопроса. - Сначала идешь в чащу, заворачиваешь на восток к горе, обходишь Лиановую рощу, - обязательно по краю, не вздумай идти напрямик! – пройдешь мимо пещеры к горному ручью, - иначе точно не найдешь его, - и дальше ступаешь по нему до конца леса. Между опушкой и морским берегом и будет домик колдуньи. На нем даже вывеска есть: «Ритуальные услуги. Дорого», но то маскировка; на самом деле, ее дом, как бы она не скрывалась. Не заблудишься. Именно так шли мы с Митци. Я бы посоветовал тебе взять кого-нибудь с собой; в одиночку любая дорога труднее стократ.       - Что ж, возьму Джеральдо. Он мне не откажет.       Джеральдо был сыном королевского летописца и историка, и сам проявлял большой интерес к разного рода легендам, бродившим по королевству и за его пределами. Вне всякого сомнения, ему будет крайне любопытно принять участие в походе принца за справедливостью для его рода. Но, ко всему прочему, Арнольдинио и Джеральдо с детства были лучшими друзьями, и редко когда их можно было увидеть порознь. Любые передряги и проказы они переживали только вместе, прекрасно друг с другом ладили, а если разногласия и случались, то не могли длиться долго. Арнольдинио научил друга кататься на лошади, а Джеральдо – плавать и ловить Большого Цезаря – легендарную доисторическую рыбину, - на морского червя. В конце-то они его поймали, но монстр исхитрился и перевернул их лодку. Они также любили участвовать в костюмированных представлениях приезжих скоморохов, и однажды чуть не уплыли с ними в другое королевство; обнаружили систему подземных ходов под городом и ходили туда на поиски сокровищ, пока призрак пирата-контрабандиста не выгнал их; часто представляли себя частными сыщиками, взяв в качестве жертвы младшую сестру Джеральдо, и потом с интересом раскрывали дела о похищении ее имущества – игрушек и платьев. И, конечно, Арнольдинио всегда с интересом слушал древние легенды Сансетуса в исполнении друга, хотя эту легенду Джеральдо наверняка еще не слышал. Ну, тем интересней стать ее частью.       - Да, ваша авантюрная парочка – главная головная боль Сансетуса, - добродушно отозвался король. - Впрочем, знаешь, это так опасно, что я попрошу тебя повременить с этим походом. Я прожил не так мало, и лично меня это проклятие не тревожит.       - Но, дедушка, как тут не спешить? Ведь через три дня тебе уже исполняется 91! – встревожился молодой человек. Пусть сам он не вполне осознает серьезность предстоящего предприятия, для старого Филиппе это было, без сомнения, важно. Так что промедление недопустимо, какой бы глупой ни казалась вся история. – Если теперь я оставлю все, как есть, то ты…       Но дед живо повернул голову и вперил в принца Арнольдинио нетерпеливый взгляд.       - Вот именно, головастик! Свет в конце туннеля близок, я чувствую это и без всякого проклятия. Мне даже иногда мерещится моя малышка Герти в костюме привидения и с косой Смерти…       - Бабушка еще жива, - робко уточнил принц.       Да, королева Гертруда, супруга Филиппе, была не из тех, кто задумывается о правилах и приличиях. Для нее было обыкновенным делом нацепить маскарадный костюм ведьмы в день Зимнего Солнцестояния или отмечать Ламмас вместо Праздника Урожая. Богатый жизненный опыт и многие лета за плечами не только не удручали ее, но и, казалось, с каждым годом прибавляли сил. Своего внука она учила самым диким вещам и в самое неподходящее время, но потом приобретенные навыки оказывались очень кстати именно тогда, когда больше ничего не подошло бы. В общем, Гертруда была бесшабашной, своенравной, но чертовски очаровательной бабулькой, которую обожало все королевство.       - Да, и такие неприятности случаются, - устало усмехнулся король. – В общем, ты прекрасно знаешь, что тебе, как моему единственному наследнику, предстоит сделать, пока я совсем не окочурился.       Юноша встрепенулся, поскольку действительно знал, о чем говорит дедушка. Но эта ситуация нагоняла на него такое уныние, что Арнольдинио даже не пытался скрыть вселенскую тоску в голосе:       - Ты имеешь ввиду женитьбу?       - Точно так, Арнольдо! По закону нашего королевства, наследник предыдущего короля может вступить на трон, только если состоит в браке. Я ввел этот указ, чтобы заставить жениться твоего отца, Мило. Мне было уже порядочно лет, и я знал, что конец близок, а Мило и не думал заводить семью. Пришлось пойти на подобные меры.       Надо сказать, что король готовился к смерти действительно давно. И много раз. Почему это событие всякий раз откладывалось, он старался не думать. Это был его способ сжульничать: ты, вроде как, всегда готов к неизбежному, но приглашать судьбу через парадный вход не собираешься. Придет – ну, что ж поделать; не придет – не очень-то и ждали. И, надо отдать должное, этот способ работал уже тридцать лет. И не то чтобы старый Филиппе надеялся проскочить и теперь, но ведь чем черт не шутит?       Принц Арнольдинио глубоко вздохнул, вспомнив своих родителей. Они пропали, когда он еще был малышом. Подарили только эту маленькую, почти игрушечную корону на прощание, и уплыли по какому-то делу. Их позвал старый знакомый, король соседнего королевства Эдуардо. К ночи на их корабль налетел шторм, и о судьбе его пассажиров до сих пор ничего не известно. Своего отца Арнольдинио знает только по портрету в парадной зале дворца; от матери же остались какие-то мелочи, которые принц хранит в своих покоях как зеницу ока. Но он ценит и эти воспоминания, ценит все, что осталось. Как бы это ни было больно. На самом деле, за столько лет боль почти вся иссякла; она сменилась тусклой ностальгией по тому, о чем ты имеешь лишь смутные расплывчатые представления. Но это все, что осталось принцу.       - Почему отец не хотел жениться? Разве он не любил маму? – поддавшись наплывшей меланхолии, спросил юноша.       - Любил, конечно же, любил. Признаю, я был суров с этим законом; Мило просто долго искал подходящую девушку. Большой любитель приключений, он считал, что не найдет себе жены, способной разделить с ним его путешествия. Но однажды он встретил Стеалину – такую же отчаянную авантюристку, как и твой отец, готовую разделить с ним целый мир. Тогда-то Мило и понял, что больше не требуется испытывать мое терпение. Вот только теперь его испытываешь ты, головастик, - недовольно закончил король, чем явно испортил очарование такого сильного момента.       Принц снова поник и закатил глаза.       - Но, дедушка, у меня тоже еще нет невесты, и я даже не знаю, кто бы подошел на эту роль.       - И это очень плохо! – воскликнул старик. Кажется, предсмертную усталость как рукой сняло, и за счастье внука и всего королевства он был готов кинуться на амбразуру. - Ведь ты сам знаешь, что будет, если ты не сможешь взойти на трон сразу после меня. Знаешь, что ждет королевство без короля: междоусобицы, страшные, кровопролитные гражданские войны. Многие вассалы только и ждут моей смерти, потому что знают, что тогда смогут спокойно вгрызться друг в друга в борьбе за трон, принадлежащий нашей семье. Только рука Железного Фила, как меня в народе называют, до сих пор сдерживала этих алчных монстров, - Филиппе демонстративно потряс кулаком перед носом внука. - Пока ты не женишься, Арнольдо, ты не сможешь взойти на трон, а за это время тебя вообще могут его лишить.       - Но, дедушка, ведь ты сам издал этот указ! Почему бы не отменить право вассалов претендовать на трон Сансетуса?       - Еще чего! – фыркнул Филиппе. – Вот женишься, станешь королем, - и отменяй, что хочешь.       - Выходит, у меня всего лишь два дня, - грустно заключил Арнольдинио.       - Вот именно, коротышка! Так что советую не протирать здесь штаны попусту, а начать исправлять ситуацию.       - В королевстве много достойных особ. Как я могу сделать правильный выбор за такой короткий срок?       - О, не беспокойся, я помогу тебе с этим. Эх, тряхнем стариной! – и этими словами король откинул одеяло, энергично спрыгнул с постели и поковылял к выходу, готовый к новым свершениям. Принц Арнольдинио с раскрытым ртом смотрел на этот шевелящийся и хехекающий на ходу скелет, скрюченный и рассыпающийся, но еще живой, очень даже живой.       Оскарито из Кокошкино бегал за своей женой Сюзанной по всему королевскому дворцу, на ходу пытаясь что-то ей объяснить. Но женщина уже множество раз слышала все его объяснения, и нисколько им не верила. Сам собой возникал вопрос: чего ради она все еще с ним возится? Не пора ли уйти от этого бедового и облегчить себе жизнь? Но Сюзанна так и не осмеливалась дать себе ответы на это, потому что знала, что они ей и не нужны, как не нужны были и перемены в ныне не идеальной, но стабильной жизни.       Сеньор Оскарито – казначей Сансетус Армазоне. Был назначен на эту должность вскоре после женитьбы принца Мило, в организации которой принимал значительное участие в качестве секретаря своего предшественника. Все знали, что Оскарито умел тратить деньги, но его пристрастие к азартным играм в сомнительных компаниях считалось сугубо личным делом, и никто не допускал мысли о связи этого увлечения со стремительным опустошением королевской казны. Какая связь здесь может быть, что вы! Ну, может, Оскарито и взял оттуда пару серебряников, чтобы вернуть карточный долг, да и не долг даже, а так, долгушечек, но он вернул все обратно со следующего же жалования! А казна уменьшается потому, что налог на душу населения достаточно щадящий. Это была основная, вернее, единственная реформа сеньора из далекого королевства Кокошкино (никто, разумеется, даже не знал, где это). Балабол и проныра, Оскарито мог, кому угодно, заговорить зубы. Кому угодно, кроме Сюзанны. По крайней мере, она сама так считала, и даже не понимала, как ошибается. Ее тщедушный муженек был способен поставить на колени все королевство, и хоть она это понимала, исправить что-либо было не в ее силах.       И именно потому, что Сюзанна осознанно избегала перемен, в глубине души она была довольна, что жизнь изо дня в день идет по одному и тому же сценарию. Не лучшему сценарию, но это было куда легче, чем преодолеть свой страх и шагнуть в неизвестность, какие бы перспективы она ни сулила.       Когда сеньора Сюзанна стремительно исчезла в коридоре, ведущем из гостевого зала, а Оскарито был еще далеко от дверного проема, в нем появился принц Арнольдинио, едва обернувшийся вслед убегавшей женщине.       - Сеньор Оскарито, я как раз вас ищу.       - Я к вашим услугам, Ваше Высочество, - пролепетал ушлый казначей и чопорно поклонился, сразу забыв о погоне за женой.       Юноша незамедлительно подошел ближе.       - Я смотрю, ваши документы у вас с собой, - принц кивнул на стопку листов, которые сжимал мужчина. – Я хочу их посмотреть.       - Разумеется, - и Оскарито торжественно протянул папку.       Арнольдинио стал вглядываться в цифры, начертанные на пергаменте, и выражение на его лице несколько раз сменилось с просто хмурого на жалко-обреченное. Королевство переживало не лучшие времена, даже больше – самые худшие, что когда-либо были. Морская торговля более пятнадцати лет была ограничена, да в ней было все меньше смысла – с каждым годом остров мог предложить Большой Земле все меньше и меньше. Торговые компании стали частными, государственные учреждения приносили мизерный доход, а предложение сеньора Оскарито о повышении налогов стало бы последней каплей, возмутившей даже самых богатых и уважаемых горожан. А с сильными мира сего: купцами, успешными ремесленниками и зажиточными крестьянами, - в данной ситуации приходилось считаться. Они были той прослойкой общества, что еще держала Сансетус на плаву. Остров богат подземными сокровищами, но и добывающая промышленность была захвачена сплошь частниками. Хочешь, не хочешь, а королевская власть все больше превращалась лишь в символ, пережиток прошлого.       Принц видел это и без цифр. А так же понимал, что неумолимо близится час его восхождения на трон, и он наследует Сансетус в весьма плачевном состоянии. Одной доблести и чистого желания спасти родное королевство не хватит, требовался иной подход: более практичный, артистичный, расчетливый. Стоит хоть на время забыть о чувствах, отключить в голове занудную борьбу противоречий, потому что от нее не было абсолютно никакой пользы! И, что ж, раз так, Арнольдинио знал, как исполнить свой долг перед королевством.       - Сеньор Оскарито, у меня для вас дело, - твердо сказал принц, отдавая документы.       - Я слушаю, Ваше Высочество.       - Судя по вашим записям, казна почти пуста. И это «почти» - наш последний шанс. Немедленно отправляйтесь и составьте смету на всю оставшуюся сумму. Я собираюсь дать королевский бал, да еще такой, какого Сансетус раньше не видел!       Мужичок нервно улыбнулся, понимая, что после этого празднества в казне не останется ни монеты. А это огорчало его даже больше, чем постоянные ссоры с женой. Но перечить или перебивать принца он не решился.       Тем временем, юноша продолжил:       - Учтите, что у нас очень мало времени: бал должен состояться завтра вечером. Прикажите подготовить большой зал. Я пришлю к вам сеньора Хьюнио и сеньора Эрнандо в помощь – распределите обязанности и выделите им необходимые средства. Далее, пошлите гонцов во все концы королевства с объявлением о бале; составьте список приглашенных; учтите, что в него должны входить только люди, чей годовой доход составляет не менее тысячи золотников.       - Но таких людей в Сансетусе немного, - напомнил казначей.       - Тем лучше. Пусть приходят с семьями и, главное, с дочерьми. Венцом призыва должно быть объявление, что на балу принц выберет себе невесту.       На лице Оскарито застыло удивление, но улыбка, в которой непроизвольно растянулся его рот, была редким свидетельством того, что этот человек еще не в конец заврался.       - Вы ищите невесту? Как здорово! Искренне желаю Вам выбрать самую достойную девушку королевства.       Принц Арнольдинио ничего не ответил, а лишь повел плечами. Да уж, знает он, чем это достоинство будет определяться. Остается лишь надеяться на более-менее благоприятные стечения обстоятельств, ведь кто сказал, что он обязательно сделает выбор, о котором пожалеет? _____ * bosque en la colina (исп. «лес на холме») – Hillwood на испанский манер. ** Отсылка к серии «День рождения дедушки».