"Прости, любимая, так получилось..."

      — Мы немедленно отправляемся в полицию! — решительно заявила Марго. — Я только возьму свою накидку. Заодно на обратном пути заедем в магазин за платьем. Ты ведь понимаешь, что парадный портрет — это не шутки? — процитировала она супругу слова психолога.       — Дорогая, но в полицию мы вполне можем отправить моего адвоката. У него есть все необходимые доверенности…       — А платье я тоже должна выбирать с адвокатом? — перебила красотка и поджала губы. — Или у меня всё-таки имеется муж?       Если у Марго было такое выражение лица, спорить с ней было опасно для здоровья, поэтому мэр послушно засобирался в путь.       Когда кортеж из трёх машин, состоящий из служебного автомобиля мэра, машины сопровождения с охраной и Лексуса Макса остановился у дверей полиции, дежурный страж порядка выскочил на улицу встречать высоких гостей.       — Господин мэр… — четко по-военному отрапортовал он.       — Посторонитесь, юноша, — деловито прервал его рыжий. — Нас ждёт майор Джеллико.       Разумеется, блондинка понятия не имела об их визите, просто злопамятный психолог намеревался устроить суровой симпатичной дамочке хорошую встряску.       — Идемте, я знаю дорогу, — уверенно заявил бывший арестант и укоризненно посмотрел на Марго. — Вот по этому коридору меня вели со скованными кандалами руками.       Марго потрясённо огляделась по сторонам. Мучения бедного милого Макса не могли оставить её равнодушной.       — Боже мой, какой ужас, — сочувственно ахнула она. — Какие страшные испытания выпали на вашу долю по нашей вине. Надеюсь, вы сможете нас простить, господин Белофф?       — Я не в силах сердиться на вас, мадам…— он встретил её восторженный взгляд и поспешно добавил: — …и на вашего супруга, хотя, признаюсь, обида таилась в моей душе, пока не выяснилось, что всё это — досадное недоразумение.       После того как вся компания, включая громилу-охранника, подошла к нужной двери, рыжий услужливо распахнул её, сразу пуская вперёд тяжелое вооружение со словами:       — Прошу вас, сударыня.       Марго, словно ураган, влетела в кабинет и гневным голосом с проскакивающими визгливыми истеричными нотками заверещала:       — Сию же минуту выпустите господина Ривенхарта! Я требую! Что вам нужно? Забрать заявление? Давайте его сюда! Я заберу!       — Простите, а вы кто?       Макс с досадой отметил, что их эффектное появление не произвело на блондинку ровно никакого впечатления.       — Дорогой, подойди же, наконец! Ты видишь? Эта дама спрашивает, кто я.       Мэр, который скромно мялся на пороге, дабы предоставить супруге возможность выпустить пар, смиренно вошёл внутрь.       — Насколько я понял, майор, именно к вам я должен обратиться, чтобы забрать своё заявление, из-за которого задержан господин Ривенхарт? — подал голос он.       — Добрый день, господин мэр. Вы передумали давать делу ход? — педантично уточнила блондинка и поднялась с кресла.       На фоне величественной габаритной Марго она казалась совсем худенькой и хрупкой. Макс с явным удовольствием разглядывал помощника комиссара, сделав вывод, что в данный момент испытывает всё возрастающую симпатию исключительно к миниатюрным барышням.       — Прекрасно, — пожала плечами хозяйка кабинета. — Нам меньше работы. Прошу вас расписаться вот в этом журнале.       Заметив, что майор Джеллико изучающее смотрит на Марго и насмешливо — на него, рыжий не на шутку заволновался. Наблюдательная девушка запросто могла узнать в супруге мэра вторую порно-звезду из ролика про задницу, и, судя по многим признакам, это уже произошло.       — Надеюсь, милочка, теперь вам ясно, кто я? — горделиво подбоченившись, спросила Марго.       — Предельно ясно, мадам, — хмыкнула блондинка и многозначительно взглянула на внезапно покрывшегося красными пятнами Макса.       Когда шумная компания ворвалась в камеру ничего не подозревающего художника, тот валялся на койке, задрав ноги на стену, и размышлял о вечном. Судя по выражению его лица, гостям он был совсем не рад.       — Какой кошмар! — Марго судорожно порылась в сумочке и закрыла носик выуженным из неё надушенным платком. — Дорогой, ты должен непременно обратить внимание, в каких чудовищных условиях содержатся заключенные: белья нет, окон нет, кондиционера нет, грязь, ужасный запах... «Бедный Макс провёл в этом аду целую ночь», — подумала пышечка, и её сердце сжалось от жалости. — Господин Ривенхарт, вы свободны и теперь беспрепятственно сможете работать над портретом мужа... и моим.       — Что?! — весьма нелюбезно отозвался Дэн, намеренно не замечая приятеля, который делал ему отчаянные знаки.       — Марго, — прошептал психолог на ухо пациентке. — Думаю, вам с супругом лучше подождать меня снаружи, а еще лучше — спокойно поехать по делам. Я же говорил, что мой друг — неординарная личность, а такие тяжелые условия и гнетущая атмосфера не могли не повлиять на него. Мне лучше сначала поговорить с ним наедине, чтобы всё объяснить.       Пышная красотка порывисто подхватила мужа под руку и утащила за собой в коридор, что-то торопливо ему объясняя. — Дэн, я тебя прошу, выслушай меня спокойно, — осторожно начал рыжий. — Я обо всем договорился. Тебя выпускают даже без залога. Мэр отозвал своё заявление. Взамен тебе нужно сделать лишь маленькую любезность — написать портрет его супруги. Разумеется, со стандартной оплатой.       — Пошёл ты к черту! — неожиданно взорвался Ривенхарт. — Никуда я отсюда не пойду, потому что это единственное место, где я хоть как-то могу отдохнуть от окружающего меня дурдома. Но ты и здесь умудрился отличиться и устроить мне его выездные гастроли! — не успевший отойти далеко мэр изумленно закашлялся, но Дэн и не подумал останавливаться: — Имей в виду: если кто-то посмеет тронуть меня хоть пальцем, чтобы вышвырнуть отсюда, я тут же собираю пресс-конференцию журналистов и демонстрирую вам такой перфоманс, что икать после него вы будете долго!       К слову, пресса была уже здесь. Штатный репортер местной газеты, который явился в комиссариат за криминальной сводкой новостей, торчал из-за двери и делал сенсационные снимки, уже представляя напечатанные над ними будоражащие заголовки а-ля «Причуды гения: знаменитый художник в знак протеста отказывается покидать тюрьму».       Прибежавшая на крики майор Джеллико была весьма озадачена, когда уяснила суть проблемы. За всю её карьеру полицейского, она ни разу не сталкивалась с тем, чтобы кто-то наотрез отказывался уходить из КПЗ.       — Так, господин Белофф, — отозвала рыжего в сторону блондинка и строго отчеканила: — Немедленно прекратите этот балаган и заберите отсюда вашего… приятеля.       — Любопытно, как я, по-вашему, должен это сделать? — фыркнул Макс. — Вы плохо знаете его способность устраивать... перфомансы. Впрочем, если вы дадите мне ваш пистолет... — он задумчиво почесал затылок.       — Собираетесь его напугать? — заинтересовалась Джил.       — Нет, — сокрушенно покачал головой психолог, — этим его не испугаешь. Грохну к чертовой матери и без проблем заберу. Надоел — сил моих больше нет.       Блондинке очень шла улыбка, и рыжий с удовольствием это отметил.       — Тогда мне придётся арестовать вас за убийство, — сообщила она.       — Вот и отлично! — с воодушевлением подхватил Макс. — Буду хоть на допросы к вам ходить, раз в ресторан вы со мной идти отказываетесь.       Девушка нахмурилась, а психолог невозмутимо продолжил:       — Давайте так: я постараюсь его оттуда выкурить с минимальными потерями, а вы в благодарность приглашаете меня на свидание. Одно. Дружеское. Мирное. Безобидное. Советую вам согласиться, мадемуазель, поверьте, проблем от него будет гораздо больше, чем от меня.       Поскольку вскоре в комиссариате ожидали начальство с проверкой, скандал был совсем некстати.       — Хорошо, я подумаю, — ответила Джил.       — Нет, так не пойдёт, — рыжий скрестил руки на груди и демонстративно развернулся к блондинке спиной, затем оглянулся вполоборота и, хитро прищурившись, потребовал: — Скажите: я обещаю.       — Я обещаю, — вздохнув, повторила она. — А теперь идите и освободите, наконец, участок от присутствия вас обоих.       Макс вошел в камеру так осторожно, будто в клетку с тигром.       — Дэн, хватит валять дурака, поехали домой, — спокойно произнёс он.       — Я же сказал: нет! Ты стал плохо слышать? Оставьте меня в покое! И если ты сейчас же отсюда не уберешься, я за себя не отвечаю.       Пока рыжий пытался сформулировать убедительную фразу, его взгляд рассеянно блуждал по стенам камеры и наткнулся на «наскальный рисунок», явно сделанный тем черным цанговым карандашом, который сейчас торчал у художника из кармана рубашки.       Все те же знакомые черты. Новая домработница… Лия…       «Вот кто поможет мне его отсюда выковырять», — внезапно осенило управляющего. Он вышел в коридор, удалился в укромное местечко, чтобы ему никто не мешал, и позвонил Теодору.       — Тед, — в ответ послышалась шумная возня, разочарованный женский возглас, сочное ругательство, и только после этого водитель грустно отозвался:       — Да, шеф.       — Срочно дуй домой и привези Лию в полицейский участок. Скажи, что речь идёт о жизни и смерти, — безжалостно лишил гонщика личной жизни Макс.