Им это не мешало

Селедка. Хорошо, что он узнал о своем запахе после того, как проснулся, иначе спалось бы ему еще хреновее. Если такое, конечно, вообще было возможно. Илья пережевывал тосты – с гребаным рыбным паштетом – и настроение его скатывалось до уровня половой тряпки. Причин «погрустить» прибавлялось, и отчего-то к возникновению каждой из них был причастен непогрешимый американец. Соло сидел за столом напротив него и наслаждался своим кулинарным творением, не обращая внимания на публику в качестве русского коллеги. Курякин зыркнул на напарника с давно позабытым отвращением. У него не было причин подозревать его, но почему-то Илья жопой чувствовал, что Наполеон над ним потешался. Заметив его взгляд, Соло заломил бровь, и Курякин уткнулся обратно в тарелку. На его счастье в квартиру вернулась Габи с ворохом покупок. - Как дела, ребятки? – спросила девушка звонким голоском, который не предполагал ответов в русле «huevo». – Я вам кое-что купила… Вот. На свободный стул упала гора пакетов, и Теллер выудила из нее две коробки – одна меньше другой. Та, что побольше, предназначалась Илье, а другая – Наполеону. Курякин не возражал против такого равноправия. - А еще – бонус, – напарница кинула на стол вскрытый конверт из их почтового ящика. Условный сигнал от Уэйверли. Замечательно, о них все же не забыли. Когда с ланчем было покончено, агенты без промедлений выдвинулись в главный офис УВМР. - Принял таблетки? – уточнил Илья, как обычно стоя в дверях и дожидаясь конца прихорашивания напарника. Габи спустилась вперед них к таксисту. - А ты разве не чувствуешь? – Соло возился с галстуком. Курякин покачал головой и незаметно втянул воздух. Он по-прежнему ощущал коллегу довольно ярко, но во вчерашнее помешательство это не перерастало. Наполеон хмыкнул в ответ на его молчание и развернулся, подходя ближе. Привычка, записавшаяся на подкорку, заставила Илью расслабиться и знакомо склонить голову, чтобы обновить на коллеге метку... Но тут он заметил пурпурное пятно над воротником Наполеона. Подарок от их «объекта». Американец усмехнулся и жестом попросил русского отойти – сегодня он не нуждался в его услугах альфы. Курякин сжал руки в кулаки. Секунду он мялся, а потом толкнул дверь плечом, выходя сам и выпуская Соло на лестничную площадку. Кто бы ему объяснил, с чего он так завелся. Агенты ехали в такси, и Илья справедливо считал наличие Габи в их трио спасением или провидением Уэйверли. Он не изменил своего мнения ни у стойки регистрации, ни в лифте центрального штаба УВМР. Напарница несколько раз вопрошающе поглядывала в его сторону, но Курякин не был склонен озвучивать свои слабости никому. За одни сутки Соло превратился для Ильи из напарника в раздражающий фактор. Это могло стать проблемой, и Курякину следовало уведомить об этом начальство… Он бы так и поступил, если бы час назад не бил себя перед Наполеоном в грудь, доказывая собственную несгибаемость. Теперь перетерпеть неудобства стало для него делом принципа – таким же, как вломить грабителям за отцовские часы. По крайней мере, ему стоило попытаться. Садиться на подавители Курякин считал личным проигрышем. - Добрый день, агенты! Рад видеть вас полным составом, – широко улыбался Уэйверли из кресла. – Хочу сказать, вы не перестаете удивлять меня! Невероятно слаженная работа, - он барабанил пальцами по кипе отчетов с их текущих заданий. – Признаться, я не ожидал такого успеха, когда создавал «А.Н.К.Л.». Илья мысленно простонал – судьба только что подкинула ему еще один повод держать язык за зубами. Агенты вытянулись перед столом шефа как на плацу, отвечая на похвалу удвоенным прилежанием. Уэйверли отдал им что-то вроде: «Вольно», и встал. - Агент Теллер, ваше задание остается без изменений. Вы продолжите следить за «объектом», контролируя все его встречи и переговоры. Что до вас, джентльмены… - он протянул Соло папку. – Я прошу вас полностью переключиться на новую цель. Судя по тому, что вам удалось узнать, он напрямую связан с первым «объектом». Теперь вам нужно найти этому доказательства и поймать главаря и его банду. - И как нам это сделать, сэр? – поинтересовался Наполеон таким тоном, словно догадывался об ответе заранее и его это злило. – Прошу учесть, что повторять прошлый опыт без крайней необходимости я не намерен. - В нашей работе важен результат, а не метод, мистер Соло, – деликатно ответил англичанин. – От вас требуется заполучить доверие цели и воспользоваться им. Остальное меня мало волнует. - Что ж, мне все ясно, – Наполеон усмехнулся. Стандартная схема. Дослушав инструкции, агенты покинули здание и разошлись. Габи направилась к политику, а Курякин и Соло – в строительный магазин. Инициатива принадлежала американцу, но покупки тащил домой Илья. - Nu i nahera vse eto? – бросив ношу в гостиной, Курякин поплелся на кухню, чтобы раздобыть пива. Его небо зверски чесалось от налипших феромонов коллеги. – Пить будешь? Сквозь шорох пакетов Илья расслышал согласное мычание. Он взял две бутылки и вернулся в комнату. За время его отсутствия Соло успел разложить на столе инструменты, выстроить в линию три типа замков и поставить два стула рядом. Курякин вскрыл пиво и протянул напарнику его порцию, отстраненно оглядывая замысловатую композицию. - Если это все твои объяснения, ковбой, то мне понятнее не стало. - Ты же в курсе нашей легенды, - начал Наполеон с невероятной гордостью. – Я – вор, а ты – мой пособник. Я не могу иметь пособника, который ничего не смыслит в замках и орудует стетоскопом вместо отмычки! – он развел руками. - Я смыслю в замках и не орудую стетоскопом, - прорычал Илья с предупреждением. – Моих знаний хватит, чтобы обдурить этого выскочку, а большего от нас не требуется. - Он захочет доказательств – и что ты предоставишь? Достанешь свой локатор или выломаешь дверь с разбега? – с издевкой протянул американец и занял один из стульев. – Это ради дела, а не твоего просвещения, большевик. Учись, пока я жив. - Чтобы учиться у тебя, мне понадобятся затычки для носа. - Чтобы учить тебя, мне они понадобятся сильнее. Селедка. Теперь Курякин никогда не сможет об этом забыть – американец ему не позволит. Скотина. Илья рухнул на стул и глотнул еще пива. Наполеон с улыбкой придвинул к нему скатку с воровским инвентарем. До наступления вечера у них оставалось несколько часов, за которые Илье предстояло бегло ознакомиться со всеми тонкостями своего алиби. Наполеон прекратил к нему докапываться и включился в работу, вызывая в русском откровенную зависть. Курякин тоже гнал от себя посторонние мысли, но избавиться от некоторых у него никак не получалось: ему мешали запах партнера и их ежеминутные соприкосновения плечами. А еще ему мешал чужой засос на шее Наполеона. Да. Пожалуй, эта hernya мешала ему больше всего.