вандализм и революция

- Нет, это все конечно очень хорошо, - говорит Анри, как будто он тут реалистичнее других смотрит на мир, - но где вы возьмете сценарий, актеров, помещение для репетиций, декорации, костюмеров, людей, готовых вкладываться в это морально и физически, и, наконец, место где можно выступить? Иногда простого перечисления необходимых шагов хватало, чтобы остановить неуёмную фантазию друга, но сейчас он прямо-таки видел, как завертелись шестеренки в голове у Поля: - Сценарий напишем сами. Сыграем если что тоже сами, у нас все не без таланта, ты знаешь. Помещение... Можно в конце концов в пустых классах репетировать, или у меня, или у тебя, или у Александра. Или еще у кого. Пока не холодно, можно на улице. Декорации рисует Леон, причем довольно круто, ты видел что он для постановки Мари нарисовал? Она, кстати, может с костюмами помочь. Вообще, можно предложить затею их кружку, они поддержат. - Поль. Ты предлагаешь ставить многотомный роман, сосредоточив внимание на второстепенной сюжетной линии. Ты предлагаешь ставить еще не написанную пьесу про людей, которые провалились в своем начинании. Ты предлагаешь ставить «Отверженных». Почему? Тебя так зацепил сюжет? - Как будто ты не носишься с этой книгой уже два года как, - огрызается Поль. - Я... во-первых, - он загибает пальцы, - идея объективно классная. Большая часть постановок либо ограничивается историей Вальжана, либо старается распределить время поровну, а выходит ни тем, ни тем. Со стороны баррикады на роман еще никто не смотрел. - Допустим, - качает головой Анри. Во-вторых, молодежи про молодежь. Если есть детские издания, где главный герой - Гаврош, должны быть и версии для подростков и молодых людей. И потом, эта идея, - он начинает задумываться, а значит, ступает на территорию, которую еще не до конца объяснил сам себе, - это Важно. Их идея социального протеста. То, что они вообще что-то делают. Ты меня понимаешь. - Видишь в них себя, - улыбается собеседник. - Не только. Видишь, сейчас такая ситуация в мире, при которой бездействие молодых приводит к последствиям, которые никто не в силах исправить. Поэтому надо встать и бороться, как можем и как умеем. Потому что никто ничего не делает. - Мы делаем, - Анри видит, как раздражается его друг. Конечно, пара акций, которые они провели, это капля в море, но главное, чтобы Поль не злился на себя за апатию других. - Этого мало! Представь сколько мы могли бы сделать, будь нас не восемь человек, а двадцать. Охват территории, больше идей, больше времени... Поэтому нужно будить людей, а искусство, ты сам говорил, самый верный для этого способ. - О чем говорите? - спросил подошедший Александр. Солнце золотит его кудрявые волосы и кажется, что вместо кудрей у него — нимб. Анри щурится на яркое солнце, которое бывает только в последние дни лета, и которое вот-вот уйдет спать в желтую опавшую листву. - Мы ставим пьесу, - объявляет он. *** - А там есть герой, который бухает и произносит большие монологи ни о чем? - интересуется Ренэ - Да, - переглядываются Поль и Анри - Тогда я в деле.