Всякое случается.

Погода ужасная, какая обычно бывает в начале осени в маленьком городке на северо-западе Калифорнии. Вечерело, хотя наверное было уже часов девять. Из двери черного входа самого убогого клуба, который можно было найти в Калифорнии, вышибая дверь, выбежал блондин. Следом за ним выбежал брюнет и что есть мочи закричал: — Какого хуя, еблан! — прокричал старший, догоняя блондина. — Я… — уже было начал оправдываться Найл, но был прерван грубым тычком в плечи и повален на землю. — Ты Меня сейчас слушать будешь, — грубо заметил Зейн, доставая пистолет. Глаза Найла расширились от страха, сковавшего все его тело. Малик как будто не заметил этого и продолжил, наставляя пистолет на Хорана, — Мы всегда ладили, ты ведь помнишь? — в голосе мулата можно услышать истеричные нотки, словно он уже давно держит это в себе. — Мы не просто ладили, я любил тебя. Я чертовски сильно любил тебя, — в глазах старшего стоят слезы, а Найл не может сказать тоже, что и Зейн. Он никогда не любил Малика. — Я., — Хоран хочет сказать, что ему… Что? Жаль? Похуй? Блондин и сам не знает. Дерьмо. — Ты такое дерьмо, Хоран, — выплевывает Зейн, а слезы так и катятся по его лицу. Он наклоняется ближе к младшему, беря его одной рукой за воротник, и подставляя пистолет к виску. — Я блять ненавижу тебя. Так чертовски ненавижу… Щелкает затвор. В переулке отчетливо слышен выстрел. Зейн падает на Хорана. Найл плачет.