Translator

В этот день весь персонал (и Мэтт в том числе) проснулся на час раньше. Их разбудили судорожные вопли о том, что сегодня приедет очень важный гость и отель должен блестеть и сиять к его прибытию. Попытки Мэтта раскрыть личность загадочного, но до жути важного мистера-Х были напрасными. Никто не владел достоверной информацией, а верить слухам Мэтт не был приучен. Но вот уже третий день Мэтт не мог перестать думать о словах Генри. Почему он не может полюбить того, кого хочет полюбить? Что или кто ему мешает это делать? У любви ведь нет преград, и если она есть с одной стороны, то обязательно должна появиться и с другой. Какая бы любовь это ни была. Она всегда есть и она повсеместно связывает собой каждого человека по отдельности и все человечество в целом. И глупы те, кто этого не понимает и отвергает. Право любить и быть любимым имеет каждый человек просто потому, что он уже пришел в этот мир. И пришел сравнительно ненадолго. Когда-нибудь он уйдет. И получится не очень-то хорошо, если он уйдет из этой жизни ни разу не любимым или ни разу не любившим. По мнению Мэтта, это было страшнее всего. А что касается Генри... он ведь был славным парнем. Только, разве, что гей. Но он ничем не уступал другим: точеное вытянутое лицо, выразительные светлые глаза, высок, широкоплеч, подтянут; умен, недурно образован, хорошо воспитан и чертовски рассудителен. Он имел все права на свое счастье, на любовь. Вот только на нем эта "льгота" почему-то закончилась. И это очень тревожило Мэтта. Он всеми силами хотел помочь Генри, но как только тема разговора заходила за это, Генри тут же обрывал всю беседу и ретировался. А поднять этот вопрос Мэттью пытался постоянно, по несколько раз на дню. Отсюда можно вычислить, что общаться они стали намного больше. Но времени на размышления о насущном у Мэтта больше не оставалось. Их всех построили в холле для встречи загадочного, но особо важного, гостя. Кто-то из администрации шепнул Генри на ушко (а тот, в свою очередь, разумеется, Мэтту) о том, что это знаменитый мультимиллионер, магнат, и, по совместительству, владелец этого отеля. С этого момента Мэтту стало ясно, в честь чего администрация устроила такой переполох. Весь обслуживающий персонал в своей форме был четко выстроен в эдакий "живой коридор" вдоль всего лобби. Прямо от входной двери и вплоть до главного лифта. Жизнь в отеле, казалось, замерла от напряженной тишины. Никто не мог даже пошевельнуться. Все пребывали в режиме длительного ожидания. И вот, спустя десять минут, к отелю подъехал черный лимузин. Мэттью не видел всего происходящего, так как рост не позволял ему увидеть все за спинами остальных. Всю обстановку ему докладывал Генри, который при желании возвышался над всеми. - Ну, Генри, что там творится? - нетерпеливо спрашивал любопытный Мэтт. - Из лимузина вышли охранники в костюмах и окружили вход. Вот, вроде, видно, как силуэт в черном показался из машины. Черт, из-за охранников его не видно! Так... им открыли дверь. Охранники просто обступили его, он идет, как будто в комнате, подумать только! Представь себе, Мэттью, за толстыми спинами охранников я не могу разглядеть ровным счетом ничего! - Я-то представляю. - уныло протянул Мэтт. - Ведь я не могу увидеть ничего за и не такими уж толстыми спинами своих же коллег! - пробурчал он, когда богач и ко скрылись в лифте.