***
Шаг. Еще один. Нет. Песок все также безразлично шуршал под ногами. А ветер не развеял мои мысли о неразделенной любви, и я решила поменять стратегию войны против своих же желаний. Что вообще страшного в том, что я испытываю чувства к Гажилу? Это что, запрещено каким-то неизвестным мне законом?! Почему я вообще окрестила себя «неправильной»? Шум прибоя напевал мне о легкости бытия, но мне не было до него дела. И что это у меня за необычный талант: выдумывать себе проблемы? Жила бы спокойно, но нет. Меня угораздило влюбиться в самого холодного человека на всем белом свете. Человека, который спас меня, привел в свой дом и разрешил мне поселиться в соседней спальне. Нет, все же, человек я ужасный. Мне захотелось засунуть в голову в песок от бессилия. Страусам можно избегать суровой реальности, а мне нет? Все так сложно и так неправильно. Я должна была просто быть благодарной! А не влюбленной! Но, кажется, сердце, под полюбившимся мне алым свитером, было со мной несогласно: стучит наперекор здравому смыслу и заходится каждый раз, стоит мне только подумать о Гажиле. Коснувшись кашемира на груди, я приложила ладонь к упрямому источнику всех моих страданий. — Глупое… — Мои слова унес прохладный ветер прямо в неспокойный океан. Я провела их взглядом до туманного горизонта, где виднелся вдали одинокий сухогруз, дрейфующий во мгле утреннего тумана. — Почему он…? Я, наверное, прошла уже метров пятьсот вдоль кромки воды, но останавливаться мне не хотелось. Я продолжила идти и анализировать брюнета, словно помешавшийся сканер МРТ. Задача номер один: найти недостаток среди множества очевидных достоинств. — У него ужасный юмор, — заговорила логика и я нахмурилась, — и чувство такта ему чуждо… — В памяти сам собой всплыл наш разговор недельной давности, когда я только попала в квартиру к Гажилу, и меня совсем переклинило. — Черствый сухарь! — Сердце забилось сильнее, но уже не от нежности, а от обиды, накатившей внезапно. — Кто вообще в здравом уме будет насмехаться над человеком, потерявшим память?! Только он! Мое романтическое настроение быстро куда-то испарилось. Кажется, осталось за тем огромным валуном, который я прошла пять минут назад. Этому парню невдомек, что люди могут быть чувствительными и ранимыми… Он, как самый проблемный ребенок, тычет прямо в больные места палкой, совершенно не задумываясь о том, что может сделать кому-то больно! — Ему плевать на меня, да и на мои чувства с высокой колокольни! — Мне вдруг стало горько от нахлынувшей безысходности и я вмиг ощутила себя тем самым сухогрузом, бороздящим бесконечный океан. Вот только вместо воды — одно разочарование. — Но я-то и прав судить его не имею! Я живу в его доме! — Я возмущенно вскинула руки к угрюмому небу. Это ловушка. Жалкие оправдания, которыми наполнилось это утро, мне уже надоели. Наверное, мы просто слишком разные. Да. Разные! Вот именно! Как день и ночь, как молоко и кофе… — Как хлопок и наждачка! — От горькой правды хотелось то ли плакать, то ли смеяться. Мое настроение оказалось более переменчивым, нежили погода в открытом океане. Сощурившись от холодного ветра, обжигающего щеки, я смахнула прядь волос с носа и попыталась найти в тумане корабль, который, почему-то, не давал мне покоя. Но судно исчезло. Растаяло в плотном облаке тумана, и мне стало не по себе. Сильный ветер стал более порывистым. Казалось, сама матушка природа кричала на меня сейчас за мою же беспечность и очевидную глупость. А еще, кажется, я натерла левую ногу. — Ну и черт с ней, с ногой…! — Скептически повернув голову, я протяжно выдохнула, когда моим глазам предстал двухэтажный особняк «хвостатых». Дом находился в паре сотен метров от меня. В одном из широких окон — его спальня. — Господи, да что же я делаю…? Невольно я тяжело выдохнула и тут же отругала себя за нелепую драматичность. Эти люди пусть и добры ко мне… Но сейчас я предпочла бы океан, в качестве компании этим серым утром. Настрое было таким неопределенным. Меньше всего я бы хотела, чтобы в таком состоянии меня увидел кто-то из ребят: Джувия, Эрза или, того хуже, Гажил. Я не понимаю, что мне следует чувствовать… Как говорить с ним и как себя вести в его присутствии. И меньше всего мне хочется напороться на разочарование в его глазах… — Он ведь верит мне… Я должна держать свои мысли при себя. — Упрямый разум настаивал на своем, и я опустила баннер «свободу чувствам», стыдливо спрятав его за своей спиной. Трусиха… Кажется, такой неприязнью к себе, я еще не проникалась. Ах, если бы можно было отбросить всю эту чепуху в моей голове и просто…! Повернувшись на подошве, я закружилась вокруг своей оси, ощущая, как где-то под ребрами вспорхнули ввысь бабочки, которых я так усердно пыталась задушить все это время. Стоило мне допустить мысль о высоком и сильном брюнете, и я осознала как же сильно он волновал меня: своим присутствием, голосом, безупречным телом, и этим кровавым взглядом, в котором я мечтала утонуть вновь… Я снова увижу его сегодня. И снова буду играть свою беспристрастную роль — никаких дурацких улыбок и неловких взглядов. Ну, разве что, чуть-чуть. И чтобы никто не видел… Я разрешила себе, только на минуту, только на секунду, отключить инстинкт самосохранения, и улыбнуться так откровенно. Благо, сейчас никто не увидит эту глупую улыбку на моем лице. Только здесь, наедине с собой, я могла не притворяться. Не стараться вести себя нормально. Не пытаться делать вид, что мне все равно. Да. Я, наконец, признаюсь себе окончательно. Как бы я хотела упасть в его сильные руки и… Просто раствориться в ветре! Господи, насколько же сильно я влюбилась?! Я ведь совсем не знаю его! От восторга сковало легкие, и я сдавленно рассмеялась, обняв себя руками за плечи. Как бы я хотела, чтобы это были его сильные руки, касающиеся моих плеч! Изо всех сил я внушала себе, что это он сейчас обнимает меня… Что это его дыхание мне принес ветер с далеких берегов… Я оттолкнулась от тяжелого песка и закружилась в очередном па. Красные глаза преследовали меня, но мне хотелось, чтобы он смотрел. Хотелось, чтобы он слышал, то, как мое сердце бьется лишь от одного упоминания его имени! Хочу, чтобы он видел, как бегут мурашки по моим рукам! И шее! Хочу знать каковы на вкус его губы! Так хочу… Жар от сердца опустился ниже, и я закусила нижнюю губу… Распахнув глаза, объятая эйфорией, я молниеносно шлепнулась о землю, когда увидела, как черная фигура приближается ко мне из далекого дома впереди. Гажил! Сердце ухнуло вниз, пропустило удар, и я задохнулась от неожиданности. Он видел меня?! Черт! О, Боже! Опешив, я согнулась пополам, словно старалась изо всех сил найти место, чтобы спрятаться, но, как назло, вокруг не было ничего, кроме огромного камня. Да и тот был слишком далеко от меня! Мысленно стараясь слиться с песком и пасмурным небом, я зажмурилась, начиная выдумывать себе миллион самых глупых оправданий на свете! «Репетировала танец»?! «Захотела вдруг стать звездой балета»?! Как вообще можно это оправдать?! Сердце билось так сильно, что я почувствовала прилив желчи к горлу от волнения. Я была в шаге от того, чтобы начать рвать на голове волосы от паники! Черт! Черт! Черт! Представляя себе насколько нелепо смотрелся мой «фееричный» танец со стороны, я ощутила, как щеки вновь вспыхнули огнем! Боже мой! Шуршание под черными кроссовками заставило меня дернутся. Обернувшись перепугано через плече, я выпучила глаза, закричав: — Гажил?! — Красные глаза смотрели на меня с осуждением, словно издеваясь надо мною! Он стоял прямо за моей спиной! — Бу…! — Подпрыгнув, я запуталась в своих собственных ногах и лишь успела выставить ладони перед собой, почувствовав, что сейчас упаду. Руки и подбородок обожгли холодные песчинки, врезавшиеся в мою кожу. Я рухнула лицом в песок прямо перед ним?! Кошмар! Невыносимо сильно, мне захотелось превратиться в червя и вырыть себе путь подальше от его любопытных глаз. Но вся неловкость тут же испарилась, как только до моих ушей донесся сдавленной смешок. Он что… Смеется надо мной?! Гнев освежил голову и мои брови встретились у переносицы. — Что смешного? — Лежа на животе, я приподнялась на локтях, устремив на Гажила взгляд полный обиды исподлобья. Вместо нагловатой ухмылки, которую нарисовало мне мое больное сознание, я увидела мягкое лицо. Слегка заспанное. — Ты самая нелепая девушка, которую я видел… — Нахмурился брюнет, и мое лицо вытянулось от изумления. — Ты что, отжимаешься…? — Вопросительно поднятая бровь красноглазого вогнала меня в краску. Какого черта я до сих пор валяюсь на песке?! Тут же подорвавшись от неловкости, я недовольно фыркнула как можно правдоподобнее изображая безразличие. Сердце сейчас выпрыгнет из моей груди ему прямо в руки! — Может и да… — Отряхивая те от врезавшихся в кожу песчинок, я насупилась. Надеюсь, эта наглая ложь звучала, хотя бы чуть-чуть, убедительно с моих уст. — Что ты вообще делаешь тут в такую рань…? — Не могу отрицать, что я рада его видеть. Рада до безобразия. Но позволить себе слабость я не могла. Стараясь держать образ изо всех сил, я, то и дело, поглядывала на Редфокса как бы между прочим. Спрятав руки в карманы черных джинс, красноглазый ухмыльнулся и окончательно обескуражил меня. Ветер требовательно тревожил черные, как смоль, волосы, что так сильно контрастировали с кожей мужчины моей мечты. Даже в таком виде, с синяками под глазами, и легким отеком после сна, я не могла не восторгаться его очевидной красотой. Красные глаза смотрели мне прямо в душу, словно все видели насквозь. Казалось, прятаться больше нет смысла. Я, словно школьница, которая прогуляла урок, находилась в шаге от того, чтобы утонуть в собственных глупых объяснениях… — Не твое дело. Реальность ударила поддых и я выплюнула романтическую нотку обратно из своего организма от неожиданности. Судя по тому, как уголки губ этого наглеца поползли вверх, я сильно изменилась в лице. — Ну, тогда, с твоего позволения, я пойду себе… — Задрав нос повыше, я собралась из лужицы любви в, вполне себе, нормального человека, и принялась шагать в сторону дома, обходя ухмыляющегося брюнета, как дорожный конус. Прошлогодний хлеб мягкий в сравнении с твоим характером, Редфокс! — Отличный танец! — Послышалось за моей спиной и я замерла, обернувшись через плечо. Стоило мне повернуть голову, моим, распахнувшимся в ужасе, глазам предстал брюнет, обнимающий себя за плечи. Он кружился на месте с восхищенным выражением лица, точно копируя каждое мое движение. Чувствую, моя физиономия сейчас походила на статую с острова Пасхи. Она была точно такой же: каменной, безжизненной и глупой. Хотя в душе я, скорее, переживала эпизод из картины «Последний день Помпеи». Лава извергается на мою голову, а я только и могу, что биться в немой истерике. — Спасибо… — Пробурчала я, чувствуя, как сердце вот-вот откажет. Собравшись в очередной раз стыдливо сбежать с линии фронта, я собрала всю свою смелость и сделала шаг вперед. — Пришла сюда унять мандраж перед встречей? — Стоило моей ноге утонуть во влажном песке, как я опять остановилась. Вопрос прокатился по всему телу, высвобождая самые темные мысли, после встречи с Люси. Ну вот, дамбу прорвало. А я так усердно строила плотину. — Это издевка или забота? — Неожиданно для себя съязвила я, не осмелившись обернутся. Слишком страшно смотреть ему в глаза. Он, словно, все видит. И знает. Черт бы меня побрал, когда я умоляла небеса повстречать вампира Эдварда в жизни! Это только пугает! Кому вообще понравится, когда его читают, как открытую книгу?! — Что за дурацкая манера, у вас девушек, отвечать вопросом на вопрос?! — Ну вот, я снова вывела его из себя. Привет, вздувшаяся вена на лбу. По какой-то причине мне жутко нравилось докучать моему соседу по квартире. Должно быть, это от бессилия. Мне казалось, это единственная эмоция, которую я могу в нем вызвать. Я уже говорила, что я ужасный человек? Я плавно повернулась лицом к брюнету и скрестила на груди руки, внимательно всматриваясь в лицо Гажила. Да, он определенно напоминал мне вампира из саги по поведению, но формами этот парень явно импонировал волку. Стыдно себе признаться, но мне всегда нравился Джейкоб. — Думала, прогулка спасет меня от самоедства этим утром. — Смахнув с лица выбившуюся прядь, я завела ее за ухо. — И как? Помогает? — Белоснежный оскал на фоне беспокойного океана окончательно заставил меня заблудиться в собственных чувствах. С каких пор он проявляет такой интерес ко мне? Я старалась вести себе как можно непринужденнее. Лишь бы красные глаза не заметили, что я дрожу, как осиновый лист на ветру под его пристальным взглядом. — Увы… — Я разочарованно улыбнулась, пожав плечами. На что Гажил лишь хмыкнул, переведя взгляд к туманному горизонту, где вновь показался, потерянный мною, корабль. Надо же, я думала я больше его не увижу. — Ясно. Я смотрела на его сонное лицо и все не могла поверить в то, что стою сейчас рядом с ним. Разговариваю… Так, словно мы старые знакомые. Он, такой недосягаемый, хотя и стоит в метре от меня. Неприступный, как тот огромный валун за моей спиной, а я… Я безрассудно тянусь к нему, хотя и понимаю что никогда не смогу дотянуться. Как волна, которая уперто разбивается по берегу вдребезги перед безразличными камнями. Снова и снова… Мне ведь никогда не коснутся тебя, верно? Я обратилась к нему, не проронив ни слова. Закравшаяся в сердце грусть, заставила меня спрятать свои чувства в фальшивой улыбке. Ну, и пусть. А я все равно буду рядом. Я хочу ощущать его тепло. Я хочу видеть его улыбку. Я хочу быть рядом, даже, когда на его лбу появляется эта вена ярости… Я стану его тенью. Буду рядом. Стану тем человеком, на которого он сможет положится, кому сможет верить. И тогда. Быть может, однажды… Он заметит меня. И полюбит также сильно. — Как люблю его я… — Слова беззвучно сорвались с моих губ, как клятва, прикрепленная любовью, шумом волн и тяжелым стуком моего неугомонного сердца. The end of POV***
— Редфокс, убери свое шмотье! Грей, надень свое шмотье! — доносился голос Скарлет, казалось, из самой преисподней. — Все должно быть идеально! Люси вот-вот появится на пороге, а у нас бардак! Я не хочу, чтобы наша гостья подумала плохо о нашей семье! — Свирепствовала аловолосая, нагоняя на сожителей ужас, и заставляя тех, разбрестись по разным комнатам, в поисках убежища. — Эрза, — осторожно начала Локсар, подняв руки к верху, в знак полного смирения, — не стоит так напрягаться, к нам ведь не посол из другой страны приезжает, и даже не Дреер старший, — мягко произнесла девушка, выпав в осадок, — расслабься ты чуть-чуть… — Ой, все, Морозко, готовь урну для праха своей возлюбленной… — Произнес Нацу с метлой в руках, перешептываясь с Фуллбастером. Повернув голову в сторону Драгнила, Скарлет предупредительно сверкнула глазами, и угрожающее помотала головой. — Понял-понял, мету-мету… — Незамедлительно среагировав, розоволосый тут же вернулся к метле, вызвав у Грея сдавленный смешок. — Фуллбастер, пыль просила передать, что она скучает! — Не отрываясь от собеседницы, на лбу которой уже появилась испарина, Скарлет издала последний указ. — Блять. — Чертыхнувшись, брюнет подхватил радужный дастер* и направился выполнять данное ему поручение, — вот и потянул же меня черт когда-то вступить в эту семейку… — Эрза, да у тебя явно талант, — с иронией в голосе произнесла Эвергрин, взбивая подушки на диванах и попутно наблюдая за тем, как усердно Грей стряхивает грязь с пыльных гаражных полок, а Нацу танцует с веником по периметру первого этажа. — Годы тренировок-годы тренировок, девочки… — Гордо пролепетала та, принимая похвалу, как должное. «Конечно, ведь если они ослушаются ее, то своих ушей им не видать…» — Саркастично пронеслось в голове Локсар, когда она вспомнила Эрзу в гневе.***
В доме полным ходом кипела подготовка к знакомству с близкой подругой Леви. Каждому было дано определенное задание и инструкция по применению, в качестве бонуса. Чего греха таить, Скарлет любила покомандовать. И вот, настал ее звездный час… — Мелочь, вот скажи мне, нахрена я это делаю? — Ворчал Гажил, протирая махровым полотенцем глянцевые тарелки. Подавая их, стоящей на табуретке, МакГарден, парень то и дело, не упускал возможности высказать свое недовольство. — Гажил, не спрашивай у меня, — выдохнула Леви, ставя очередную белоснежную посуду на полку. — Ты ведь сам прекрасно знаешь ответ… — Обреченно добавила та, вспоминая того, кто раздает приказы внизу. — И зачем ты взял это полотенце? — Держа в руках блюдо, синеволосая нахмурилась, завидев ужасные разводы по фарфору от текстурой ткани. — От него остаются ужасные разводы… Протри еще раз! — Не глядя всучив тарелку брюнету, девушка потянулась к другим тарелкам за ревизией. Такой жест возмутил Редфокса и у его виска снова показалась вена полная ярости. — Я тебе горничная, что ли?! — Негодуя, брюнет все никак не могу смириться с должностью помощницы посудомойки. Однако, все же совладал с гневом, взял ненавистную тарелку и взглянул в свое отражение. — Да нормально я все вытер! Ты придираешься к мелочам! — Фыркнул мужчина, прожигая узкую спину своей подруги по несчастью недовольным взглядом. — Значит, с этими «мелочами» будешь есть сам с этой тарелки. — Взяв с полки, обработанную Гажилом, тарелку, МакГарден указала пальчиком на ворс, который остался вместе с разводами от полотенца. — Да еб вашу мать!***
По стенам первого этажа разнеслась мелодия зазвонившего домофона, и нервные руки Скарлет поползли к голове. — Что?! Так рано?! Еще ведь целых девять минут! Я не готова! Мы не готовы! — Пройдясь по первому этажу разрушительным торнадо, Эрза взглянула на свой товарищей, ставших столбом. — Быстро, хватайте веники! Уберите все, немедленно, чего вы встали?! Нужно сделать вид, что мы не готовились к ее приходу, и что у нас всегда так чисто! — Мать моя женщина, зачем?! — Взвыли в один голос Нацу и Грей, завидев несущуюся к ним навстречу Эрзу. — Так надо! — Чудесное разъяснение. — Не удержался от комментария Фуллбастер. — Так, только без рук!***
— Люси?! — Удивленно воскликнула Леви, резко повернувшись на табурете, и тем самым движением, заставила предмет интерьера уйти у нее из-под ног. — А-а-а-а! Гажил! — пищала девушка, теряя опору. — Твою ж мать, мелочь! — Моментально среагировав, Редфокс в считанные секунды подхватил девушку на руки. — Поймал! — Тяжко выдохнул тот, когда на него обрушилась копна голубых волос. От неожиданности карие глаза распахнулись в ужасе. Все произошло так быстро, что МакГарден не успела понять, когда очутилась в крепких объятиях брюнета. — Гажил… — Сердце вмиг зашлось барабаном в груди. Леви смотрела невидящим взглядом прямо перед собой. Ведь взглянуть в красные глаза показалось ей сейчас самым большим испытанием. Горячее дыхание мужчины обожгло алые щеки и с губ МакГарден сорвался рваный вздох. — Отп-пусти меня… — Добавила та, наливаясь багровым румянцем от стыда за свою неуклюжесть. На лицо девушки небрежно спадали голубые пряди. Карие глаза, обрамленные густыми ресницами, совсем не моргали и походили на стеклянные. — Слышь, ты хоть бы поблагодарила за то, что не на полу сейчас валяешься! — Незамедлительно гаркнул красноглазый, тут же поставив на ноги Леви. Он еще около пары секунд невнятно что-то бубнил себе под нос. Но ей сейчас было не до этого. Сердце опять бешено колотилось в груди, застилая глаза туманной дымкой. Он был слишком близко. Снова. Неловкое падение стало глотком свежего воздуха для гербария из бабочек в животе МакГарден. Они вмиг оживились и уже принялись биться хрупкими крылышками о стенки ее желудка. «Черт возьми… — Лепетал внутренний голос. — Опять это чувство! — Ее ладонь легла на грудь, поверх красного свитера, под которым колотилось сердце, категорически отказываясь сбавлять обороты. — Возьми себя в руки, МакГарден!». — Мелочь, — хриплый голос вывел Леви из раздумий и заставил обернуться на свой источник. — Тебя ждут, кажется…? — Недовольно ворчал Гажил, упираясь ладонями в столешницу. Похоже, сегодня он был не в духе с самого утра. — Д-да… — Брюнет стоял спиной, и Леви позволила себе на мгновение задержать свой взгляд на его широких плечах и сильных руках. Послевкусие на ее коже от ее рук все еще дурманило сознание. — Ждут… — Трезвость пришла не так быстро, как хотелось бы. Сердце все еще отбивало румбу под ребрами. — Люси приехала… Я пойду… — Сделав шаг с усилием, МакГарден вышла из комнаты и направилась к винтовой лестнице. — Проходи, добро пожаловать в наш дом! — Вмиг изменившийся голос Эрзы доносился снизу. — Мы всегда рады гостям! — Спасибо. — Робко ответила Хартфелия, стоя на пороге пляжного дома. Преодолев крутую лестницу, МакГарден встретилась с парой больших глаз, цвета молочного шоколада. — Люси! — Радостно воскликнула Леви, оставив ступеньки позади и уже бросилась подруге на плечи. — Леви! Обнимающихся дам «расцепило» неловкое покашливание со стороны Эвергрин. — Люси, я хочу представить тебе своих друзей! — Мгновенно отпрянув от златовласой девушки, проговорила Леви с румянцем на щеках. Наваждение отступило, и теперь румянец был единственным доказательством того, что руки Гажила правда касались ее талии. — Это Эвергрин, Фрид, Грей, Нацу и Бикслоу, — назвала всех по порядку МакГарден, затем добавила, — Джувию и Эрзу ты уже знаешь. Блондинка неуверенно кивнула и нежно улыбнулась всем присутствующим в этой комнате. — Приятно познакомиться! — Пролепетала та, на что получила добрые улыбки в ответ. — Спасибо, что позаботились о Леви. И пригласили меня… — Смущенно поправив волосы за ухо, девушка потупила взгляд в паркет под своими ногами. — Черт, а она горячая штучка! Я бы не прочь и о ней «позаботиться»! — Шепнул Бикслоу на ухо Драгнилу, который вел себя необычайно тихо все это время. Однако шепнул он так громко, что его слова донеслись до ушей Хартфелии, заставляя беднягу вмиг залиться красной краской. — Бикс! — Шикнула на своего товарища Эвергрин, яростно поправляя тонкую оправу очков на переносице. — Ты бы еще громче сказал! — Я говорю то, что думаю! — Высунул язык зеленоглазый парень, оправдывая свое поведение. — Прости. — Внезапно выпалил Нацу, обращаясь к уже красной, как рак, Хартфелии. Сказать, что такого со стороны розоволосого никто не ожидал — ничего не сказать. Восемь пар глаз изумленно устремили свои взоры на товарища, как бы, ожидая объяснений. Но вид Драгнила лишь вызвал у окружающих еще больше непонимания: в его глазах вместо привычного пламени плескалось умиротворение, лицо Нацу было непривычно расслабленным. Он смотрел на смущенную блондинку, рассматривая ту с ног до головы. Из череды мыслей всех вывел голос самой Люси: — Ничего… — Мягко улыбнулась девушка, оторвав взгляд от паркета и подняв его на Драгнила. Еще пару коротких мгновений эти двое не разрывали зрительного контакта. Со стороны, могло показаться, что они знали друг друга, но ведь это было не так… Они никогда не встречались ранее. — Гажил, — удивленно произнесла Леви, завидев стоявшего рядом Редфокса, — Я думала, ты уже не спустишься к нам… Оторвав взгляд от Нацу, Люси перевела его на высокого брюнета, что вырос рядом с ее подругой. На его фоне МакГарден казалась крошечной букашкой. И, конечно же, от карих глаз не ускользнуло это нитевидное* смущение на лице Леви, которое она так старалась подавить. — Здорова. — Прохрипел юноша, приветствуя незнакомку сухим кивком. — Здрасте… — Поздоровалась в ответ та, еще раз мысленно подметив внушительные размеры брюнета. — Прошу всех к столу, — Пропела Эрза, указывая на журнальный столик, на котором уже покоились чашки с горячим, черным чаем и огромное блюдо с различными сладостями. — А-то и чай остынет…***
Звон фарфоровых блюдец сливался с оживленной беседой, которая уже окутала стены просторного гаража. — Люси, — обратилась Эрза к гостье, сидя на кожаном диване, — значит, вы с Леви переехали сюда недавно…? Откуда вы? — Да, пожалуй, это было не так уж и давно… — задумчиво произнесла блондинка, отпрянув от чашки с горячим, черным чаем. — Около четырех месяцев где-то… Мы познакомились в поезде из Харгеона в Магнолию. — И как тебе в наших краях…? Столица оправдала ожидания? — Подал голос Фуллбастер, обнимая Локсар за плечо. — Вполне, — пожала плечами девушка, — мы как-то быстро освоились, да Леви? — Люси поставила чашку на белоснежное блюдце и посмотрела на свою подругу в ожидании ответа. Та лишь неловко улыбнулась, понимая, что девушка совсем позабыла про инцидент, который с ней приключился. — Ой… — К Хартфелии быстро вернулась память и она осознала, насколько глупо прозвучал ее вопрос. — П-прости меня ради Бога! — Виновато взглянув на МакГарден, златовласая коснулась своих губ в панике. — Из головы вылетело… — Как я тебя понимаю… — Кареглазая мягко улыбнулась, махнув рукой. На что Гажил ухмыльнулся. «Черт, четыре месяца жизни… — Однако цифры в голове не давали покоя, — куда же вы пропали…?». Разговор лился плавно и непринужденно. Словно все собравшиеся тут являлись старыми друзьями, вновь воссоединившиеся спустя долгое время. Эрза увлеченно о чем-то лепетала, а Локсар пыталась помочь подруге высказать свою мысль более точно, активно жестикулируя. В комнате разлилось тепло и каждый смог почувствовать себя свободным от неловкого молчания и длинных пауз в диалоге. Все было весьма естественно, натурально. Не было фальши и притворства в улыбках. Кажется, Люси пришлась всем по душе. Этому свидетельствовало буквально все: теплота в глазах, мягкость улыбок и звонкий смех в помещении. Лишь один парень в этой компании вел себя до боли странно с самого начала вечера. Нацу сидел и не выражал никаких эмоций, чем слегка обеспокоил своего лучшего друга. Грей изредка кидал короткие взгляды на Драгнила, пытаясь найти рациональное объяснение на предмет поведения своего товарища. Но все было безуспешно. Казалось, будто юноша и вовсе не замечал ничего вокруг. Он просто смотрел в одну точку без каких-либо признаков жизни. И имя этой самой точке — Люсьена Хартфелия. В серых глазах холод, губы натянуты в ровную линию. Спустя пару минут, парень встал с кресла. — Извините, я ненадолго отлучусь. Хочу подышать. — объяснился он, и проследовал к выходу на террасу, под провожающие его недоумевающие взгляды. Pov of Нацу Оказавшись за стеклянной дверью, я, наконец-то, выдохнул напряжение, от которого сводило последний час мне сводило челюсть. Море. Я не мог надышаться прохладой, словно дышу впервые в жизни. Я слышал голоса из дома. Грей заливает какую-то фигню, Эрза неловко смеется. Но все эти звуки отходили на второй план… В голове жужжали мысли, перекрывая своим надоедливым жужжанием все вокруг. Закрыв глаза, я еще раз с шумом втянул носом воздух, пропуская его по легким. Стемнело. Сегодня ясное небо не закрывали тучи. Единственное место на земле, где можно увидеть столько звезд. Красиво. Видишь ли ты их…? Я ждал ответа, зная, что никогда больше не услышу ее звонкого «да»… Через несколько секунд за спиной послышались глухие шаги и затем, щелчок дверной ручки. — Чего стоишь тут один? — Меньше всего мне хочется сейчас что-то объяснять. — Ты странно себя вел весь вечер… — С этими словами на мое плечо легла тяжелая ладонь. Видимо, хреновый из меня актер, раз Грей приперся с такими расспросами. — Все нормально. — Холодно ответил я, отмахнувшись. — Просто хочу побыть один. Подумать. — Подумать…? — Вскинул брови Грей и я понял, что просто так мне не отделаться. — Нацу… — Он подбирал слова. В последнее время все наши диалоги начинались именно с этого протяжного вздоха. — Я видел, как ты смотрел на нее… Что стряслось-то…? Но ответа на вопрос я никак не находил. Я и сам не знал, что стряслось. От чего сердце сдавило и я не могу дышать? Почему руки вспотели и я сбежал на улицу в такую холодину, как идиот? Тишина, которую нарушал океан, уже давила на уши, распаляя внутри непрошеное раздражение. — Ты зря тратишь время. Я же сказал, что все нормально. — Я не стал ходить вокруг-да-около, решив, выпустить иголки сейчас. Это всегда отталкивало людей. — Я не дам тебе опять насиловать свой мозг, Нацу, там итак извилин не хватает! Не дай Бог еще одна разгладится от напряжения… — Нервный смешок провалился в тишину. Наверное, мне не отвязаться в этот раз. Сдерживая, кое-как, злость, я коснулся рукой переносицы. Глаза ужасно болели. Казалось, кто-то насыпал в каждый фунт песка. — Я и сам не понимаю, что происходит, Грей… — Начало было положено. Слова вертелись на языке, но я не мог позволить им вырваться вот так вот сразу. — Эта девушка… Она… — Тебе она нравится? — Спокойной продолжил тот и меня передернуло. — Нет. — Твердо отчеканил я, всматриваясь в темную даль. Такой резкий ответ вызвал на лице Грея лишь замешательство. Я и не знаю зачем так нагло соврал. Она… Перед глазами стали золотистые кудри, пухлые губы, большие глаза. Она хороша собой. Я буду последним глупцом, если начну отрицать это перед лучшим другом. — Ну, то-есть, не совсем так… Я не знаю… Уверенность погасла со скоростью сгорающей спички, оставляя место сомнениям. Я впервые в жизни почувствовал себя котенком, запутавшемся в клубке ниток. — Нацу, прошло уже много времени… — Тяжелый вздох всколыхнул мое сознание, но Грей продолжил испытывать меня, — Лисанна… — Как плетью по сердцу, я выпрямился струной, тут же почувствовав как земля предательски уплывает под ногами. Я снова не могу дышать, хотя дышу полной грудью. Грей снова замялся, будто набираясь смелости перед затяжным прыжком. Я знал этот взгляд. Я вижу его уже два года подряд. — Лисанна давно умерла и ты не должен… — Что? — Я оцепенел от ярости. Каждую мышцу тела, словно сковали тяжелые цепи. — Не должен жалеть? Не должен винить себя в том, что случилось? — Ухмылка сама по себе появилась на моих губах, — Я уже слышал это, — махнул рукой я, стараясь избавиться от назойливого внимания к своей персоне. — От тебя, от Миры, Эрзы, Джувии… — Сердце предательски изнывало в груди, его просто хотелось вырвать, — и даже от Лексуса… — Меня перекосило, стоило лишь вспомнить тот пьяный разговор с множеством жалостливых фраз. — Но, мне не становится легче от ваших слов… Не становится! —Злость уже обжигала мне вены, руки и пальцы и я сжал их в кулак до побеления костяшек. — Я устал уже слушать одно и то же… — Повторил я уже более спокойно. — Устал. Морской бриз щекотал шею. Я чувствовал кожей, что горю живьем и только холодный ветер спасал меня. Соль, после очередного вдоха, осталась на губах. The end of POV — Два года — не малый срок… Та авария была чистой случайностью. В ее смерти нет твоей вины, — наблюдая за тем, как Нацу бьется в агонии, Грей прекрасно понимал, что его слова ему не помогут. Не спасут от тяжести внутри. — Когда-нибудь, наступит время, и ты это поймешь… — Сказал брюнет и похлопал товарища по плечу, — Я не знаю, о чем ты думаешь, брат, но уверен… Она бы хотела, чтобы ты жил дальше. Без сожалений и точно, не проводя остаток своей жизни, сгорая в муках одиночества… — Закончил Грей и направился ко входу в дом, оставляя Драгнила один на один со своими мыслями. Ночь нашептывала сладкую колыбель ветром, разнося прохладу по телу. Опаляя кожу лица, рук и шеи холодом. Сейчас он был нужен ему. Чтобы отрезвить. Чтобы напомнить о том, что он жив. Но бескрайний небосвод над головой Нацу лишь раздражал его своим безразличием. Да, жизнь продолжалась. И это злило его. На черном полотне расположились миллиарды звезд. Словно художник разбросал по темному холсту мелкие брызги белоснежной краски… Они сияли точно также ярко, как и в ту ночь, когда он последний раз слышал ее звонкий смех. Ничего не изменилось. Словно мир и не заметил ее отсутствия. И это сводило его с ума каждый новый день, стоило Драгнилу остаться наедине со своими мыслями… — Лис, слышишь? — Едва слышный шепот сковал горло. Розоволосый юноша, поднимая голову к бескрайнему небосводу, коснулся своей груди. Ему жутко хотелось, чтобы его молитвы были услышаны именно сейчас, в это мгновение. — Надеюсь, — стало невыносимо страшно и тоскливо. Единственный человек, который смог бы сейчас спасти его душу, не отвечает на «звонки»… — Ты когда-нибудь простишь меня за то, что я сделал. — Губы растянулись в виноватой улыбке, а сердце в очередной раз болезненно сжалось, верша самосуд над звездным небом в полном одиночестве.***
Стрелки часов уже давно отбивали полночь. Давно вернувшись в дом, Нацу сел на свое место и уже не выглядел таким озадаченным, как до своего отсутствия. «Надеюсь, Грей подобрал правильные слова…» — Локсар осторожно встретилась взором с брюнетом, который также осторожно отрицательно кивнул ей едва заметно. — Так, прошу меня извинить, но я жутко устала… — Ангельски улыбнулась Эвергрин и, бросив всем «спокойной ночи», скрылась за деревянно лестницей наверху. Затем, еще через час, ряды присутствующих покинул Драгнил. Спустя еще двадцать минут удалились остальные громовержцы, ведомые чувством усталости. Следом, сон пал на веки синеглазой Локсар, делая их невыносимо тяжелыми и заставляя Джувию провалиться в царство снов на одном из кожаных кресел. Завидев свою девушку спящей, Грей вежливо попрощался с друзьями и, подхватив возлюбленную на руки, устремился вверх по лестнице, к своим покоям. Теперь, в комнате остались самые стойкие: Редфокс, МакГарден, Хартфелия и Скарлет, которая все никак не умолкала уже третий час. Красные глаза уже казались стеклянными. Гажил смотрел в одну точку на стене и пытался фильтровать всю сказанную аловолосой информацию. По его виду, можно было сказать, что делать это получалось ему с большим трудом… Леви же внимательно слушала очередную, увлекательную историю Эрзы про одну гонку, в которой ей пришлось финишировать без тормозов. Буквально. Но, хоть у МакГарден и прекрасно получалось создать такую увлеченную видимость, она все же часто поглядывала на сонного Редфокса. И в один из таких моментов, она попалась Хартфелии, встретившись с ней глазами. «Леви?» — Блондинка многозначно приподняла брови и лукаво улыбнулась подруге. «Не сейчас…» — Выразительно ответила ей та одним лишь взглядом. Да этим девушкам и слова не нужны. Их связь была нерушима, подобна сестринской. Тем временем, жирная стрелка на часах перевалила за три часа ночи и Редфокс, подскочив с места, пробубнил себе под нос что-то вроде «это выше моих сил», исчезнув вскоре из поля зрения трех девушек. Время тянулось беспощадно по отношению к Леви и Люси. Но играло на руку Эрзе: такие внимательные слушатели попадаются редко. И вот, спустя еще час, утомленная своими же историями, Скарлет, еле-еле, утащил силой Морфей, чертыхнувшись про себя, и она, наконец, закрыла уставшие глаза, облокотившись на спинку мягкого дивана. — Это было долго. Она что, полгода молчала?! — Шептала Люси, посмеиваясь. — Возможно все… — Засмеялась звонко Леви, тут же прикрыв рот ладошкой. — Тише ты! — Шикнула блондинка, пытаясь сдержать смех, что так предательски рвался наружу. — Разбудишь еще! Учти, я-то домой могу уйти, а тебе придется ее слушать… Знаете, бывает такое состояние, когда ты понимаешь, что ты пьян, но при этом твои губы не касались алкоголя? Так вот, сейчас был именно такой случай. Эта парочка, склонившись друг к другу максимально близко, что-то неразборчиво хихикала. — Ну что, Леви, колись давай, что у тебя с этим качком было? М-м-м-м? — Ехидно ухмыльнувшись, протянула Хартфелия, тыкая пальчиком в сердце МакГарден, отчего та вмиг вспыхнула румянцем. — Лю-ю-юси-и-и! — Обиженно прошипела девушка, надувшись, как шар от возмущения. — Ничего между нами не было! — От этой мысли и стало грустно. Девушка переменилась в лице. «Черт, а ведь и правда ничего не было…» — Прохныкала внутренняя жрица любви, жаждущая растопить лед в холодном железном сердце брюнета. — Ну да, коне-е-е-ечно-о-о! — Хихикала блондинка, передразнивая свою подругу. — МакГарден, — вмиг переменилась в лице Люси, — а не хочешь ли ты сказать, что ты питаешь безответные чувства к этому Гажилу? — Ехидный прищур устремил свой взор прямо в душу подруги, которую поймали с поличным на месте преступления. Нет, и слов не надо было, чтобы понять, что Люси попала прямо в цель. Удивленно прикрыв рукой губы, она выпучила глаза вовсю пялясь на свою подругу, что сейчас, казалось, сгорит от смущения. — Да, он мне нравится! — Не выдержав такого напряжения, пропищала та. — Но, он никогда на меня не посмотрит, Люси! Так что, забудь о том, что я тебе только что сказала! — Уже более поникшим голосом пролепетала девушка, теребя подол своего красного свитера. «Стоило только мне озвучить это вслух, я тут же возненавидела кашемировое напоминание о знакомых глазах. Да, я действительно ужасно привязалась к Гажилу. Пускай, он груб по отношению ко мне, пускай, не видит во мне девушку… Но я ничего не могла поделать с этим гадким чувством поселившемся в груди… Для любви — слишком рано, для простой симпатии — слишком поздно. Чувства зависли где-то на середине пути и отказывались двигаться дальше, упершись ногами в землю. От осознания своего положения, мне стало невыносимо тошно. Закрывать глаза на крохотные сердечные приступы, которые вызывало его присутствие, было уже невозможно. Что-то внутри кричало и билось в истерике. Чувства требовали выхода…». Выслушав такое признание, Люси лишь положила ладонь на спину своей подруги, выражая полное понимание. — Прости, я не знала, что все так сложно… — Грустно добавила блондинка, заглянув в лицо МакГарден. — Но почему ты так уверенна в том, что у тебя нет шансов, Левз…? — Люси, ты вроде бы, не пила… — Ухмыльнулась кареглазая на такое заявление. — Ты видела его… — Тонкие брови сошлись на переносице, — Гажил не из тех людей, кто в состоянии проявить хоть каплю нежности не то, чтобы к девушке… — Обреченно ответила та, тяжело вздыхая, — хоть к кому-то! — Леви… — Смахнув с ресниц воду, Люси притянула к себе льющую слезы подругу. — Прости меня! Ты влюбленна в черствый сухарь! Ты вообще в курсе?! — Лепетала девушка, хныча. — Как же так вышло-то?! — Кто сухарь…? — Пробубнила Эрза сквозь сон и девушки выпучили в ужасе глаза, страшась быть услышанными. — Я тебе сейчас как дам по лбу, Драгнил! Пошли выйдем! Обернувшись через плечо, Леви прыснула. — Кстати, классный свитер! — Не разрывая объятий, восхитилась блондинка. — Леви, ну ты чего опять слезы льешь?! Леви?!***
Кто же знал, что все это время, этот откровенный диалог слушала не только мирно спящая Эрза, но и кое-кто другой, затаившись на ступеньках второго этажа… — Черт… — Брюнет ругнулся едва слышно. В голове совсем не укладывалось услышанное. — Выпил воды, называется…