Мечта

Тома проснулась, нехотя открывая глаза, она чувствовала себя побитой собакой. Алиса еще дрыхла и судя по всему, не собиралась вставать, будильник ее не цеплял, ее сон был крепким и спокойным. Тамара выползла из теплой постели и побрела в ванную, зябко передергивая плечами от утреннего холода. Ночью, лежа в постели и слушая Алискино сопенъе, она в который раз хотела убежать из дома вот дальше желаний это никуда не заходило ибо девушка имея рациональный склад ума, понимала, что никуда не сможет убежать без без каких бы то ни было планов на будущее. Она знала, что отец ее не любит, а если любит, то любовь эта спрятана так далеко и глубоко в его сердце, что даже он ее никогда не видел и не замечал, не то чтобы его дочь. Иногда, в детстве, когда он на нее кричал, мать ее втихаря успокаивала и шептала на ушко, что отец ее любит, просто ему трудно показать ей свою любовь. Тому поднимала свои выразительные зеленые глаза и удивленно спрашивала.  — А почему же ему не тяжело Алисе показать свою любовь, ведь мы же с ней сестры? Разве мы не одинаковые? Мать тяжело вздыхала, и говорила:  — Конечно одинаковые, но понимаешь, так иногда в жизни случается и ты сам не можешь объяснить этого. Никто не может этого объяснить, иногда, родители любят одного ребенка больше чем другого. Вот так же произошло и с твоим отцом. С течением времени, по мере взросления, Тома узнала, что отец вместо нее ожидал сына и свое разочарование он перенес на нее. С годами мать все больше старела и сейчас она выглядела изможденной и больной, она мало времени уделяла дочерям, тяжелые роды, сказались на ее здоровье, она часто болела. Если отец всячески поддерживал и холил Алису, то на Тому он мало обращал внимания и она росла, как растение, куда ветер дунет, туда она склонится. Алиса была очень красивой с детства малышкой. Лицом она пошла в мать, большие синие глаза с длинными ресницами и белые кудряшки, делали ее похожей на одуванчика. Следуя моде, отец отдал ее в школу бальных танцев. Алиса правда не сильно хотела туда идти, но перечить отцу не стала. Алевтина Федоровна, чтобы поправить здоровье, уехала к сестре, там ей стало значительно лучше. Василий Петрович настоял, чтобы она там побыла дольше, пока полностью не окрепнет, а с детьми он как ни — будь управиться. Тамара же росла щупленькой, волосы ее были неопределенного каштанового оттенка, единственным ее достоинством были красивые темно зеленые глаза. Некоторое время отец водил ее на гимнастику, посмотрел на ее успехи и сделал вывод, что она к этому не пригодна. Затем следовали кружок рисования, музыки и еще парочка таких же неинтересных для девочки кружков, после чего вынес вердикт- Томка полная бездарь и водить он ее никуда не будет. Тамара и сама не могла объяснить себе, почему ей не нравились подобранные отцом кружки, вроде и интересные и нужные, но она не умела играть ни на одном инструменте, это ей не давалось, рисунки тоже не получались. Она как будто подсознательно не хотела идти туда, куда отводил ее отец. Ведь ей горько было слышать, как он не раз в компании подвыпивших друзей, возносит Алису, говорит, что она умная красивая девочка. Тому он не говорил совсем ничего, как будто и не было у него второй дочери, как будто она призрак или временное неудобство. Прошло время. Мать вернулась от сестры. Отдохнувшая, окрепшая. Тома ждала ее с нетерпением, ожидая, что мама хоть чуточку своей любви подарит ей. Но мать приехала какой-то сухой и скупой на ласку. Все же Василий Петрович требовал от нее чтобы она уделяла больше времени Алисе, в то время как Тамара его совсем не заботила. Иногда он вспоминал о ней и даже дарил подарки, когда у него было хорошее настроение или совершил крупную сделку на работе. Тогда он приглашал всю семью, она тогда включала в себя и Тому, в ресторан и не скупясь, угощал их тем что им там приглянется. Но такие праздники в жизни Томы были не частыми, от того и сильно дорогими ее сердцу. Она почти что чувствовала себя частичкой этой семьи. 4 Тамара быстро умылась, почистила зубы, привела себя в порядок и застыла возле дверей, размышляя, каким чудесным образом пропутешествовать до школы, по пути попав в кухню, но при этом не наткнуться на родителя. Кто знает, как ночь его изменила, в последнее время, он был как вулкан на гране извержения. Его настроение менялось плохого очень плохого. Она тихонько открыла дверь и крадучись как вор, пошла на кухню. Из-за вчерашней заварухи, девушка не поужинала и сейчас ее желудок просто сводило судорогой. Ей казалось, что если она сейчас что-то не съест, то упадет замертво. Удача сегодня явно улыбалась несчастной и Тома никем незамеченная по быстрому налепила бутербродов с колбасой, на ходу съела несколько холодных котлет и запила их еще более холодным компотом из груш, который варила себе мать, для нормализации работы желудка. Посчитав, что ей уже не грозит голодная смерть, девушка двинула в сторону входных дверей. Тетка удача сказала ей пишите письма и в дверном проеме образовался отец.  — Где твоя сестра? — хмуро спросил он. - Э.. я не знаю.. когда я уходила, она еще была в кровати, — промямлила Тома. У нее сердце ушло в пятки, от того, что батя сейчас начнет пилить и ругать ее за то, что она не разбудила Алиску, но этот подвиг был ей не по плечу ибо сестрена с утра была неподъемной, у нее был такой крутой словарный запас, что папка иногда отдыхал.  — А почему ты ее не разбудила? — гаркнул батяня.  — Я сделала попытку, — промямлила девушка —, но после того, как она запустила в меня тапком, я решила, что мне жизнь дороже.  — Ты плохо старалась, — пробухтел Василий Петрович. Так как Тома в это время незаметно натянула сапоги и куртку, то уже в дверях и чувствуя, что ей не грозит никакая опасность, она позволила себе непослушание.  — Вот можешь пойти и тоже постараться ее разбудить, а я уже на первый урок опаздываю, — проворчала она. В след ей понеслось колоритное ругательство пополам с возмущением о неуважении к своему родителю, но она не обратила на это совершенно никакого внимания ибо ругань на расстоянии е не трогала. Да и знал бы отец, что никакого уважения она к нему не испытывала, то весь изошел бы пеной от негодования. По его странной логике, он мог как угодно относиться к кому-либо, но все должны его уважать и ему беспрекословно подчиняться. Тамара еще никогда ему открыто не огрызалась и не перечила, она прекрасно знала, что пока зависит от его милости и до окончания школы, должна, нет, просто обязана терпеть его характер. Родители со своей черствостью, зачерствили и ее сердце, поэтому Тома и не ощущала к ним, той глубокой привязанности, которую дети всегда испытывают к своим родителям, зная, что в любой момент их поддержат, пожалеют и приласкают. Девушка уже давно избавилась от каких бы то ни было иллюзий и надежд на то что ситуация каким-либо волшебным образом изменится. Она принимала свою жизнь такой какая она есть и с нетерпением ждала окончания школы, потому что именно тогда обретет свободу от родительского жесткого контроля. На будущее у нее были свои мечты и надежды. Тома хотела стать стоматологом и потому усилено штудировала предметы по химии и биологии. Поступать ей придется своими силами и никто не поможет ей потому как еще в августе, до начала школы, Василий Петрович собрал домашний совет и как перед депутатами выложил обстановку в семье.  — Дорогие мои, — вступил он. –Как известно этот год важный и решительный в вашей жизни. Тут взор его упала на Алису и Тома поняла в чьей жизни он так важен.  — Вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы оценки у вас были на высшем уровне.- Тут он посмотрел в сторону Томы и слегка извиняющимся тоном сказал.- К сожалению, наша семья сейчас переживает некоторый финансовый кризис ибо я все деньги вложил в новый проект, а он окупится только через несколько лет по моим подсчетам. Поэтому учебу оплатить мы с мамой сможем только одной из вас. Поскольку, я не видел, чтобы ты Тамара увлекалась чем ни будь достаточно серьезно, то предполагаю, что Алисе, а она ведь хочет поступить в ин яз, наша помощь будет намного нужней и полезней. Мы конечно будем поддерживать тебя куда бы ты не решила поступить, но извини, денег на учебу у нас лишних нет. Как будто у нее были какие-то сомнения на этот счет. Конечно же у них никогда не было лишних денег для Томы, она и ездила в лагеря только потому, что туда в тот момент хотела поехать Алиса, если у Алисы не было никакого желания ехать отдыхать куда-то, то и Тома автоматически не хотела никуда ехать. В ее груди порой возникала к родным такая ненависть и злость, что огромным усилием воли, она пыталась ее приглушить. Ведь ненавидеть своих родных это нехорошо, но больше чем несправедливая выволочка ее убивало равнодушие, потому что оно значило, что как человек она не существует. Тамара доплелась до школы. Небольшое двухэтажное здание, больше напоминало коровник нежели учебное заведение. Капитальный ремонт здесь проводился только тогда, когда это здание построили. Все остальное время оно обходилось легчайшим косметическим ремонтом, да и так не ремонтом, а ремонтиком. Директором здесь была дама жестких взглядов утопших в советском учении. Поэтому она исповедовала те же идеалы, что коммунисты распавшегося союза. Первый урок был истории, не самый любимый предмет, но на пути к цели надо уметь выдерживать любые неудобства.